Situation, development and unification of the local law of the Little Russia and the Western Provinces (second half of XVII - first half of XIX centuries)

Во второй половине XVII – XVIII вв. присоединенные в 1654 г. к Российскому государству население и территории украинских земель – Малороссия, а затем и «области, присоединенные от Польши» в 1772-1807 гг. – Западные губернии – образовали Западный край. Ранее часть этих обширных территорий, населенных восточнославянскими, финно-угорскими и балтскими племенами, в IX-X вв., в период формирования древнерусской государственности, объединила под своей властью Киевская Русь. С ее распадом на самостоятельные княжества в XIII-XIV столетиях украинские и белорусские земли были разделены между соседними государствами. Большинство из них вошли в состав Великого княжества Литовского, которое по Люблинской унии 1569 г. объединилось в конфедеративное государство – Речь Посполитую ^[1].

Включение Малороссии в состав Российского государства и определение основ малороссийского правабылосвязано с сопротивлением на украинских землях польскому господству. Национально-освободительная война 1648-1654 гг., возглавляемая гетманом Войска Запорожского Низового Б.М. Хмельницким, привела его к решению «стать под сильную руку единоверной России». 8 июня 1648 г. Хмельницкий направил письмо московскому царю Алексею Михайловичу с сообщением о восстании, победах над польским войском и желании объединиться с Россией ^[2]. После поражения поляков по Збо́ровскому договору от 5-6 августа (17-18 августа) 1649 г. в приложенной к нему грамоте «Оказание милости королевской к войску запорожскому» были подтверждены права казаков – «чтобы те в казачестве были при вольностях своих казацких» ^[3]. Условия договора не соблюдались, и 24 декабря (5 января) 1650 г. Польским Сеймом казакам была объявлена новая война. Последующие военные неудачи запорожцев и поражение под Берестечком во время войны с Польшей и вынужденный Белоцерковский договор от 18 (28) сентября 1651 г. с украинским гетманом Б.М. Хмельницким поставили казачество в тяжелые условия – малороссийские земли оставались под властью Польши. Это вызвало крестьянско-казацкие восстания, и в 1652 г. договор утратил силу ^[4].

Земский собор 1 октября 1653 г. рассмотрел вопросы об объявлении войны Польше и о принятии Запорожского Войска в состав Московского государства, которые решил положительно ^[5]. Переяславская рада в январе 1654 г. приняла решение о подданстве русскому царю и 8 января 1654 г. принесла ему присягу. Царь же обещал «гетмана и все войско запорожское держать в своей царского величества милости, и от недругов ваших в обороне и защищеньи» ^{[6] [7]}.

Определение основ малороссийского права положила Жалованная грамота гетману Б.М. Хмельницкому и всему войску запорожскому от 27 марта 1654 г. Это была форма совместной выработки положений о взаимоотношениях малороссийских казаков и Московского государства, а ее результатом стали «статьи, постановленные с посланцами гетмана Хмельницкого» и одобренные русским царем. Грамота содержала публично-правовые положения – права на выборы гетмана из своей среды после смерти предшественника с сообщением о том русскому царю; на собственный суд «старшин и товариществ»; на содержание за счет государства «из малороссийских доходов» 60 тыс. «реестровых» казаков; на назначение сборщиков доходов из малороссиян; на дипломатические сношения – прием послов «для добрых дел» с сообщением русскому царю о всех вмешних сношениях ^[8]. 16 июля 1654 г. по просьбе Б. Хмельницкого последовала Жалованная грамота царя г. Киеву жить «по своим прежним правам и привилеям свободно безо всякой неволи» ^[9].

