The establishment of German Customs Union: towards the “Customs Union Agreement” of 1833

Начало XIX столетия застало Германию раздробленной на множество отдельных мелких и крупных государств, основным занятием населения в которых было преимущественно земледелие и скотоводство. В годы наполеоновского завоевания германские земли получают мощные импульсы экономического развития: после 1815 г. происходит постепенный рост германской промышленности, серьёзных успехов добивается сельское хозяйство ^{[1, с. 20]}. Однако дальнейшему развитию экономики мешали устаревшие таможенные порядки на немецком пространстве: наличие сотен таможен препятствовало торговому сообщению между германскими государствами. Дробление германских владений было доведено до крайних пределов – транспортируемый товар чуть не на каждом шагу встречал таможенный шлагбаум ^{[2, с. 72]}. Такое положение дел мешало удовлетворению растущих потребностей немецкой торговли.

Учрежденный в 1815 г. Германский Союз должен был регулировать различные сферы межгерманских отношений, в том числе и торговлю между немецкими странами. Но для осуществления подобного регулирования необходимы были определенные шаги со стороны самих государств на пути к изменениям в своей внутренней или внешней торговле. Все немецкие государства переживали масштабные изменения в силу внутренних территориальных и структурных трансформаций, но наибольших успехов в этом достигла Пруссия, законодательные меры которой вызвали широкий общественный резонанс и спровоцировали рост интереса к проблеме межгерманской торговли.

Германский таможенный союз (ГТС) стал первой структурой международной экономической интеграции в Европе, на протяжении многих лет его деятельность была предметом тщательного изучения со стороны отечественных и зарубежных историков. Автор данной статьи подготовил детальный историографический обзор по тематике в отдельной публикации ^[3], поэтому здесь мы остановимся на ключевых исследованиях, посвященных изучению предпосылок к созданию ГТС и экономической ситуации на немецком пространстве в первой половине XIX в.

Одним из первых исследователей, обратившихся к проблеме ГТС и сделавших его главным объектом своей работы, был В. Вебер, который в своей работе подробно рассмотрел условия присоединения каждого государства к Союзу, сделав акцент на антибританской направленности новой организации ^[4]. Параллельно с этим Г. Фестенберг-Пакиш попытался найти место ГТС в процессе оформления единого немецкого государства ^[5]. Й.Фальке в своей работе уделил особое внимание трудностям, возникавшим в процессе торговли между германскими государствами из-за отсутствия единых таможенных тарифов ^[6]. Реформа торговой и таможенной политики Пруссии 1820-21 гг. получила подробный обзор в труде Г. Фраймарка: он дает позитивную оценку политического и экономического значения этой реформы для всех немецких государств ^[7].

В XX веке изучение ГТС продолжил Генрих фон Трейчке: он сформировал картину поэтапного развития общегерманской таможенной системы как первого шага на пути к общегерманскому единству ^[8]. Чуть позже немецкие историки обратились к теме региональных экономик и проектов таможенных союзов начала XIX в.: проект Гессенских государств получил отражение в работе А. Зухеля, проанализировавшего многочисленные заседания конгресса 1820-23 гг. ^[9]. Х. Вист рассмотрел развитие различных сфер производства в Баварии в начале XIX в., основываясь на статистических данных этой эпохи ^[10]. Г. Зайбольд провел подробное исследование экономики Вюртемберга, сделав акцент на экспортных отраслях промышленности и основных торговых партнерах ^[11]. Х.Камнитцер в своем исследовании экономической структуры немецких государств накануне 1848 г. сделал вывод об их стремлении быть независимыми друг от друга как в политике, так и в экономике ^[12].

Первая попытка рассмотреть экономический эффект ГТС в призме внешней торговли была предпринята англичанином У.О. Хэндерсоном на примере взаимоотношений ГТС и Британии. Хэндерсон привлек новые документы, расширив тем самым источниковую базу для дальнейших исследований ^[13].

В 80-е гг. XX века интерес к теме ГТС усилился в связи со 150-летием ГТС: в это время были опубликованы материалы выставки прусского секретного архива в сборнике «Когда границы пали» ^[14], они включили в себя множество документов, прямым или косвенным образом связанных с ГТС. В то же время немецкий историк Г-В. Хан написал свою историю ГТС с опорой на архивные документы ^[15]. В 2012 году под его редакцией вышел сборник работ, рассматривающих ГТС на основе методологии современной исторической науки ^[16].

