Features of Corruption in Commercial Organizations: The Criminological Aspect

Kostrykina Viktoriya Vital'evna Assistant of the Department of Delectology and Criminology of the Siberian Federal University 660075, Russia, Krasnoyarsk Territory, Krasnoyarsk, Maerchaka str., 6 v.kostrykina@mail.ru Other publications by this author

Коррупция является существенной системной проблемой для многих государств, поскольку ведет к торможению их устойчивого развития. На национальном уровне коррупция проникла практически во все сферы жизнедеятельности общества, включая образование, здравоохранение, государственные и муниципальные закупки, предпринимательскую деятельности и др. Не является исключением и коррупция в коммерческих организациях.

Данный негативный феномен обладает высокой общественной опасностью, поскольку посягает как на нормальную деятельность самих коммерческих организаций, так и на интересы государства, общества и отдельных граждан ^{[1, c. 153]}. По словам Ю. В. Трунцевского, к негативным последствиям коррупции в сфере частного бизнеса следует отнести: снижение корпоративной репутации; финансовые потери; деструкцию, вызванную регуляторным органом или законом; потери человеческих ресурсов ^[2]. По мнению Э. А. Иванова, Ю. П. Гармаева, С. А. Маркунцова, «коррупция убивает доверие граждан к органам государственной власти, стимулирует ведение бизнеса в теневом секторе и уклонение от уплаты налогов» ^{[3, c. 109]}. По справедливому утверждению А. В. Шашковой, «корпоративная коррупция приводит к негативным последствиям как на уровне макроэкономики отдельного государства, так и на уровне его микроэкономик: элементарное удорожание продукта приводит к росту социальной неудовлетворенности общества, которая, не находя решения на своем уровне, перекидывается и на иные уровни» ^[4]. Коррупция в коммерческих организациях искажает конкуренцию субъектов рыночной деятельности, нарушает естественное ценообразование, деформирует систему налогообложения страны, дезорганизует механизм финансовой государственной поддержки, уничтожает инвестиционную привлекательность, ухудшает инновационную активность, порождает и развивает организованную преступность, теневую экономику, рейдерские захваты, незаконную приватизацию предприятий и др. ^[5].

В научной литературе различным аспектам коррупции в рассматриваемой сфере посвятили свои труды: Е. Ю. Антонова ^{[6; 7]}, В. В. Астанин [8–10], Б. В. Волженкин ^{[11; 12]}, Г. С. Гончаренко ^[13], А. С. Горелик ^{[14; 15]}, Н. А. Егорова ^[16], С. В. Изосимов ^[17], О. С. Капинус ^[18], М. К. Карандышев ^[19], С. Д. Красноусов ^[20], Н. А. Лопашенко ^{[21; 22]}, С. Д. Макаров ^[23], Т. А. Некрасова ^{[24; 25]}, В. А. Номоконов ^{[26; 27]}, С. Ю. Суйков ^[28], Ю. В. Трунцевский [29–31], Л. П. Тумаркина ^[32], Д. Р. Федорив и М. Л. Гачава ^[33], Т. Я. Хабриева ^[29], Г. Н. Хлупина ^[1], А. М. Цирин ^{[29; 34; 35]}, Е. С. Шалыгина ^[36], Э. С. Шимшилова ^[37], И. В. Шишко ^{[1; 38]}, А. М. Шунаев ^[39], П. С. Яни ^{[40; 41]} и др.

Анализ проведенных исследований позволил выявить основные подходы к пониманию особенностей коррупции в коммерческих организациях, которые отражают ее различные аспекты, а также способам ее предупреждения. Между тем вопрос о социально-правовой характеристике коррупции в коммерческих организациях на сегодняшний день остается открытым.

Коррупция в коммерческих организациях представляет собой вид родового социально-правового явления – коррупции. В свою очередь, данный вид коррупции обладает собственными характерными чертами, раскрывающимися в особенностях сферы существования, субъектного состава, а также цели коррупционного поведения ^{[42, с. 121]}.

Сферой существования коррупции в коммерческих организациях является как внутренняя деятельность по управлению коммерческой организацией, так и внешняя деятельность коммерческой организации, осуществляемая во взаимосвязи с иными хозяйствующими субъектами, включая представителей публичного сектора.

