What is Digital History after all?

Проведенное редколлегией журнала «Историческая информатика» обсуждение книги финского исследователя Ханну Салми «Whаt is Digital History?» ^[1] показало неослабевающий интерес историков ко всем изменениям в «окружении» и инфраструктуре исторической науки, вызванных цифровым поворотом. Дискуссия о статусе и предметном поле цифровой истории (Digital History) и цифровой гуманитаристики (Digital Humanities), а также их соотношении с исторической информатикой ведется уже много лет. С самого момента появления журнала «Историческая информатика» в 2012 г. в нем стали появляться статьи, посвященные указанной проблематике ^{[2; 3]}. Особую остроту эта дискуссия приняла, пожалуй, в 2016-2018 гг., после чего острота начала спадать в связи с постепенным пониманием необходимости размежевания между рассматриваемыми междисциплинарными областями и уточнением их содержания и совокупности методик и техник. Этому, в частности, был посвящен специальный номер нашего журнала, в котором специалисты высказали свои аргументы и соображения по уточнению статуса исторической информатики, цифровой гуманитаристики и цифровой истории ^{[4; 5; 6; 7]}. Представляется, что к настоящему моменту наименее определенной и дискуссионной остается ситуация именно с цифровой историей.

Приступая к знакомству с книгой Х. Салми, название которой на русский язык переводится как «Что такое цифровая история», я ожидал, что, возможно, здесь удастся найти что-то такое, что расставит все точки над «i» и закроет вопросы, которые накопились в научном сообществе за последние годы. Сразу скажу, что эти надежды сбылись далеко не полностью. Сложность восприятия подобных работ заключается в том, что структура и изложение отличаются здесь значительным своеобразием. Иногда создается впечатление, что их авторы находятся в какой-то иной системе координат и совершенно по-иному воспринимают окружающую нас действительность. Речь здесь не идет об оценках по шкале «хуже – лучше», а о том, что взгляд на окружающий нас мир, в том числе и взгляд научный, становится все более разнообразным и многопрофильным.

Тем не менее, для меня было очень интересно впервые познакомиться с более или менее цельным и системным изложением понимания цифровой истории. Книга позиционируется как пособие для студентов, что дает основание считать представленный читателям материал, возможно, как несколько упрощенный, но в то же время представляющий собой набор неких наиболее устоявшихся положений и мнений в области Digital History.

Х. Салми, автор книги, не дает четкого и однозначного определения цифровой истории. По его мнению, Digital History – это подход к изучению и представлению прошлого, использующий новые коммуникационные технологии и медиа приложения и эксперименты с вычислительными методами для анализа, производства и распространения исторических знаний (с. 7; здесь и далее в круглых скобках даются ссылки на страницы обсуждаемой книги). Далее, в другом месте книги, автор подчеркивает, что цифровая история – это не дисциплина, а ветвь исторической практики (с. 78). Ясно, однако, что речь, с точки зрения автора книги не идет о какой-то специальной исторической дисциплине.

Х. Салми определяет возраст цифровой истории как «несколько десятилетий», которые она существует как концепция, при этом относя появление самого термина к 1990-м гг. (с. 3). К 2010-м гг. относится статуирование цифровой истории как отдельного направления исследования (с. 1). Примерно с этого времени начались и жаркие дискуссии в нашем сообществе о соотношении исторической информатики и цифровой гуманитаристики.

Автор следует сложившимся в сообществе Digital Humanities и ставшим уже традиционными взглядам в изложении предпосылок и истории рассматриваемого им явления, упоминая Р. Бусу, клиометрику и некоторые частные примеры применения компьютера, но полностью игнорируя при этом движение History and Computing в Западной Европе и Северной Америке, которое сыграло важную роль, в частности, в становлении российской исторической информатики. Между тем, в рамках этого движения ставились и решались практически все вопросы (хотя и в иных пропорциях), которые поднимает и обсуждает цифровая история ^[8]. Приведя несколько отдельных примеров, Х. Салми утверждает, что, хотя компьютеры стали использоваться в исторических исследованиях еще с 1960-х гг., лишь небольшая часть этих усилий привлекла международное внимание (с. 6). Очевидно, что это не совсем так или даже совсем не так. И, хотя умолчание не тождественно отрицанию, тем не менее, фактическое вычеркивание целого периода в истории применения информационных технологий в исторической науке не способствует объективности восприятия авторской концепции. К сожалению, финский исследователь далеко не одинок в этом.

В книге, как и положено, есть введение и заключение, между которыми располагаются 5 глав, по которым, очевидно, следует cудить о наиболее важных структурных составных частях цифровой истории. По мнению автора, наибольшее значение имеют следующие моменты:

– оцифровка исторических материалов;

– изучение текстов;

– изучение визуальных источников, включая карты;

– методологические аспекты междисциплинарности;

– визуализация и презентация результатов.

