Tales on the prophets: artistic reflection in the Kumyk literature

Akamov Abusup'yan Tatarkhanovich Doctor of Philology Director, Chief Scientific Associate, G. Tsdasa Institute of Language, Literature and Art of Dagestan Federal Research Center of the Russian Academy of Sciences 367000, Russia, respublika Dagestan, g. Makhachkala, ul. Ul. Magomeda Gadzhieva, 45, of. 208 akamov@mail.ru Other publications by this author     Sultanmuradov Agaragim Magomedovich PhD in Philology Scientific Associate, Institute of Language, Literature and Art of Dagestan Sceintific Center of the Russian Academy of Sciences 367000, Russia, respublika Dagestan, g. Makhachkala, ul. Ul. Magomeda Gadzhieva, 45, of. 210 ansaraga@mail.ru Bekeeva Aigul' Muratovna Scientific Associate, Tsadasa Institute of Language, Literature and Art of Dagestan Federal Research Center of the Russian Academy of Sciences 367000, Russia, respublika Dagestan, g. Makhachkala, ul. M. Gadzhieva, 45, of. 208 bekeeva-92@mail.ru Other publications by this author

Alkhlavova Inna Khumkerkhanovna PhD in Philology Scientific Associate, Institute of Language, Literature and Art of Dagestan Sceintific Center of the Russian Academy of Sciences 367000, Russia, respublika Dagestan, g. Makhachkala, ul. Ul. Magomeda Gadzhieva, 45, of. 202 inna.atavova@bk.ru

В мусульманской традиции, в преданиях, историям пророков уделяется большое внимание. Исследователь Ф. Баротзада подчеркивает, что «тексты священных книг иудаизма, христианства и ислама из поколения в поколение воспринимались, прежде всего, как слово Божье, а потом как вдохновляющий фактор нормы вероучения и культа, права и морали ^{[2, c.92]}. «Особенно небесная словесность Корана и пророческие хадисы заняли свое особое место в литературном наследии, стали квинтэссенцией литературного наследия, в частности прозаических произведений», – отмечает У. А. Гафарова ^{[6, c. 80]}. Образы пророков встречаются не только в собственно религиозных сочинениях, но и в произведениях литературы и устного народного творчества самых разных жанров. С этими образами связана и довольно значительная часть произведений «духовной литературы многих народов Северного Кавказа, в том числе и кумыков» ^{[1, c.264]}. Среди книг, представляющих собой систематическое изложение жизни и деятельности отдельных пророков в истории духовной литературы кумыков можно назвать следующие: «Вилаятыма савгъат» («Подарок родине») Абусупьяна Акаева, «Китап жан Расул» («Об отдельных моментах жизни пророка Мухаммада») И. Магомедова, «Къиссат ал-Йусуф» («Повесть о пророке Юсупе») Закарии из Аксая, «Аджаиб аль-умур – Тарджамат Бадаи аз-зугьур» («Интересные обстоятельства – перевод «Чудесные цветы»») Шихаммат кади из Эрпели, «Тарджамат муъжизат ан-наби» («О чудесах пророка Мухаммада») Асельдера из Эндирея, «Мактаб учун – пайхамбарланы таварихи» («Учебное пособие – история пророков») Абдулхалима Ибрагимова, «Нюрлю таварих» («Лучезарная история») Магомеда Казанбиева и др. ^[8]. Начиная с середины VII века встречаются сборники хадисов (преданий о высказываниях и действиях пророка Мухаммада), в которые входят и предания о пророках. Наиболее признанными среди них считаются труды: «ал-Джами ас-сахих» ал-Бухари (ум. в 870 г.); «ал-Джами ас-сахих» Муслима (ум. в 875 г.); «Китаб ас-сунан» Абу Дауда ас-Сиджистани (ум. в 888 г.); «ал-Джами ал-кабир» Мухаммада ат-Тирмизи (ум. в 892 г.); «Китаб ас-сунан» ан-Насаи (ум. в 915 г.); «Китаб ас-сунан» Ибн Маджи (ум. в 886 г.) и др.

