The theory of war and peace

§ 1. Для создания теории войны и мира автор использовал потенциал геофилософии. Чтобы понять целесообразность этого подхода уточним понятие геофилософия, предмет и объект её исследования.

Впервые понятие «геофилософия» встречается в работе Жиль Делёза и Феликса Гваттари «Что такое философия?», вышедшей во Франции в 1991 году ^[1]. У них геофилософия – это «пространственная модель имманентной философии, основанная на соотнесении территории и земли» ^{[1, с. 85]}. В дальнейшем, понимание геофилософии значительно углубили и расширили Николо Масиандаро ^[2], Бэн Вудэрд ^[3], Тейлор Вэб ^[4], Калерво Галсон ^[4] и другие. Однако автор понимает геофилософию шире. Если смотреть на геофилософию не как на понятие, введенное в научный оборот только в конце ХХ столетия, а как на философию географии, то сложность и важность проблем, поднимаемых геофилософией сравнима с онтологией, гносеологией и другими определяющими философскими дисциплинами. Первые исследования по философии географии встречаются у Древних греков и, на самом деле, геофилософия Делёза и Гваттари – это только видимая часть исследований, корни которых уходят в апофатическое миропостижение. Масштабный анализ философии географии проведен философом Юлианом Тютюнником. Опираясь на учения Алексея Лосева, Мартина Хайдеггера, Жиль Делёза и др., Тютюнник раскрывает возможности геофилософии при исследовании причин изменений, которые происходят на поверхности Земли, а также при изучении смыслов ландшафтов, составной частью которых является, в том числе и человек ^[5].

В классическом понимании геофилософия рассматривает Землю и культурные цивилизации, которые её образуют:

1. Как «поверхность», которая состоит из множества дифференцированных частей (локусов), с различной структурой, функциями и изменяющимися границами. Локусы непрерывно друг с другом взаимодействуют, например, образуют различного рода союзы, объединения, блоки, федерации и другие искусственные конструкции, или распадаются: уменьшаясь в границах или полностью исчезая с поверхности Земли;

2. Как смыслы (ризому), которые являются причиной сложной гаммы проявлений на «поверхности» Земли.

Таким образом, в геофилософии понятие «цивилизация» используется в двух значениях: а) как целостная поверхность Земли – цивилизация Земли; и б) как относительно устойчивые социально-культурные центры – локусы цивилизаций. Цивилизация Земли, как поверхность одноименной планеты Солнечной системы, образована энным количеством локусов цивилизаций, которые находятся друг с другом в сложных взаимоотношениях: изменяют свои границы, исчезают, появляются, конфликтуют, дополняют друг друга и т.п.

Юлиан Тютюнник определяет предмет географии как отдельно взятый локус, а саму географию, как науку о бесконечности локализации ^{[5, с. 55]}. В своем исследовании мы используем философию географии исключительно в применении к человеческой цивилизации, поэтому и предмет исследования геофилософии, как философии географии, в нашем понимании значительно сужается. Он сводится до исследования существующих на поверхности Земли локусов цивилизаций, которые имеют свою глубину (ризому) и свою историю развития в масштабах цивилизации Земли.

Таким образом, в нашем понимании, предмет исследования геофилософии – это локус цивилизации (центр культуры). Объект исследования геофилософии – это цивилизация Земли, как поверхность одноименной планеты Солнечной системы, образованная сложными, непрерывными и нелинейными взаимоотношениями между локусами цивилизаций. Или иначе, объект исследования геофилософии – это цивилизация Земли, склонная к бесконечности локализации.

§ 2. Автор считает, что предмет и объект исследования геофилософии являются отправными точками в создании теории войны и мира. История создания локусов цивилизации, направленность их развития, бесконечная смена границ локусов и т.п. – все это, с одной стороны, является предметным полем исследований геофилософии, с другой стороны, выступает научно-философской базой для создания теории войны и мира.

Что в современной научной литературе понимают под отдельным локусом цивилизации и бесконечной локализацией? В большинстве случаев под локусом цивилизации понимают определенное политическое и/или социальное сообщество, например, народность, нацию, государство. Классическими в этой области считаются работы Бенедикта Андерсена (Benedict Anderson), Эрика Хобсбаума (Eric Hobsbawm), Энтони Смита (Anthony D. Smith), Мирослава Хроуча (Miroslav Hroch) и других.

Бесконечность локализации принято рассматривать:

– как сменяющие друг друга типы (волны) цивилизаций (например, работы Николая Данилевского (Nikolai Danilevsky), Освальда Шпенглера (Oswald Spengler), Арнольда Тойнби (Arnold Toynbee), Дэниэла Белла (Daniel Bell), Элвина Тоффлера (Alvin Toffler) и др.);

– как столкновение народов, наций, цивилизаций (например, работы Самуэля Хантингтона (Samuel Huntington), Фернанда Броделя (Fernand Braudel) и др.).

Однако, с нашей точки зрения, все эти политические и социальные организации (союзы, объединения, комбинации и т.п.), а также различные варианты их взаимодействий – это лишь видимая часть социальных конструкций, созданных человеческим разумом. Бесспорно, частично они раскрывают особенности формирования локуса цивилизации и процесс бесконечности локализации, однако фактически являются только внешними проявлениями содержания, но не самим содержанием (смыслом, ризомой) отдельного локуса цивилизации.

Автор считает, что основная часть современных исследований предмета и объекта геофилософии, приходится на внешние, наблюдаемые проявления человеческой активности. Исследуется богатство и разнообразие проявлений содержания в развитии и взаимодействии локусов цивилизации. Весь этот эмпирический и теоретический материал, накопленный многими поколениями ученых, автор использовал для создания и проверки теории войны и мира. Однако за изучением многообразия виртуальных и материальных вторичных форм, исследователи отошли от изучения самого содержания – ризомы локуса и основ бесконечности локализации. По мнению автора, именно в этом предметном поле находится аксиоматика теории войны и мира.

§ 3. Первая аксиома, на основе которой автор выводит теорию войны и мира, следует из того, что вопрос «Что представляет собой отдельный локус цивилизации?» автор сводит к вопросу «Что представляет собою человек?». Когда исследователь рассматривает локус цивилизации, как государство и его устройство, или как нацию и историю её формирования – он не ошибается. Это равносильно рассматривать человека как субъекта общественно-исторической деятельности и культуры, который обладает возможностью мыслить, способностью осуществлять свободный выбор и т.п. В этих суждениях нет ошибки.

Однако, не являясь ошибочными, эти рассуждения раскрывают лишь внешние проявления того содержания, которое и составляет основу локуса цивилизации и человека. За разнообразием внешних проявлений скрывается ризома, которая определяет особенность формирования, развития и взаимодействия локуса цивилизации, причем точно также, как генерирует формирование, развитие и коммуникацию отдельно взятого человека. Таким образом, первая аксиома теории войны и мира гласит, что отдельный локус цивилизации и человек имеют единую ризому. Вопросы «Что представляет собой отдельный локус цивилизации?» и «Что представляет собою человек?» при определенном абстрагировании имеют один ответ.

Какой ответ?

§ 4. Сказать, что ризома отдельного локуса цивилизации и человека неизвестна – равносильно сказать неправду. Еще в начале ХХ столетия Питирим Сорокин сформулировал следующее: «…общество как предмет изучения социологии дано только там, где дано несколько единиц (индивидов), одаренных психикой и связанных между собой процессами психического взаимодействия. И обратно, всюду, где взаимодействие тех или иных центров лишено психического характера, например, взаимодействие атомов, молекул, планет, камней, деревьев, простейших организмов, лишенных сознания, – там не будет и общества в смысле социологическом» ^{[6, с. 28-29]}.

Мысль о том, что психика является ризомой отдельного локуса цивилизации и человека прозвучала в работах многих авторитетных исследователей. Начало ХХ столетия можно назвать периодом привыкания к этой мысли в науке и философии. Джон Бернал, Иван Ильин, Эдмунд Гуссерль, Владимир Вернадский, Александр Опарин, Пьер Тейар де Шарден и другие авторы, выстраивали логику своих учений, начиная от ризомы. Однако методы исследования психики были слишком несовершенны. Полученные результаты не соответствовали требованиям, которые предъявлялись к научным теориям. Обращение к ризоме повышало риски запятнать научную репутацию домыслами, догадками, спорными аргументами. Возможно поэтому, основная часть исследователей, дожидаясь более веских научных прорывов в исследовании ризомы, сконцентрировалась на изучении разнообразия её проявлений.

