Particular law-enforcement aspects of establishing an objective side of an administrative offence specified in part 1, article 20.20 of the Administrative Offences Code of the Russian Federation

Izinger Aleksandr Viktorovich PhD in Law Associate Professor at the Department of Public Order Protection Organization of Tyumen Institute of Professional Training of the Ministry of Internal Affairs of Russia 625049, Russia, Tyumenskaya oblast', g. Tyumen', ul. Amurskaya, 75 Alexander_16.08@mail.ru Other publications by this author

Объективная сторона, являясь неотъемлемым элементом состава правонарушения, представляет собой совокупность внешних признаков, характеризующих данный проступок, к которым относится деяние (действие либо бездействие), противоправность (формальный аспект), вредный результата (содержательный аспект), причинная связь между действием и вредным результатом ^{[1, с. 217]}.

Четкое определение границ объективной стороны позволяет квалифицировать определённые действия именно как противоправные. Современное административное законодательство характеризуется наличием составов административных правонарушений имеющих, как простую, так и сложную для квалификации, объективную сторону. К последним можно отнести административное правонарушение, предусмотренное ч. 1 ст. 20.20 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее – КоАП России). При всей кажущейся простоте формулировки объективной стороны указанного правонарушения: «потребление (распитие) алкогольной продукции в местах, запрещённых федеральным законом», в правоприменительной практике нередко возникают ситуации, требующие досконального разбора деяния для установления либо исключения наличия признаков характеризующих данный элемент. Так, неоднозначными являются ситуации, хотя и проявляющиеся в потреблении (распитии) алкогольной продукции в запрещённых местах, но формально не являющиеся правонарушением (распитие алкоголя из немаркированной тары, например, из пластиковых стаканчиков, спиртосодержащих жидкостей, не относимых к алкогольной продукции и т.д.), либо наоборот, формально относящиеся к потреблению (распитию) алкогольной продукции, но фактически не являющимся таковым (приготовление к потреблению, нахождение в общественном месте с открытой тарой, содержащей алкогольную продукцию и т.д.). Отсутствие четко установленных границ, либо единого подхода к трактованию объективной стороны данного правонарушения, приводит к тому, что правоохранительные органы не всегда могут адекватно реагировать на указанные деяния, обеспечивая защиту нарушаемых общественных отношений.

В отечественной науке различным аспектам данного вопроса уделялось значительное внимание, но, к сожалению, говорить о том, что в настоящее время выработан единый подход к однозначному определению данного элемента состава правонарушения нельзя.

Как представляется, для правильного определения объективной стороны правонарушения связанного с потреблением (распитием) алкогольной продукции в местах, запрещённых законом, необходимо обратить, прежде всего, внимание на объект данного деяния. Исходя из того, какие, защищаемые данной нормой, общественные отношения являются приоритетными: здоровье граждан (характеризующееся запретом на потребление алкогольной продукции), либо общественный порядок и общественная безопасность (характеризующиеся запретом на потребление алкоголя именно в запрещённых законом местах, когда оказывается негативное воздействие на окружающих), и зависят границы объективной стороны.

Вопрос здоровья нации имеет существенное, а зачастую и основополагающее значение для любого современного государства. Не является в данном случае исключением и Российская Федерация, закрепившая на законодательном уровне обязанность органов государственной власти заботу о здоровье населения страны. Данная обязанность содержится, как на уровне Конституции Российской Федерации (ст. 41), так и уровне программных документов, например, Концепции реализации государственной политики по снижению масштабов злоупотребления алкогольной продукцией и профилактике алкоголизма среди населения Российской Федерации на период до 2020 года^[2], Концепции демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года^[3], Концепции общественной безопасности в Российской Федерации^[4] и т.д. Всё это свидетельствует об активном участии государства в процессе охраны здоровья населения. При этом следует отметить многоаспектность решения данной задачи, ориентированной как на прямое воздействие (улучшение системы здравоохранения, введение диспансеризации населения, снижение уровня негативного влияния окружающей среды и т.д.), так и опосредованных, направленных на установление ограничений в определённых действиях граждан, наносящих вред либо самому гражданину, либо окружающим (запрет на курение в определённых местах, запрет на не медицинское потребление наркотических средств, установление ответственности за потребление (распитие) алкогольной продукции в запрещённых местах и т.д.).

