COVID-19 and criminality in Russia

Teunaev Akhmat Seit-Umarovich PhD in Law Senior Lecturer at the Department of Criminology of Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia 603950, Russia, Nizhegorodskaya oblast', g. Nizhnii Novgorod, shosse Ankudinovskoe, 3, kab. 512a teunaev@gmail.com Other publications by this author

Cherkasova Anastasiya Maksimovna Student at the Faculty of Economic Crime Specialists Training of Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia 603950, Russia, Nizhegorodskaya Oblast' oblast', g. Nizhnii Novgorod, ul. Ankudinovskoe Shosse, 3, kab. 512a nastye4a@mail.ru

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность. В наше время можно наблюдать кардинальные и динамичные изменения общественных отношений. Прогресс может по-разному влиять на общество, на развитие отношений в нем, нести как благо для социума и его эволюцию, так и зло, различные беды и катастрофы.

В 2020 г. человечество всего мира столкнулось с опаснейшей угрозой, зародившейся в г. Ухань. 11 марта 2020 г. вспышка коронавирусной инфекции (COVID-19) была признана Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) глобальной пандемией ^[1].

Распространение данного вируса повлияло на все сферы жизнедеятельности людей, в том числе и на преступность, его причины, условия, иные детерминанты, влияющие на криминогенную обстановку во всех странах.

Анализ литературы. В подтверждение безусловной актуальности темы исследования были проанализированы отечественные и зарубежные труды авторов по вопросам взаимосвязи COVID-19 и качественно-количественной характеристики преступности. Например, в отечественных научных публикациях рассматриваются вопросы о тенденциях уголовной политики в условиях пандемии ^[2], необходимости переосмысления отдельных положений уголовно-правовых норм, которые вызывают неоднозначность в понимании их содержания ^[3], и формах самодетерминации преступности ^[4]. Много работ посвящено исследователями анализу количественных и качественных характеристик преступности в различные временные периоды пандемии ^{[5; 6; 7]}, интересные выводы делаются в части развития преступности в России и за рубежом ^[8]. Особое внимание заслуживают результаты исследования миграционной преступности в условиях пандемии ^[9] и др.

Анализируя исследования зарубежных представителей в рассматриваемой сфере, стоит отметить следующие работы. Уникальная мера сдерживания распространения COVID-19 применена в Италии. Заключенным-мафиози могут изменить меру наказания в виде лишения свободы на домашний арест. По мнению авторов, данная позиция государства по освобождению особой категории лиц может привести к масштабным последствиям ^[10]. Оцениваются результаты политики сдерживания COVID-19 ^{[11; 12]}, какое влияние оказано на тенденции преступности ^{[13; 14]}, объясняются причины снижения числа уголовных проступков и арестов ^[15]. Особого внимания заслуживают работы по изучению употребления психоактивных веществ различными возрастными группами в период пандемии ^{[16; 17; 18]}. Рост числа насильственных преступлений, в том числе и семейного, актуализировал целый ряд исследований, посвященных объяснению подобного всплеска и выработке мер профилактики ^{[19; 20; 21]}. Влияние степени страха перед вирусом, моральных устоев и политической ориентации на поведение личности, а также криминального, во время пандемии ^[22] позволяют комплексно охарактеризовать особенности развития преступности.

Поднимаются вопросы о возможных проблемах по разработке и оценке политики охраны правопорядка и предотвращения преступности, основанную исключительно на полицейской статистике. Авторы предлагают использовать массовые опросы виктимизации, наряду с официальными результатами деятельности правоохранительных органов ^[23].

Проблемы учета преступлений в связи с ростом числа онлайн преступности констатируют ряд авторов ^[24]. Они считают, что рост онлайн-преступлений и гибридных преступлений способствовал снижению офлайн-преступлений, что особо актуально в период пандемии.

Это следствие развития Интернета, изменившего образ жизни и повседневную деятельность населения, открывшего брешь в традиционных стратегиях противодействия преступности. В нашем исследовании представлены для анализа результаты деятельности правоохранительных органов по противодействию преступности за 2020 г., в сравнении с аналогичным периодом позволит выявить ключевые тенденции развития преступлений на этапе адаптации общества и государства к сложившейся ситуации.

МЕТОДИКА ПРОВЕДЕНИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ

В работе используются отечественные и зарубежные законодательные, доктринальные положения по вопросам взаимосвязи COVID-19 и преступности. В качестве эмпирической базы использованы материалы официальной статистики 2019–2020 гг. и материалы государственных органов власти по выработке стратегии социального сдерживания.

Полученные выводы основаны на использовании положений диалектического метода научного познания социально-правовой действительности в условиях пандемии. С помощью анализа и синтеза научных публикаций сформулированы ключевые элементы исследования. Особое внимание заслуживает системный подход в объяснении динамических показателей изменения преступности. Кроме того, в работе применены сравнительно-правовой, логико-юридический и статистический методы.