В статье для анализа в основном использован материал из вышеназванных книг Абусупьяна Акаева, Шихаммат-кадия из Эрпели и Магомеда Казанбиева. В сборнике «Вилаятыма савгъат» («Подарок родине») в первой части даются краткие биографические сведения о двадцати восьми пророках, от Адама до Мухаммада, в книге Шихаммат-кадия из Эрпели излагаются их подробные жизнеописания, а в «Нюрлю таварих» («Лучезарной истории») Магомеда Казанбиева повествуется о жизни и деятельности пророка Мухаммада, членов его семьи, последователей. В ней также описываются военные сражения, происходившие в 624-630 гг. между сторонниками и противниками ислама, приводятся сведения о первых праведных халифах и т.д. Предания, включенные в отмеченные сборники, на наш взгляд наиболее соответствуют смыслу коранических повествований об избранниках Аллаха.

Одна из особенностей учения ислама в том, что в нем упоминается большое количество пророков. «Их количество не ограничивается двадцатью пятью, упомянутыми в Коране» – отмечает А.Р. Гайнутдинова ^[5]. Согласно преданиям, Всевышний посылал людям 124, 180, 224, 240 тысяч пророков, среди которых посланниками являлись 313 человек ^[7]. В исламской традиции в основном обращается внимание только на тех из них, чье имя упоминается в Коране. В священной книге мусульман называются двадцать пять пророков, посланных людям, многие из которых имеют параллель с библейскими: Адам, Идрис – Енох, Нух – Ной, Худ, Салих, Ибрахим – Авраам, Лут – Лот, Исмаил – Измаил, Исхак – Исаак, Якуб – Иаков, Юсуф – Иосиф, Шуайб, Аййуб – Иов, Зу-л-Кифл, Муса – Моисей, Харун – Аарон, Дауд – Давид, Сулайман – Соломон, Илйас – Илия, Ал-Йаса – Елисей, Юнус – Иона, Закарийа – Захария, Яхья – Иоанн Креститель, Иса – Иисус, Мухаммад.

В Коране прослеживаются персонажи, пророческий статус которых несколько сомнителен. Так А. Акаев в своей работе пишет: «Узайргъа пайхамбар деп айтагъанлар да бар. Дагъы да эки гиши бар, алагъа да пайхамбар деп айтагъанлар бар: бириси – Лукъман, бириси – Зулкъарнайн.» ^[3]. («Есть люди, которые называют Узайра пророком. Есть еще два человека, некоторые и их называют пророками: один – Лукман, другой – Зу-л-Карнайн»). Эти люди упоминаются в Коране, но, однако нет подтверждения или отрицания того, что они были пророками. И А. Акаев, и Шихаммат-кади из Эрпели приводят имена и истории двадцати восьми пророков. В предисловии книги «Аджаиб аль-умур» («Интересные обстоятельства»), которая является переводом сочинения Джалаладдина Абдурахмана бин Абубакра ас-Суйути «Чудесные цветы» Шихаммат-кади из Эрпели пишет: «Оьзге пайхамбарлар барысы да гьакъдыр деп айтса да бютюнлюк этип, Къуранда атлары эсгерилген йигирма сегиз де пайхамбаргъа, оьзлени билип иман салмагъа борч да болгъан заманда, авам адамланы кёбюсю шондан гъапул да болгъан заманда, шо йигирма сегиз де пайхамбар езиги булан оьзюню ичинде эсгерилген. Оьзлер тувгъан гюнден башлап, оьзлер оьлгенче, арасында оьзлер этген муъжизатлар, къавумлары булан бирче болгъан ишлер баян этилген» ^[12]. («Если скажут, что другие пророки истинны все (124 тысячи пророков. – А.А.) двадцать восемь пророков, имена которых упоминаются в Коране, когда настало время и необходимость знать эти имена и уверовать, когда многие неграмотные люди невнимательны к этому, эти двадцать восемь пророков поочередно упомянуты в ней. Здесь разъясняются события, происходившие со дня их рожденья и до смерти, какие чудеса они показывали, какие дела творили вместе со своими соплеменниками»). На наш взгляд варьирование между числами двадцать пять и двадцать восемь объясняется тем, что в сообщениях о пророках и миссиях, выполняемых ими, существуют хронологические перерывы. Нужно также отметить, что неизвестно и число посланников, живших во временном интервале между упомянутыми в священной книге и преданиях, избранниками. Для примера, в Коране после Адама упоминается имя пророка Идриса. В преданиях, в том числе и в названных книгах А. Акаева и Шихаммат-кади из Эрпели говорится, что после Адама пророческая миссия была ниспослана его сыну Шису. Еще приводятся рассказы о пророках Юшаъ, Шаъя и Данияле, имена которых не названы в Коране.

