Foreign experience of penalization of economic crimes

Moskaeva Nadezhda Nikolaevna Lecturer at the Department of Forensic Science of Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia 603144, Russia, Nizhegorodskaya oblast', g. G Nizhnii Novgorod,, ul. Ankudinovskoe Shosse, 3 Elpida.NN@mail.ru

Пенализация преступлений представляет собой весомый сегмент уголовно-правовой политики государства, который предполагает собой процесс и результат деятельности законодателя по определению в уголовном законе видов и размеров наказаний за преступления с целью нормативного обеспечения средств для противодействия преступности. В общем, пенализация, которая была осуществлена при принятии Уголовного кодекса РФ (далее – УК РФ) в 1996 году, в целом соответствует уровню науки уголовного права и удовлетворяет потребности практики. Вместе с тем, целый ряд положений УК РФ свидетельствует о том, что в осуществленной пенализации, к сожалению, в значительной мере проявились такие факторы, как бессистемность, беспочвенность и взаимная несогласованность наказаний, предусмотренных за отдельные виды преступлений в сфере экономической деятельности. Одним из направлений развития законодательной регламентации правил, которыми должен руководствоваться суд при назначении наказания, является исследование преимуществ и недостатков соответствующих законодательных положений зарубежных стран.

Среди различных способов совершенствования отечественного уголовного законодательства необходимым условием остается использование практики осуществления этой деятельности в зарубежных государствах. Прежде всего это касается регламентации ответственности за экономические преступления, где государства с развитой рыночной экономикой в течение многих десятилетий шлифовали свое законодательство в поисках оптимального варианта.

А.В. Давыдова акцентировала, что на современном этапе развития общества, глобализации мировой экономики, интеграции производственных возможностей различных государств происходит процесс интеграции и правовых систем стран мира ^{[1, с. 56]}. Поэтому направленность внешнеполитического курса России на мировую интеграцию, необходимость упорядочения национального законодательства в соответствии с мировыми стандартами, демократизация общественных и политических отношений на внутреннем и международных уровнях – все это обусловливает своевременность проведения сравнительных исследований в различных областях права.

Рассмотрим опыт пенализация преступлений в сфере экономической деятельности в уголовном законодательстве стран континентальной и англо-американской системы права на примере Польши и Соединенных Штатов Америки (далее – США).

Основным источником уголовной ответственности за преступления в экономическом обороте выступают статьи раздела ХХХVI «Преступления против экономического оборота» УК Республики Польша. В этом разделе, в частности, закреплено 12 статей, в которых указано неправомерные действия в исследуемой сфере. Приведенный перечень преступлений не является исчерпывающим, а лишь характеризуется типичным девиантным поведением в экономическом обороте Республики Польша ^{[2, с. 97]}. Аргументирует автор свою позицию существованием еще одного источника исследуемой уголовной ответственности, закрепленной в статьях раздела XXXVII «Преступления против денежного обращения и ценных бумаг» УК Республики Польша. Ученый объясняет это тем, что обращение денег и ценных бумаг формально и фактически является элементом экономического оборота, а следовательно, преступления указанного раздела необходимо отнести к особой (отдельной) группе преступлений против экономического оборота. Такая позиция является общепринятой и не вызывает дополнительной полемики со стороны теоретиков уголовного права Республики Польша.

В то же время целесообразно отметить, что остальные преступления против экономического оборота остаются вне уголовного кодекса.

Итак, уголовно-правовые нормы охраны экономики Республики Польша указанные в различных законах, регулирующих отдельные сферы экономического оборота. Примером могут служить:

– Кодекс торговых союзов (ст. 592 – член правления, который допустил издание документов акции, перед регистрацией союза подлежит наказанию в виде штрафа, ограничения свободы или лишения свободы до одного года) ^[3];

– Закон «О борьбе с недобросовестной конкуренцией» (ст. 23 – лицо, которое незаконно получив информацию о тайне предпринимательской деятельности, передаст ее другому лицу или использует в своей экономической деятельности, подлежит наказанию в виде штрафа, ограничения свободы или лишения свободы сроком до двух лет) ^[4];

– Закон «О Банковском праве» (ст. 171 – лицо, которое предоставит уполномоченным на то органам ложную информацию или скроет правдивые данные о банке и его клиентах, подлежит наказанию в виде штрафа и лишения свободы сроком до трех лет) ^[5];

– Закон «О торговых биржах» (ст. 58 – лицо, которое, будучи обязанным к охране тайны, огласке или незаконно использует ее в торговой бирже, наказывается лишением свободы до 3 лет) ^[6] и т. д.