На основе собственных исследований в нейрофилософии и в области эволюционной теории, а также авторской модели эволюции «Эволюционирующая материя», автор попытается развить идеи Сорокина, Ильина, Вернадского, Тейяр де Шардена и других ученых. Автор попытается подвести под уже существующие результаты многочисленных исследований проявлений ризомы научно-философскую теорию эволюции самой ризомы. Таким образом, первая аксиома теории войны и мира в полной формулировке звучит следующим образом: отдельный локус цивилизации и человек имеют единую ризому – эволюционирующую психику.

§ 5. Следующая аксиома, которую автор использовал для построения теории войны и мира, взята из авторской модели эволюции – «Эволюционирующая материя» ^{[7; 8]}. Она касается понятия «эволюция»:

1. Эволюция – это усложнение структуры вещества, типов взаимодействия и сред существования, причем в единстве и борьбе противоположностей. Говоря об эволюции как усложнении мира, автор подразумевает усложнение трех составляющих физической реальности: 1) структуры вещества; 2) типов взаимодействия (связей) между структурами вещества; 3) сред существования, в которых усложнение этих структур и взаимодействий осуществляется, и которое, в той или иной степени, обуславливает характеристики среды ^{[9, с. 186]}.

2. В основе усложнения любого состояния материи (Вселенной, биосферы или ноосферы) находятся три фактора и две причины эволюции. К факторам эволюции как усложнения относятся: а) непрерывность самоусложнения структуры, типов взаимодействия и сред существования любого состояния материи, которая дополняется: блочностью непрерывного самоусложнения и принципом доминантности блочного непрерывного самоусложнения; б) нелинейность усложнения структуры вещества, типов взаимодействия и сред существования любого состояния материи, которая дополняется факторами: иерархичности нелинейного усложнения и направленностью нелинейного иерархичного усложнения; в) изоляция усложнения. К причинам эволюции как усложнения относятся: а) активное начало, которое изначально заложено в основу исходных элементов любого состояния материи, и которое образует самоусложнение; б) естественный отбор, как влияние внешней среды. Взаимодействие внутреннего активного начала любого состояния материи с естественным отбором, как влиянием внешней среды, образует регуляторный компромисс ^{[9, с. 187]}.

Таким образом, используя современные достижения эволюционной теории, в частности ноогенеза, мы впервые получаем возможность:

а) рассматривать предмет и объект геофилософии из ризомы – как эволюцию психики;

б) создать теорию войны и мира не на основе внешних проявлений ризомы, а на основе самой ризомы – как непрерывное и нелинейное усложнение псипространства: совокупности психик в масштабах отдельной географической или виртуальной территории.

Определение войны и мира

§ 6. В настоящее время эмпирическую основу войны и мира составляют главным образом исследования в двух направлениях:

1. Военной истории и истории военного искусства. Это исследования: Раймондо Монтекукколи (Raimondo Montecuccoli), Александра Суворова (Alexander Suvorov), Карла фон Клаузевица (Carl von Clausewitz), Антуана-Анри Жомини (Antoine-Henri Jomini), Ивана Блиоха (Ivan Bliokh), Хельмута фон Мольтке (Helmuth von Moltke), Альфреда Мэхэна (Alfred T. Mahan), Ганса Дельбрюка (Hans Gottlieb Delbrück), Альфреда фон Шлиффена (Alfred von Schlieffen), Михаила Тухачевского (Mikhail Tukhachevsky), Андре Бофре (André Beaufre), Бориса Урланиса (Boris Urlanis) и многие другие;

2. В смысловом пространстве философии, социологии и политологии. Например, работы Никколо Макиавелли (Niccolо Machiavelli), Фрэнсиса Бэкона (Francis Bacon), Томаса Гоббса (Thomas Hobbes), Иммануила Канта (Immanuel Kant), Карла Маркса (Karl Marx), Фридриха Энгельса (Friedrich Engels), Питирима Сорокина (Pitirim Sorokin), Владимира Соловьева (Vladimir Solovyov), Нормана Энджела (Norman Angell), Мишеля Фуко (Michel Foucault), Карла Поппера (Karl Popper), Генри Киссинджера (Henry Kissinger), Элвина Тоффлера (Alvin Toffler), Томаса Шеллинга (Thomas Schelling), Сэмюэля Хантингтона (Samuel Huntington), Морриса Яновица (Morris Janowitz), Чарльза Дорана (Charles F. Doran), Джона Васкеса (John A. Vasquez), Брюса Буэно де Мескито (Bruce Bueno de Mesquita), Джеймса Морроу (James D. Morrow), Филиппа Куинси Райта (Philip Quincy Wright) и др.

Достаточно полная библиография работ по теориям войны и мира представлена в обзоре Джека Леви ^[10]. Сами теории собраны в обзорах и коллективных монографиях: «Theories of War and Peace» под редакцией Майкла Брауна (Michael E. Brown) ^[11]; Джона Васкеса (John A. Vasquez) ^[12]; Джека Леви (Jack S. Levy) и Уильяма Томпсона (William R. Thompson) ^[13] и др.

Однако, несмотря на достаточно высокий уровень достижений в этой области наук, существующие теории войны и мира не в состоянии объяснить, предусмотреть и предупредить агрессию одного государства против другого. На наш взгляд, расширение методологии геофилософии, а также эмпирической и теоретической основы теории войны и мира за счет исследований в нейронауках, психологии и социальной философии, позволит создать теорию, которая не только сможет объяснить причины бесконечной локализации поверхности Земли, но и будет иметь определенный прогностический потенциал.

§ 7. Дадим первое ключевое определение нашего исследования – определение войны и мира. Для геофилософии война – это несогласованное проникновение одного псипространства в локацию другого псипространства, которое влечет за собой существенные изменения в его проявлениях. Мир – это согласованное взаимодействие между псипространствами, которое приводит как минимум – к уважению, максимум – к преумножению проявлений друг друга.

Методология геофилософии определяет войну и мир, как непрерывные и нелинейные взаимодействия между псипространствами, которые на поверхности Земли проявляются в бесконечном изменении границ локаций.

Причины бесконечной локализации поверхности Земли, или иначе – причины войны

§ 8. Чтобы раскрыть причины войны, нам необходимо ответить на вопрос: «Почему отдельные псипространства претендуют на локации других псипространств, или иначе – проявляют агрессию?» С нашей точки зрения, ответ на этот вопрос лежит в области исследований нейробиологии, психологии и социальной философии. При рассмотрении причин проявления псипространством агрессии, автор использовал работы Зигмунда Фрейда (Sigmund Freud), Алексея Леонтьева, Леонарда Берковица (Leonard Berkowitz), Нила Миллера (Neal Miller), Конрада Лоренца (Konrad Lorenz), Гарри Кауфмана (Harry Kaufman), Эриха Фромма (Erich Fromm), Дэвида Мацумото (David Matsumoto), Ролло Мэйя (Rollo May), Роберта Бэрона (Robert A. Baron), Деборы Ричардсон (Deborah Richardson), Роберта Чалдини (Robert B. Cialdini), Дугласа Кенрика (Douglas T. Kenrick), Стивена Нейберга (Steven L. Neuberg), Хайнца Хартманна (Heinz Hartmann), Нины Даниловой (Nina Danilova) и др. Огромную помощь в комплексном понимании проблемы агрессии, оказал «Словарь терминов агрессии и насилия» Дмитрия Жмурова ^[14].

Уточним терминологию исследования. Псипространство-агрессор – это любое псипространство, которое претендует на локацию и проявления другого псипространства. Псипространство-жертва – это псипространство, которому в результате агрессии причиняется вред, причем в любой области: рациональных или иррациональных проявлений. Действия, которые псипространство-агрессор осуществляет против псипространства-жертвы в зависимости от их характера и активности называются: конфликтом, насилием или войной.

