Manifestation of interest of the Russian youth for politicized content on the Internet: towards the holistic analytical model

Введение

Характерной особенностью российских ювенологических исследований последних лет стал интенсивный акцент на роли политизированного контента в Интернете в формировании политических настроений и поведенческих установок молодежной аудитории. Наиболее актуальный пример подобных рассуждений отражен в работах, посвященных анализу роли социальной сети Tik-Tok в распространении информации о несанкционированных протестных митингах в первой половине 2021 г. ^[17]. Однако идея о прогрессирующей роли Интернета в формировании политических настроений и поведенческих установок российской молодежи начала звучать в российских обществоведческих работах еще за несколько лет до этих событий. В предшествующие годы нередко публиковались труды, посвященные изучению зависимости настроений российской молодежи от того политизированного контента, который транслировался через социальные сети, ^[19], мессенджеры ^[8], видеоблоги ^[22], другие сервисы. И даже довольно поверхностная ревизия публикаций в области социологии молодежи последних лет позволяет легко убедиться в том, что представление об Интернете как об одном из наиболее важных информационных источников, влияющих на политическое сознание и поведение молодежной аудитории, стало для современных российских исследователей если и не общепринятым, то как минимум – довольно популярным. Вместе с тем, пока остаются не вполне ясны причины, благодаря которым Интернет превратился в последние годы в настолько важный источник политической информации для представителей российской молодежи. Многочисленные исследования последних лет, по нашим наблюдениям, чаще всего лишь констатируют высокий интерес российской молодежи к политической информации, которая транслируется через Интернет, но не дают ясного ответа на вопрос о природе и подоплеке этого интереса.

Конечно, надо признать, что отечественная наука отнюдь не дистанцируется от вопроса о том, почему у российской молодежи прогрессирует интерес к политизированному контенту, который транслируется в Интернет-пространстве. Однако проблема в том, что вопрос об этом явно отходит в профильных молодежных исследованиях на второй план: заметно, что понимание причин, по которым российская молодежь проявляет интерес к политизированному контенту в Интернете, волнует исследователей меньше, чем оценка долгосрочных эффектов этого интереса. И вероятно, именно поэтому в рамках устоявшейся на данный момент практики российских ювенологических исследований сложно обнаружить устоявшееся и четкое представление о том, почему в какой-то момент российская молодежь начала проявлять интерес к политической информации в Интернете. Отдельные аналитические предположения, которые высказываются исследователями по этому поводу, остаются разрозненными и практически не подвергаются полноценному обобщению, поэтому говорить о существовании некой устоявшейся и целостной объяснительной модели в данном случае сложно. В свою очередь, отсутствие такой объяснительной модели становится серьезной аналитической проблемой: неясность представления о причинах роста интереса российской молодежи к политизированному контенту в Интернете мешает как пониманию информационного запроса молодых россиян, так и разработке адекватных предложений по модерации виртуального пространства, запрос на которые в российском обществе последних лет становится все более отчетливым.

В данной работе мы бы хотели сделать один из шагов в преодолении соответствующего аналитического противоречия. Ключевая цель, которую мы ставим себе при написании данной работы, заключается в разработке целостной аналитической модели, способной объяснить причины повышения интереса российской молодежи к политизированному контенту в Интернете. Для этого мы намерены обратиться к анализу теоретико-методологических источников и результатов эмпирических исследований, проводившихся в российской науке последних лет. Основываясь на ревизии соответствующих работ, мы получим возможность выявить конкретные предположения о причинах повышения интереса российской молодежи к политизированному контенту в Интернете, которые на данный момент имеют наибольшее распространение в реальной исследовательской практике, и обобщить отраженные в них идеи до уровня целостной аналитической модели.

