The image of the digital future of society through the prism of the pandemic

XXI век характеризуется цифровизацией, затрагивающей все сферы жизни человека ^[6-8]; ^[12]. Пандемия короновируса оказалась вызовом, вынудившим человечество показать, насколько современные технологические решения способны противостоять традиционным биологическим угрозам. Итальянский философ Рокко Рончи отмечает, что вирус напомнил человеку, что он «смертен, конечен, случаен, онтологически несовершенны ^[30]. Многообразные новейшие технологии применялись в борьбе с вирусом: дроны распыляли антесептик, робот-собака следил за соблюдением социальной дистанции в парке, «искусственный интеллект» диагностировал поражение легких, автоматизированные будки обеззараживали пассажиров авиалиний и т.п., именно информационно-коммуникативные технологии сделали возможным более или менее нормальное существование в период изоляции. Австрийский философ техники Марк Кекельберг пишет, что наша жизнь сейчас буквально зависит от цифровизации ^{[23; 24]}. С другой сторона пандемия может рассматриваться как глобальный вынужденный эксперимент, демонстрирующий варианты возможного цифрового будущего.

Можно выявить три основные роли информационно-коммуникативных технологий в период пандемии Covid19, вынудившей максимально сократить физические контакты:

1 информирование («инфодемия»)

2 цифровизация деятельности

3 контроль

1. Для России влияние информационно-коммуникативных технологий во время пандемии началось с информирования об эпидемии, начавшейся в Китае в начале 2020 года. По мере усиления и расширения ореола поражения вместо отдельных новостей появились централизованные информационные сайты. Показатели количества заболевших и умерших отображались на картах, нарастающие числа транслировались на главных страницах поисковиков и других ключевых сайтах посещения, наряду с курсом валют и температурой воздуха По мере распространения вируса, ограничения передвижения - информационные карты и специальные приложения стали отражать новые показатели: активность в городах мира, карты с местами проживания или посещения диагностированным заболеванием и т.д.

Слежение за изменениями чисел стало ежедневной активностью. Большая часть новостей была посвящена догадкам, гипотезам, мнениям, прогнозами, моделями, фактам, связанным с пандемией, которые в свою очередь дополняясь домыслами, фейками, советами «из первых рук» и распространялись по социальным сетям и мессенджерам. Невозможно было, пользуясь ИКТ, не попаcть в информационный поток, посвященный Covid19. Так как тема затрагивала базовые ценности самосохранения, а никаких возможностей действовать не было, то вся взбудораженность людского сознания уходила на обсуждения и ретрансляцию тех или иных идей. В том числе в информационном поле появлялась информация, поддерживающая разнообразные конспирологические теории, выявляющих как ответственных за появление вируса, так и его цели. Это могли быть как откровенные фейки, так и представление мнения конкретных лиц. В. В. Чеклецов видит в этом обострение образов коллективного бессознательного, выражающихся в связи Соvid19 с «тайными планами» «массового чипирования населения», «влияния на мозг и состояние здоровья сетей 5G» и т.д. ^[18]. Более скрыто, чаще всего минуя официальные каналы, через мессенджеры, емайлы, социальные сети распространялись «проверенные на опыте» рецепты спасения от болезни (например, «Первый британский мужчина с диагнозом коронавирус утверждает, что употребление горячего виски с медом помогло ему преодолеть болезнь….» ). При этом отношение к официальной информации о пандемии в России является крайне скептической – 47% ей не доверяет по данным Фонда общественного мнения ^[9].

Вопрос о том, нужно ли и как бороться с слухами, создающими панику, по разному решался разных странах. Западные страны разрабатывали алгоритмы, способные распознавать и помечать ложную информацию, а также создавать инструменты индивидуального анализа текстов. В Юго­Восточной и Южной Азии (Тайланд, Сингапур, Филиппины, Шри­Ланка, Бангладеш) была введена юридическая ответственность. В Китае существующая система цензуры социальных сетей была обращена против недостоверной медицинской информации и сомнений в компетентности китайских властей ^[29]. В России к существующей административной ответственности за распространении «недостоверной информации под видом достоверной» с февраля 2020 добавилась необычная мера – видеозаписи извинений распространителей фейковых сообщений размещались на сайте Министерства внутренних дел РФ, а с апреля появилась уголовная ответственность за «публичное распространение заведомо ложной информации об обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан». Чаще всего последняя мера применялась в отношении слухов, о том, что власти скрывают информацию об эпидемии и ее последствиях ^[1].