В оксфордском словаре агрессия определяется как: «враждебное или агрессивное поведение или отношение к другому; готовность атаковать или противостоять» ^[15]. Американский психиатр Джон Барифут (John C. Barefoot) предлагает рассматривать агрессию как структуру, которая состоит из трех компонентов: когнитивного, аффективного и поведенческого. Когнитивный компонент представлен различного рода предубеждениями псипространства-агрессора относительно псипространства-жертвы, изначальной недоброжелательностью, враждебностью, неприязнью и др. Аффективный компонент составляют эмоции гнева, раздражения, обиды, презрения, негодования, отвращения и прочее. Поведенческий компонент включает различные формы проявления агрессивности, т.е. собственно саму агрессию ^[16].

Агрессивные проявления псипространства – это совокупность деструктивных действий и поступков, которые включают в себя: агрессивное поведение, агрессивные намерения, агрессивное фантазирование и др.

§ 9. Какова природа агрессии псипространства?

Современные достижения нейробиологии и психологии позволяют нам говорить о природе агрессии с гораздо большей определенностью, чем представителям глубинно-психологических подходов в изучении агрессии: Зигмунду Фрейду (Sigmund Freud), Эриху Фромму (Erich Fromm), Конраду Лоренцу (Konrad Lorenz) и другим. Если принять во внимание, что формально, агрессивные проявления псипространства – это такие же опредмеченные внутренние творческие потенциалы, как и любые другие, и что агрессия не всегда носит деструктивный характер, то её природа не связана с активным началом. Проявления агрессии связаны с различными отклонениями в усложняющейся структуре и функциях нейронного ансамбля подсознания и сознания, часть из которых и преломляют активное начало (как природную силу) в агрессивные проявления. Отклонения в нейробиологии мозга обусловлены факторами и причинами эволюции, поэтому возникают непрерывно и нелинейно. Не все отклонения в усложняющемся мозге преломляют активное начало в агрессию. Определенная часть отклонений (назовем их положительными отклонениями) повышает качество проявлений псипространства в локации, другая часть (назовем эти отклонения патологиями) – предрасполагает псипространство к агрессивным проявлениям.

На этой идее основывается наш первый постулат: ризома агрессивных проявлений псипространства заключается в патологиях, которые образуются в результате непрерывного и нелинейного усложнения структуры и функций нейронных ансамблей подсознания и сознания. Образование психик склонных к агрессивным проявлениям – это в какой-то степени природный процесс, связанный с эволюционными изменениями (точнее, отклонениями от нормы) в нейробиологии мозга человека.

§ 10. Как мы уже сказали, в результате непрерывного и нелинейного усложнения структуры и функций нейронных ансамблей подсознания и сознания формируются отклонения, которые влияют на проявления псипространства в локации. Отклонения в нейробиологии мозга преломляют активное начало психики/псипространства или в мирные, взаимовыгодные, добрососедские отношения с близлежащими локациями, либо в агрессивные проявления: агрессивное поведение, намерение, фантазирование и т.п.

Однако наряду с внутренним природным источником энергии псипространства – активным началом, в природе существует противоположная по направленности воздействия универсальная причина эволюции – естественный отбор. Взаимодействие активного начала и естественного отбора, как двух противодействующих сил, устанавливает, как внутри псипространства, так и между псипространствами регуляторный компромисс – состояние мира. Для псипространства естественный отбор – это условия социо-культурно-техно среды, которые извне влияют на проявления нейробиологических процессов в онтогенезе. Влияние внешней среды на усложняющуюся структуру псипространства настолько велико, что может не только стимулировать развитие возникших патологий в нейробиологии мозга, преломляющих активное начало в агрессию, но и переориентировать активность всего псипространства на агрессивные проявления.

Значимость влияния условий внешней среды на характер проявления псипространства в локации мы заложили во второй постулат: физико-химические, предрасполагающие, провоцирующие и поддерживающие факторы внешней среды оказывают прямое влияние на агрессивные проявления псипространства.

Таким образом, ответ на вопрос «Почему отдельные псипространства претендуют на локации других псипространств, или иначе – проявляют агрессию?» основывается на двух постулатах. С одной стороны, причиной агрессии псипространства выступают патологии в непрерывно и нелинейно усложняющихся структуре и функциях нейронных ансамблей подсознания и сознания, с другой стороны – факторы внешней среды, влияющие на проявления псипространства в онтогенезе.

Рассмотрим эти две основные причины, под влиянием которых активное начало псипространства проявляется не в коммуникации и кооперации (в понимании, например, Майкла Томассело (Michael Tomasello)), а в агрессивных проявлениях: конфликтах, насилии, войнах. При этом мы не претендуем на полноту рассмотрения. Наша задача заключается в другом – обозначить направления в уже существующей богатой эмпирической базе, на которые мы опираемся при построении теории войны и мира.

§ 11. Важную роль в превращении активного начала псипространства в агрессивные проявления играют патологии, которые непрерывно и нелинейно образуются в структурах и проявляемых функциях нейронных ансамблей подсознания и сознания при рождении и в ходе онтогенеза. Как минимум, две известные мировые научные школы: психоаналитическая и этологическая, указывают на то, что агрессия связана с определенными отклонениями в структуре и функциях нейронных ансамблей подсознания и сознания. Об этом писали: Карл Юнг (Carl Jung), Зигмунд Фрейд (Sigmund Freud), Хайнц Хартманн (Heinz Hartmann), Эрнст Крис (Ernst Kris), Раймонд Дарт (Raymond Dart), Конрад Лоренц (Konrad Lorenz), Роберт Ардри (Robert Ardrey), Десмонд Моррис (Desmond Morris), Ирениус Эйбл-Эйбесфельдт (Irenäus Eibl-Eibesfeldt) и многие другие.

В последние десятилетия эту точку зрения подтверждают нейробиологические исследования. Фрэд Плам (Fred Plum), Александр Ривс (Alexander G. Reeves), Вильям Макесбери (William R. Markesbery), Кеннет Мойер (Kenneth Moyer) и другие нейробиологи, доказали связь генетически обусловленных психических заболеваний (например, шизофрении, паранойи и др.) с неконтролируемыми приступами агрессии. Установлено влияние на проявление агрессии патологий гипоталамуса, миндалевидной области и орбитальной префронтальной коры. Клинические наблюдениями показали, что пациенты с опухолью в средней части гипоталамуса и поражениями лобной коры чаще ведут себя агрессивно ^[17]. В свою очередь, разрушение миндалевидных ядер влечёт угасание агрессивности животных, а удаление новой коры приводит к тому, что животные впадают в ярость при малейшем противодействии или причинении им даже незначительной боли.

По данным Динеша Бугра (Dinesh Bhugra) в результате 132 международных исследований установлено, что средний показатель распространенности шизофрении составляет 4.6 человека на 1000 человек, а риск заболевания шизофренией на протяжении жизни – 7.2 на 1000 человек ^[18]. Если к этим показателям добавить другие патологии в нейробиологии мозга, то процент распространения психик, предрасположенных к агрессии превышает 10% от общей численности псипространства!

§ 12. Рассмотрим проявления второго постулата – физико-химические, предрасполагающие, провоцирующие и поддерживающие факторы внешней среды, преломляющие активное начало псипространства в агрессивные проявления. Начнем рассмотрение с физико-химических факторов внешней среды.

Еще в начале ХХ столетия Александр Чижевский на богатом исследовательском материале доказал влияние активности Солнца на всплески активности биологических организмов и психики человека ^[19]. В исследованиях Бориса Владимирского, Мишеля Гоклена (Michel Gauquelln), Льва Кисловского, Натальи Темурьянц и др. доказано, что, например, природные электромагнитные поля и космическая погода, как совокупность динамических процессов, протекающих на Солнце и в межпланетной среде, оказывают прямое влияние на многие физиологические и биохимические показатели организма, действуют на человеческую психику, индивидуальное и коллективное поведение. Солнечные бури вызывают у людей повышенную нервозность, раздражительность и агрессивность.

§ 13. Рассмотрим предрасполагающие факторы внешней среды. К предрасполагающим факторам относятся: биологические, психологические и социальные факторы:

а) Биологические факторы как причина агрессии. Последовательность усложнения: косная материя → живая материя → разумная материя (псипространство Земли) и далее указывает на то, что на проявления псипространством агрессии прямое влияние оказывают не только физико-химические факторы внешней среды, но и биологические факторы, в частности:

– наследственность, которая влияет на особенности усложнения морфологии и физиологии организмов – биологической среды, в которой происходит усложнение псипространства;

– отклонения в гормональной системе;

– наличие в анамнезе тяжелых или повторных черепно-мозговых травм;

– инфекционные болезни;

– интоксикация и др.

