The image of J. V. Stalin in modern party discourse: “the shadow”

Timshina Ekaterina Leonidovna PhD in History Associate professor, Department of Linguistics for State Administration Personnel, Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration under the President of the Russian Federation 119571, Russia, g. Moscow, ul. Prospekt Vernadskogo, 82 str.1 k.timshina@yandex.ru Other publications by this author

И. В. Сталин остаётся одной из наиболее значимых и противоречивых фигур мировой истории минувшего века. Хотя со дня его смерти прошло уже почти семьдесят лет, образ этого руководителя продолжает оказывать заметное влияние на современные политические процессы, оставаясь самой упоминаемой фигурой в межпартийном дискурсе.

Во все времена политики обращались к прошлому, чаще всего, чтобы подкрепить своё положение примерами из прошлого, привлечь или мобилизовать сторонников возвращением в «золотой век», оправдать или придать законность собственным решениям, то есть. для получения определенных электоральных дивидендов, позволяющих им получить новые политические ресурсы и инструменты, расширить влияние. Поэтому, продвигая собственные исторические взгляды, политические партии не стремятся к построению объективной и системной истории прошлого, а принципиально используют разрозненные, «удобные» им факты и события, заменяя исторические методы познания эмоциональным воздействием и упрощенными до предельной простоты схемами, которые можно легко донести до своих сторонников и неопределившихся избирателей. Использование подобных упрощенных шаблонов приводит к созданию или развитию в коллективной памяти общества определённого «мифа», подменяющего собой реальную историю с её сложными политическими, экономическими и социальными взаимодействиями. В современной научной литературе для определения использования прошлого в интересах современной политики нет устоявшегося терминологического аппарата используются схожие по значению термины «коллективная память», «общественная память», «символическая политика», «культура памяти» и ряд других. На наш взгляд, наиболее точно подходит термин «историческая политика», в определении, предложенном политологом А. Ю. Бубновым – «всякая целенаправленная деятельность по политическому использованию прошлого, включающая как деятельность власти в сфере национально-государственной идентичности, так и борьбу в публичном поле влиятельных общественных групп за утверждение своих версий интерпретации коллективного прошлого» ^{[1, c. 6.]}.

Начало активного изучения феномена коллективной памяти больших сообществ и влияния на неё посторонних факторов приходится на последнюю треть XX в., когда были опубликованы труды Ж. Ле Гоффа, П. Хаттона, А. Ассман и П. Бурдье ^[2-5], заложившие методологические основы дальнейшего развития этого направления. После отказа от марксистского подхода в гуманитарных науках изучение исторической политики началось и в нашей стране. К настоящему моменту сформировался большой пласт отечественных исследований по данной проблематике. Благодаря деятельности историка А. И. Миллера, философа и политолога Д. В. Ефременко вышли несколько сборников статей, посвященных методологическим вопросам изучения коллективной памяти и проблемам «исторических войн» на постсоветском пространстве ^[6-8]. В центре внимания большинства исследователей проблем памяти оказывалась сложная проблематика выработки государственной исторической политики в Российской Федерации, например, фундаментальные работы О. И. Малиновой ^{[9, 10]}. Деятельность других акторов исторической политики, в том числе и политических партий, долгое время оставалась на периферии внимания исследователей. Только в последнее время активизировалось изучение данного направления, например, вышел цикла статей об отношении партий к эпохе «лихих девяностых» ^{[11, 12]}.

Предметом данного исследования является сравнительный анализ отношения современных политических партий к деятельности И. В. Сталина, кроме того оценивались характер связи в партийном нарративе между политикой прошлого и настоящего (обычно преемственность или противопоставление), способы использования образа «сталинского времени» как политического аргумента. В статье использовались выступления лидеров и документы политических партий, участвовавших в выборах 2016 г. по партийным спискам, как имеющих наибольшее общественное влияние.

