Cultural identity of urban communities of the historical reenactors

На рубеже XX-XXI вв. проблема культурной идентичности приобретает особую актуальность в контексте усиления культурного плюрализма и многовариативности развития современного мира под влиянием глобализации, консьюмеризации, информатизации и сетевизации. Эти важнейшие тренды современности наиболее рельефно проявляются в городах, детерминируя сложность, амбивалентность, и динамичность культурного пространства урбанизированных территорий. Многовекторность воздействия глобальных трендов на город, с одной стороны, коррелирует с размыванием городской идентичности, снижением социокультурной солидарности и сплоченности ^{[13, с. 42]}. С другой стороны, современные города концентрируют значимые социальные и культурные ресурсы, позволяющие преодолеть разобщённость городских сообществ.

Перспективы преобразования социокультурного пространства города эксперты связывают с проблемами самоорганизации горожан, актуализацией культурно-исторической памяти, преодолением оппозиции городских властей, стремящихся к регламентации деятельности в сфере культуры, и городских сообществ ^[20], выступающих в качестве субъектов культурного многообразия. Современные научные разработки свидетельствуют, что высоким консолидирующим потенциалом обладают городские сообщества, целенаправленно реализующие стратегии конструирования коллективных идентичностей на основе актуализации историко-культурных ресурсов урбанизированных территорий ^{[21, с. 33]}. Сохранение коллективной истории и создание коллективных нарративов необходимо для поддержания групповых идентичностей, целостности группы, сообщества или общественного движения ^{[26, с. 9]} в условиях динамично изменяющейся социокультурной реальности.

Репрезентативным примером формирования устойчивой коллективной идентичности представляются городские сообщества исторических реконструкторов. В течение трех десятилетий историческая реконструкция, возникшая как досуговая молодежная субкультура, трансформировалась в динамично развивающееся общественное движение, обладающее значительным потенциалом для решения актуальных социокультурных задач в российском социуме. Анализируя данный процесс сквозь призму культурной сложности современного мира, В.А. Тишков констатирует: то, что ранее считалось «субкультурой», обретает влиятельные общественные позиции. Согласно мнению ученого, реконструкторы и схожие с ними сообщества «по (суб)культурным практикам и групповой солидарности», «уже вышли за пределы клубных тусовок», и благодаря накопленному общественно-политическому капиталу оказались «в центре общественной жизни» став субъектами политики и инструментом общественных перемен ^{[19, с. 14-15]}. Артикулированный вектор анализа приобретает особую актуальность в контексте объединения локальных реконструкторских сообществ в рамках общероссийского социально ориентированного движения. Теоретическую и практическую значимость представляет проблема выявления механизмов формирования позитивной культурной идентичности, анализа её роли в повышении мобильности и сплочённости исторических реконструкторов.

Современная академическая дискуссия выстраивается преимущественно вокруг осмысления воспитательного и культуротворческого потенциала движения исторической реконструкции, перенося фокус исследования в досуговую сферу. В данном контексте рассматриваются отдельные аспекты коллективной идентичности реконструкторов – когнитивные и аксиологические ^{[4, 17]}. В единичных публикациях на примере локальных кейсов раскрывается специфика дискурсивной идентичности участников реконструкторского движения ^[12]. В целом же проблема научной интерпретации культурной составляющей коллективной идентичности, релевантной современному этапу трансформации движения исторической реконструкции, остается нерешенной. Целью данного исследования является комплексный анализ культурной идентичности городских сообществ, входящих в состав общероссийского движения исторической реконструкции, с позиции оценки ее интеграционного потенциала.

