Pragmalinguistic Features of Speaking Russian in Finish Diaspore (Based on the Analysis of Internet Posts)

Kartushina Elena Aleksandrovna PhD in Philology associate professor of the Department of Socio-Humanitarian Disciplines at Pushkin State Russian Language Institute 117485, Russia, Moskovskaya oblast', g. Moscow, ul. Volgina, 6 eakartushina@gmail.com Other publications by this author

1. Вводные замечания

Изменения в социальной, экономической, культурной сферах, вызванные глобализацией, не могли не повлечь за собой изменения в языковых ареалах, степени распространения тех или иных языков. На территории многих государств появляется языки, появление которых было трудно предсказать еще несколько лет назад. Мировые языки при этом начинают конкурировать с местными, национальными языками. Происходит смешение их функций и сфер влияния.

При этом стоит иметь в виду, что язык, попадая за пределы территории, где он не является титульным и/или национальным, в силу взаимодействия факторов национального и глобального характера, обретает отличительные особенности, которые делают его непохожим от того языка, который существует «в естественной среде обитания». В силу переплетения формирующих бинарную оппозицию факторов «глобального» и «локального», язык на одной территории экстраполяции будет отличным от того же самого языка на другой территории распространения. Это инварианты, и они не являются полностью тождественными друг другу.

Однако нельзя не заметить, что соотечественники, живущие за рубежом, более привержены литературной норме, в то время как в нашей повседневной речи мы часто видим и отмечаем пренебрежение ею. Об этом, в частности, отмечается в работах Е.А.Земской ^[3] .

Приверженность норме в языке среди соотечественников, проживающих за рубежом, имеет под собой причины социально-психологического характера. Погружение в иную языковую среду вызывает стремление придерживаться правильного языка — как родного, так и иностранного.

Кроме того, более правильный русский язык в российской диаспоре является следствием стирания диалектных различий. Изучение иностранного языка, его большее и частотное использование, накладывает отпечаток и на использование родного языка.

Целью данной работы мы ставим рассмотрение специфики русского письменного языка русскоязычных жителей Финляндии, его экспрессивности, при общении на форуме русскоязычных жителей Финляндии russian.fi, что, в свою очередь, и послужило материалом исследования.

2. Языковая вариативность и экспрессивность русского языка в диаспоре

Термин «языковая экспрессия», ровно, как и методика его выявления, хорошо разработан в трудах отечественных лингвистов и понимается как усиление, выделение, акцентирование высказывания, отступление от речевого стандарта, нормы, выражение чувств, эмоций и настроений, наделение высказывания со стороны адресанта коммуникативного сообщения эмоциональной силой, оценивание, достижение образности и создание эстетического эффекта, в то время как со стороны со стороны реципиента сообщения это – удержание и усиление внимания, повышение рефлексии, возникновение эмоций и чувств По словам В.Г. Костомарова, основными функциями экспрессии являются: информационно-содержательная функция, функция убеждения, воздействия ^{[8, с.15]}.

С точки зрения О. И.Исмаиловой, языковая экспрессия предстает как элемент языковой игры, в основе которой, в своею очередь, лежит метафора ^[5]. С другой стороны, как показало исследование К.А. Большевой, языковая игра не сводится исключительно к метафоре, но и в целом может считаться теоретической основой анализа языковой игры ^[1].

При общении в сети, в «электронной» прессе, интернет-обшении, как показало исследование Т.Г. Добросклонской, наиболее богатый материал для анализа языковой экспрессии содержит жанр комментария ^{[2, с. 59]}.

При анализе общения в сети интернет зачастую можно встретить указание на агрессивность коммуникации ^{[4; 7; 11; 10]} Исследователи говорят о вульгаризации, агрессивности лексики, используемой в социальных сетях, однако четкого определения данного термина агрессивность коммуникации нам не встретилась. В работах западных лингвистов встречается термин вербальная агрессивность (verbal aggressivness), понимаемая как вид коммуникативной аргументации и отличающаяся использованием заниженной лексики, повышенным тоном и стремлением навязать свое мнение или обидеть собеседника

^{[18, c.548). Примечательно, что исследования вербальной агрессивности в западной лингвистике относятся преимущественно к последнему десятилетию прошлого столетия и началу нынешнего. При этом исследования проводились в основном в сфере семейного общения [15; 16]}.

Стоит отметить, что тенденция к вербальной агрессивности характерна не только для эпохи глобализации вообще и для общения в Интернете в частности. Среди работ, относящихся к времени последнего десятилетия ХХ века, лингвисты высказывали обеспокоенность отсутствием цензуры, чрезмерной либерализацией языка, его вульгаризацией ^[13]. Это было вызвано прежде всего социально-политическими изменениями, происходящими в стране. Снятие цензуры, многократное увеличение количества текстов (как устных, так и письменных), привело к устранению барьера языковой нормы.