Методология анализа

Аналитическая работа, которая легла в основу данной статьи, была выполнена нами в жанре теоретико-методологического анализа и опиралась на систематизацию разрозненных научных трудов по профильной проблематике, опубликованных в отечественных изданиях. Сами источники были отобраны из библиографической базы РИНЦ: отбирались те научные источники, которые прямо или косвенно обращались к тематикам Интернет-поведения российской молодежи и особенностям ее интереса к политической информации. В основу анализа легла работа с источниками, которые были опубликованы в российских научных изданиях за последние пять лет, предшествующих написанию работы (то есть в 2015-2020 гг.). Понимая неравномерное качество научных источников, индексируемых в базе РИНЦ, мы решили сфокусировать свой анализ на изучении лишь наиболее значимых и резонансных научных трудов, которые поднимали интересующие нас вопросы. В качестве формального критерия значимости изучаемых трудов мы выбрали количество цитирований: для анализа отбирались только те источники, которые были процитированы не менее 2 раз (единственное исключение было сделано для работ, опубликованных в 2020-м г., которые включались в перечень изучаемых источников даже при однократном цитировании). Всего для анализа были отобраны 68 научных источников. Обращаясь при работе с ними к таким общенаучным методам, как анализ, классификация и обобщение, мы смогли выделить наиболее упоминаемые в научной литературе версии о факторах, стимулирующих рост интереса российской молодежи к политизированному контенту в Интернете.

Результаты анализа

Прежде всего, анализ отобранных научных источников позволяет отметить принципиальную многогранность источников, упоминающих интерес российской молодежи к политизированному контенту в Интернете. Наш опыт анализа показывает, что здесь можно выделить как минимум три наиболее распространенных аналитических вектора, предполагающих разные ракурсы изучения проблемы. Во-первых, исследования протестного поведения молодежи, в которых политизированный контент в Интернете рассматривается как катализатор бунтарских активностей молодежи ^{[3, 15 и др.]}. Во-вторых, исследования Интернет-поведения российской молодежи, авторы которых подходят к изучению интереса молодых россиян к политизированному контенту в рамках изучения общих закономерностей их онлайн-активности ^{[4, 14 и др.]}. В-третьих, исследования в области социологии коммуникаций, которые ставят вопрос об интересе российской молодежи к политизированному контенту в Интернете в контексте анализа развития масс-медиа в современной России ^{[10, 16 и др.]}. Разумеется, такая классификация, как и любой аналитический конструкт, является несколько условным и не претендует на исчерпывающую полноту: мы включили в этот перечень лишь те аналитические векторы, которые, по опыту нашего анализа, сейчас выражены в литературе ярче других, но понятно, что в этом предметном поле есть и другие направления исследований. Однако даже такая классификация сложившихся подходов подчеркивает ту проблему, о которой мы уже говорили в начале работы: вопрос о причинах интереса российской молодежи к политизированному контенту в Интернете оказывается в фокусе целого ряда исследовательских векторов, которые смотрят на проблему с разных позиций и не легко поддаются обобщению до уровня целостной аналитической модели. При этом анализ работ, принадлежащих ко всем этим направлениям, позволил нам выделить несколько конкретных причин превращения Интернета в важный источник политизированного контента для современной российской молодежи.

Наиболее глобальной причиной этого явления, судя по данным проанализированных исследований, является повышенное погружение современных молодых россиян в Интернет-коммуникацию, существенно выделяющее их на фоне прежних поколений. В ходе своего анализа мы неоднократно встречали упоминание специфических модальностей Интернет-поведения современной российской молодежи: нынешние молодые россияне начинают пользоваться Интернетом в относительно раннем возрасте и проводят в нем намного больше времени, чем представители других поколений, а потому привыкают относиться к нему не столько как к инструменту общения и поиска информации, сколько как к полноценному жизненному пространству ^[23]. Факты говорят о том, что такое экспертное мнение во многом справедливо. Нынешние представители российской молодежи начали пользоваться Интернетом еще в 4-5 летнем возрасте ^[13], а к 10 годам большинство из них делали это уже ежедневно ^{[5, с. 65]}. Более того, Интернет настолько глубоко интегрирован в их жизнь, что они существенно чаще других поколений используют его для решения целого ряда повседневных задач: общения с друзьями и семьей ^{[4, с. 97]}, обучения ^{[24, с. 34]}, заработка ^{[12, с. 91]}, чтения новостей ^{[9, с. 123]}, проведения досуга ^{[14, с. 133]} и целого ряда иных дел. Столь глубокая погруженность современной российской молодежи в Интернет-коммуникацию во многом помогает понять подоплеку ее интереса к политизированному контенту в Интернете: если молодым россиянам привычно использовать Интернет для работы и развлечения, то логично, что и информацию по политическим вопросам они также начинают искать в первую очередь в виртуальном пространстве. Поэтому мы склонны согласиться с теми исследователями, которые упоминают это обстоятельство в качестве важного катализатора интереса молодых россиян к политизированному контенту в Интернете.