Авторское понимание специфики коллективной идентичности исторических реконструкторов методологически опирается на теоретические идеи Г. Блумера, Н. Смелзера, П. Штомпки, акцентирующих внимание на социокультурном измерении социальных движений. Согласно Н. Смелзеру социальное движение интерпретируется как «организованные усилия группы для осуществления социокультурных изменений» ^{[18, с. 605]}. П. Штомпка артикулирует ценностную ориентацию социокультурных движений, стремящихся «изменить убеждения, кредо, ценности, нормы, символы» ^{[24, с. 346]}. Г. Блумер, выделив два типа социальных движений – общие и специфические, утверждает: «Общие движения ориентированы на последовательные и всеобъемлющие изменения человеческих ценностей – изменения, которые могут быть названы культурными течениями» ^{[3, с. 195]}. Именно развитие новых ценностей мотивирует участников общих движений к формированию новых представлений о самих себе, потребностей и интересов, которые не согласуются с их реальным положением в жизни. Стремление к реализации рефлексируемых потребностей представляет основу для специфических движений, которые правомерно рассматривать как «кристаллизацию значительной доли мотивации неудовлетворенности, надежды и желания, пробужденных общим социальным движением, и сосредоточение этой мотивации на какой-либо специфической цели» ^{[3, с. 195]}.

Проблема культурной идентичности артикулирована в теории новых социальных движений, возникшей в новой культурологической ситуации, порождаемой культурным поворотом ^{[15, с. 120]}. Центральным в дискурсе данного типа движений, имеющих, по мнению С. Холла, «сильный культурный уклон и форму» ^[23], является формирование общей культурной идентичности, ценностно-нормативных фреймов, посредством которых придается смысл коллективным действиям. В рамках этого дискурса обсуждаются коммуникативный и процессуальный характер коллективных идентичностей ^{[15, с. 121-122]}.

В контексте теории новых социальных движений проблема культурной идентичности реконструкторов оказывается более сложной и многогранной, чем она представлена в литературе, релевантной теме исследования. Объективная сложность научно-теоретического анализа изучаемого феномена связана с размытостью концепта «идентичность», трудностями эмпирической верификации идентичности, интерпретируемой С. Хантингтоном как «неявное множество, не поддающееся строгому определению и не подвластное стандартным методам измерения» ^{[22, с. 39]}. Современные аналитики признают наиболее очевидными показателями усложнения процессов коллективного самоопределения подвижность групповых границ, формирование множественных идентичностей, актуализацию и конструирование партикулярных идентичностей, появление которых обусловлено «феноменом корней», интеграцию их в более масштабные сообщества, включая нации-государства ^{[19, с. 13-15]}. Проекция этих идей на движение исторической реконструкции открывает новую аналитическую перспективу, значимую с точки зрения рефлексии качественных изменений культурной составляющей коллективной идентичности реконструкторов, обусловленных актуальными социокультурными трендами современности.

Важной предпосылкой смены оптики исследования явилось привлечение нового эмпирического материала, полученного на основе сочетания метода включенного наблюдения, анализа дискурсов и актуальных культурных практик, формирующих коллективную идентичность исторических реконструкторов. Продолжительное включенное наблюдение осуществлялось автором в процессе участия в фестивалях исторической реконструкции и Всероссийских сборах руководителей клубов исторической реконструкции, проводимых Федеральным агентством по делам молодежи РФ в 2016-2018 гг. Инструментарий дискурсивного подхода применялся при анализе интернет-ресурсов реконструкторского движения. Наиболее информативными были контент специализированного интернет-форума livinghistory.ru и созданного в «ВКонтакте» тематического сетевого сообщества «ООДРеконструкторы».

Систематизация результатов проведенных исследований позволяет выделить две доминантные тенденции в развитии современного реконструкторского движения, совпадающие по своей сути с общемировыми трендами современности: тенденцию к фрагментации движения и усложнению структуры коллективной идентичности и интенцию к сплоченности и институализации форм социокультурной активности. Первая из рассматриваемых тенденций опосредована социокультурной гетерогенностью движения исторической реконструкции, которая часто интерпретируется исследователями как вызов устойчивой коллективной идентичности и сплоченности. Данная проблема имеет различные ракурсы анализа. Превалирующим является подход, в соответствии с которым основными критериями и принципами дифференциации сообществ внутри изучаемого движения признаются атрибуция объединений реконструкторов по степени аутентичности воссоздаваемого исторического периода или артефакта, «объектам реконструкции», культурно-историческим эпохам и регионам ^{[10; 11; 17, с. 150]}. Другой ракурс гетерогенности предполагает рассмотрение организационной дифференциации движения, обусловленной наличием различных типов и режимов функционирования реконструкторских сообществ. Выделяются такие формы организации движения, как функционерский клуб, учебная группа, клуб любителей, клуб общения, творческий клуб, «реактивная группа» ^[10]. Указанные объединения могут быть как неформальными, так и формальными, имеющими правовой статус некоммерческих организаций.

