Certain procedural means of studying the identity of the wanted suspect (accused) in the Information and communication environment

Anuchina Ol'ga Vladimirovna PhD in Law Senior Scientific Associate, Scientific Research Center of the Academy Management of the Ministry of the Internal Affairs of the Russian Federation 125171, Russia, g. Moscow, ul. Z.i A. Kosmodem'yanskikh, 8 olganauka1989@yandex.ru Other publications by this author

Anuchin Andrei Educator, the department of General Professional Disciplines, Moscow Police Command College State budgetary professional educational institution of the city of Moscow "College of Police" anu4inandre@yandex.ru

В ходе предварительного расследования по уголовному делу следователям и дознавателям (далее – следователь, если не указано иное) нередко приходится сталкиваться с ситуациями, когда местонахождение лица, подозреваемого (обвиняемого) в совершении преступления, не установлено, в том числе, когда он скрылся. По истечении срока предварительного расследования такое уголовное дело подлежит приостановлению в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 208 УПК РФ.

Согласно данным Генеральной прокуратуры Российской Федерации на основании п. 2 ч. 1 ст. 208 УПК РФ в 2020 году приостановлено 14331 уголовное дело, в 2019 г. – 16816, в 2018 г. – 16317, в 2017 г. – 16429, в 2016 г. – 16726 ^[1]. Представленные цифры также дополняют уголовные дела, приостановленные по п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ, по которым совершившему преступление лицу не придан статус подозреваемого, однако материалы уголовного дела свидетельствуют о его причастности.

Наметившаяся в 2020 году тенденция к снижению количества приостановленных уголовных дел за розыском подозреваемых (обвиняемых) свидетельствует об эффективности государственных мер, предпринимаемых для установления разыскиваемых преступников. Но несмотря на это, по-прежнему данный показатель остается достаточно высоким. Неслучайно этому вопросу было уделено значительное внимание на Коллегии Министерства внутренних дел Российской Федерации в 2021 г. ^[2].

В случае истечения срока расследования следователи вынуждены ограничиваться направлением поручения органу дознания о проведении розыскных мероприятий с приложением документов, в том числе характеризующих личность подозреваемого или обвиняемого. Объясняется это тем, что обычно розыск объявляется одновременно с приостановлением уголовного дела. После принятия указанного решения закон не допускает проведение следственных действий (ч. 3 ст. 209 УПК РФ), но обязывает поручить розыск органу дознания (ч. 1 ст. 210 УПК РФ).

Вместе с тем, следует констатировать, и до приостановления уголовного дела возможность проведения следственных действий в целях розыска подозреваемого (обвиняемого) используется не всегда. В то время как следственные действия служат важным инструментом изучения личности разыскиваемого и являются неотъемлемой частью розыскной деятельности следователя.

Значение данных о биографических, психофизических и социальных характеристиках личности для розыскной деятельности отмечают многие исследователи.

В советское время должное внимание криминалистическому учению о личности преступника на монографическом уровне уделили: М. Г. Коршик, С. С. Степичев, А. С. Кривошеев, Ф. В. Глазырин, П. П. Цветков, Н. Т. Ведерников. В последующие годы данное учение развивали в своих трудах: Р. С. Белкин, В. П. Лавров, А. С. Князьков, Р. Л. Ахметшин, В. А. Жбанков, Н. И. Малыхина и другие ученые.

П. П. Цветков, А. С. Князьков пишут, что информация о личности совершившего преступление в том числе важна и для выбора правильного направления розыска скрывшегося преступника ^{[3],[4, с. 162]}. Одновременно с тем, справедливо отмечено другими авторами, что «создать универсальный и исчерпывающий перечень криминалистически значимых данных о личности сложно ввиду их многообразия» ^{[5, с. 53]}. В то же время именно широкий круг данных о таком субъекте может привести к положительному результату в розыскной деятельности следователя ^{[6, с. 114]}.