Следует также выделить Kodeks karny skarbowy (дословный перевод – Кодекс наказаний казначейских), поскольку, кроме различий с отечественным правом в отношении некодифицированного уголовного права, этот кодекс объединяет статьи и по уголовному праву и процессу, и административного права и процесса. И хотя нормы характеризуются разной отраслевой принадлежностью, однако их объединяет неправомерное посягательство на общественные отношения, возникающие в связи с установленным порядком процесса налогообложения Республики Польша.

Приведенные примеры не исчерпывают полного каталога внекодексовых экономических преступлений. По сравнению с количеством статей экономического уголовного права, которые закреплены в отдельных законах, их количество в уголовном кодексе незначительно. К. Бучковски, указывая на существование нескольких десятков законов, в которых предусмотрена уголовная ответственность за преступления в сфере экономики, отмечал отсутствие такой ситуации в других группах преступлений ^{[7, с. 123]}.

Наконец, в польском научном кругу бытует убеждение о целесообразности кодификации уголовного права, а следовательно ликвидации всех дополнительных уголовных законов. Сторонники такого мнения видят в этом ряд преимуществ, важнейшим среди которых является обработка и верификация уголовно-правовых норм, подготовленных часто «неспециалистами», что соответствует современным стандартам уголовного права.

На основе выявленных разновидностей осуществления уголовно-правовой охраны экономики Республики Польша целесообразно перенять опыт по внедрению отдельного института экономического уголовного права. Несмотря на то, что остальные установленные различия не нашли обоснование рациональности их применения в действующем УК РФ, изучение взглядов зарубежных коллег способствовало познанию особенностей системы польского уголовного права.

Структурно положение о порядке определения наказаний за экономические преступления закреплены в нескольких частях второй главы Правил по назначению наказаний (англ. – Federal Sentencing Guidelines, далее – Правила наказаний или Правила) США, которая предусматривает особенности назначения наказаний за различные группы федеральных преступлений. Так, часть «B» «Общие экономические преступления» адресует порядок назначения наказаний за основные проявления корыстных преступлений – кража, растрата, мошенничество, фальшивомонетничество (кроме подделки государственных облигаций на предъявителя), злоупотребления с инсайдерской информацией на фондовом рынке, осуществление операций с заведомо похищенным имуществом, а также простое уничтожение или повреждение имущества. Таким образом, часть «В» регламентирует вопросы назначения наказаний за широкий круг федеральных преступлений, описанных в различных разделах Собрания Законов США. В свою очередь, часть «Е» Правил адресует правила назначения наказаний за преступления, в т.ч. экономические, совершенные преступными объединениями. Далее, части «R», «S» и «T» закрепляют, соответственно, нормативные механизмы назначения наказаний за преступные нарушения антимонопольного законодательства, легализации преступных доходов и нарушение порядка отчетности о финансовых транзакциях, а также налоговые преступления. Уголовно-правовые последствия преступлений против окружающей среды и против правосудия, которые в США часто инкриминируются вместе с экономическими посягательствами, урегулированы частями «J» и «Q» второй главы Правил ^[8]. Главная задача Правил заключается в формализованной детализации законодательных требований по объему уголовно-правовых санкций, и ни в коем случае не в создании коллизионных споров.