Основным актором исторической политики и формирования исторического мифа по определению выступает государственная власть, так как она имеет наибольшее количество рычагов влияния по репрезентации нужной ей картины прошлого: это и средства массовой информации, и образовательные организации всех уровней, и возможность законодательного закрепления отношения к историческим событиям. Государственная историческая политика по отношению к периоду правления И. В. Сталина фактически так и не была окончательно сформирована до нашего времени, претерпевая постоянные изменения часто диаметрально противоположные. При жизни И. В. Сталин превозносился советской пропагандой как непогрешимый вождь, великий полководец и гениальный учёный вокруг него формировался исторический миф, в котором была значительно возвеличена его роль в революционных событиях 1917 г., гражданской войне и дальнейшем развитии страны. После его смерти данная политика возвеличивания получила наименование «культ личности», который был подвергнут критике в ходе XX партийного съезда 1956 г. В годы правления Н. С. Хрущева происходила активная борьба с проявлениями «обожествления отдельного человека», критике как «искажение ленинского пути» были подвергнуты основные направления сталинской политики, особенно политика массовых репрессий, как «нарушения социалистической законности». В рамках кампании по борьбе с культом личности был осуществлен комплекс мероприятий, направленных на последующую модификацию коллективной памяти общества о Сталине: изменение топонимических названий, изъятие из обращения произведений, восхваляющих его, вынос тела Сталина из мавзолея на Красной площади. К моменту отстранения Н. С. Хрущёва от власти государственная историческая политика по отношению к его предшественнику находилась ещё в стадии оформления, хотя её основные векторы уже были определены. Смена политического руководства привела к изменению отношения к сталинскому периоду – после резкой хрущёвской критики произошло определённое смягчение позиций. Если в официальных нарративах государственная власть стала избегать оценок, максимально аккуратно описывая события той эпохи, не отрицая политических репрессий, но не фиксируя на них основное внимание, то в области искусства можно констатировать определённую реабилитацию образа И. В. Сталина, как сильного руководителя, преимущественно в рамках масштабных кинопроизведений о Великой Отечественной войне и в мемуарах советских полководцев. Такая ситуация сохранялась до середины Перестройки, когда внимание общества, оказывается сосредоточено на негативных явлениях периода правления И. В. Сталина, в первую очередь, на преступлениях против своих граждан.

В годы сразу после распада СССР в политическом поле Российской Федерации сформировались две крайние концепции отношения к советскому прошлому. С одной стороны, пришедшие к власти либералы расценивали советские годы как отклонение от общецивилизационного русла, противопоставляя «коммунистический тоталитаризм» демократическому развитию западного мира. На противоположном фланге коммунисты доказывали успешность коммунистического государства, напоминая о его достижениях. В центре этой политической борьбы мнений, достигшей пика к президентским выборам 1996 г., оказался образ И. В. Сталина. Государственная власть в ходе борьбы продолжила развивать тенденции, заложенные в годы поздней Перестройки, и фигура советского руководителя использовалась как олицетворение недостатков советской системы.

2000-е гг. были ознаменованы переходом к гибкой исторической политике со стороны государства. Советская эпоха перестала восприниматься как «поворот не туда», а акцент делался на её достижениях, наличие негативных эпизодов не отрицалось, но перестало быть доминирующим. Подчеркнуть новые походы была призвана и государственная символика: советские символы были частично возвращены в государственный обиход. Большое значение в новой исторической политике придавалось коммеморации победы в Великой Отечественной войне. По мнению некоторых исследователей [например, 13, с. 163-164], победа станет выполнять роль «мифа происхождения», исторического события после которого нация становится единой, государство приобретает современные черты. Хотя такие выводы и кажутся несколько преждевременными, по сути победа в Великой Отечественной войне это единственное историческое событие, вызывающее позитивную коннотацию у всех групп населения. Другие события, которые можно связать с рождением современного российского государства, как например распад СССР, не подходят в силу травматичности события и неоднозначности в общественном восприятии. Активное использование Великой Отечественной войны в символической и исторической политике современной России должно было привести к выработке позиции государственной элиты к ключевым историческим личностям эпохи, в первую очередь И. В. Сталину, как руководителю страны и верховному главнокомандующему в период войны, однако этого не произошло. Представители государственной власти старались обходить вопросы о фигуре советского руководителя или использовали максимально обтекаемые формулировки. Вакуум исторической политики со стороны государственной власти позволил ведущим политическим партиям максимально использовать образ Сталина в политическом дискурсе.