Изучение личности разыскиваемого подразумевает, прежде всего, установление круга общения, имеющихся финансовых ресурсов, способностей, поведенческих особенностей. Изменения социально-экономической среды, связанные с её цифровизацией, рост на протяжении последних двух лет количества преступлений, совершенных с использованием информационно-коммуникационных технологий, свидетельствуют о том, что человек все больше погружается в интернет-среду. Это пространство становится современной информационной базой данных о нём. Указанные обстоятельства обусловливают необходимость более активного и эффективного взаимодействия правоохранительных органов с информационно-коммуникационной средой в процессе решения оперативно-служебных задач.

Некоторыми авторами также уже отмечено значение информационно-телекоммуникационной сети Интернет, организаций, оказывающих услуги интернет-сервисов как источников большого массива криминалистической значимой информации ^[7].

Убеждены в необходимости наращивания темпов ее использования для изучения личности разыскиваемого подозреваемого (обвиняемого) и последующего установления его местонахождения. Для этого требуется анализ существующих процессуальных средств, позволяющих получить значимые данные о подозреваемом (обвиняемом) из информационно-коммуникационных источников.

Процесс изучения личности, в отношении которой осуществляется уголовное судопроизводство, начинается с момента установления фактических данных об этом субъекте. Обязанность следователя собрать сведения, характеризующие личность подозреваемого (обвиняемого), устанавливается пунктом 3 ч. 1 ст. 73 УПК РФ. При этом изучение личности для целей указанной нормы предполагает получение достаточно поверхностной информации.

Значимая информация для розыска лица не всегда относится к доказательственной и чаще носит вспомогательный характер. Преимущество её в том, что является персонифицированной, так как следователь уже располагает исходными данными о подозреваемом (обвиняемом), в частности, биографического содержания. Согласимся с В. И. Поповым, что задача по розыску лица усложняется иногда и тем, что следователь вынужден параллельно производить расследование преступления ^{[8, с. 128]}.

В теории криминалистики к числу следственных действий, которые обладают наибольшим розыскным потенциалом, относят: осмотр, допрос, обыск, выемку, проверку показаний на месте ^{[8, с. 128],[9, с. 150]}. В то же время не оспорим тот факт, что протоколы проведенных следственных действий и материалы оперативно-розыскных мероприятий до объявления подозреваемого (обвиняемого) в розыск могут быть информативными для изучения личности разыскиваемого и установления его местонахождения. То есть процессуальные документы могут представлять интерес не только в качестве доказательства причастности к совершенному преступлению, но и как источник значимой для розыска информации.

К следственным действиям, с помощью которых можно обнаружить разыскиваемое лицо, относят осмотр (места происшествия, жилища, местности, помещений), обыск, эксгумация, предъявление лица для опознания. Допрос, выемка, получение образов для сравнительного исследования, судебная экспертиза, контроль и запись переговоров, получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами в большей степени служат средствами получения информации о его личности и месте нахождения.

Вместе с тем, только некоторые из указанных следственных действий возможно производить для познания информационно-коммуникационных ресурсов.

Первым процессуальным средством – следственным действием, с помощью которого можно получить значимую информацию, передаваемую посредством мобильных и компьютерных устройств, является контроль и запись переговоров (ст. 186 УПК РФ). Содержание переговоров может использоваться следователем в целях создания тактической ситуации, вынуждающей разыскиваемого выдать себя. Однако в силу технических особенностей данного следственного действия, следователь только спустя некоторое время может воспользоваться полученной информацией. Это препятствует своевременному созданию тактически верной ситуации.

Другим уголовно-процессуальным средством получения информации у операторов связи является следственное действие, позволяющее истребовать информацию о соединениях между абонентами и абонентскими устройствами (186.1 УПК РФ). В ходе изучения таких соединений по телефонному номеру и номеру устройства (IMEI-номеру), принадлежащих разыскиваемому, может быть получена объективная информация о его контактах, а также о районах пребывания вблизи базовой станции оператора.

Важно отметить, что в целях противодействия предварительному расследованию лицо, совершившее преступление, зачастую меняет номер телефона. В этом случае представляют интерес протоколы соединений абонента за предшествующий период. Но если сменилась только сим-карта, остается вероятность установления местонахождения лица по номеру устройства связи. В результате анализа активных перемещений устройства можно определить регионы, в которых разыскиваемый находился, и возможные места укрытия.

