Paleopathological peculiarities of the population of timber-grave (Srubnaya) culture of the Late Bronze Age originating from the burials of Archedino-Chernushensky Kurgan group

Pererva Evgenii Vladimirovich PhD in History Docent, the department of Russian and World History and Archaeology, Volgograd State University 400131, Russia, Volgogradskaya oblast', g. Volgograd, pr. Universitetskii, 100 perervafox@mail.ru Other publications by this author

Sitnikov Aleksandr Vladimirovich Deputy Director, Committee for State Preservation of the Objects of Cultural Heritage of Volgograd Region 400005, Russia, Volgogradskaya oblast', g. Volgograd, ul. Kommunisticheskaya, 19 av_sitnikov1970@mail.ru

В 2020 г. экспедиция государственного бюджетного учреждения «Волгоградский областной научно-производственный центр по охране памятников истории и культуры» (ГБУ «ВОНПЦ по охране памятников истории и культуры») провела на территории Фроловского муниципального района Волгоградской области археологические раскопки выявленных объектов археологического наследия: курганов № 1, № 2 курганной группы «Арчедино-Чернушенская–I» и одиночного кургана «Арчедино-Чернушенский–I». Охранные работы осуществлялись с целью сохранения указанных памятников археологии, попавших в зону технического перевооружения трубопровода Кудиновского месторождения нефти. Эти археологические объекты были выявлены в 2019 г. экспедицией ГБУ «ВОНПЦ по охране памятников истории и культуры» под руководством Л.В. Гуренко (начальник Научного отдела) в рамках государственной историко-культурной экспертизы земель, отводимой под упомянутый выше объект инженерной инфраструктуры.

В результате проведения археологических работ были раскопаны курганы №1 и 2, а также объект археологического наследия «Одиночный курган «Арчедино-Чернушенский-I», которыйнаходится на землях Дудаченского сельского поселения Фроловского муниципального района Волгоградской области.

Данная работа посвящена изучению антропологических материалов из погребений срубной культуры эпохи поздней бронзы, происходящих из курганной группы Арчедино-Чернушенской.

Материал и методика.

«Курганная группа «Арчедино-Чернушенская–I» находится на землях Арчединского сельского поселения Фроловского муниципального района Волгоградской области. Состоит из 4 курганных насыпей, расположенных на возвышенном участке местности. Группа вытянута по направлению СЗ – ЮВ. Курганная группа располагается (привязка дается от кургана № 1) в 2,7 км к северо-западу от х. Арчедино-Чернушенский (ближайший населённый пункт, по которому курганная группа получила своё название), в 1,7 км к востоку от балки Добринская, в 2,15 км к северо-западу от реки Арчеда, в 9,5 км к юго-востоку от х. Русско-Осиновский. Общая длина могильного поля составляет 440 м.

В кургане 1 курганной группы «Арчедино-Чернушенская–I» было исследовано 15 погребений, из них относятся срубной культуре эпохи поздней бронзы: погребения 1, 4, 7 , 8, 10, 11, 12, 13. В кургане № 2 курганной группы «Арчедино-Чернушенская–I» было обнаружено одно полностью ограбленное погребение, которое, судя по форме могильной ямы, относится к срубной культуре эпохи бронзы. В одиночном кургане «Арчедино-Чернушенский-I» срубной культурой датировано погребение №2.

Анализируемая серия антропологических материалов состоит из останков 12 индивидуумов.

Определение полапроводилось на основе комплексного анализа некоторых морфологических признаков черепа, длинных костей и таза. Возраст детских остатков определяется по степени развития и прорезания зубов ^{[1; 22; 33]}. Возраст половозрелых индивидов определяется по степени изменения лобкового симфиза, деструкции зубной поверхности и зубного ряда, степени дегенеративно-дистрофических изменений суставных поверхностей, главным образом, плечевой и бедренной костей, степени облитерации швов на черепе ^{[1; 2]}.

При определении эпигенетических признаков на черепной коробке использовались программа и методика учета аномалий черепа, разработанная А.А. Мовсесян, Н.Н. Мамоновой, Ю.Г. Рычковым ^[13]. Фиксирование аномалий развития зубочелюстной системы основывалось на приинении одонтологической методики, разработанной А.А. Зубовым ^[8]. При учете дискретно-варьирующих признаков на костях посткраниального скелета использовалась оригинальная программа исследования, разработанная автором данной работы на основе трудов зарубежных исследователей Ш. Сандерс ^[31], Э. Барнс ^[20], Е.В. Перерва^[14].

