Anthropological peculiarities of the population of the Late Bronze Age buried in the solitary mound Krasnaya Dubrava

Pererva Evgenii Vladimirovich PhD in History Docent, the department of Russian and World History and Archaeology, Volgograd State University 400131, Russia, Volgogradskaya oblast', g. Volgograd, pr. Universitetskii, 100 perervafox@mail.ru Other publications by this author     Bityushkova Anastasiya Andreevna Senior Laboratory Assistant, Sicientific Laboratory of Volgograd State Socio-Pedagogical University 400062, Russia, Volgogradskaya oblast', g. Volgograd, ul. Pr. Lenina, 27 legenda@vspu.ru

Mataev Vasilii Vladimirovich PhD in Pedagogy Senior Laboratory Assistant, Sicientific Laboratory of Volgograd State Socio-Pedagogical University 400062, Russia, Volgogradskaya oblast', g. Volgograd, ul. Pr. Lenina, 27 legenda@vspu.ru

В 2021 г. археологическим отрядом Научно-исследовательской археологической лаборатории им. В.И. Мамонтова ФГБОУ ВО «ВГСПУ» (НИАЛ им. В.И. Мамонтова) при участии Молодежного археологического клуба «Легенда» и факультета исторического и правового образования ФГБОУ ВО «ВГСПУ» под руководством А.А. Битюшковой были проведены археологические раскопки объекта археологического наследия одиночного кургана «Красная Дубрава». Археологический комплекс был выявлен в ходе совместной экспедиции научно-производственной лаборатории археологии и реставрации ВГСПУ и отряда ВООО «ВДАО» под руководством Н.Б. Скворцова в 2017 г.

Одиночный курган «Красная Дубрава» расположен в Иловлинском муниципальном районе Волгоградской области, в 9,865 км к юго-юго-западу от х. Камышинский, на территории урочища «Красная Дубрава». Насыпь кургана полусферической формы, овальная в плане, окруженная сильно запаханным кольцевым ровиком. Высота кургана – 1 м, диаметр – 17х20 м.

Поверхность кургана была сильно повреждена при монтаже опорного репера Государственной геодезической сети (пункт триангуляции). При сооружении визирного знака, указателя в виде врытых в землю бетонных опор по периметру которых произведена окопка, были разрушены центральные погребения (погребения 1, 6 и 11).

В результате археологических раскопок одиночного кургана было исследовано одиннадцать погребений. В погребении 4 отсутствовали костяк и погребальный инвентарь. В остальных захоронениях обнаружены 13 лепных сосудов, бронзовый браслет и бронзовые подвески. По предварительным данным, раскопанные погребения относятся к эпохе поздней бронзы, возможно к временным этапам срубной или покровской культуры.

Целью данной работы является изучение антропологических материалов, полученных в результате археологических раскопок кургана Красная Дубрава.

В отечественной науке имеется значительное количество научных работ, посвященных изучению антропологических особенностей населения позднебронзового века Нижнего Поволжья. В то же время большая часть этих исследований построены на анализе краниологических серий, которые являются наиболее массовыми и хорошо сохранившимися палеоантропологическими материалами. В настоящее время в современной физической антропологии существуют и другие методики и программы, ориентированные на изучение образа жизни человеческих коллективов древних эпох, стратегии их выживания и реконструкции социально-культурных особенностей. Одной из таких научных дисциплин, является палеопатология. К сожалению работ, посвященных анализу патологических отклонения на костных останках населения эпохи поздней бронзы нижневолжского региона сравнительно не много. В данном контексте следует выделить работы С.Б. Боруцкой ^{[6; 24]}, а также исследования Е.В. Перервы в которых анализируются антропологические материалы отдельных могильников Волго-донского междуречья и Республики Калмыкия ^{[11; 15; 16; 19]}. В связи с этим, изучение малочисленной и плохо сохранившейся серии, представленное в данной работе имеет большое значение. Во-первых, не имеется возможности проведения краниологического и остеологического исследования индивидов из кургана Красная Дубрава, поэтому патологический и половозрастной анализ позволят включить антропологических материалы из этого археологического комплекса в научный оборот, а во-вторых, полученные результаты позволят расширить наши представления об особенностях образа жизни населения эпохи поздней бронзы Нижнего Поволжья.

Методика и материал исследования.