Впрочем, здесь важно сделать одну принципиальную поправку. Нам представляется не вполне логичным объяснять интерес российской молодежи к политизированному контенту в Интернете только сквозь призму того обстоятельства, что молодым россиянам привычно активно пользоваться Интернетом для решения абсолютного большинства повседневных задач. Несомненно, этот факт логично объясняет, почему интерес молодых людей к информации по политическим вопросам находит удовлетворение именно в Интернете. Если человек привыкает получать необходимую для себя информацию именно через Интернет, то закономерно, что и интерес к информации по политическим вопросам он также будет удовлетворять в первую очередь в этом, привычном для себя источнике. Но откуда в принципе берется такой интерес и какие исходные импульсы побуждают молодежь искать информацию о политических вопросах, остается в данном случае не понятно. Иначе говоря, привычка российской молодежи активно пользоваться Интернетом является важным, но скорее косвенным фактором роста ее интереса к политизированному контенту в виртуальном пространстве. Формирование же самого интереса к такому контенту должно объясняться все-таки сквозь призму иных обстоятельств.

И такие обстоятельства тоже упоминаются в литературе. Так, в ходе анализа мы обнаружили, что нередко исследователи объясняют рост интереса российской молодежи к политизированной информации в Интернете сквозь призму кризиса ее доверия к сообщениям традиционных СМИ (печатных изданий, радио и телевидения). Собственно, сам по себе кризис доверия российской молодежи к контенту традиционных СМИ – давнее явление, которое уже неоднократно упоминалось в научной литературе. Опросы общественного мнения показывают, что скепсис в отношении информации прессы, радио и телевидения в той или иной степени характерен для всех сегментов российского общества ^{[7, с. 127]}, но у молодежной аудитории он встречается чаще и выражается сильнее ^{[11, с. 63]}. Встречаются разные версии по поводу причин этого скепсиса. Некоторые исследователи полагают, что важную роль в его возникновении играет обычная нигилистическая мода молодежи на отрицание той информации, которая транслируется в официальных каналах ^{[1, 6; 16]}. В других работах делается акцент на объективном отсутствии в сообщениях традиционных СМИ определенных тематик и оценок, которое считывается молодежной аудиторией как негласная цензура: в частности, в актуальных работах упоминается фактическое отсутствие в повестках официальных СМИ упоминаний резонансных протестных акций ^[3] и темы ксенофобии в российском обществе ^[15]. Однако вопрос о причинах кризиса доверия к традиционным СМИ в данном случае вторичный. Важно учитывать, что вне зависимости от того, какие именно причины формируют недоверие российской молодежи к информации в традиционных СМИ, само существование этого недоверия формирует у молодежной аудитории запрос на альтернативные источники информации. И Интернет, в котором политические вопросы звучат в менее цензурированном формате, оказывается способен удовлетворить этот запрос. Анализ профильной научной литературы приводит нас к выводу, что это является одной из наиболее узнаваемых и важных причин превращения Интернета в важный источник политизированной информации для российской молодежи.