Проведение собственно палеопатологического анализа применялась методика обследования костных останков, разработанная А.П. Бужиловой ^{[4; 5]}, с учетом рекомендаций зарубежных авторов ^{[26; 29; 32]}.

Описание антропологического материала.

Курган 1. Погребение 1. В сохранности 18 фрагментов скелета человека. Самый крупный осколок имеет размер 25 × 27 мм. Цвет сохранившихся фрагментов снаружи белый, а изнутри кости серый. Из всех частей удалось идентифицировать следующие: два фрагмента черепной коробки (часть височной трапеции и чешуи височной кости), а также корень зуба первого моляра. Один осколок, предположительно, является частью верхнего конца большой берцовой кости, вероятно, от метафизарной зоны. Остальные сохранившиеся части представляют собой части различной формы длинных трубчатых костей.

Судя по наличию следов срастания эпифиза с диафизом кости, которые выявлены на фрагменте большой берцовой кости, можно предположить, что костные останки принадлежат индивиду, которому на момент кремации, предположительно было 15-17 лет.

Погребение 4. Скелет 1. Для исследования были доступны фрагменты левой половины верхней и нижней челюсти, диафизы плечевых, лучевых и локтевых костей, кости кисти, первый крестцовый позвонок, левая подвздошная кость, диафизы бедренных костей, кости стоп, фрагменты ключиц, части лопаток, ребер, позвонки шейного, грудного и поясничного отделов, мужчины 35-40 лет.

Изучение сохранившихся фрагментов черепа позволили выявить сильную изношенность жевательной поверхности передних зубов верхней и нижней челюсти (резцов и клыков), которые стерты до пульпы. Моляры и премоляры изношенны значительно слабее (только местами обнажился дентин). Корни зубов оголены на половину, что маркирует развитие пародонтоза второй степени. На зубах нижней челюсти отмечаются отложения зубного камня светло-желтого цвета первого балла. На клыках и премолярах зафиксированы горизонтальные линии эмалевой недостаточности, которые располагаются в центральной части коронки. Область нижнечелюстного сустава деформирована. Наблюдается развитие краевых разрастаний и деструкций на суставной поверхности. Все вышеуказанные патологические отклонения, связанные с артрозом височнонижнечелюстного сустава, а стертость передних зубов может указывать на использования зубной системы в трудовой (хозяйственной) деятельности.

Обследование сохранившихся костей посткраниального скелета позволяют предположить о развитии у данного мужчины дегенеративно-дистрофических заболеваний костно-суставного аппарата, которые поразили плечевой, локтевой, тазобедренный, крестцово-подвздошный и акромиальные суставы.

На позвонках шейного, грудного и поясничного отделов зафиксированы признаки горизонтального остеофитоза. На 10, 11 и 12 грудных позвонках обнаружены центрально ориентированные узлы «Шморля». Также следует указать на деформирующий спондилоартроз, наблюдающийся во всех отделах позвоночника.

Мышечный рельеф на сохранившихся костях верхних и нижних конечностей развит интенсивно, до 3 балла в особенности на плечевых и лучевых костях.

Из аномалий на костях посткраниального скелета следует отметить третий вертел на обеих бедренных костях.

Скелет 2. В наборе костей мужчины из погребения 4 была обнаружена левая бедренная кость ребенка без верхнего и нижнего эпифизов. Длина кости составила 57,7 мм. Данный размер диафиза указывает на то, что останки принадлежат ребенку возрастом 5-6 месяцев. На сохранившейся части скелета патологических отклонений не выявлено.

Погребение 7. В сохранности фрагментированная черепная коробка и нижняя челюсть, длинные кости посткраниального скелета, тазовые кости, кости кистей и стоп, фрагменты грудины, обломки ребер, женщины 40-45 лет.

Изучение фрагментов костей свода черепа показало наличие следов пальцевидных вдавлений на внутренней поверхности со стороны эндокрана.

На зубах зафиксированы минерализованные отложения светлого цвета первого балла. На правом клыке нижней челюсти выявлена горизонтальная линия эмалевой недостаточности. На молярах и премлярах верхней и нижней челюсти с правой стороны в области шейки зуба имеются интерпроксимальные желобки, следы использования примитивных зубочисток. Стертость передних зубов сильнее, чем моляров. Корни зубов оголены наполовину – пародонтоз.