Здоровье, работоспособность, рекреация, продолжительность онтогенеза, показатели активности псипространства, возраст и др. – это все биологические факторы, предрасполагающие псипространство к агрессивным проявлениям. Несмотря на несколько миллионов лет усложнения псипространства в биосфере Земли, оно не освободилось (и, возможно, никогда не освободится) от действия биологической эволюции.

б) Психологические факторы как причина агрессии. Усложнение псипространства в онтогенезе осуществляется в социально-культурной среде, в которой биологическая и нейробиологическая предрасположенность псипространства к агрессии сталкивается с социальными установками. В результате формируются стереотипы поведения, совокупность которых и определяет направленность проявлений псипространства в локации и за её пределами. Классическими в этой области считаются работы: Эвана Дурбина (Evan Durbin) и Джона Боулби (John Bowlby), которые впервые высказали идею о том, что природе человека свойственна агрессия; Уильяма Томаса (William Thomas) – одного из творцов американской социологии и социальной психологии; Флориана Знанецкого (Florian Znaniecki) – одного из основателей эмпирической социологии и гуманистической социологии; Роберта Парка (Robert Park) – американского социолога, который заложил основы социологии города; Джерома Брунера (Jerome Brune), Дмитрия Узнадзе и многих других. В научной школе Дмитрия Узнадзе признается существование стереотипов агрессивности и агрессивных установок псипространства. Агрессивные установки – это неосознаваемое состояние готовности псипространства к агрессии в определенных ситуациях. Агрессивные стереотипы – это устойчивое враждебное поведение, повторяемое в неизменном виде, лишённое раздумий и рефлексивности.

в) Социальные факторы как причина агрессии. Предрасполагающие псипространство к агрессии социальные факторы делятся на микро и макросоциальные. Среди микросоциальных факторов Дмитрий Жмуров называет: употребление родителями алкоголя, наркотиков, негативное воспитание ребенка, недостаточный уровень его социализации, влияние антисоциальной среды, особенности воспитания и социализации у мальчиков по сравнению с девочками и т.д. ^[14].

Макросоциальные факторы обеспечивают связь агрессии с наиболее общими тенденциями развития псипространства: политическими, социальными, экономическими, демографическими процессами. Например, Вильям Дарэм (William Durham) предложил модель, в которой рассматривает причину проявления агрессии псипространством наличием или отсутствием конкуренции за ресурсы определенной географической территории. Брюс Буэно де Мескита (Bruce Bueno de Mesquita), Алистер Смит (Alastair Smith), Рэндолф Сиверсон (Randolph M. Siverson) и Джеймс Морроу (James D. Morrow) предложили теорию селекторат (The selectorate theory), в которой рассмотрели особенности развития взаимоотношений между лидерами и народом.

§ 14. Рассмотрим третью группу факторов внешней среды, оказывающих прямое влияние на проявления псипространством агрессии – провоцирующие факторы. Провоцирующие факторы делятся на физические и социально-психологические:

а) К физическим факторам, которые провоцируют агрессию псипространства, относят травмы и соматические заболевания, которые влияют на нарушение психического здоровья и, соответственно, на проявления псипространства. Пережитый шок, катастрофы, теракты, условия внешней среды (неприятные запахи, загрязнение воздуха, и особенно жара) и др. – это все физические факторы, провоцирующие агрессию псипространства. Определяющими в этой области являются работы: Леонарда Берковица (Leonard Berkowitz), Уильяма Гриффитта (William Griffitt), Расселла Вейч (Russell Veitch) и других.

б) Социально-психологические факторы, провоцирующие агрессию псипространства. Рид Лоусон (Reed Lawson), Леонард Берковиц (Leonard Berkowitz), Арнольд Басс (Arnold Buss), Джон Доллард (John Dollard), Нил Миллер (Neal Miller) и многие другие, в ходе многочисленных экспериментов и теоретических осмыслений установили различные аспекты и возможности воздействия внешней среды на пробуждение в псипространстве агрессии. Например, Джон Ричтерс (John Richters), Арнольд Басс (Arnold Buss), Альберт Бандура (Albert Bandura) и др. доказали провоцирующее влияние семьи на ребенка, когда грубость и жестокость родителей пробуждает в ребенке агрессию по отношению к сверстникам и взрослым

§ 15. Рассмотрим четвёртую группу факторов внешней среды, которые оказывают прямое влияние на агрессивные проявления псипространства в онтогенезе – поддерживающие факторы. Среди поддерживающих агрессию факторов выделим следующие:

а) Влияние психоактивных веществ: конопли (каннабиноидов), кокаина, амфетаминов, опиатов (морфина, героина и др.), алкоголя, снотворных веществ, никотина, кофеина и др., на содержание и интенсивность агрессивных проявлений псипространства. Мария Медина-Мора (Maria Medina-Mora), Хорхе Виллаторо (Jorge Villatoro), Томас Бабор (Thomas F. Babor), Гриффит Эдвардс (Griffith Edwards) и многие другие исследователи, признают определенную взаимосвязь между употреблением психоактивных веществ и проявлениями агрессии. Псипространства, в которых поддерживается культура злоупотребления психоактивными веществами, являются потенциально опасными для соседних локаций, потому что в них достаточно легко и непредсказуемо можно вызвать агрессию.

б) Институциональное влияние, которое инициируется и/или поддерживается социальными институтами. Эту проблему рассматривали: Хесус Уэрта де Сото (Jesus Huerta de Soto), Ставрос Менцос (Stavros Mentzos), Брюс Буэно де Мескито (Bruce Bueno de Mesquita), Джеймс Морроу (James D. Morrow), Акоп Назаретян, Дмитрий Жмуров и др. Институциональное влияние на псипространство обуславливается разными причинами, например, необходимостью защиты государственного строя и государственной идеологии от разрушающих факторов; необходимостью экспансии и завоевания новых ресурсов; контроль над массами и др.

в) Культивация насилия, как поощрение, насаждение, введение в общественное сознание норм и установок, связанных с агрессивностью.

Джордж Гербнер (George Gerbner), Ларри Гросс (Larry Gross), Уилбур Шрамм (Wilbur Schramm) и многие другие приняли участие в создании теории культивации насилия. Теория раскрывает особенности воздействия на псипространство телевидения и масс-медиа, причем не только как фактора культивации насилия, но и фактора, который культивирует ценности права, брака, здорового образа жизни, образованности и т.п.

§ 16. Таким образом, часто формализуя целые направления исследований, порой лишь обозначая их, мы постарались донести следующее: псипространства проявляют агрессию из-за патологий, которые образуются в нейронных структурах и функциях подсознания и сознания в результате действия факторов и причин эволюции, а также под воздействием факторов внешней среды, влияющих на проявления псипространства в онтогенезе. По большому счету, мы установили первые две группы причин бесконечной локализации поверхности Земли (причины войны):

1. К войне приводит накопление в псипространстве психик с патологиями в структуре и функциях нейронных ансамблей подсознания и сознания, которые преломляют природное активное начало в агрессивные проявления;

2. Войне способствуют физико-химические, предрасполагающие, провоцирующие и поддерживающие факторы внешней среды, которые оказывают прямое влияние на проявления псипространства в онтогенезе. Они не только поощряют развитие патологий в нейробиологии мозга, но и формируют стереотипы агрессивности и агрессивные установки в остальных психиках псипространства.

На основе вышеизложенного, мы можем сделать следующие промежуточные выводы:

1. Первая группа причин бесконечной локализации поверхности Земли (которая соответствует первому постулату нашей теории) раскрывает важнейшую закономерность усложнения псипространства: с каждым поколением, под влиянием универсальных законов эволюции, в псипространстве возрастает процент психик с различными отклонениями в нейронных ансамблях подсознания и сознания. Часть из этих отклонений (мы их назвали патологиями) преломляет природное активное начало псипространства в агрессивные проявления.