Рассказы о пророках во многом дополняют коранические повествования. Они вносят в основную сюжетную линию новые мотивы, приводят высказывания, поступки персонажей, описывают чудеса, творимые избранниками Всевышнего. Если в Коране сжато приводится информация о том или другом пророке, упоминается только имя или не раскрываются истории их посланнической миссии, то в этих случаях подробную информацию можно почерпнуть из преданий.

Истории пророков начинаются с сотворения вселенной и первого человека – Адама. Данная история рассказывается в таких сурах и аятах Корана, как: «Корова» (2; 30–38); «Преграды» (7; 11–25); «Ал-Хиджр» (15; 28–43); «Перенес ночью» (17; 61–65); «Та ха» (20; 116–122); «Сад» (38; 71–84). В коранической истории о пророке Адаме рассказывается, о сотворении человека, наречении его именем, жизни в раю, грехопадении, принятии закона, изгнании из рая, покаянии Адама, жизни на земле. Истории о пророках поясняют смысл многих аятов Корана, разворачивают повествование о первом человеке, тем самым, дополняя их новыми мотивами.

У Шихаммат-кади из Эрпели, в частности, поясняется «Аллагьу Тала Адам пайхамбарны яратмагъа сюйген заманда, ер юзюне билдирген: “Мен сенден бир халкъ яратаман, шо халкъдан магъа мутиъ болгъанлар да болур. Асси болгъанлар да болур. Магъа мутиъ болгъанланы женнетге гийирермен. Асси болгъанланы жагьаннемни оту булан гюйдюрермен”, - деп» (Шихаммат-кади, 1909). («Когда Всевышний захотел создать пророка Адама, Он сказал земле: “Я сотворю из тебя народ, среди них будут и послушники, и заблудшие. Послушников Я отправлю в рай, а тех, которые ослушались, заставлю гореть в адском огне”»). В Коране говорится о том, из чего был сотворен Адам: «И вот сказал Господь твой ангелам: «Я сотворю человека из сухой звонкой глины, из ила, облеченного в форму» (15:28), потом Аллах вдохнул в него из Своего духа. То же самое сказано и в суре «Сад» (38:71–72)». В книге «Аджаиб аль-умур» («Интересные обстоятельства»), для разъяснения этих аятов приводится следующее: «Сонг Аллагьу Таала жан салмагъа сюйген заманда, жангъа буюргъан: «Башындан башлап гир!», – деп. Жан айтгъан: «Шулай къарангы ерге нечик гирейим?», – деп. Аллагьу Таала: «Уьч керен гир», – деп айтгъанда гирген. Сонг Аллагьу Таала айтгъан: «Гирегенде сююп гирген эдинг бусанг, чыгъагъанда да сююп чыгъар эдинг», – деп» ^[12]. («Затем, когда Аллах захотел вселить в него душу, Он приказал душе: «Войди, начиная с головы!». Душа сказала: «Как я зайду в такое темное место?». Она зашла, когда Аллах приказал три раза. Затем Всевышний сказал: «Если бы добровольно зашла, то и вышла бы добровольно»»). Многие комментаторы считают, что поэтому человеку трудно расстаться с душой.

Также коранический рассказ дополняется включением эпизода о сотворении Хавы, которая была создана после того, как Адам уже поселился в раю. «Адам тюшюнде Гьаваны суратын герген. Адам тюшюнде Гьавагъа багъып авгъан. Аллагьу Таала шу юхлагъан еринде Адамны сол янындагъы бир къысгъа къабургъаны чыгъарып шондан Гьаваны яратгъан. Женнетден гелтирип арив опуракълар да гийдирген. Гьава оьзю де кёп арив къатын болгъан» ^[12]. («Во сне Адам увидел образ Хавы. Во сне Адам склонился к Хаве. Пока Адам спал, Аллах из его короткого левого ребра создал Хаву. Одел её в красивую одежду из рая. Хава и сама была очень красивой женщиной»). В одних преданиях рассказывается, что «первому человеку потребовалось сто лет, чтобы отыскать свою жену, потом они встретились у горы Арафат» ^[5]. Как отмечает ученый-исследователь Бэтчелор Д., «мусульманский ученый, занимающийся взаимодействием теологии и науки, должен оставаться полностью верным Священному Корану. Это также относится к пониманию исторических и духовных измерений Адама и Евы. Когда исламские ученые (алимы), различаясь по предметным деталям, этот автор выбирает позицию, наиболее близкую к той, которую предлагают научные данные» («A Muslim scientist engaged in interaction between theology and science needs to remain completely faithful to the Holy Qur’an. This also applies to understanding the historical and spiritual dimensions of Adam and Eve. When Islamic scholars (‘ulama’) differ on subject details, this author chooses the position closest to that suggested by the scientific data» ^{[2, p. 490]}).

