Linguocultural connotations of the lexeme “pine tree” in the Russian and Chinese languages

Sun' Yuino Postgraduate student, the department of General and Russian Linguistics, Peoples' Friendship University of Russia 117198, Russia, g. Moscow, ul. Miklukha-Maklaya, 6 876136269@qq.com

Rybakov Mikhail Anatolievich PhD in Philology Docent, the department of General and Russian Linguistics, Peoples' Friendship University of Russia 117198, Russia, g. Moscow, ul. Miklukha-Maklaya, 6 rybakov_ma@pfur.ru

Введение.

Актуальность темы исследования обусловлена ростом внимания современной лингвистики к сопоставительным лингвокультурологическим исследованиям и в том числе сопоставительных работ по русскому и китайскому языкам, значимостью описания языковых и культурных различий для развития международных экономических и культурных связей Китая и России, а также потребностью точного понимания и передачи полученной информации при коммуникации представителей разных культур. В данной работе предпринимается попытка сопоставления коннотаций фитономена СОСНА через анализ фразеологизмов, пословиц, мифов, стихотворений и литературных произведений в русской и китайской культурах, а также исторических материалов, обычаев и традиций двух наций. Для достижения указанной цели исследования необходимо решить следующие задачи: во-первых, описать признаки денотативного значения слова сосна как наименования реального растения; во-вторых, выявить историко-культурные коннотации лексемы СОСНА в русском и китайском языках по материалам фольклорных и художественных текстов; в-третьих, определить сходства и различия представленных лингвокультурных коннотаций в этих двух разных языках.

Теоретической базой исследования послужили публикации Л. Ельмслева ^{[3, с. 139]}, Ю. Найды ^{[10, с. 45–71]}, О. Ракитиной ^{[11, с. 32]} и других ученых, в которых рассматриваются определение термина КОННОТАЦИЯ и проблема взаимосвязи лексических коннотаций с самобытностью ассоциативных полей, вызываемых коннотациями, в различных национальных языках и культурах. Практическая значимость исследования заключается в том, что материалы исследования могут быть использованы в преподавании сопоставительной лексикологии русского и китайского языков, русского языка китайским учащимся и китайского языка в российской аудитории, а также для разработки лекций и учебных пособий по указанным дисциплинам.

Лингвокультурные коннотации лексемы СОСНА в русском языке

Сосна является одним из наиболее рапространенных в мире деревьев. Она растет по всему северу России и большей части Сибири. Поскольку у сосны листва-иголки, никогда не сбрасываемые полностью, она вечнозеленая. В русском языке существуют загадки о сосне, такие как «...Стоит колючая, как еж, / Зимою в платье летнем»; «Осенью не увядаю, зимой не умираю». Благодаря такому свойству, зеленая сосна в украшенном виде, наряду с елью и пихтой используется как рождественское дерево, олицетворяя неувядающую благость и неумирающую природу.

Сосна – одна из самых долгоживущих пород деревьев на Земле, мало подверждена гниению, ее жизнь обычно составляет более 1000 лет. В результате того, что долговечная сосна противостоит смерти и угасанию, она символизирует вечную жизнь в русском языке и тесно связана с похоронной обрядностью, то есть переходом, по религиозным представлениям, от земной жизни к вечной. Из сосны часто сделан гроб, так как она воспринимается как оберег, не позволяющий покойному «ходить» после смерти, см. в русской колядке, где за отказ одарить колядников хозяевам желали: «Кто не даст лучинки ‒ тому сосновый гроб!» ^{[9, с. 275]}. При этом, русские привыкают бросать сосновые и еловые ветки по дороге к кладбищу – как перед гробом, так и после него. На могиле обычно сажают сосну для выражения уважения живущих к тем, кто уходит. В севернорусских преданиях о «панах» сосны вырастали на их могилах ^{[6, с. 121–122]}. Такие сосны занимают в местной традиции статус заповедных, поскольку душа похороненного человека охраняет дерево от любых посягательств. Эти деревья нельзя рубить, нельзя ломать их ветки, срывать листья, а также наносить им какой бы то ни было ущерб. По олонецкой легенде, сосна вырастает из косы убитой девушки – панской сестры, и никто не может ее срубить ^{[12, с. 166]}.

Кроме того, сосне придают лингвокультурную коннотацию «стойкости», «несгибаемости» в русском языке. Это объясняется тем, что суровые условия существования сосны закаляют ее каждый день и вырабатывают такие свойства, как самодостаточность и привычку опираться только на себя, поэтому она морозоустойчива и легко адаптируется к любому тяжелому климату. Крепкий характер сосны был подтверждается многочисленными примерами из произведений русской художественной литературы.

