The problems of legal regulation of cryopreservation: the experience of the Russian Federation and the Republic of Tajikistan

Purge Anna Rolandovna PhD in Law Associate Professor at the Department of Private Law of Vladivostok State University 690014, Russia, Primorsky Krai, Vladivostok, Gogol str., 41, office 5502 a.purge@mail.ru Other publications by this author

Актуальность настоящего научного исследования обусловлена существованием проблемы демографии на территории российского государства, серьезным образом обострившейся за последние годы: по самым неблагоприятным экспертным оценкам и прогнозам, представленным в содержании принятой Концепции демографической политики РФ, к началу 2025 года численность населения может составить 124,9 миллионов человек, что меньше на 16 миллионов человек, чем в 2005 году ^[1]. Сам факт существования такой проблемы связывается с множеством факторов и обстоятельств, и одним из них выступает низкий уровень репродуктивного здоровья граждан, при которых они не могут самостоятельно зачать, выносить и родить ребенка (такого рода сложности наблюдаются в 10-20 % супружеских пар) ^{[2, c. 83]}.

Отчасти проблемы, сопряженные именно с физиологической невозможностью человека к нормальному зачатию и деторождению могут быть разрешены путем применения инновационных методов вспомогательных репродуктивных технологий: одним из таковых и выступает криоконсервация, в самом общем виде представляющая собой способ длительного хранения генетического материала людей (яйцеклеток, сперматозоидов, эмбрионов) за счет их заморозки, благодаря которому в нужный момент данные генетические материалы могут быть использованы с целью зачатия, подсадки эмбриона, дальнейшего его вынашивания и деторождения.

Процедура криоконсервации является легализованной как на территории России, так и на территории Республики Таджикистан. Так, в соответствии с предписаниями ст. 19 Закона Республики Таджикистан от 02.12.2002 № 72 «О репродуктивном здоровье и репродуктивных правах» лица мужского и женского пола наделены правом на хранение собственных половых клеток, порядок которого определяется дополнительно актами Министерства здравоохранения данного государства ^[3]. Законом гарантируется хранение половых клеток на безвозмездной основе для тех лиц, которые имеют риски утраты собственного репродуктивного здоровья, либо же риск гибели при выполнении служебных или профессиональных обязанностей, воинской обязанности или же в виду наличия определённых медицинских показаний.

Однако, на законодательном уровне в Республике Таджикистан порядок проведения процедуры криоконсервации углубленно и детально не регламентирован. Равным образом складывается ситуация в текущий момент и на территории российского государства, где единственным нормативным правовым актом, содержащим в себе хотя бы какой-то минимум правил проведения данной процедуры, является Приказ Министерства здравоохранения России от 31.07.2020 № 803н «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению» ^[4]. Такого рода несовершенное правовое регулирование, разумеется, влечет за собой и ряд трудностей в практической реализации криоконсервации на территории данных государств.

Одной из таковых проблем следует считать отсутствие на законодательном уровне в данных государствах предельно допустимого срока хранения криоконсервированных половых клеток. По сути, ни таджикский, ни российский законодатель не учел то, что жизненные обстоятельства, при которых люди решаются на криоконсервацию эмбрионов и половых клеток могут существенным образом видоизмениться спустя продолжительное количество времени, что, как следствие, влечет за собой и возможное изменение их намерений и желаний в вопросе продолжения собственного рода. Гораздо более верной представляется, в связи с этим позиция тех стран, где срок хранения криоконсервированных половых клеток, эмбрионов строго определен на легальном уровне: например, в Великобритании срок хранения криоконсервированных половых клеток не может превышать 55 лет, а в Испании быть свыше репродуктивного возраста женщине, которой они принадлежат [Цит. по: 5, с. 20-23]. Полагаем, такой подход должен быть воспринят и на законодательном уровне в Республике Таджикистан и России, а именно целесообразно установить предельный срок хранения эмбрионов средней продолжительностью жизни мужчины и женщины в конкретном регионе с учетом возможности воспитания ребенка, родившегося с использованием криоконсервированных половых клеток, до его совершеннолетия.