Цель исследования – рассмотрение особенностей развития преступности в период пандемии, констатация проблемы обеспечения кибербезопасности и ориентирование на комплексный подход и своевременное реагирование субъектов профилактики по недопущению массовой виктимизации, а особенно незащищенных слоев населения.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Научная общественность сходилась во мнении об ожидаемом росте преступности в условиях пандемии, однако в каких сферах она будет иметь отрицательную или положительную динамику — их прогнозы были неоднозначны.

Одни исследователи считали, что возможно снижение уличной преступности, при этом не исключали увеличение домашнего насилия. В России нет специализированного учета семейно-бытовой преступности, соответственно не представляется возможным оценить реальное положение дел в данной сфере.

На усиление организованной преступности и незаконных рынков указывал в своей статье В. С. Овчинский ^[25]. Аналогичное мнение высказывается в докладе «Преступность и вирус. Воздействие пандемии COVID-19 на организованную преступность», опубликованном Глобальной инициативой по борьбе с транснациональной организованной преступностью (Global Initiative Against Transnational Organized crime) ^[26], где говорится об увеличении преступности, связанной с наркотическими средствами и киберпреступностью, в том числе электронного мошенничества, продажи контрафактных изделий и т. д. Прогнозирование развития преступности — одно из важных направлений криминологии. Большинство исследователей акцентировали внимание на росте киберпреступности, справедливо указывая на детерминируемый комплекс в части увеличения пользования интернетом.

Краткий анализ состояния преступности в России. За исследуемый период произошел незначительный рост числа зарегистрированных преступлений на 1 % (2020 г. — 2044,2 тыс., АППГ — 2024,3 тыс.). На наш взгляд, политика сдерживания государства от распространения COVID-19 напрямую влияло и на преступность. Более интересным представляется анализ структуры преступности.

Снизилась преступность против личности. Убийств и покушений (-3,1%), умышленно причиненного тяжкого вреда здоровью (-6,7%) стало меньше. Сама пандемия маловероятно оказала прямое воздействие на снижение указанных показателей. В современном обществе совершить подобного рода особо тяжкое преступление и остаться в числе латентных преступников практически невозможно. А вот примечательным является тот факт, что увеличилось количество зарегистрированных изнасилований и покушений на изнасилование (11,3%). Если брать в расчет предыдущие периоды, то складывалась закономерная картина снижения подобного рода деяний. Авторы могут лишь предположить, что все-таки пандемия оказала влияние, в части возможного апокалипсиса, граждане решили «насладиться» последними днями своей жизни, и вообще нашего общества.

Наблюдается рост числа преступлений против собственности (4,1%), Отдельные авторы предполагали рост количества имущественных преступлений: краж, грабежей, разбойных нападений, связывая это прежде всего с тем, что люди, особенно слабозащищенные слои населения, могут лишиться источников доходов в связи с коронавирусом, и тогда возможна активизация криминальной деятельности ^[26], но не учли государственную поддержку как отдельных групп граждан, так и компаний с целью сохранения материального положения и рабочих мест. Примечательным представляется качественное изменение структуры преступности против собственности. Взамен традиционным преступлениям рассматриваемой группы (кражи, грабежи, разбои), где произошло значительное снижение числа зарегистрированных преступных деяний, приходят новые, высокотехнологичные преступления.

Под новыми высокотехнологичными преступлениями мы понимаем именно изменение традиционного представления об имущественных преступлениях. Состояние отечественного статистического учета не предоставляет возможности продемонстировать их количество и виды. В анализе литературы мы уже обозначали проблему состояния полицеской статистики в зарубежных исследованиях. Четверть преступлений согласно результатам деятельности правоохранительных органов совершается с использованием информационно-теллекомуникационных технологий (ИТТ). Фишинг, вишинг, скимминг, шимминг и множество других способов осуществления преступной кибердеятельности, которые не представлены в статистике. Отечественный учет преступлений напрямую зависит от уголовного законодательства. Квалификация данных деяний осуществляется по традиционным статьям уголовного законодательства как кражи и мошенничества. Необходим более детальный учет преступлений в зависимости от способа преступной деятельности в целях прогнозировния и планирования профилактической деятельности.

Снизилось число несовершеннолетних лиц, совершивших преступления (-11,5%). Данной тенденции способствовал перевод этой возрастной группы на обучение в онлайн-режиме, когда подростки стали меньше контактировать как между собой, так и со взрослыми правонарушителями, меньше появляться в общественных местах из-за введения ограничительных мер.

