Transparency and mirroring of literary translations of fairy tales by the English writers

Shmakova Anastasiia Valerievna Postgraduate student, the department of Theory and Practice of Foreign Languages, Peoples' Friendship University of Russia 141431, Russia, g. Moscow, ul. Sinyavinskaya, 11 k 16, kv. 408 malenkirai1995@mail.ru Other publications by this author

В современной теории перевода значительное внимание уделяется различным аспектам эквивалентности и адекватности оригинального и переводного текстов, рассматриваются требования к качеству перевода, в том числе, художественного. Возрастает внимание отечественных и зарубежных исследователей к понятиям прозрачности и зеркальности в области перевода. Особый интерес вызывает их приложение к художественному переводу детской литературы, что обусловлено спецификой целевой аудитории. Целью статьи является лингвостилистический анализ англо-русского перевода литературных сказок Л. Кэрролла, А. Милна и П. Трэверс Б. Заходером в аспекте прозрачного/непрозрачного перевода.

В трудах по теории перевода распространено употребление таких понятий, как верность, точность, полнота, целостность. Вместе с тем, их определения достаточно расплывчаты, в разных работах варьируется их понимание. Так, верность предполагает соответствие оригинала переводу, но ставится вопрос, кому должен быть верен переводчик — автору текста, его читателю или самому себе. Полнота отличает перевод от пересказа, адаптаций и подобных форм и заключается в отсутствии опущений фрагментов оригинала. В то же время категория полноты может рассматриваться как близкая к целостности, что определяется как тождество формы и содержания, использование равнозначных средств переводящего языка. Требование точности перевода оперирует в идеализированной ситуации перевода, тогда как на практике между двумя языками всегда имеются значительные различия, обусловливающие существование «непереводимых» единиц и необходимость применения трансформаций ^[1].

В рамках обсуждения феномена перевода применяются разнообразные метафоры, в число которых входят метафоры прозрачности и отражения, особенно актуальна теория прозрачности. Большое внимание уделяется чистоте языка как соответствию нормам переводящего языка и логичности изложения. Под прозрачностью понимается «перевод не пугающий, а привлекающий читателя своей “узнаваемостью”, “свойскостью”. Он прозрачен, так как ничто не мешает “удовольствию от текста”, ничто не затмевает смысл, но какой смысл, насколько он верно и точно передан, — это вопрос второй, ведь перевод делается, чтобы “забыли об оригинале”» ^{[2, с. 46]}.

Прозрачность перевода может рассматриваться как невидимость переводчика. Предполагается, что чем более плавен перевод, тем более явно виден автор оригинала ^[3]. Важно, что прозрачность перевода не равнозначна удобочитаемости, то есть в идеальном случае переводчик гладко передает такие же гладкие фрагменты, при новаторстве письма полагается использование соответствующих аналогов. Переводчик всегда играет важную роль в процессе, следует выбранной стратегии. Целью является не нормативный усредненный текст, автор должен просматриваться в переводе, в результате «подлинная прозрачность требует от переводчика максимального напряжения творческих сил» ^{[4, с. 33]}.

Интерес вызывает позиция, что прозрачный перевод в принципе невозможен, так как он неизменно будет в определенной степени непрозрачным. В число аргументов входит необходимость перехода на семиотический код переводящего языка, обусловливающий проведение значимых адаптаций, которые заслоняют оригинал от читателя. В результате создается иллюзия достоверности. Другим значимым аргументом выступает наличие феномена идиостиля переводчика, влияющего на полученный текст перевода ^[5]. В то же время идея о прозрачном переводе как идеальном переводе достаточно прочная, хотя идеал на практике невозможен. В теории перевода при этом существуют и альтернативные варианты ^[6].

Прозрачности противопоставляется зеркальность, при этом зеркало, как и стекло, в существующих подходах может быть разным — прямым, кривым и т. п. Зеркальность дает возможность «сравнивать их [оригинал и перевод], устанавливать степень сходства и различия, степень эквивалентности и при необходимости оценить эстетические свойства одного относительно другого» ^{[2, с. 48]}.

Выбор прозрачной, зеркальной, смешанной формы перевода зависит от ряда факторов. В их число входят: жанр и стиль текста, степень сходства и различия пары языков в синхроническом и диахроническом аспектах, «дискурсивно-переводческая история», социальный заказ ^[7]. Детская литература в целом и авторская сказка, в частности, требуют к себе особого подхода.

Суть перевода детской литературы не отличается от взрослой, осуществляется передача оригинала средствами иностранного языка. Тем не менее, ключевым фактором признается специфика целевой аудитории: детская литература предназначена для детей, хотя может быть интересна и взрослым, возможно чтение вслух произведений родителями ребенку, что оказывает влияние на выбор стратегии перевода. Перевод должен удовлетворять и вкусу взрослых, которые отбирают литературу для детей ^[8].