Дальнейшее присоединение малороссийских земель к России было связано с русско-польской войной 1654-1667 гг. В результате успешных действий русского войска и отрядов казаков был установлен контроль почти над всей территорией прежней Древней Руси. Вторжение в 1655 г. на польские земли Швеции свело на нет эти успехи и привело к русско-польскому Виленскому перемирию 3 ноября (24 октября) 1656 г. ^[10]. Война с Швецией завершилась подписанием Валиесарского перемирия 20 декабря 1658 г. Русский царь 14 февраля 1674 г. объявил вошедшим под его власть народам, что «права ваши и вольности содержаны будут так, как при государях ваших королях польских и великих князях литовских наперед сего содержаны и ныне состоят» ^[11]. Но, несмотря на перемирие, Речь Посполитая начинает предпринимать попытки его пересмотра и усиливает влияние на принявших российское подданство казаков. После смерти Богдана Хмельницкого гетманом был избран его сын Юрий Хмельницкий. Царь в Акте его избрания от 17 октября 1659 г. подтверждал ранее пожалованные права Запорожскому Войску и указывал: «Подтвердить права и вольности войсковые, как издавна бывало в войске Запорожском; чтобы своими правами судились и вольности свои имели … в судах» ^[12]. Хмельницкий через месяц был смещен перешедшей на сторону Речи Посполитой частью казацкой старшины. Гетманом был избран Выговский, который в 1658 г. подписал Гадячский договор. Гетманщина входила в состав Речи Посполитой с определенной автономией. Последовавший затем распад Войска Запорожского фактически вылился в гражданскую войну на малороссийских землях. В 1658 г. возобновилась русско-польская война, продолжавшаяся до начала 1667 г. В середине 1672 – марте 1674 гг. гетман И.С. Самойлович смог добиться поддержки части правобережных старшин и провозгласил себя «гетманом обеих сторон Днепра». 17 марта 1674 г. последовал Акт приведения новых казацких полков, полковников, старшин и всех жителей «в вечное России подданство» и избрании И. Самойловича «гетманом обеих сторон Днепра» с приложением его «клятвенной записи в верности российскому престолу», подтверждением статуса казачества в качестве российских подданных ^[13].

Акт детализировал положения прежних документов. В нем определялось, что все Запорожское Войско и жители находятся у русского царя «в вечном подданстве», при этом сохранялись права населения малороссийских земель. По данному документу уже просматриваются сферы правового регулирования в Малороссии. В публично-правовых отношениях определялись право избрания главы войска – «обирать гетмана по их праву» и царские гарантии – казацких «вольностей отнимать не указал»; в полицейских и уголовных делах предупреждать – «смотреть и остерегать накрепко» – нарушения порядка, а если «от кого какие ссоры в малороссийских городах учинятся, унимать и наказывать и карать смертью по правам их»; сохранялось право войскового судопроизводства, и гетман «за преступления, если кто в том объявится, судом и доводом войсковым казнил» и «с иным товариществом войсковым и посполитым народом, дабы не по воле своей, но по суду и праву посполитому поступал»; устанавливали размеры сборов «в казну царского величества» и выдачи из него «на войско», а также ограничивались ряд повинностей и т.п. В сфере частного права подтверждалось право собственности для тех, «которые свои грунты имеют вечные, отцовские и дедовские, купленные, поля, леса, сенные покосы, пруды, мельницы и иные всякие пожитки», и «когда кому на его государева службе служится от неприятеля, или своею смертью умрет, чтоб женам и детям потому же всем владеть». От русской власти следовали запреты – беглых со службы, крестьян и преступников «не принимать, и у себя не держать, и отдавать их из малороссийских городов безо всякого задержания». Тем саамы указанный правовой акт определил основы и особенности правового положения малороссийского населения в составе российских подданных.

Русско-польская война, продолжавшаяся до начала 1667 г., завершилась Андрусовским договором о перемирии от 20 (30) января 1667 г. России возвращались Смоленск и потерянные во время Смутного времени земли, признавалось право на Левобережную Малороссию и временно (на 2 года) переходил Киев. Устанавливался с Польшей протекторат над Запорожской Сечью: «Тамошние казаки … имеют быть в послушании, под обороною и под высокою рукой обоих великих государей». Каждая из сторон гарантировала «употребление веры святой католической» и «вольное имеет быть употребление веры греческой», а также свободу выбора места жительства. Русская сторона признавала действие принятых ранее решений по вопросам собственности и предполагала провести удостоверение «старых граней и меж» специально выделенными для этого двумя судьями и комиссарами от сторон. Ряд вопросов предписывалось решать «по уложению обоих государств». Закреплялось и приграничное сотрудничество в вопросах уголовного сыска и наказания ^[14].

Договор России с Польшей «О вечном мире между обоими государствами…» от 26 апреля (6 мая) 1686 г. в царствование Иоанна и Петра Алексеевичей (фактически царевны Софьи Алексеевны) подтвердил условия Андрусовского перемирия и закрепил за Россией г. Смоленск с окрестностями, Левобережную Украину с Киевом, Запорожье и Северскую землю с Черниговом и Стародубом. Кроме обязанности войти в антитурецкую коалицию (Речь Посполитая, Австрия, Венеция и Рим), стороны брали на себя обязательства: не преследовать участвовавших в боевых действиях; предоставить свободу остаться или переехать в другую страну; не препятствовать свободе вероисповеданию; обеспечить свободу торговых сношений; предупреждать происшествия, преследовать и наказывать за нарушение порядка и уголовные преступления «в порубежных городах»; не принимать на свою сторону беглых и преступников и др. ^[15].