Например, советский прозаик и поэт Варлам Шаламов высоко ценил сосну и творил стихотворение «Стихи в честь сосны» (1956), входящее в цикл «Высокие широты»: «...Обыкновенная сосна... / Ее зеленый мягкий свет / Мне в сердце светит круглый год / Во весь земной круговорот. / В жару и дождь, в пургу и зной / Она беседует со мной... / Ей пели песни лишь клесты ‒/ Поэты вечной мерзлоты... / Средь всякой нечисти лесной / Она одна всегда со мной... / В снегу стоявшая сосна ‒... / Меня за плечи обняла / И снова к бою подняла...». Особая ценность данного стихотворения определяется, во-первых, тем, что, по словам Варлама Шаламова, это «одно из стихотворений, где наиболее полно выражены» его «поэтические идеи, художественная система» ^{[15, с. 478]}, а во-вторых, тем, что именно в нем реализованы индивидуально-авторские смыслы, которыми Варлам Шаламов обогатил концепт СОСНА, входящий в концептосферу русской культуры. Это смыслы, обусловленные образами сосны как источника теплоты и дамы рыцаря, которые создаются в стихотворении с помощью антропоморфной метафоры. Поэт придает сосне душу, речь, умение слушать, способность действовать и приходить на помощь. У нее есть прошлое и судьба, во многом схожая с судьбой лирического героя. Для него сосна, с одной стороны, является зеленым мягким светом, круглый год озаряющим сердце. В царстве льда, «средь всякой нечисти лесной» она освещает и согревает героя. С другой, сосна служит источником сил. Борясь с «пургой и зноем», с «дождями и снегом», она воодушевляет на то, чтобы поэт стирал «кровь и пот» с лица, бился до конца несмотря на сложные ситуации.

Более того, сосна является характерным священным деревом в русской лингвокультуре, особенно для северных и центральных областей России. Она часто встречается в Карелии, Нижегородской, Вологодской, Ярославской, Архангельской, Кировской и Костромской областях.

В Костромской области жители, завершившие пасхальный цикл обрядов, ходили поклониться священным соснам на Вознесение ^{[4, с. 18]}; в Заонежье сосна выполняла функции так называемого дорожного дерева: если человек встречал по пути в лесу такое дерево, то жертвовал ему монеты, лоскуты, а на обратном пути молился и благодарил дерево за удачный исход путешествия ^{[8, с. 73]}; на Пинежье были обетные сосны, к которым носили обеты после того, как рядом был уничтожен обетный крест ^{[5, с. 97]}; на острове Радколье Онежского озера когда строился Климецкий монастырь в первой половине XVI в., монахи срубили строевой лес и по преданию местных жителей, там оставились лишь три старые сосны, которые, во-первых, не годились на строительство, а во-вторых, «за рубку которых человек должен был расплатиться тяжелой болезнью и смертью» ^{[7, с. 42]}; в Ярославской области росла сосна, вблизи которой был найден чудотворный крест; говорят, что если откусить от сосны кусочек древесины, у человека не будут болеть зубы, поэтому дерево было искусано на половину толщины ^{[2, с. 301]}.

Наряду с позитивными символическими значениями, сосна еще несет отрицательную коннотацию «одиночества», «грусти», и нередко ассоциируется с жизнью в уединении.

К примеру, великий поэт Михаил Лермонтов воплощает свое чувство одиночества через образ сосны в поэзии: «На севере диком стоит одиноко / На голой вершине сосна. / И дремлет, качаясь, и снегом сыпучим. / Одета, упоминает как ризой, она / И снится ей все, что в пустыне далекой, / В том крае, где солнца восход, / Одна и грустна на утесе горючем. / Прекрасная пальма растет». Михаил Лермонтов рано потерял мать, и ему было запрещено общаться с отцом, впоследствии пережил безответную любовь, постепенно он становился достаточно замкнутым человеком и часто чувствовал себя одиноким. В анализируемом стихотворении уединенная на севере сосна, которой снится южная пальма, олицетворяет для поэта его самого. Для сосны пальма близка по духу, но они так и не встретятся в реальности. Аллегорический образ сосны отображает внутреннее состояние поэта – одиночество и желание найти единомышленника с родственной душой, и это, скорее всего, его любимая женщина в жизни.

Лингвокультурные коннотации лексемы СОСНА в китайском языке

В Китае насчитывается более 30 видов и разновидностей сосен, они широко распространены с самого севера на юг. Сосна является одним из основных деревьев, составляющих хвойный лес и занимает первое место по количеству среди лесной растительности на территории Китая.

