The concepts of “human”, “time”, “life” and methods of their representation in the Russian-language rap lyrics

Введение

Русскоязычный рэп-текст как художественный феномен активно изучается в современной отечественной лингвистике. Интерес лингвистов к текстам русского рэпа обусловлен рядом факторов: во-первых, появившийся с конца 90-х по настоящее время корпус текстов, состоящий более чем из 60 000 произведений, является мало исследованным ^[12],[15]; во-вторых, рэп – это самобытное явление в сфере (музыкально-)словесного творчества, которое, несмотря на противоречивость оценок, остаётся до сих пор одним из самых популярных явлений молодёжной культуры.

В настоящее время корпус научной литературы, посвящённой рэп-текстам, насчитывает более 100 работ, включающих статьи и около десятка диссертаций. Основными направлениями исследований являются социолингвистическое ^{[1],[2],[3],[5],[9],[10],[19]}, дискурсивное ^[18], лингвокультурологическое ^[4],[29], лингвостилистическое ^{[15],[16],[17],[20],[21]}, литературоведческое ^{[22],[25],[28]}. Лингвистических исследований, связанных с изучением структурно-содержательных особенностей рэп-текстов, практически нет, что обусловлено, на наш взгляд, большим объёмом корпуса существующих рэп-текстов и их тематическим разнообразием.

Экстралингвистические факторы, повлиявшие на появление и распространение рэп-культуры в России, достаточно полно описаны в существующих исследованиях. В то же время до конца не ясны причины популярности русского рэпа и продолжающееся увеличение количества текстов этого жанра. Стоит отметить, что эта размытость в оценках присутствует в самом метатекстовом пространстве рэп-культуры, о чём, в частности, свидетельствуют размышления видеоблогеров и фанатов о смерти русского рэпа, о способах создания художественной выразительности и об альбомах, которые меняли историю русского рэпа (например, см. «Youtube»: Tema Flex «Рэп со смыслом? Он существует! Отсылки, аллегории, художественные средства»; Матвей «Русский рэп умирает/Радикальный рэп»; ВТРЕНДЕ «Топ альбомов которые изменили рэп/Pharaoh, Скриптонит …»).

В научном дискурсе массовость и популярность рэп-культуры связывается с тем, что рэп выступает как форма саморефлексии современного поколения ^[12], как социально-политическая рефлексия общества ^[27] или как феномен процесса глобализации – заимствования «чужих» художественных практик ^[11],[26]. В контексте национальной культуры эти разные интерпретации феномена рэпа не противоречат друг другу, но демонстрируют то, что на современном этапе философия и эстетика субкультуры рэпа остаются недостаточно описанными.

Лингвистическое изучение структурно-содержательных особенностей рэп-текстов, на наш взгляд, способно расширить представления о том, что такое рэп, по каким канонам он создаётся и какова его эстетика.

О границах тематического разнообразия русского рэпа

В лингвистической науке существуют попытки определить основные темы в рамках субкультуры рэпа ^{[7],[12],[27]} и др. Материалом исследования становились как русскоязычные, так и афроамериканские рэп-тексты. Опираясь на уже имеющиеся работы, посвящённые тематическому своеобразию рэп-текстов, и собственные наблюдения ^[13], мы выделяем следующие ключевые темы рэп-текстов, которые так или иначе обсуждаются и в этой статье: город, война и борьба, творчество, братство и семья, успех, криминал, моя жизнь, «время, в которое я живу», любовь.

Основной причиной того, что разные исследователи по-разному определяют тематическое своеобразие русскоязычных рэп-текстов, на наш взгляд, является количественный разброс в объеме материала исследования - от 108 до 11 000 текстов. В большой корпус рэп-текстов, исследуемых путём эксплораторного анализа, могут включаться не только тексты в жанре рэп (см. работу ^[7]). В частности, творчество некоторых групп (например, группы «25/17») может быть представлено разными жанрами (ср. альбомы «Иван Дурак» и «Только для своих»). На современном этапе выборка объёмом в 100 текстов может быть не репрезентативной с точки зрения отбора рэп-исполнителей, чьё творчество анализируется (см. работы ^{[6],[19],[20]}). В последние годы появилось множество новых рэперов, ставших уже классиками этого жанра (Баста, Гуф, Оксимирон, Хаски и некоторые др.). Их творчество только начинает исследоваться.

Другой проблемой при характеристике тематического своеобразия рэп-текстов является установка исследователя на то, что русский рэп заимствует темы из афроамериканской субкультуры, ср.: «В политизированной российской рэп-культуре звучат практически все топосы американского «гангста-рэпа», исключение составляют топосы «доступные женщины» и «употребление наркотиков». <...> Если же говорить о неполитизированной русской культуре, то она обычно базируется исключительно на тех топосах, что и американская» ^{[27, c. 19]}. В этом случае в русскоязычных рэп-текстах все темы оказываются заимствованными.

