Philosophical problematic in the lyrics of Nadezhda Emykan

Lyubimov Nikolay Ivanovich ORCID: 0000-0002-0879-0890 Postgraduate student, Department of Finno-Ugrian Comparative Philology, Mari State University 424000, Russia, Republic of the Republic of Mari El, Yoshkar-Ola, Lenin Square, 1 nikolay_lyubimov@inbox.ru Other publications by this author

Философская поэзия, по словам Л.Н. Малюковой, автора диссертационного исследования «Русская философская лирика: генезис, проблематика, поэтика: 1950–1990 гг.», определяется, прежде всего, «предметом изображения, в основу которого положена мысль-максима, сориентированная на субстанциональные основы человеческого бытия, нередко интегрированного социальными, онтологическими или этическими планами» ^[8]. Философской лирикой называют «тематическую группу стихотворных произведений, разрабатывающих метафизические проблемы жизни и смерти, смысла человеческого существования, взаимоотношений человека и Бога, природы мироздания, исторического движения человеческой цивилизации к заданной Всевышним цели и т. д.» ^{[13, с. 251]}. В этом значении, как отмечает Н.Г. Юрина, «можно говорить о философской составляющей лирики практически у каждого крупного поэта, так или иначе выходящего на осмысление высшего назначения человека или человечества» ^{[13, с. 251]}.

Современная марийская поэзия представлена целым рядом имен авторов, приверженных к философской проблематике, через осмысление современности выходящих на уровень размышлений о смысле жизни и о вечных человеческих ценностях. Среди поэтов старшего поколения – это Альбертина Иванова и Валентина Изилянова («философия души»), Зоя Дудина (натурфилософская лирика), Альберт Васильев и Геннадий Ояр (социально-философская лирика); среди молодых авторов – это Надежда Эмыкан (Васильева) и Раисия Сунгурова, активно формирующие такую типологическую разновидность современной марийской философской поэзии, как нравственно-философская лирика. Однако данный художественный феномен марийской лирики все еще остается мало изученным, главным образом, фрагментарно, на уровне отдельных поэтических личностей или их произведений ^{[2; 4; 10; 11]}.

В данной статье в рамках изучения типологических разновидностей современной марийской философской поэзии впервые рассматривается нами лирика Надежды Эмыкан, а именно, стихотворения, вошедшие в ее поэтический сборник «Я дочь весны» (2016) ^[12], репрезентирующие философское мировосприятие и мироощущение автора и определенным образом характеризующие лирическую героиню; выявлены основные философские вопросы, поднимаемые в сборнике. Как, в целом, лирика Эмыкан, так и ее философская лирика, являются неисследованной областью марийского литературоведения. Некоторые аспекты ее творчества затрагивались лишь в статьях автора данной статьи ^{[5; 6; 7]}, все остальные публикации представляют собой лишь эмоциональный отклик на поэзию Эмыкан представителей «литературного цеха» ^{[1; 9 и др.]}

В стихотворениях сборника «Я дочь весны» с самого начала возникает характерная для романтико-философской лирики антитеза (конфликт) – современное общество (окружающий мир, земля) и мир высокий (небо со звездами), божественный (мир ангелов). Она становится основой (поводом) рассуждений автора о смысле жизни, месте человека в мире и цели человеческого существования. При этом Эмыкан не обходит стороной и различные проблемы современного общества.

Тек илыш шолеш мландӱмбалне,

А мый кава южым шӱлем,

Келша мылам шӱдыр коклаште,

Ош суксо пелен илынем

^{[12, с. 112. Подстрочный перевод на русский язык здесь и далее везде наш. – Н.Л.]}

(Пусть жизнь кипит на земле,

А я буду небом дышать.

Мне нравится быть среди звёзд,

Жить хочу рядом с ангелом).

Лирической героине уютно в небесном мире. Чтобы показать привлекательность этого далекого мира («небесный дом»), автор использует такие слова: «серебряная звезда», «небо», «воздух», «белый ангел». В небесах звучит «нежная мелодия».

Лирическая героиня не хочет спускаться с небес на грешную землю и объясняет это нежелание следующим образом: «Я устала жить в обмане, как омуте». У неё на земле нет верных друзей.

Она надеется на то, что небесный дом её не отринет: «Быть может, с утренней зарей, / Смогу я всё сначала начать?»; «Не гони меня со своего серебряного мира, / Подругой я стану тебе». Таким образом, лирическая героиня в небе видит и ценит романтику, которой нет на земле. «Мысль-максима» (Л.Н. Малюкова), выраженная в стихотворении: грубая земная жизнь полна противоречий, недостатков, в ней много обмана и нет «воздушного» покоя и понимания, которые так необходимы лирической героине Эмыкан и которые она ищет и находит только в небесном «раю».