Определение полапроводилось на основе комплексного анализа морфологических признаков черепа, длинных костей и таза. Возраст детских костных остатков определяется по степени развития и прорезания зубов, а также длине диафизов без эпифизов ^{[1; 26; 42]}. Возраст половозрелых индивидов определяется по степени деструкции зубной поверхности и зубного ряда, степени дегенеративно-дистрофических изменений суставных поверхностей, главным образом, плечевой и бедренной костей ^[2], и специфике облитерации швов на черепе ^[2].

Также учитывалась встречаемость дискретно-варьирующих признаков на черепной коробке и ряда генетических аномалий на костях посткраниального скелета ^{[14; 17]}.

При проведении палеопатологического анализа использовалась методика палеопатологического обследования, разработанная А.П. Бужиловой ^{[7; 8]}, и рекомендации зарубежных авторов ^{[26; 30; 39]}.

Материалом для исследования послужили костные останки 12 индивидов в различной степени сохранности (табл. 1).

Описание антропологического материала.

Погребение 1, костяк 1. Сохранились мелкие фрагменты черепной коробки, нижняя челюсть, фрагменты ребер, позвонков, лопаток, костей стоп и кистей, часть правой тазовой кости, диафизы правой плечевой и бедренной кости.

Края надглазничной области лобной кости острые, нижняя челюсть грацильная, седалищная вырезка на тазовой кости имеет тупой угол. Данные признаки указывают на женский пол погребенного человека. Возраст, судя по степени стертости зубов, отсутствию облитерации черепных швов, и наличию следов срастания эпифизов с диафизами на сохранившихся костях посткраниального скелета, находится в пределах 17-22 лет.

Из особенностей, выявленных при изучении останков, следует указать: минерализованные отложения на коронках зубов, пороз альвеолярных краев верхней и нижней челюсти, который, вероятно, связан с прорастанием третьих моляров.

Мышечный рельеф на длинных костях посткраниального скелета развит слабо до 1-го балла.

Погребение 1, костяк 2. В сохранности мелкие фрагменты черепной коробки ребенка3-4 лет.

В правой глазнице наблюдается поротический гиперостоз 2-го балла. На костях свода черепа со стороны эндокрана имеются пальцевидные вдавления. На внутренней стороне ветви нижней челюсти наблюдается разреженность костной ткани в виде пороза, которая фиксируется и на височных костях вокруг слухового прохода.

На молочных зубах выявлены минерализованные отложения светло-желтого цвета 2-го балла.

Погребение 2. Для изучения были доступны 4 фрагмента черепа и подбородочная часть нижней челюсти, на которой сохранились 2 правых премоляра. Также сохранились части правой бедренной кости, осколки тазовой кости, отдельные части костей стоп, мужчины 35-45 лет. На возраст индивида указывает стертость зубов, которая на премолярах значительна и достигает дентина. Корни зубов оголены менее чем наполовину, что указывает на развитие ранней стадии пародонтоза.

Из особенностей, имеющихся на фрагментах длинных костей скелета, следует выделить деформирующий артроз тазобедренного сустава, который проявляется в виде изношенности вертлужной впадины и частичной ее деформации, а также следы от зубов грызунов или трупоедов, наблюдающиеся на передней поверхности правой бедренной кости в центральной части диафиза и на задней поверхности в дистальной части диафиза на левой бедренной кости.

Мышечный рельеф на частях плечевых, лучевых, локтевых, бедренных и больших берцовых костей развит крайне интенсивно.

Погребение 3. Для изучения были доступны 14 фрагментов черепной коробки, несколько коронок молочных зубов, а также отдельные диафизы длинных костей посткраниального скелета. Судя по состоянию молочных зубов и зубной системы в целом, возраст индивида на момент смерти 1–1,5 года. На костях свода черепа со стороны эндокрана выявлены следы пальцевидных вдавлений. Из патологий на костях посткраниального скелета следует отметить периостит на передних краях больших берцовых костей, указывая на то, что на момент смерти в организме ребенка шел острый воспалительный процесс.

Погребение 5. Исследовались части черепной коробки и нижней челюсти, фрагменты диафизов плечевых, лучевых, локтевых и правой бедренной кости, лопатки и шейные позвонки мужчины 35–45 лет.

Осмотр черепной коробки показал наличие васкулярной реакции по типу «апельсиновой корки» 2-го балла (маркер воздействия на организм низких температур или холодных ветров).