В этой связи, не случайно законодателем введена административная ответственность за вышеуказанные действия:

- ст. 6.24 КоАП России «Нарушение установленного федеральным законом запрета курения табака на отдельных территориях, в помещениях и на объектах»;

- ст. 6.9 КоАП России «Потребление наркотических средств или психотропных веществ без назначения врача либо новых потенциально опасных психоактивных веществ»;

- ст. 20.20 КоАП России «Потребление (распитие) алкогольной продукции в запрещённых местах либо потребление наркотических средств или психотропных веществ, новых потенциально опасных психоактивных веществ или одурманивающих веществ в общественных местах».

При этом в данном случае необходимо обратить внимание на некоторую кажущуюся нелогичность местоположения ст. 20.20 КоАП России. Если иные вышеотмеченные административные правонарушения посягают на здоровье, санитарно-эпидемиологическое благополучие население, то есть, прежде всего, наносят вред здоровью самому субъекту правонарушения либо непосредственно окружающим, то объектом правонарушения, предусмотренного ст. 20.20 КоАП России, является общественный порядок и общественная безопасность. То есть, вынесение состава, связанного с потреблением алкоголя, в главу 20 КоАП России подчеркивает, что основным объектом защиты со стороны государства в данном случае является не здоровье граждан, выражающееся в попытке оградить их от потребления алкоголя в целом, а именно общественный порядок и общественная безопасность. Данный вывод подтверждается отсутствием законодательного запрета на потребление алкоголя как такового. Указанные действия государством расцениваются как законные, касающиеся прав граждан, и требующие ограничения лишь в случае, когда они затрагивают интересы других.

Вместе с тем, следует учитывать и нюансы определения, в качестве объекта данного правонарушения, общественные отношения в сфере общественного порядка и общественной безопасности. Указанное деяние не наносит какого-либо материального вреда другим, и даже апеллирование к тому, что значительное количество правонарушений и преступлений совершается в состоянии опьянения^{[5, с. 25]}, а, следовательно, потребление (распитие) алкогольной продукции является общественно вредным, нельзя считать аргументированным. Сам факт потребления алкоголя, вне привязки к определённым местам, либо нахождения в любой степени опьянения, в данном случае являлся бы самостоятельным административным правонарушением. То есть, в этом плане следует отметить некоторую осторожность со стороны государства во вмешательстве в права и свободы граждан, не затрагивающих интересы других. Государство, в лице органов государственной власти, не берёт на себя репрессивных обязанностей реагирования по всем фактам потребления алкоголя, как это не однократно бывало в истории, как нашей, так и зарубежных стран, путем введения «сухого закона», а воздействует, указывая рамки дозволенного поведения, не затрагивающего интересы других, и как отмечалось ранее, устанавливая ответственность при выходе за них.

Следовательно, можно говорить, что основным объектом правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.20 КоАП России будет являться выход за законодательно установленные рамки допустимого потребления (распития) алкоголя, в демонстративном их игнорировании, а также негативном примере, дающем основание полагать, прежде всего, несовершеннолетним, что такое поведение является допустимым. Таким образом, оказывается опосредованное общественно вредное воздействие на общественный порядок и общественную безопасность.

Опираясь на понятие общественного порядка (в узком смысле) как систему волевых общественных отношений, формирующихся и развивающихся в общественных местах, урегулированных правовыми и иными социальными нормами, обусловленных интересами государства, общества и личности, направленных на поддержание общественного спокойствия, а также уважение чести, человеческого достоинства и общественной нравственности^{[6, с. 216]}, и учитывая, что общественный порядок и безопасность могут нарушаться по отдельности, можно констатировать, что для установления объективной стороны административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.20 КоАП России, основным должна являться оценка деяния со стороны, прежде всего, общества и граждан.

Таким образом, объективную сторону административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.20 КоАП России, образуют действия, направленные на потребление (распитие) алкогольной продукции в местах, запрещённых федеральным законом, и воспринимаемые окружающими как таковые, дающие право на понимание, что в данном случае осуществляется нарушение установленного общественного порядка.

Беря за основу указанный подход, опирающийся на мнение граждан о том, является ли действия лица фактом потребления (распития) алкогольной продукции, и учитывая соотношение места распития с перечнем запрещённых мест, правоохранительные органы должны пресекать данное правонарушение и привлекать виновного к ответственности.

В данном контексте следует обратить внимание на то, что:

1. Невозможно совершение данного правонарушения при отсутствии свидетелей, так как в противном случае отсутствует негативное воздействие на общество.