Единственным исключением стала партия «Единая Россия». Она предсказуемо продолжила тактику государственной власти, направленную на уход от оценок. За последнее десятилетие можно выделить лишь несколько исключений, когда руководителями партии демонстрировалось негативное или позитивное отношение к сталинской эпохе, при этом заявление всегда уравновешивалось комментариями, что нельзя однозначно оценивать это сложное время и приводились противоположные примеры. Наиболее резкая оценка была дана лидером партии Д. А. Медведевым в 2012 г. в День памяти жертв политических репрессий. По его заявлению, Сталин и другие руководители советского государства того времени достойны «самой жесткой оценки», их действия представляют собой «тяжкое преступление», поскольку они «вели войну с собственным народом», но оговорился, что нельзя «зачеркивать славные страницы истории нашего Отечества советского периода» ^[15], отметив вклад руководства страны в победу в Великой Отечественной войне. Примером осторожной, но положительной оценки стала статья члена Высшего совета "Единой России" А. В Исаева ^[14], который год спустя, хотя и повторил тезис Д. А. Медведева о «преступлениях, которые не могут быть забыты или амнистированы», отметил успехи, достигнутые благодаря деятельности И. В. Сталина. «Во многом благодаря его усилиям была прекращена антипатриотическая кампания в средствах массовой информации, возродилось позитивное отношение к отечественной истории, были восстановлены в полном объеме элементы государственности, прекращена политика, направленная на полное уничтожение Русской православной церкви и других традиционных религиозных конфессий, в армии вновь появилось офицерство. В 1930-е годы произошел мощный экономический рывок, превративший страну из аграрной в преимущественно индустриальную, СССР добился выдающихся достижений в области науки и культуры». Кроме того, А. В. Исаев как важные положительные события определил создание антигитлеровской коалиции и победу над нацизмом, быстрое восстановление народного хозяйства после войны.

Значительное влияние на формирование нарративов «Единой России» о личности И. В. Сталина, его политике и времени оказывает внешний фактор, давление которого не испытывают оппозиционные партии. В последние годы в Восточной Европе обострились, так называемые «войны памяти» – борьба за утверждение собственной трактовки истории, особенно жаркие «бои» разгорелись вокруг интерпретации истории Второй мировой войны. Отдельные политики и институты, в том числе и государственные, Польши, Украины, стран Прибалтики всё чаще выступают с требованиями уравнять преступления нацизма и сталинизма. «Единая Россия» последовательно выступала против такого подхода: «Сегодняшние попытки использовать ошибки и преступления сталинского режима для того, чтобы поставить в один ряд Советский Союз, разгромивший фашизм, и нацистских преступников, сами по себе являются преступными» ^[15].

С одной стороны, такое внешнее давление усиливает активность партии в области исторической политики, направленную на сохранение памяти о Великой Отечественной войне, с другой возникает риск сворачивания любых дискуссий о роли И. В. Сталина в истории страны и мешает окончательному формированию исторической политики "Единой России". Следует отметить, что со стороны как государственной элиты в целом, так и партии власти в частности, был упущен момент начала «войны памяти». Если в странах Восточной Европы и бывшего СССР при активнейшем участии властей создавались целые институты по выработке и популяризации исторических концепций, часто направленной на ревизию устоявшихся взглядов на Вторую мировую войну, то российская элита фактически выступала догоняющим, реактивно и не всегда удачно реагируя на новые вызовы. Например, в ходе последней избирательной кампании один из «локомотивов» партийного списка «Единой России» глава МИД С. В. Лавров заявил, что «нападки на Сталина как на главного злодея, сваливание в одну кучу всего, что он сделал в довоенное время, во время, после войны – это ведь тоже часть той самой атаки на наше прошлое, на итоги Второй мировой войны» ^[16], что вызывало шквал критики за оправдание сталинизма и потребовало от министра дополнительных уточнений. С одной стороны, политика исключения из партийного обсуждения любых спорных исторических вопросов, в начале 2000-х имела под собой основу внутри страны, помогая сплотить идеологически расколотое общество, с другой – предопределила отставание в продвижении собственного восприятия истории на международной арене.

Главный оппонент «Единой России» – Коммунистическая партия Российский Федерации, в части исторической политики, обычно превосходила всех своих конкурентов, так как «унаследовала» от СССР хорошо разработанную и внедрённую в общественное сознание систему представлений о прошлом. Однако в оценке личности И. В. Сталина из-за противоречивости советского нарратива, партии пришлось вырабатывать собственные подходы, основным фактором в формировании политики КПРФ оказалась политическая борьба 1990-х гг. В противовес либеральной критике коммунистам пришлось формировать апологетичное отношение к личности и политике советского вождя.