Также следует упомянуть о том, что в 1996 г. был издан трехтомник, посвященный экономической и социальной истории Германии, в котором были рассмотрены различные явления хозяйственной и социальной жизни в немецких странах в XVIII-XX вв. Второй том посвящен XIX веку, и вся дискуссионность проблем, связанных с общегерманским таможенным объединением, нашла свое отражение в нём ^[17]. Крупное исследование провёл историк А.Кунц, работавший в рамках проекта исторической ГИС «Germany» и собравший множество материалов для социально-демографического описания немецких государств с 1820 по 1914 гг. ^[18]

В российской историографии проблема ГТС долгое время не получала должного освещения ^[19]. В 2007-2008 гг. петербургский историк А.С. Фролов предпринял попытку оценить роль экономический и политический эффект ГТС в истории Германии XIX в. и опубликовал ряд работ, посвященных ГТС и прусской таможенной политике ^[1]. Большое значение ГТС для всей Германии для Фролова бесспорно, как и важная роль Пруссии в формировании этой организации ^[20].

Через год исследоватнль Морозов О.В. подготовил обзор немецких региональных таможенных объединений и сравнил таможенную политику России и Германского Союза в изучаемый период времени ^[21].

Проведенный анализ историографии по обозначенной тематике показывает многолетнюю историю изучения региональных экономических особенностей немецких стран в начале XIX в. и вместе с тем отсутствие единого мнения в историческом сообществе о роли государств Германского Союза в процессе таможенного объединения. Исследователи традиционно оценивают первые шаги на пути к ГТС в рамках конкретной страны, акцентируя внимание преимущественно на политических факторах и переговорах, без учета экономической подоплеки и торговых отношений между соседними странами.

В данной статье мы рассмотрим первые этапы формирования общегерманской таможенной системы и торговую ситуацию на немецком пространстве в первые десятилетия XIX века. Мы проведем обзор первых проектов региональных таможенных союзов и проанализируем роль отдельных немецких государств в процессе таможенного урегулирования, который завершился в 1833 г. принятием договора о таможенном объединении и созданием ГТС.

1. Торговля между германскими государствами в 1815-1828 гг.

Вскоре после окончания наполеоновских войн в немецких странах проявились трудности в экономике, ведь немецкие территории были предметом не только политического, но и экономического интереса для Наполеона. В годы войны вся карта Германии была перекроена. Области слева и иногда справа от Рейна были экономически зависимы от Франции. После окончания войн эти территории потеряли привычные промышленные связи, так как они впоследствии были лишены французского рынка из-за высоких запретительных таможенных пошлин. Они должны были вновь обратить свой взор на родину в поисках экономического потенциала. На смену континентальной блокаде, которая, по большей части, сдерживала ввоз товаров из Англии в Европу, пришел большой поток британских товаров, возникла проблема английской конкуренции. Немецкие промышленники с горечью наблюдали за успехом английских товаров на немецких рынках ^{[8, c.13]}. Другие европейские государства принимали активные меры для восстановления и наращивания темпов своего экономического роста. Нидерланды, например, установили высокие запретительные пошлины на ввоз товаров с немецких территорий и усложнили транзит немецкой продукции ^{[22, c.68]}. В этих изменившихся условиях немецким странам предстояло выработать новые торговые принципы. Поначалу эта задача решалась каждым из государств по отдельности, но постепенно германские страны сплотились и нашли выход в построении общегерманских таможенных границ. Но в 1815 г. речи об этом еще не шло: разрозненные немецкие территории всеми способами пытались отстоять свою политическую и экономическую независимость. Для того, чтобы понять всю остроту проблемы межгерманского торгового сообщения, необходимо рассмотреть на примере некоторых немецких государств, чем руководствовались их правительства при осуществлении экономических реформ в 1815-1820-х гг., какие торговые связи существовали между немецкими государствами и каково было их соотношение с внешнеторговыми связями германских стран.

В первой четверти XIX в. общегерманский рынок отсутствовал. В каждом из 34 государств Германского союза существовали различное торговое и промышленное законодательство, разные меры и денежные системы. Вся Германия пересекалась бесчисленными таможенными границами, которые делали невозможным нормальное хозяйственное развитие ^{[19, c.21]}.