При исследовании костей посткраниального скелета обнаружены признаки развития деформирующего артроза в области плечевых, локтевых, лучезапястных и тазобедренных суставов.

Также следует отметить заживший перелом проксимальной фаланги мизинца левой кисти. Перелом со смещением. Место травмы покрыто обширной костной мозолью, которая образовалась по окружности диафиза на мете дефекта. На задней поверхности кости имеются следы от воспалительного, процесса, указывая на то, что травмы была получена незадолго до смерти.

Мышечный рельеф на длинных костях скелета развит выше среднего.

Погребение 8 (поздняя бронза). Кости скелета представлены фрагментами диафизов проксимальных концов бедренных костей. Судя по начавшемуся процессу срастания эпифизов с диафизами, возраст индивида на момент смерти 15-18 лет. На сохранившихся частях скелета наблюдаются следы воспалительного процесса, которые распространяются от центральной части диафиза до метафизарной зоны.

Погребение 10. Для исследования были доступны: один фрагмент теменной кости, 1-ый и 2-ой правые молочные моляры верхней челюсти, диафизы бедренных, больших и малых берцовых костей, одна пяточная кость. Судя по длине правой большой берцовой кости - 196,4 мм, а также размерам левой малой берцовой кости 190,6 мм, возраст индивида на момент смерти 5,5-6 лет.

На фрагменте теменной кости зафиксированы пальцевидные вдавления. На сохранившихся молочных зубах имеются отложения зубного камня. Патологических отклонений на костях посткраниального скелета не выявлено.

Погребение 11. Изучались: фрагменты черепной коробки, части костей посткраниального скелета. Возраст индивида, судя по длине правой малой берцовой кости - 156 мм и степени прорастания зубов, около 4-х лет.

Из особенностей, которые были выявлены на костных останках, следует отметить минерализованные отложения на зубах, а также следы слабого пороза на диафизах большеберцовых и малых берцовых костей.

Погребение 12. В сохранности фрагменты костей черепа, диафизы длинных костей скелета, осколки тазовых костей, мелкие фрагменты ребер, часть правой подвздошной кости, которые принадлежали ребенку 8-10 лет.

Из особенностей следует отметить теменные отверстия на теменных костях и пальцевидные вдавления на костях свода черепа со стороны эндокрана. На правой бедренной кости, на передней ее поверхности выявлены следы воспалительного процесса и разреженности костной ткани. В вертлужной впадине правой тазовой кости наблюдаются спикулы в области суставной поверхности.

Погребение 13. Останки скелета представлены мелкими фрагментами черепной коробки, диафизарными частями верхних и нижних конечностей, фрагментами ребер, первым и вторым позвонком крестца, левой подвздошной костью, костями кисти и стоп, фрагментами лопаток и надколенниками. Антропологические материалы принадлежат женщине 20-25 лет.

Из патологических отклонений на черепе следует выделить только отложения зубного камня на коронках. Степень развития минерализованных отложений достигает первого балла, цвет желтый.

На костях посткраниального скелеты были обнаружены признаки деформирующего артроза в области плечевого, локтевого и лучезапястного суставов в виде потертостей и мелких краевых разрастаний. На левой локтевой кости выявлены признаки венозного застоя, локализующиеся в центральной части диафиза.

Мышечный рельеф на длинных костях скелета развит средне.

Курган 2.Погребение 1. Изучение антропологических материалов из данного погребения показало, что в захоронении находятся останки двух индивидов. Скелет 1. Сохранились фрагменты черепной коробки, 10 и 11 грудные позвонки, 3-ий поясничный позвонок, диафизы бедренных костей, принадлежащие мужчине 25-35 лет.

Лобная кость мужчины разделена на две половины метопическим швом. На надбровных дугах зафиксированы следы васкуляризации костной ткани по типу «апельсиновой корки» первого балла. На правой половине лобной кости в центральной ее части обнаружена вмятина размером 12 × 15 мм, без следов прободения в полсть черепа. Края дефекта ровные гладкие. Следов воспалительного процесса не обнаружено. Вероятно, повреждение было получено в результате удара округлым предметом с ограниченной плоскостью воздействия задолго до смерти.

На зубах нижней челюсти зафиксированы минерализованные отложения светло-желто цвета первого балла.