Как видим, «время в таком произведении не локализовано и пространство не ограничено: они апеллируют к всеобщим родовым основам человеческого бытия» ^[8], но при этом философская «высота» не исключает «печати времени», без которой невозможно «понять смысловой уровень, семантику слов, своеобразие символики» ^[8].

В лирике Эмыкан много размышлений о состоянии души. Поэтесса искренне волнуется о том, сможет ли современный человек сохранить душевную чистоту. Она размышляет о том, что сначала нужно вглядеться в свою душу, затем всмотреться в душу другого человека, но тем не менее невозможно до конца понять и познать человеческую душу. Нельзя ее открыть, а может, в этом и нет необходимости... Такой непростой, местами противоречивый, ход авторских мыслей мы находим, например, в стихотворении «Свою жизнь не измерить аршином».

Главное в человеческой жизни и человеческой душе – наличие стержня, постоянная рефлексия себя, своего жизненного опыта, способность подавлять в себе греховные мысли и действия. Лирическая героиня понимает, что невозможно время повернуть вспять, нельзя исправить что-либо в своей прошлой жизни. Память об ошибках всесильна; остаются раны, с которыми приходится жить и долго их вылечивать на «жизненном ветру»:

Илышем аршын дене ом висе,

Шеч денат висаш тудым арам.

Наҥгаят ий-влакем мардеж писе,

Паремден лекше сусыр-йорам ^{[12, с. 110]}

(Свою жизнь я не измеряю аршином,

Да и пядями зря его мерить.

Сильный ветер уносит мои годы,

Залечивая мои неприятности-раны).

Для усиления своих мыслей автор часто обращается к деталям бытовой жизни, связанным с миропорядком крестьянина-марийца: лопата, огород, грабли, весы, воск. Они оказываются в неожиданном поэтическом контексте, метафоризируются и начинают раскрывать ход и особенности философских рассуждений автора: «в своей жизни не копаюсь лопатой, брошу скорей» (фраза может быть осмыслена как олицетворение минутной слабости души, отказавшейся от «самокопания», а также как выражение противоположного состояния – душевного труда, но тонкого и глубокого, не терпящего грубости); «жизнь, словно воск, тает» (идея быстротечности жизни) и др.

В стихотворении «Я вновь встречаю новую весну…» лирическая героиня провозглашает свободу духа, сама она представлена как свободная личность, живущая с верой в будущее. Она ремонтирует дом, который давно обветшал, хочет развернуть вокруг него сад. Хочет привнести в окружающий мир красоту и творческий («радостный») порядок, который важен ей и нужен будет ее будущим дорогим гостям:

Ӱжам унам, тек тудо мый денем

Пайла у шошын волгыдо куанжым ^{[12, с. 108]}

(Приглашаю гостя, пусть он со мной

Разделит светлую радость новой весны).

Из стихотворений Эмыкан видно, что она верит в судьбу, много размышляет о Боге, его обиталище – Небе. Все свои мысли она сверяет с божественным промыслом; обращаясь к Богу, она просит счастья, просит залечить свои новые раны-грехи:

Каважат, порыжат,

Ала тыйже кертат

Паремден угыч лекше йорам.

Каважат, порсынжат,

Ыштенам мом, ужат?

Ӱмыреш шке декет нал, йодам ^{[12, с. 104]}

(Небо, доброе,

Возможно, ты сможешь

Залечить мои новые раны?

Небо – шёлка разлив,

Видишь, что я натворила?

Прошу, забери на века меня к себе).

Небо для лирической героини доброе, шёлковое, а она сама грешна, ее грех – душевное неспокойствие, проистекающее из бытового мира. Она просит забрать ее в небесный (непорочный, чистый) мир Бога.

Символом непорочности и чистоты души в стихотворениях Эмыкан часто выступает родник. Именно к нему постоянно стремится душа лирической героини. Так, в стихотворении «Вот тёмный лес склонил вершины робко…» читаем следующее:

Ит чаре мыйым, памашын ший вӱдшым

Урзо тич налын йӱмем пеш шуэш.

От кол мо чонын шып нӧслымӧ йӱкшым?

Тек памаш вӱд тудлан эм гай лиеш ^{[12, с. 102]}

(Не запрещай мне, серебряной родниковой воды

Хочется мне выпить, ладошку наполнив.