Уменьшилось число лиц, совершивших преступления в состоянии алкогольного (-3,4%) и наркотического опьянения (-16,4%). Несмотря на мнения исследователей, указывающих на то, что в алкогольном состоянии возрастет количество уголовно наказуемых деяний, их предположение не подтвердилось ^[27]. Этой тенденции способствовало ограничение временных рамок продажи алкогольной продукции в магазинах в различных субъектах Российской Федерации. Так, например, в Пермском крае ^[28] с 30 марта были введены ограничения времени продажи алкоголя, вместо с 08.00 до 23.00 стали продавать с 11.00 до 20.00.

Сократилось число преступлений, совершаемых иностранными гражданами и лицами без гражданства (-1,5%) Ограничительные меры были введены не только внутри государства, но и распространены на межгосударственное пространство. Премьер-министр России Михаил Мишустин распорядился временно ограничить движение через границу, и с 30 марта 2020 г. были закрыты пути въезда и выезда из России ^[29].

Уменьшилось число зарегистрированных преступлений в общественных местах (-10,0%). По нашему мнению, это связано, прежде всего, с ведением ограничительных мер по проведению массовых мероприятий, посещения развлекательных и досуговых заведений, посещения мест общественного питания. Также большое значение имели требования, ограничивающие передвижения граждан в общественных местах: необходимо было пройти определенную процедуру заполнения электронных документов для того, чтобы добраться из одного пункта в другой, кто данное правило не соблюдал, зачастую был подвержен мерам принуждения со стороны сотрудников правоохранительных органов, которые осуществляли патрулирование на улицах города.

Сократилось количество незаконных деяний на транспорте (-7,3%). Люди стали больше находиться дома и меньше появляться на улице (зачастую выходы осуществлялись только в магазин и аптеки), поэтому и передвижение на транспортных средствах уменьшилось. На региональном уровне были введены ограничения по количеству проходящих маршрутов, что также способствовало снижению числа преступлений на транспорте.

Анализируя материалы официальной статистики, можно заметить множество иных как негативных, так и позитивных моментов. Особо хотелось бы отметить преступность, связанную с ИТТ, а именно мошеннические действия в этой сфере.

Значительно увеличились криминальные деяния с применением IT-технологий (-77%). Практически по всем видам хищений с использованием ИТТ наблюдается двухкратный рост, а с применением или использованием расчетных (пластиковых) карт четырехкратный рост. Прогноз Н. Л. Денисова о значительном росте киберпреступлений по направлениям: мошенничество, незаконные действия с компьютерной информацией, а также распространение ложной информации посредством информационных технологий ^[30], подтвердился. Реакция правоохранительных органов и последующее проведение мероприятий не в достаточной степени позволили минимизировать риски деятельности с использованием ИТТ.

Киберполитика. Возвращаясь к ключевой цели нашего исследования, а именно на вопросы влияния пандемии на развитие преступности, необходимо отметить, что результат статистического анализа демонстрирует о существенных изменениях в структуре самой преступности, но переход от традиционных видов преступности в киберсферу начался еще задолго до пандемии. COVID-19, на взгляд авторов, лишь ускорил процесс трансформации преступности, но без сохранения столь стремительной динамики роста в дальнейшем. Объясняется это ситуативным положением, в котором оказалось мировое сообщество, – чем больше деятельности в киберпространстве, тем больше риски, в том числе и уголовно-правовые.

Криминологи определяют преступность как нормальное, естественное явление. Она является составной частью общества. Цифровое общество, к которому мы стремительно приобщаемся, формирует цифровую преступность. Она также обладает своей структурой и своими особенностями. Это новая глава в противодействии преступности.

Мировое сообщество пересмотрели свои стратегические документы в сфере кибербезопасности. К примеру, 16 декабря 2020 г. Европейской комиссией была представлена новая стратегия кибербезопасности ЕС и новые правила, которые сделают физические и цифровые критически важные объекты более устойчивыми ^[31]. Национальная политика по противодействию киберугрозам нуждается в обновлении с учетом современных реалий и обеспечения гражданам, организациям и государственным органам безопасного использования киберпространства ^[32].

Предопределенным оказалось решение руководства МВД России о создании по отраслевому принципу в пределах имеющейся штатной численности подразделений, которые будут специализироваться на киберпреступности. Кроме того, запланировано существенно увеличить штат Бюро специальных технических мероприятий, а также их подразделения на региональном уровне ^[33]. Новые подразделения потребуют новые квалификационные требования для сотрудника, и уже разрабатываются основные образовательные программы по подготовке специалистов по выявлению киберпреступлений в сфере экономики. Логичным и верным будет привлечение к образовательной деятельности различных специалистов из служб безопасности компаний занимающихся кибербезопасностью. Это мы обращаем внимание на то, что только время, исторически изменчивого явления – преступности, разрешит все вопросы.

