N. V. Adlerberg: life and service prior to the appointment as the Governor-General of the Grand Duchy of Finland in 1866

Zagora Marina PhD in History Lomonosov Moscow State University, Faculty of History, Laboratory of diasporas and migrations' history 119192, Russia, g. Moscow, ul. Lomonosovskii Prospekt, 27/4 Umna.marinka@yandex.ru

Введение

Род Адлербергов – один из самых знаменитых и влиятельных в истории Российской империи. Его представители в XIX в. были друзьями царствовавших монархов и членов императорской фамилии. В.Ф. Адлерберг и император Николай I с детства были друзьями. Между их детьми также сложились близкие доверительные отношения. Адлерберги занимали высокие посты на государственной службе. Так, В.Ф. Адлерберг в 1852-1870 гг. был министром императорского двора и уделов. В 1870 г. Его старший сын, А.В. Адлерберг, «сменил» отца на министерском посту. Будто предвидя это, наследник цесаревич Александр Николаевич ещё во время собственного «венчания с Россией», т.е. путешествия по империи в качестве наследника престола, в письме к отцу, императору Николаю I, так отозвался о своём друге, А.В. Адлерберге: «Наши счастливы, что ты доволен журналом, это труды Адлерберга, дай Бог, чтобы он по [своему – М.З.] батюшке пошёл» ^{[8, с. 73]}. Положение и связи Адлербергов, а также породнившихся с ними Барановых, блестяще описывает памфлет, гулявший по Петербургу в XIX в.:

От Адлербергов и Барановых // Избави, Боже, Дом Романовых ^{[10, с. 140]}.

Главный герой представляемой статьи - Николай Владимирович Адлерберг, второй сын В.Ф. Адлерберга. Немецкий историк Р. Швейцер в целом положительно оценивает его как деятеля на службе империи и отмечает роль всего семейного рода в становлении Н.В. Адлерберга. Исследователь полагает, что, судя по истории семьи, Н.В. Адлерберга можно считать типичным представителем космополитических кругов Российской империи ^[32]. Действительно, изначально имевший шведское происхождение род Адлербергов «онемечился», перебравшись в Эстляндскую губернию, а затем и вовсе стал состоять на российской службе. Следовательно, представители рода не были ограничены рамками одной территории, одного места службы или места жительства.

Более всего Н.В. Адлерберг известен в качестве генерал-губернатора Великого княжества Финляндского (ВКФ) с 1866 г. по 1881 г. Его известности при дворе, среди прочего, способствовал и видный, не равный по возрасту, но счастливый брак со знаменитой красавицей Амалией Крюденер. Однако в целом Н.В. Адлерберг в истории России остаётся в тени своих известных родственников.

Цель настоящей работы - узнать, каким был жизненный и служебный путь Н.В. Адлерберга до 1866 г. Соответственно, задачами исследования являются ответы на вопросы, с каким служебным опытом Н.В. Адлерберг подошёл к должности генерал-губернатора, и почему именно он был назначен в Великое княжество Финляндское? Контекст эпохи, окружение графа и обстоятельства его назначения в 1866 г. также будут проанализированы в статье. Актуальность исследования состоит не только в заполнении историографической лакуны, но и в том, что изучаемый предмет вписывается в широкий контекст важной темы придворных назначений и имперской бюрократии в России.

Краткий обзор историографии и источников

Отдельной монографии о Н.В. Адлерберге нет. Существует лишь небольшая брошюра 1914 г. историка и политического деятеля М.М. Бородкина ^[5]. Она представляет собой краткую характеристику Адлерберга в его финляндский период, который в данной статье не рассматривается отдельно. Бородкин, как и в некоторых других своих работах по финляндскому вопросу ^[6], в целом отрицательно относится к графу и его службе. Кроме того, Н.В. Адлерберг упоминается в трудах по истории Финляндии и Великого княжества Финляндского, в особенности у зарубежных исследователей ^{[29, 32]}, в справочных изданиях ^[27], словарях ^[2], книгах и статьях по отдельным темам истории Российской империи ^{[12, 15, 28]}.

В качестве источников в статье использовались архивные материалы делопроизводства и переписок. В мемуарах и свидетельствах современников рассматриваемого времени, привлекаемых к исследованию, Н.В. Адлерберг – нечастый герой. Н.В. Адлерберга, в отличие от его родственников, практически обошёл стороной даже такой острослов как князь П.В. Долгоруков, много писавший о разных придворных лицах. Он указывал только на то, что Н.В. Адлерберг часто отсутствовал в Петербурге: «Два других сына графа Адлерберга [В.Ф. Адлерберга – М.З.] – вдали от двора, и потому я говорить о них не буду…» ^{[10, с. 37]}. В своих воспоминаниях «Сон юности» королева Вюртембергская, дочь Николая I, Ольга Николаевна, упоминала Н.В. Адлерберга в связи с его супругой, двоюродной сестрой императрицы Александры Фёдоровны по материнской линии. Ольга Николаевна не упустила случая позлословить на тему отношений молодого Н.В. Адлерберга и замужней Амалии Крюденер, а также родившегося у них до их законного брака сына: «Никс Адлерберг, отец (т.е. Н.В. Адлерберг – М.З.), взял ребенка к себе, воспитал его и дал ему свое имя, но, правда, только после того, как Амели стала его женой» ^{[25, с. 236]}.