Сосна играет огромную роль в китайской культуре с древних времен до наших дней. Она чрезвычайно популярна среди литераторов во всяких династиях, и безусловно, шедевры про сосну бесчислены. На основании статистики Ши Цзиньяо, в сборнике «Cтихотворения династии Тан» сосна возникает 3152 раза в китайских стихотворениях, являясь наиболее часто встречающимся деревом в поэзии ^{[16, с. 28]}.

Высокое положение сосны в китайской лингвокультуре даже воплощено в ее правописании. Китайский иероглиф 松 [сун] (букв. знач.: сосна) состоит из двух частей: левой ‒ 木 [му] (букв. знач.: дерево) и правой ‒ 公 [гун] (букв. знач.: герцог, сановник). Герцог занимает лидирующее место среди пяти титулов древнего Китая. Один из восьми классиков литературы Танской и Сунской эпохи Ван Аньши объяснил в своей работе «字说» [Цзы шо] (букв. знач.: Теория иероглифа): «松为百木之长 [Сун вэй бай му чжи чжан]，犹公也 [ю гун е]，故字从公 [гу цзы цуу гун]» (букв. знач.: Сосна является главой среди всех деревьев, как будто герцог, поэтому в самом иероглифе есть герцог) ^{[13, с. 132]}.

Китайские предки также разделяли иероглифический знак 松 [сун] на три отдельных неразложимых иероглифа 十 [ши] (букв. знач.: десять), 八 [ба] (букв. знач.: восемь) и 公 [гун] (букв. знач.: герцог, сановник), поэтому сосну часто называют 十八公 [шибагун] (букв. знач.: восемнадцатый сановник). У поэта Ши Хао династии Сун строка из стихотворения «听松» [Тин сун] (букв. знач.: Слушаю сосну): «不吟柳绿与桃红 [Буинь люлюй юйтаохун]，久要论交十八公 [цзюяо луньцзяо шибагун]» (букв. знач.: Не воспеваю зеленую иву и красные персиковые цветы, только дружба с восемнадцатым сановником оказывается постоянной). Фэнь Цзычжэнь династии Юань пишет театр юаньской драмы, посвященный сосне «十八公赋» [Шибагун фу] (букв. знач.: Рифмованная проза о восемнадцатом сановнике).

Со времен династии Цинь высокие толстые крепкие сосны, вместе с кипарисами, широко использовались при строительстве дворцов, храмов предков императора и других зданий. Они являются важным материалом для прогонов и балок, то есть «столпом». В сборнике повестей Южных династий «Новом изложении старых повестей» написано: «森森如千丈松 [Сэньсэнь жу цяньчжансун], 虽磊砢有节目 [суй лэйкэ ю цзему]，施之大厦 [шичжи даша]，有栋梁之用 [ю дунлян чжиюн]» (букв. знач.: Сосна высока до неба, хотя у нее неприглядная внешность с бугорками, но можно использоваться как столп для постройки дворцов) ^{[17, с. 215]}. В связи с этим, сосна обладает переносным значением «столп государства», «человек государственного ума», «государственный муж, смелый брать весомое задание на себя».

Сосна может расти даже на бесплодной земле, при этом, она вечнозеленая, не опадает всю зиму против гнета мороза и метели, поэтому самое главное качество, которое сосна олицетворяет в китайской лингвокультуре представляет собой «упорство» и «духовную стойкость в трудных обстоятельствах».

Во фразеологизме китайского языка сосна, вместе с кипарисом и яшмой, постоянно сравнивается с человеком, отличающимся волевым характером и высокой нравственностью: 贞松劲柏 [чжэнь сун цзин бай] (букв. знач.: непреклонный как сосна и кипарис); 松柏之志 [сун бай чжи чжи] (букв. знач.: высокопринципиальный как сосна и кипарис); 松贞玉刚 [сун чжэнь юй ган] (букв. знач.: устойчивый как сосна и стойкий как яшма); 玉洁松贞 [юй цзе сун чжэнь] (букв. знач.: чистый как яшма, твердый как сосна) и т.д.