В результате долгих переговоров 8 июня 1815 г. представители 39 немецких государств подписали Союзный акт. Согласно этому документу, на карте Европы появился Германский Союз, в который в конечном итоге вошли одна империя (Австрия), пять королевств (Пруссия, Бавария, Саксония, Ганновер, Вюртемберг), одно курфюршество (Гессен), восемнадцать герцогств и великих герцогств, тринадцать княжеств и четыре вольных города (Гамбург, Франкфурт-на-Майне, Бремен и Любек). В Германский Союз входили также монархи Великобритании (персональная уния с Ганновером), Нидерландов (персональная уния с Люксембургом) и Дании (из-за её контроля над Гольштейном и Лауэнбургом). Географическое расположение государств-союзников в 1820 г. иллюстрируется картой ^[23].

Основной целью Германского Союза было закрепление статуса-кво на немецком пространстве и недопущение новых войн, что отвечало духу времени ^{[24, c.71]}. Единственным органом Германского Союза был Союзный Сейм, состоявший из уполномоченных от германских государств. Председательствовал в Сейме уполномоченный Австрии, влияние которой и было преобладающим во всем Союзе. Союз не имел ни бюджета, ни армии, ни дипломатического аппарата и ни в какой мере не ограничивал самостоятельности своих членов. Вмешательство других германских государств в общую политику Союза предусматривалось лишь в случае народных восстаний или других выступлений, угрожающих монархическому принципу. Сейм работал по методу международных конференций, но негласно, ибо союзные заседания были закрытыми и отчеты о них не публиковались ^{[25, c.48]}.

Фактически на германских территориях появилась отдельная политическая структура, однако на мировом рынке она участвовала не как одно самостоятельное целое, а лишь отдельными своими союзниками ^{[2, c.17]}. Провозглашенная коллегиальность и принцип единогласия в качестве основных механизмов Союза усложняли процесс согласования и вынесения итоговых постановлений на уровне всего Союза, поэтому принятие решений и их последующая реализация фактически оставались в руках правительств немецких государств.

В основном статьи Союзного акта были посвящены политическому устройству Союза. Единственное упоминание о необходимости отдельного рассмотрения экономических вопросов заключалось в 19-й статье акта, согласно которой страны-союзники должны были принять определенные решения по обозначенному вопросу на первом союзном сейме. Также в этой статье судоходство по главным рекам Союза, а именно по Рейну, Эльбе, Майну и Везеру, провозглашалось свободным от пошлин ^[26]. Декларативность данной статьи заставила немецкие страны проявлять собственную инициативу в насущных вопросах торговли и таможенного сообщения.

Первыми активность в вопросах общегерманского торгового регулирования стали проявлять южные немецкие государства. В 1816/17 гг. из-за катастрофических неурожаев и стремительного роста цен на зерно (в 4-5 раз) в Центральной Европе наступили продовольственные проблемы ^{[10, c.35]}. В некоторых странах причиной распространения голода был запрет на экспорт зерна из страха перед нехваткой продовольствия в собственной стране. Прежде всего, подобные меры осуществлялись Баварией и Австрией. Вюртемберг, страдавший от этого более всего, предложил 19 мая 1817 г. Союзному Сейму открыть таможенные границы в пределах Германского Союза для транспортировки необходимых средств потребления ^{[27, c.114]}. Это было первой попыткой изменить торговую ситуацию на германском пространстве, которая, однако, потерпела крах из-за противоречивых позиций средненемецких государств, равно как и дальновидной тактики Австрии, которая, будучи наиболее могущественной державой Союза, имела вес в подобных решениях.