Военная служба Н.В. Адлерберга

Н.В. Адлерберг, как и его отец, обучался в одном из самых известных военных учебных заведений – Пажеском корпусе в Петербурге. По окончании его в 1837 г. Адлерберг был произведён в офицеры и выпущен в лейб-гвардии Преображенский полк. Это воинское формирование было одним из самых привилегированных в Российской империи, в его рядах числились императоры. Так, например, в 1859 г. праздновалось 25-летие служения императора Александра II в этом полку. Н.В. Адлерберг был приглашён в числе других полных генералов, штаб- и обер- офицеров, которые состояли в полку «налицо» к моменту служения императора, и которые служили в нём впоследствии. Однако Н.В. Адлерберг пребывал тогда на службе в Берлине. Он ответил, что не может отлучаться без особого на то соизволения, но в день празднований примет, «хоть и заочно, верноподданническое душевное участие» ^{[31, б/л]}.

Начальный этап военной карьеры Н.В. Адлерберга прошёл на театре Кавказской войны. Участие в боевых действиях, когда империя не одно десятилетие вела затяжную войну, было почётным делом, в особенности для члена знатного рода. К тому же, оно было залогом успешного продвижения в служебной карьере. В 1841 г. Н.В. Адлерберг был командирован на Кавказ. Причём на службе в Отдельном кавказском корпусе находился и его брат, А.В. Адлерберг. В течение 1841 г. Н.В. Адлерберг принимал участие в военных действиях против горцев, взятии укреплённого аула Чиркей и других локальных сражениях на территории Дагестана, а также состоял при командующем Корпусом Е.А. Головине.

В 1842 г. и 1843 г. Н.В. Адлерберг не участвовал в военных действиях. В это время он несколько раз командировался для наблюдения за рекрутскими наборами в различные губернии империи. Кроме того, он неоднократно вызывался в Варшаву для пребывания при императоре Николае I. В 1844 г. Н.В. Адлербег вновь был отправлен на Кавказ. Он участвовал в боевых действиях и состоял при генерал-майоре Р.К. Фрейтаге. Помимо этого, Н.В. Адлерберг состоял в авангарде отряда генерал-майора Д.М. Пассека, принимая участие в боях и движениях этого отряда. В конце июля 1844 г. Н.В. Адлерберг был командирован с театра военных действий и в начале августа прибыл в Петербург. Пассек погиб в бою в 1845 г. Позднее Н.В. Адлерберг вспоминал о генерале и его боевых подвигах на страницах своего произведения «Из Рима в Иерусалим». Служба с Пассеком и личный пример генерала произвели на Адлерберга большое впечатление: «Я уважал Пассека как храброго воина и любил его как благородного человека», «лихой Пассек, везде первый, с рыцарским хладнокровием подавал блестящий пример самоотвержения» ^[1].

За службу на Кавказе Адлерберг получил в 1842 г. орден Анны 3-й степени с бантом (т.е. за военные заслуги), а в 1844 г. – наградное оружие, золотую шпагу ^{[27, с. 18.]}. В 1845 г., как свидетельствует его формулярный список конца 50-х гг. XIX в., Н.В. Адлерберг возвратился из дважды отсроченного отпуска раньше, «дабы представить государю императору случайно собранные» в Константинополе «сведения о беглом горце князе Муссе Гирее, состоявшем на Кавказе в Российской службе и ныне находящимся в тайных сношениях с Турецким правительством» ^{[22, л. 228 об.]}.

Помимо участия в военных действиях Кавказской войны Адлерберг принимал участие и в Венгерской кампании летом 1849 г., когда Российская империя оказывала военную помощь Австрии в борьбе с венгерскими повстанцами. С 1 июня 1849 г. он сопровождал императора Николая I в г. Дуклю (на границе Галиции и Венгрии), а на следующий день был отправлен в Венгрию с неким «предписанием от главнокомандующего» князя И.Ф. Паскевича к генералу Ф.В. Ридигеру и затем следовал с войсками ^{[27, с. 16]}. 29 июня 1849 г. Адлерберг с двумя сотнями казаков был командирован Ридигером «для разведки о силах и намерениях неприятеля и открытия, по возможности, сообщения» с австрийской армией ^{[27, с. 17]}. На следующий день он занял с вверенным ему отрядом г. Пешт. Они обезоружили национальную гвардию и установили сообщение с австрийской армией.