Перевод детской литературы представляет собой не просто перевод культуры, но и ее объяснение, учитывающее особенности восприятия целевой аудитории, ее жизненный опыт. Так, для ребенка сложно осмыслить реалии другой культуры на основе контекста, воспринять каламбуры. Детская литература призвана способствовать развитию чувства родного языка, лексикона, кругозора читателей, что влияет на процесс перевода. Важным требованием является ориентация на детскую коммуникативную компетенцию, из-за непременной ориентации на адресата «необходимо жертвовать точностью при переводе оригинала, нивелировать национально-культурную и социально-политическую маркированность текста» ^{[9, с. 5]}.

Для детской литературы типичен высокий уровень эмоциональности и экспрессивности, что отражает психологические особенности детей. В переводе данные характеристики текста часто передаются посредством компенсации, возможно использование приема добавления. В целом, как и для перевода художественной взрослой литературы, здесь применяются различные переводческие трансформации ^[10]. Переводчик детской литературы, помимо высокого уровня владения исходным и переводящим языками, должен обладать знаниями о психологии детей, для того чтобы полноценно передавать в переводе эмоциональное и интеллектуальное воздействие на детей, особую атмосферу. Требуется сохранение конкретности как значимой черты детской литературы. Важно творчески осмыслять текст ^[11]. В процессе перевода следует уделять внимание всем особенностям текста, а не сосредотачиваться на его одном аспекте.

Прозрачность и зеркальность художественного перевода литературных сказок Л. Кэрролла, А. Милна и П. Трэверс. «Алиса в стране чудес», «Винни-Пух и все-все-все», «Мэри Поппинс» заслуженно относятся к классике детской литературы. Данные литературные сказки были неоднократно переведены на русский язык, причем переводчики прибегали к разным, иногда противоположным стратегиям. В рамках изучения прозрачности и зеркальности художественного перевода были привлечены варианты Б. Заходера, который переводил все указанные произведения. Б. Заходер — опытный и талантливый переводчик, его переводы входят в число наиболее известных и любимых читателями, несмотря на то, что могут позиционироваться не как полный перевод, а как пересказ. Более того, обращение к трудам одного переводчика позволяет одновременно обратиться и к выделяемому в научной литературе феномену переводческого идиостиля, что представляется важным в контексте детской литературы.

Переводы Б. Заходера варьируются по степени соответствия с переводом. Так, «Винни Пух и все-все-все» композиционно отличается от оригинала, но этот перевод стал наиболее распространенным и более поздний полный вариант не так известен. В переводе «Owl» приобретает женский пол, хотя в оригинале он является мужским. Сказка-нонсенс Л. Кэрролла чрезвычайно сложна для перевода из-за активной игры слов, языковых экспериментов, абсурда. В переводе «Алисы в стране чудес» композиция не изменяется, не выпускаются отдельные эпизоды, при этом Б. Заходер активно прибегает к различного рода адаптациям для русскоязычного читателя. Перевод сказки «Мэри Поппинс» — сокращенный. Сравнение текстов оригиналов и переводов как в зеркале показывает существенные различия.

В переводах Б. Заходера можно обнаружить общие черты. Одной из них является использование капитализации и написание с заглавной буквы отдельных слов и фрагментов, что не обнаруживается в оригинале. Так, в начале сказки о Мэри Поппинс звучит предложение о поиске няни «I should get somebody to put in the Morning Paper the news that Jane and Michael and John and Barbara Banks (to say nothing of their Mother) require the best possible Nannie at the lowest possible wage and at once» ^{[12, с. 3]}, которое графически изменяется в русском варианте «я послал бы кого-нибудь в «Утреннюю газету» дать объявление, что ДЖЕЙН, И МАЙКЛ, И ДЖОН, И БАРБАРА БЭНКС (НЕ ГОВОРЯ УЖЕ ОБ ИХ МАМЕ) НУЖДАЮТСЯ В САМОЙ ЛУЧШЕЙ НЯНЬКЕ С САМЫМ МАЛЕНЬКИМ ЖАЛОВАНЬЕМ, И НЕМЕДЛЕННО!» ^{[13, с. 7]}. Графическая трансформация позволяет сделать акцент на отдельных деталях.