Большинство коммерческих организаций обладают общей правоспособностью, то есть возможностью иметь гражданские права и нести гражданские обязанности, необходимые для осуществления любых видов деятельности, не запрещенных законом. К одному из основных видов деятельности коммерческой организации относится деятельность предпринимательская, целью которой выступает извлечение прибыли ^[43]. В научной литературе для обозначения коррупционных проявлений в предпринимательской деятельности преимущественно используются такие категории, как «бизнес-коррупция», «деловая коррупция». В справочных источниках «бизнес-коррупция» определяется как «внутреннее, не выходящее за переделы хозяйствующего субъекта коррупционное поведение в коммерческих организациях» ^[44], а «деловая коррупция» – как «предоставление имущественных благ государственным или муниципальным служащим со стороны предпринимателей по делам своего бизнеса» ^[45]. По словам исследователей, «деловая коррупция имеет место тогда, когда один из субъектов коррупционных отношений обязательно является представителем бизнеса, предпринимателем, а другой стороной альтернативно могут выступать представитель власти, чиновник либо сотрудник бизнес-структуры или гражданин» ^[46]. В таком случае деловая коррупция противопоставляется бытовой, в которую вынужденно вовлекаются обычные граждане ^{[47, с. 6]}. Ситуация, при которой коррупционные отношения возникают между субъектами предпринимательской деятельности и органами власти, именуется в литературе «государственно-коммерческой коррупцией» ^{[44, с. 96]}.

В научной литературе также можно встретить и понятие «корпоративной коррупции». По мнению Н. А. Подольного и Н. Н. Подольной, сферой существования данного вида коррупции является «сфера корпоративных отношений, то есть отношений, возникающих и разворачивающихся в экономике. Однако это далеко не все отношения в экономической сфере, поскольку корпорация представляет собой самоуправляемое объединение физических лиц, а потому отношения, которые возникают в связи с участием в них корпораций, охватывают не всю сферу экономики» ^{[48, с. 523]}. Представляется, что содержание понятий «коррупция в коммерческих организациях» и «корпоративная коррупция» имеют некоторое сходство однако тождественными не являются, поскольку в соответствии с ч. 1 ст. 65.1 ГК РФ к числу корпоративных юридических лиц относятся как коммерческие (хозяйственные товарищества и общества, крестьянские (фермерские) хозяйства, хозяйственные партнерства, производственные и потребительские кооперативы), так и некоммерческие организации (общественные организации, общественные движения, ассоциации (союзы), нотариальные палаты, товарищества собственников недвижимости, казачьи общества и т.д.). Вместе с тем к унитарным юридическим лицам относятся государственные и муниципальные предприятия, являющиеся коммерческими организациями ^{[49, с. 321]}.

Как отмечают исследователи, в коммерческих организациях достаточно часто возникает конфликт интересов топ-менеджеров и самих организаций. При этом бенефициары организаций испытывают негативные последствия от коррупционных проявлений со стороны лиц, осуществляющих управленческие функции, в более значительной степени, нежели рядовые сотрудники ^{[50, с. 14]}. По мнению Т. Я. Хабриевой, «наиболее распространенные коррупционные практики со стороны коммерческих организаций проявляются в приемке несуществующих услуг и не сделанных в реальности работ; создании неконкурентной среды при закупках; использовании при строительстве более дешевых материалов, чем было указано в смете на осуществление работ по подготовке строительного подряда и, соответственно, оплачено заказчиком; изначальном завышении стоимости работ и оказываемых услуг, производимых организацией, где лицо, принимающее решение о закупке, имеет корыстную заинтересованность» [зм1] ^{[50, с. 20]}.

Вместе с тем к числу иных видов деятельности коммерческих организаций следует отнести, например, их участие в благотворительности. Благотворительная деятельность может реализовываться в форме направления организацией безвозмездных пожертвований на международном уровне от централизованного фонда; осуществления местными компаниями специальных взносов для организации благотворительных встреч или мероприятий; реализации сбора денежных средств исключительно среди сотрудников организаций или клиентов (к примеру, с целью оказания помощи местному населению, пострадавшему от наводнения) и др. По словам Ю. В. Трунцевского, «в ряде случаев такие благородные пожертвования могут использоваться исключительно в качестве «завуалированных» коррупционных платежей со стороны организации подкупаемому лицу» ^[2] с целью последующего незаконного получения как материальных (получение лицензий, справок, разрешений, льготных программ кредитования, уклонение от уплаты налогов и др.), так и нематериальных выгод (получение неприкосновенности от различного рода проверок со стороны уполномоченных лиц, расширение возможностей для бизнеса, знакомство с влиятельными людьми, вхождение в круг доверенных лиц, с которыми власть готова вести деловые переговоры на более дружественных условиях со стороны подкупаемых лиц). Некоторые исследователи полагают, что в современном мире трудно встретить человека, «который бы жертвовал своими средствами из личной прибыли и без замысла извлечь из подобного пожертвования куда большие дивиденды» ^[51].