Динеш Бугра (Dinesh Bhugra), опираясь на многочисленные международные исследования, приводит следующие данные: соотношение больных кататонией (форма шизофрении, проявляющаяся в двигательных расстройствах) диагностирован у 10% случаев в развивающихся странах по сравнению с менее чем 1% в развитых странах (от общей численности населения). Гебефрения (форма шизофрении, которая характеризуется выраженной дезинтеграцией личности) присутствует в 13% случаев в развитых странах и 4% в развивающихся странах ^[18]. Как отмечает в статье Динеш Бугра (Dinesh Bhugra), разница в процентном соотношении заболеваемости гебефренией в развитых и развивающихся странах вызвана исключительно особенностями диагностирования болезни. В высокоразвитых странах этому вопросу уделяется гораздо больше внимания, отсюда и более высокий процент диагностирования заболевания.

Опираясь на вышеприведенные результаты исследований, мы приходим к следующему соотношению: например, развивающееся государство (псипространство) с численностью 10 000 000 человек, в среднем состоит из 1 000 000 человек с различными патологиями в нейробиологии мозга, предрасполагающими к агрессии. Если принять во внимание, что Динеш Бугра (Dinesh Bhugra) привел статистику только по заболеваемости шизофренией, и если учесть, что процент патологий в структуре и функциях мозга к старости значительно увеличивается, то процент психик в псипространстве склонных к агрессии стабильно высок. Если псипространство не уделяет этой проблеме должного внимания, то с каждым поколением процент склонных к агрессии психик увеличивается. За 30-40 лет развития, только за счет накопленных в псипространстве психик с патологиями, склонность псипространства к агрессии возрастет в 3-4 раза!

2. Вторая группа причин бесконечной локализации поверхности Земли (причин войны) раскрывает вторую закономерность усложнения псипространства: факторы внешней среды в проявлениях псипространства играют определяющую роль. Они могут, как снижать агрессивные проявления, так и стимулировать их. Внешний мир – это единственно возможная среда для формирования, развития и самореализации псипространства. Мартин Ван Кревельд (Martin van Creveld) писал: «Уникальность войны состоит именно в том, что она всегда была и по-прежнему остается единственным творческим видом деятельности, в котором разрешается и требуется неограниченная отдача всех способностей человека, нацеленная против оппонента, который потенциально так же силен, как и сам человек. Это объясняет, почему на протяжении всей истории человечества войну часто считали последней проверкой того, чего стоит человек, или, если говорить на языке прежних времен, судом Божьим» ^{[20, с. 248]}.

Только от факторов внешней среды зависит ценностная ориентация психики и псипространства. Под влиянием предрасполагающих, провоцирующих и/или поддерживающих факторов внешней среды в психике/псипространстве формируются два противоположных отношения к войне. Например, или: «Начиная со времен Гомера, существовало представление, что только тот, кто рискует жизнью охотно, даже с радостью, до конца может быть самим собой, живым человеком» ^{[20, с. 248]} – один из многочисленных примеров стереотипа агрессивности и агрессивной установки; либо же: «Мой пацифизм – это инстинктивное чувство, которое владеет мной потому, что убийство человека отвратительно. Моё отношение исходит не из какой-либо умозрительной теории, а основано на глубочайшей антипатии к любому виду жестокости и ненависти» ^[21] – пример негативного отношения к любым формам агрессивных проявлений.

§ 17. В конце XIX столетия на пяти языках вышло 6 томов (плюс один том картограмм) книги «Будущая война в техническом, экономическом и политическом отношениях» русского банкира, мецената и ученого Ивана Блиоха (Ivan Bliokh). В этом монументальном для своей эпохи труде для нас важен следующий вывод, к которому пришли авторы: из-за ограниченных ассимиляционных возможностей псипространств завоевание больших территорий стало невозможным ^[23]. На большом исследовательском материале Блиох (Bliokh) с соавторами показал, что по мере усложнения нейронного ансамбля сознания, ассимиляционные возможности псипространств стремительно снижаются. Псипространство начинает воспринимать место своей локации не только на уровне чувств и эмоций, но и сознания, придавая ему конкретные, рациональные черты, пусть и в материально-виртуальном мире. Локация превращается в идею, или точнее, – в мир исторических идей в понимании Георга Гегеля (Georg Wilhelm Hegel). Она обретает полноценную жизнь в логосфере – в материально-виртуальном мире. Локация как идея и локация как территория становятся несовместимыми по значимости и степени влияния на псипространство. Через институты семьи, образования, государственную идеологию, локация как идея гораздо эффективнее воздействует на подрастающие поколения псипространства. Именно поэтому, начиная с ХХ столетия, ошибочно считать оккупацию территории победой в войне (как и потерю территории – поражением). Это не более чем формальное изменение границ локусов цивилизации на поверхности Земли. На самом деле, потеря территории – это только начало войны. С потерей территории мир исторических идей еще больше актуализируется и делает невозможным фактическую ассимиляцию псипространства-жертвы в мире исторических идей псипространства-агрессора. Псипространство-жертва отторгает чуждый ей мир идей агрессора и продолжает развиваться в мире своей, национальной идеи, сохраняя и обогащая её для себя и будущих поколений. Утратив локацию как территорию, псипространство-жертва переносит свои проявления в материально-виртуальный мир – в локацию как мир исторических идей. Для псипространства-жертвы локация как идея становится таким же реальным миром, как для псипространства-агрессора оккупированная территория. В локации как идеи псипространство-жертва не только мобилизует свой потенциал и направляет его на освобождение локации как территории, псипространство-жертву охватывает так называемый «стокгольмский синдром» – самоотождествление жертвы агрессии с агрессором. Впервые «стокгольмский синдром» описал криминалист Нильс Биджерот (Nils Bejerot) в 1973 году. В нашем понимании – это защитная реакция, при которой псипространство-жертва в своём стремлении выжить уподобляется псипространству-агрессору. Оно как бы мимикрирует: перенимает мотивы, ценности, установки и жизненные позиции псипространства-агрессора. Поэтому с каждым годом оккупации, с каждым новым поколением, псипространство-жертва превращается в псипространство-агрессор, обостряя борьбу за свою свободу и независимость, выводя войну из формата материально-виртуальных проявлений в реальный мир: террора, военных конфликтов, насилия, войны.

Возможно именно по этой причине, долгое время популярный тезис Карла фон Клаузевица (Carl von Clausewitz), что война – «не только политический акт, но и подлинное орудие политики, продолжение политических отношений, проведение их другими средствами» ^{[25, с. 25]}, в последние десятилетия подвергается обстоятельной критике. Тот же, военный историк Мартин ван Кревельд (Martin van Creveld) на многочисленных примерах показал поразительную неэффективность войны как орудия политики ^[20]. Война США во Вьетнаме, война Израиля против Ливана и другие примеры, наглядно показывают, что современные войны – это, прежде всего, войны за идею. Не захват территории, а успешное навязывание своей идеи – вот где кроется победа в современном мире.

Отсюда следует третий постулат: если в восприятии псипространства локация из географической территории перешла в состояние мира исторических идей – она становится сакраментальной и непобедимой. Современные войны – это борьба идей. Псипространство-агрессор может оккупировать географическую территорию, овладеть материальными ресурсами, навязать свою идеологию. Но до тех пор, пока мир исторических идей псипространства-жертвы будет оставаться сакраментальным, до тех пор псипространство непобедимо.

§ 18. Третий постулат помогает сформулировать ответ на вопрос: «Почему псипространство защищает место своей локации от проникновения со стороны других псипространств, причем часто – ценою жертв и разрушений?».

Готовность псипространства защищать место своей локации зависит от разных причин, но главных три:

1. От развития историко-культурного потенциала псипространства: истории взаимоотношений псипространства и локации;

2. От развития общественно-политического потенциала псипространства;

3. От развития экономического потенциала: природных ресурсов, средств производства, трудового и научно-технического потенциала, накопленных национальных богатств.

Чем продолжительнее и полнее псипространство реализует свои потенциалы в локации, тем отчаянней оно защищает его от несогласованных и вредных для себя проникновений извне. Между псипространством и локацией устанавливаются специфические, довольно близкие отношения, суть которых Франц Брентано (Franz Brentano) и Эдмунд Гуссерль (Edmund Husserl) заложили в понятие интенциональность. Псипространство, как совокупность психик, не просто постоянно обращено к локации, как к месту проявления внутренних творческих потенциалов, а в своих интенциональных переживаниях доходит до состояния смешивания идеальных и реальных компонентов воспринимаемого (в терминологии Гуссерля: ноэмы и ноэзиса ^[25]). Для псипространства занимаемая территория превращается в Родину – в сакраментальный источник собственного существования, в полное отождествление естественного и искусственного, личного и природного. О тесной взаимосвязи псипространства с местом локации писали еще в XVIII столетии Вольтер (Voltaire), Жюльен де Ламетри (Julien de La Mettrie), Поль Гольбах (Paul von Holbach) и др.