Дальнейшее включение Малороссии в государственно-правовую систему России было связано с выстраиванием публично-правовых отношений российской верховной власти с гетманом Украины. В 1662 г. для управления территориями Левобережной Украины было создано центральное государственное учреждение регионального характера – Малороссийский приказ (Приказ Малой России), подчиненный Посольскому приказу. Он контролировал гетманов, занимался финансированием Запорожского Войска, обеспечением войск и строительством крепостей, передвижением жителей и иностранцев в Малороссии и др. ^[16].

Сохранение малороссийским гетманом лояльности по отношению к российской верховной власти было главным условием сохранения полноты его полномочий и ограничений от вмешательства в местные дела. Так, в 1687 г. по доносу генеральных старшин и нескольких полковников кн. В.В. Голицыну с обвинением в «измене и во многом неистовстве» – алчности и самоуправстве, взяточничестве и произволе в судах по указу из Москвы от гетманства отстранили, выслали под стражей из Малороссии, а затем отправили в Сибирь И. Самойловича ^[17]. С избранием нового гетмана – И.С. Мазепы – российский царь 25 июля 1687 г. указал на основания отрешения от должности Самойловича и подтвердил: «Им гетману и генеральному старшине и полковникам и всему войску запорожскому и народу малороссийскому быть под их царского пресветлого величества самодержавною высокою рукою, и у их наследников в вечном подданстве неотступно», а также «их царское пресветлое величество пожаловали обоих сторон Днепра гетмана и старшину и все войско запорожское и народ малороссийский правами вольностями их прежними, и милостивейшую свою государственную жалованную грамоту дать ему гетману повелели». Далее приводились 22 статьи, которые определяли взаимоотношения с казачеством и населением края. Назначенным от центральной власти в Киеве, Чернигове, Переяславле, Нежине и Остре местным властям царь указал: «В права и в вольности казацкие и в суды и ни в какие дела воеводам вступаться не указал, а указал им имети начальство над ратными людьми, которые в те городы будут присланы … на оборону» ^[18].

Сложившаяся во второй половине XVII в. практика правового оформления взаимоотношений российской власти с национальной элитой Малороссии продолжилась и в XVIII столетии. После перехода Мазепы во время Северной войны в октябре 1708 г. на сторону Польши и избрания новым гетманом И.И. Скоропадского Петр I резолюцией «на присланные статьи» нового гетмана 17 июля 1709 г. подтвердил прежние «права и вольности и порядки войсковые». Царь при этом не только подчеркивает ограничения для находящихся на месте воевод, но и призывает их к усилению внимания к антигосударственным проявлениям: «Воеводам… в Украине пребывающим, указом подтверждено будет, дабы до малороссийского народа людей, без указу отнюдь не интересовались и права их и вольности не нарушали и в суды и расправы их не вступались; а до кого из малороссийского народа важное дело будет, о том, с согласия тех мест полковников или старшины, розыск и справедливость по правам их чинили, кроме государственных дел, яко измена и прочее тому подобное». Сохраняется самоуправление: «Всероссийским войск генералам … накрепко указано будет, дабы казаков, кроме войскового дела, ни в какие приватные услуги не употребляли и воинские дела управляли с совета и согласия с наказными; а буде то чинить будут противно … гетману, … и наказным о том доносить, … за что воспримут оные преступники его царского величества жестокий гнев» ^[19].

Вместе с тем в начале XVIII в. российская верховная власть начинает сужать местную самостоятельность и, соответственно, сферу местного регулирования публично-правовых отношений. Петр I усилил процессы интеграции малороссийских территорий в состав Российского государства, а также начинает более детально регламентироваться положение гетмана и пределы его власти. Царь, с учреждением губерний в 1708 г., включил 56 малороссийских городов (Чернигов, Переяславль, Нежин и др.) в состав Киевской губернии с центром в г. Киеве и назначил своего представителя в крае – губернатора ^[20] (сохранилось и при изменении государственного устройства в 1719 г.) ^[21]. Затем он грамотой от 1 января 1710 г. определил «уряд гетманский» – порядок избрания и служебное положение гетмана: его обязанность содержать вверенные войска «в верности своей нам» и «всякие воинские и гражданские в Малой России дела управлять по войсковым правам, по прежним обыкновениям и по постановленным пунктам… без нарушения прав и вольностей стародавних народа малороссийского». Царь утвердил регалии гетмана – символы власти: булава, знамя, бунчуг (гетманский знак) и литавры (барабаны в виде полушарий, обтянутые кожей) ^[22].