Так, в ходе предварительного следствия по уголовному делу о краже планшета у пассажира поезда дальнего следования была истребована информация о соединениях по IMEI-номеру похищенного планшета у четырех крупных операторов сотовой связи на всем маршруте следования поезда от г. Москвы до Краснодарского края. Стали известны данные владельца сим-карты, которую использовали в данном устройстве после хищения. Однако среди пассажиров он не числился. Вместе с тем, очевидно сталло, что соединения имелись только в регионах, где следовал поезд. В результате проведенного анализа подтвердилось предположение о причастности к преступлению проводника поезда, который впоследствии дал признательные показания в совершении кражи, а планшет обнаружен и изъят у родственников проводника в г. Санкт-Петербурге ^[10].

Однако, эти и другие следственные действия не охватывают изучение следователем информационно-коммуникационных ресурсов, их осмотр. Например, электронное облако, сайт знакомств, социальные сети, мессенджеры, интернет-приложения. Отсутствие процессуальной формы вызывает сложности в производстве и при документировании данного познавательного действия. Вместе с тем, по мнению ряда авторов, оно является самостоятельным розыскным действием в арсенале следователя ^{[11, с. 84]}. Ученые-процессуалисты предлагают процессуальные формы обследования и изъятия электронной информации, например, такие следственные действия: «дистанционный осмотр», «дистанционный обыск» ^{[12, с. 129-137],[13, с. 74-77]}, «осмотр сетевых информационных ресурсов» ^{[14, с. 13]} и др.

В отличие от следственного действия «Получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами» обследование информационной системы позволило бы получить более точные данные. Например, обнаружить в режиме реального времени следы пребывания пользователя в сети, адрес нахождения оборудования, а затем место, где скрывается подозреваемый (обвиняемый). Впрочем, и здесь есть сложности, связанные с использованием преступниками технологий маскировки IP-адреса ^{[15, с. 75]}.

Получить значимую информацию в контексте темы статьи возможно в ходе осмотра предметов, с помощью которых возможен выход в информационно-телекоммуникационную сеть. Это телефон и другие компьютерные устройства, так как в них современный человек хранит большой объем информации о себе, иногда даже не подозревая об этом. Информацию о круге общения разыскиваемого можно обнаружить в телефонной книге, журнале вызовов, в мессенджерах и социальных сетях. В подобных устройствах также может храниться информация о привычках, профессиональных и иных возможностях, местах дальнейшего проживания, состоянии здоровья, недоброжелателях, запланированных встречах и другое. Потенциал таких осмотров огромен.

Относительно законности осмотра указанных технических средств разъяснения дал Конституционный Суд Российской Федерации определив, что для производства осмотра и экспертизы информации, находящейся в электронной памяти абонентских устройств, изъятых при производстве следственных действий, вынесение специального судебного решения не требуется ^[16].

Важно отметить, что информатизация и компьютеризация современного общества повлияли на процессуальный порядок проведения следственных действий, в ходе которых осуществляется изъятие электронных носителей информации. Так, УПК РФ дополнен ст. 164.1, согласно которой такие следственные действия производятся с участием специалиста, который компенсирует следователю недостаток знаний в этой области. В случае, когда в ходе осмотра подобных предметов невозможно получить доступ к содержимому устройства, извлечь данные возможно с помощью компьютерно-технической судебной экспертизы. Например, если устройство сломано или требуется привлечь специальные средства (программы) для разблокировки. Извлеченные данные можно использовать для подготовки к допросу лиц из окружения разыскиваемого, проведения оперативно-розыскных мероприятий, связанных с наблюдением за интересующими лицами, а также страницами разыскиваемого в сети Интернет. Заглядывая в будущее, полагаем, что в скором времени значительное число следственных действий будет связано со сложными техническими устройствами и информационными технологиями, что потребует более высокой подготовки следователей.