У Шихаммат-кади, в дополнение к кораническому тексту появляется также образ ласточки, которая свела Адама с Хавой, после их изгнания из рая, и встретились они через пятьсот лет. «Дюньягъа тюшген сонг беш юз йыл гетип, Арафа тавну уьстюнде жыйылгъанлар. Къарлыгъач, Адам пайхамбарны Гьава бар ерге тюз этген, Арафа тавну уьстюнде экисин де жыйгъан» ^[12]. («Спустя пятьсот лет, после того как они были спущены на землю, встретились на горе Арафат. Ласточка направила пророка Адама к тому месту, где была Хава, собрав их обоих на горе Арафат»). С тех пор, как говорят многие комментаторы, люди стараются не причинять зла ласточкам.

Существует предание о том, что после своего грехопадения Адам и Иблис обратились с молитвами к Аллаху. Иблису Всевышний даровал возможность соблазнять детей человека, а потомкам Адама дал по два ангела, оберегающих людей от козней дьявола. Хаву же Аллах сделал источником жизни и красоты ^[7]. А.Р. Гайнутдинова, ссылаясь на Ибн Касира, как слова молитвы первого человека приводит следующие: «Боже, нет божества, кроме Тебя. Хвала Тебе! Господи, я навредил самому себе. Прости меня, ибо Ты – наилучший из прощающих!» ^[5]. Шихаммат-кади дополняет молитву пророка Адама, направленной на то, чтобы Аллах простил его и пишет: «Дагъы да Адам пайхамбар шулай айтып Аллагьдан тилеген деп: «Я Рабби, Мугьамматны гьюрмети учун, сен менден геч», – деп» ^[12]. («Еще пророк Адам попросил Аллаха говоря так: «О, Господи, прости меня ради Мухаммада»»). Упоминание первым пророком имени последнего из них говорит о том, что избранники Аллаха были осведомлены не только в том, что было до них, но и могли предсказать появление последующих пророков. Например, в суре «Ряды» Иса упоминается как посланник Аллаха, «подтверждающий истинность того, что ниспослано в Торе, и благовествующий о посланнике» (61:6), который придет после него, т.е. о Мухаммаде.

О пророке Идрисе, упоминающимся после Адама рассказывается в сурах «Марьям» (19:56–57) и «Пророки» (21:85). У А. Акаева и Шихаммат-кади после рассказа об Адаме следует рассказ о пророке Шисе. Он не упоминается в Коране и картина его пророческой миссии описывается только в преданиях. «Шис алайгьиссалам – Адам пайгъамбарны уланыдыр. Оьзю бек яхшы, бек гёкчек болмакъ учун, Адам алайгьиссалам дюньядан гетеген заманда, аны бары да уланларыны уьстюнде къойгъандыр. Сонг, Аллагьу Таала аны пайгъамбар этип, агъар элли китап тюшюрюп, халкъгъа шолагъа къарап амал этигиз деп буюргъандыр» ^[3]. («Шис да будет ему мир – сын пророка Адама. Из-за того, что он был очень добрым и красивым, пророк Адам да будет ему мир, покидая этот мир, поставил его над всеми сыновьями. Затем Всевышний даровал ему пятьдесят книг и приказал по ним вести народ»).

А.Р. Гайнутдинова пишет: «Адам передал две вещи, которые он взял с собой, покидая рай, Шису. Это были посох, который впоследствии станет принадлежать пророку Мусе, и перстень, который в свое время будет называться “печать Сулаймана”» ^[5]. У Шихаммат-кади читаем: «Адам Шисге берген болгъан табутну, оьзюню уьстюнде бары да пайхамбарланы суратлары болгъан дарай шаршавну, оьзюню шёшкесин, оьзюню женнетден тюшген атын» ^[12]. («Адам передал Шису гроб (или носилки, на которых несут покойника хоронить. – А.А.), простыню из тафты, на которой были портреты всех пророков, свою шашку и свою лошадь, доставленную из рая»). Здесь, сравнивая версии А. Акаева и Шихаммат-кади, можно сказать, что у последнего в рассказах о пророках много элементов, относящихся к чисто художественным произведениям, тогда как первый дает как бы историко-биографическую справку о них. У Шихаммат-кади много говорится о нравственных качествах пророков, часто описываются их внешность, цвет кожи, волос, рост, рассказывается об особенностях их характера и т.д.