Необходимо также отметить развитие уголовного законодательства в части принятия федерального закона от 01.04.2020 № 100-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статьи 31 и 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» которым установлена уголовная ответственность за публичное распространение заведомо ложной информации об обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан; публичное распространение заведомо ложной общественно значимой информации, повлекшее тяжкие последствия; усилена ответственность за нарушение санитарно-эпидемиологических правил. Следует учесть, что эти нормы приняты в рамках пакета правовых мер, направленных на защиту граждан от угрозы распространения COVID-19. В нашем же исследовании мы рассматриваем вопросы детерминации преступности в условиях ситуативного усложненного социально-экономического положения.

Криминологические аспекты киберпреступности. Особое внимание среди этих особенностей заслуживает личность преступника в сфере киберпространства. Заслуживают уважения авторы из Нидерландов ^[34], которые выявили на основе эмпирического исследования важные сходства и различия киберпреступности и традиционной преступности. Кстати говоря, авторы не относят преступления, совершенные с использованием ИТТ к киберпреступлениям, называя их гибридными.

Незаконные действия, связанные со взломом (компьютеров, учетных записей электронной почты, веб-сайтов или онлайн-профилей и др.), преобладают в структуре киберпреступлений. Сравнивая данный подход с российской действительностью, можно смело обратить внимание на тот факт, что жертвы подобного рода деяний не обращаются (или очень редко, если есть тяжкие последствия) в правоохранительные органы. На это влияет множество факторов, в числе которых отсутствующая (недостаточно регламентированная) правовая база, и соответствующее квалифицированное правоприменение.

Авторы соотносят влияние конкретной жизненной ситуации, жизненных обстоятельств с преступным поведением. Влияние семьи на преступное поведение киберпреступников намного сильнее, чем в традиционных его проявлениях. Проживание с ребенком вдвое снижает вероятность совершения человеком киберпреступления, в семьях же где еще нет ребенка эффект практически такой же.

Занятость тоже снижает вероятность совершения в принципе любого преступления, а вот работа в IT-сфере повышает вероятность совершения киберпреступления, тогда как снижает вероятность традиционного преступления.

Наличие образования увеличивает шансы совершения преступлений среди этой группы населения и снижает вероятность совершения традиционного преступления.

В принципе авторы продемонстрировали полезность и важность изучения преступного поведения в рассматриваемой сфере, ведь традиционные представления о преступности могут не совпадать для относительно новых видов противоправных деяний. Профилактика требует индивидуализации и дифференциации мер воздействия в зависимости от каждого конкретного случая.

Немаловажным является и статистическое измерение преступности в киберпространстве. В статистических сборниках МВД России начиная с 2019 г. появляется новый раздел, посвященный сведениям о преступлениях, совершенных с использованием ИТТ – гибридные преступления. Отождествлять данный раздел с киберпреступностью представляется не совсем верным, так как здесь еще отражается количество преступлений, совершенных посредством мобильной связи. Для дальнейшего эффективного противодействия киберпреступности, необходимо знать его современное состояние, динамику и иные качественно-количественные характеристики.

Обсуждения и выводы

1. Анализ литературы свидетельствует о разных подходах к пониманию влияния COVID-19 на преступность. Отечественные исследователи обращают внимание на точечные вопросы, связанные с измерением преступности, не углубляясь в методологию. Зарубежные исследователи, обладая большей открытой количественной информацией, используя целый комплекс информационных технологий, выявляют отдельные аргументированные подходы к понимаю сущности развития преступности в условиях пандемии, что позволяет удовлетворить нужды и потребности практики.

2. В связи с признанием COVID-19 глобальной пандемией, научная общественность и государственные деятели, обращаясь на общемировые тенденции политики сдерживания, выявили возможные уязвимые места российской действительности и спрогнозировали возможный рост и снижение отдельных видов преступности.

3. Анализ материалов официальной статистики позволил выявить пугающую отрицательную динамику преступлений с использованием ИТТ. Несмотря на прогнозы экспертов о росте подобного рода деяний, политика государства не предусмотрела отдельные направления деятельности в области обеспечения кибербезопасности. На наш взгляд, решение проблемы видится в принятии стратегического документа развития киберполитики на ближайшее время. Ключевой целью данной политики является обеспечение гражданам, организациям и государственным структурам безопасной киберсреды.

4. Необходимо проводить фундаментальные эмпирические исследования криминологически значимой информации для формирования обоснованных программ профилактики киберпреступлений, и в принципе для всей государственной политики обеспечения кибербезопасности.

Краткий обзор результатов деятельности правоохранительных органов в 2020 году позволяет заключить об удержании преступности в целом на цивилизованном уровне. Рост преступности с использованием ИТТ наблюдался еще до пандемии и значительно усилился в период активной фазы распространения вируса. Государству необходимо планомерно действовать в направлении минимизации последствий уже наступивших, поддержке лиц, пострадавших от подобного рода деяний, и направить усилия по недопущению последствий в будущем, путем планомерной политики кибербезопасности.