Георг Вильгельм Гегель (Georg Wilhelm Hegel) вывел взаимоотношения псипространства и локации на новый уровень понимания. Он обнаружил возможность превращения локации – реальной географической территории, в иррациональный мир исторических идей. Ценность этого мира оказывается несоизмеримо выше ценности природных богатств локации. Гегель одним из первых указал, что исторические идеи, опредмеченные в локации – это фактическое присутствие псипространства в мире, поэтому посягательство на них, равносильно покушению на факт присутствия псипространства в истории цивилизации.

Одна и та же локация совершенно по-разному воспринимается псипространством-агрессором и псипространством-жертвой. Псипространство-агрессора с захваченной локацией не связывает общая история, рождение новых и смерть уже отживших поколений, прошлое, настоящее и планы на будущее. Для псипространства-агрессора новая территория воспринимается не более как географическая местность, ценность которой соизмеряется богатством её природных ресурсов, географическим положением или возможностью проявления политических амбиций. Совершенно другое отношение к локации у псипространства-жертвы. Для него территория – это объект интенционального переживания, мир исторических идей, важнейшая составляющая его присутствия в мире.

Вот почему, если использовать терминологию Карла фон Клаузевица (Carl von Clausewitz), несогласованное проникновение псипространства в чужую локацию – это «акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить нашу волю», то есть – это война ^{[24, с. 15]}, которая «неминуемо вторгается в область чувства» ^{[24, с.16]}.

Таким образом, защитить опредмеченные в логосфере и техносфере творческие потенциалы ушедших поколений, а также сохранить возможность самореализации в условиях национальной идентичности – это важнейшие причины самоотверженной защиты псипространством места своей локации. По этому поводу Владимир Мандрагеля пишет: «С определенными оговорками можно даже утверждать, что именно война, во время которой напряжения физических и моральных сил, способность к жертвенности приобретали наивысочайшего уровня, становилась объективным индикатором зрелости сформированности нации (в нашем понимании – псипространства)» ^{[22, с. 81]}. До тех пор, пока псипространство идентифицирует себя со своим миром исторических идей, до тех пор оно будет продолжать защищать место своей локации от проникновения со стороны других псипространств, причем ценою жертв и разрушений. Сакраментальность мира исторических идей делает псипространство непобедимым.

§ 19. Третий постулат, а также понимание значимости для псипространства локации как мира исторических идей, подводит нас к пониманию третьей причины бесконечной локализации поверхности Земли (причины войны). Прежде чем её сформулировать отметим, что с учетом истории бесконечной локализации поверхности Земли, довольно часто границы локации как мира исторических идей и локации как географической территории не совпадают. Территория локации псипространства по тем или иным причинам оказывается меньше, чем границы мира исторических идей, который является сакраментальным для псипространства. Отстаивая свой сакраментальный мир исторических идей, псипространство фактически вступает в конфликт с проявлениями другого псипространства, которое реализует свои творческие потенциалы в границах этой территории. Отсюда, кстати, следует понимание лимитрофных государств: являясь независимыми псипространствами, лимитрофные государства фактически входят в мир исторических идей другого псипространства.

Конфликт между сакраментальными мирами исторических идей, претендующих на одну и туже территорию является третьей причиной бесконечной локализации поверхности Земли. Её мы сформулируем следующим образом: границы локации как мира исторических идей часто выходят за пределы локации как территории и вступают в конфликт с идеями, рожденными другим псипространством в масштабах этой территории. Получается, что на одну локацию как географическую территорию претендуют сакраментальные миры исторических идей нескольких псипространств.

§ 20. Псипространство может оказаться жертвой агрессии по разным причинам: объективным или субъективным. К объективным причинам можно отнести: слабость политической, экономической, социальной, научной и др. организации в сравнении с нападающей стороной; несопоставимость людских ресурсов, вооружения, опыта боевых сражений; богатство природных ресурсов и неготовность их защищать и др. Субъективными причинами являются различные провоцирующие псипространство-агрессора факторы; необоснованная объективными показателями политическая самостоятельность псипространства-жертвы; разные ценностные ориентации; конфликты на национальной или религиозной почве и др.

По отношению к псипространству-жертве псипространство-агрессор применяет следующие способы воздействия:

– психологическое давление: угрозы, запугивания, унижения, внушение чувства вины;

– информационные атаки;

– экономическую блокаду;

– прогрессирующую политическую и социальную изоляцию;

– культурную агрессию – разрушение объектов культуры: языка, искусства, науки, политики, памятников, символов веры;

– военные действия и др.

В начале XX столетия немецкий историк Ганс Дельбрюк (Hans Delbrück), развивая идеи Карла фон Клаузевица (Carl von Clausewitz), доказал, что существует две основные формы ведения войны: Niederwerfungsstrategie – стратегия уничтожения и Ermattungsstrategie – стратегия истощения противника. Однако то, что Дельбрюк относил непосредственно к сражению на поле боя, начиная со второй половины ХХ столетия, перешло и в материально-виртуальный мир. Война в современном понимании – это стратегия уничтожения и истощения противника как в бою, так и в информационной среде. Мало одержать победу на поле боя, – это только ситуативная победа над незначительной частью псипространства. Важно одержать победу в информационной войне – разрушить значимость мира исторических идей, в котором псипространство-жертва хранит маркеры собственной идентификации, и с которым позиционирует свое присутствие в мире. Актуальность кровопролитных сражений отошла на второй план, потому что победа в бою вместо общей победы над псипространством стала приводить к перманентной войне, партизанскому движению, международному давлению и т.п. Победа в сражении актуализирует мир исторических идей псипространства-жертвы, и на волне патриотизма оно сплачивается и массово восстает против псипространства-агрессора. Войны в Корее, Вьетнаме и др. наглядно показывают, что силовой захват территории и гибель воинов, актуализирует мир исторических идей и против оккупанта поднимается все псипространство: старики, женщины, дети. Агрессору начинает противостоять не армия противника, а все население, в котором грань между военными и гражданскими полностью стирается.

В современных реалиях завоевание территорий и ассимиляция её населения стало нереальным. Единственно возможный путь покорения псипространства-жертвы – это победа в информационной войне. Особенности и возможности информационной войны впервые исследованы в работах Уолтера Липпмана, Гарольда Лассвела (Harold Lasswell), Жака Эллюля, Сергея Кара-Мурзы, Акопа Назаретяна, Игоря Панарина и других.

Поразительная эффективность информационной войны впервые достигнута благодаря идеям и практике Йозефа Геббельса ^[26]. Но чтобы понять истоки эффективности информационной войны и степень её воздействия на бесконечную локализацию поверхности Земли, на наш взгляд стоит обратиться к написанной еще в 1925 году в Берлине книге Ивана Ильина «О сопротивлении злу силою» ^[27]. В начале ХХ столетия в полемике с учением «о ненасилии» Льва Толстого, Иван Ильин по большому счету предвосхитил «закат» войны в понимания фон Клаузевица, и «рассвет» информационных войн. Проводя различия между понятиями «насилие» и «заставление», Ильин фактически проводит различие между пониманием войны фон Клаузевицем и Липпманом-Эллюлем-Гебельсом.