Петр I, при подтверждении «прав и вольностей» казачества, усилил надзор за деятельностью гетмана. В г. Глухов, в место размещения гетмана, был направлен ближний стольник Измайлов, «чтобы он находился при гетмане для управления с общего с ним совета делами великого государя по случаю бывшего возмущения в Малороссийском краю и бунта запорожцев» ^[23]. В 1720-1721 гг. при гетмане была учреждена Войсковая канцелярия («сидеть генеральному писарю») и Судебная канцелярия («дела отправляет генеральный судья») ^[24]. 29 апреля 1722 г. последовал указ о подчинении местного управления в Малороссии Сенату ^[25], а в 1723 г. – о назначении в «малороссийские полки полковников из русских» ^[26]. Усиливается и надзор за законностью на территории Украины, о чем свидетельствует, например, указ императора от 29 апреля 1722 г., в котором он потребовал, чтобы «всему малороссийскому народу все неправые суды и напрасные отягощения пресечены были» ^[27]. В последующие правления, несмотря на некоторый возврат к прежним принципам правового регулирования местного управления, усиление начал централизации продолжается, и завершается оно распространением на Малороссию Учреждения для управления губерний 1775 г. В начале XIX в. следы малороссийского автономизма исчезают. Действие местного права ограничилось регулированием частноправовых отношений ^[28].

Западные губернии как территория действия местного права образовались к концу XVIII в. в результате разделов Речи Посполитой из Белоруссии и большей части территории Великого княжества Литовского, которые получили название «областей от Польши присоединенных». Указанные территории образовали так называемый Западный край Российской империи.

Белоруссия в публично-правовых отношениях центра и регионов небольшое время сохраняла некоторые особенности местного управления, а суда практически не сохранила. Екатерина II в Наказе губернаторам об управлении вновь приобретенными территориями от 8 мая 1772 г. допускает применение местного права: «Суд и расправа, … в личных делах имеют производиться по их законам и обыкновениям, и их языком, во всех тех случаях, кои не дотрагиваются до власти нашей». При этом «дела же, нарушающие спокойствие и тишину граждан, да будут ведомы не в иных местах, как в тех, кои от власти верховной на то устроены». Были созданы и управленческие структуры – губернская и провинциальные канцелярии ^[29]. В это время уже шла подготовка нового законодательства о местном управлении, и в этом просматривается желание императрицы приступить к его унификации и в национальных регионах. Ее указ от 16 августа того же года белорусскому генерал-губернатору З.Г. Чернышеву указывает на временный характер деятельности местных судов: «Суд и расправу до времени производить в настоящих судебных местах по тамошним правам и обычаям, но нашим уже именем» ^[30]. 8 мая 1773 г. в белорусских провинциях были введены российские судебные учреждения с выборными представителями от шляхетства ^[31]. В 1778-1793 гг. постепенно через изменение структуры управления и штатов была введена общероссийская система управления. Указ Екатерины II от 23 апреля 1793 г. ввел Учреждения для управления губерний 1775 г. и «прочие законы, по коим Всероссийская империя и белорусские губернии, от Польши присоединенные, упраздняются». При этом не оговаривалось даже сохранение гражданского права ^[32].

Великое княжество Литовское было включено в состав Российской империи после третьего раздела Речи Посполитой. С введением российских войск Екатерина II указом лифляндскому, эстляндскому и литовскому генерал-губернатору Н.В. Репнину от 30 октября 1794 г. ввела временное управление в крае и регламентировала его деятельность. Одновременно она обратилась к населению с манифестом, объявляя о намерении водворить «порядок, спокойствие и безопасность», гарантировала прощение «оставившим оружие» и вернувшимся домой, свободу вероисповедания, торговли и т.п. Императрица даровала «обывателям литовским полную свободу производить суд и расправу свою именем и властью нашею на древних их правах и судьями из их же собратий избранных, кои прежде … в судах их заседали». Сохранялось действие прежних судебных учреждений (местные суды, Литовский трибунал), но высшей судебной инстанцией было русское «верховное правление», в котором создавались головное и гражданское отделения и для которых были определены положения для производства дел на основе «точного на российский язык перевода» ^[33]. С завершением присоединения всей Литвы к России в манифесте от 14 декабря 1795 г. Екатерина II «скорректировала» прежние положения о сохранении местных узаконений и указала, что «каждое состояние народное … имеет пользоваться и всеми правами, каковыми древние подданные российские по воле наших предков и нашей пользуются» ^[34]. В конце 1795 – 1796 гг. начинает устанавливаться общая система губернского управления и суда: 26 марта 1796 г. повелением императрицы был упразднен Литовский трибунал ^[35], а указами от 8 августа 1796 г. она ввела Учреждения для управления губерний 1775 г. ^[36].