Между тем, даже в законодательстве тех государств, в содержании которых предельный срок хранения криоконсервированных половых клеток и эмбрионов установлен, отсутствуют нормы, регламентирующие вопрос о дальнейшей судьбе замороженного биологического материала умерших лиц. Отсутствуют такие нормы и на законодательном уровне в России и Республике Таджикистан, хотя и прямого запрета на использование криоконсервированных эмбрионов, половых клеток близкими родственниками умерших лиц не установлено. Это порождает за собой формирование неоднородной и неоднозначной правоприменительной практики.

Как правило, в ситуациях, когда половые клетки усопшего мужчины использует для зачатия и деторождения женщина, являющаяся его вдовой (одновременно наследником), то каких-либо сложностей не возникает: юридически родителями рожденного ребенка будут признаны женщина и ее умерший муж. Однако, вопрос о происхождении ребенка встает при подсадке криоконсервированных половых клеток умершего мужчины в организм женщины, выступающей в роли суррогатной матери: так, остается не до конца понятным и ясным, кто же именно будет считаться законными родителями рожденного ребенка ^{[6, c.28]}. С одной стороны, мужчина, уже умерший к моменту рождения ребенка, не может дать своего согласия на признание себя отцом ребенка от суррогатной матери, с другой же стороны таковым согласием возможно в ряде случаев считать данное им при жизни согласие в письменной форме на дальнейшей использование его криоконсервированных половых клеток после наступления его смерти. Аналогичное мнение высказывает в своем исследовании Дикова И.А., которая говорит об обязательности решения вопроса о судьбе криоконсервированных эмбрионов соглашением между мужчиной и женщиной, чьи генетические материалы используются для криоконсервации ^[7].

Рассмотрим пример из сформированной российской правоприменительной практики (соответствующая судебная практика на территории Республики Таджикистан попросту отсутствует). Так, в 2010 году женщине было отказано органом записи актов гражданского состояния в записи ее в качестве матери ребенка, рожденного суррогатной матерью при использовании в момент зачатия криоконсервированных половых клеток ее ранее погибшего сына. Суд же счел такой отказ необоснованным и незаконным, поскольку он нарушает конституционно провозглашенные права не только самой женщины, но и рожденного ребенка, который вправе воспитываться в родной, кровной семье, а также знать своих родственников ^[8]. Однако, при рассмотрении другого дела в 2011 году суд вынес решение об отказе в удовлетворении заявленных требований аналогичного характера, мотивируя свой отказ отсутствием права на участие в программе суррогатного материнства у лиц, не состоящих в законном, зарегистрированном браке ^[9].

При анализе такой неоднозначной судебной практики вполне закономерно возникает вопрос о том, насколько же справедливо с позиции морали и нравственности лишать родителей умершего мужчины, переживших собственного сына (что, безусловно, является самой страшной трагедией для любой матери), возможности увидеть его продолжение в их кровных внуках после его смерти? Ответ представляется нам вполне очевидным и ожидаемым, это не только несправедливо, это даже кощунственно. В этой связи, нами предлагается на законодательном уровне в России и Республике Таджикистан зафиксировать за родителями умершего мужчины (впрочем, это в полной мере касается и умерших женщин) права воспользоваться их криоконсервированными половыми клетками с целью деторождения генетически родных им внуков при реализации программы суррогатного материнства, с возможностью признания в качестве законных родителей, либо кровных бабушки и дедушки, либо уже умерших лиц, с последующим усыновлением рожденного ребенка его кровными бабушкой и дедушкой. В свою очередь, Самойлова В.В. считает, что для решения таких проблем целесообразно и необходимо осуществлять завещательное распоряжение своим генетическим материалом на случай смерти ^{[10, с. 12]} Данная позиция является актуальной и возможной в свете возможности в настоящее время составления совместного завещания супругами в тех случаях, когда речь идет о криоконсервации эмбрионов, созданных из генетического материала лиц, состоящих в зарегистрированном браке. О проблемах правовой неурегулированности говорится также в статье авторов Алламировой Н.В., Санакоева Э.К., Гараева А.С., авторы также видят необходимость оставления письменного распоряжения о судьбе своих криоконсервированных генетических материалах, что также обосновывает вышесказанные выводы и предложения ^[11].