С нашей точки зрения, агрессивность коммуникации сложно поддается объективному лингвистическому анализу, поскольку сам термин «агрессия» – это термин других гуманитарных наук (психологии, социологии, дипломатии), и, хотя его экстраполяция и не представляется невозможной (например, в юридической лингвистике и лингвистической экспертизы ^[14], на данном этапе нам пока не встретилось четкого его определения и методики анализа. Речь идет, скорее, об описании тенденции – вульгаризации, языковой агрессии. В работе И.В. Крюковой ^[9] инвектива как речевое явление, реализующие определенные коммуникативные и экспрессивные интенции автора – это вербальная атака, нападки, далеко не всегда выраженные в форме собственно брани или сквернословия, но, безусловно, реализующие языковую агрессию, являясь одновременно одной из основных форм языкового насилия над личностью.

Наиболее точным нам видится описание этой тенденции термином «агрессивная языковая экспрессия».

Агрессивная языковая экспрессия нами понимается как тип языковой экспрессии, для которого характерно отступление от языковой нормы в сторону заниженного регистра, выражение недоброжелательных или даже враждебных чувств, выказывание отрицательной оценки к явлению, действию или предмету. Прибегая к агрессивной языковой экспрессии, целью отправителя сообщения, как правило, является высказать неодобрение и/или продемонстрировать силу, стремление к доминированию в коммуникации, а в ряде случаев – стремление призвать реципиента сообщения к повиновению, выполнению определенного действия (хотя данная цель может отсутствовать вовсе или являться второстепенной).

Подтверждение такого видения агрессивной языковой экспрессии может основываться на работе Н.И. Формановской, отмечавшей, что агрессия предстает как поведение и действие — разрушительные, деструктивные, демонстрирующие превосходство силы, нарушающие физическую и психическую целостность другого: агрессивность трактуется как качество человека и его отношения к другим, при это называется негативные оценки и чувства ^{[12, с.86-99]}.

Агрессивная языковая экспрессия и – связанное с ней, но не тождественная – снижение нормированности языка не возникают спонтанно, а, как правило, имеют под собой определенные предпосылки. Эти предпосылки связаны с прагматическими характеристиками коммуникации — выразить недовольство, привлечь внимание к чему-либо. Прагматическая цель коммуникации и обусловливает выбор других языковых средств, отличных от нормированных, стандартных. Именно поэтому агрессивная языковая экспрессия является крайним случаем нарушения языковой нормы.

Таким образом, если говорить о соотношении языковой экспрессии и языковой норме, то нельзя не заметить двойственное выражение первой в целях нарушения последней. Двойственность языковой экспрессии может выражаться как при вульгаризации языка, так и вежливости. Это позволяет нам говорить о парадоксе экспрессивно-окрашенной коммуникации: с одной стороны, она предполагает отход от нормирования, отклонения от языковой нормы, а с другой — если некоторая совокупность языковых средств направлена на выражении определенной эмоций, то это, в свою очередь, тоже предполагает некоторую стандартизацию. Таким образом, анализ экспрессивно-окрашенных языковых средств предполагает их рассмотрение в соотношении с языковой нормой.

3. Языковые средства выражения экспрессии на русскоязычном форуме

При анализе форума русскоязычного сообщества в Финляндии обращает на себя внимание стремление ограничить свое сообщество диаспоры от других русских соотечественников, не проживающих в Финляндии.

Рассмотрим обращение одного из участников форума, из Санкт-Петербурга:

ГостьизПитера: Здравствуйте, хотел бы пообщаться с людьми, которые занимаются бизнесом в Финляндии или пытались заниматься.

FinnOk:Интересно, найдутся ли такие, кто захочет с Вами пообщаться.

ГостьизПитера: А почему не найдутся, здесь бизнесмены не ходят что ли вообще? Я просто хочу открыть фирму в Финке, сам из Питера. Хочу поспрашивать что да как.

FinnOk: Бизнесменов у нас много, но вряд ли кто-то захочет рассказывать все азы, от А до Я. Вы задавайте конкретные вопросы – это мой Вам совет.

LKV: По вопросам, обычно, сразу понятно на каком этапе развития, собственно, идея. Если на нулевом, то конечно, никто не начнет тут распинаться

LKV: Если Вашей целью является получение вида на жительство в Финляндии, то уточните, как с этим сейчас обстоят дела. Говорят, что сейчас даже при наличии действующей фирмы его, практически, не получить. Моим знакомым, во всяком случае, так объяснил юрист.

