Social engineering as management process: conceptual context

Ovcharov Anton Olegovich Doctor of Economics Professor, the department of Accounting, N. I. Lobachevsky Nizhny Novgorod State University, Russian Academy of Justice 603950, Russia, Nizhegordskaya oblast', g. Nizhnii Novgorod, prospekt Gagarina, 23 anton19742006@yandex.ru Other publications by this author

Ovcharova Tatyana Nikolaevna PhD in Philosophy Docent, the department of Culture and Psychology of Entrepreneurship, N. I. Lobachevsky Nizhny Novgorod State University 603950, Russia, Nizhny Novgorod, Prospekt Gagarina 23 ovcharovat@yandex.ru Other publications by this author

Введение

Проблематика социального проектирования как деятельности, направленной на решение важных проблем в различных сферах общественной жизни, исследуется в научной литературе, начиная с 70-х гг. XX века. В последнее время актуальность данной проблемы усилилась в связи с указом Президента РФ от 7 мая 2018 г., в котором предусматривается достижение стратегических целей развития РФ до 2024 года с помощью 12 национальных проектов.

Социальное проектирование является видом деятельности по управлению изменениями, введению социальных инноваций, что объясняет его востребованность в условиях быстро меняющихся процессов в мире. Поскольку источник быстрых социальных перемен – это деятельность человека, то изменения подвластны его контролю. Он способен управлять изменениями, не допуская хаоса в обществе как результата быстрых перемен. Понятие «социальное проектирование» символизирует процесс управления изменениями.

Социальное проектирование осуществляется на двух уровнях. Микроуровень – это так называемые малые проекты, разрабатываемые применительно к отдельной организации или территории (району, городу и т.п.) в педагогической, образовательной, культурной и других сферах деятельности. Макроуровень социального проектирования имеет отношение к разработке масштабных проектов, в том числе и на уровне страны в целом. Так, И.Т. Касавин выделяет две разновидности социальных проектов на макроуровне. Первая группа – это масштабные проекты, которые нередко, как отмечает автор, называются мегапроектами, и которые финансируются государством и частными инвесторами. Они должны быть экономически обоснованы и эффективны, иметь четкие целевые ориентиры и количественные индикаторы, определяющие их параметры (сроки, объемы инвестиций, ожидаемые результаты и т.д.). Масштабные социальные проекты (мегапроекты) на уровне государства имеют статус национальных проектов. Вторая группа – это глобальные проекты, которые относятся к более широкой сфере социальности, культуры и мировоззрения, в их разработке принимает участие философия. Они содержат элементы мифа, утопии, воодушевляющие людей на творчество истории ^{[1, с. 54]}.

Целостному представлению о социальном проектировании способствует «инвентаризация» близких понятий, уточнение их внутренних связей. Смысловой контекст понятий позволяет очертить предметное содержание социального проектирования на макроуровне. В данной статье понятиями, с которыми мы будем связывать социальное проектирование, будут такие категории, как «изменение», «будущее», «конструирование», «инновация».

Изменения – основание социального проектирования

Важнейшая сторона социального проектирования заключается в целенаправленной деятельности по проведению изменений. Запрос на изменения со стороны общества есть. В рамках совместного проекта Московского центра Карнеги и «Левада-центра» «Мы ждем перемен» в конце 2017 г. был проведен всероссийский опрос. Его результаты показали, что 83% населения выступают за изменения в стране: 42% россиян – за радикальные и полномасштабные перемены, 41% – за незначительные и постепенные. Лишь 11% не хотят никаких изменений. По данным социологов, граждан, способных осмысленно и содержательно высказываться о направлении необходимых преобразований, немного. Доминирует недовольство настоящим положением дел и общие пожелания: поднять зарплаты, увеличить пособия, контролировать цены и т.п. ^[2].

Изменения обусловлены стремлением людей улучшить жизнь, придать обществу желаемые черты, качества. Настоящее не во всем устраивает человека, и человек своей деятельностью стремится изменить реальность в соответствии со своими целями, потребностями и интересами. Философское осмысление оснований социального проектирования дает В.А. Луков, который отмечает, что мера изменений в обществе зависит от конкретных объективных и субъективных условий, а наибольшую активность проектной деятельности вызывают периоды глубоких социальных сдвигов ^[3].