На зубах фиксируются минерализованные отложения, которые на третьих молярах достигают грибовидной формы. Прижизненно утрачен первый резец с правой стороны на верхней челюсти. В области альвеолярного возвышения этого зуба, а также на месте первого премоляра с правой стороны на верхней челюсти наблюдаются пародонтальные карманы. Зубы стерты до пульпы спереди и до дентина на молярах. Корни зубов оголены на половину, что указывает на пародонтоз 2-го балла.

На костях посткраниального скелета в области правого локтевого, лучезапястных и акромиальных суставов выявлены признаки развития деформирующего артроза 2-го балла в виде стертости суставной поверхности, бортиков, краевых разрастаний. На 5 и 7 шейных позвонках выявлен горизонтальный остеофитоз 2 балла, а на 5 шейном позвонке он осложняется остеохондрозом 3-го балла.

Мышечный рельеф на сохранившихся длинных костях посткраниального скелета развит интенсивно на уровне 2–3 балла.

Погребение 6, костяк 1. В сохранности мелкие фрагменты костей черепа и нижней челюсти ребенка 3–4 лет. На молочных зубах фиксируются минерализованные отложения. На костях свода черепа со стороны эндокрана наблюдаются пальцевидные вдавления. В обеих орбитах присутствует поротический гиперостоз в виде «cribra orbitalia» 1-го балла, маркера развития железодефицитной анемии.

Костяк 2. Для исследования были доступны диафизы левой плечевой, лучевой и бедренной кости, фрагмент диафиза правой лучевой кости, части малых берцовых костей и костей стоп, фрагменты лопаток мужчины 25-35 лет.

Из особенностей следует выделить следы от зубов мелких млекопитающихся «грызунов» на плечевой кости с латеральной стороны. Данные признаки могут быть следствием вторичности захоронения.

Погребение 7. Изучались мелкие фрагменты костей свода черепа и нижней челюсти, части плечевых, лучевых, локтевых костей, центральная часть диафиза левой бедренной кости, которые принадлежали мужчине 18-22 лет.

На костях свода черепа имеются маркеры воздействия на организм низких температур в виде васкулярной реакции по типу «апельсиновой корки» 2-го балла. На внутренней поверхности костей мозговой капсулы макроскопически хорошо фиксируются пальцевидные вдавления. На молярах наблюдаются минерализованные отложения и горизонтально ориентированные линии эмалевой гипоплазии (маркера, перенесенного в детстве серьезного стресса).

Погребение 8. Для исследования доступна лобная кость, дистальная часть диафиза правой плечевой, фрагменты диафизов и эпифизов локтевых, лучевых, бедренных костей, части позвонков и ребер, которые

предположительно принадлежат женщине. Возраст ее, судя по наличию следов срастания диафизов с эпифизами в метафизарных зонах, 17-21 год.

Патологических отклонений и каких-либо особенностей на останках выявить не удалось.

Погребение 9. В сохранности мелкие фрагменты черепной коробки и нижней челюсти, правая плечевая кость, диафизы левой лучевой и правой локтевой костей, диафизарные части бедренных костей, правая ключица, крестец, позвонки, лопатки мужчины 20-25 лет.

Обследование черепной коробки показало наличие на костях свода черепа следов васкулярной реакции 1-го балла, пальцевидные вдавления со стороны эндокрана, а также отложения зубного камня светло-желтого цвета на сохранившихся коронках.

Мышечный рельеф на длинных костях скелета развит средне, не превышая 1-2 балла. Суставы костей без следов значительной изношенности. Из аномалий на костях посткраниального скелета следует указать на «spina bifida» крестца, спондилолизис пятого поясничного позвонка и выемка на коленной чашечке от широкой мышцы бедра (The vastus notch).

Погребение 10. Изучались мелкие фрагменты черепной коробки и нижней челюсти, а также диафизарные части левой ключицы, правой плечевой, бедренных, больших и малых берцовых костей, мелкие осколки грудины, ребер, позвонков, костей стоп и кистей. Исходя из степени прорастания зубов второй смены, возраст индивида на момент смерти 13-15 лет. Грацильность костей скелета и черепа, косвенно, может указывать, на женский пол индивида.

Из особенностей, которые были выявлены при изучении фрагментов черепа и посткраниального скелета, можно выделить следующие: зубной камень светлого цвета, пороз альвеолярного отростка на верхней и нижней челюсти в области роста третьих моляров, пальцевидные вдавления со стороны эндокрана.