В Малороссии и Западным губерниям вернули прежнюю систему управления, самоуправления и суда в правление Павла I – указом от 12 декабря 1796 г. их положение в системе государственного управления определялось «на особых по правам и привилегиям»; рядом указов от 6 февраля 1797 г. им была дарована автономия в области суда, а губернии Виленская и Слонимская были объединены в Литовскую губернию ^{[37] [38] [39] [40] [41]} Возврат был недолгим: в 1802 г. Александр I начал проводить ограничения местного управления ^[42]. Эти мероприятия завершил их Николай I, последовательно реализуя курс на централизацию и унификацию местного управления в данном национальном регионе. В 1831 г. он ввел «порядок, который наблюдается во внутренних областях государства, на точном основании общего для управления губерний учреждения» ^[43].

Носители правовой информации Малороссии и Западных губерний имели сложную совокупность источников местного права, которая отразила развитие Западного края до вхождения в состав Российской империи. В них было достаточно много общего, но были и особенности. Официально это 1 и 2 Литовские Статуты, ряд польских королевских привилегий, обычаи, а для Украины – и гетманские наказы. В 1620-е гг. в малороссийских городах начинает использоваться магдебургское право, которое как система юридических норм достаточно быстро укореняется, выступает как правовая основа регулирования в городах самоуправления, экономической деятельности, имущественных прав и сословного состояния горожан ^{[44] [45]}.

Попытки систематизации малороссийских узаконений предпринимались с начала второй четверти XVIII в. В 1728 г. императору Петру II было «донесено, что малороссийский народ судится разными правами, которые сими словами названы магдебургские да саксонские статуты, из которых одни с другим не согласуются, из чего в судах не без помешательства». 22 августа 1728 г. было предписано гетману Запорожского Войска Апостолу «для пользы и правосудия народа малороссийского, те права, по которым судится малороссийский народ, перевести на великороссийский язык, и определить из тамошних, сколько персон пристойно, искусных и знающих людей для свода из тех прав одно, и для апробации прислать ко двору его императорского величества» ^[46]. В правление Анны Иоанновны в инструкции от 31 января 1834 г. по управлению Малороссией она обратила внимание на то, что прежнее указание не выполнено, повторила его и предписала выполнить «без упущения времени, понеже состоит в том великая польза малороссийскому народу для правосудия» ^[47]. Она назначенному для управления в Малороссию А.И. Шаховскому в именном указе от 8 августа 1734 г. «О переводе малороссийских прав на российский язык» приказала для систематизации малороссийских местных узаконений создать специальную комиссию: «К тому сочинению из малороссийского народа собрать знатных особ, а именно: в каждой епархии по одному архимандриту или игумену, от Киевско-Печерского монастыря соборного старца, из Генеральной старшины одного, полковников одного, и из прочих чинов, по скольку надлежит, чтоб с вышеписанными было 12 человек, которым собрание в Москве иметь, а им те права перевесть и едино свесть и, что надлежит, сократить и прибавить в пользу малороссийского народа, и что к верному нам подданству от оного народа приличествует, о том учинить проекты, и как они то все или по главам окончат, то подавать для рассмотрения, кому от нас повелено будет». Шаховскому было указание «иметь смотрение, дабы то вышеописанное собрание к сочинению прав выслано будет в Москву» ^[48].