Открытость человека изменениям не означает, что все в России заинтересованы в них. Элиты и бюрократия не заинтересованы в переменах в стране, так как изменения оцениваются как угроза их нынешнему привилегированному положению. Поэтому они демонстрируют установку на консервацию существующего положения, сопровождая ее аргументом о необходимости стабильности для общества ^{[4, с. 120]}. Отсюда особую актуальность приобретает вопрос о субъектах управления назревшими социальными изменениями, о государстве как стратегическом субъекте, определяющем вектор развития страны, проектирующем социальные изменения.

Сегодня социологи констатируют падение доверия к государству и его институтам ^[5]. Низкий уровень доверия сдерживает позитивные экономические преобразования, мешает реализации национальных проектов. «Доверие к институтам (и в частности, к государству, правительству) у людей может возникать только в том случае, если они устроены максимально эффективно и в должной степени отвечают критериям справедливого устройства» ^{[6, с. 60]}. Отсутствие данных признаков у государственных институтов делает проблематичным их способность управлять изменениями.

Образ будущего – стратегическая цель социального проектирования

Смысловое содержание термина «проектирование» связано с «движением вперед», с замыслом какого-либо действия. На уровне локальных проектов движение вперед трактуется как деятельность по созданию прообраза предполагаемого объекта, опирающаяся на методы моделирования, аналогии, эмпатии и др. ^[7]. Масштабные национальные проекты (мегапроекты) движение вперед связывают с образом будущего, предполагающее среднесрочное планирование, обеспеченность экономическими ресурсами, систему показателей, которые должны быть достигнуты. По расчетам Правительства РФ на шесть лет (планируемый срок нацпроектов) потребуется 28 трлн. руб., из которых 5,7 трлн. руб. – на ближайшие три года. По всем нацпроектам должны быть разработаны паспорта, в которых формулируются конкретные задания и ответственные за их выполнение, а также «дорожные карты», которые представляют комплексный план достижения поставленной цели. Метод «дорожного картирования» в управлении изменениями позволяет планировать достижение стратегической цели поэтапно – от настоящего к будущему через построение сети действий (мероприятий), «узлы» которой обозначают одновременно и этап в развитии объекта, и точку принятия управленческого решения ^{[8, с. 47]}.

В глобальных проектах представление о будущем опирается на принцип историзма и включает формирование общественного идеала. Идеал вызревает в системе национальных ценностей, в рамках культурных традиций, аккумулирующих нравственный опыт поколений. Он осуществляет связь между прошлым, настоящим и желаемым будущим, поэтому в нем выражается устойчивая ценностно-мотивационная ориентация общества. Идеал имеет нормативную природу и для исторической жизни людей является призывом к совершенствованию, требованием соотносить относительное с абсолютным. Глобальные проекты по преобразованию общества, несмотря на содержащиеся в них (как ранее было сказано) элементы утопии и мифа, имеют большое значение как проекты, определяющие перспективы будущего. Н.А. Бердяев, например, считал миф «существеннейшим и реальнейшим содержанием истории», ее динамической силой: «нельзя было бы сделать Великой Французской революции без мифа о свободе, равенстве и братстве, о правах человека и гражданина, о современном естественном состоянии. И невозможно было бы Возрождение без гуманистического мифа. Пусть мифы эти разоблачены историей, пусть пафос их убит дальнейшим историческим процессом – они творили историю и без них история непонятна» ^{[9, с. 132]}. Глобальные проекты своим мировоззренческим, ценностным содержанием задают стратегию исторического движения общества, дают возможность предвидения будущего. Глобальный проект «выступает как событие, отвечающее глубинным чаяниям народа, творящее историю, определяющее контуры будущего» ^{[1, с. 54]}.

Растерянность, беспокойство перед будущим свойственны людям XXI века. Будущее еще не сложилось, но уходят в прошлое привычные очертания мира, а среди характеристик мира будущего выделяют сложность, неопределенность и нестабильность, широкие возможности и одновременно грозящие опасности ^[10]. Рассмотрение социального проектирования в контексте проблемы будущего дает возможность продвинуться в понимании особенностей социального футуризма и на этой основе совершенствовать процесс управления изменениями.