В начале июля 1849 г. Адлерберг удостоился благодарности австрийского императора, а чуть позже – высочайшей благодарности. Вскоре Н.В. Адлерберг был командирован И.Ф. Паскевичем к императору в Варшаву, откуда – в Мариампольский уезд Августовской губернии Царства Польского для прекращения беспорядков и неповиновения крестьян в двух имениях, за что удостоился высочайшей благодарности ^{[27, с. 17]}. В начале августа 1849 г. Н.В. Адлерберг был отправлен в Галицию и Венгрию для осмотра военных госпиталей и раздачи денежной помощи раненым. Получив в начале августа чин полковника за отличие, Н.В. Адлерберг вновь был командирован для осмотра госпиталей в Пешт и Пресбург. Адлерберг вернулся в Петербург в начале сентября 1849 г., получив в очередной раз высочайшую благодарность.

За участие в Венгерской кампании Н.В. Адлерберг был награждён орденом Анны 2-й степени, а также несколькими иностранными наградами, в частности, командорским крестом австрийского ордена Леопольда. В дополнение, в 1850 г. Адлербергу был вручен австрийский орден Железной короны 1-й степени и серебряная медаль «За усмирение Венгрии и Трансильвании в 1849 году». До начала 50-х гг. Н.В. Адлерберг служил также в канцелярии военного ведомства, командировался на осмотры войск и госпиталей, а в октябре 1850 г. – в Лукояновский уезд Нижегородской губернии «для усмирения крестьян» ^{[27, с. 17]}.

Таким образом, за свою военную службу Н.В. Адлерберг имел личный опыт участия в боевых действиях, состоял при императоре и командировался с различными поручениями. Логично отметить, что, уже будучи финляндским генерал-губернатором, Н.В. Адлерберг имел хорошие отношения с теми, кто, как и он, обладали опытом военной службы.

Во время Крымской войны (1853-1856)

Как и различные представители знатных родов, приближённых к императорскому двору, Н.В. Адлерберг имел и гражданскую карьеру. Уволенный в октябре 1852 г. от военной службы по болезни, в июне 1853 г. Н.В. Адлерберг был назначен градоначальником Таганрога. В этой должности он пробыл меньше года. Подробных сведений о его деятельности в это время удалось найти совсем немного. Известно, что он, занимаясь делами города, в том числе контролировал сооружение церкви Святого Митрофана ^[26]. В разгар Крымской войны и объявления градоначальства на военном положении, его сменил Г.П. Толстой, назначенный военным губернатором. Причем, опытный военный, генерал от кавалерии М.Г. Хомутов, который стал главным начальником в Екатеринославской губернии и Таганрогском градоначальстве, «засвидетельствовал» «о примерном усердии» Адлерберга к службе и «точных выполнениях» им «требований по управлению Таганрогским градоначальством» ^{[22, л. 225]}. Указом от 8 июня 1854 г. Н.В. Адлербергу была объявлена «монаршая благодарность».

С 1854 по 1856 гг., Адлерберг был вновь определён на военную службу. Его назначили состоять при командующем войсками князе М.Д. Горчакове. Вскоре Адлерберг был командирован в Бессарабию для «переселения христианских семей», последовавших за войсками, «при обратном переходе их на левый берег Дуная» ^{[27, с. 17]}, за что был удостоен высочайшей благодарности. Позднее в Кишинёве Адлерберг исполнял особое поручение Горчакова, проверяя линии аванпостов, совершая рекогносцировки и осматривая военные госпитали.

В ноябре 1854 г. Н.В. Адлерберг был назначен на две должности в Крыму – исполняющего обязанности военного губернатора Симферополя и Таврического гражданского губернатора. Таким образом, основными его задачами были решение административных и хозяйственных вопросов во время войны. Хотя в Венгерскую кампанию и позднее у Адлерберга уже был опыт осмотра госпиталей и организации помощи раненым, сразу по прибытии в Симферополь в условиях военных действий у него возникли серьёзные трудности.

В своих «Севастопольских письмах и воспоминаниях» выдающийся русский хирург Н.И. Пирогов упоминает Н.В. Адлерберга. В записях от декабря 1854 г. заметны обеспокоенность и настороженность Пирогова: «В Симферополе новый генерал-губернатор, Адлерберг; не знаю, как-то он справится, но положение не завидное; к весне, я думаю, если будет все так продолжаться, как теперь, что разовьется тиф, или что-нибудь хуже, от этого стечения раненых и беспорядка в транспорте» ^{[16, с. 83]}. Пирогов давал неутешительные прогнозы из-за санитарной обстановки: «если подумаешь, что в Севастополе англичане хоронят их мертвых, зарывая только на аршин, что кругом на воздухе гниют внутренности убитых животных, везде вокруг лежит падаль, да если еще к этому начнутся весной жары, то весь край будет в опасности заразиться. Я это толковал Адлербергу и подал ему докладную записку; но он жалуется на недостаток транспортных средств и сам не знает, что начать» ^{[16, с. 83]}.