Погребение 11. В сохранности мелкие фрагменты черепной коробки и нижней челюсти мужчины 20-30 лет. Из костей посткраниального скелета для исследования были доступны: правая плечевая кость, диафиз левой плечевой, диафизарные и метафизарные части лучевых, бедренных, больших берцовых и малых берцовых костей, части ключиц, грудина, фрагменты лопаток, части ребер и позвонков, отдельные кости кистей и стоп.

Изучение фрагментов черепа показало наличие на лобной кости признаков воздействия низких температур в виде васкуляризации костной ткани по типу «апельсиновой корки» 1-го балла. На костях свода черепа со стороны эндокрана наблюдаются пальцевидные вдавления.

На нижней челюсти с внутренней поверхности альвеолярного отростка имеются небольшие ореховидные вздутия.

Стертость зубов незначительная, местами просматривается дентин. На коронках верхней и нижней челюсти фиксируется зубной камень, который на молярах достигает 3-го балла, приобретая грибовидную форму.

Изучение костей посткраниального скелета показало наличие начальной степени деформирующего артроза плечевого и коленных суставов. В области акромиального сустава наблюдаются значительные изменения, в виде остеохондроза.

Позвонки нижней части грудного и поясничного отдела позвоночника поражены горизонтальным остеофитозом 1-2 балла.

Из аномалий на костях скелета следует выделить выемки на обеих коленных чашечках от широкой мышцы бедра (The vastus notch).

Обсуждение полученных результатов.

Половозрастные особенности группы. Как уже указывалось выше, исследованы костные останки 12 человек: 6 мужчин, 2-х женщин, 3-х детей и 1-го подростка. Возраст всех трех детей до 4 лет, один ребенок умер в период 1-1,5 года (табл. 1). Еще в одном случае костные останки принадлежали подростку, пол которого определить затруднительно. Средний возраст смерти для взрослых индивидов, без учета детей, находится на уровне 27,1 года. Четверо мужчин умерли в молодом возрасте до 35 лет и двое в период 35-45 лет. Примечателен тот факт, ранней смерти женщин, которые были погребены в кургане в молодом возрасте 17-22 года.

В целом половозрастные показатели, зафиксированные в данном кургане-кладбище, соответствуют тенденциям, выявленным у населения эпохи поздней бронзы Нижнего Поволжья, которые ранее были отмечены другими авторами ^{[4, с. 243; 11, с. 93; 23, с. 124]}. Превалирование мужчин над женщинами является характерной чертой для групп, ведущих комплексный тип хозяйства, в эпоху поздней бронзы. Заниженные показатели среднего возраста смерти и большое количество молодых индивидов в кургане антропологические материалы, из которого исследуются можно объяснить стратегией перехода от кочевого образа жизни к иной форме присваивающего хозяйства, базирующейся на примитивном растениеводстве и пастушестве, что не всегда гарантировало группам успех в борьбе с негативными факторами окружающей среды. Большое количество детей и подростков в курганах кладбищах бронзового века отмечалось исследователями и ранее ^{[4; 23]}, связывается данное обстоятельство с такими факторами как инфекционный отбор, сакральные эпидемии, сезонный голод ^{[3; 11]}.

Высокая смертность женщин в молодом возрасте также характерная черта большей части древних популяций. Принято считать, что основной причиной смерти молодых женщин в эпоху позднего палеометалла, являются осложнения вовремя беременности или после родов ^{[4; 23]}.

Зубные патологии. Наиболее распространённым отклонением зубной системы, которое было зафиксировано у населения, захороненного в кургане Красная Дубрава, является минерализованные отложения (табл. 1). Зубной камень – это минерализованный зубной налёт, образующийся на поверхности зубов ^{[22, c. 268]}. Зубной камень достаточно часто отмечается при изучении палеоантропологического материала ^{[25; 29]}. Причинами его возникновения является: доминирование в диете белков или углеводов, а также продуктов с большим содержанием кремния, нерегулярная гигиена зубов, преобладание мягкой пищи в рационе человека, нарушение обмена веществ, неправильное положение зубов ^{[22, с. 268; 28, с. 301; 39, с. 71]}.

В целом минерализованные отложения - характерное патологическое состояние зубов для населения эпохи поздней бронзы, как для серий Нижнего Поволжья, так и для Среднего Поволжья. Показатели его встречаемости соотносятся с другими синхронными сериями ^[22].

Фиксация зубного камня у детей в возрасте 3-4 лет говорит о том, что переход с лактации на обычный рацион у них происходит в 2-3 года.