По инициативе Бадена Союзный сейм в 1819 и 1820 гг. вновь занялся проблемой немецкого таможенного объединения, однако не смог достичь единого решения – не в последнюю очередь по причине заявления Австрии о необходимости удерживать свою протекционистскую таможенную систему по отношению к государствам Германского союза. По этой же причине, по мнению Ботценхарта, началось экономическое обособление Австрии от других стран Союза ^{[28, c.99]}. В цели нашего исследования не входит рассмотрение роли Австрии в процессах таможенного объединения, но нельзя отрицать, что отсутствие должного внимания со стороны австрийского правительства к торговым вопросам на германском пространстве дало определенную свободу действий Пруссии, более других заинтересованной в скорейшем изменении таможенной ситуации на территории Германского Союза. Именно она взяла на себя инициативу организации самостоятельного в торговом отношении образования из германских королевств, герцогств и княжеств. Стоит отметить, что эта инициатива была вызвана не столько беспокойством об общегерманском благе, сколько собственными внутриторговыми потребностями. На рис. 1 видно, что территории Пруссии были разрознены и представляли собой западные и восточные провинции, имевшие определенное единство внутри себя, но не друг с другом. Хан отмечает, что для того, чтобы достичь экономического уровня западной Европы, Пруссия должна была хотя бы внутри своих территорий иметь беспошлинные границы ^{[15, c.21]}. Конкретные меры прусского правительства на пути к изменению собственной таможенной ситуации, которые повлекли за собой общегерманские изменения, мы рассмотрим в следующем разделе, а пока перейдем к характеристике торговых потоков, проходивших на германских территориях.

Можно выделить три экономические зоны в до- и раннеиндустриальной Германии, имевшие разную структуру. Север Пруссии и области, расположенные к востоку от Эльбы, были скорее аграрным регионом в начале XIX в. От Рейна до промышленной области Силезии простиралась следующая зона, которая была промышленно более развитой и включала в себя первые индустриальные центры в Рейнской области, в Вестфалии и Саксонии. Третья зона была в большинстве своем аграрно-кустарно структурированной и включала в себя южные и юго-западные территории германского пространства и Гессенские государства. Здесь большую роль все еще играло ремесленное производство, будучи основой всей промышленности в регионе ^{[12, c.39]}.

Эти столь отличные друг от друга регионы имели соответственно различные торговые интересы. Аграрный север и северо-восток, которые экспортировали свою продукцию в Англию, были заинтересованы в установлении свободной торговли ^{[13, c.7]}. В свою очередь, в раннеиндустриальных центрах все чаще раздавались призывы к возвращению к континентальной блокаде с целью установления протекционистской политики. Эти идеи были также популярны на юге и юго-западе ^{[11, c.58]}. Впрочем, многие мелкопромышленные регионы сначала боялись конкуренции со стороны саксонской и рейнской фабричной продукции в случае общегерманского таможенного объединения ^{[15, c.26]}. Особую посредническую роль выполняли Ганзейские города, будучи важным звеном в международном торговом обмене. Для них вопросы таможенного объединения не представляли такой важности, как для прочих немецких стран. Очевидно, что было много структурных трудностей, которые осложнили процесс торгового единения с начала 20-ых годов до середины 30-ых.

Основой экспорта большинства немецких стран в первой четверти XIX в. была сельскохозяйственная продукция. В большинстве своем это был хлеб, которого производилось больше, чем требовалось для внутреннего потребления. Существовало три направления хлебной торговли: частично он направлялся по Висле, Неману, Эльбе и Везеру из разных немецких стран в северные немецкие порты – Штетин, Данциг, Кенигсберг, Гамбург и Бремен – для вывоза заграницу ^{[29, c.14]}, частично он шел в Швейцарию (из Баварии и Вюртемберга), частично во Францию ^{[2, c.73]}. Судя по обозначенным направлениям, можно сделать предположение о прочных внешнеторговых связях немецких государствах со своими соседями, а также и с главным торговым агентом изучаемого периода - Великобританией.

Стоит отметить, что помимо хлеба другие предметы сельскохозяйственного производства также активно вывозились из немецких стран. Ознакомившись со статистикой изучаемого периода, мы сочли возможным предположить, что не только Ганзейские города выполняли роль посредников в европейской торговле, но и прочие немецкие государства в силу своего географического положения участвовали в международном товарообмене в этом качестве.

В качестве подтверждения высказанной гипотезы рассмотрим другие статьи характерного для немецких государств экспорта и импорта на примере Баварии:

Таблица 1. Обзор ввоза и вывоза сельскохозяйственной продукции в Баварии в 1819/20, 1820/21, 1821/22 гг. ^{[30, с.45]}

Очевидно, что большинство ввозимой продукции вскоре вывозилось, т.е. злаки, вино и лес были предметом реэкспорта для Баварии в 1819-22 гг.