Можно сравнить циркулирующую в сети информацию с объединяющей «кровеносной системой», способной как способствовать слаженному взаимодействию людей, так и отравлять и поражать наиболее уязвимые части общества.

2. Открывшаяся пугающей данностью уязвимость человека как существа биологического, вызвала технологический ответ, стремящийся уменьшить эту уязвимость. Оказалось, что существующие информационно-коммуникативные технологии способны заменить личное взаимодействие в огромной части человеческой деятельности по всему миру. Человечество в значительной степени оказалось подготовлено к «цифровизации» своего существования с точки зрения технологических решений, и гораздо в меньшей степени с точки зрения психологической и социальной. Однако подобная вынужденная репетиция ускорила существующие в обществе тенденции цифровизации. Переход к широкому использованию информационно-коммуникативных технологий в разнообразных сферах деятельности прежде всего в виде коммуникативных платформ и приложений, механизмов организации совместной работы и связи с потребителями, в обычных условиях потребовавший бы много лет, произошел в считанные недели. При этом ситуация перед лицом смертельной опасности не позволяла выражать публичное несогласие с активной цифровизацией. В индивидуальном плане каждый имел возможность выбора – действовать онлайн или не действовать вовсе. Для многих организаций это оказалось выбором между прекращением существованием или деятельностью в цифровой среде. Немногие из тех, кто имел возможность выбора и предпочел отложить активность на более поздний срок, сумели реализовать свои планы в период между двумя волнами пандемии. Шанс переждать не меняясь оказался призрачным, вторая волна пандемии вынудила даже располагавших временем для реализации своих планов, продвинуться в сторону цифровизации.

Для многих цифровизация в пандемию была реализована по методу «бросить на глубину – пусть научится плавать». Однако так как некий опыт «плавания» у большинства имелся, адаптация прошла более или менее успешно. Более того, лишенные возможности возражать и критиковать, некоторые стали находить положительные черты в новой форме «виртуального» существования, и как минимум развили и закрепили новые цифровые навыки.

Уже существовавшие технологии и платформы закономерно взяли на себя во время пандемии дополнительную нагрузку и расширили область применения и количество участников. Например, портал Госуслуг, которому в 2020 году исполнилось 11 лет, но наибольшего развития и популярности у граждан Российской Федерации он достиг именно за последний год ^[19]. За 2020 год граждане заказали на Госуслугах 228 млн. услуг, при это портал насчитывает 126 млн. зарегистрированных пользователей, из которых 24 млн. присоединились только в этом году. После закрытия границ многие российские туристы остались за рубежом. Авиакомпании организовали специальные рейсы для тех, кто хотел вернуться в Россию. Регистрация на рейсы проходила онлайн — Госуслуги обработали 73 тысячи таких заявлений. Также были оперативно запущены два приложения для помощи во время пандемии — «Госуслуги СТОП Коронавирус» и «Госуслуги.COVID трекер». В пандемию граждане, потерявшие работу, смогли подать заявление и онлайн встать на учет в центр занятости для получения пособий. В цифровом виде теперь можно получить и выписку из трудовой книжки. 20 тысяч студентов смогли подать документы на поступление в вуз на Госуслугах, без поездки в другой город. Также новыми госуслугами в электронной форме, появившимися в период пандемии стало автоматическое продление инвалидности, дистанционная регистрация смертей и рождений. Если в начале апреля на московском портале «Мои документы» можно было получить только одну услугу — регистрацию смерти, то к началу мая уже были доступны 90 цифровых услуг. Но не обошлось без перегузок системы. После выступления 11 мая президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина с объявлением о выплатах на детей портал Госуслуг не справился с нагрузкой и стал временно недоступен. Одновременно к сервису решили обратиться сотни тысяч граждан: за 20 часов работы направлено более 2 млн. электронных заявлений. Нагрузка в 10 раз превысила средние показатели за апрель. 12 мая на портал обратились 17 млн. человек. В среднем аудитория портала Госуслуг за время карантина увеличилась в три раза, с 3 млн. посетителей в сутки до почти 9 млн.