В качестве значимых дифференцирующих факторов рассматриваются профессионализация и коммерциализация ряда направлений исторической реконструкции ^{[6, с. 105-106; 11; 16; 25, с. 22]}, интерпретируемые исследователями как стремление участников движения к имплементации легитимных стратегий социализации и карьеры. В частности, высказывается предположение о прогрессирующем обособлении двух культурных кластеров – потребителей «историчных» артефактов и их производителей, обусловленном коммерциализацией обмена внутри реконструкторского движения. Кроме того, осуществляется дифференциация реконструкторских сообществ по критериям социокультурной активности, солидарности и сплоченности. Так, сообщества мастеров, солидаризирующихся с общими ценностями и задачами исторической реконструкции, но реализующих преимущественно индивидуальные консьюмеристские практики, идентифицируются как «нестабильные, временные, диффузные социальности, которые базируются на слабых связях и реляционной близости» ^[16].

В контексте современных трансформаций движения исторической реконструкции актуальной исследовательской задачей становится выявление механизмов, позволяющих сохранять и поддерживать баланс между процессами дифференциации и интеграции реконструкторских сообществ. В связи с этим представляется целесообразным сосредоточить внимание на выявлении приоритетной идентификации, определяющей мобильность и сплочённость участников движения исторической реконструкции. Исследования, проведенные нами в 2009-2019 гг. ^{[5, 6, 7, 25]}, показали, что позитивное воздействие на эти процессы оказывает внутренняя культурная идентичность, включающая общие для большинства реконструкторских сообществ взаимосвязанные и взаимообусловленные компоненты: когнитивный, ценностно-нормативный и деятельностный.

Формирование когнитивного компонента культурной идентичности реконструкторов осуществляется через познание прошлого, формирующего у участников движения специфические навыки работы с историческими источниками, осознанный интерес к изучению истории, экспериментальной археологии, этнографии и фольклора, ролевое погружение в атмосферу реконструируемого культурно-исторического периода ^{[5, с. 101; 25, с. 22]}. Авторское исследование выявляет позитивное влияние исторической среды и культурных ландшафтов города на идентичность реконструкторских сообществ ^{[5, с. 103; 7, с. 353-357]}. С точки зрения семиотического подхода они могут рассматриваться как тексты-источники исторического знания. «Семиотическое содержание определенной местности <…> выступает исходной точкой для активной рефлексии исторически развитых, взаимодополняющих, напластовывающихся или взаимопроникающих исторических пространств», создавая «непосредственно переживаемое и аутентичное отношение к современности», и одновременно отражая выработанное ранее историческое знание о конкретном городе ^[1].

Позитивное отношение к культурно-историческому опыту обусловливает специфику нормативно-ценностного компонента коллективной идентичности участников реконструкторского движения. Ценностно-символическая система реконструкторов включает универсальные общекультурные и общегуманитарные ценности, а также специфические ценности и нормы изучаемого движения, обусловленные смысловым содержанием и практиками исторической реконструкции. Ключевыми составляющими данной нормативно-ценностной системы выступают патриотизм, ценности самовыражения и самореализации, как на физическом, так и на интеллектуальном, духовном уровне, коммуникативные ценности. Доминантной специфической ценностью реконструкторских сообществ является аутентичность, понимаемая как максимально достоверное с точки зрения исторических фактов, воссоздание боевых практик и событий прошлого, обрядов и ритуалов ^{[4, с. 31-34; 5, с. 101; 12, с. 132; 17, с. 152-154]}. Эти ценности приобрели характер устойчивых ценностных фреймов движения исторической реконструкции, детерминирующих культурные паттерны поведения и социального действия.