Комиссия «депутатов для сочинения Свода и уложения из малороссийских законов» была сформирована к середине ноября 1734 г. и начала работу в Москве в 1735 г. В ее составе были священнослужители, судьи, полковники Запорожского Войска и др. В том же году императрица Анна Иоанновна направила в комиссию из Московской сенатской конторы «одну персону из великороссийских, дабы те малороссияне под смотрением той персоны свое дело прилежно отправляли» ^[49]. Но в феврале 1736 г. комиссию было решено перевести в Малороссию, в г. Глухов, и Анна Иоанновна в указе Шаховскому от 11 февраля 1736 г. потребовала членов комиссии понуждать, «дабы … перевод и свод … окончили и на пробацию подали в немедленном времени», но «вперед им жалования не производить, ибо они, будучи тамо, могут довольствие свое иметь от домов своих» ^[50]. Комиссия в различном составе, увеличенном до 18 членов, работала над переводом с польского, немецкого и латинского языков «книг правных» – Литовского Статута, Саксонского зерцала, сборников магдебургского и польского права и завершила эту работу в 1738 г. Одновременно началась и подготовка материалов для свода узаконений. Его основу составлял Литовский Статут, но система изложения правового материала была предложена членами комиссии. В итоге комиссией был подготовлен проект «Свода законов, действующих в Малороссии», и 27 июля 1744 г. глава управления в Малороссии генерал-лейтенант И.В. Бибиков его представил в Правительствующий Сенат для доклада императрице Елизавете Петровне ^[51].

Подготовленный проект Свода малороссийских узаконений имел название «Права, по которым судится малороссийский народ, высочайшим всепресветлейшей, державнейшей великой государыни императрицы Елизаветы Петровны, самодержицы всероссийской, ее императорского священнейшего величества повелением, из трех книг, а именно: Статута литовского, Зерцала саксонского и приложенных при том двух прав, такожде из Книги порядка, по переводе из польского и латинского языков на российский диалект в единую книгу сведенные, в граде Глухове, лета от рождества Христова 1743 года». Первый артикул провозглашал: «Права малороссийские, от всепресветлейших монархов подтверждение, силу и важность имеют таковую, что оными как малороссияне, так и Малой России владельцы и иностранные жильцы, и приезжие судитись должны». Проект отличался высоким уровнем проработки и согласования местных источников малороссийского права, а также юридической техники работы с правовым материалом. Он включал «Представление Свода малороссийских прав императрице», «Предисловие комиссии, составлявшей свод». Текст проекта – «Оглавление тридесяты книги сея главам, а в главах состоящим артикулам, что в них заключается» – состоял из 30 глав, которые, в свою очередь, делились на 505 артикулов (статей). Артикулы имели под текстом ссылки на заимствованные положения из источников местного права, которые были консолидированы в тексте статей. Проект был снабжен подробным и хорошо проработанным предметным указателем ^[52].

Тем не менее, проект Свода малороссийских узаконений при высоком уровне его готовности остался без рассмотрения, хотя проблема была достаточно острой, и в 1756 г. императрица Елизавета Петровна возвратила проект свода гетману Малороссии Разумовскому с поручением «вновь пересмотреть этот проект, выбросив то, что не соответствует … обстоятельствам и вновь возникшим правам, и затем снова представить в сенат со своим мнением». В сентябре 1758 г. для рассмотрения вопроса в Глухове была собрана Генеральная старшина Запорожского Войска, но из-за разногласий во время обсуждения относительно системы изложения свода и несоответствия его структуры Литовскому Статуту рассмотрение было отложено до начала 1759 г., а затем было предано забвению. Правда, Елизавета Петровна за несколько месяцев до смерти вернулась к проблеме и в специальном указе в контексте проводимой систематизации общероссийского законодательства вернулась к вопросу о дополнении местных малороссийских узаконений – Литовского Статута и «законов, имеющих действие в Киеве», и приказала «малороссийскому гетману, … определяя особых людей, к тому способных, помянутый статут рассмотреть, какие явятся в нем недостатки, оные пополнить, напротив того излишки исключить и равно … и в Киеве те законы, по коим тамошние граждане, мещанство, посполитые и другого звания люди судом и прочими распоряжениями содержатся, рассмотреть же». При этом было обращено внимание на необходимость рассмотреть результаты прежних систематизационных работ в Малороссии: «Какими комиссиями чего к тому не сочинено или сочиняемо было, да не окончено, то все оное сочинить с надлежащими объяснениями и единственным положением, как чему быть, и оное все с депутатом, который бы мог дать о сем потребное изъяснение, прислать в Сенат» ^[53].

В правление Екатерины II с ее намерением и проведением политики унификации системы государственного управления и права во всех частях Российской империи вопрос о систематизации малороссийского права не поднимался и перешел в плоскость сужения действия местного права. В 1783 г. на Малороссию было распространено действие Учреждения о губерниях 1775 г., и началась подготовка к унификации его местного права. С началом правления Павла I и восстановлением указом от 30 ноября 1796 г. «в Малороссии правления и судопроизводства сообразно тамошним правам и прежним обрядам» вопрос об упорядочении местного права возник вновь ^[54].