Среди наиболее подготовленных областей оказалось высшее образование. К середине апреля 2020 года 191 страна объявила о приостановлении обучения в школах и университетах, что затронуло в общей сложности не менее 1,57 миллиарда студентов. Многие образовательные учреждения начали проводить обучение онлайн во избежание нарушения образовательных процессов карантинными мерами. Почему же тогда данная сфера пострадала наименее? Рассмотрим на примере российских вузов. Естественно, что не все университеты были вовлечены в цифровизацию одинаково. Так лидеры в этой области перешли практически в течение двух недель на дистанционный формат, имея уже готовые учебные материалы и он-лайн курсы. Но все российские вузы получили бесплатный доступ к Национальной образовательной платформе «Открытое образование». «Открытое образование» это современная образовательная платформа, предлагающая онлайн-курсы по базовым дисциплинам, изучаемым в российских университетах. Платформа создана Ассоциацией «Национальная платформа открытого образования», учрежденной ведущими университетами - МГУ им. М.В. Ломоносова, СПбПУ, СПбГУ, НИТУ «МИСиС», НИУ ВШЭ, МФТИ, УрФУ и Университет ИТМО. В настоящее время можно получить доступ к 703 курсам по различным направлениям подготовки. Он-лайн занятия проводились на различных платформах , таких как Microsoft Teams, Google Classroom и т.д. ^{[13, 14]}. А вот для школ переход на дистанционное образование оказался гораздо более болезненным. С трудностями организации работы в удаленном режиме столкнулись все участники образовательного процесса. Особая нагрузка в этот период легла на учителей, которые были вынуждены за короткий период перенести привычные им уроки в онлайн-среду практически с нуля. Возникли различного рода проблемы, в том числе связанные с отсутствием у детей и учителей компьютеров или смартфонов с выходом в интернет. В то же время не все учителя оказались готовы выработать новые модели коммуникации с учениками и проведения уроков через различные средства для дистанционной работы, зачастую обучение сводилось к отправки заданий через электронную почту. На помощь школьному образованию поспешили такие независимые платформы как Учи.ру, Российская электронная школа, InternetUrok, Яндекс.Учебник, ЯКласс, предоставившие бесплатный доступ к своим курсам, а также возможности обучения не только для учеников, но и учителей. Если весной 2020 года трудно найти примеры централизованных решений для школьного обучения, то уже к осени и новому учебному году появляются достойный альтернативы очному обучению. Так смешанный формат обучения (по факту являющийся дистанционным) в школах Санкт-Петербурга состоит из трех основных частей. Первая — портал дистанционного образования Петербурга, архив образовательных продуктов. Вторая — мини-уроки, которые создаются в соответствии с программой вместе с Академией педагогического образования. Третья — «продленка на удаленке». Это практически самостоятельный проект тьюторского сопровождения: от физкультминуток для начальной школы до взаимодействия в онлайне с наставниками (их роль выполняют больше тысячи студентов), с которыми можно дополнительно разобрать тему, посоветоваться по домашним заданиям. Основным отличием данного проекта является то, что все школьники, выбирающий такой формат учатся по единой программе и на одном портале ^[27].