Таким образом, в 1815 г. единого общегерманского рынка как такового не существовало, а наличие условий для его формирования вызывает большие сомнения. Разрозненные территории некоторых немецких государств, их «чересполосица» затрудняли даже внутреннюю торговлю. Единственный орган, связывавший германские страны между собой, а именно Германский Союз, был заинтересован в сохранении существующего положения дел и не способствовал экономическому развитию и построению прочных торговых межгерманских связей.

2. Образование первых таможенных объединений на территории Германского союза

Известны попытки создания нескольких таможенных объединений, предшествовавших образованию ГТС. История каждого из них в отдельности довольно детально изучена в немецкой историографии, но серьезных попыток найти в этих образованиях что-либо общее на основе таможенных договоров, заключенных южными и средненемецкими государствами, предпринято не было. Проанализируем тексты договоров с точки зрения жизнеспособности учреждаемых союзов, попытаемся выяснить причины их возникновения и дальнейшего неуспеха в распространении своего влияния.

Мы уже говорили о расстановке сил в Германском Союзе и об особом влиянии Австрии и Пруссии на принятие решений в этом союзе. Пруссия была очень заинтересована в таможенном объединении собственных территорий, после войны представлявших «чересполосные» владения. В то время как в западных провинциях, в вестфальской марке, в Миндене, Текленбурге и Рейнских областях, которые принадлежали тогда прусскому государству, почти все иностранные товары, в особенности все продукты английских фабрик, разрешалось ввозить беспошлинно или с уплатой небольших сборов, в восточных провинциях по правую сторону Эльбы свобода от уплаты налогов на отдельные предметы была очень редким исключением, тогда как правилом была система запретительных таможенных пошлин ^{[7, c.19]}. Поэтому именно Пруссия начала реализацию активных мер по модернизации собственной таможенной системы, которые впоследствии затронули и соседние с ней немецкие страны.

Таможенная реформа 1818 г., в которой Пруссия установила новую современную систему таможенных границ, имела различные причины. Главной из них было, бесспорно, стремление унифицировать административную систему управления на территории Прусского Королевства, где проживали 10 миллионов человек, ведь только в старых прусских провинциях к востоку от Эльбы в 1817 г. насчитывалось 57 различных таможенных и акцизных тарифов ^{[15, c.25]}. К этим основополагающим административным нуждам следует добавить существенный мотив фискальной политики Пруссии: после долгих долгих дорогостоящих лет войны Прусская государственная казна находилась в плачевном состоянии ^{[14, c.11]}. С целью ликвидации государственного долга и восстановления баланса собственной экономики были введены новые источники дохода в виде реорганизованной налоговой системы.

Таможенная реформа отменила все таможенные границы внутри Прусского государства и создала свободный внутренний рынок. С точки зрения внешней торговли, была введена система таможенных пошлин, которая отличалась от системы запретительных пошлин с высокими протекционистскими сборами и запретами на ввоз и вывоз некоторых товаров, которая существовала в большинстве европейских государств. Новая тарифная система не содержала в себе никаких запретов на ввоз продукции. В государственной монополии оставалось распоряжение солью и игральными картами. Вывоз продукции был за немногими исключениями беспошлинным, а ввозные сборы были умеренными. Ввоз иностранного сырья был освобожден от сборов. Налог на иностранную фабричную и мануфактурную продукцию не должен был превышать 10% стоимости товара. Новая система в значительной мере упрощала сбор таможенных пошлин, ибо при взимании пошлин отныне руководствовались не конкретной ценой товара, а его весом, массой или количеством ^{[31, c.71-78]}.