Одной из криминологически значимых сторон деятельности коммерческих организаций является их участие в незаконном финансировании политической деятельности (избирательных кампаний [52–54], лоббистской деятельности ^[55]), целью реализации которой также является получение материальных и нематериальных выгод. В научной литературе указанное явление именуется политической коррупцией ^{[56; 57]}. В современной действительности щедрые пожертвования в избирательные фонды, поступающие от коммерческих организаций, представляют собой вознаграждение за последующее лоббирование их интересов избранными должностными лицами, что способно привести к снижению уровня легитимности представительной власти, детерминации политизации организованной преступности, искажению реальной политической конкуренции, потере доверия населения к процессу формирования власти посредством выборов, проникновению во власть лиц с криминальным прошлым, захвату власти бизнесменами не только в конкретном регионе, но и в государстве в целом, созданию нежелательного имиджа страны, нарушению принципа законности и т. д. ^{[58, с. 211]} . Как верно в этой связи отметил Е. И. Колюшин, «заинтересованность коммерческих организаций в результатах выборов объясняется с точки зрения возможности получить дополнительную прибыль (или не потерпеть убытков)» ^{[59, с. 255–256]}.

Следующей характерной чертой коррупции в коммерческих организациях является перечень ее субъектов. Круг субъектов коррупционных отношений в коммерческих организациях разнообразен. В научной литературе традиционно принято выделять два вида субъектов коррупционных отношений: сторона пассивного подкупа и сторона активного подкупа ^{[54, с. 34–35; 60, с. 711; 61, с. 29–30]}. Представленная классификация вполне применима и к характеристике коррупции в коммерческих организациях.

Субъекты пассивного подкупа в коммерческих организациях – это участники отношений в сфере деятельности коммерческой организации (физическое вменяемое лицо, достигшее определенного возраста уголовной ответственности или юридическое лицо), использующие свой статус или должностное (служебное) положение вопреки законным интересам организаций, общества и государства в целях извлечения выгод имущественного и (или) неимущественного характера для себя или третьих лиц.

К числу основных субъектов пассивного подкупа в коммерческих организациях относятся должностные лица; лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой организации, а также сами коммерческие организации.

В научной литературе высказывается предложение об отнесении к субъектам пассивного подкупа также и лиц, работающих в соответствующих коммерческих организациях в ином качестве (к примеру, менеджер, консультант, инженер, специалист). При этом следует подчеркнуть, что в соответствии с действующим законодательством, уголовная правовая квалификация коррупционных деяний последней категорий лиц представляется весьма затруднительной. По словам Т. А. Некрасовой, «инициаторами и проводниками коррупционных проявлений являются, как правило, менеджеры среднего звена. Естественно, что подобные проявления происходят без ведома руководителей, которые выполняют доверенные полномочия бенефициара» ^{[25, с. 26]}. Разделяя указанную позицию, исследователи подчеркивают, что «данные коррупционные схемы находятся за рамками уголовного законодательства, но при этом не теряют криминологических свойств бытовой коррупции; скорее, напротив, обеспечивают ее высокую латентность и формируют ресурсную основу уголовно наказуемой коррупции, однако отсутствие признаков специального субъекта не позволяет квалифицировать такие деяния как получение взятки либо коммерческий подкуп, а отсутствие признаков обмана не дает оснований для вменения состава мошенничества» ^[62].

В этой связи следует согласиться с мнением Н. А. Лопашенко, которая относит к числу субъектов пассивного подкупа также и работников коммерческих организаций, не являющихся должностными лицами и лицами, выполняющими в них управленческие функции ^{[63; с. 100]}. Такой подход в полной мере соответствует положениям Конвенции ООН против коррупции и Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию.

Субъект активного подкупа в коммерческих организациях – это физические вменяемые лица, достигшие возраста уголовной ответственности, и юридические лица, обещающее или предоставляющие вознаграждение субъекту пассивного подкупа, а равно осуществляющее посредничество в подкупе ^[64]. Субъектами активного подкупа могут быть как лица, обладающие специальным должностным (служебным) положением (статусом), так и без такового.