В программе партии был выделен целый раздел «Уроки истории», в котором КПРФ заострила внимание на достижениях, позволивших выйти стране на новый уровень развития: преодоление массовой неграмотности, «культурная революция», форсированные индустриализация и коллективизация, а после войны успешное восстановление народного хозяйства. Кроме В. И. Ленина, Сталин единственный из деятелей СССР кто назван в программе КПРФ по имени. Из негативных событий сталинского времени в программе упоминаются только репрессии, которые определяются «как нарушения социалистической законности 30-х и 40-х гг., которые были решительно осуждены партией» ^[17]. Более подробно отношение партии к болезненной для КПРФ теме репрессий раскрыто в произведениях её лидера Г. А. Зюганова. Он дал им следующее объяснение: «у Сталина не было иного выбора, кроме как проводить жесткую, направленную на укрепление порядка и дисциплины политику, твердо и решительно пресекать все действия, расшатывающие государство» ^{[18, с. 53]}. «Необоснованные репрессии, превышение полномочий со стороны правоохранительных органов и органов госбезопасности не были личной инициативой Сталина» ^[19], а инициативой руководителей НКВД, за которую они понесли наказание.

В нарративе КПРФ И. В. Сталин предстает «строителем державы», «великим государственником», собирателем «семьи народов», руководителем, «восстанавливающим российскую духовно-государственную традицию» ^[20]. В произведениях коммунистов, особенно Г. А. Зюганова, Сталин фактически наделяется мифическими чертами; реальный человек заменяется на идеального руководителя, обладающего уникальными способностями и даром предвидения, его теоретический и практический опыт проецируется на текущую историю. Часто допускаются и преувеличения: социальные достижения эпохи «застоя» переносятся на время Сталина, он предстаёт едва ли не русским националистом и преемником имперской традиции, который в отдельных эпизодах даже противопоставляется большевикам («Сталин последовательно взламывал пласты русофобии, которые образовались <…> после Октября») [20 и 21]. Если идеологи КПСС выдвигали на первый план образ Ленина, то в КПРФ произошло смещение приоритетов в пользу Сталина. Его образ обычно используется как антитеза и последующим руководителям страны, в том числе и коммунистическим. Время сталинского правления предстаёт «золотоым веком» отечественной истории, а «десталинизация» – начало его конца, инициированное «пятой колонной» и внешними врагами («Тело вождя еще не успело остыть в Мавзолее, как его преемники уже круто развернули вспять политический курс. Весь «цивилизованный» Запад громко приветствовал этот маневр, скромно умалчивая о том, каких трудов он стоил его политикам, дипломатам, спецслужбам и «агентам влияния» ^[20]). Формирование такого мифологизированного образа Сталина произошло в 2000-х гг., но продолжает использоваться КПРФ и в текущих политических условиях.

Со схожих позиций рассматривается образ Сталина и второй коммунистической партией – «Коммунисты России». Только, если в КПРФ избегали использования образа И. В. Сталина в избирательных циклах 2010-х гг. (хотя и продолжали эксплуатировать его в партийных СМИ), то свою федеральную электоральную кампанию 2016 г. «Коммунисты России» строили на идеологемах, внедренных в коллективное сознание, ещё сталинской пропагандой. Уже в названии предвыборной программы («Десять сталинских ударов по уродливому капитализму» ^[22]) просматривается прямая аналогия с чередой советских военных побед 1944 г. Предвыборную кампанию «Коммунисты России» строили на практически религиозных образах дуалистического противостояния добра и зла. В представлении партии история состояла из сталинского «золотого века» и «смутного времени» 1990-х гг., остальные периоды истории страны фактически опускались. Как и Г. А. Зюганов, лидер «Коммунистов России» М. А. Сурайкин делал акцент на государственном мышлении и патриотизме Сталина, противопоставляя его современным руководителям: «Сталин – это, прежде всего, государственник, который был нацелен на строительство советского государства в интересах общества, и он шаг за шагом эту программу реализовывал. Поэтому сталинизм для нас – это мощный оборонный комплекс, сталинизм для нас – это прекрасная система воспитания кадров, производственников, которые строят строну, а не набивают свои зарубежные счета» ^[23].