Не менее проблематичной представляется и ситуация, при которой один из экс-супругов намерен самостоятельно, без учета мнения второго экс-супруга, решить вопрос о дальнейшей судьбе криоконсервированных эмбрионов, уже после расторжения их брака. С одной стороны, случаи, когда осуществляется подсадка в полость матки женщины криоконсервированных эмбрионов, уже после развода с ее мужем, можно расценить как своеобразное принуждение последнего к отцовству, и, соответственно, нарушение репродуктивных прав данного мужчины. Такие действия женщины могут повлечь за собой крайне негативные последствия как с позиции морали (например, мужчина, прекратив супружеские отношения с данной женщиной, уже может состоять в браке, любовных отношениях с другой женщиной, и риск их разрыва в таком случае существенным образом повышается, так как факт рождения ребенка от бывшей жены может причинять им обоим боль и нравственные страдания), так и с позиции права (в виде наложения на мужчину обязанности по содержанию данного ребенка, что, разумеется, способно осложнить его финансовое и материальное состояние).

Формирование судебной практики в России по данному также осуществляется неоднозначно, а в Республике Таджикистан отсутствует и вовсе. Например, в 2016 году Верховный суд РФ отказал во взыскании алиментов с мужчины, от которого женщина родила ребенка уже после расторжения их брака, посредством использования их криоконсервированных совместных эмбрионов. Мотивация позиции Верховного Суда РФ была следующая: сам факт расторжения супружеских отношений свидетельствует об отсутствии намерения и желания данного мужчины стать отцом ребенка, рожденного от данной женщины, и, следовательно, в конкретном случае он выступает в роли донора, на которого обязанность по содержанию ребенка возложена быть не может ^[12]. Такой подход представляется нам вполне обоснованным, однако, во избежание по сути нарушения конституционно провозглашенных прав рожденных в таких ситуациях детей, следует на законодательном уровне в России и Республике Таджикистан установить запрет на использование криконсервированных эмбрионов бывшими супругами без повторного получения согласий друг друга на то в письменной форме (первичное дается в момент проведения процедуры криоконсервации). К слову, попытка создать подобного рода прецедент была сделана Черкесским городском судом в 2017 году при рассмотрении заявления женщины, требующей запретить ее бывшему мужу реализовать право на утилизацию их криконсервированных совместных эмбрионов после их развода, однако, в последующем рассмотрение данного спора было прекращено, опять же, на основании поданного ею заявления ^{[13] [14]}.

Таким образом, резюмируя изложенное, сформулируем следующие краткие выводы настоящего исследования:

Правовое регулирование процедуры криоконсервации на территории России и Республики Таджикистан представляется совершенным в текущий момент. В процессе анализа законодательной базы, сформированной судебной практики, научной литературы нами были выявлены следующие проблемы, предложены авторские рекомендации их разрешения:

1 Отсутствие строго регламентированных сроков предельного хранения криоконсервированных эмбрионов. Решение данной проблемы заключается в установлении максимального срока хранения криоконсервированных эмбрионов, половых клеток в законах России, Республики Таджикистан.

2 Отсутствие разрешения вопроса о происхождении детей, рожденных суррогатными матерями, при использовании криоконсервированных половых клеток, эмбрионов умерших лиц. Для разрешения данной проблемы следует на законодательном уровне в России и Республике Таджикистан зафиксировать за родителями умерших лиц права воспользоваться их криоконсервированными половыми клетками с целью деторождения генетически родных им внуков при реализации программы суррогатного материнства, с возможностью признания их в качестве законных родителей, если иное не было указано в завещательном распоряжении.

3 Отсутствие разрешения вопроса о возможном использовании криоконсервированных совместных эмбрионов бывшими супругами. Устранение данного пробела возможно путем установления на законодательном уровне в России и Республике Таджикистан запрета на использование криконсервированных эмбрионов бывшими супругами без повторного получения согласий бывших супругов на то в письменной форме.