Contemporary styles and images in Harbin architecture

Kozyrenko Ivan Sergeevich Educator, the department of Design of Architectural Environment, Pacific National University 680035, Russia, g. Khabarovsk, ul. Bondarya, 27 Kis1992_1957@mail.ru Other publications by this author

Харбин является объектом исследования историков, социологов, демографов, политологов, экономистов и др. Для архитекторов важным является не только изучение русского наследия города, но и исследование современных тенденций формирования городской среды. И в этом отношении становиться актуальным определение наиболее важных аспектов проектирования архитектурных объектов – стиль, образ, композиция, конструкции, семантика.

Развитие социалистического мегаполиса Харбина идет интенсивными темпами. В начале XXI в. в миллионом городе начали строить уникальные объекты в современных стилях, которые начинают определять новый имидж северного мегаполиса. Однако в застройке города обращают на себя внимание сооружения, выполненные в ретро стилях. Они появляются как в исторически сложившейся среде, так и в новостройках. И специалисты, и жители города считают, что это отражение исторических традиций города, начало которых определенно архитектурой русского Харбина. Именно это направление в застройке отличает его от других китайских городов. Поэтому памятники архитектуры являются визитной карточкой города.

В начале нового века китайские города стали огромными строительными площадками. Именно здесь можно наблюдать реализацию самых смелых проектов. Интерес представляет строительство крупных объектов, которые имеют не только яркие стилистические особенности, но и образные решения. В этом отношении заслуживают внимания сооружения, построенные по проектам архитектурного бюро ZHA. При проектировании Оперного театра в Гуанжоу Заха Хадид вдохновлялась рисунками природы – каньоны, реки, ущелья, валуны, горные склоны. В результате была создана архитектурная форма с плавными очертаниями, перетекающими объемами, с искаженной перспективой, с многоуровневыми пространствами (рис. 1). Объем театра стилизован под камни, которые выброшены на берег реки Жемчужной ^[2]. В 2011 г. по проекту Заха Хадид построен Международный молодежный культурный центр в Нанкине. Архитектурная идея определилась традициями создания шелковой парчи Юньцзинь («Парча с облачным рисунком»). Самый большой музей шелковой парчи находится в Нанкине. Исходным сырьем для производства парчи является шелковое волокно, переплетенное золотыми и серебряными нитями. Ее основной особенностью является оригинальный рельеф плетения, за счет которого оттенки вытканных цветов и растений меняются в зависимости от того, под каким углом их рассматривают. Парча с облачным рисунком известна каждому китайцу. Каллиграфическая параметрия архитектуры "Международного молодежного культурного центра" резонирует с трехмерным образом крученой шелковой нити. Подобно Юньцзиньской нити, линии фасадов создают «текстильную оболочку», оплетая четыре блока культурного центра, объединяя их в единое целое с башнями ^[3]. С каждой точки восприятия объект раскрывается по-разному. Архитектурная реплика Заха Хадид относительно культурного наследия получила высокую оценку в Китае. И данный объект получил определение «Шелковая архитектура» (рис. 2).

Архитектурный ансамбль в Чэнду состоит из центра искусств «Новый век» и центра «Современное искусство» (рис. 3). Архитектурные объекты Заха Хадид напоминают морскую волну, море, которое освещает персональное «Солнце» (система искусственного освещения).

Здание Штаб-квартиры CCTV в Пекине, построенное по проекту Рем Колхас, Сохэй Сигэмацу, Оле Шерен, не имеет сложного философского контекста и природных прототипов (рис. 4). Авторы искали оригинальную форму, которая контрастировала бы с существующей застройкой. Архитектурная петля развивается по вертикальной и горизонтальной плоскостям на уровнях земли и воздуха. Творческий идеал Р. Колхаса: фасад — не главное, главное — функциональность внутренней структуры ^[5]. Архитекторы акцент поставили на конструкциях здания, которые являются главными формообразующими элементами. В результате объем, выполненный как бы из отдельных фрагментов, с каждого ракурса изменяется до неузнаваемости. Из-за своей необычной формы небоскреб получил название «Штанишки».

Пекинский национальный стадион (бюро «Жак Херцог и Пьер де Мёрон», Китайский Архитектурный проектный институт) построен в Олимпийской деревне в Пекине ^[6]. При проектировании архитектурного объекта форма напоминала старинные рисунки на китайских вазах и к работе был привлечен в качестве консультанта художник Ай Вэйвэй. После строительства форма стадиона стала ассоциироваться у некоторых китайцев с детской колыбелью. Но множество переплетенных стальных конструкций напоминают китайцам свитое из веток гнездо. В китайской культуре гнездо символизирует все самое хорошее и доброе. Поэтому очень быстро объект получил название «Птичье гнездо». Но в переплетениях стальных конструкций просматриваются и традиционные керамические рисунки, и пятиконечные звезды.