Следующий по хронологии пророк, упомянутый в Коране – Идрис. О нем рассказывается в суре «Марьям» и в суре «Пророки»: «Вспомни в Писании Идриса: воистину, он был праведником и пророком. Мы вознесли его на высокое место» (19: 56–57). Подробную информацию о жизни этого пророка можно почерпнуть из множества хадисов и преданий. У Шихаммат-кади сообщается, что от Идриса пошла цивилизация т.к. он был первым, кто умел писать, шить, занимался астрономией, математикой и т.д. Его настоящее имя – Ухнух, а за знания, которыми он обладал, был прозван Идрисом. «Ухнух деген Идрис пайхамбарны атыдыр, Идрис деп айтгъан оьзю кеп дарс охуйгъан болмакъ учун» ^[12]. («Ухнух – имя пророка Идриса, Идрисом прозвали, из-за того, что он много читал»).

Рассказы о пророках идут в линейной последовательности во времени, т.е. на протяжении всей истории посланничества пророки сменяли один другого, следуя хронологии. Так в книге Шихаммат-кади далее описываются истории пророков Нуха, Худа, Салиха, Ибрахима, Исхака, Лута, Якуба, Аюба, Зул-Кифла, Шуайба, Мусы, Хизри, Юшаъ, Ильяса, Дауда, Сулаймана, Данияла, Юнуса, Закарьи, Яхьи, Исы. В ней встречаются и вставные, дополнительные рассказы, например, «Рассказ о Кабиле и Хабиле», «Рассказ о Харуте и Маруте», «Рассказ о неверующем правителе Шаддаде», «Рассказ о гибели правителя Намруда», «Рассказ об Асият», «Рассказ о том, как Фараон убивал детей», «Рассказ о войне Талута и Джалута», «Рассказ об Узайре», «Рассказ о правителе Лукмане», «Рассказ о Зул-Карнайне», «Рассказ о матери пророка Исы – Марьям». Многие из них являются относительно самостоятельными, но в то же время они или по смыслу, или по формальным признакам в определенной степени связаны со стержневыми повествовательными рассказами. Они играют в них иллюстративную, доказательную, дидактическую или увлекательно-эстетическую роль. Характерно, что в фольклоре и литературе народов Востока некоторые образы теряют свои исторические черты и, поставленные в фантастические условия становятся героями дастанов, сказок, преданий (Зул-Карнайн, Дауд, Юсуф, Лукман и др.). Так же следует подчеркнуть, что под несколько идеализированными образами пророков, авторы старались показать читателям человека-смертного, его индивидуальное бытие как высшую ценность, отношение к которому является мерилом оценки всего окружающего мира, общества, отдельных людей. Странствия и страдания многих посланников, их падения и взлеты, психологически достоверные описания их состояний, размышлений, упований в различные периоды жизни, ставят в центре повествований в мировоззренческом плане судьбу человека в мире, ее хрупкость, зависимость от грозных и неумолимых сил рока, но в то же время ценность человека как венца природы, всего сущего на земле.

Можно отметить и просветительский характер рассказов, обеспечивший им в соединении с глубоко народными основами и художественными достоинствами определенное место в формировании философского мироощущения, нравственных, эстетических запросов многих поколений.

Причем их просветительский характер заключен не в пространных назиданиях, характерных для средневековых дидактических сочинений. Здесь нет места сухим поучениям, все раскрывается по мере развертывания сюжета, вплетено в художественную ткань сочинений. Все счастливые и несчастливые повороты в судьбах главных героев рассказов – пророков, в судьбах народа, страны оказываются следствием и результатом нравственного, разумного, либо безнравственного, неразумного поведения персонажей, движимых добрыми или злыми побуждениями. Задача автора не столько наставление, поучение своего читателя и слушателя, а принятие им пропагандируемых произведениями мировоззренческих ориентиров, гуманистических ценностей и этических принципов как внутреннего убеждения и личной нравственной нормы поведения человека.