Проблематизируя деятельностный компонент коллективной идентичности реконструкторов, целесообразно отметить роль культурных практик в ее становлении и развитии. Специфической особенностью практик исторической реконструкции является содержательная глубина, многообразие сфер (наука, образование, музееведение, культурные/креативные индустрии, туризм) и форм, позволяющих участникам движения реализовать свои духовные потребности в культурной самоидентификации и социализации ^{[5, с. 101]}. Представляя собой сложившиеся и устойчивые формы взаимодействия, культурные практики, способствуют сохранению и воспроизводству базовых ценностных оснований коллективной идентичности реконструкторов. Вместе с тем они стимулируют поиск новых идентификационных оснований, адекватных культуре проектно-сетевого социума.

Современный вектор трансформации культурной идентичности реконструкторского движения определяют креативные практики, отличающиеся проектным мышлением, «способностью конвертировать ресурс исторической памяти в социальное созидание, устремленностью в будущее» ^{[9, с. 42]}. Репрезентативны в этом отношении инновационные проекты сообществ реконструкторов, направленные на сохранение и актуализацию культурно-исторического наследия городов, мобилизацию ресурсов культуры с целью конструирования туристических достопримечательностей, развития историко-познавательного и событийного туризма, мультимедийные и образовательно-воспитательные проекты (например, уроки «живой истории»). Формируемая в процессе совместной деятельности креативная идентичность, трактуется аналитиками как «новая форма коллективного самоопределения, ориентированная на социальное творчество» и обладающая значительным интеграционным потенциалом ^{[8, с. 25]}. Важным условием его эффективного использования представляется развитие проектно-сетевых отношений в российском социуме.

Аналитика культурных практик исторической реконструкции показывает, что артикулированная нами ранее тенденция сближения объединений реконструкторов с обществом ^{[25, с. 24]}, развивающаяся в логике проектно-сетевого взаимодействия, приобрела устойчивый характер ^{[7, с. 349-364]}. Однако рассмотрение данной тенденции на примере интеракций реконструкторских сообществ с властными структурами различных уровней демонстрирует сложность и противоречивость влияния сетевого формата сотрудничества на трансформацию культурной идентичности изучаемого движения. Формируемое государством институционально-правовое пространство, с одной стороны, создает возможности для легального функционирования объединений реконструкторов, имеющих статус НКО, получения ими государственной поддержки в сфере проектной деятельности. С другой стороны, сложившаяся нормативно-правовая база продуцирует барьеры, ограничивающие общественные культурные инициативы. Регламентируются направления деятельности НКО (гражданско-патриотическое воспитание, репрезентация официально одобренных исторических образов и событий), целевые аудитории (дети, молодежь), условия предоставления финансовой помощи (политическая лояльность, участие в государственных программах и проектах патриотического воспитания) ^{[5, с. 102-103]}. Проблемную ситуацию создает недооценка некоторыми государственными структурами научного, культуротворческого и воспитательного потенциала движения исторической реконструкции, инструментальное использование его участников для достижения наибольшей массовости мероприятий, направленных на репрезентацию официальной версии исторического прошлого. Комментируя сложившуюся ситуацию, лидеры движения констатируют: «<…> Минкульт и рвио воспринимают реконструкторов только в формате аниматоров за редким исключением <…> как яркую картинку и контент для инфоповодов - не более. Аспекты научной, экспериментальной, созидательной, воспитательной и патриотической составляющей нашей деятельности не видят» ^[14].

Иммитационным и упрощенным коммеморативным практикам, ориентированным на массовую аудиторию, противопоставляется аутентичность, научно-обоснованный подход к интерпретации исторических фактов: «<…> по сути своей реконструкция стремится работать в научном ключе и продвигать в массы именно научный взгляд на проблемы истории, те же самые вышеупомянутые организации если и работают с наукой, то лишь исключительно под нужным их целям ключом», маскируясь под реконструкторов ^{[3, с. 1]}.