Работы по упорядочению местных узаконений продолжились в правление Александра I. В указе от 28 февраля 1804 г. император в связи с организацией работы Комиссии составления законов вернулся к идее составления Свода законов для Малороссии, и в 1809 г. в структуре комиссии было создано VI отделение – «Свод законов малороссийских и польских» ^{[55] [56]}. В комиссии было переведено с польского справочное издание к польским и литовским законам, изданное в Варшаве в 1783 г., а также собраны и обобщены материалы по польскому и литовскому праву ^{[57] [58]}. Чиновниками комиссии был сделан перевод с польского языка Литовского Статута издания 1786 г., который был издан Правительствующим Сенатом в 1811 г. как официозная публикация источника ^[59]. Издание получило широкое распространение, но содержало много ошибок, и в конце 1820 г. (при рассмотрении одного из дел Государственным советом) было решено подготовить новое издание. В 1820-1824 гг. этой работой занималась комиссия из профессоров Виленского университета, которая работала до 1824 г. В 1828 г. по решению Комитета министров работы передали во вновь созданную комиссию при Министерстве народного просвещения, которая к 1830 г. подготовила новый перевод Литовского Статута, но он опубликован не был ^{[60] [61]}. В 1841 г. последовало новое издание Литовского Статута 1529 г. – текст был напечатан латинскими буквами на белорусском языке ^[62].

Новый этап в упорядочении законодательства Малороссии и Западных губерний начался в связи с систематизацией общероссийского законодательства и изданием Свода законов Российской империи, манифест об издании и введении в действие которого предусматривал издание сводов местных узаконений отдельных национальных регионов. Этими вопросами было поручено заниматься II отделению Собственной е.и.в. канцелярии. В нем была признана содержательная близость источников права Малороссии и Западных губерний и принято решение об едином акте систематизации – все местные узаконения Западного края должны были войти в Свод местных законов Западных губерний. Для систематизационных работ М.М. Сперанским во II отделение был приглашен И.Н. Данилович – профессор российского и провинциального права Харьковского университета и лучший специалист в России по литовскому и литовскому праву. Им вместе с чиновником II отделения Ф.С. Маевским были проведены обширные работы по подготовке обзоров местного права и проекта, который был окончен и переведен с польского на русский в 1834 г. Затем в 1835-1837 гг. его рассмотрел специальный ревизионный комитет из четырех юристов, приглашенных во II отделение из Западного края. В 1837 г. проект был отпечатан и передан на рассмотрение Государственного совета, затем Николаю I, но «высочайшего утверждения» не получил ^[63].

Проект Свода местных законов Западных губерний представляет один из важнейших памятников систематизации местного права. Свод состоял из 2070 статей, распределенных на три части: Часть I. Законы о состояниях (кн. 1. О разных родах состояний и различных прав, им присвоенных; кн. 2. Об актах состояний); Часть II. Законы Гражданские (кн. 1. О правах и обязанностях семейственных; кн. 2. О порядке приобретения и укрепления прав на имущества вообще; кн. 3. О порядке приобретения и укрепления прав на имущества в особенности; кн. 4. О обязательствах по договорам; кн. 5. О производстве дел бесспорных порядком исполнительным); Часть III. Законы о судебных обрядах, о судопроизводстве и о мерах гражданских взысканий (кн. 1. О судебных обрядах; кн. 2. О судопроизводстве; кн. 3. О мерах гражданских взысканий) ^[64].

Процесс унификации местных узаконений и общероссийского законодательства в Малороссии и Западных губерниях отразила усилившееся в 1830-х гг., после восстания в Царстве Польском 1830-1831 гг., стремление верховной власти к отмене действия прежних, унаследованных от Польско-Литовского государства узаконений. По этому поводу Н.Э. Нольде подчеркивает, что «к этому времени уже вполне обозначилась тенденция отменить совершенно "местные изъятия" для западного края» ^[65]. В русле этого и принимались последующие решения российской верховной властью относительно партикулярного права данного национального региона. Кроме этого, радикальное решение вопроса было связано с сложностью местных источников права, при том что Свод законов гражданских был уже практически подготовлен и в 1832 г. предполагалось завершение работ над Сводом законов Российской империи, который в ряде положений был весьма близок по содержанию к сложившемуся правовому регулированию в крае.