Путем обобщения данных о разыскиваемом, которые содержатся в учетах, возможно получение независимых характеристик о его личности. Важность таких источников отмечают Н.Т. Ведерников ^{[17, с. 112]}, В.П. Лавров ^{[18, с. 33]}. На современном этапе развития общества наблюдаются изменения криминалистической регистрации, – пишет Ю.В. Гаврилин ^{[19, с. 67-68]}. Стали появляться современные автоматизированные информационно-поисковые системы (далее ­– АИПС). В.Х. Каримов, Н.И. Малыхина достаточно подробно пишут о таких системах, что позволяет их не перечислять в настоящей статье ^{[20, с. 49-67],[21, с. 172-192]}. С помощью АИПС можно получить информацию, содержащуюся в учетах как органов внутренних дел, так и иных государственных органах. Например, о передвижениях на различном транспорте; о пребывании в общественных местах; о наличии документов; о привлечении к уголовной и административной ответственности; о выездах за пределы Российской Федерации; о местах проживания, регистрации; о преступных связях; отличительных особенностях, приметах лица и т.д.

Особое значение в процессе изучения личности отводится процессуальному средству – запрос (ч. 4 ст. 21 УПК РФ). По запросу можно истребовать необходимые документы о разыскиваемом лице. Например, в комитет ЗАГС для установления родственных связей, смене фамилии, имени, отчества, в отделения ПФР, военкомат, больницу – о возможных обращениях гражданина, об имеющихся заболеваниях; в финансовые и кредитные организации – о наличии счетов, переводов; в органы Федеральной налоговой службы – о наличии разрешений заниматься предпринимательской деятельностью; кадастровую палату – о наличии у разыскиваемого и у его знакомых имущества, которое может использовать для укрытия и т.д. Однако, такие запросы не быстро исполняются.

Отрадно заметить, что внедрение информационных технологий уже позволяет некоторые данные о разыскиваемом получить, воспользовавшись открытыми общедоступными системами. В качестве положительного примера можно привести официальные интернет-сайты судов. Достаточно ввести в поисковой строке на сайте суда фамилию и инициалы, чтобы узнать номер дела, тип производства, статус участника (истец или ответчик), дату заседаний и т.д. По завершенным делам могут быть размещены тексты решений, в которых можно обнаружить значимую криминалистическую информацию о разыскиваемом.

В этой связи определенные возможности видим в предоставлении следователю прав обследования информационного пространства. Это могут быть базы данных государственных органов, а также негосударственных структур. Надо понимать, что предоставление таких полномочий для постоянного мониторинга информации должно быть только в тех случаях, когда подозреваемый или обвиняемый объявлен в розыск, а допуск разрешен только тому должностному лицу, в производстве которого находится такое уголовное дело и в отношении только конкретного лица.

Понимаем, что обеспечение безопасного использования подобных информационных систем вызывает серьезную озабоченность ученых, например, при создании системы биометрической идентификации ^{[22, с. 41-53]}. Волнуют вопросы информационной безопасности экспертов в области искусственного интеллекта ^{[23, с. 193-195]}. Вместе с тем полагаем, что такие ресурсы и соответствующие средства их обследования могли бы существенным образом повысить эффективность розыскной деятельности следователя, в частности, способствовать более разностороннему и быстрому изучению личности.

Подводя итог вышесказанному, приходим к следующему, что на современном этапе развития уголовно-процессуального законодательства следователь в недостаточный степени располагает процессуальными средствами для изучения личности разыскиваемого подозреваемого (обвиняемого) в информационно-коммуникационной среде. В связи с чем установление местонахождения подозреваемого (обвиняемого) органом предварительного расследования весьма проблематично. Кроме того, осуществление активной розыскной деятельности следователем требует от него определенных знаний и умений в области современных технологий, что лишь отчасти можно разрешить с привлечением специалиста. Вместе с тем, использование информационно-коммуникационной среды позволяет расширить возможности органов предварительного расследования по розыску подозреваемых (обвиняемых), становясь уникальными источниками криминалистически значимой информации о его личности. Однако исследование вышеназванного пространства требует новых процессуальных форм.