Необходимо отметить, что для некоторых участников коррупционных отношений в коммерческих организациях свойственно совмещение статусов. Так, лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой организации, может выступать как субъектом пассивного, так и активного подкупа. В первом случае генеральный директор коммерческой организации, являясь субъектом пассивного подкупа, может получить незаконное вознаграждение от заинтересованного лица за совершение определенного бездействия в пользу последнего (например, представитель коммерческой организации может осуществить коммерческий подкуп генерального директора конкурирующей фирмы для того, чтобы он не принимал участия в определенных конкурсных процедурах). Во втором случае генеральный директор, выступая субъектом активного подкупа, может от имени и в интересах своей организации передать незаконное вознаграждение главе городского поселения за предоставление определенных муниципальных преференций.

Общественная опасность, а также разнообразие коррупционных проявлений в коммерческих организациях обуславливают появление в научно-практической среде предложений о привлечении к уголовной ответственности не только индивидуальных, но и коллективных субъектов коррупции в коммерческих организациях. Речь идет о невозможности привлечения к уголовной ответственности юридических лиц, поскольку в действующем законодательстве уголовная ответственность установлена в отношении только физического вменяемого лица, достигшего определенного возраста уголовной ответственности (принцип личной ответственности виновного).

В настоящее время ответственность юридических лиц за коррупционные правонарушения установлена на уровне административного законодательства (например, ст. 19.28 и 19.29 КоАП). Между тем в научной литературе высказано обоснованное мнение о том, что в отношении юридических лиц, совершивших коррупционные деяния, установлена квазиуголовная ответственность, рассматриваемая как «применение административно-правовых мер воздействия за деяния, объявленные законодателем преступлением» ^{[65, с. 121]}. На практике дела об административных коррупционных правонарушениях возбуждаются исключительно по материалам уголовного дела. При этом привлечение должностного лица либо лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, к уголовной ответственности за дачу взятки или незаконную передачу предмета коммерческого подкупа не освобождает от ответственности юридическое лицо, от имени или в интересах которого совершены соответствующие коррупционные действия ^[66]. Судьи, как правило, «не учитывают доводы представителей юридического лица о том, что физическое лицо, давшее взятку должностному лицу, действовало от своего имени и в своем интересе» ^{[67, с. 85]}.

С другой стороны, нередки случаи, когда коммерческая организация, руководители или сотрудники которой были привлечены к уголовной ответственности, продолжала и дальше совершать коррупционные преступления, но уже под руководством других сотрудников организации. Соответственно, сложившаяся система правовой охраны общественных отношений в рассматриваемой сфере не выполняет своих предупредительных функций. В связи с чем представляется обоснованным приостанавливать или прекращать деятельность таких организаций в установленном законом порядке ^{[68, с. 684]}. Кроме того, следует поддержать других авторов, обосновывающих необходимость введения института уголовной ответственности юридических лиц за совершение коррупционных деяний, следуя примеру многих зарубежных стран [69–71; 72, с. 60; 73; 74]. Как отмечает Е. Ю. Антонова, «мировая практика демонстрирует множество примеров того, что субъектами коррупционных преступлений являются не только отдельные физические лица, но и корпоративные (коллективные) образования. Корпорации очень часто предоставляют нелегальные вознаграждения высокопоставленным чиновникам, например, за возможность получить крупный контракт и концессию» ^{[6, с. 193]}. По справедливому замечанию А. В. Наумова, «рынок и рыночные отношения едва ли не неизбежно приведут нас и к установлению уголовной ответственности корпораций за хозяйственно-экономические преступления» ^{[75, с. 109]}.

Следующим неотъемлемым признаком коррупции в коммерческих организациях является коррупционная цель. Следует отметить, что преследуемая субъектами корпоративных отношений коррупционная цель состоит в получении выгод как материального, так и (или) нематериального характера. Причём для субъектов активного и пассивного подкупа в коммерческих организациях характерно стремление к извлечению выгод и преимуществ разного рода.

Так, руководитель коммерческой организации, в ряде случаев являясь субъектом активного подкупа, может совершить коррупционное правонарушение с целью незаконного получения лицензии на ведение деятельности или права на долгосрочную аренду недвижимого имущества, уклонения от уплаты грузоперевозочных платежей, преодоления бюрократических задержек во взаимодействии с государственными органами власти, избежания проверок со стороны контролирующих органов, исключения организации из реестра недобросовестных лиц, прекращения уголовных и административных дел в отношении своей организации и (или) ее сотрудника и др. Во взаимоотношениях с органами государственной власти и местного самоуправления руководитель коммерческой организации может передать незаконное вознаграждение представителю власти за предоставление определенных преференций. Так, экс-глава Сахалина Х. получил $5,6 млн в виде отката от совладельца сахалинской компании «Энергострой» К. за право получить контракт на строительство четвертого энергоблока Южно-Сахалинской ТЭЦ. После Х. был приговорен к 13 годам лишения свободы ^[76]. Интересным представляется и дело полковника УФСБ по Самарской области Г., получавшего незаконное вознаграждение от руководителя юридической службы ООО «Межотраслевое объединение “ТНП”» «за непринятие мер» в случае выявления нарушений в деятельности данной нефтяной компании. Общая сумма полученных средств подкупа превысила 100 млн рублей. Суд приговорил полковника УФСБ Г. к 20 годам лишения свободы ^[77].

