Problem of sovereignty and national self-determination in Spain in the context of globalization

Frolova Yuliya Nikolaevna Postgraduate at the Department of Global Policy of Saint Petersburg University 199034, Russia, Saint Petersburg, ul. Universitetskaya Naberezhnaya, 7-9 frolovayuliya@yahoo.com Other publications by this author

Проблема столкновения суверенитета и национального самоопределения остро стоит для всего мирового сообщества. Не существует четкого разделения в теоретическом подходе к решению проблемы, а также отсутствуют правила, регламентирующие такие решения. Вестфальская система утвердила в международном праве принцип невмешательства во внутренние дела суверенных государств, следуя определению, которое сформулировал в своей книге «Книга шести государств», Ж. Боден: «Суверенитет — это абсолютная и постоянная власть государства над подданными и гражданами» ^[6]. Государства настаивают на сохранении этого качества, а международные объединения государств все больше нивелируют это понятие.

Другим ключевым понятием современных международных отношений является право наций на самоопределение. На данный момент нет четкого определения этого явления. Оно обсуждается в юридической, и в правовой, и в моральной, и в политической сферах. Такая неопределенность дает возможность существовать мнению, что само по себе право наций на самоопределение – заблуждение ^{[5, с.47]}. Неоднозначность понятия самоопределения вытекает из факта множества форм и степеней независимости групп. В зависимости от условий интересы групп выражаются во многих комбинациях конкретных прав, включая право на ту или иную форму или степень политической автономии. Право сецессии само по себе – крайнее выражение права самоопределения.

Столкновение понятий суверенитет и национальное самоопределение происходит, в первую очередь, в ряде документов международных организаций. Например, в Декларации ООН о недопустимости вмешательства во внутренние дела государств и о защите их независимости и суверенитете 1965 года в пункте 5 говорится о неотторжимости права выбирать свою экономическую, политическую, социальную и культурные системы без какой-либо формы вмешательства со стороны другого государства; в то время как пункт 6 говорит о то, что все государства должны уважать самоопределение и независимость «народов и наций» (англ.: «peoples and nations»), что в свою очередь должно осуществляться без какого-либо иностранного давления. Таким образом, мы видим, что пункт 5 утверждает суверенное право государств, а 6 – самоопределение народов, причем ничего не сказано о народах внутри одного государства или нескольких, что в целом компенсируется пунктом 7, где понятие «государство» (state) определяется как одно или группа государств. Отсюда следует весьма противоречивый вывод: если народы имеют право на самоопределение на территории нескольких государств, то их независимость приведет к нарушению суверенитета каждого отдельного государства, что уже является нарушением 5 пункта ^[3].

Ряд исследователей указывает на важный аспект, который должен учитываться при реализации права на самоопределение: этот принцип касается колониальных стран и разрабатывался именно с этой целью, и что он исключает этническую трактовку народа, оставляя главным в этом понятии характеристику территориального сообщества ^{[7, с.46]}. Также согласно системе ООН, созданной принципом самоопределения, реализация этого права внутри государства возможна лишь в случае дискриминации меньшинств и нарушении прав человека ^[4]. Таким образом, нет теоретического разграничения понятий «суверенитет» и «национальное самоопределение», что приводит к ряду конфликтных ситуаций на практике.

Испания является унитарным государством по своему территориальному устройству, при этом, согласно Конституции, страна разделена на автономные сообщества (Las Comunidades Autónomas). Испанские власти официально признают, что Испания сегодня – самое децентрализованное государство Европы ^[9]. Автономные сообщества обладают разной степенью автономий, но при этом само испанское правительство подчеркивает, что уровень этой автономии достаточно высок, особенно в экономической сфере. С учетом такого уровня децентрализации стоит отметить, что при общей унитарности Испания имеет и некоторые признаки федерализма.