Разве не слышишь тихий стон души?

Пусть родниковая вода будет ей лекарством).

Родниковая вода для лирической героини – это возможность очищения, «излечения» и воскрешения ее души.

В стихотворении «Разбился мир» Эмыкан размышляет о смерти как естественном конце человеческой жизни. Человек приходит на белый свет лишь на определенное время и, завершив свои необходимые дела, переходит в вечную жизнь («Возвращения нашего снова»). Это закон жизни, но близким людям тем не менее это огромное горе.

Одно из самых сильных стихотворений Эмыкан философской направленности – это «Бывает так, когда смеюсь, я плачу…». В нем раскрываются жизненные принципы лирической героини (смелость, открытость, мудрость) и оправданные ими слабости (страх) – не столько экзистенциальные, сколько духовно-мировоззренческие:

Вуем сакен ом иле мый тӱняште,

Ончем тура, кеч ончылнем – тушман.

Иктӧр садак лийына каваште…

Молан вара пеш лӱдыкшӧ коклан? ^{[12, с. 96]}

(Я не живу на свете, опустив голову.

Смотрю прямо, хоть напротив меня враг.

Мы всё равно будет равны на небесах…

Но почему ж так страшно иногда?).

Стихотворение построено как вопросы-ответы. Лирическая героиня сама отвечает на все поставленные вопросы, выражая свое представление об истинном существовании и истинных отношениях человека с миром:

Туге гынат огеш кӱл кӱсын полыш,

Ок кӱл чоя да ныжылге шомак.

Пиал таклан огеш тол мыйын помышыш,

Илен лектам кузе-гынат тугак…» ^{[12, с. 96]}

(И все же не нужна мне помощь в долг,

Не нужны мне лживые слова (букв. хитрые и нежные. – Н.Л.).

Просто так счастье не войдет в мою пазуху,

Все равно я выживу как-нибудь…).

В этом произведении Эмыкан провозглашает гордость, честность, волю к жизни и счастью как смысл человеческого существования.

А стихотворение «Ошибка природы» открывается прямо выраженным философским вопросом подобного типа: «Зачем ты пришёл в этот мир, может, знаешь?». Это вопрос автора к самому себе, к читателю, но он звучит и как вопрос ко всему человечеству. Этим вопросом вызвана специфика композиции: стихотворение построено как обращение к себе и своим реальным и условным читателям, как саморефлексия по поставленному вопросу:

Илет каргашен, корнымат ынет пу.

Ондак нигӧ деч кынелат кеч эрдене,

Садак шкаланет шкендын верым от му.

Каван канде тӱсшӧ чонлан, ойлат, шерге,

Коштат тый шем мландым вурсен такыртен.

Ош шӱдыр коклаште виет ынет терге,

Тӱтан мардеж дене эр-кас каргашет ^{[12, с. 98]}

(Живёшь, ругаясь, не хочешь уступить дорогу.

Хоть и встаешь утром раньше всех,

Всё равно не находишь себе свое место.

Синее небо душе, говорят, дорого,

Ходишь ты по чёрной земле, проклиная ее.

Средь белых звёзд не желаешь свои силы проверить,

С утра до вечера бранясь с ураганным ветром).

Внутреннее состояние лирической героини весьма противоречиво: с одной стороны, бездействие души («Средь белых звёзд не желаешь свои силы проверить»), с другой стороны, абсолютное несогласие с таким принципом жизни – активность души («С утра до вечера бранясь с ураганным ветром»). Такая содержательная стратегия определяет композицию стихотворения: оно пронизано контрастными суждениями, определяющими характер и жизненное поведение лирической героини (упрямство и жизненное упорство, готовность к борьбе – неспособность определиться в жизни; душа, устремленная к высокому «синему небу» – приземленность, ассоциированная в произведении с «черной землей»). Но в качестве доминирующей жизненной установки читатель все же угадывает личностную устремленность автора, активность и силу духа, которые видятся и в раннем пробуждении, и в проклятьях, направленных к «черной земле», и в брани с ураганным ветром, и в упорной попытке найти свое место в жизни.