Главная цель закона, а именно, рост непрямых налогов, была быстро достигнута благодаря довольно высокому таможенному обложению колониальных товаров. На протяжении нескольких лет после издания закона именно они составляли 70% дохода от ввозных пошлин ^{[32, c.53]}. Эти положительные результаты заложили основу финансовых концессий, которые в последствии привлекли другие немецкие государства и сделали их частью Прусской таможенной системы. Этот фритредерский таможенный закон должен был прежде всего обезопасить важный аграрный экспорт и предоставить сельским областям более дешевый доступ к промышленной продукции. Промышленность довольно быстро извлекла пользу из таможенного закона 1818 г. Во-первых, улучшилась ситуация сбыта на большом прусском рынке, освобожденном от пошлин. Во-вторых, протекционистская пошлина не была настолько маленькой, чтобы отрасли прусской промышленности не могли сопротивляться иностранной конкуренции ^{[29, c.5]}. Можно характеризовать прусскую таможенную политику этого времени как значительный компромисс между интересами аграрного сектора, поддерживающего фритредерские идеи и промышленностью, более заинтересованной в протекционистских пошлинах. Реализация такого компромисса сыграла впоследствии существенную роль в процессе объединения германских территорий.

По мнению Фальке, именно прусский таможенный закон 1818 г. подготовил тарифные и административные основы будущего ГТС ^{[6, c.21]}, а В. Вебер вообще называет Пруссию главным инициатором процесса его формирования ^{[4, c.4]}. Данные суждения довольно спорны, ибо договор об учреждении ГТС содержал много компромиссных статей, отвечавших интересам всех союзных стран ^[33]. Но значение Пруссии в процессе общегерманского таможенного объединения заслуживает отдельного внимания.

Прусский таможенный закон вызвал волну негодования в других немецких государствах, особенно тех, территории которых частично или целиком находились в окружении прусских областей ^{[34, c.63]}. В первую очередь давление с целью присоединения территорий таких государств к прусской таможенной системе претерпело герцогство Шварцбург-Зондерхаузен ^{[35, c.9]}, затем последовали другие небольшие государства саксонско-тюрингской области после долгой и упорной борьбы за свободу судоходства по Эльбе ^{[36, c.32]}.

Все суммы, получаемые с пограничных таможен Пруссии, направлялись в ее государственную казну, что было предметом претензий со стороны соседних государств ^{[37, c.451]}. Король Фридих Вильгельм III согласился уступить этот сбор соседним государствам по принадлежности, при условии установления особого соглашения с соседями насчет количества пошлин, долженствующих идти в их казну, свойства товаров, подлежащих таможенному сбору, и торговых сношений королевства с этими соседями. Они были заинтересованы в этом предложении, чтобы не потерять своих доходов. Таким образом, появилось первое основание для таможенного союза, особенности которого наряду с другими таможенными объединениями мы рассмотрим ниже. Хотелось бы отметить, что прусский закон 1818 г. явился не единственным, а первым в череде таможенных законов, изданных прусским правительством в 1820-е гг. Наиболее характерно действие новых тарифов отражает таблица, отражающая основные статьи прусского импорта во время активного реформирования таможенной системы (данные представлены в флоринах):

Таблица 2. Главные предметы прусского ввоза в 1819-1827 гг. и их таможенное обложение ^{[38, c.28]}.

Приведенные данные позволяют заключить, что целенаправленная политика Пруссия достигла своих целей в конце 1820-х гг. и нуждалась в расширении своего влияния, которое она начала уже в первые пореформенные годы.

3. Общие черты региональных таможенных объединений 1820-х гг.

Таможенные союзы 1820-х гг. объединяет региональный принцип их организации. Рассмотрим сферу действия прусской таможенной политики этого периода и подробнее остановимся на основных чертах этих таможенных организаций.

Первоначально к прусской таможенной системе присоединились те государства, которые в силу собственного географического положения не могли находиться за ее рамками: их территории с двух сторон были окружены прусскими землями, и с точки зрения экономической целесообразности невозможно было более сопротивляться расширяющемуся прусскому влиянию ^[39].

Это были следующие государства:

1. Княжество Шварцбург-Зондерхаузен, по договору 25 октября 1819 г. ^{[27, c.36]}

2. Княж. Шварцбург-Рудольфштадт, по договору 24 июня 1822 г. ^{[27, c.49]}

3. Великое Герцогство Саксония-Веймар, по договору 15 августа 1823 г. ^{[27, c.54]}

4. Герцогство Ангальт-Бернбург, по договору 10 октября 1823 г. ^{[27, c.60]}

5. Княжество Липпе, 9-17 июня 1826 г. ^{[27, c.97]}

Договоры устанавливают размеры таможенных пошлин в этих государствах по прусскому образцу, главной идеей этих документов является раздел таможенных пошлин между договаривающимися сторонами пропорционально народонаселению, существующему в 7 западных прусских провинциях и в тех владениях княжеств и герцогств, которые окружены прусскими землями ^{[37, c.454]}.