Э. Тоффлер термином «шок будущего» обозначил реакцию людей на быстрые перемены, которая выражается в психологическом дискомфорте, потере способности адаптации. Человек не способен адекватно реагировать на информационные перегрузки, не справляется с агрессивно-наступательным воздействием среды. Страдает не только индивид, но и правительство от коллективного шока, который проявляется в разрушении процесса принятия решений. Чтобы взять под контроль перемены, Э. Тоффлер предлагает стратегию социального футуризма, которая, по его мнению, позволит поднять уровень компетентности в управлении переменами ^{[11, с. 492]}.

Стратегия социального футуризма в качестве первого этапа включает в себя гуманизацию планирования отдаленного будущего: наряду с экономическими параметрами необходимо вводить социальные параметры, характеризующие качество жизни и здоровье общества в долгосрочной перспективе. Социально-ориентированное планирование, по Э. Тоффлеру, выступает необходимым условием управления переменами. Второй этап предполагает расширение временного горизонта до 15, 20 и 50 лет (к этому принуждает быстрый темп перемен) и анализ вероятного и возможного будущего. Количественная оценка вероятности наступления того или иного события (кризиса или роста, инфляции или дефляции и т.п.) находится в компетенции экономической науки, располагающей соответствующим прогностическим инструментарием. Размышления о возможных вариантах будущего, требующие творческого воображения – это дело искусства, которое использует утопии как инструмент для исследования возможных будущих событий. Третий этап стратегии социального футуризма предполагает перемены в способе формулирования национальных стратегических целей, которые определяются не сверху, а демократическим путем – через вовлечение людей в принятие социальных решений для определения образов предпочтительного будущего ^{[11, с. 492-527]}. Чтобы не вслепую идти в будущее, нам необходимо, по мнению Э. Тоффлера, «инициировать непрерывный плебисцит о будущем», прийти к согласию, попросив людей выбрать предпочтительное будущее среди спектра альтернативных будущих.

Таким образом, стратегия социального футуризма в управлении переменами, по Э. Тоффлеру, включает процесс превращения вероятностей в возможности и выбор из альтернативных возможностей тех, по которым было в процессе обсуждений достигнуто согласие ^{[11, с. 500]}. Когда субъекты принятия решений будут располагать прогнозом будущих событий, понимать последствия собственных действий, тогда управление переменами улучшится. Автор убежден, что изменения не надо сдерживать, а необходимо ими управлять, планировать будущее.

Конструирование и инновация как технология и результат социального проектирования

По мнению большинства авторов, исследующих данную тему, социальное проектирование с точки зрения его технологии – это процесс конструирования желаемых состояний будущего. Конструирование раскрывает существенную черту социального проектирования.

Понятие «социальное конструирование реальности» ввели П. Бергер и Т. Лукман, считая, что это понятие позволяет понять, как возникает социальная реальность ^{[12, с. 12]}. С точки зрения социологов социальная реальность с присущим ей порядком создается людьми в процессе экстернализации. Социальная среда, а не какие-либо биологические или природные факторы помещают человеческое существование «в контекст порядка, управления, стабильности», а «социальный порядок – это человеческий продукт или, точнее, непрерывное человеческое производство» ^{[12, с. 26]}.

Экстернализация обусловлена особенностью биологической природы человека, которая принуждает человека к активности во внешней среде, к реализации себя в преобразовательной деятельности. Потребность во внешней предметной экстернализации отличает человека от животного. Человек сохраняет свою природу неизменной, а меняет среду своего существования, создает посредством преобразовательной деятельности то новое, которого нет в природе. И это новое есть социальный проект, искусственно сконструированная, организованная социальная реальность. Прибегая к экстернализации, человек обретает те черты, которые делают его творцом социальных проектов, направленных на внесение изменений в социальную реальность.

Актуальные идеи для понимания природы производимых человеком социальных изменений содержатся в работах многих социологов. Так, П. Штомпка рассматривает социальную реальность как внутренне меняющуюся, трансформирующуюся, переструктурируемую. Причина изменений – действия людей в рамках сложившихся социальных структур, а эти социальные структуры – результат действия людей. Изменения социальной реальности происходят, таким образом, в «интерфейсе» (во взаимодействии) социальных структур и деятельных социальных субъектов. Не существует необходимых, неизбежных или «естественных» изменений, все они – продукт поиска, человеческой изобретательности, т.е. конструктивной творческой деятельности ^[13].