В марте 1855 г. Н.И. Пирогов писал уже об угрожающей злокачественной повальной болезни: «Когда я в декабре был в Симферополе, я подал докладную записку графу Адлербергу, в которой я пророчил развитие сыпного тифа в городе. Мое предсказание, к сожалению, исполнилось. Мои врачи, сестры и сердобольные вдовы уже умерли от тифа; это и не могло быть иначе. В то время было около шести тысяч заразных больных, скученных в сорока пяти домах города, не считая военных госпиталей» ^{[16, с. 185]}. В словах Пирогова не читается обвинение в адрес Н.В. Адлерберга. Скорее признаётся, что обстоятельства были такими, что справиться с угрозами и затруднениями не представлялось возможным.

Н.В. Адлерберг также руководил устройством этапов по транспортировке раненых и больных из Крыма на маршруте от Перекопа до Херсона ^{[12, с. 147]}. В целом Адлерберг пытался наладить «расширение госпитальной сети Крымской армии и организации бесперебойной транспортировки раненых и больных из Крыма» ^{[12, с. 153]}. Однако, как указывает исследовательница Ю.А. Наумова, «в силу недостаточности средств Таврической губернии это сделать ему не удалось» ^{[12, с. 153]}.

На других направлениях руководящих должностей действия Адлерберга были более успешными. В частности, Адлерберг занимался устройством турецких военнопленных. На основании материалов ГАРК исследователь О.П. Шкедя полагает, что мероприятия в этом направлении демонстрируют определённую заботу о них. Своим приказом от 3 января 1855 г. Адлерберг, «принимая во внимание суровые зимние условия и плохое состояние одежды» у большинства тех, кто попал в плен, «предписал полиции “выдавать военнопленным всё, что им следует, по положению”», то есть «”не в день отправления их из Симферополя по назначению, а в день прибытия их сюда“» ^{[28, с. 23]}. Таким образом, военнопленные могли получить предписанное им по положению со дня прибытия в Симферополь.

Н.В. Адлерберга также серьёзно заботила беспечность в охране военнопленных вблизи театра военных действий. Летом 1855 г. он даже писал мелитопольскому городничему: «Дошло до сведения, что военнопленные, проходящие через город Мелитополь, беспрепятственно на совершенной свободе расхаживают по городу, вопреки существующему правилу и здравому смыслу, по которому одно название военнопленный ясно указывает, что он свободою пользоваться не должен» ^{[28, с. 23]}.

Кроме того, по материалам, обнаруженным исследователем И.А. Пасечниковым в ГАРК, известно, что Н.В. Адлерберг добился от главнокомандующего сухопутными и морскими силами в Крыму князя А.С. Меншикова «передачи в его непосредственное распоряжение Симферопольской и Севастопольской жандармских команд для выполнения особых заданий и поручений» ^{[15, с. 270]}. В Симферополе Н.В. Адлерберг назначил жандарма к городскому фонтану для наблюдения за порядком и для обеспечения госпитальным водовозам возможности получать воду без очереди. Помимо этого, граф отдал секретное поручение о розыске скрывавшихся в то время дезертиров. Адлерберг также распорядился назначить жандармского унтер-офицера, как более благонадежного, смотрителем при своём губернаторском доме.

В апреле 1855 г. Адлерберг получил чин генерал-майора с назначением в Свиту Его Императорского Величества и был утверждён в занимаемых должностях. В августе 1855 г. он участвовал в одном из самых известных и трагических сражений Крымской войны – сражении на Чёрной речке. Помимо этого, Н.В. Адлерберг по своим должностям имел отношение к эвакуации дел «присутственных мест» уже после занятия Севастополя союзными войсками осенью 1855 г. ^{[14, л. 1]}.

Деятельность Н.В. Адлерберга на двух достаточно важных должностях не осталась не замеченной – за неё он получил благодарности и награды. 5 января 1855 г. Адлербергу была объявлена «искренняя благодарность» главнокомандующего всеми силами в Крыму князя А.С. Меншикова «за принятие деятельных мер» к передвижению провиантских запасов в пункты, ближайшие к району расположения войск ^{[27, с. 18]}. На следующий день Адлерберг удостоился признания главнокомандующего Южной армией М.Д. Горчакова «за “попечительные распоряжения” по устройству в с. Каховка (Таврической губернии – М.З.)» военного временного госпиталя и призрения в нём больных и раненых, которые перевозились из Крыма ^{[27, с. 18]}.

За Крымскую кампанию в 1855 г. Н.В. Адлерберг был удостоен ордена Станислава 1-й степени, искренней благодарности Николая I по завещанию, а также в 1856 г. – серебряной медали «За защиту Севастополя». Вдовствующая императрица Александра Фёдоровна в августе 1856 г. вручила Н.В. Адлербергу золотую медаль за попечение о больных и раненых. В том же году он получил бронзовую медаль в память о Крымской войне. В мае 1856 г. Н.В. Адлерберг был уволен от должности военного губернатора Симферополя и Таврического гражданского губернатора. После этого он был направлен в Екатеринославскую губернию для «усмирения и возвращения помещичьих крестьян, бежавших в Крым “по ложному наущению”» ^{[27, с. 17]}.

Таким образом, при выполнении своих обязанностей во время войны Н.В. Адлерберг столкнулся с серьёзными трудностями на местах. Успешность их решения может быть противоречиво оценена в условиях неудачных для России военных действий. В верхах же власти его деятельность оценивалась положительно и признавалась правильной.