Из патологических отклонений на костях посткраниального скелета следует выделить центрально ориентированные хрящевые грыжи на грудных позвонках и горизонтальный остеофитоз на поясничном позвонке. Размер отростков по краям кольцевого апофиза не превышают 7 мм.

Мышечный рельеф на больших берцовых костях развит до 3 балла.

Скелет 2. Останки представлены частью левой половины нижнечелюстной кости и двумя премолярами, правой лопаткой, диафизами плечевых, проксимальными концами лучевых или локтевых костей, диафизарными частями бедренных костей, которые принадлежат молодой женщине 20-25 лет.

На зубах минерализованные отложения светло-желтого цвета первого балла.

Мышечный рельеф на длинных костях верхних и нижних конечностей развит слабо до 1 балла. Из аномалий следует выделить борозду на проксимальном конце задней поверхности бедренной кости.

Патологических отклонений не выявлено.

Одиночный курган. Погребение 2. Для изучения были доступны 153 фрагмента костей скелета, размер которых более 10 мм в длину. Из них часть костей скелета удалось идентифицировать. Так сохранилось 8 фрагментов костей свода черепа, два фрагмента проксимального конца бедренной кости и еще два осколка диафиза бедренной кости. Также для анализа сохранились мелкие части диафизов больших берцовых костей. Полностью сохранилась ногтевая фаланга правой кисти. Костные останки серого-белого цвета. Восемь фрагментов костей скелета имеют цвет сине-фиолетовый. Судя по грацильности имеющихся в наличии фрагментов костей черепа и посткраниального скелета, останки могли принадлежать взрослой женщине старше 20 лет.

Обсуждение полученных результатов.

Несмотря на фрагментарность антропологических материалов, при исследовании костных останков населения срубной культуры, погребенного в курганах Арчедино-Чернушенской группы, удалось провести физиологическую градацию взрослых и неполовозрелых индивидов, которая представлена в таблице 1.

Исследуемый на первый взгляд, невыразительный материал, при камеральном анализе костных останков позволил получить информацию, которая обычно бывает недоступной при стандартном изучении материалов археологических раскопок.

Половозрастные особенности группы. При оценке демографических особенностей группы анализировались костные останки 12 человек, 4 детей, двух подростков и 6 взрослых индивидов. Дети в погребениях из исследуемой курганной группы представлены разными возрастными категориями от полугода до 8-10 лет. Когорта детского и подросткового возраста составляют 50% выборки, что, в целом, характерно для серий эпохи поздней бронзы с территории Поволжья и Подонья, и ранее отмечалось уже исследователями ^{[15; 16; 18, с. 118-120]}.

Анализируя половозрастные особенности взрослых индивидов из погребений Арчедино-Чернушенской группы, выяснилось, что в ней чаще встречаются женщины 4 случая, чем мужчины 2 костяка. Данная особенность, специфична, так как в большинстве Нижнедонских группах и сериях Средней и Нижней Волги погребения мужчин преобладают над женскими ^{[3, с. 242-244, 18, с. 119; 15]}. Однако, сложившаяся ситуация может быть объяснена такими факторами как малочисленность и случайность группы. Следует отметить, что в 3-х случаях костные останки женщин принадлежат молодым индивидам в возрасте от 20 до 25 лет. А такая картина уже характерна для большинства серий эпохи поздней бронзы. Высокая женская смертность в молодом возрасте объясняется исследователями активной родовой деятельностью и соответственно, осложнениями, возникающими в предродовой и послеродовой период ^{[3, с. 242]}.

Прижизненные искусственные изменения на зубах.Непреднамеренные искусственные дефекты на зубах в исследуемой группе были отмечены единожды у женщины 40-45 лет из погребения 7. Подобные изменения на зубах считаются наиболее распространенными среди древних популяций различных эпох ^[22]. На материалах поздней бронзы Нижнего Поволжья они описаны у населения покровской культуры из могильника Перекопка II ^{[7, с. 48]}, а также в серии срубного времени из могильников близ с. Красносамарское ^{[15, с. 149-150]}.

Вероятно, практика использования твердых зубочисток у населения эпохи поздней бронзы Нижнего Поволжья имело профилактическое значение при пародонтозе и отложении камня.

Зубочелюстные патологии. У взрослых и детей наиболее частым патологическим отклонением на зубах оказался зубной камень. Из 8 случаев, когда бля исследования были доступны зубы, минерализованные отложения зафиксированы у 7 индиидов. Чаще всего отмечается присутствие светло-желтых отложений твердых по структуре. Степень развития зубного камня не превышает 2-3 балла по ^[22].