Следует подчеркнуть, что в целом мировоззренческая функция рассказов о пророках может быть определена как гуманистическая по духу и рационалистическая по методу интерпретации именно исламской теософии и идеологии. Пропаганда ислама, его духовных и этических норм, пронизывает все идейное их содержание. Также можно сказать, что «в Писании ислама содержатся не просто рассказы о Божьих посланниках, а единое целостное учение о пророках и пророчестве как центра и стержня мировой истории, ведущих человечество к изначально заданной цели – появлению пророка Мухаммада и возвещению им религии» ^[5].

Подробности о рождении и жизни пророков, рассказы о чудесах, совершенных ими в доказательство своей миссии, наставления и указания, которые они давали и многое другое, мусульмане ищут в писаниях, как мы отмечали выше, дополняющих Коран, но находящихся за его рамками. Эти тексты составляют мусульманское предание, центром которого является фигура Мухаммада. Сочинение «Нюрлю таварих» («Лучезарная история») Магомеда Казанбиева, ученого, выходца из Эндирея, посвящено описанию, прославлению деяний и качеств пророка Мухаммада.

Это объемистое сочинение было переложено с арабской графики на кириллицу исследователем Г. Оразаевым и опубликовано с комментариями на страницах журнала «Тангчолпан» («Утренняя звезда»). У нас, в личной библиотеке имеется в наличии и издание 1912г. ^[10]. На первой странице книги М. Казанбиев пишет: «Бу китаб пайхамбар, асгьаблар болуп, нюр йимик гишилени сёйлей. Кёбюсюн «Нур-ул абсардан» таржума этдим, шоны учун бугъар «Нюрлю таварих» деп ат къоймагъа багъыйлы гёрдюм» ^[10]. («Эта книга рассказывает о пророке, сподвижниках и других лучезарных людях. Многое я перевел с книги «Нур-ул абсар», и поэтому посчитал подходящим назвать ее «Лучезарная история»»). Как пишет Г. Оразаев, «Нур-ул абсар» это «произведение известного арабского ученого Муъмина аш-Шабланжи, изданное в 1322 (1904–05гг.) в Египте» ^{[11, c. 14]}. Возможно, М. Казанбиев ссылался на эту книгу, но в ней большое место занимают авторские дополнения и материалы, привлеченные из других книг.

Родился М. Казанбиев в 1865 году в селении Хамаматюрт Терской области (ныне Бабаюртовского района Республики Дагестан). Рано лишившись родителей, он воспитывался у родственников. После окончания примечетской школы в родном селе он продолжает учебу в Аксае, в одном из крупных культурных, торгово-экономических центров края. В начале XX века М. Казанбиева пригласил к себе дядю по матери, живший в Стамбуле. Здесь он поступает в Дар-ул муаллим (педагогический институт), который через четыре года заканчивает с золотой медалью. После этого он собирался вернуться на родину, но турецкие власти воспротивились этому, поставив условие: или возместить все расходы на его образование, или отработать три года в одном из турецких колледжей. Таким образом, он остался работать преподавателем в г. Измире. Находясь в Турции, М. Казанбиев пользовался возможностью посещать библиотеки и архивы Анкары, Стамбула, Измира. Он собрал много сведений по истории ислама, о пророке Мухаммаде, ознакомился с произведениями турецкой, арабской литературы. В эти же годы М. Казанбиев приступает к написанию романа «Есирликни булагъы» («Источник неволи»). В 1909 году он возвращается в Дагестан и работает преподавателем в Хасавюртовском реальном училище вместе с З. Батырмурзаевым и др. просветителями того времени. По воспоминаниям бывших учеников М. Казанбиева, П. Маликовой, Х. Даибова, их наставник был весьма образованным педагогом, прекрасно знавшим восточную и западноевропейскую литературу. Большое внимание он уделял обучению грамоте, истории родного края, нравственным вопросам, а также технике стихосложения и т.д. М. Казанбиев является автором календаря, предназначенного для женщин ^[9]. На обратных страницах размещены отрывки художественных произведений, посвященных проблемам семьи и быта, роли женщины в обществе и семье, укреплению нравственности и морали в обществе. Среди них – цикл песен, написанных от имени Айши-ханым: «Обращение Айши-ханым к мужу», «Печальные песни Айши-ханым», «Песни, которые спела Сара» и др. Сюда же включены отрывки из романа М. Казанбиева «Семейный мужчина». Самым значимым произведением является «Нюрлю таварих» («Лучезарная история»). По жанру этот довольно объемистый труд напоминает восточные дастаны: художественная проза чередуется с поэзией.