2. Не имеет принципиального значения определение начала и конкретные действия означающие распитие (потребление), так как наличие противоправного деяния либо его отсутствие зависит от оценки обществом, а именно свидетелями. То есть, даже если гражданин открыл, например, бутылку, но не сделал ни одного глотка (либо этого не видели), но со стороны свидетелей есть четкое понимание, что он будет его распивать, то факт потребления, исходя из объекта правонарушения, можно считать установленным. Сходно следует рассматривать и ситуацию, если гражданин осуществил подготовку к потреблению алкогольной продукции в запрещённом месте (разложил закуску, подготовил рюмки и т.п.), но даже не открыл бутылку, а общество воспринимает, через свидетельские показания, эти действия как общественно вредные, то он также должен подлежать административной ответственности.

3. Не имеет значение наличие маркировочных данных на таре, если по аналогии с предыдущим пунктом, обществом потребляемая жидкость воспринимается как алкогольная. При этом, является вполне допустимым обратная ситуация, заключающаяся в потреблении алкоголя из тары свидетельствующей о его безалкогольности (перелитый алкоголь в коробку из-под сока, пиво с указанием на нулевое содержание алкоголя), если, как подчеркивает Давыдов М.В., граждане, находящиеся в общественном месте в присутствии потенциального правонарушителя, не воспринимают внешне факт распития. Практика показывает, что в данном случае факт потребления алкогольной продукции в общественном месте отсутствует в связи с тем, что своими действиями по сокрытию противоправного деликта лицо не нарушает общественные отношения, предусмотренные главой 20 КоАП России^{[5, с. 26]}.

Но данный подход порождает своего рода правовую коллизию, ведь в качестве основного элемента объективной стороны выступает потребление именно алкоголя, а не любой иной жидкости, воспринимаемой обществом как алкоголесодержащей.

Законодатель, в КоАП России, закрепляет ответственность именно за распитие (потребление) алкогольной продукции, понятие которой содержится в Федеральном законе от 22 ноября 1995 г. № 171 «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции»^[7]. Представляется вполне очевидным недопустимость привлечения лица к административной ответственности за потребление жидкости, которая, несмотря на мнение окружающих, не является алкогольной. Аналогичная точка зрения отражена и в работах О.А. Дизер^{[8, с. 141]}, исходящая из того, что в данной ситуации отсутствует существенный признак объективной стороны – распитие алкогольной продукции, а, следовательно, это исключает наказание за правонарушение предусмотренное ч. 1 ст. 20.20 КоАП России.

Таким образом, в целях обеспечения баланса интересов государства, общества и граждан, исходя из границ объективной стороны потребления (распития) алкогольной продукции в местах, запрещённых федеральным законом, при доказывании данного факта следует учитывать два момента:

1. Гражданами, обществом действия отдельного лица должны восприниматься как потребление (распитие) алкогольной продукции, с конкретизацией в свидетельских показаниях, что явилось основой для таких выводов.

Причём со стороны правоохранителя должна даваться критическая оценка этим доводам, ориентированная на сложившиеся в обществе нормы и правила поведения, исключая при этом различного рода домыслы.

2. Должен быть доказан факт потребления (распития) именно алкогольной продукции.

В целях повышения оперативности и обеспечения экономической целесообразности данного процесса следует отказаться от ряда процессуальных процедур, предусматривающих изъятие предполагаемого алкоголя и его экспертное исследование. В качестве альтернативы этим формам доказывания вины, необходимо разработать и принять на вооружение органов внутренних дел экспресс-тесты, позволяющие на месте административного правонарушения, незамедлительно определять в исследуемой жидкости наличие алкоголя, достаточного для его отнесения к алкогольной продукции, соответствующей критериям Федерального закона от 22 ноября 1995 г. № 171^[7], а также законодательно закрепить процессуальный порядок их использования (оформление протокола, наличие понятых и т.д.). Причем необходимо акцентировать внимание, что данный механизм экспресс-тестирования должен быть повсеместным, то есть применим и при наличии на таре алкогольной продукции соответствующей маркировки, так как её содержимое может не соответствовать виду жидкости указанной на этикетке.

Таким образом, отраженный механизм определения объективной стороны правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 20.20 КоАП России позволит более оперативно, законно и обоснованно привлекать виновных лиц к ответственности, обеспечивая тем самым защиту именно тех общественных отношений, которые образуют объект данного противоправного деяния.