В чем заключается гениальное прозрение Ивана Ильина? Иван Ильин, Питирим Сорокин, Николай Бердяев, а также целый ряд других российских мыслителей, вынужденных покинуть Россию после прихода к власти в октябре 1917 года большевиков, относились к другой культуре, которая очень сильно отличалась от европейской культуры, в которую выходцы из России вынужденно попали. Отличие культуры русских очень тонко подметил Маршалл Маклюэн (Herbert Marshall McLuhan). В его терминологии – это равносильно отличию между устной и письменной культурой. Согласно Маклюэна, устная культура характеризуется эмоциональностью, разнообразием ощущений и переживаний. Письменная же культура – исключительной холодностью, однообразностью эмоций, узостью спектра ^[28]. Так вот культура русских – это эмоциональность устного мира, которая противостоит холодности, рациональности и прагматичности письменной речи западной цивилизации. Сорокин и Ильин эту разницу поняли значительно раньше Маклюэна, поэтому в своих работах намного раньше западных коллег указали на уязвимость психики от информационной среды. Только если Сорокин, рассматривал психику как основу любого социального общества и при помощи доступной ему методологии пытался проследить особенности перехода психик в состояние социального общества, воспринимаемого рациональным мышлением ^[29], то Ильин обратил внимание на следующее. Как патриот царской России, участник белогвардейского движения, которое проиграло битву подразделениям Красной Армии, Ильин одним из первых понял, что война – это не столько сражения на поле боя, война – это сражения за умы, за идею. Именно поэтому проводя различие между понятиями «заставление» и «насилие», Ильин фактически показывал, что вооруженная победа – это часто «пиррова победа», потому что она связана с насилием. Насилием можно изменить границы локуса цивилизации, насилием можно заставить то или иное псипространство следовать определенным правилам поведения, вызвать временные эмоциональные состояния – страх, ужас, боязнь, испуг, но все это – не более, чем воздействие на внешние проявления псипространства. По силе воздействия на психику насилие никогда не сравнится с заставлением, то есть с тем внутренним состоянием, которое каждой психикой принимается осознанно, которое корнями уходит в подсознание и формирует ценностную ориентацию отдельной психики и целых поколений псипространств. Именно здесь – во влиянии на индивидуальные мировоззренческие парадигмы (психологические установки) и личностные чувственно-эмоциональные состояния скрывается истинный ключ к победе над псипространством-жертвой. Влияние на психику равносильно влиянию на ризому локуса, поэтому чем глубже и продолжительнее это влияние, тем устойчивее новые, заложенные пропагандой мировоззренческие стереотипы и установки. Сила информационной войны и её технологий заключается в акценте на психику, на мировоззренческие установки и ценностные ориентации в подрастающих и старших поколениях. Информационная война обеспечивает бескровные распады/союзы локусов цивилизации. Манипуляция чувственно-эмоциональным состоянием психики и сознанием – это эффективнейшее средство войны, которое приводит не к временным изменениям границ локусов цивилизации, а к более устойчивым и основательным, потому что бесконечная локализация осуществляется уже не на поверхности, а в ризоме.

Современные технологии информационной войны таковы, что отдельные псипространства, даже не подозревая о внешней агрессии, самостоятельно, сознательно (!) изменяют ход истории своего локуса. Они проигрывают сражения и следуют воле победителя не на поле битвы, а отказываясь от ключевых установок своего мира исторических идей, от истории локуса, изменяя критерии национальной идентичности.

Из разницы между «насилием» и «заставлением» (из идей Ивана Ильина) следует наш четвертый постулат: распад и интеграция локусов цивилизации напрямую связаны c актуализацией и деактуализацией мира исторических идей.

§ 21. Из четвертого постулата следует четвертая причина бесконечной локализации поверхности Земли (причина войны): деактуализация мира исторических идей, вокруг которого объединяется полиэтническая структура псипространства, приводит к актуализации мира исторических идей национальных меньшинств – к внутренним межнациональным конфликтам, гражданской войне и распаду псипространства.

Подавляющее большинство существующих в настоящее время государств – это полиэтнические общества. То есть, формальные границы современных локусов цивилизации объединяют в себе принудительно или добровольно присоединенные географические территории с их коренным или воспитанным в национально-культурных традициях локуса населением. Собранные воедино в разные периоды времени, фактически, все они – потенциальные псипространства-жертвы, которые при необходимости обращаются к своей исторической памяти, возрождают мир исторических идей и требуют свободы и независимости (или других политических, экономических или социальных преференций) от «политического центра». Формально оставаясь в границах локуса, фактически эти территории являются причинами латентных войн разного формата и интенсивности и, соответственно, причиной бесконечной локализации поверхности Земли.

В идеале этнически однородному псипространству должна соответствовать своя локация. Однако история человечества началась с кочующих племен. За миллионы лет развития этносы смешивались, меняли места локаций, перекраивали свои границы. Даже в настоящее время миграция населения продолжает носить массовый характер и изменять соотношение национальностей в локусах цивилизации. По данным Девида Велша (David Welsh) в настоящее время этнически однородные локусы цивилизации составляют менее 5% от общего количества существующих государств ^[30]. Саджит Чаудри (Sujit Choudhry) высказался еще более категорично: «эра гомогенных этнокультурных государств канула в лету» ^[31]. При этом гомогенность псипространства не гарантирует мира и согласия в локусе. На этот факт указали в своих исследования Жорж Батайл (Georges Bataille), Габриэль Алмонд (Gabriel A. Almond), Карл Шмитт (Carl Schmitt), Аренд Лейпхарт (Arend Lijphart), Джеймс Бьюкенен-младший (James Buchanan Jr.) и др.

На наш взгляд, устойчивость псипространства больше связана с устойчивостью и актуальностью мира исторических идей, который объединяет и сплачивает народы и их проявления. Этническая составляющая псипространства играет важную роль, но по значимости уступает влиянию мира исторических идей. Как только актуальность мира исторических идей снижается, этническая неоднородность псипространства начинает проявлять себя. Обесценивание национальной идеи, объединяющей полиэтничный локус цивилизации, обрекает его на гражданские войны и новое перекраивание границ.

Причины бесконечной локализации поверхности Земли, или иначе – причины мира

§ 22. Причинами бесконечной локализации поверхности Земли являются не только проявления агрессии в виде конфликтов, насилия и войн, но и стремление к миру. Пятый постулат теории войны и мира сформулируем следующим образом: природа псипространства непрерывно и нелинейно склоняет его к созданию максимально комфортных условий для полноценной реализации внутренних творческих потенциалов. Взаимовыгодная интеграция и кооперация как между психиками внутри псипространства, так и между псипространствами на поверхности Земли, являются комфортными условиями, к которым псипространство стремится под действием факторов и причин эволюции.

Разнообразная эмпирическая и теоретическая основа, раскрывающая структуру и функциональные особенности современных обществ – это следствие проявления пятого постулата. Рассмотрению этого вопроса посвятили свои работы: Эмиль Дюркгейм (David Еmile Durkheim), Толкотт Парсонс (Talcott Parsons), Роберт Кинг Мертон (Robert King Merton), Нейл Дж. Смелзер (Neil J. Smelser), Эдвард Шилз (Edward Shils), Пьер Бурдьё (Pierre Bourdieu), Томас Лукман (Thomas Luckmann) и др.

В современных социологических теориях утвердился подход к обществу как к существующему в социальном пространстве и времени «сгустку» социальных связей и взаимодействий, сложившихся между людьми. В качестве основных характеристик этого «сгустка» называют: целостность, иерархичность, саморегуляцию, открытость, информационность, самодетерминированность, самоорганизацию (например, Пьер Бурдьё (Pierre Bourdieu), Томас Лукман (Thomas Luckmann) и др.). Если сравнить эти характеристики с универсальными факторами эволюции, которые мы приняли в качестве второй аксиомы, то обнаружится их поразительное соответствие. Псипространство стремится достигнуть максимально комфортных условий для полноценной реализации внутренних творческих потенциалов, опираясь на свою внутреннюю природу, организованную на основе универсальных факторов и причин эволюции.

Для расширения масштаба проявления внутренних творческих потенциалов и материальных, энергетических и информационных возможностей своей локации, непрерывно и нелинейно усложняющееся псипространство имеет ограниченный набор способов: войну или мир. Иван Блиох еще в 1898 году, показал, что война – это не самый удачный выбор ^[23]. Для псипространства-агрессора, как и для псипространства-жертвы годы войны и послевоенный период – это период разрушений, людских потерь, переосмыслений. В войне гибнет, как правило, самая активная, мотивированная, выдающаяся часть общества – потенциальные лидеры нации. Период войны для обоих псипространств – это сродни сильному нервному напряжению, в результате которого, с одной стороны, наивысшего пика достигают: мотивация, целеустремленность, стремление к энергичным действиям, испытывается удовлетворение от борьбы, риска, опасностей. Трудности, тяготы и лишения переносятся как должное. Однако с другой стороны, псипространство ослабевает, появляется сильная физическая и психическая усталость, возникает вероятность депрессии, слабости, равнодушия. В психологии эти состояния называются стрессом и дистрессом. Динамику изменений проявлений псипространства в периоды стресса и дистресса исследовали: Уолтер Кеннон (Walter Cannon), Ганс Гуго Селье (Hans Hugo Selye), Бернард Голдстоун (Bernard Goldstone), Джон Холдейн (John Burdon Haldane), Леонид Китаев-Смык и др.