Служба в Берлине (1856-1866)

По окончании Крымской войны Н.В. Адлерберг состоял при русской миссии в Берлине с 1856 по 1866 гг., где был «военным агентом» ^{[6, с. 266]}. П.В. Долгоруков называл его «военным комиссаром в Берлине» ^{[10, с. 37]}. Об этом этапе карьеры Адлерберга известный финский профессор О. Юссила писал, что это была «относительно скромная должность посла в Берлине» ^{[29, с. 275]}. Однако Н.В. Адлерберг не был послом в смысле дипломатического ранга. Кроме того, назвать скромной ту должность, которую он занимал, не совсем корректно. Дело в том, что в Берлине у Адлерберга были две главные задачи. Первая - быть именно военным агентом, то есть узнавать сведения военного характера и передавать их в военное министерство. В этом случае он выполнял информаторскую функцию. Наименование «военный агент» не встречается в его формулярном списке о службе конца 50-х гг. В нём указывалось только то, что Адлерберг «состоит при Российской миссии в Берлине с 19 сентября 1856 г.». ^{[22, л. 229]}.

Вторая задача – состоять при короле прусском, представляя императорский дом. В этом случае он выполнял репрезентативную функцию. В связи с этим в литературе и источниках иногда встречается наименование Адлерберга как «посланника». Использование этого термина также неверно, поскольку это была дипломатическая должность второго ранга после посла. Должность чрезвычайного посланника и полномочного министра в Берлине в указанный десятилетний период занимали несколько дипломатов, таких как, Ф.И. Бруннов, А.Ф. Будберг, П.П. Убри и другие.

Чем занимались военные агенты Российской империи в XIX в.? Военными агентами (атташе) были офицеры или генералы, состоявшие при дипломатических миссиях на территории иностранных государств. Таким образом, это был определённый ранг дипломатического служащего. Со временем служба военных агентов претерпевала изменения. Однако в их основные задачи входило наблюдать за состоянием военного дела в других странах и собирать полные и точные сведения о военных силах и средствах ^{[9, с. 128]}. Для этого они изучали военное законодательство, смотрели за развитием военной техники, системой организации армий и внимательно следили за военной литературой ^{[9, с. 128]}. С начала 60-х гг. XIX в. задача доставления информации для реформирования военного дела постепенно становилась приоритетным направлением деятельности военных агентов Российской империи. Они общались с зарубежными военными специалистами, делали заказы на образцы и пр.

Вторая половина 50-х – середина 60-х гг. XIX в. – время дружественных отношений между Российской империей и Пруссией вследствие внешнеполитической обстановки в Европе. Отношения правителей этих государств между собой также были дружественными. Выбор человека, который состоял при короле Прусском, представляя лично российского императора, был существенным делом. Очевидно, что в Берлин не могли отправить человека, не умевшего себя вести и правильно подать. Для определения того, можно ли считать карьеру Н.В. Адлерберга к этому моменту успешной, факт должности военного агента в Берлине представляется весомым. Более того, Адлерберг оставался им продолжительное время. Помимо этого, после поражения в Крымской войне в России проводилась активная подготовка к преобразованиям в военной сфере, а Пруссия во многих отношениях была примером. Её опыт организации военного дела был ценен, следовательно, должность военного агента там в то время была немаловажной.

Назначение в Берлин в 1856 г. не выглядит случайным, если учесть балтийско-немецкое происхождение графа. Возможно, оно сыграло роль при выборе его кандидатуры для представления императорского дома при короле Прусском. Н.В. Адлерберг прекрасно знал немецкий язык. Ещё летом 1840 г., получив звание подпоручика, он был командирован как представитель от императорского дома на похороны прусского короля Фридриха Вильгельма III. Тот был отцом царствовавшей императрицы Александры Фёдоровны. Тогда, в Берлине, Адлерберг «участвовал в дежурстве при его [короля – М.З.] теле» ^{[27, с. 16]}.

Материалы, обнаруженные в РГВИА, позволяют сказать, что занятия Н.В. Адлерберга в Берлине соответствовали основным занятиям военных агентов. Адлерберг регулярно докладывал о формировании новых единиц в прусской армии ^[18], сообщал о произведённых манёврах и смотрах с предоставлением карт и планов, а также – об армейском обмундировании. Кроме того, иногда он передавал сведения об изобретениях, например, о новых свойства пороха, которые узнали в Пруссии ^[20]. Помимо этого, ему поручалось доставить информацию определённого типа, которая требовалась в Петербурге в определённый момент. Например, в 1863 г. генерал-квартирмейстер Главного штаба генерал-лейтенант А.И. Виригин просил Н.В. Адлерберга выяснить «на какую часть Прусского военного министерства возложены сношения и расчёты с правлениями компаний железных дорог, в случае перевозки по сим дорогам войск и военных принадлежностей» ^{[19, л. 99]}. Систематически граф пересылал книги и брошюры по военному делу. Все данные, собранные Адлербергом или по его поручениям, переправлялись в Петербург для их оценки и использования соответствующими отделениями военного ведомства.