Из зубных патологий в исследуемой группе также были зафиксированы такие состояния как пародонтоз, прижизненная утрата зубов. Данные заболевания зубочелюстной системы взаимосвязаны друг с другом, и зачастую стоматологами и палеопатологами объясняются отсутствием элементарной гигиены ротовой полости и специфическим рационом, в котором должна преобладать пища растительного происхождения ^{[27; 29; 30]}.

Обратим внимание и на то, что на зубах молодого мужчины из погребения 7 выявлены следы эмалевой гипоплазии. Считается, что гипоплазия эмали является свидетельством перенесенного значительного по силе стресса, который случился на ранних этапах постнатального онтогенеза человека ^{[9, с. 52]}. В подавляющем большинстве случаев, наиболее вероятными факторами, вызывающими такие состояния организма могут быть: инфекции, глистные инвазии, общие отравления, заболевания желудочно-кишечного тракта у матери во время беременности ^{[21; 39]}.

Вполне вероятно, стрессы, перенесенные в детстве, были настолько сильными, что, пережив его в детстве, организм мужчины так и не смог восстановиться.

Подтверждением серьезного средового пресса на население, захороненного в кургане Красная Дубрава, является широкое распространение у мужчин маркеров воздействия низких температур или сильных ветров в виде васкулярной реакции по типу «апельсиновой корки», а также комплекса различных патологических состояний на костных останках неполовозрелых индивидов.

Признаки холодового стресса. На 4-х черепах мужчин из 5 исследованных, были выявлены признаки вакуляризации костной ткани, различной степени выраженности от 1 до 2-го балла по А.П. Бужиловой ^{[8, с. 104-105]}. Данные изменения, обнаруженные в области надбровья, на скуловых костях, а также на костях свода черепа.

Исследователи считают, что следы васкулярной реакции на черепной коробке могут быть следствием длительного пребывания на открытом воздухе в холодное время года, а также возникать и по другим причинам, например, в результате активного состояния периферической кровеносной системы мягких тканей головы при повышенном давлении или при ведении специфической хозяйственной деятельности ^{[8, с. 104-105; 10, с. 44; 13, с. 52; 20, с. 149]}.

Половая нагрузка данного признака, скорее всего, указывает на то, что мужское население, как наиболее активная часть общины большую часть жизни проводила на открытом воздухе. Известно, что основной хозяйства населения эпохи поздней бронзы в Нижнем Поволжье было отгонное и придомное пастушеское скотоводство, которое дополнялось примитивным земледелием ^{[12, с. 67]}. В связи с этим, появление у мужчин признаков систематического обветривания, вполне естественно.

Кроме этого, на специфический образ жизни мужского населения как основных производителей в обществе эпохи поздней бронзы может указывать и явный перекос во встречаемости маркеров физической перегрузки организма. Так, признаки артрозов и заболеваний позвоночника, обнаружены исключительно у мужчин (табл. 1). Дегенеративные изменения костно-суставного аппарата имеют четкие возрастные зависимости, что находит подтверждение и при исследовании материалов из нашей группы. Два случая заболевания суставов и позвоночника выявлены у мужчин старше 35 лет. В то же время фиксация признаков деформирующего артроза у молодого мужчины из погребения 11, свидетельствует о систематических физических перегрузках организма и возникновения микротравм суставов, во время хозяйственной деятельности.

Теперь обратимся к маркерам стресса, которые были выявлены на костных останках неполовозрелых индивидов.

Так на черепных коробках двух детей возрастом 3-4 года (погребение 1 костяк 2 и погребение 6 костяк 1) зафиксированы признаки поротического гиперостоза орбит в виде «cribra orbitalia». В первом случае второго балла и во втором 1-го балла по степени развития.

Двусторонний поротический гиперостоз орбит одно из наиболее распространенных патологических состояний, которое встречается при изучении палеоантропологических серий, в особенности детских ^{[30, p. 33; 39, p. 350-351]}. Обычно в палеопатологической литературе принято отождествлять данное отклонение с развитием железодефицитной анемии, возникающей на фоне пищевого стресса, инфекций, хронических заболеваний, паразитарных инвазий ^{[36, p. 228]}. В то же время специалисты указывают на то, что «Cribra orbitalia» провоцируется нехваткой витамина B12 и С ^[40].

Наряду с поротическим гиперостозом у детей из кургана Красная Дубрава, необходимо отметить также наличие на костных останках неполовозрелых индивидов, подростков и взрослых таких состояний как пороз костной ткани и периостит надкостницы.