ГостьизПитера: Вы не подскажите где можно купить готовую фирму за 100 Евро, что-то я дешевле 3000 пока не встречал. Дельные советы есть?

О более прямолинейном коммуникативном стиле инициатора темы форума свидетельствует быстрый переход на «ты» в обращении к ответившим участникам форума, что побудило других участников форума прекратить общение.

ГостьизПитера: А у тебя какая фирма в Финляндии? Смотрю ты шаришь в этом вопросе.

LKV: От чего это перешли на "ты"?

FinnOk: Мда, как говорил здесь один гость – больше вопросов не имею.

ГостьизПитера: Спасибо, за помощь

Из беседы видно, что предприниматель из Санкт-Петербурга настроен на более прямолинейное общение. В его репликах практически не встречается маркеров вежливости, а, напротив, тенденция к заниженно-разговорному стилю речи (что ли вообще; что да как; шаришь), в то время, как в ответных репликах мы видим и маркеры модальности (вряд ли; практически; во всяком случае), употребление устойчивых словосочетаний (от А до Я). Нельзя не отметить и более правильную пунктуацию при общении на форуме.

В данном случае конфликт и некоторое непонимание среди участников коммуникации вызвано различием разных регистров общения — более разговорного, тяготеющего к вульгарному со стороны участника диалога Гостьизпитера и более вежливого, тяготеющего к официально-деловому стилю других собеседников.

Другой вывод, который мы можем сделать при анализе этого диалога касается применения дихотомии «свой» — «чужой» как социолингвистического параметра коммуникации. Вежливость реплик участников форума — соотечественников, проживающих в Финляндии, привела к прекращению диалога противопоставлена другому регистру общения в том числе из-за различия в месте проживания.

Данное разделение «своих» и «чужих» весьма ярко выражается в следующем диалоге:

Finnochka12: Когда переехали в Финляндию, мы ничего не покупали. Теперь вот присматривает revitalo.

ПитерФин: А это что такое? Типа нашего блошиного рынка?

LKV: Сразу видно, что человек не в теме. Что такие люди делают у нас на форуме?

Finnochka12: А вам-то что? Человек просто спросил. Revitalo — это один из домов , стоящих в ряд. Как это будет по-русски? Таунхаус?

Употребление финских слов при общении на русском форуме в некотором роде проводит «линию водораздела» между российской диаспорой и другими соотечественниками. Как правило, эта лексика относится к реалиям финской жизни. Иногда данные лексемы транслитерируются.

Рассмотрим следующее примеры из общения на форуме russian.fi русских, проживающих в Финляндии (дата обращения 10 апреля 2018).

1) Моему ребенку уже три года, но я не хочу его отдавать на perhekerko(семейный клуб)

2) Мы с ней как-то встречались в лейкипуисто(площадка для игры и группа продленного дня, где в теплое время дают бесплатные обеды)

3) Моя йохтаясегодня была злая, и никак не хотела отпускать пораньше. (начальник, управляющий)

4) В неувола мне ничего толком не сказали, пришлось идти в платную клинику (районная поликлиника).

В отдельных случаях, даже если имеется эквивалент в русском языке, но лексема касается обозначения реалии, повседневного устройства или вопроса регистрации и/или работы, то предпочтение отдается лексемам финского языка. Например, русский, проживающий в Финляндии, скорее скажет oleskelulupa, чем «разрешение на работу».

Иногда данные иноязычные лексемы обыгрываются в ходе беседы, как, например в следующем диалоге:

Ау): После Турковской дороги для меня там уже начинается pönde я туда практически не езжу.

HelVa:Ну пёнде так пёнде. А как я тогда называюсь, если я там живу? Кстати, Тарковская дорога - это Terunaväylä или Turuntie?

Ay): Я про Turunväylä говорил, Turuntie — тоже pönde. Смотри нЭ пЭрЭпутай, КутузоУв.

HelVa:Так по этой карте пёнде — за Третьим кольцом. А мы ж про первое говорим.

Ay):Это все sivityksen ulkopuolella. А живут там олени и медведи, если верить карте.

HelVa): А ну тогда я розовый поросенок.