Именно эти направления автор определяет как характеризующие сегодня цифровую историю. Заметно, что не упоминается или упоминается очень мало работа историка по анализу материала, редко рассматриваются и сами технологии получения нового знания.

Хотелось бы особо остановиться на третьей главе книги, посвященной изучению визуальных источников, где определенное внимание уделяется и историческим картам. Подчеркивая их важность для исследований, автор останавливается, главным образом, на процессе оцифровки карт и характеризует ряд созданных коллекций исторических карт, что нашло отражение и в первой главе. При этом карты большей частью рассматриваются как объект визуального анализа и способ визуализации исторических данных (с. 61). Практически единственное упоминание о геоинформационных системах, которые, как мне кажется, привели к серьезному повороту как в изучении и использовании исторических карт, так и к пространственному анализу в истории вообще, мы найдем на с.60 книги, где отмечается, что геоинформационные системы позволяют рисовать на исторических картах и анализировать информацию. Приводится также небольшой пример использования геоинформационного программного обеспечения для реконструкции речной системы. И это все…

Тем не менее, книга содержит и много интересных и полезных наблюдений и частных выводов, например, о роли междисциплинарности в рамках цифровой истории и цифровой гуманитаристики. В то же время большинство выводов автора выдержано в полутонах, можно сказать, что на книге в целом есть некий налет постмодернизма. Действительно, при изложении любой концепции бывают моменты, когда читателю хочется видеть и воспринимать четко выраженные выводы. Но именно этого, как мне кажется, в книге не хватает.

Для меня не до конца понятным осталось мнение Х. Салми по вопросу – входит ли цифровая история в состав цифровой гуманитаристики? Прямого ответа на него в книге я не нашел, но имеющееся в ряде случаев сравнение и даже некоторое противопоставление этих двух направлений указывает, по-видимому, на мнение автора книги о самостоятельности цифровой истории.

Книга буквально перенасыщена ссылками на источники и литературу по теме, что очень полезно для того круга читателей, которому она изначально предназначена. Х. Салми приводит огромное количество примеров проектов по созданию цифровых ресурсов, а также по использованию различных компьютерных инструментов и технологий в визуализации и распространения исторической информации. Однако, в изложении почти отсутствуют реальные примеры конкретных результатов в области получения нового содержательного исторического знания. Конечно, оцифрованные источники и созданные ресурсы – это тоже результат, но он, несмотря на его важность, является все-таки промежуточным в цепи исторического исследования.

Отвечая самому себе на вопрос, что нового я узнал о цифровой истории и насколько знакомство с книгой Х. Салми изменило мое представление о ней, хотелось бы отметить, что обсуждаемая работа в основном укрепила прежние представления и убеждение в том, что цифровая история не является ни научной дисциплиной, ни ветвью исторической науки. В рамках того, что в книге называется цифровой историей, осуществляется весьма полезная деятельность, связанная с изменением современной научной инфраструктуры в условиях цифрового поворота. Если иметь в виду, что история, как и любая другая наука, должна производить новые знания, которые в дальнейшем передаются и распространяются путем различных форм образования и применения современных обучающих технологий, а также адаптируются к распространению в широких непрофессиональных кругах любителей истории, то цифровая история, как мне кажется, задействована на некоторых этапах этого процесса, связанных в первую очередь с оцифровкой исторических материалов, что является очень важным и глубоко профессиональным моментом, который не может быть обеспечен абсолютным большинством профессиональных историков-исследователей и требует создания проектных коллективов на основе специалистов в области цифровых технологий. Пожалуй, можно сказать, что столь же важное место цифровая история занимает и в распространении исторических знаний.

В какой-то степени цифровую историю можно сопоставить с тем, что мы обычно называем ресурсной компонентой исторической информатики. Говорить о том, что в рамках цифровой истории полностью отсутствует аналитика, неточно, потому что и оцифровка, и визуализация, и создание цифровых ресурсов невозможны без элементов научного анализа. Однако, это аналитика совершенно иного рода, нежели та, которая представлена в рамках, например, исторической информатики. Последняя непосредственным образом направлена на производство нового исторического знания или, как мы часто говорим, на приращение знания.

Деятельность в рамках цифровой истории является важной составной частью процессов, идущих в истории как науке, начиная от подготовки источников к анализу и заканчивая визуализацией и презентацией результатов исторического исследования, а также созданием каналов распространения исторического знания. Таким образом, историческая информатика и цифровая история – это разные области междисциплинарности, лишь частично пересекающиеся друг с другом. Они могут и должны развиваться параллельно, обогащая друг друга.