Относительно американского подхода об определении основных правил (принципов) назначения наказания за федеральное преступление, то учитывая содержание § 3553 (а) федеральный УК оперирует следующими обстоятельствами, которые должны учитываться при назначении наказания, в том числе и за преступления в сфере экономической деятельности: 1) природа и обстоятельства деяния, а также предварительная история и персональные характеристики осужденного; 2) необходимость назначения конкретного вида наказания – а) для отражения серьезности преступления, обеспечение уважения к закону и применение справедливого наказания за преступление, б) для установления надлежащего специального и общего предупредительного эффекта для соответствующего преступления, в) для предоставления осужденному возможности учиться или получать профессиональные навыки для оказания медицинской помощи, а также других необходимых ресурсов во время отбывания наказания в наиболее эффективный способ; 3) предусмотренные законом виды наказаний; 4) виды и пределы назначения наказания, определенные федеральными Правилами наказаний; 5) текущие изменения установленного порядка назначения наказаний, вступившие в силу не ранее дня назначения наказания; 6) потребность избегать необоснованных расхождений при назначении наказаний осужденным с похожей криминальной историей и совершивших подобные преступления; 7) потребность компенсировать причиненный потерпевшим вред.

В свою очередь, § 3553 (b) федерального УК раскрывает специфику отдельных особенностей применения судом положений Правил при назначении уголовного наказания. Так, суд определяет вид и конкретный размер уголовного наказания на основании Правил, за исключением ситуаций, когда судом были установлены обстоятельства, смягчающие или отягчающие наказание, и эти обстоятельства не предусмотрены в Правилах. Во время юридической оценки таких обстоятельствах суд должен опираться только на текст Правил, но и на программные документы и официальные разъяснения Комиссии по назначению наказаний США. И только в случае, если суд не увидит в этих документах указаний на существенные для наказания обстоятельства, он может руководствоваться исходными положениями о наказаниях, предусмотренных п. 2 § 3553 (а) УК США, упомянутыми выше. Также в случае отсутствия соответствующего Правила о назначении наказания по конкретному виду преступления суд должен руководствоваться Правилами о назначении наказания за подобные преступления или в отношении подобных правонарушителей, а также на основании похожих по содержанию официальных разъяснений Комиссии по назначению наказаний США. Здесь четко прослеживается аналогия уголовного закона, которая одновременно является недопустимым нарушением правил применения уголовного закона в РФ (ч. 2 ст. 3 УК РФ).

Также общим процессуальным правилом, предусмотренным § 3553 (с) УК США является то, что суд должен в открытом заседании перечислить и объяснить причины назначения конкретного вида и размера наказания, если оно выходит за предусмотренные Правилами наказаний предела. По результатам обработки около 60 тыс. уголовных дел об экономических преступлениях в период 2003-2012 гг. Комиссией по назначению наказаний США были обнародованы следующие статистические данные. Если в 2003 году было осуждено 6332 человека за экономические преступления (что составляло 10,8% от общего количества осужденных за федеральные преступления), то в 2012 году этот показатель увеличился уже до 8507 человек (11,4% от общего количества осужденных). Далее, средний размер причиненного этими посягательствами материального ущерба увеличился с 18,4 тыс. долл. в 2003 году до 95,4 тыс. долл. в 2012 году, то есть почти в пять раз. Наблюдался и рост среднего размера наказания в виде лишения свободы от 10 месяцев в 2003 году до 22 месяцев в 2012 году. Количество наказаний в виде реального лишения свободы также выросла – с 44,9% от всех «экономических» приговоров в 2003 году до 61,5% в 2012 году.

Это свидетельствует о тенденции к более строгого реагирования государства (в лице представителей судейского корпуса) на проявления экономической преступности по сравнению с прошлым периодом. Кроме того, по частоте применения отягчающих наказание обстоятельств в 2012 году: в 50% из 8,507 приговоров единственным отягчающим обстоятельством было причинение материального ущерба, в 35,4% –материальный ущерб и одно другое отягчающее обстоятельство, в 4,4% –только другое отягчающее обстоятельство (без материального вреда) и в 10,2% не было ни одного отягчающего обстоятельства. Среди наиболее «популярных» кроме материального ущерба отягчающих обстоятельств были: наличие десяти или более пострадавших (59,1% от всех таких комбинированных приговоров), использование специальных средств или перевода преступной деятельности в другое место или за пределы США (34,7%) и подделки средств идентификации личности (28,4%) ^[9].