В данном диалоге участники форума рассматривают направления дорог, приводя их финские названия — Terunaväylä, Turuntie (шоссе на Турку, и дорога на Турку). Для обозначение сельской местности вокруг употребляется лексеме pönde — разговорное название сельской местности. Другие участники развивают данную лексему, объясняя ее как sivityksen ulkopuolella (населенная зона). Этот же автор употребляет и прецедентное для русской культуры высказывание (в их определении Ю.Н.Караулова ^[6]) — аллюзию к фильму «Брильянтовая рука» — смотри не перепутай, Кутузов, с характерным произношением актера Анатолия Папанова. Другой участник форума в своей письменной реплике транслитирирует лексему pönde, и пытается внести элемент иронии — а как я тогда называюсь, если я там живу, а после указания на животных, в шутку называет себя розовый поросенок.

C психолингвистической точки зрения вкрапление лексем другого языка в свой может быть обосновано механизмами переключения кодов или интерференции. Отличие между этими механизмами заключается в непроизвольности последней ^[19]. Переключение кодов при этом рассматривается как намеренное использование лексем другого языка, что, с нашей точки зрения, может преследовать различные цели — конструирование идентичности или стремление более точно описать контекст иноязчной культуры. Рассмотрим следующий пример:

Lumikello:А меня улыбнуло в банке…Хотела наличкой оплатить часть кредита. Сказали палвелумаксу 7 евро, а просто положить ту же сумму на счет бесплатно. Положила бесплатно, взяла новый номерок в другую кассу и сказала служащей, чтобы сняли с моего счета в оплату луотто ту же сумму…сэкономила 7 евро.

Автор текста на форуме описывает стандартную ситуацию — погашение кредита в банке, но при этом предпочитает использовать финские лексемы при помощи транслитерации: palvelumaksu вместо ‘комиссия за проведение транзакции’ и luotto вместо ‘кредит’.

При этом автор использует и разговорные русские лексемы, характерные скорее для русского молодежного слэнга — улыбнуло, наличкой.

Как видно из проанализированных выше контекстов, языковая экспрессия достигается за счет использования финских лексем, а также более вежливого обращения или, напротив, резкого выражения неприятия не принадлежащих к русскому сообществу Финляндии, использования разговорных слов (как русского, так и финского языков).

Обращает на себя внимание тот факт, что русские пословицы и поговорки встречаются достаточно редко на анализируемом нами форуме, и зачастую в укороченном варианте:

minhail:теперь, когда «рак га горе свистнул» мама прилежная. говорит, больше ни грамма, закодирусь и т.п.

Отправитель сообщения рассказывает о проблеме друзей — матери ребенка, злоупотребляющей алкоголем, что мешает ей вернуть ребенка. Говоря об этом, автор использует идиому «когда рак на горе свиснет», представляющую собой сокращенный вариант поговорки — «когда рак на горе свиснет, а рыба запоет» и имеющей значение «неизвестно когда; в неопределённом будущем, никогда» ^[20]. Очевидно, что автор имел в виду другое — когда произошла трудная ситуация. Возможно, более уместным фразеологизмом в данном контексте был бы «пока гром не грянет, мужик не перекреститься». Возможно, стирание в памяти образности фразеологизмов родного языка обусловлено их меньшим употреблением в иноязычной среде.

Тем не менее, при общении на форуме можно не только заметить отказ от употребления определенного пласта лексики в речи эмигрантов (как, например, фразеологизмов), но и появление новых слов.

При смешении русского языка с языком государства, в котором проживает российская диаспора, образование новых, характерных для этого смешанного варианта русского языка происходит не только на основе транслитерации или калькирования слов на русский из другого языка-лексификатора, но и появление новых слов из русского языка с полным или частичным переосмыслением значения. Например, на том же форуме соотечественников часто можно встретить объявление: «Требуется полугодовик» — т.е. лицо, проживающее на территории данного государства не менее полугода для сохранения в нем вида на жительство, но имеющее российское гражданство, позволяющее ввозить товары для личного пользования в Россию.

4. Заключительные замечания

Рассмотренные выше способы словообразования позволяет говорить о двух противоборствующих тенденциях в отношении русского языка в российской диаспоре Финляндии.

С одной стороны, эта тенденция к смешению, в частности, на лексическом уровне, родного (русского) и иностранного (финского) языков а с другой – стремление к соблюдению языковой нормы.

Формирование новой идентичности, колебание при выборе языка (родного или усвояемого) среди российской диаспоры проявляется, и в их общении с теми, кто постоянно проживает в России. Кроме того, при анализе письменного языка в диаспоре может быть применена дихотомия «свой» — «чужой», традиционная для социолингвистического описания.

Прагмалингвистические характеристики русского языка в диаспоре были бы неполными без рассмотрения экспрессивности, репрезентируемой как в уже упомянутом использовании иноязычных лексем, так и в использовании устойчивых словосочетаний и прецедентных высказываний, хотя последнее достаточно редки в письменной речи российской диаспоры.

.