Третья проблема связана с разнообразием самих рэп-текстов, они как будто охватывают все сферы интереса современного человека ^[12]. Это, в частности, является следствием того, что в самой субкультуре до сих пор не сформировались чёткие границы того, что считать «правдивым», «настоящим», «трушным» рэпом, а что имеет отношение уже к другим музыкально-словесным феноменам (см. любительский фильм «Настоящий рэп», фильм «BEEF: Русский хип-хоп»).

При проведении исследования мы исходили из того, что определение семантических доминант путем выявления наиболее частотных лексем, функционирующих в рэп-текстах, контекстуальный анализ позволит выявить своеобразие отечественной рэп-культуры в контексте русской словесности, ведь она создаётся именно на русском языке и учитывает не только глобальную культуру, но и следует традициям культуры отечественной. Проверить высказанное предположение можно с помощью интертекстуального анализа рэп-текстов ^[14].

Лексико-семантическое своеобразие рэп-текстов

На основе программы «Sketch Engine» нами был создан корпус рэп-текстов. Общий объем материала составил 352 русскоязычных текста (119 046 слов) следующих исполнителей и групп: 25/17, Оксимирон, Хаски, Face, Слава КПСС, Смоки МО, Guf, Каспийский груз, Каста, Ноггано (Баста), Рич, Соль земли (Саграда) и некоторых других.

Лексико-семантическая организации рэп-текста рассматривалась прежде всего на основе имён существительных. Проведенный анализ показал, что наиболее частотными для выбранного корпуса рэп-текстов являются следующие существительные: человек (313), время (282), жизнь (260), рука (212), голова (210), глаз (210), бог (190), день (189). Указанные существительныесоотносятся с такими семантическим группами, как «Время», «Человек», «Творчество», «Мир», «Жизнь», «Любовь», «Социальная действительность».

Предметом нашего исследования стало контекстуальное употребление первых трёх наиболее частотных лексем: человек, время, жизнь. Указанные лексемы соотносятся с универсальными концептами «человек», «время», «жизнь».

Вслед за Е.С. Кубряковой под концептом мы понимаем единицу «…той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека» ^{[23, с. 90]}, а также является «посредником между словами и экстралингвистической действительностью» [Кубрякова, 1996: 92]. Как пишет Н.С. Болотнова, «концепт в его текстовом воплощении <…> отражает авторское мировидение, его индивидуальную картину мира, конкретный замысел творца, его интерпретации, актуализированные в тексте» ^{[8, с. 77]}. В рамках субкультуры рэпа универсальные концепты «человек», «время», «жизнь» в равной степени репрезентируют фрагмент национальной картины миры и информацию об отношении современного человека к актуальной действительности.

С одной стороны, репрезентация универсальных концептов поэтического мира позволяет описать уникальность семантического пространства русскоязычного рэпа, выявляемого при сопоставлении с контекстом национальной культуры. С другой стороны, лексемы человек, время, жизнь способны «притягивать»другие лексемы из семантических групп «Социальная сфера жизни человека» и «Социальная деятельность» (по словарю синонимов под ред. Л.Г. Бабенко). Именно социальная сфера жизни человека становится предметом изображения и источником образных ассоциаций в рэп-текстах. В связи с этим исследование семантического пространства рэп-текстов невозможно без рассмотрения выделенных наиболее частотных лексем, составляющих смысловую и эстетическую основу текста.

Наиболее частотные лексемы, включённые в семантическое поле «Человек» и репрезентирующие одноименный концепт, представляют собой наименования лица по личным и общественным отношениям, связям ^[24]: брат, мама, друг, имя собственное – Ноггано (сценический псевдоним рэп-исполнителя Василия Вакуленко). В ядро семантического поля входят также 12 лексем семантического класса «Наименование лиц»: человек, голова, тип, лицо, душа, гражданин, птица (общее обозначение лица с элементом оценки, в значении «важный или непонятный, неизвестный человек» ^{[24, с. 68]}. К периферии семантического поля относятся такие лексемы указанного семантического класса, как: индивид, личность, особа, персона, смертный. Из 174 употреблений лексемы человек только 33 употребления представляют собой форму единственного числа, в остальных случаях употреблена форма множественного числа – люди. Данный факт является значимым, так как лексема «человек» относится к понятию «Лицо, человек», т.е. к тому, что связано с индивидуальностью, а лексема «люди» относится к классу «Совокупности лиц» ^[24].