Анализируя деятельность Н.В. Адлерберга в Берлине, следует отметить, что она имела прямое отношение к проектам преобразования армии и военного ведомства в Российской армии в конце 50-х – 60-х гг. XIX в. Очевидно что, Адлерберг не принимал ключевых и стратегических решений, поскольку это не входило в его полномочия, обязанности и компетенции. Однако он выполнял достаточно значимую роль корреспондента военного министерства. Вместе с тем, Н.В. Адлербергу как представителю императорского дома, состоявшему при дворе короля прусского, поручалось присутствовать на различных мероприятиях, передавать поздравления от имени императора и великих князей и совершать поездки по повелению императора. За всё время пребывания в Берлине Адлерберг несколько раз вызывался в Варшаву для пребывания при императоре Александре II. В течение десятилетней службы в Берлине он получил множество германских наград.

Воспоминания современников о Н.В. Адлерберге в этот период его службы редки и фрагментарны. Однажды о нём коротко упомянул военный министр Д.А. Милютин. В 1864 г. в Берлине на праздновании 50-летия со времени вступления союзных войск в Париж к русской военной депутации присоединились «состоявший при особе короле генерал-адъютант граф Адлерберг 3-й (Николай Владимирович) и наш военный агент в Берлине (так в тексте – М.З.) флигель-адъютант полковник Веймарн» ^{[11, с. 409]}. Речь идёт о Ф.П. Веймарне (Вейнмарне), который состоял русским представителем в штаб-квартире «при прусском главнокомандующем в Познани» ^{[21, л. 96 об.]}, а затем был оставлен при Адлерберге в Берлине, по сути, также с полномочиями военного агента при русской миссии. В отсутствие Н.В. Адлерберга именно он отправлял донесения в военное министерство. По всей видимости, по этой причине Милютин в своих воспоминаниях называет Веймарна военным агентом. Гораздо позднее, Д.А. Милютин негативно отзывался о Н.В. Адлерберге как о финляндском генерал-губернаторе в связи с реформой армии в Великом княжестве Финляндском.

Назначение финляндским генерал-губернатором в 1866 г.

18 апреля 1866 г., вскоре после первого покушения на императора Александра II, состоялись новые назначения в отдельные регионы империи. Н.В. Адлерберг был назначен генерал-губернатором Великого княжества Финляндского, сменив барона П.И. Рокасовского. В один день вместе с Адлербергом назначение на пост лифляндского, эстляндского и курляндского генерал-губернатора получил Э.Т. Баранов, двоюродный брат Н.В. Адлерберга. В своей должности Н.В. Адлерберг пробыл до весны 1881 г., когда уже при новом императоре Александре III вышел в отставку. Финляндия ко времени назначения Адлерберга представляла собой очень привилегированную часть империи с преимущественно нерусским населением, органом сословного представительства, собственной валютой (маркой), финляндским сенатом и традиционной опорой на местные узаконения при сложной системе управления краем.

Почему же фигура Н.В. Адлерберга выглядела в тех условиях подходящей? Очевидно, что он, сын министра императорского двора и уделов В.Ф. Адлерберга и брат видного придворного деятеля А.В. Адлерберга, приближённого лично к императору, пользовался доверием Александра II. Н.В. Адлерберг довольно успешно в течение десяти лет представлял императорскую семью и Российскую империю за рубежом. Несомненно, это было полезным опытом начальнику такой особенной окраины как Великое княжество Финляндской, этой российской заграницы. Думается, достаточно важным было и то, что Н.В. Адлерберг происходил из знатного, изначально шведского, немецко-балтийского рода. Такое обстоятельство придавало некоторой символичности назначению в Финляндию.

Министр внутренних дел П.А. Валуев сразу после своей отставки в 1868 г. писал, что имел, по его же словам, недоверие к руководителям с немецким происхождением: «Я вообще избегал назначений, которые могли дать ход немецкому элементу. Раздражение против него, во многом весьма нерациональное, но тем не менее существующее, еще более было бы возбуждаемо. В особенности я держался этого правила для пограничных областей, но часто без успеха» ^{[7, с. 344, примеч.]}. Валуев не пояснял, почему именно существовало это раздражение. Он подчеркнул, что «Государь от себя назначил в Финляндию… – гр. Ник. Адлерберга», но он, «впрочем, не может вполне считаться немцем» ^{[7, с. 344, примеч.]}. Таким образом, решающая роль в назначении Н.В. Адлерберга в Финляндию принадлежала Александру II. Министр внутренних дел же в этом случае мог удовлетвориться тем, что происхождение и воспитание Н.В. Адлерберга не было чисто немецким.