Обсуждение проблем и перспектив развития взаимодействия сообществ реконструкторов с государственными структурами приобрело характер широкой общественной дискуссии, способствующей активизации идентификационного процесса в реконструкторском движении. В ходе дискуссии выявилась вариативность дискурсивных позиций представителей реконструкторских сообществ по данным вопросам. Превалирующая точка зрения сводилась к выводу: «реконструкция давно переросла хобби», на основе которого была артикулирована идеялегитимации Общероссийского общественного движения исторической реконструкции. Для продвижения этой инициативы активно использовались сетевые ресурсы, интегрированные в онлайн- и офлайн- пространстве. Наиболее активная полемика развернулась во время проведения Всероссийских сборов руководителей клубов исторической реконструкции (ноябрь 2016-декабрь 2017 гг.), на заседании круглого стола Общественной палаты Российской Федерации (ноябрь 2017 г.), региональных конференциях объединений реконструкторов.

Особая роль в консолидации общероссийского общественного движения исторической реконструкции принадлежала созданному в «ВКонтакте» сетевому сообществу «ООДРеконструкторы», ставшему основной дискуссионной площадкой. Анализируемые материалы онлайн-дискуссии как одной из актуальных форм дискурсивных практик позволяют сделать вывод об актуализации рефлексивного компонента коллективной идентичности реконструкторов. Во взаимоотношениях с государственными структурами принципиально важным для них являлся ответ на вопрос: «Статисты мы или нет?».

Целенаправленно конструируя позитивный образ движения, участники дискуссии уделяют особое внимание репрезентации специфики его культурной идентичности. Реконструкторы репрезентируются как движение, обеспечивающее сохранение и передачу аутентичного культурно-исторического опыта и духовных традиций российского общества. В качестве значимых компонентов коллективной идентичности представлены патриотизм и гражданская активность. В интерпретации лидеров движения оно позиционируется как «определенный срез Российского общества, имеющий своими целями сохранение и изучение истории, пропаганду ратных подвигов героев Отечества, <…> интерактивную форму патриотического воспитания, адекватного и полезного увлечения людей с активной гражданской позицией <…> ^[14].

Общероссийское движение идентифицируется как коллективный актор, обладающий значительным потенциалом для адекватного представительства и отстаивания интересов реконструкторских сообществ на социетальном уровне. Предполагается, что его легитимация будет способствовать достижению гражданских целей: «<…> мы все осознаем необходимость общего объединения и главная задача стоит создать единое объединение людей по идейному <…> признаку, для защиты своих прав, интересов, поддержки на местах и консолидации наших мощностей», <…> продвижения законотворческих инициатив, развития движения в целом» ^[14].

Осознание проблемы самоопределения как общезначимой определило переход от декларирования культурной идентичности к качественным институциальным изменениям в реконструкторском движении. В 2018-2019 гг. его трансформация достигла той институциальной стадии, на которой «наблюдается кристаллизация движения в фиксированную организацию с определенным составом и структурой, предназначенную для осуществления целей этого движения» ^{[3, с. 195-199]}. Официальный статус получило Общероссийское общественное движение клубов исторической реконструкции, агрегирующее интересы социально активного сегмента движения.

В целом обобщение и анализ теоретического и актуального эмпирического материала позволили сформировать новое проблемное поле, характеризующееся смещением фокуса внимания с описания процессов фрагментации российского движения исторической реконструкции на выявление механизмов, позволяющих сохранять и поддерживать баланс между процессами дифференциации и интеграции реконструкторских сообществ. Современный вектор трансформации изучаемого движения определяет позитивная культурная идентичность, формируемая на основе глубокой рефлексии культурно-исторического опыта и современной социокультурной реальности. Значительным потенциалом для ее развития обладают поликультурные практики исторической реконструкции. Представляя собой сложившиеся и устойчивые формы взаимодействия, культурные практики способствуют сохранению и воспроизводству базовых оснований коллективной идентичности реконструкторов – когнитивного, ценностно-нормативного и деятельностного. Вместе с тем они стимулируют развитие новых идентификационных оснований, адекватных культурной сложности современного социума. Приобретая креативный, проектный и сетевой характер, культурная идентичность становится значимым ресурсом мобильности и качественной трансформации реконструкторского движения. Важным итогом этих изменений является легитимация Общероссийского общественного движения клубов исторической реконструкции.