1 января 1831 г. указ Николая I известил «о введении в губерниях Могилевской и Витебской, как по правительственной, так и по судебной части, того самого порядка, который наблюдается во внутренних областях государства». Император мотивировал решение желанием, «чтобы во всех странах империи … образ управления и законы, определяющие права и взаимные отношения … подданных … всех состояний, соответствовали истинным потребностям и настоящему положению каждого края». На регион распространялось действие Учреждения для управления губерний и «прочих изданных узаконений, прекратив отныне на всем пространстве Белоруссии действие постановлений Статута Литовского», но с сохранением по нему прав дворянства «избирать из среды своей председателей палат уголовного и гражданского суда» ^[66].

В конце 1830-х гг. вопрос об отмене действия Литовского Статута и польского законодательства стал предметом обсуждения в «Особом комитете для рассмотрения предположений по губерниям, от Польши присоединенным» (Западный комитет), и было высказано предложение о распространении общероссийского законодательства на Западные губернии. 25 июня 1840 г. последовал указ Николая I «О распространении силы и действия российских гражданских законов на все западные, возвращенные от Польши, области». В нем император подчеркнул рациональность данного решения, поскольку «с одной стороны, что сия важная цель отчасти уже достигнута приведением сих узаконений в стройный порядок и ясную положительность чрез издание Свода законов империи, … с другой же, что вошедшими в сей свод и дополняющими оный постановлениями, как самые права состояний лиц и имуществ, так и правила для доказательства и ограждения сих прав, определяются точнее и удовлетворительнее, нежели в тех, которыми доныне руководствовались в некоторых западных возвращенных от Польши областях». Положения указа достаточно детально регламентировали порядок введения общероссийского права в крае. Указ определял, что «отныне вперед, в губерниях Киевской, Подольской, Волынской, Минской, Виленской и Гродненской, а также в области Белостокской, всякое действие Статута Литовского и всех на основании сего статута, или в дополнение изданных Сеймовых конституций и иных постановлений прекратить, заменив их общими российскими узаконениями». Предписывалось соблюдать нормы материального и процессуально права – «как в решении дел по существу, так и в образе и формах производства их и разделении между присутственными местами, тот самый порядок, который учрежден для прочих внутренних областей империи». Указывался запрет на обратную силу действия общегосударственного законодательства и рассмотрение уже начатых «действительным производством» дел на основе местных узаконений ^[67]. До начала XX вв., Литовский Статут использовался в качестве источника права в Своде законов Российской империи 1842 и 1857 гг. изд. (законы «о состоянии», т. 9 и гражданских узаконений, т. 10).

Действие Литовского Статута было сохранено лишь в Полтавской и Черниговской губерниях как изъятия из общероссийского гражданского законодательства ^[68]. В связи с этим весьма справедливо замечание С.В. Пахмана, что «эти законы не могут быть названы местными в строгом смысле этого слова, потому что они не действуют там в виде самостоятельных, отдельных от общего Свода постановлений, а, напротив, включены в состав последнего, и таким образом являются как частные изъятия из тех или других его правил» ^[69]. Поэтому никакого собственного, обособленного гражданского права в указанных губерниях не существовало и выделять его в качестве такового не представляется возможным ^[70]. Об этом свидетельствует рассмотренный указ от 25 июня 1840 г. и при этом важно учитывать другой важнейший недостаток внесенных корректив - «законы Черниговской и Полтавской губерний, - как отмечает А.А. Квачевский, - оторванные от своего первоначального источника, разбросанные ничем не связанными кусками в новой редакции свода законов, … получили место между постановлениями свода, увеличивая только пестроту последних»^[71].

* * *

Итак, включение в пространство российской власти подданных и территории Малороссии во второй половине XVII в. впервые поставило проблему взаимодействия русского и местного права, сложившегося на территории Украины. С присоединением территорий от Польши после разделов Речи Посполитой во второй половине XVIII в. и образованием Западных губерний было положено начало включению в пространство российской власти населения Белоруссии и Литвы. И хотя действующий на данных территориях Литовский Статут в основе своих положений был близок к Соборному уложению 1649 г. и оказал большое влияние на его содержание при создании уложения, местное право данного региона было в значительной мере трансформировано польско-литовскими источниками права. Попытки согласования и упорядочения местных источников права, а также их систематизации в 1740-1840-е гг. успеха не принесли. В итоге указами Николая I 1831 г. и 1840 г. законодательство в сфере местного управления было унифицировано с общероссийским, а частноправовое регулирование отношений переведено на уровень Свода законов гражданских с сохранением некоторых местных особенностей гражданского оборота. Местное право в данном регионе практически прекратило свое существование и представляло собой отражение в консолидации гражданских узаконений в Своде законов Российской империи лишь специфики регулирования отдельных гражданско-правовых институтов на основе партикулярного гражданского права.