Распространение коронавирусной инфекции стало вызовом и для системы здравоохранения по всему миру. Некоторые авторы считают наиболее важными в период пандемии технологии, поддерживающие телездравоохранение и телеконференции ^[15]. Врачи столкнулись с беспрецедентной нагрузкой, и цифровые решения, способные ее облегчить, стали актуальны как никогда. У пациентов новый коронавирус вызывает риск осложнений в виде тяжелых форм пневмонии, многих переводят в отделения реанимации и интенсивной терапии. Новые цифровые технологии способны значительно расширить возможности мониторинга пациентов в критическом состоянии. Так программа-анализатор изображений также измеряет температуру тела и сердечные ритмы пациентов с расстояния нескольких метров, а искусственный интеллект может использовать собранные данные, чтобы прогнозировать изменения в состоянии человека намного раньше, чем это сделает медсестра. Если в момент ухудшения врач будет находиться достаточно далеко, включится система удаленного мониторинга — план лечения может быть назначен дистанционно. Цифровая реанимация это не единственная телемедицинская технология, важная для борьбы с коронавирусом, специалисты в области радиологии также сталкиваются с повышенной нагрузкой. Когда главный очаг эпидемии находился в Ухане, в местных больницах использовали умное решение, распознающее признаки пневмонии, вызванной COVID-19, на КТ-снимках легких. Программа, созданная с использованием искусственного интеллекта, помогала проводить скрининг пациентов и ставить в приоритет непосредственный осмотр тех, у кого присутствуют тревожные симптомы. Телерадиология помогает минимизировать контакты между врачами. Например, в Сахалинской области внедрена и активно используется платформа, которая аккумулирует и обрабатывает медицинские изображения, полученные в отделениях лучевой диагностики по всему региону. Было создано единое хранилище с возможностью доступа ко всем результатам рентгенологических исследований. Во время эпидемии такая система позволяет врачам обращаться за удаленными консультациями от коллег из центра компетенции, контактируя с ними лишь дистанционно, получить «второе мнение» ^[10]. В большинстве регионов Российской Федерации телемедицинские услуги можно получить как на платной основе, так и по полису обязательного медицинского страхования в поликлинических отделениях по месту жительства. Правда зачастую, речь идёт о вторичных приёмах или плановых, если доктор знаком с хроническим заболеванием пациента.

Торговля расширила онлайн сектор, «выжившие» предприятия общественного питания углубили связи с доставкой, переживавшей небывалый расцвет. COVID-19 трансформировал онлайн-продажи из категории дополнительных преимуществ в разряд абсолютной необходимости для бизнесов по всему миру. В период пандемии большинство российских торговых и продовольственных сетей перешли на формат интренет-продаж. Сфера общественного питания оказалась в самом уязвимом положение, такие платформы как Яндекс. Еда, Delivery Club стали для ресторанов и кафе единственной возможностью остаться на плаву. Delivery Club это крупнейший цифровой сервис доставки еды в России, объединил более чем 20000 ресторанов в 38 городах. Онлайн-продажи всегда должны поддерживаться надежной системой логистики. При этом курьерская доставка не является безопасной с точки зрения угрозы передачи вируса. Поэтому многие компании, осуществляющие доставку запустили бесконтактные сервисы, в рамках которых передача заказа осуществляется не из рук в руки, а в конкретной локации, без непосредственного контакта между людьми. Но возможна и доставка при помощи роботов. Так Яндекс анонсировал своего робота-доставщика Яндекс.Ровер еще в конце 2019 года. Он имеет традиционную для таких роботов компоновку: три пары колес и люк для товаров сверху. Изначально компания использовала робота для своих нужд, перевозя им документы между офисами, но в период пандемии он развозить продукты из Яндекс.Лавки в Москве.

Религиозные организации были одними из тех, для кого выбор существовать в интернете или не существовать вовсе был не легок. Тем не менее большинству организаций пришлось использовать возможности видеотрансляций богослужений и онлайн сбора пожертвований. Однако для ряда наиболее ортодоксальных представителей ограничения и запреты на посещение религиозных обрядов воспринимался как предательство веры. Наиболее ярко в медиапространстве России это проявилась, когда низвергнутый за подобные проповеди схиигумен не подчинился церковному начальству и «захватил» монастырь. Официальные представители православной Церкви решились высказать озабоченность только к концу 2020 год, утверждая, что некоторые технологии стали применяться слишком быстро и без обсуждений, что ущемляет права тех, кто не желает пользоваться ими ^[5]. Среди наиболее сопротивляющихся короновирусным ограничениям религиозным общин выделяются ультраортодоксальные религиозные общины, практикующие массовые молитвы, праздники и похороны. Например, в феврале 2021 году в Израиле на фоне локдауна на похороны раввина пришло около 10 тысяч человек, установленные полицией заграждения рушились, иудеи сопротивлялись правоохранителям ^[27].