Состояние мира как способ расширения возможностей локации для удовлетворения потребностей псипространства – более выгодный и комфортный для псипространства вариант выбора. При мирном расширении возможностей локации происходит взаимовыгодная интеграция и кооперация псипространств и их проявлений. Возможно, если бы не закономерные отклонения в структуре нейронных ансамблей подсознания и сознания, которые сопровождают усложнение псипространств, состояние мира оставалось доминирующим состоянием во взаимоотношениях между псипространствами. Однако природа создала альтернативные условия, которые непрерывно генерируют конкуренцию между псипространствами, поиск новых вариантов мира.

§ 23. Пятый постулат раскрывает последнюю, пятую причину бесконечной локализации поверхности Земли – причину мира. Сформулируем её следующим образом: комфортное состояние для полноценной реализации псипространством своих внутренних творческих потенциалов – это состояние интеграции и кооперации с минимальным риском для себя и своих проявлений. Именно поэтому псипространства стремятся к поиску различных форм мирного сосуществования и взаимовыгодного объединения.

Проявления пятой причины бесконечной локализации просматривается от особенностей истории организации обществ до понимания причин различных союзов (блоков, коалиций, альянсов), к которым общества постоянно стремятся. С нашей точки зрения, именно стремление псипространств к интеграции и гармонизации интересов обусловило возникновение и развитие специальных органов, предназначенных для саморегуляции и воспроизводства общества – социальных институтов семьи, брака, воспитания, образования, религии и др. Эти искусственно созданные социальные структуры значительно облегчили объединение психик и псипространств вокруг новых идей, целей, интересов (т.е. в надындивидуальное бытие). Как особая форма коллективной организации социальные институты упростили объединение различных по содержанию и смыслам миров исторических идей вокруг постоянно генерируемых и коррелируемых идей более общего порядка.

Теория войны и мира. Основные утверждения

§ 24. Рассмотрев причины бесконечной локализации поверхности Земли, мы вплотную подошли к созданию теории войны и мира, которая, согласно поставленной нами задачи должна объяснить: почему одни усложняющиеся псипространства остаются в местах своих локаций, а другие стремятся распространить свое влияние на близлежащие и удаленные локусы цивилизаций?

Повторим компоненты теории войны и мира:

1. Эмпирическую основу теории войны и мира составляют:

а) факты и закономерности из области нейронаук, психологии и социальной философии;

б) факты и закономерности из области геофилософии;

в) факты и закономерности из области военной истории и истории военного искусства.

2. Базис теории войны и мира образуют: две аксиомы и пять постулатов.

Первая аксиома: отдельный локус цивилизации и человек имеют единую ризому – эволюционирующую психику.

Вторая аксиома: эволюция – это непрерывное и нелинейное усложнение структуры вещества, типов взаимодействия и сред существования, которые подчиняются трем факторам и двум причинам, универсальным для любой материальной организации в масштабах Вселенной. Отсюда, усложнение псипространства осуществляется:

а) непрерывно, блоками и согласно принципу доминантности;

б) нелинейно, как направленный и иерархический процесс;

в) в зависимости от пространственной, временной и репродуктивной изоляции;

г) под влиянием активного начала, которое изначально заложено в основу нейронных структур псипространства;

д) в условиях естественного отбора.

Первый постулат: ризома агрессивных проявлений псипространства заключается в патологиях, которые образуются в результате непрерывного и нелинейного усложнения структуры и функций нейронных ансамблей подсознания и сознания.

Второй постулат: физико-химические, предрасполагающие, провоцирующие и поддерживающие факторы внешней среды оказывают прямое влияние на агрессивные проявления псипространства.

Третий постулат: если в восприятии псипространства локация из географической территории перешла в состояние мира исторических идей – она становится сакраментальной и непобедимой. Современные войны – это борьба идей.

Четвертый постулат: распад и интеграция локусов цивилизации напрямую связаны c актуализацией и деактуализацией мира исторических идей.

Пятый постулат: природа псипространства непрерывно склоняет его к созданию максимально комфортных условий для полноценной реализации внутренних творческих потенциалов.

3. Методологический базис теории войны и мира составляет расширенная методология геофилософии, включающая в себя помимо классических методов: политической философии, культурологии, этнологии, экономики и географии, методы нейронаук, психологии и социальной философии.

Установив компоненты теории, сформулируем саму теорию войны и мира:

Эволюция псипространства – это история его проявлений в локации и за её пределами. Основу эволюции псипространства и его проявлений составляют: непрерывное и нелинейное усложнение структуры и функций нейронных ансамблей подсознания и сознания, а также непрерывное и нелинейное усложнение физико-химических, предрасполагающих, провоцирующих и поддерживающих факторов внешней среды. Усложнение псипространства обуславливают универсальные факторы и причины эволюции. Война и мир в этом непрерывном и нелинейном усложнении – это проявления псипространства, при помощи которых достигается регуляторный компромисс между противоборствующими силами: активным началом и естественным отбором (или усложняющейся структурой нейронных ансамблей подсознания и сознания и условиями внешней среды). Война и мир – это способы достижения компромисса между усложняющимися потребностями псипространства и возможностями их удовлетворения, между провозглашенной идеей, которая объединяет псипространство, и возможностью её реализации.

Понятие гомеостаз в классическом понимании Уолтера Кеннона (Walter Cannon), как способность открытой системы сохранять постоянство своего внутреннего состояния посредством скоординированных реакций, направленных на поддержание динамического равновесия, тождественно понятию регуляторного компромисса, только имеет более узкую область применения. Война и мир – это скоординированные реакции, направленные на поддержание гомеостаза псипространства Земли.

Выводы

§ 25. Таким образом, в статье мы выполнили две задачи:

1. Определил аксиоматику теории войны и мира. Она состоит из двух аксиом и пяти постулатов.

Первая аксиома: отдельный локус цивилизации и человек имеют единую ризому – эволюционирующую психику.

Вторая аксиома: эволюция – это непрерывное и нелинейное усложнение структуры вещества, типов взаимодействия и сред существования, которые подчиняются трем факторам и двум причинам, универсальным для любой материальной организации в масштабах Вселенной. Отсюда, усложнение псипространства осуществляется: а) непрерывно, блоками и согласно принципу доминантности; б) нелинейно, как направленный и иерархический процесс; в) в зависимости от пространственной, временной и репродуктивной изоляции; г) под влиянием активного начала, которое изначально заложено в основу нейронных структур псипространства; д) в условиях естественного отбора.

Первый постулат: ризома агрессивных проявлений псипространства заключается в патологиях, которые образуются в результате непрерывного и нелинейного усложнения структуры и функций нейронных ансамблей подсознания и сознания.

Второй постулат: физико-химические, предрасполагающие, провоцирующие и поддерживающие факторы внешней среды оказывают прямое влияние на агрессивные проявления псипространства.

Третий постулат: если в восприятии псипространства локация из географической территории перешла в состояние мира исторических идей – она становится сакраментальной и непобедимой. Современные войны – это борьба идей.

Четвертый постулат: распад и интеграция локусов цивилизации напрямую связаны c актуализацией и деактуализацией мира исторических идей.

Пятый постулат: природа псипространства непрерывно склоняет его к созданию максимально комфортных условий для полноценной реализации внутренних творческих потенциалов.

2. Используя методологию геофилософии, сформулировал теорию войны и мира, а также её основные утверждения. Теория войны и мира звучит следующим образом: война и мир в непрерывном и нелинейном усложнении мира – это проявления псипространства, при помощи которых достигается регуляторный компромисс между противоборствующими силами: активным началом и естественным отбором (или усложняющейся структурой нейронных ансамблей подсознания и сознания и условиями внешней среды). Война и мир – это способы достижения компромисса между усложняющимися потребностями псипространства и возможностями их удовлетворения, между провозглашенной идеей, которая объединяет псипространство, и возможностью её реализации.