Другой чертой идиостиля Б. Заходера является активное употребление уменьшительно-ласкательных суффиксов при переводе (например, в «Винни Пух и все-все-все»: «silly old Bear» — «глупенький мой мишка», «horse» — лошадка, «sun» — «солнышко», «clouds» — «облачка» и др.). В результате повышается эмоциональность сказок. Еще одним элементом идиостиля переводчика можно назвать обогащение текста перевода игрой слов. Переводчик творчески передает фразу «Jane and Michael could hear it faintly echoing from a long way away» ^{[12, с. 31]} — «Джейн и Майкл с замиранием сердца прислушивались к замирающему звонку» ^{[13, с. 33]}, обыгрывая сочетание «замирание» — «замирающий». Повышается выразительность текста, способствующая развитию языкового чутья. Творческий подход проявляется и в введении в текст перевода фразеологизмов, например, «full of smoke from one end to the other» ^{[14, с. 101]} — «дым коромыслом» ^{[15, с. 99]}. Усиливается экспрессивность текста, что важно для детской литературы. При этом смысл текста не изменяется.

При переводе сказок возможен различный подход к одним и тем же лингвостилистическим феноменам. Так, в сказке «Алиса в стране чудес» мили и дюймы переводятся в километры и сантиметры («four thousand miles» — «тысяч шесть километров», «fifteen inches» — «сантиметров тридцать»), в «Мэри Поппинс» английские реалии сохраняются: «pennies and shillings and half-crowns and threepenny-bits» ^{[12, с. 6]} — «шиллинги и пенсы» и «монетки в полкроны и трехпенсовики» ^{[13, с. 9]}. Обращение с элементами английской культуры зависит от контекста. В авторских сказках большое значение имеют имена собственные. Б. Заходер прибегает к различным способам передачи в зависимости от их роли в тексте. Реалистичные имена передаются транскрипцией или традиционным вариантом (Кристофер Робин, Алиса), участвующие в создании комического эффекта или отражающие культурные реалии переводятся творчески (Mr. Wigg — мистер Паррик, который не носит парик, March Hare — Очумелый Заяц, который очумел в марте).

Важную роль в создании особой сказочной атмосферы и повышения экспрессивности текста играют разнообразные песенки и стихи. Переводчик вынужден адаптировать их для отражения созданной авторами сказок атмосферы, сохранения комического эффекта, ритма и рифм. Необходимо обеспечить их удобочитаемость для детей. Стихотворный перевод отличается от передачи прозаического текста, для него характерно большее количество переводческих трансформаций. В отдельных случаях происходит утрата ключевых для сцен слов, возможна русификация: «I speak severely to my boy, / I beat him when he sneezes; / For he can thoroughly enjoy / The pepper when he pleases!» ^{[14, с. 104]} — «Уж я-то деточку свою / Лелею, словно розу! / И я его — баю-баю, / Как Сидорову козу!» ^{[15, с. 102]}. Песенки Винни Пуха получают забавные названия: ворчалки, шумелки, сопелки, свистелки.

Б. Заходер стремится к прозрачности перевода в плане его легкого восприятия целевой аудиторией. Так, одна из фраз в сказке «Алиса в стране чудес» звучит следующим образом: «“Speak English!” said the Eaglet. “I don't know the meaning of half those long words, and, what's more, I don't believe you do either!”» ^{[14, с. 53]}. Переводчик принимает решение произвести компенсацию: «А может, хватит на сегодня тарабарщины? – перебил его Орленок Цып-Цып. — Я и половины этой абракадабры не понимаю, да и ты сам, по-моему, тоже!» ^{[15, с. 51]}. Использование словарного эквивалента «говорить по-английски» могло бы создать момент замешательства для ребенка, знакомящегося со сказкой на русском языке. Замена на вариант «говорить по-русски», в свою очередь, противоречит месту действия. Вариант Б. Заходера позволяет избежать указанных ситуаций и при этом полностью соответствует нормам русского языка, не противореча смыслу оригинала.

В детской литературе распространено отражение типичной детской речи и детского письма, что не только создает комический эффект, но и придает текстам реалистичности, описывает читательский опыт. В оригиналах литературных сказок встречается намеренное допущение орфографических, пунктуационных, семантических и иных ошибок, возможно звуковое описание речи. Так, текст поздравления в сказке А. Милна выглядит следующим образом: «HIPY PAPY BTHUTHDTH THUTHDA BTHUTHDY» ^{[16, с. 61]}, что Б. Заходером передается как «Про зря вля вля сдине мраш деня про зря вля вля вля» ^{[17, с. 120]}. В процессе перевода сохраняется оригинальная характеристика текста, она не сглаживается в соответствии с нормами русского языка, так как играет важную роль в произведении.

В результате анализа переводов литературных сказок Л. Кэрролла, А.Милна и П. Трэверс на русский язык Б. Заходером, можно отметить, что в них отражаются общие закономерности перевода детской художественной литературы, учитываются психологические особенности аудитории, текст адаптируется для понимания детьми, большое внимание уделяется воспроизведению эмоциональности, экспрессивности, комизма. Переводы Б.Заходера- не полные, но при этом переводчик следует теории прозрачности. Творческое осмысление текста демонстрирует специфику переводческого идиостиля.