Сумма, долженствующая ежегодно идти в казну сих последних, определялась трехлетней продолжительностью таможенного сбора в королевстве. Взамен раздела пошлин Пруссия выговаривает себе право, по которому ее таможенные чиновники могут преследовать контрабандистов даже на земле государства договаривающегося, с единственным и естественным ограничением, что собственно административные акты, обыск домов, взятие под стражу, осуждение и наказание виновных являются прерогативой местного правительства. Что касается их подданных, договаривающиеся стороны брали на себя обязательство принять за правило торговых сношений, подавших повод к договору (7 прусских западных провинций и чересполосные земли другой стороны), совершенную свободу торговли. Исключения составляли только соль и игорные карты, составлявшие в то время монополию королевства.

Эта свобода торговли пробудила доверие к Пруссии и в других государствах, которые не были принуждены своим положением к принятию мер прусского правительства ^{[34, c.63]}. В первую очередь эту необходимость ощутили те государства, которые посредством той или другой части своих владений уже состояли в союзе с Пруссией. Но для государств, не имевших соседства с королевством и не имевших чересполосных владений, вопрос о союзе с ним принимал другой оборот. Первая категория земель была фактически отрезана от иностранной торговли, и до этого времени все они получали привозные товары из Пруссии. Таким образом, запрещенное и обложенное податью в Пруссии было запрещено и обложено податью в этих чересполосьях ^{[40, c.34]}. Но государства, до того находившиеся в прямых сношениях, в непосредственном сообщении с иностранными землями, должны были со вступлением в таможенный союз перенести прусские таможни на свои границы, как бы войти в пределы Пруссии и затем отказаться от свободной иностранной торговли в той мере, в какой она ограничена в Пруссии. Очевидно, что Пруссия должна была сделать союзникам этого рода ряд уступок ^{[37, c.453]}.

Первое государство, присоединившееся к прусской таможенной системе по внутреннему убеждению в его благодетельном влиянии ^{[34, c.69]}, без понуждающей необходимости, было Герцогство Ангальт-Бернбург, по договору от 17 июня 1826 г. ^{[27, c.143-147]}, в соответствии с которым в союз были включены остальные владения Герцогства. То же сделал Мекленбург 2 декабря 1826 г. ^{[27, c.158-160]} и другие державы. Главное содержание этих договоров состоит в следующем: в предисловии говорится, что эти государства приступают к союзу по убеждению в том, что союз с Пруссией ведет к оживлению торговли и укреплению дружественных сношений с Прусским королевством. Далее, принимая таможенный устав Прусии, государства обязуются не изменять этого устава без общего, обоюдного согласия. Доход с таможенных сборов обращается в казну этих государств, по пропорции населения. Равномерно Пруссия обеспечивает упомянутым государствам доходы с товаров, приходящих через прусские владения – эти доходы должны принадлежать Пруссии, но было заявлено об определенном возмещении, которого, по мнению Листа, требовала справедливость ^{[34, c.71]}.

В отношении таможенных учреждений было решено перенести прусские ведомства в пределы договаривающихся держав вместе с прусскими чиновниками; сборщики податей на таможенной линии, установленной на границах этих государств, должны были назначаться именно этими чиновниками. Как таможенные приставы, так и сборщики должны присягать в верности обоим государствам ^{[41, c. 43]}.

По мнению современников, анклавная политика Пруссии оказала благодетельное влияние на торговлю союзных держав ^{[38, c.38]}. Свободное и беспрепятственное сношение внутри таможенной линии облегчило сам процесс торговли, отсутствие юридических различий между товарами подданных одной и другой сторон также способствовали росту товарооборота. Если произведенные товары той и другой стороны обложены податями, то, при равенстве податей, они переходили из одной стороны в другую безо всякой пошлины, а при неравенстве они подлежали подати, составляющей разность пошлины ^{[37, c.456]}.

Одним из первых крупных государств, которое присоединилось к прусской таможенной области, было великое герцогство Гессен-Дармштадт в феврале 1828 г. ^{[27, c.174]}. Таким образом для него был облегчен экспорт вина в Пруссию, что также значительно ухудшило промышленность герцогства ^{[9, c.19]}.