Несмотря на многочисленные сбои технического характера из-за многократно возросшей нагрузки, в целом ИКТ выдержали испытание. Тем не менее когда 14 декабря 2020 примерно на час перестали работать сервисы Google, многие люди и фирмы по всему миру почувствовали собственную уязвимость, причем проблема коснулась не только многочисленных прямых пользователей сервисов, но и сторонних компаний, использующих сервисы от Google (например авторизацию пользователей или карты). Более того владельцы Google Home потеряли контроль над собственным домом.

Однако наибольшую уязвимость в ситуации пандемии (помимо самой болезни и принципиально непереводимых онлайн секторов экономики) продемонстрировала психика людей. Помимо объективных проблем и физиологических факторов сама по себе физическая изолированность стала фактором повышенного стресса. Нервные расстройства коснулись как переболевших COVID19 ^[11], так и не болевших ^[2]. Тревожность к концу 2020 года в России достигла 62% ^[17]. Люди оказались неспособными на данном этапе полноценно и безболезненно включиться в цифровую систему, однако получили опыт осуществления большинства социальных активностей с помощью ИКТ. Итальянский философ Сержио Бенвенуто предлагает использовать термин «домашняя» (“hearhted” или “homeized”) жизнь для описания нового способа существования, который вскоре станет повсеместным, когда можно работать, учиться, развлекаться и получать продукты, не покидая дома ^[20]. Цифровизация изменит даже формат романтических знакомств и отношений ^[21]. Массимо де Кэролис утверждает, что технология, воспроизводящая общество, может полностью устранить человеческую социальность, не заплатив слишком высокую цену ^[22]. Столь радикальная цифровизация близко подходят к реализации мечты А. А. Богданова 1904 года о «собирании» человека, реализуемом в сфере техники и знания ^[3]. Г.Г. Малинецкий утверждает, что мир сейчас находится в точке бифуркации ^[11], то есть неустойчивого равновесия, предшествующего новому состоянию системы.

3. Наибольший интерес представляет использование технологий для профилактики и контроля. В пандемию потенциальная возможность отслеживания перемещения людей, как агрегировано, так и индивидуально получила практическую реализацию.

Если информирование и цифровизация шли во всех странах более или менее параллельно, и основные различия связаны с уровнем развития технологий, что соответственно влияло на то, насколько общество быстро адаптировалось к новой ситуации, то существовало множество стратегий реализации возможности контроля за перемещением для предотвращения распространения инфекции.

Две крайние позиции здесь могут быть представлены с одной стороны централизованной восточной стратегией отслеживания и западных мобильных приложений. В Китае, где существует цифровая многофакторная система социального рейтинга ^[4], возможность перемещения определялась одним из цветов светофора на приложении в смартфоне, как результат анализа с помощью искусственного интеллекта многофакторной модели, включающей перемещение, контакты и местоположение. В Израиле была использована существующая с 2002 года для борьбы с терроризмом система непрерывного траления всех данных сотовых телефонов со всех мобильных устройства в стране для отслеживания местоположения зараженных, выявления цепочки заражения и уведомления граждан, которые были в непосредственной близости к заболевшему ^[26].