Что касается литературного произведения, испокон веков шедевры про достойную сосну неисчислимы. Еще в доциньский период сосне была придана четкая человеческая личность, постепенно у нее формирована совершенная джентльменская натура, и люди начали называть сосну «君子树» [цзюнь цзы шу] (букв. знач.: джентльменское дерево). Великий мыслитель, политик и просветитель древнего Китая Конфуций отметил, «岁寒 [Суй хань]，然后知松柏之后凋也 [жаньхоу чжн сунбай чжнхоу дяо е]» (букв. знач.: Наступил мороз, и мы узнали, что сосна последней увядает) ^{[14, с. 116]}. В отличие от краткой красоты остальных растений, сосна выдерживает испытания томительной зимы, заслуживая звания «джентльмен», и это показывает нам, что только в крайне критический момент можно осознать, кто самый полезный человек, не поддающийся дурному влиянию.

Буколический поэт Тао Юаньмин династии Восточная Цзинь пишет, «青松在东园 [Циньсун цзай дунюань]，众草没其姿 [чжунцао мо цицзы]. 凝霜珍异类 [Ниншуан чжэнь илэй]，草然见高枝 [цаожань цзянь гаочжн]» (букв. знач.: Зеленые сосны растут в восточном саду, их прикроют дикие травы. Только когда наступает холод и все остальные растения засыхают, тогда ветви сосен выделятся из массы). Тао Юаньмин непосредственно указывает особое превосходство сосны в том, что среди увядшей природы только она по-прежнему гордо стоит и полна жизненной силой.

Помимо неизменной возвышенной добродетели, сосна еще символизирует долголетие в китайской лингвокультуре в связи с ее тысячелетней жизнью. Недаром с древнейших времен и поныне на праздник или день рождения младшее поколение всегда желает пожилым «福如东海长流水 [фужу дунхай чанлюшуй]，寿比南山不老松 [шоуби наньшань булаосун]» (букв. знач.: счастья, словно постоянной текущей воды в Восточно-Китайском море, долголетия, словно вечнозеленой сосны на южной горе).

Сосна в качестве символа долголетия часто выступает в китайском языке совместно с кипарисом, журавлем, и черепахой, так как «松柏与龟鹤 [Сунбай ю гуйхэ]，其寿皆千年 [цишоу цзе цяньнянь]» (букв. знач.: Сосна, кипарис, черепаха и журавль, у них всех тысячелетняя жизнь). Существуют такие фразеологизмы четырехэлементного сторения для обозначения долголетия и здоровья, как 松柏之寿 [сун бай чжи шоу] (букв. знач.: долголетие как сосна и кипарис), 松鹤延年 [сун хэ янь нянь] (букв. знач.: длинная жизнь как у сосны и журавля), 鹤发松姿 [хэ фа сун цзы] (букв. знач.: серые волосы как у журавля и крепкая фигура как у сосны) и т.д.

Поскольку сосну считают бессмертным деревом с доброй аллегорией благодаря долголетней жизни, ее специально высаживают рядом с могилой для выражения тоски по усопшему и желания ему вечной жизни, как будто он был по-прежнему жив. Причем, могила представляет собой обиталище мертвых, посаженные вокруг сосны могут защищать их дух. По книге «Общему принципу Байху» под редакцией Бань Гу династии Хань, в которой обсуждены различие и сходство между старинными и нынешними Пятикнижими конфуцианского канона, «天子坟高三仞 [Тяньцзы фэньгао саньжэнь]，树以松 [шуй и сун]» (букв. знач.: У императора должна быть гробница высотой примерно 8 меторов с соснами вокруг) ^{[1, с. 56]}.

Заключение

Лингвокультурные коннотации лексемы СОСНА в русском и китайском языках имеют очевидные сходства и различия. Сходства отражаются в следующих трех аспектах. Во-первых, сосна производит положительное впечатление в обеих лингвокультурах: русские считают ее характерным священным деревом, а в сознании китайцев она занимает высокий статус испокон веку и подразумевает «столп государства», «человека государственного ума». Во-вторых, значения сосны как символа «упорства», «непоколебимой воли» и «крепкого убеждения» полностью совпадают в обоих языках, причем китайцы придает сосне почетное звание «джентльмен с благородной нравственностью». В-третьих, русские люди ассоциируют сосну с вечной жизнью, а китайские ‒ долголетием, следовательно, в двух лингвокультурах существует связанная с сосной похоронная обрядность. Что касается различия, в русском языке сосна еще олицетворяет отрицательные эмоции «одиночества» и «грусти», которые совсем отсутствуют в ее китайских лингвокультурных коннотациях.

Перспективы дальнейшего исследования проблемы мы видим в более детальном изучении каждой представленной лингвокультурной коннотации лексемы СОСНА в русском и китайском языках, а также в исследовании коннотаций других характерных фитономенов в двух разных лингвокультурах, как БЕРЕЗА, ВЕРБА, ОСИНА.