Рядом с Пекинским национальным стадионом «Птичье гнездо» был построен «Водный центр». Форма его была выбрана не случайно – вытянутый прямоугольник. В Китае куб и квадрат – это символы земли. Но авторы проекта хотели отразить и функциональную особенность сооружения. В конструкциях здания использовались элементы, напоминающие кристаллическую решетку, состоящую из водных пузырьков. Именно создание на фасадах эффекта воды сделало архитектуру «Водного центра» уникальным (рис. 5). Китайцы дали сооружению название «Волшебный счастливый куб» ^[7].

Рис. 1. Оперный театр в Гуанжоу. Архитектурного бюро ZHA

(арх. Заха Хадид, Патрик Шумахер). 2005 г.

Рис. 2. Международный молодёжный культурный центр в Нанкине.

Архитектурного бюро ZHA (арх. Заха Хадид). 2011 г.

Рис. 3. Центр искусства «Новый век» и Центр современного искусства в Чэнду.

Архитектурного бюро ZHA (арх. Заха Хадид, Патрик Шумахер). 2013 г.

Рис. 4. Штаб-квартира CCTV в Пекине. Архитектурное бюро ОМА

(арх. Рем Колхас, Сохэй Сигэмацу, Оле Шерен). 2004-20012 г.

Рис. 5. Пекинский национальный стадион «Птичье гнездо». Бюро «Жак Херцог и Пьер де Мёрон». (арх. Жак Херцог, Пьер де Мёрон, Ли Ксингганг). 2003-2008 гг.

ВодныйцентрвПекине. Компании «PTW Architects» и «Arup international engineering group», китайская корпорация «China State Construction Engineering Corporation», предприятие «China Construction Design International» (арх. Стефан Марбах, Ли Ксингганг, худ. Ай Вэйвэй)

Эти крупные объекты можно рассматривать как архитектурные эксперименты, которые создают новую инновационную городскую среду. Для их создателей на второй план уходит поиск стилистических особенностей (хай-тек, минимализм, деконструктивизм) и важным становятся конструктивное решение, сложное формообразование, поиск яркого образного решения с определенным смысловым контекстом. И в этом отношении важным является исследование современного архитектурного развития Харбина, который с одной стороны отражает мировые тенденции, с другой – сохраняет исторические традиции.

В Харбине отмечаются рост и популярность китайских проектных фирм. В настоящее время резко возрос рейтинг мастерской MAD Architects, основанной в 2004 в Пекине архитекторами Ма Яньсуном, Йосуке Хайано и Дан Цюнью. Они считают, что самое важное для архитектуры – это создание атмосферы и эмоций. И только природа рождает в сознании человека самые сильные чувства. Ма Яньсунь относится к природе никак к второстепенной сущности, а как к фундаменту. На нем он и выстраивает «очень красивую, естественную, ориентированную на человека» архитектуру ^[8]. В Харбине мастерская MAD Architects реализовала два проекта: «Национальный музей деревянной скульптуры» (2013) и «Оперный театр» на Солнечном острове (2015). Музей предполагалось построить в одном из новых районов Харбина и, проектируя сооружение, архитекторы пытались интерпретировать природную силу в городской среде. Форма сооружения была определена старым деревянным фрагментов (рис. 6). И это связывает философию Ма Яньсуна с архитектурной концепцией Заха Хадид («Оперный театр» в Гуанжоу). Реализован проект музея в плотной жилой застройке. Архитектурная форма нового объекта контрастирует с типовыми многоэтажными жилыми домами. Она не вписывается в визуальный контекст настолько же сильно, насколько не вписалась бы в урбанизированную среду природная аномалия. И в такой архитектурной среде здание «Национального музея деревянной скульптуры» смотрится как природный арт-объект. Архитекторы студии MAD Architects своим объектом «взорвали» скучный жилой район Харбина ^[9]. Но образ сооружения не ассоциируется с куском дерева. Светлые фасады, в которых отражается солнце, и покатые их формы напоминают, скорее всего, снежные сугробы (рис. 7, 8). Особенно это прослеживается в отдельных архитектурных фрагментах и при панорамном восприятии. Идея проекта раскрывается в интерьерных пространствах, в которых преобладает дерево, в уникальной экспозиции деревянных скульптур, созданных природой. На трех этажах располагаются свободные перетекающие пространства, в которых плавными линиями выделяются три лестничных холла. Они выполнены с большим изяществом и производят впечатление самостоятельных экспонатов.