Р. Швейцер утверждает, что целью назначения Н.В. Адлерберга было прекратить «бессмысленное» ^[32] противоборство двух центральных политических акторов в отношении ВКФ, а именно, министерства Статс-секретариата и генерал-губернатора. Причём, как сообщает Швейцер, ещё лучшим, чем назначение Н.В. Адлерберга, доверенного лица императора, близкого ко двору, было бы только назначение в край кого-то из членов императорской фамилии, например, великого князя. Этого, возможно, добивался министр статс-секретарь ВКФ А.Г. Армфельт для гарантии финляндской автономии ^[32]. В Финляндию было важным назначить человека, которому император доверял, и которому, по этой же причине, финляндцы выказывали бы доверие.

Таким образом, в то время вопрос практической подготовки кандидата на должность генерал-губернатора Великого княжества Финляндского, не был принципиальным или даже не ставился при решении о назначении. У Н.В. Адлерберга не было связей с ВКФ. Как и его предшественники в Финляндии, Адлерберг не знал финского языка, а доказательств того, что он владел шведским языком, не найдено. Хотя, разумеется, будущий финляндский генерал-губернатор прекрасно говорил на немецком и французском языках. По всей видимости, Н.В. Адлерберг не бывал на территории ВКФ до своего назначения туда. Однако Гельсингфорс посещали его отец В.Ф. Адлерберг и брат А.В. Адлерберг, сопровождавшие императора Александра II на открытии первого за 55-летний период Сейма (собрания представителей финляндских сословий) в Великом княжестве в сентябре 1863 г. ^{[11, с. 269]}.

Литературный опыт

По роду своей деятельности для Н.В. Адлерберга было крайне важно понятие репрезентации, но также, в силу его статуса и положения при дворе, – самопрезентации. Именно в этом ключе следует рассматривать то, что Н.В. Адлерберг, кроме военной и гражданской карьеры, среди своих современников был известен и литературным творчеством. В 1845 г. во время отпуска после отбытия с театра военных действий Адлерберг совершил путешествие в Палестину. В год начала Крымской войны в Санкт-Петербурге было опубликовано описание вояжа под названием «Из Рима в Иерусалим» ^[1]. Филолог О.Н. Александрова-Осокина относит это произведение к жанру паломнической литературы ^{[3, с, 241]}. В 50-е гг. она находилась в расцвете, и «Из Рима в Иерусалим» вписывалось в ряд схожих работ современников, аристократов, духовенства и др. ^{[3, с. 337]}.

Ответ на вопрос, зачем было написано это произведение, граф сформулировал, быть может, излишне скромно: «Эти беззаветные строки были написаны мною без претензии на литературную известность, без всякого авторского тщеславия, единственно для освежения в памяти того, что я видел, и притом в то время, когда писались они, я не имел и мысли пустить их когда-нибудь в свет» ^[1]. Однако, как упоминал Адлерберг, «некоторые снисходительные приятели, прочитав, одобрили этот рассказ о моем странствовании и уговорили меня напечатать мои впечатления, которые имеют лишь одно достоинство: они чужды всяких вымышленных прикрас. По-моему, лучше многое даже не досказать, нежели пустыми, ложными добавлениями искажать истину» ^[1].

При работе над публикацией сочинения Н.В. Адлербергу было необходимо получить разрешение Кавказского комитета, что и было сделано ^[23]. Дело в том, что в этом произведении встречались воспоминания о его службе и участии в боевых действиях, а война на Кавказе ещё продолжалась. Так, Н.В. Адлерберг писал: «Возвращаясь после обеда домой, я встретил двух лезгин в знакомой мне одежде кавказских горских народов; они возвращались из Мекки в свою деревню Чоглы, близ Цудахара, в нагорном Дагестане, где я, за несколько месяцев пред тем, имел случай сражаться с их дикими товарищами в рядах нашего храброго войска под командой отважного молодого героя Пассека» ^[1].

Чуть позже в журнале «Современник» был опубликован действительно «сочувственный» ^{[2, с. 78]} отзыв к этому произведению. Автор отзыва выбрал довольно «привлекательный» отрывок с описанием красоты местной знатной девушки, назвав её «жемчужиной Востока» ^{[24, с. 51]}. Критике подверглись 5 страниц описания развития и падения государственного устройства Афин. Автор отзыва полагал, что они «мешают живости впечатления», нарушая «гармонию целого». В итоге он сделал неутешительное заключение – «Нам жаль этих страничек» ^{[24, c. 47]}.

В другом издании весной 1853 г. появился ещё более сочувственный отзыв П. Фурманна, без единого критического замечания: «Чтение подобных книг возвышает душу. Следуя за безыскусственным рассказом, мы прожили с автором несколько недель...но неужели, скажут нам, в книге Графа Н. Адлерберга нет ни одного недостатка? Неужели она совершенна? Предоставляем критикам отвечать на этот вопрос. Мы имели только в виду указать на замечательное произведение, в котором автор просто излагает свои собственные впечатления. На основании того, что comparaison n'est pas raison (с фр. «сравнение – не доказательство» – М.З.), не входим ни в какие сравнения с трудами предшественников Графа Н. Адлерберга, а поблагодарим его от души, что он подарил сочинением, вылившимся прямо из сердца...» ^{[13, л. 1]}. Интересно, что в обоих отзывах на «Путешествие из Рима в Иерусалим» ничего не говорится ни о происхождении автора, ни о его службе.