Собственные представления о сталинской эпохе и личности вождя продемонстрировали партии национал-патриотического толка. В их предвыборных программах упоминания истории СССР встречаются достаточно часто. ЛДПР позиционировала Российскую империю как идеал государства и расценивала Октябрьскую революцию в качестве главной беды XX в., однако при этом не исключила СССР из исторического процесса. Признание СССР империей («Советский Союз тоже был империей») примирило ЛДПР с фактом его существования, но партия критиковала всех советских руководителей, в первую очередь, за интернационализм и национальную политику. Не стал исключением и И. В. Сталин. Лидер ЛДПР В. В. Жириновский в выступлениях разных лет последовательно негативно оценивал роль И. В. Сталина в истории России – критиковал за некомпетентность, антирусскую политику, репрессии ^[24], катастрофические провалы в начале Великой Отечественной войны ^[25], активно дискутировал с представителями КПРФ. Среди положительных черт Сталина В. В. Жириновский выделял его государственничество и позицию по национальному вопросу (отказ от национальных республик и включение их в РСФСР по проекту Сталина, по мнению лидера ЛДПР, позволило бы сохранить страну от распада в 1991 г. ^[26], с. 76-77).

Несмотря на антисталинскую позицию В. В. Жириновского, процент людей, поддерживающих Сталина, среди его сторонников велик. Согласно опросам, 67% голосовавших за лидера ЛДПР на последних президентских выборах положительно оценивают деятельность И. В. Сталина ^[27], что значительно превзошло процент поддержки у сторонников других кандидатов, в том числе и представителя КПРФ. По всей видимости, взгляды избирателей оказали определенное влияние на ЛДПР, хотя её руководитель и продолжал транслировать антисталинскую позицию в выступлениях, в предвыборных программах 2010-х гг. отсутствовали упоминания И. В. Сталина и репрессий времён его правления. «Геноцид русского народа» со стороны коммунистов о котором неоднократно говорил В. В. Жириновский в программе подчёркнуто датирован 1918-1924 гг. ^[28].

В отличие от ЛДПР в нарративах патриотической партии «Родина» просматривается поддержка Сталина. Для «Родины» он, в первую очередь, государственник, который модернизировал отсталую Россию, выиграл войну, создал послевоенный ядерный щит ^[29]. Учитывая сложность модернизации («сверхзадача»), Сталину, по мнению представителей «Родины», удалось решить её максимально эффективно с минимальным количеством жертв, превзойдя в эффективности реформы Ивана Грозного, Петра I и П. А. Столыпина, который вообще не смог решить взятую на себя сверхзадачу. Критику Сталина со стороны государственной власти, председатель Совета партии по экономике М. Л. Хазин объясняет, его позицией по отношению к чиновничеству. «Сталин в полной мере возродил византийскую концепцию катехона – защитника народа от чиновников и бояр. И ввел категорический примат ответственности чиновника перед обществом. За что чиновники, что старые, что новые ненавидят его лютой ненавистью» ^[30].

«Справедливая Россия» во главе с С. М. Мироновым последовательно и негативно относилась к сталинизму, в первую очередь, за безжалостную политику по отношению к собственному народу. Лидер партии неоднократно подчёркивал, что его семья пострадала от репрессий – деда зажиточного крестьянина расстреляли в 1937 г. как кулака ^[31]. Несмотря на антисталинскую позицию, представители «Справедливой России» как и единороссы резко отрицательно отнеслись к идее уравнивания нацизма и коммунизма.^[32]

В 2021 г. накануне избирательной кампании в Государственную Думу РФ в результате слияния трёх политических партий образовалась «Справедливая Россия – Патриоты России – За правду». Новое объединение ещё находится в стадии формирования единой идеологии, в том числе и в части исторической политики, однако можно ожидать, что вопрос об отношении к И. В. Сталину станет одним из наиболее проблемных во взаимоотношениях по линии «Справедливая Россия» – «За правду». Если, как указывалось выше, первые последовательно выступали с антисталинских позиций, то лидер партии «За правду» Захар Прилепин известен своими просталинскими взглядами. В 2012 г. он опубликовал статью «Письмо товарищу Сталину» ^[33], которая вызвала скандал в литературной среде и обвинения автора в ксенофобии и неосталинизме. Уже после объединения со «Справедливой Россией» Прилепин в интервью высказал мнение, что ответом на враждебную историческую политику соседних государств должна стать коммеморация Сталина на государственном уровне, в том числе и установка монументов: «Мы, с одной стороны, изо всех сил боимся увековечить память Сталина, а, с другой стороны, мы удивляемся факельным шествиям в Киеве. Давайте, если выбрали какую-то концепцию, ей следовать.» ^[34]. В комментариях к интервью С. М. Миронов сказал, что «Справедливая Россия» никогда не поддержит такую инициативу.