Вообще позиция Гессенских государств, находившихся в самом центре германского пространства, была важной в общегерманских масштабах.

Рис. 1. Гессенские государства в 1820 г. ^[42]

Столь тесный союз Пруссии с соседями, уничтожающий границы между союзниками и делающий правительства их почти тождественными, вызвал опасения в других германских странах и спровоцировал их правительства на решительные шаги. Еще в 1819 г. южнонемецкий таможенный союз грозил опасностью таможенному союзу Пруссии, но он, по сообщениям современников, не состоялся. Все проекты договоров, рассмотренные в первой главе, так и не были ратифицированы и не вступили в силу. В 1820 г. правительство Вюртемберга выступило с планом объединения «третьей Германии» - всей Германии без Австрии и Пруссии – в единую таможенную область. Однако после долгих переговоров этот проект натолкнулся на непреодолимые разногласия между свободными в торговле и протекционистски настроенными государствами: в 1825 г. переговоры окончательно завершились ^{[43, c.17]}.

Впоследствии образовался средненемецкий таможенный союз из сильных в промышленном отношении немецких государств. Его цель была преобладающе негативной: члены союза обязывались не вступать в прусскую таможенную область и облегчить торговлю между собой; однако они не формировали никакого таможенного союза. Он просуществовал недолго, ибо Гессен-Дармштадт был более заинтересован в реальном таможенном союзе с Пруссией ^{[9, c.27]}. Благодаря решимости Гессен-Дармштадского правительства, Пруссия приобрела еще одного союзника и еще больше весу, уничтожила союз средне-германский и окружила своей таможенной линией всю Германию, за исключением Австрии.

К началу 1832 г. Кургессен покинул менее эффективный Средненемецкий торговый союз по причине таможенно-политической разобщенности Гессен-Дармштадт, Пруссии и баварской области Унтерфранкен, которая привела к экономическим трудностям ^{[44, c.168-171]}. Результатом было социальное беспокойство, которое разразилось под влиянием июльской революции 1830 г. ^{[5, c.51]}.

В январе 1828 г., однако, Бавария и Вюртемберг объединились в таможенный союз, который в мае 1829 года заключил таможенный договор с прусской таможенной областью ^{[27, c.534-535]}. С этим путь к основанию Германского таможенного союза был открыт.

В 1834 г. к союзу присоединился Баден, после чего из относительно крупных немецких стран в составе ГТС не хватало только Ганновера, нескольких северонемецких государств и Ганзейских городов, вступление которых длилось долго, до периода имперского строительства.

* * *

Таким образом, осуществленное Пруссией расширение собственной таможенной системы и включение в сферу ее влияния ключевых с экономической точки зрения немецких государств прошло несколько этапов, а именно: 1) реализацию «анклавной политики» - включение территорий, распологавшихся между западными и восточными провинциями Пруссии (1818-1828 гг.); 2) присоединение к прусской таможенной системе других немецких государств, не имевших непосредственные границы с королевством и заинтересованные в экономических выгодах от данного союза. Альтернативные планы таможенного объединения не увенчались успехом в силу глубоких противоречий между государствами-участниками: с первых этапов переговоров стороны не собирались идти на уступки в ущерб своим интересам, стойко отстаивая независимость по самым незначительным вопросам. Пруссия в первую очередь решала задачу территориального объединения собственных территорий, поэтому готова была соглашаться на предложения по менее значительным вопросам, например, о размере пошлинных сборов на товары малых оборотов – на первых порах. Создание ГТС как первой организации экономической интеграции в Европе стало примером умелой договорной политики прусских чиновников, решавших прежде всего внутренние задачи своего королевства. Прочное положение Пруссии на мировой арене после Наполеоновских войн способствовало планомерному росту ГТС, и постепенно практически все государства на немецком пространстве оказались в единой экономической системе, ставшей основой для дальнейшего процветания Германской империи.

1 января 1834 г. договор об учреждении ГТС вступил в силу. Текст этого важного документа ранее не был опубликован на русском языке, в связи с чем одной из первоочередных задач нашего дальнейшего исследования является осуществление перевода договора и детальный анализ его положений.