Отметим также, что в группе отсутствуют случаи кариеса. В то же время наряду с зубным камнем у мужчины из погребения 4 и женщины из погребения 7 выявлены признаки пародонтоза.

Появление пародонтоза у взрослого населения срубной культуры Арчедино-Чернушенской группы, вероятно, объясняется широким распространением зубного камня. Так о прямой взаимосвязи данных отклонений писал С. Хилсон ^{[24, p. 310]}. Очевидным катализатором развития этих заболеваний, видимо, была плохая гигиена рта и специфическая диета, базирующаяся на мясном комплексе.

На зубах этих же взрослых индивидов было выявлено такое патологическое состояние как эмалевая недостаточность, проявляющаяся в виде горизонтальных борозд на передней поверхности зуба. Эмалевая гипоплазия, развиваясь в детском возрасте и не являясь маркером специфической болезни, выступает общим показателем состояния здоровья в древних популяциях ^[32]. Высказаны следующие точки зрения о причинах развития эмалевой недостаточности: факторы окружающей среды, культурная специфика развития общества, генетические особенности, эпидемиологическая картина, специфика питания ^[23]; строгая зависимость от развития инфекционных заболеваний ^[23]; систематическое недоедание ^[27]; стресс, возникающий во время перехода от грудного вскармливания к обычной пище ^[34].

Как видно из выше изложенного, факторы, приводящие к появлению эмалевой недостаточности у человека, могут быть разнообразны. В то же время, вероятнее всего, определяющими являются средовые изменения и пищевой стресс, возникающий при смене диеты или недостаточности питании.

Воспалительные процессы и признаки нехватки микроэлементов. Ранее в исследованных сериях эпохи поздней бронзы с территории Среднего и Нижнего Поволжья, частоты встречаемости маркеров инфекций встречались крайне редко. Было установлено, что воспалительные процессы в обобщенной группе второй половины II тыс. до н.э. находятся на уровне случайных величин ^[16]. В исследуемой серии, показатели распространений периоститов также не высоки, зафиксирован только один случай у подростка 15-18 лет из погребения 8.

Случаи разреженности костной ткани на диафизах длинных костей посткраниального скелета, в виде пороза, выявлены на исследуемых материалах только у детей из погребений 11 и 12. Пороз костей черепа, в виде хорошо просматриваемых отверстий менее 1 мм в диаметре, локализующихся в тонкой костной поверхности, ассоциируется обычно с таким состоянием, как цинга ^{[30, p. 212]}. Отклонения на черепе в некоторых случаях сопровождаются периоститом на диафизах костей или порозом ребер, метафизарной и эпифизарной части длинных костей скелета ^{[21, p. 163–172; 28, p. 79]}. В случаях с неполовозрелыми индивидами и подростком из погребений Арчедино-Чернушенской группы, даже не смотря на то, что скелеты неполные и провести дифференциальную диагностику затруднительно, выше указанные отклонения на диафизах длинных костей скелета, с некотрой долей уверенности можно отождествить с нехваткой витамина С в организме. Хотя признаки пороза и периостит могут быть и следствием проявления неспецифического воспалительного процесса.

Травмы Травматических повреждений в изучаемой группе не много. Всего выявлено два случая. Так у женщины 40-45 лет из погребения 7 зафиксирован перелом проксимальной фаланги мезинца. Подобного рода травмы случаются часто, происходят при прямой травме, такой как раздавливание или удар тяжелым предметом (падение тяжелого предмета, сильный удар при падении) ^[11].

У мужчины 25-35 лет из погребения 1 кургана 2 обнаружена травма лобной кости. Судя по расположению повреждения, которое локализуется на лобной кости, оно было получено в результате фронтального удара. Учитывая характер и форму повреждения, вероятным оружием, которым был нанесен подобного рода дефект, могли стать каменные диоритовые топоры (клиновидной или ладьевидной формы), навершие булав (зооморфные, грушевидные, элипсовидные или крестовидные), диоритовые молотки (яйцевидной формы) и т. д. Использование такого предметов при нанесении травм было вполне возможно, так как аналогичное оружие и предметы культа встречаются в погребениях бронзового века на территории Нижнего Поволжья ^{[9, с. 53–114; 10, с. 154]}. Нелетальные дефекты в виде небольших компрессионных вдавленных переломов, возникшие от ударов тупым оружием, получили наибольшее распространение на антропологических материалах населения эпохи бронзы Нижнего Поволжья ^{[19, с. 277–278]}. Практически все исследователи, сталкивающиеся с локальными вдавленными переломами на черепе, склонны отождествлять такие травмы с ранениями, полученными в результате насильственных боевых действий ^{[17, с. 244]}.