Основную идею сочинения – изложение кодекса жизни и правил поведения истинного мусульманина, на примере биографии пророка Мухаммада, раскрывает само название «Нюрлю таварих» («Лучезарная история»). Это своего рода морально-этическая энциклопедия, регламентирующая образ жизни пророка, затрагивающая едва ли не все мыслимые стороны частной и общественной жизни; политические, экономические, военные вопросы; религиозные проблемы – час за часом, день за днем, неделя за неделей, год за годом. В сообщениях, приводимых в данной книге, отражены все двадцать три года пророческой миссии Мухаммада. Она также раскрывает круг обязанностей правоверного мусульманина по отношению к Аллаху, власти, общине, семье.

В предисловии данной книги, автор разъясняет такие понятия, как родина, народ, семья; приводит доводы о пользе изучения исторических, географических наук:

Таварих илмудур адамгъа бир мал –

Аны билип, алимлерден сен санал.

Таварих гёрмеген бусанг – артда къал,

Таварих илмудан оьзюнге пай ал! ^[10]

Историческая наука – богатство для человека –

Познав ее, считайся ты ученым.

Если не познал историю – останься позади,

Возьми свою долю от исторической науки!

Далее автор призывает каждого мусульманина и мусульманку стремиться к знаниям. При этом подчеркивается обязанность знания основ ислама и желательность вслед за этим овладения практическими знаниями и ремеслами:

Бар илмугъа да къара гьар заман,

Бир гёргенге тоюп турса – ол яман,

Айтма: «Мен гёрген бир илмулар таман», –

Гьар илмудан да сен оьзюнге пай ал! ^[10]

Всегда смотри (изучай) во все науки,

Оставаться довольным от одного увиденного – плохо,

Не говори: «Того, что я знаю, хватит», –

Возьми свою долю от каждой науки!