Посредники, агенты или клиенты коммерческой организации, выступая субъектами активного подкупа, могут предложить вознаграждение сотруднику коммерческой организации как за законную деятельность (например, за более быстрое оказание услуг или быструю отгрузку товаров), так и за незаконную (например, за нарушение условий покупки, продажу товаров лицам, не имеющим права их покупать, и т. д.). Так, директор ЧУ ПО «Белевский кооперативный техникум» О. получила незаконное вознаграждение в размере 100 тыс. рублей за незаконное предоставление гражданину Х. диплома об образовании по специальности «Юриспруденция» без фактического обучения последнего. Действия О. были квалифицированы по п. «в» ч. 7 ст. 204 УК РФ, назначено наказание в виде штрафа в размере 1 млн рублей с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управленческими функциями, на срок два года ^[78].

В рамках внутрикорпоративных отношений лица, выполняющие управленческие функции в коммерческих организациях, являясь субъектами пассивного подкупа, могут принимать незаконные вознаграждения за неуведомление ответственных лиц о ставших известных им фактах хищения, незаконного присвоения имущества, иного нецелевого использования активов компании и др. В иных случаях во взаимоотношениях с внешними хозяйствующими субъектами руководители коммерческих организаций могут использовать свое служебное положение (статус) с целью получения незаконного вознаграждения исходя из корыстной заинтересованности. Так, между Управлением по обеспечению жизнедеятельности городского округа Республики Башкортостан (заказчик) в лице начальника Управления П. и ООО «Строительное управление-820» (генеральный подрядчик) в лице директора В. был заключен муниципальный контракт на выполнение работ генеральной подрядной организацией по адресной программе «Капитальный ремонт и ремонт дворовых территорий многоквартирных домов, проездов к дворовым территориям многоквартирных домов городского округа Республики Башкортостан» с ценой контракта на сумму 109 461 077 руб. 54 коп. Далее между заказчиком и генеральным директором М. ЗАО «Трансмонолит» (исполнитель) был заключен муниципальный контакт на выполнение функций строительного контроля (технического надзора) в рамках реализации указанной программы, где генеральным подрядчиком являлось ООО «Строительное управление – 820» и ряд других организаций. М., осознавая, что без подписания им актов о приемке выполненных работ (КС-2) генеральный подрядчик – ООО «Строительное управление – 820» – не сможет сдать заказчику выполненные работы и получить в полном объеме оплату за произведенные работы, решил использовать данное обстоятельство в своих корыстных целях для незаконного получения денег или ценных бумаг. После М. потребовал от директора ООО «Строительное управление – 820» передать ему незаконное денежное вознаграждение в размере 1,5 % от цены муниципального контракта, но не менее 1 650 000 руб., за совершение действий в интересах В. в связи с занимаемым служебным положением, а именно за подписание актов о приемке выполненных работ. На указанное требование В. изначально ответил согласием, а после сообщил об этом в правоохранительные органы.

Суд признал М. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 204 УК РФ, и назначил ему наказание в виде штрафа в размере шестнадцатикратной суммы коммерческого подкупа в размере 26 400 000 рублей в доход государства с лишением на два года права занимать должности, связанные с выполнением управленческих функций на государственной службе, связанные с выполнением управленческих функций на службе в органах местного самоуправления, в коммерческих или иных организациях ^[79].

Проведенное исследование показало, что коррупция в коммерческих организациях является сложным по своему содержанию социально-правовым негативным явлением и имеет определенные особенности, отличающие ее от иных видов коррупции. Коррупция в коммерческих организациях дезорганизует нормальную деятельность самих коммерческих организаций, а также наносит невосполнимый вред государству, обществу и отдельным гражданам. В этой связи исследование сущностных характеристик рассматриваемого вида коррупции имеет важное значение в разработке комплекса достаточных мер по предупреждению коррупции в коммерческих организациях.