Рис. 6. Ассоциативный образ «Национального музея деревянной скульптуры»

Рис.7. Архитектура Национального музея деревянной скульптуры в Харбине. Студия MAD Architects (арх. Ма Яньсунь, Йосуке Хайано, Дан Цюнь ). 2013 г.

Рис. 8. Архитектурный фрагмент «Национального музея деревянной скульптуры». Студия MAD Architects (арх. Ма Яньсунь, Йосуке Хайано, Дан Цюнь ). 2013 г.

Проектируя «Оперный театр» на Солнечном острове в Харбине, архитекторы студии MAD сделали обтекаемую форму здания, пытаясь добиться ощущения слияния в фасаде элементов природных стихий: воды и ветра. По их мнению, сооружение должно стать «островом культуры» на заболоченной территории на левом берегу реки Сунгари. Текучие линии в теплое время года должны сочетаться с местным водным ландшафтом, а белые фасады в заснеженные зимы должны напоминать светлые формы льдин. Именно такой архитектурный пейзаж должен улучшить заповедную среду Солнечного острова.

Сооружение идеально вписывается в природное окружение острова и эффектно смотрится со стороны главной набережной города. Большим достоинством архитектурного решения является то, что театр с любой точки пространства воспринимается по новому, раскрываются неожиданные образы и панорамы. Форму театра архитекторы относят к произведению искусства, которую может рассматривать любой житель Харбина – рыбаки на лодке, случайный прохожий, ребенок и т. д. Поэтому руководитель студии Ма Яньсунь считает этот проект воплощением доступного искусства и определяет свое творческое произведение как «Архитектура воды и ветра».

Идея обтекаемых природных форм отражена и в интерьерах театра. Особенно ярко это прослеживается в холлах. Динамичные линии лестниц, наклонные стены зрительного зала, выполненные из маньчжурского ясеня, перепад уровней (холл, вестибюль, зрительный зал) делают интерьеры пластичными. Продуманное искусственное освещение и естественный свет с прозрачного ячеистого потолка, дают на стенах сложную игру света и тени. Колористику интерьерных пространств дизайнеры решают с помощью сочетания двух цветов: белого и бежевого (рис. 9-11).

Трудно конкретно определить стиль двух сооружений. Под вопросом будут стилистические признаки биологического хай-тека театра и деструктурализма музея. В Харбине их называют «Архитектура будущего» ^[10].

Рис. 9. Архитектура «Оперного театра» в Харбине. Студия MADArchitects

(арх. Ма Яньсун, Йосуке Хайано, Дан Цюнь). 2015 г.

Рис. 10. Интерьер холла театра

Рис. 11. Интерьер вестибюля театра

Спорным было проектирование и строительство в пригороде Харбина Пенфан музея «Отряд 731». В этом месте находилась японская лаборатория, в которой военные проводили бактериологические эксперименты. До 2015 г. музей располагался в корпусах, фрагменты которых остались после взрыва в 1945 г. На этих руинах было создано новое здание музея. Автором проекта являлся архитектор Цзинтан Хэ из Архитектурного проектно-исследовательского института Южно-китайского технологического университета. Огромное здание в виде наклонных гигантских плит, в которых располагаются 6 павильонов, облицовано черным мрамором (рис. 12-16). Над плитами возвышаются три высокие трубы, элементы, напоминающие старую японскую лабораторию. Здание выполняет не только музейные функции, но в большей степени мемориальные. И поэтому по своему образу оно напоминает надгробие и контрастно выделяется на фоне окружающей жилой застройки ^{[11, 12]}. Автор проекта сохраняет полностью территорию бывшей лаборатории и наполняет ее знаковыми элементами – узкие рвы-проходы, высохшие стволы деревьев, рельсы, в геометрическом порядке расположенные бревна, сохранившиеся стены старой лаборатории, открытые пространства, отсутствие озеленения, сочетание светлого и темного покрытия. Гипертрофированный масштаб сооружения и аскетизм в организации среды направлены на эмоции людей, которые после знакомства с экспонатами музея по-другому воспринимают дизайн среды. Так бревна, равномерно расположенные по грубому серому гравию, имеют большое семантическое значение. «Бревнами» японцы в лаборатории называли людей, на которых они проводили бактериологические эксперименты. В настоящее время археологи сняли земельный слой, где находилась лаборатория. Место с артефактами планируется перекрыть стеклянным куполом.