Так пороз костей лицевого отдела черепа обнаружен у ребенка из погребения 1 костяк 2, у подростка 13-15 лет из погребения 10 и у молодой женщины из погребения 1. Целым рядом исследователей пороз костей черепа, ассоциировался с таким состоянием, как цинга ^{[33, p. 208–209; 34, p. 212; 35, p. 330; 36; 37]}.

Кроме этого цинге и соответственно порозу костей лицевого отдела черепа обычно сопутствует поротический гиперостоз костей свода и орбит, пороз височной кости вокруг слухового отверстия, а также периостит на диафизах костей и пороз ребер, метафизарной и эпифизарной части длинных костей скелета ^{[25, p. 163–172; 31, p. 79; 38, p. 39-47]}, который как раз был обнаружен на костных останках ребенка 1-1,5 лет из погребения 3.

Таким образом, патологические отклонения, выявленные на антропологических материалах, прежде всего, неполовозрелых индивидов в виде пороза, поротического гиперостоза и воспаления надкостницы, указывают на серьезный стресс, связанный с нехваткой микроэлементов в организме. Чрезвычайно высокий стрессовый фон, фиксирующийся на костных останках взрослого и детского населения, из кургана Красная Дубрава, является доказательством тяжелых условий жизни и крайне агрессивного воздействия факторов окружающей среды.

Некомплектность и плохая сохранность антропологического материала в захоронениях кургана Красная Дубрава, также может указывать на сезонность погребений. Косвенным доказательством данного предположения, служат изменения посмертного характера, которые были выявлены на костных останках мужчины 25-35 лет из погребения 6 и мужчины 35-45 лет из погребения 2.

Зафиксированные на их костях посткраниального скелета следы, описанные выше, обычно ассоциируются исследователями с результатом деятельности мелких животных при полном или частичном поедании мягких тканей. Подобного рода случаи описаны как в зарубежной ^{[41, p. 363-365]}, так и в отечественной литературе ^{[3; 11]}. Примечателен тот факт, что ранее аналогичные следы на костях человека были зафиксированы на материалах катакомбного времени из могильника Ольховка I, а также на материалах покровской культуры эпохи поздней бронзы. Появления следов от зубов животных объясняются вторичностью и сезонностью захоронений ^{[11, с. 96; 17, с. 80]}.

Основные выводы:

Изученная группа индивидов из одиночного кургана Красная Дубрава, датирующаяся эпохой поздней бронзы, характеризуется высокой детской смертностью до 4-х лет, а также высокой смертностью взрослых индивидов в молодом возрасте. Обе женщины, захороненные в кургане, умерли в молодом возрасте, а из 6 мужчин только двое дожили до возраста старше 35 лет. В связи с этим, демографическая картина демонстрирует тяжелый этап существования полеогруппы.

Из зубных патологий наиболее распространены минерализованные отложения, которые у взрослых иногда достигают грибовидного типа, указывая на отсутствие традиции гигиены ротовой полсти у населения эпохи поздней бронзы, а также, вероятно, маркируя специфику рациона.

Переход к комплексному типу хозяйства, произошедший в эпоху поздней бронзы у племен Нижнего Поволжья, связанный с экологическими изменениями на данной территории, вероятно, не способствовал успешной адаптации к условиям окружающей среды. Распространение маркеров болезней метаболического характера, указывает на то, что для населения этого времени, были характерны частые периоды голода, которые приводили к ранней смерти детей и взрослых.

Ведущую роль в ведении хозяйства племен эпохи поздней бронзы играли мужчины. Они чаще удостаивались захоронению на родовом кладбище и именно для них характерно распространение маркеров активного образа жизни, связанных с ведением хозяйства на открытой местности и тяжелым физическим трудом.

Отсутствие травматических повреждений на костных останках населения, захороненного в одиночном кургане Красная Дубрава, указывает на их мирный образ жизни.

Вероятно, индивиды, умершие в холодное время года (предположительно зимой), не сразу попадали на родовые кладбища. Трупы, скорее всего, до весны находились в специальных хранилищах, где были доступны для грызунов и мелких млекопитающихся. Именно поэтому на костных останках двух мужчин из погребений кургана Красная Дубрава, зафиксированы следы от зубов мелких животных.

Таблица 1. Материал исследования.

Расшифровка сокращений: ЗК – зубной камень; ПРУЗ – прижизненная утрата зубов; ЭГ – эмалевая гипоплазия; ПВ – пальцевидные вдавления; ВРКТ – васкулярная реакция костной ткани по типу «апельсиновой корки».