Вероятно, здесь следует пояснить, что Интернет в российском обществе действительно находится в несколько более удобных и комфортных позициях, чем традиционные СМИ. Деятельность пользователей Интернета находится в гораздо более гибких морально-этических правилах и юридических рамках, чем работа журналистов в традиционных СМИ. Конечно, речь не идет о том, что информационный контент, размещаемый в Интернете, вообще не проходит никакого контроля и регламентации: это неверно и потому, что в российском обществе в последние годы были приняты сразу несколько законов, направленных на осуществление такой регламентации, и потому, что внутренняя политика самих Интернет-ресурсов тоже бывает критичной по отношению к информации, которая противоречит их критериям качества, и нередко предполагает удаление соответствующих сообщений. Тем не менее, общая степень свободы информационных площадок Интернета оказывается выше, чем возможности, доступные классическим журналистам. Техническая простота и гибкость инструментария Интернет-ресурсов позволяют использовать их для работы с массовой аудитории даже тем людям, которые не имеют профильного журналистского образования и не обладают дорогостоящим оборудованием для вещания ^[2]. Содержание же контента, который публикуется на таких ресурсах, не нуждается в согласовании с редакционной политикой и может допускать вольности, неуместные в формате традиционных СМИ (использование жаргонной лексики или эмоциональных категоричных суждений). В результате Интернет оказывается в более гибких рамках деятельности, чем традиционные СМИ. И нередко площадку для высказываний в нем получают люди, либо ушедшие из традиционных СМИ (Леонид Парфенов, Алексей Пивоваров), либо и вовсе никогда в них не работавшие (Евгений Баженов, Николай Соболев). Фактически Интернет превращается в пространство, в котором поднимаются темы, слабо представленные в традиционных СМИ, а трансляторами таких тематик выступают популярные медийные персоны, не имеющие постоянной площадки для высказывания в прессе, на радио и телевидении. Несомненно, это может усиливать интерес аудитории к Интернету и позволяет ему замещать тот запрос на альтернативные источники информации о политике, который проявляется у российской молодежи.

Наш анализ литературы также показал, что нередко современные исследователи объясняют интерес молодежной аудитории к политизированному контенту именно в Интернете тем, что коммуникация в виртуальном пространстве позволяет транслировать соответствующую информацию в гораздо более ярком и привлекательном формате, чем это возможно средствами прессы, радио и телевидения. В литературе встречается точка зрения, что Интернет открывает гораздо больше эффективных и новаторских способов работы с аудиторией, которые позволяют детальнее понимать ее запрос и попадать в него точнее ^[21]. По опыту нашего анализа, чаще всего авторы, указывающие на это обстоятельство, делают акцент на двух частных технических особенностях, которыми обладают Интернет-ресурсы и которых фактически нет у традиционных СМИ. Во-первых, речь идет о возможности отложенного восприятия информации: большая часть сообщений в Интернете может быть просмотрена пользователем тогда, когда ему это удобно ^[25]. Во-вторых, Интернет-ресурсы часто построены на активном использовании комментариев от пользователей, мониторинг которых помогает яснее понимать запрос аудитории и точечно подстраивать под него особенности содержания и формата подачи информации ^[10]. То есть, фактически Интернет не только становится площадкой трансляции информации, отличной от контента, тиражируемого в классических СМИ, но и дает возможность преподнесения этой информации в максимально гибкой форме, адаптирующейся к запросам аудитории.

Наконец, в ходе своего анализа мы обнаружили точку зрения, согласно которой Интернет может превращаться в важный для российской молодежи источник политической информации еще и потому, что позволяет не только узнавать информацию, но и незамедлительно обсуждать ее с единомышленниками, создавая своеобразные социальные сети с другими пользователями, имеющими схожие взгляды. Техническая возможность незамедлительного комментирования информационных сообщений дает пользователям Интернета то преимущество, которого нет у зрителей телеканалов: они могут сразу же поделиться впечатлениями с другими пользователями и найти среди них единомышленников. Ряд исследователей отмечают, что эта техническая возможность превращает многие ресурсы Интернета (особенно видеоблоги и виртуальные социальные сети) в полноценные сообщества, в рамках которых поддерживается не устойчивая, но систематическая коммуникация между людьми со схожими взглядами и убеждениями ^[20]. Характерно, что здесь проявляется эффект, на который исследователи обратили внимание еще несколько лет назад: при просмотре политизированной информации в Интернете пользователи объединяются в первую очередь с теми, чьи взгляды согласуются с их собственными убеждениями, поэтому возникающие в результате сообщества начинают функционировать по принципу замкнутой сети ^[18]. Проще говоря, ценным аспектом потребления политизированной информации в Интернете может становиться не только сам факт узнавания новых фактов или мнений, но и возможность поддержания коммуникации с единомышленниками, которая возникает на основе этого потребления. И это также сказывается на превращении Интернета в важный источник политизированной информации для российской молодежи.