Интерьеры музея поддерживают общую концепцию автора проекта: полумрак экспозиционных залов, локальная подсветка экспонатов, наклонные стены, отделанные мрамором, «разорванные» потолки, своеобразно решенные информационные стенды, монохромия (черно-серая).

Если рассматривать стилистические особенности музея «Отряд 731» можно выделять ряд признаков, которые определяют стиль сооружения как минимализм – отсутствие деталей, четкие геометрические формы, монохромное решение. Но архитектор в большей степени решал задачи по созданию образа. Запоминающая архитектура столь сложного объекта станет прототипом музейных комплексов, которые будут построены во всех городах Китая, где действовали подобные лаборатории (Мэнцзятунь, Синьцзинь и др.). Таким образом, архитектурный комплекс в Харбине станет памятным знаком исторических событий 1932-1945 гг.

Рис. 12. Панорама территории музея «Отряда 731» в Харбине. Арх. Цзинтан Хэ. 2015 г.

Рис. 13. Основное сооружение музея «Отряда 731»

Рис. 14. Среда музейного комплекса

Рис. 15. Руины старого здания лаборатории

Рис. 16. Интерьер музея «Отряда 731»

В 2014 г. был открыт «Музей планирования города Харбина». Сооружение одним фасадом выходит на Правительственный проспект, другим – ориентирован на городскую набережную. Перед центральным входом расположена общественная площадь. Данный фрагмент городской среды в настоящее время представляет собой целостный ансамбль. Трехэтажное здание не имеет ярко выраженных стилистических характеристик и сильного образного решения. Боковые фасады, которые выходят на проспект, расчленены мощными вертикальными пилонами. Метрические ряды усиливаются вертикальными окнами. В архитектуре сооружения можно отметить отдельные элементы ар-деко (рис. 17). В застройке проспекта здание не выделяется особым решением, и основное внимание привлекает только большая площадь перед ним. Примеров подобной бесстилевой архитектуры в городе можно встретить много. Такое решение не соотносится с назначением сооружения. Уникальная экспозиция музея показывает архитектурную историю развития Харбина. Экспонаты размещены в 30 выставочных залах общей площадью 8800 квадратных метров и отражают прошлое, настоящее и будущее города ^[13].

Интерьеры музея решены нейтрально. Это связано с тем, что проектировщики пытались обратить внимание на уникальную экспозицию – макет восьми миллионного города, 3D макеты исторических зданий и др. Расположение и размеры залов, уникальная экспозиция подчеркивают, что развитие города не остановилось, многие планы и идеи будут реализованы в ближайшем будущем.

Рис. 17. «Музей планирования города Харбина». 2016 г.

В начале XXI в. проект «Арка на Солнечном острове», выполненный экспозиционно-дизайнерской фирмой «Сегмаг», победил в международном конкурсе и был реализован в Харбине (арх. Н. Е. Козыренко, Ян Хунвэй). Образ сооружения сложился за счет мягких линий двойных арок, напоминающих речные волны. Центральная арка, выполненная в стиле модерн, напоминает восходящее солнце. Жители города связывают архитектуру Арки с их известной песней: «Каждое утро волны Сунгари поднимают солнце над Харбином» (рис. 18). Проект «Ледовая арена» был разработан для территории Солнечного острова, на которой каждый год возводится грандиозный ледяной город. Поэтому авторы определили контекст архитектуры объекта: восходящее солнце растопит лед Сунгари. Впоследствии проект был определен как «Лед и Солнце» (рис. 19). Авторы проектов пытались создать «Архитектура как символ».

Рис. 18. «Арка на Солнечном острове» в Харбине. Экспозиционно-дизайнерская фирма

«Сегмаг» (арх. Н. Е. Козыренко, Ян Хунвэй). 2002 г.

Рис. 19. «Ледовая арена» на Солнечном острове вХарбине. Экспозиционно-дизайнерская фирма «Сегмаг» (арх. Н. Е. Козыренко, Ян Хунвэй). 2008 г.

В концепциях рассмотренных проектов прочитываются поэтические аналогии, характерные для Китая. В китайской культуре преобладают тип ассоциативного мышления и прочтение специального контекста, заложенного в произведениях искусства. Для архитекторов Китая не существует понятия стиль. Качественную архитектуру они определяют как стильную. И не имеет значение исторический это объект, или современный. Кроме этого, для них вся архитектура делится на «азиатскую» и «европейскую». Самым главным является философия архитектуры, поиск «Эго» городской среды ^[14]. Что в большей степени отвечает традиционной китайской культуры. Поэтому для архитекторов, работающих в Китае, главным является поиск яркого, запоминающегося образа, который связан с определенными ассоциациями и символами.