Либеральный край политического спектра, представленный РОДП «Яблоко» и Партией народной свободы (ПАРНАС), выступает с резким осуждением И. В. Сталина.

Тезис о том, что «метастазы преступного сталинского режима продолжают преследовать наше настоящее и будущее» ^[35], ПАРНАС закрепила в своей политической программе. В 2018 г. политсовет ПАРНАСа утвердил «Основные направления по системной декоммунизации», в которых партия настаивала на необходимости «полного прекращения политического и нравственного преемства с тоталитарным Советским Союзом», восстановления нравственной и правовой связи с «исторической Россией», предполагалась люстрация лиц, подверженных коммунистической или тоталитарной идеологии, а «любая пропаганда коммунистического режима, его деятелей и символов должна быть законодательно запрещена» ^[36]. Заместитель председателя ПАРНАС историк А. Б. Зубов определил деятельность большевиков как «государственный терроризм». «Красный террор в 1918-21, Голодомор в 1932-33, Большой террор в 1937-38, новый террор и голодомор с 1946 года до смерти Сталина. Убиты или умерли преждевременной смертью от голода, болезней и непосильного труда за это время несколько десятков миллионов людей» ^[37]. Во отличие от коммунистических лидеров А. Б. Зубов не связал эти действия ни с модернизацией, ни с необходимостью создания промышленности, полагая, что цель была «исключительно в запугивании людей на несколько поколений вперед». Партия народной свободы выступила за недопустимость любых коммеморативных мероприятий, связанных с личностью И. В. Сталина: партия осудила попытку установки памятника в Кирове ^[38] и наличие мозаики с его изображением в главном храме вооруженных сил ^[39].

Ещё более развёрнуто к проблеме преодоления сталинизма подошла партия «Яблоко» – на парламентских выборах 2016 г. она представила своё виденье исторической политики. «Преодоление сталинизма и большевизма в России должно осуществляться столь же глубоко и ответственно, как и денацификация после Второй Мировой войны» ^[40]. И. В. Сталина яблочники охарактеризовали как «генерального идеолога и верховного организатора террора», а «террористические деяния этого периода должны быть приравнены к преступлениям против человечности» ^[40].

В предложенной РОДП «Яблоко» исторической политике просматривается влияние методов, использованных политическим руководством стран Восточной Европы и бывших республик СССР при проведении декоммунизации и формировании нового пространства коллективной памяти: создание организаций по изучению преступлений коммунистического режима; изменение системы школьного образования с акцентом на преподавание демократических практик истории диссидентского движения; уголовное преследование людей оправдывающих репрессии; массовая декоммунизация топонимических названий, отставка чиновников, оправдывающих деятельность Сталина, и т.д. Основные достижения сталинского периода, среди них в программе упоминались победа над нацизмом, героический труд в тылу во время войны, создание ядерного щита, строительство промышленных и добывающих предприятий, развитие культуры и искусства стали результатами исключительно деятельности советского народа, который созидал вопреки государственной системе ^[40], а не благодаря ей как указывали коммунисты. Партия подчеркнула, что пока современная власть не осудит преступления сталинизма и не разорвёт все связи с тоталитарным прошлом, у неё не будет будущего, её ждёт архаизация и тупик развития.

В избирательной программе 2021 г. партия полностью сократила часть о декоммунизации, десталинизации и изменении исторической политики, по примеру стран Восточной Европы. Только в дополнительном меморандуме, обязательном для подписания кандидатами от партии на выборах всех уровней, остался пункт с признанием, что «Большевизм и сталинизм являются человеконенавистническими идеологиями и практиками» и «государство должно дать правовую оценку государственному перевороту 1917 -1918 гг. и последовавшим за ним тяжелейшим преступлениям» ^[41].

По отношению к личности И. В. Сталина ведущие политические партии страны продемонстрировали различные подходы. Можно выделить следующие группы:

– апологетические партии (КПРФ, «Родина», «Коммунисты России»), организации высоко, часто с преувеличением, оценивающие заслуги советского руководителя, считающие, что практическое и теоретическое наследие Сталина может быть востребовано в современной России;

– осуждающие партии (ЛДПР, «Яблоко», ПАРНАС, «Справедливая Россия», с определёнными оговорками «Единая Россия»), партии, негативно оценивающие политику Сталина.