Во время пребывания Н.В. Адлерберга в Берлине в 1863 г. в Петербурге вышла двуязычная (на французском и русском языках) работа об артистах императорских театров ^[4], в написании которой принимал участие Адлерберг. Известно, что он с большой любовью относился к театру. Будучи финляндским генерал-губернатором, именно Н.В. Адлерберг был инициатором учреждения Русского театра и постройки его собственного здания в Гельсингфорсе.

Описание второго путешествия в Палестину, которое Н.В. Адлерберг совершил с семьёй после Крымской войны в 1860 г., вышло в Петербурге в двух томах на французском языке “En Orient, impressions et réminiscences” («На Востоке, впечатления и воспоминания») ^[30]. Оно было опубликовано в 1867 г., когда Н.В. Адлерберг был уже генерал-губернатором Великого княжества Финляндского. 28 марта/9 апреля 1867 г. из Гельсингфорса Адлерберг «позволил себе» отправить экземпляр этого произведения известному поэту, критику и публицисту П.А. Вяземскому. Вяземский прекрасно разбирался в паломнической литературе и сам писал подобные произведения. Адлерберг был православного вероисповедания, всегда с большим уважением относился к православной вере, её обычаям, и был достаточно религиозным человеком. Он повторял Вяземскому, что «не литератор» и не претендует «на литературную славу». Граф просил П.А. Вяземского объяснить «на досуге» его «искусным пером, в благосклонной критике, нашему литературному люду, что эта книга, писанная русским по-французски, именно оттого вдвойне должна считаться русскою, что она имеет целью ознакомить на всеобщем европейском наречии не русских», а иностранцев «с русскою религиею, с чистотою православных чувств порицаемого, непонятного иностранцам коренного христианского вероисповедания<…>» ^[17].

Таким образом, цель Н.В. Адлерберга была достаточно амбициозна – написать книгу для иностранцев, объясняя им на понятном им языке основы и особенности православной веры. Любопытно, что Н.В. Адлерберг отправил один экземпляр своей книги также Ф.И. Тютчеву, «чей ум и перо», по словам Адлерберга, «являются предметом всеобщей зависти» ^[17]. Поэт долгое время был влюблён в Амалию Крюденер, впоследствии супругу Адлерберга, и посвятил ей несколько своих стихотворений. Можно предположить, что у графа Н.В. Адлерберга имелись и личные мотивы заниматься литературным творчеством.

Упомянутые эпизоды литературной деятельности героя статьи показывают его как человека, умевшего себя презентовать. Подобное качество, несомненно, было одним из тех, которые были необходимы для выполнения представительских функций в Берлине и репрезентации императорской власти. Если принимать во внимание последующее назначение Н.В. Адлерберга генерал-губернатором Великого княжества Финляндского как представителя императора в этом крае, то можно сделать вывод, что именно указааные качества и функции требовалось от Н.В. Адлерберга при несении службы во времена Александра II.

Заключение

Н.В. Адлерберг был человеком, сумевшим получить многое от своего знатного происхождения. Н.В. Адлерберг имел влиятельнейших родственников, был близок ко двору и императорам. В период правления Николая I он занимался военной карьерой. При императоре, который более других ценил именно военную службу, это было типично и почётно. Получив прекрасное образование, он, как и его знаменитые родственники, участвовал в военных действиях. В период Крымской войны Адлерберг занимал уже руководящие должности. Для представителя такого рода, как Адлерберги, было важно показать, что он оказывал содействие царствовавшему дому и империи своей службой. Военный человек, Адлерберг также несколько раз командировался «усмирять» волнения в некоторых губерниях империи.

В период правления Александра II Н.В. Адлерберг практически всё время провёл на государственной службе вне Петербурга – сначала в Берлине, а затем в Гельсингфорсе. Говоря о заграничной деятельности Н.В. Адлерберга, следует сказать, что императору был нужен такой представитель императорской семьи и России за границей, а затем и в особенной, лояльной лично императору, части Российской империи – в Великом княжестве Финляндском. С точки зрения церемониала и репрезентации, положение выглядит так, что Н.В. Адлерберг действительно адекватно играл свою роль, выполнял свои функции. Тем самым, его деятельность была вполне важной, а карьера – удачной.

Ко времени назначения в Финляндию Н.В. Адлерберг не был героем или выдающимся государственным деятелем в привычном понимании этих слов. Он был хорошим исполнителем, обладавшим и личным обаянием. Кроме того, он имел опыт участия в военных действиях, исполнения руководящих, информаторских и репрезентативных функций. Адлерберга можно назвать удобным придворным чиновником, для которого важным было поддержание государственного порядка и образа власти как в империи, так и за её пределами. Таким образом, для назначения генерал-губернатором спокойной окраины Российской империи, какой в то время Финляндия представлялась императору и правительству, фигура Н.В. Адлерберга была вполне подходящей.