При обследовании застройки Харбина (2015-2019) было отмечено, что сохраняются исторические архитектурные мотивы. Так, в 2008 г. была построена «Фармацевтическая фабрика № 6» в стиле китайского барокко. В 2017 г. при строительстве «Музея КВЖД» главный фасад был решен в стиле модерн и был скопирован с центральной части старого вокзала (рис. 20, 21). При схематичном (имитация овального проема, фальшь-окна) его решении аналог сооружения прочитывается достаточно четко. Интерьеры музея решены в стиле лофт – вскрытые потолки, конструкции, провода, арматура и т. д. Поэтому отмечается резкое несоответствие стилей фасадов и интерьеров, интерьеров и музейного наполнения (исторические предметы, современные компьютерные технологии).

Рис. 20. Главный фасад «Музея КВЖД» в Харбине. 2017 г.

Рис. 21. Фрагмент городской среды в Харбине. 2017 г.

В Харбине железнодорожный вокзал и привокзальная площадь неоднократно перестраивалась. Первый вокзал был построен в 1903 г. по проекту архитектора И. Цитович (рис. 22). Железнодорожный вокзал «стал главным сооружением города, его визитной карточкой и образцом конструируемого «харбинского стиля» ^{[15, с. 361]}. На привокзальной площади был разбит сквер, на территории которого был поставлен памятник советским воинам в стиле ар-деко. На вокзал ориентирована Вокзальная улица, на которой стояли крупные постройки архитектора Ю. П. Жданова. Вокзал функционировал до 1960 г. Харбин с каждым годом превращался в крупный транспортно-распределительный узел. И первый вокзал перестал удовлетворять потребностям нарастающих потоков грузов и пассажиров. Поэтому было принято решение о строительстве нового вокзала на том же месте. Монументальное сооружение в значительной степени отличалось от старого вокзала, превосходило его по объему и функциональным блокам. Главным элементом центрального фасада была рама, которую фланкировали с двух сторон прямоугольные объемы, имитирующие гигантские пилоны. Боковые крылья вокзала расчленяли монотонные метрические ряды полуколонн (рис. 23). Реконструкция вокзала осуществлялась в 1972, 1989 и 2002 гг.

Рис. 22. Железнодорожный вокзал в Харбине (арх. И. Цитович). 1903 г.

Рис. 23. Железнодорожный вокзал в Харбине. 1972 г.

Нарастающая тенденция привнесения в городскую среду элементов старого Харбина отразилась в идеи реконструкции существующего вокзала. Администрацией города было принято решение выполнить его в образе постройки И. Цитовича. В Харбине стиль нового вокзала определили как «оригинальный стиль ар-нуво». Новый вокзал только в общих чертах напоминает историческое сооружение. Архитекторы повторяют овальное окно, своеобразный маркер стиля модерн, и мощные пилоны. Но масштаб исторического прототипа сильно изменился, соответственно изменились масштабы архитектурных элементов. И это требовало доскональной их проработки, изменение характера деталировки. Такое схематичное решение крупного объема снижает в значительной степени его архитектурную ценность. Но повышает историческую значимость объекта, и в этом случае архитектурный образ играет большую семантическую роль. Повторение одного и того же решения в Харбине скорее всего приведет к тиражированию данного образа (рис. 24). Харбинский вокзал будет претендовать на звание самого крупного в Китае здания, «построенного в европейском стиле» ^[16].

Рис. 24. Новый железнодорожный вокзал в Харбине. 2018 г.

Анализ современной городской застройки, в частности строительство культурных объектов в Харбине, позволил сделать заключение. Современные архитектурные формы имитируют природные компоненты. В этом случае искусственная природа становится частью урбанизированной среды. Направление это сформировалось как стиль био-тек. Возможности современной техники позволяют реализовать практически любую фантастическую форму. В архитектурных имитациях учитываются характеристики природного образа и на сколько они вписываются в существующую природную и урбанистическую среду. Современное архитектурное формообразование связано с использованием культурных традиций. В архитектуре символическими составляющими становятся элементы национальных произведений: графика, живопись, мозаика, поэзия и т. д. И феномен традиционной культуры воплощается в современной форме, в оболочке архитектурного объекта. Такие архитектурные сооружения пробуждают конкретные образы. При таком формотворчестве большое значение имеют конструктивные особенности сооружения. Ретро стили в архитектуре используются для демонстрации неразрывной связи с историческим прошлым или для искусственного «состаривания» городской среды. Как правило, в этом отношении существуют определенные архитектурные прототипы или образцы.