Таким образом, лирическая героиня Эмыкан – женщина современная, а не патриархальная, ибо важнейшим компонентом ее внутреннего пространства является «собственная индивидуальность» ^{[3, с. 92]}, и жизненные страхи ее не связаны с архетипическим смыслом существования, их источник – это характерные для марийской женщины нового времени «ожидание, поиск, ошибка, испытание, проверка» ^{[3, с. 94]}. В этом смысле знаменательна концовка уже рассмотренного нами стихотворения «Бывает так, когда смеюсь, я плачу…», напоминающая по форме и содержанию жизненный девиз лирической героини:

Садлан шортам мый, уло йӱкын воштыл,

Шинчам кумем, кидем ваш мушкынден.

Вара каем умбаке, чолган ошкыл…

Ок керт тетла нигӧ мыйым чарен ^{[12, с. 96]}

(Поэтому я плачу, смеясь во весь голос,

Закрыв глаза, сжимая кулаки.

Потом иду я дальше, шагая гордо...

Никто не помешает мне в пути).

Опять перед нами контрастные образы и мотивы (плакать – смеяться во весь голос, закрыть глаза – сжать пальцы в кулак). Пользуясь антитезой, автор провозглашает смысл человеческой личности – он в твердости духа, в личностном факторе, в неизменной воле человека к жизни, в независимости человеческой души.

Эмыкан много рассуждает о негативных сторонах сегодняшней жизни, о ее грубости и грязи, пытается понять их причины не в бытовом, а прежде всего, универсальном, философском смысле:

Мо ок сите, мом гын пайлат?

Шоя ден варналте поянлык,

А чынлан огеш код вержат ^{[12, с. 114]}

(Чего не хватает? Что делят?

С ложью смешалось богатство,

А правде нет места).

Страсть к наживе размыла важнейшие ценности человеческой жизни – честь и честность. Лирическую героиню мучает мысль о том, что богатство вкупе с ложью порождает грубость и черствость души, разрушает привычные человеческие связи. Человечеству грозит «апокалипсис» души:

Мо лийын мемнан ден?! Мо лийын?!

Кунам шуктенна ме вашталт?

Пошкудо пошкудым вашлийын,

Эртен кая, ок саламлат ^{[12, с. 114]}

(Что с нами стало?! Что случилось?!

Когда успели мы измениться?

Сосед, соседа встретив,

Проходит мимо, не поздоровавшись).

Приведенные строки – это крик души автора. Созданию такого содержательного и стилистического настроя в максимальной степени способствуют многочисленные вопросительные предложения. Например, в стихотворении «Что с нами стало? Что случилось?» Эмыкан пользуется этим приёмом 13 раз, часть вопросов она сопровождает еще и восклицаниями (восклицательными знаками). «Что с нами стало?!» – это главный вопрос поэта, обращенный в прошлое и настоящее, одновременно устремленный в будущее; это важнейшая философская инвектива автора в сборнике «Я дочь весны».

При этом лирическая героиня не впадает в пессимизм, она, как любой поэт-романтик, свой порыв души обращает к идеалу, верит в возможность лучшего существования, светлого будущего. Эту альтернативу в стихотворении «Верю» автор представляет в образах дождя, который может полить зимой, и веселого звездопада, задевающего своим «хвостом» ночную луну:

Телымат, ӱшанем мый, йӱр йӱрын кертеш,

Ӱчашен ош лум пырче-влак дене.

Шӱдыр йӱр, ӱшанем, йӱд кава гыч велеш,

Тылзылан шып лупшал почшо дене… ^{[12, с. 116]}

(И зимой, верю я, может дождик пойти,

Соревнуясь со снежинками.

Звездопад, верю я, льется с ночных небес,

Тихо хлестнув луну своим хвостом…).

Залогом такой своей веры Эмыкан считает «умные» законы природы, с которыми она все время сравнивает человеческую жизнь: весну сменяет лето, после лета все равно наступит осень, а потом зима, которую сменит снова весна. Символом этой веры становится и заглавный романтически окрашенный образ рассмотренного нами поэтического сборника Эмыкан – «дочь весны».

Итак, вопросы, поднимаемые Надеждой Эмыкан в её философской лирике в сборнике «Я дочь весны», поражают своей глубиной и многообразием. Автор анализирует жизнь и человека, ставит главные вопросы жизни: смысл человеческого существования, его личностная природа, работа души. Эмыкан предстает в сборнике как поэт-романтик – с противоречивой, но приподнятой душой, устремленной к идеалу (небу, Богу). Живя в современности, неся в себе ее «грехи», лирическая героиня понимает сложность жизни и человеческой природы, чем во многом обусловлена распространенная в стихотворениях антитеза образов и мотивов; многое не принимает в окружающем ее мире; активно провозглашает свои жизненные принципы, связанные с работой души, внутренней свободой и честностью.