Эта статистика указывает, во-первых, на ежегодный рост количества экономических преступлений и соответственно размера наказаний за них, а во-вторых, подчеркивает материальную составляющую этих посягательств, учитывая распространенность случаев причинения потерпевшим материального ущерба в значительных размерах. При этом количество случаев применения пробации (вид освобождения от наказания с испытанием) за аналогичный период уменьшилась с 30,2% до 19,8%.

Кроме того, на момент введения Правил около половины всех экономических преступников были осуждены исключительно к пробации (осуждение с испытательным сроком). Речь идет, в частности, о лицах, совершивших мошенничество, растрату, фальшивомонетничество, подделку документов, взяточничество, налоговые преступления и легализацию доходов, полученных преступным путем. А после вступления Правил в юридическую силу к различным срокам реального лишения свободы ежегодно стали осуждать уже более 60% экономических преступников.

В 2001 году, в период расцвета масштабной волны корпоративных скандалов и нарушения серии громких дел об экономических преступлениях в США, Правила в части назначения наказания за такие деяния были существенно отредактированы. Этот процесс получил неофициальное название «Пакет экономических преступлений» (англ. –Есonomic Crime Package). Главная идея изменений заключалась в том, чтобы минимизировать количество случаев отступления судей за минимальные пределы формализованной таблицы назначения наказаний при применении последних.

Американский автор Ф. Боуман охарактеризовал «Пакет экономических преступлений» как важный этап в истории федеральных Правил наказаний – не только потому, что собственно экономические преступления составляют около четверти от всех федеральных преступлений (и соответственно наказаний), но и учитывая то обстоятельство, что впервые за всю историю существования этого документа фундаментальному редактированию подверглась значительная часть Правил в сфере распространенных и опасных для современного общества преступлений. С самого начала Правила должны были иметь эволюционный смысл, то есть подлежать периодическому пересмотру на основании новейших исследований преступности ^{[10, с. 1334]}.

«Пакет экономических преступлений» ограничивает порядок определения причиненного преступлением ущерба большей из двух величин: ожидаемым имущественным ущербом или реальным ущербом, который определяется законом как рационально предполагаемый правонарушителем имущественный вред. При этом из дефиниции материального ущерба вполне справедливо исключено указание на моральный ущерб, ущерб деловой репутации, а также на другие виды неэкономического по своему содержанию вреда. Именно материальный (имущественный) признак преступлений должен был, по замыслу Комиссии по назначению наказаний США, сосредоточить внимание судей по уголовным делам на реальных последствиях общественно опасных посягательств; в то время как вопрос о других, нематериальных разновидностях вреда, могли бы эффективно решаться путем применения гражданско-правовых санкций.

Таким образом, следует отметить, что учитывая освещенный выше американский опыт в части назначения наказания вообще и за экономические преступления в частности актуализируется вопрос о необходимости переосмысления порядка назначения наказаний в РФ. Анализ приговоров по уголовным делам об экономических преступлениях свидетельствует о том, что несмотря на значительные размеры причиненного материального ущерба, суды обычно назначают наказание в виде штрафов или лишения свободы с испытательным сроком. Наблюдается заметное и одновременно опасное несоответствие между степенью общественной опасности преступления (прежде всего в виде причиненного вреда) и степенью строгости примененного судом наказанием за совершенное деяние. Американский опыт проб и ошибок учит о целесообразности более строгой реакции государства в лице решений судов на преступления в сфере экономической деятельности. Установлено, что по сравнению с американской отечественная практика назначения наказаний в целом и за экономические преступления в частности является необоснованно гуманной, такой, которая не способна в полной мере реализовать задекларированную в УК РФ цель наказания, а следовательно, такой, что объективно не в состоянии сдерживать проявления противоправного поведения в экономической сфере. Осуществленная законодателем гуманизация уголовной ответственности за преступления в сфере экономической деятельности, совмещенная с декриминализацией отдельных деяний и заменой наказаний в виде лишения свободы на штрафы в санкциях других норм, усилила этот отрицательный тренд. По результатам обработки положений о нормативном обеспечении и практике применения наказаний за экономические преступления в США высказана позиция о целесообразности введения в РФ модели ограниченной формализации наказаний. При этом, предлагаемый формализованный механизм должен вводиться постепенно, и в комплексе, он должен сопровождаться критическим осмыслением зарубежного опыта.