Хотя представители «Единой России» и отмечают его заслуги в создании промышленной и научной базы, победе в Великой Отечественной войне, создании ядерного щита, они критикуют методы, которыми цели были достигнуты и считают неприменимым опыт мобилизационной экономики в современных условиях. Существует вероятность и постепенного изменения позиции «Справедливой России», если объединение с партией «За правду» окажется жизнеспособным и не распадется после выборов 2021 г., то под влиянием идей Захара Прилепина может произойти переоценка личности Сталина в партии или переход на более нейтральные позиции для сохранения внутреннего баланса в партийном объединении.

Если нарратив апологетических партий достаточно схож, то негативно оценивающие деятельность Сталина партии демонстрируют разные подходы в рамках общего осуждения. Парламентские партии («Единая Россия», «Справедливая Россия» и ЛДПР) полагают, что «сталинским ошибкам и преступлениям» уже дана необходимая оценка и нет необходимости в дальнейших мерах десталинизации, в том числе с участием каких-либо иностранных или наднациональных структур, так же партии считают категорически неприемлимым сравнение, а тем более уравнивание, сталинского тоталитаризма и немецкого нацизма в любых официальных документах или определениях. «Яблоко» и ПАРНАС считают недостаточными, принятые меры по расследованию, осуждению и изучению совершенных преступлений, и настаивают на дополнительных законодательных и организационных мерах по декоммунизации, по образцу стран Восточной Европы.

Рассматривая применение исторических мифов политическими партиями в России, следует отметить, что обычно они, имея достаточно ограниченные медийные ресурсы, не создают миф с нуля, а развивают и адаптируют под свои нужды уже существующие в обществе стереотипы, сформированные чаще всего в рамках государственной исторической политики на одном из этапов существования страны. Рассматривая образ И. В. Сталина можно отметить, что «Яблоко» и «ПАРНАС» продолжили использовать исторические подходы и оценки, использовавшиеся во время поздней Перестройки и первые годы существования суверенной России. «Единая Россия» повторят некоторые подходы свойственные государственной исторической политике периода «застоя», в первую очередь, это максимальный уход от формирования официальной позиции, при необходимости сочетание осуждения «нарушений социалистической законности» с высокой оценкой отдельных достижений.

Исключением является позиция партий, положительно оценивших деятельность И. В. Сталина. Их тезисы, кроме отдельных пассажей, используемых «Коммунистами России», базирующихся на клише сталинской пропаганды, слабо связаны с государственным апологетическим нарративом. Фактически они сформировали новый пласт смыслов и мифов. В их представлении Сталин оторван от коммунистической идеологии и реальных событий того времени, это образец патриота и государственника. В статьях и монографиях, издаваемых КПРФ, образ Сталина с 2000-х гг. затмевает образ В. И. Ленина и значительно превосходит его по упоминаемости, а в отдельных случаях даже противопоставляется ему, что являлось бы немыслимым даже во времена «культа личности». Такое направление нарративов объясняется, в первую очередь, мифологизацией Сталина на уровне бытовой коллективной памяти и его высокой популярностью (до 50% опрошенных стабильно демонстрируют положительную оценку вождя). Сталин воспринимается значительной частью общества как символ справедливой власти, заботящейся о населении, борющейся с произволом чиновничества и незаинтересованной в достижении личных благ, что формирует запрос на соответствующий нарратив, который в том числе предоставляется политическими партиями.

Не смотря на высокую и растущую популярность, негативное отношение к И.В. Сталину так же велико – можно констатировать раскол общества примерно пополам, что делает образ вождя ограничено применимым в предвыборных кампаниях. Из всех партий только «Коммунисты России» и яблочники в 2016 г. использовали его образ в электоральной борьбе в попытке увеличить число сторонников. Остальные партии оставили свои взгляды для постоянных сторонников и не стали их транслировать в предвыборных программах и выступлениях.

Можно ожидать, что в ближайшее время интерес к фигуре Сталина среди политических партий не снизится, а под давлением внешних исторических войн возможны и серьёзные модификации смыслов, в том числе и включение его образа в государственную историческую политику.