Вопрос – кто в рамках Испанского государства является нациями - существует и до сих пор, несмотря на то, что испанская Конституция дает ответ на этот вопрос, называя «нацией» только испанскую нацию. Ряд испанских исследователей (например, Жозеп М. Коломер, Университет Помпеу Фабра, Барселона; Франсиско Родригес Адрадос, Королевская испанская академия) указывают на то, что испанцам так и не удалось создать полноценное национальное государство, так и не удалось ассимилировать все этнические группы в своем составе ^{[2, с.92]} Это утверждение достаточно спорно, однако интересно то, что оно в принципе может формулироваться, причем рядом исследователей в самой Испании. Это означает, что проблема определений и терминов существует не только для изучающих вопрос извне, но и для тех, кто занимается вопросом непосредственно внутри страны.

Процессы глобализации активно влияют на националистические процессы в разных странах. В стороне не остается и Испания. С одной стороны, глобализация предполагает «стирание» границ и снижение роли суверенных государств, что, как следствие, может привести к бессмысленности борьбы за независимость отдельно взятой территории. С другой стороны, глобализация ведет к процессам регионализации, когда отдельные регионы стремятся сохранить и укрепить свою идентичность в современных реалиях. Еще одним важным результатом влияния является тот факт, что глобализация уделяет большое внимание культуре прав. В том числе культуре прав меньшинств, каковыми являются и нации, борющиеся за самоопределение ^{[8, p.174]}. Дискурс прав человека достаточно силен в Стране Басков, что также привело к снижению популярности террористической деятельности ЭТА и поставило под вопрос сам факт необходимости ее существования. В частности, это привело к смене характера конфликта: с вооруженного на политический.

Каталонцы как народ, разделенный границами стран, в своем стремлении к независимости похож с басками. В Каталонии национальное движение зародилось в конце XIX в. Первоначально оно добивалось экономической и культурной автономий. Главной целью было создать такую автономию для Каталонии, которая не зависела бы от изменений режима в Испании.

С точки зрения Мадрида, национальное движение в Каталонии является сепаратистским. Существует несколько ресурсов сепаратизма, в том числе социокультурные, экономические и политические. Одним из самых старых ресурсов, на который опирается национальное движение, является успешное конструирование «древней суверенной нации» в противовес тем факторам, которые объединяют испанцев.

Важнейший политический ресурс каталонского движения за самоопределение - политическая система автономии. В современной Каталонии действует несколько влиятельных политических партий. Все они одновременно вовлечены в три конфликта: «сообща – против центральных органов власти; против местных «происпански» настроенных групп; друг против друга – на основе различий идеологий и групповых интересов» ^{[1, c.100]}. При этом до 2000-х гг. преобладающим был умеренный регионализм. Более радикальной каталонская партийная система стала в 2004 г., когда к власти в Мадриде пришла Испанская Социалистическая Рабочая Партия (ИСРП), более склонная к уступкам по отношению к регионам. В 2006 г. Каталония приняла Статут, в котором впервые была названа «нацией» ^[11].

Вопрос борьбы за самоопределения для разных частей проблемных регионов Испании стоит по-разному. Так, например, далеко не все составляющие территории исторической области расселения басков готовы бороться за независимость, поэтому, например, нет четкого понимания как же должна выглядеть независимая Страна Басков. Для каталонцев неоднозначным представляется вопрос самосознания и определения понятия «каталонец». Эти и другие факторы являются проблемными для националистически-настроенных политических сил регионов. Стремление к обретению независимости сдерживается не только внутренними факторами, но и внешними – отсутствие поддержки со стороны Испании, ЕС и в целом мирового сообщества.

Все существовавшие и существующие попытки разрешения проблемы самоопределения в Каталонии и Стране Басков пока не являются успешными. Необходим поиск новых решений, которые должны быть комплексными и должны объединять усилия трех сторон: региона, борющегося за самоопределение; государства, на территории которого этот регион находится, и Европейского Союза. Важным представляется создание условий для двухстороннего равного взаимодействия по этой проблеме (Испания-Каталония и Испания-Страна Басков). Дальнейшее развитие событий во многом зависит от того, как себя поведет центральное правительство Испании в отношении любой из территорий: эскалация конфликта в Каталонии, вероятнее всего, приведет к активизации националистического движения в Стране Басков.