Дегенеративные изменения. У 4-х взрослых индивидов (курган 1, погребения 4, 7, 13, курган 2 скелет 1 погребение 1) из 6 исследованных в группе, зафиксированы заболевания суставов костей посткраниального скелета и дегенеративные изменения позвоночника. Чаще всего деформирующие изменения суставных поверхностей обнаруживались на костях плеча и предплечья в области локтевого и лучезапястного суставов. На позвонках распространены такие заболевания как остеофитоз и узлы «Шморля». Все эти патологии указывают, на серьезную физическую нагрузку, которая становится вполне естественной уже на ранних этапах жизни.

Кремация. Одной из наиболее специфических черт исследуемой группы является то, обстоятельство, что в двух случаях погребение 1 курган 1 и погребение 2 одиночный курган в захоронениях обнаружены наборы костных останков, которые носят на себе следы термического воздействия.

Кремация – сжигания останков человека, относят к одному из универсальных человеческих феноменов связанному с погребальной обрядностью, возникновение которого фиксируется на различных территориях.

На археологических памятниках срубной культуры позднебронзового века обряд трупосожжения, встречается не так устойчиво, как в группах андроновского (федоровского) населения. В настоящее время известны тысячи погребений срубной культуры, но только десятки – с соблюдением обряда кремации. Представители этой культурно исторической общности, вероятно, сжигали тела покойных в исключительных случаях и чаще всего на стороне, а не в самих погребениях ^{[6, с. 90]}.

Опираясь на методические рекомендации, которые разработаны, как отечественными, так и зарубежными исследователями можно сделать предположение, что в случаях с погребениями из курганной группы Арчедино-Чернушенская, обряд кремации также был осуществлен не на месте погребения. Следов прокала почвы от костра в захоронениях не обнаружены. Незначительное количество костных останков, их размер, а также цвет указывают на то, что сжигание тела человека в обоих случаях происходило при температуре от 500 до 800 С˚ ^{[12, с. 174-181; 25]}. Исходя из того, что большая часть костей из погребения 1 кургана 1 и погребение 2 одиночного кургана мало различаются по цвету, можно предположить, что кремирование происходило не на костре, а на специально подготовленной площадке (ритуальное место или камера). В последствии, останки, сохранившиеся после кремации в погребение были помещены в каком-либо мешке или специальном контейнере, следы которого не сохранились.

Заключение.

Исследуемая серия характеризуется высокой детской и женской смертностью. Дети умирали в разные возрастные периоды. У женщин срубной культуры из курганной группы Арчедино-Чернушенской в захоронениях доминируют индивиды молодого возраста.

Распространение у детей и взрослых в исследуемой курганной группе зубного камня, пародонтоза, отсутствие признаков кариеса и следов воспалительных заболеваний около зубного пространства может указывать доминирование в диете населения срубной культуры мясо-молочного комплекса.

В изучаемой группе выявлены признаки эпизодического стресса (эмалевая гипоплазия) и распространения заболеваний, связанных с нехваткой микроэлементов в организме (пороз диафизов у неполовозрелых индивидов). Присутствие подобного рода отклонений говорит о частом или хроническом стрессе, связанном с систематически возникающими периодами голода, что вполне естественно для населения эпохи поздней бронзы Нижнего Поволжья, которое вело комплексное хозяйство и зависело от влияния погодных и климатических факторов.

У взрослых индивидов в серии выявлены травматические повреждения, которые носят как бытовой, так и военный характер.

Яркой чертой срубных погребений Арчедино-Чернушенской курганной группы является распространение обряда кремации, которая, скорее всего, поводилась на стороне, вероятно, осуществлялась на специально подготовленных площадках, используемых в обрядовых целях.

Таблица 1. Материалы исследования.

Расшифровка сокращений: ЗК – зубной камень; ЭГ – эмалевая гипоплазия; ВЧГ – внутричерепная гипертензия; ИЖ – интерпроксимальные желобки; ВКРТ – васкулярная реакция костной ткани по типу «апельсиновой корки».