В семантическое поле «Человек» нами были включены также лексемы, являющиеся названиями тела и его частей (голова, глаз, рука, нога, лицо). Контекстуальное употребление лексем рука, глаз, рот, голова в некоторых случаях позволило нам прийти к выводу, что наименования частей тела живого организма часто служат для изображения отношений, возникающих при описании отношений человека и власти. Эти социальные отношения часто имеют негативный зависимый характер, в которых человек оказывается объектом чьих-либо распоряжений, повелений и управлений: Пока рука бродила по чужим умам, / Забыл оставить оборону своему уму...// (Типси Тип «Сна».)

В семантическое поле «Человек» входят также единицы, связанные с семантической оппозицией «свой – чужой», которые служат характеристике лица или групп лиц по социально-политическим убеждениям, причастности к политическим группам, например, прогрессивное братство, «серьёзные люди» и мы.

Анализ употребления лексемы время также иллюстрирует «социальный контекст»: представление о культурно и социально значимых событиях сквозь призму личных переживаний в контексте истории: Однажды вы мне всё простите, /У времени на стыке и враг и друг остынет,/ Будет совесть чиста ослепительно,/ Как после стирки, когда иду в простыне,/ В стихи заплетённые слова мои/ Вдруг станут славными, вдруг станут поняты,/ Архивы запрещённые разбанят.// (Типси Тип «Удивительно».)

Субстантив жизнь употребляется в составе разговорных и просторечных фразеологических сочетаний, идиом: жизнь не сахар, по жизни, роль которых заключается в представлении обыденного разговора о типовой жизненной ситуации, понятной для слушателя: Закон по жизни не забывать близких// (Ноггано «Начальник»); В мегаполисе грез и полуживых приматов /Маленький человек во власти комплексов и страхования /Да жизнь не сахар – /И один вариант противопоставить системе свой характер …// (Баста «Один»).

Типичным для рэп-текстов является идиома «положить жизнь на что-либо», то есть затрачивать много сил на какое-либо дело: Жизнь на биты и немного винилового треска …// (Баста, Guf «Как есть»).Пропуск глагола «положить» в контексте создаёт эффект стилистической сниженности.

Контекстуальный анализ лексемы жизнь в рэп-текстах позволил нам зафиксировать особое представление о жизни ‒ как о том, что требует большого усердия, напряжения, труда до изнеможения, изнурения тяжёлой работой (см., например, Баста. «Ростов»).

Узуальные и контекстуальные антонимы лексемы жизнь также участвуют в создании представления о жизни как о том, что связано с лишениями, испытаниями и разочарованиями: не жизнь, смерть, самоубийство, самовозгорание, война, перемол, горе, ошибки и др.

Лексема жизнь употребляется также в составе прецедентных высказываний: Наша жизнь – это театр, а актёры в нём мы…(Баста. «Театр»); Жизни мышья беготня, что тревожишь ты меня? (Слава КПСС. «Следы на снегу»). В другом примере мы видим сближение авторской метафоры жизнь – кастинг с прецедентным высказыванием жизнь – театр (Баста. «Кастинг»).

Метафорические представления чаще всего вводятся синтаксической конструкцией N1 (cop) N1 с нулевой связкой «быть» или конструкцией с союзом «как»: Жизнь она как на ипподроме скачки (Ноггано, Купэ. «Водка»).

Кроме того, в рэп-текстах актуализируются смыслы, представляющие собой такие яркие метафоры, как: жизнь – игра (театр, актёр, занавес, кастинг, цветные картинки, чёрно-белое кино, драма и др.); жизнь – полёт (птицы, люди, летать и др.); жизнь – память (вернуть, история из жизни, век, день, городская карта и др.); жизнь – выбор и ценность (путь, дорога, борьба, материальная база, холостая).

Заключение

Обобщая наблюдения над лексико-семантическим пространством рэп-текстов, организованном во многом вокруг трёх универсальных концептов «человек», «время», «жизнь», отметим, что достаточно трудно определить ведущий характер того или иного концепта. Объединяющим началом репрезентаций всех трёх универсальных концептов является их связь с представлениями рэп-исполнителей о социальной сфере жизнедеятельности, о себе самом как субъекте общественных отношений.

Обращение к частотности лексем дает представление о наиболее востребованных в русском рэп-тексте семантических полях. Контекстуальный анализ семантических доминант обнаруживает языковые изменения, связанные с особенностями функционирования слов, обусловленного определёнными жанрово-стилистическими чертами.

Таким образом, универсальные концепты «человек», «жизнь», «время» имеют в рэп-текстах специфическое наполнение и значение, так как они, кроме того, что отражают темы социального характера как ведущие темы рэп-культуры, являются ещё и репрезентацией философского осмысления современной жизни, человека и его времени.