Конструирование, таким образом, раскрывает технологию социальных изменений, отвечает на вопрос «как осуществляется проектная деятельность по разработке образа будущего?». Ответ однозначен – конструктивно-творчески. Социальная реальность, ее трансформация, обновление выступает предметом творческой, конструктивной деятельности.

Будучи широким понятием, конструирование указывает на технологию социального проектирования. Но технология масштабного (прежде всего, глобального) проекта может разрабатываться на основе разных типов мышления: реформистского и революционного, технократического и гуманистического, механистического и органического. Проектные технологии могут быть нацелены на модернизацию существующих социальных явлений, процессов и институтов, а могут иметь дело с кардинальным изменением социальной реальности. И в том, и в другом случае проектные технологии опираются на конструктивную деятельность по преобразованию общества. Глобальный проект создает условия для конструирования частных проектов, эффективность практической реализации которых зависит от принятой проектной технологии, конкретных управленческих решений.

Социальное проектирование имеет два аспекта: это и научно-теоретическая деятельность, в основе которой лежит проектное мышление, главными особенностями которого являются опережающий и целенаправленный характер самого мышления, и предметно-практическая деятельность, связанная с изменениями в социально-экономической жизни. Спроектированные в мысленной форме изменения осуществляются на этапе реализации проекта, в ходе инновационной деятельности. Социальное проектирование, как управленческий процесс, включает в себя обе эти стороны.

Результатом проектирования выступают инновации. Инновация означает не просто новое, а такое новое, которое внедрено в практику. В современном мире инновации рассматриваются как показатель социально-экономического развития страны. Создаются специальные государственные структуры, отвечающие за внедрение в производство нововведений. Показатели инновационного развития государств отражаются в различных рейтингах. Отметим, что Россия пока не входит в число самых успешных стран с высоким уровнем инновационного развития. Так, в рейтинге Global innovation Index 2018 среди 126 стран Россия занимает 46 место ^[14].

Основная причина низких темпов перехода страны на инновационный путь развития связана, по мнению В.Е. Лепского, с недооценкой проблемы субъектности развития ^{[4, с. 5]}. Решение проблемы видится автору путем повышения степени субъектности государства и формирования новых типов субъектов инновационного развития через взаимодействие государства, бизнеса и общества^{[4, с. 114-119]}. Активным элементом процесса социально-экономического развития страны выступают предприниматели-инноваторы. Предприниматель не делает научных открытий, не является изобретателем, его инновационная активность способствует продвижению на рынке конкурентоспособных товаров и услуг. То новое, что возникает в науке и технике, предприниматель использует как новые возможности для расширения и успеха бизнеса. Поэтому конкуренция за инновации в современных условиях является определяющим фактором динамичного развития как отдельного предприятия, так и страны в целом.

В «Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации» отмечается, что при имеющемся положительном опыте реализации масштабных технологических проектов, в стране сохраняется невосприимчивость экономики и общества к инновациям. Инновационное проектирование более чем какой-либо другой вид деятельности сопряжено с непредсказуемостью результата. Для достижения положительных результатов инновационного научно-технологического развития необходимо создавать проекты, включающие в себя все этапы инновационного цикла: от получения новых фундаментальных знаний до их практического использования, прогнозируя вероятные риски каждого этапа. Кроме того, в качестве сценария по преодолению сложившихся негативных тенденций в области научно-технологического развития предполагается построение целостной национальной инновационной системы ^[15]. Простой набор национальных проектов вряд ли обеспечит перевод страны на инновационный путь развития. Несмотря на сложности создания национальной инновационной системы, требующей интеграции усилий науки, образования, бизнеса, общества, а также проработанной социально-гуманитарной методологии ее создания, формирование такой системы – это необходимое условие для ответа на большие вызовы со стороны происходящих в мире глобальных перемен.

Подводя итог, мы хотим предложить свою развернутую трактовку социального проектирования, учитывающую его концептуальный контекст. Социальное проектирование – это целенаправленная деятельность по внесению изменений в социальную реальность, предполагающая разработку прогнозов будущего в соответствии с ценностно-нормативной системой, опирающаяся на творчески-конструктивную технологию, результатом которой являются инновации, обеспечивающие достойную жизнь населению и конкурентоспособность российского государства. Управление изменениями присутствует во всех аспектах предметного поля социального проектирования, очерченного выделенными понятиями.