Влияние экономического кризиса на ситуацию велико, но неоднозначно. С одной стороны, он отвлек внимание от вопросов национализма и привлек к более актуальным экономическим и миграционным проблемам, с другой – усугубил имеющиеся сложности. Значимой характеристикой современной борьбы за самоопределение в Каталонии и Стране Басков является уход от методов вооруженной борьбы и стремление разрешить конфликт политическими методами. В Стране Басков это стало особенно очевидно вследствие разоружения ЭТА, когда произошел не только уход от вооруженной борьбы, но и в целом очевидно падение популярности националистически-настроенных политических партий и организаций.

Испанские исследователи проблемы подчеркивают политизацию вопроса борьбы за самоопределение каталонцев и басков. По их мнению, строго говоря, часто борются только партии, а не местное население: поддержка сепаратистов не составляет и половины населения. Наличие националистически настроенного правительства в обоих регионах еще не говорит о стремление к независимости, а лишь к определенной доли самоопределения. При этом всплеск сепаратистских настроений в Каталонии связан с коррупцией и межпартийными взаимоотношениями в самом правительстве, и никак не иллюстрирует всплеск среди населения ^[4]. Последний пункт особенно любопытен. В связи с этим обратимся к статистике опроса общественного мнения в Каталонии.

Существующие результаты Центра изучения Общественного мнения при Женералитате Каталонии (Centre d’Estudis d’Opinio), которые были получены в марте 2017 года ^[10], помогают проследить общую тенденцию настроений в Каталонии. Согласно им, большинство каталонцев не удовлетворены уровнем автономии региона (63,3%) и независимости хотят большинство, однако показатели значительно ниже предыдущего пункта: только 37,3% видят решение вопроса в образовании независимого государства, а 28,5% за сохранение статуса-кво. Появилась и группа людей, которые рассматривают образование федеральной Испании, как благоприятное решение для Каталонии – 21,7%. При этом в случае вопроса с двумя вариантами ответа: «Хотите ли Вы, чтобы Каталония стала независимым государством?», «да» ответило меньшинство: 44,3%; при 48,5% против. Любопытен факт, что сам референдум о независимости региона поддерживается значительным количеством населения: 50,3 % выступают за проведение референдума в независимости от мнения Испании, а 23,3% - за референдум, но только в случае, если Испанское правительство даст на это согласие. Что касается поддержки политических партий, то здесь мы видим лидирующие, хотя и немного снизившиеся, позиции Junts per Si (37% против 39% в 2015 году во время выборов в Парламент); вместе с тем рост популярности демонстрирует левая коалиция «Catalunya Sí que es Pot» (одной из участников которой является партия Podemos): 15,3 % сейчас против 8,9 % в 2015 году. Партия также поддерживает право Каталонии на самоопределение (но не независимость), и отражает общеиспанскую тенденцию поддержки левых партий и стремление к реформированию Конституции. По результатам исследования общественного мнения, можно отметить, что поддержка проекта независимости в Каталонии падает, однако уровнем самоопределения регион не доволен и вопрос по-прежнему остается актуальным и нерешенным.

Проблема заключается еще и в особенностях современного мироустройства, в котором продолжаются процессы глобализации. Несмотря на спор сторонников и противников глобализации нельзя не отметить, что все же современные мирополитические процессы имеют значительные отличия от процессов предыдущих веков. Прежде всего, речь идет об акторах международных отношений. Согласно Вестфальской системе международных отношений основными акторами являлись государства. В рамках этой системы проблемы наций, борющихся за самоопределение, действительно решались бы только внутри самого государства, либо малой группой заинтересованных государств. В примере с басками и каталонцами речь шла бы, вероятнее всего, только о решении вопроса внутри Испании, либо между Испанией и Францией (так как исторические области вышеуказанных народов находятся на территориях обеих стран). Более того, в рамках такой системы достаточно сложно было бы представить успешные попытки этнических групп получить независимость от государства, так как суверенитет являлся одним из ключевых принципов, а право наций на самоопределение по сути к таковым еще не принадлежало. Сейчас ситуации изменилась, и многообразие акторов и взаимоотношений между ними привело к существенному усложнению проблематики вопроса.