В целом проведенный теоретико-методологический анализ подтверждает, что в российской социально-гуманитарной науке к настоящему времени не устоялось некого единого представления о причинах роста интереса молодежи к политизированной информации в Интернете: как и ожидалось, исследователи высказывают разрозненные версии и практически не занимаются их обобщением. Тем не менее, существующие версии, объясняющие этот феномен, не имеют каких-то острых принципиальных противоречий между собой и в целом выстраиваются в единую аналитическую логику. Мы полагаем, что базовой причиной этого явления становится кризис доверия молодежной аудитории к информации в традиционных СМИ, который у молодых россиян проявляется сильнее, чем на уровне общества в целом. Недоверие традиционным СМИ порождает обостренный запрос молодежи на альтернативный источник информации, который был бы способен показать картину фактов, отличную от той, что транслируется прессой, радио и телевидением. И молодежь начинает удовлетворять этот запрос через Интернет, которым большинство ее представителей привыкли пользоваться для решения едва ли не всех повседневных задач. Присутствие в Интернете профессионального информационного контента, техническая гибкость подачи информации в виртуальном пространстве и возникновение на базе этой информации полноценных пользовательских сообществ становятся дополнительными обстоятельствами, закрепляющими статус Интернета как одного из главных (если не самого главного) источников политизированной информации для представителей молодежи. Пожалуй, именно так можно обобщить в единую аналитическую модель те разрозненные версии, которые были обнаружены нами в ходе анализа литературы.

Вероятно, следует уточнить, что представленная в данном случае аналитическая модель не претендует на всеобъемлющее объяснение причин превращения Интернета в один из ключевых источников политической информации для российской молодежи. Сама эта модель возникает лишь как обобщенный аналитический конструкт, сводящий воедино разрозненные наработки в профильной области, которые в данный момент представлены в социально-гуманитарной науке. И вполне можно допустить, что перечень факторов, которые отражены в этой модели, может быть сформулирован иначе. Тем не менее, представленная модель, на наш взгляд, в любом случае отражает главное обстоятельство: российская молодежь стала проявлять интерес к политизированному контенту отнюдь не случайно, а в силу целого ряда объективных причин, проявившихся в современном обществе. Содержание же этой модели отражает наиболее распространенные версии, проявившиеся на данный момент в современной социально-гуманитарной науке. Поэтому в целом она должна довольно точно отражать представления о причинах этого явления, которые на данный момент получили в научной среде наиболее существенное распространение.

Заключение

Приступая к написанию этой статьи, мы стремились разобраться в том, какие причины интереса российской молодежи к политизированной информации в Интернете в настоящее время выделяет отечественная социально-гуманитарная наука. Проведенный нами анализ во многом подтвердил ту исходную проблему, которая и вдохновила нас на такой исследовательский замысел: в актуальной исследовательской практике обозначились сразу несколько аналитических гипотез, позволяющих объяснить интерес российской молодежи к политизированному информационному контенту в Интернете, которые относительно редко подвергаются полноценному обобщению. С другой стороны, проведенная теоретико-методологическая ревизия актуальных исследований показала также, что отдельные гипотезы, высказываемые в научной литературе, не противоречат друг другу и в целом выстраиваются в целостную аналитическую логику. Выполненный нами анализ позволяет заключить, что наиболее существенной, исходной причиной роста интереса российской молодежи к политизированной информации в Интернете, вероятнее всего, является общий кризис доверия к информации в традиционных СМИ, который прослеживается в молодежной среде уже много лет. Внутренняя гибкость развития Интернета и его способность точечно подстраиваться под запросы целевой аудитории позволяют ему замещать тот запрос молодежи на альтернативные источники информации, который порождает этот кризис доверия. Разумеется, важно понимать, что пока этот вывод лежит лишь в гипотетической плоскости, так как опирается не на эмпирический анализа, а на ревизию актуальных публикаций. Тем не менее, нам представляется, что такая логика иллюстративно точно отражает специфику представлений о причинах популярности политизированного контента Интернета у молодежной аудитории, наиболее распространенную на данный момент в исследовательской литературе.