Сочинение состоит из 53 разделов – пояснений («баян»). В каждом разделе встречаются цитаты из Корана, хадисы на арабском языке с разъяснением его смысла на кумыкском. Например: «Инналлагьа Тала ифтарада алайкум гьубба Абибакрин ва Умара ва Усмана ва Алиййин кама ифтарада алайкуму ссалата ва ззаката ва ссавма вал гьажжа фаман абгъада вагьидан мингьум лам якъбалиллагьу лагьу салатан ва ла закатан ва ла савман ва ла гьажжан ва ягьшуругьу мин къабригьи ила ннари», – деп айтгъан. Маънасы: «Аллагь сизге парз этди – Абубакар, Умар, Осман, Алини сюймекни; намаз, ораза, закат, гьажны парз этген йимик. Шоланы бирин бирев сюймесе, шо затлары бири де къабул болмас. Тувра къабурундан ол гиши жагьаннемге гетер», – деген маънададыр» ^[10]. («Всевышний обязал вас любить Абубакара, Умара, Османа, Али, как сделал обязательным молитву, пост, налог в пользу неимущих, паломничество. Если кто-то не будет любить одного из них, то эти деяния не будут приняты. Такой человек прямо из могилы отправится в ад»). Затем этот хадис подкрепляется цитатами из сочинений других видных ученых. И далее следует художественная иллюстрация философско-моральной сентенции, наставления, содержащегося в хадисе. Это притча, рассказ (или несколько рассказов), раскрывающих на жизненном материале идею хадиса, подтверждающих его мудрость и истинность. Таким образом, «Лучезарную историю» можно отнести и к весьма распространенному в то время жанру дидактического сочинения синтетической формы, своего рода контаминации религиозно-этического учения с художественной формой его воплощения, в целях пропаганды, глубокого усвоения народной памятью. Увлекательные рассказы, написанные в сочетании с поэзией, в своей совокупности были призваны вырабатывать среди верующих верность исламу и стойкий иммунитет к соблазнам, подстерегающим мусульманина на пути к райскому блаженству. Также здесь встречаются элементы фольклорных, в частности сказочных, традиций, когда повествуется параллельно о нескольких событиях, и автор, отрываясь от основного текста, возвращается то к одному, то к другому из них. Например: «Сонг Макка капирлер: «Мугьаммад алайгьи ссаламны оьлтюрюп башын гелтиргенге эки юз тюе берилсин», – дедилер. Аны учун кёп халкъ къувун салып излеме къарадылар. Булар излеп турсун, биз гелейик пайхамбарны хабарына (курсив наш – А.А.)» ^[10]. («Затем неверующие Мекки сказали: «Тому, кто принесет голову Мухаммада да будет ему мир, дадут двести верблюдов». Поэтому многие, подняв шум, стали искать. Пусть они ищут, а мы вернемся к рассказу о пророке»). Все, что пророк Мухаммад делал, говорил, все его ответы на задаваемые вопросы передавались из уст в уста его последователями; все это осмысливалось, анализировалось, проверялось, сохранялось, запоминалось. Последователи Мухаммада с пристальным вниманием следили за его поступками и постоянно их обсуждали, боясь упустить даже маленькую деталь из того, что могло бы им помочь найти путь к спасению души. Ни одно из деяний, ни одно слово этого выдающегося человека, которого направлял Аллах, не могли считаться подлежащими забвению. Именно стремлением к более глубокому пониманию ислама можно объяснить то, что в памяти современников Мухаммада отпечатались самые даже незначительные подробности его жизни. Все это отражено и в рассматриваемом сочинении М. Казанбиева, в котором можно найти подробные биографические данные о пророке. Например: «Мугьаммад алайгьи салам арапланы арасында сыйлы болгъан Къурайши къавумдан, къурайышланы да сыйлысы бану-гьашим деген табундандыр. Мугьаммадны атасы – Абдуллагь, 2-нчи атасы – Абдулмуталлиб, 3-нчю – Гьашим, 4 – Абдуманаф, 5 – Къусаю, 6 – Килаб, 7 – Муррат, 8 – Каъбу, 9 – Луъайю, 10 – Гъалиб, 11 – Фигьру, 12 – Малик, 13 – Надар, 14 – Кинанат, 15 – Хузаймат, 16 – Мудрикат, 17 – Ильяс, 18 – Мудар, 19 – Назар, 20 – Маъад, 21 – Аднан. Мугьаммад пайхамбарны анасы Амина – Вагьабны къызы. Вагьабны атасы – Абдуманаф, аны атасы – Зугьрагьдыр. Мугьаммад алайгьи салам Макка шагьарда рабиъул-аввалны 12-нчи явмында, итнигюн танг вакътиде тувду, орус тарих булан – 599-нчы йылда апрель айда» ^[10]. («Мухаммад, да будет ему мир, из знатного среди арабов рода Курайшитов, знатного и среди Курайшитов племени Бану-хашим. Отец Мухаммада – Абдулла, 2-й – Абдулмуталлиб, 3-й – Хашим, 4 – Абдуманаф, 5 – Къусаю, 6 – Килаб, 7 – Муррат, 8 – Каъбу, 9 – Луъайю, 10 – Галиб, 11 – Фигьру, 12 – Малик, 13 – Надар, 14 – Кинанат, 15 – Хузаймат, 16 – Мудрикат, 17 – Ильяс, 18 – Мудар, 19 – Назар, 20 – Маъад, 21 – Аднан. Мать пророка Мухаммада – Амина, дочь Вагаба. Отец Вагаба – Абдуманаф, его отец – Зухрах. Мухаммад, да будет ему мир, родился в Мекке 12-го числа рабиъул-авваля, в понедельник на рассвете, по русскому летоисчислению – в 599 году, в апреле месяце»).

На наш взгляд, социально-этическое содержание таких произведений, как «Нюрлю таварих» («Лучезарная история») и других, рассмотренных выше, повествующих об историях пророков, непосредственно вытекает из исламского мировоззрения, его нравственных канонов, является популярным художественным воплощением религиозных этических принципов. В отличие от светски ориентированных сочинений, авторы религиозно-суфийского склада мышления в подобных сочинениях апеллируют к авторитету Корана и сунны, к трудам и практике видных служителей культа для обоснования своего духовного и нравственного идеала.

Не удивительно, что эти простые, понятные всем истины в сочетании с увлекательной художественно-образной формой изложения для многих поколений становились частью их духовного мира, эстетических представлений о прекрасной личности пророка Мухаммада и образцом для подражания в повседневной жизни.

Творческое наследие А. Акаева, Шихаммат-кади из Эрпели, М. Казанбиева и многих других способствовало духовному и интеллектуальному развитию кумыкского общества, особенно в начале XX века.