Многие европейские и американское приложения информируют людей, если они оказывались на расстоянии ближе, чем два метра от человека, который впоследствии указал, что заболел коронавирусом и рекомендует сдать анализ и остаться на карантине. Приложение генерирует и периодически меняет идентификационный номер, присваиваемый телефону, поэтому самого владельца смартфона вычислить невозможно. Впрочем многообразие и рассогласованность данных приложений в Европе, а также невысокий уровень использования не позволил сделать приложения эффективным инструментом. Разработанное по такому же принципу индийское приложение, дополнительно требует заполнения информации о себе и ответов на вопросы с целью определения инфицированности, хотя и загружалось добровольно, но в случае подозрения на заражением Covid19 передавало информацию на национальный сервер для оценки и распространения ^[25]. А австралийская версия в случае диагностирования Covid19 спрашивает согласие на передачу данные о недавних контактах в систему здравоохранения.

В Москве была реализована интересная система контроля для тех, кто подлежал карантину, которая не только подразумевала отслеживание перемещений, но и подтверждение наличия владельца рядом с телефоном с помощью периодически требуемых селфи. В период самоизоляции перемещение по городу было возможно поcле присвоения QR кода и загрузки информации о целях поездки, также цифровой пропуск привязывался к проездному документу.

Существует вариант отслеживания заболеваемости с помощью краудсорсинговый мониторинга заболеваемости (также известный как «коллективный эпидемиологический надзор»), осуществляющий сбор и распространения информации о состоянии здоровья людей в разных географически точках непосредственно от пользователей (онлайн-системы получения и распространения информации с использованием приложений для смартфонов и фитнес-браслетов) либо с помощью мониторинга социальных сетей ^[16].

Израиль, имеющий беспрецедентное лидерство в противовирусной вакцинации жителей, ввел цифровые «зеленые паспорта» для вакцинированных (реализованные в виде специального приложения или штрих-кода для отказывающихся от использования смартфонов), который с февраля 2021 года дает возможность посещать спортивные и тренажерные залы, бассейны, гостиницы, учреждения культуры и т.п. ^[31].

Появлялись и оригинальные цифровые решения для самоконтроля или напротив, избегания контроля. Например, появилось приложение, созданное, чтобы владелец не подносил руки к лицу, а также помогающее избежать штрафов за нарушение самоизоляции, предлагая маршрут, избегающие «запрещенные» места (парки, скверы, детские и спортивные площадки).

В начале пандемии усиление централизованного контроля передвижения и здоровья вызвало настороженную реакцию, так итальянский философ Джорджо Агамбен писал, что, если терроризм исчерпал себя как повод для исключительных мер, изобретение эпидемии стало идеальным предлогом для расширения правительственного регулирования без каких-либо ограничений: «мы фактически живем в обществе, которое принесло свободу в жертву так называемым «соображениям безопасности» и, как следствие, обрекло себя на жизнь в постоянном состоянии страха и незащищенности» ^[20]. Массимо де Кэролис утверждает, что разрыв социальных связей, одиночество и полицейский контроль не просто печальная данность современности, а закономерных итог столетней тенденции ^[23].

Таким образом эффект пандемии на цифровизацию общества огромен. С точки зрения общества произошел колоссальный скачок в принятии и использовании информационных технологий. Постоянное присутствие в сети стало абсолютной психологической и во многих случаях объективной необходимостью. Поток, транслируемый посредством информационно-коммуникационных технологий, связал людей в единое возбужденное информационное пространство. Выяснилось, что информационно-коммуникативные технологии способны объединить людей в единую систему информационного обмена, экономического и социального взаимодействия.

Выявленные взаимосвязанные факторы демонстрируют, каким образом в обществе физические связи подменяются цифровыми, и какие возможны варианты развития цифровизации общества. Колоссальные возможности сбора и использования информации о человеке посредством информационно-коммуникативных технологий в ходе пандемии реализовались очень ограниченно. Тем не менее обозначились возможности тотального или выборочного централизованного контроля, или саморегуляции с помощью информирования только затронутых сторон.

Некоторые исследователи говорят о становлении биоинформационной парадигмы, сближающей биологическое и цифровое, уже не только как цифровизация биологического, но и биологизацию цифрового ^[32], акцентируя внимание прежде всего циркуляции «хороших» и «плохих» идей, однако сама концепция шире и может отражать собой технологически опосредованное сосуществование постоянно включенных в информационный обмен индивидов.