Genesis and the current state of criminalistic diagnostics of handwriting

Didenko Ol'ga Aleksandrovna PhD in Law Associate Professor at the Department of Criminal Law, Criminal Proceedings and Forensic Science of the Russian Transport University 127994, Russia, g. Moscow, ul. Obraztsova, 9, str. 9 diola@mail.ru

Firsov Gennadiy Vital'yevich Deputy Head of the Department of the Fundamentals of Forensic Science of Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia 400089, Russia, Volgogradskaya oblast', g. Volgograd, ul. Istoricheskaya, 130 va4all@yandex.ru

Возможности диагностических судебно-почерковедческих исследований в настоящее время достаточно велики. Информация, полученная в результате их проведения, обеспечивает быстрое и полное установление конкретных обстоятельств совершенного преступления. Вместе с тем дальнейшие перспективы развития этого направления почерковедения видятся во всестороннем изучении практики применения ранее разработанных методик решения диагностических задач, анализе эффективности их применения в современных условиях, уточнении последовательности действий эксперта, а также проведении других исследований. Тактико-организационные основы диагностической судебно-почерковедческой экспертизы, в свою очередь, необходимо пополнить соответствующими рекомендациями, так как существующий алгоритм взаимодействия следователя и эксперта не в полной мере удовлетворяет потребностям современной практики.

Криминалисты рассматривают решение диагностических задач в изучении следов механизма преступления при определении свойств и состояний объектов, а также в определении причин обнаруженных изменений, обусловленности установленных фактов совершенным противоправным деянием ^[1].

Современные криминалистические диагностические исследования почерка относятся к предмету судебно-почерковедческой экспертизы и нацелены на решение задач, не связанных непосредственно с идентификацией конкретного исполнителя почерковой реализации. Существующие и разрабатываемые в настоящее время научные и методические основы криминалистической диагностики почерка базируются на теоретических положениях судебного почерковедения, существующих методических рекомендациях, экспериментальной базе и практической деятельности эксперта-почерковеда.

Криминалистическая диагностика почерка широко востребована при решении следственных и экспертных задач, способствующих установлению истины по уголовному делу. Наряду с практической стороной, важной ее составляющей являются разработка новых и пересмотр имеющихся положений и дефиниций теоретической направленности. Изучением подобных вопросов занимаются ученые-почерковеды как в Российской Федерации, так и за ее пределами, однако, несмотря на достаточно широкий спектр решаемых сегодня диагностических задач, их внушительная часть продолжает относиться к разряду неразрешимых и нуждающихся в соответствующих методиках исследования. Развитие и совершенствование данной области знаний представляется нам весьма перспективным направлением, требующим целенаправленных усилий со стороны ученых-почерковедов, причем научные разработки должны охватывать теоретические, экспериментальные, методические и организационные аспекты рассматриваемого вопроса, а комплексный подход позволит обеспечить более целостное и всестороннее представление о них. В связи с этим первоначально необходимо проследить динамику их развития в историческом аспекте.

Изучение эволюции судебно-почерковедческих диагностических исследований свидетельствует о давней связи почерковедения с графологией (от греч. «grapho» – пишу, «logos» – учение), фрагментарные упоминания о которой можно найти уже в древнекитайских летописях (период с XVI в. до н. э. по III в. н. э.), приходящихся на времена правления династий Шан (Инь) – Хань. Античные источники (IX в. до н. э. – VI в. н. э.) содержат отдельные сведения о диагностических исследованиях почерка (труды Аристотеля, Платона и др.).

Эпоха Возрождения сохранила сведения о таких исследованиях почерка, которые являются предметом изучения графологии. Так, ее теоретические основы можно найти в трактате Камилло Бальдо «О способах узнать образ жизни, характер и личные качества человека по его письму», опубликованном в Италии в 1622 г. и ставшем первым печатным источником, где автор исследовал почерк в обозначенном направлении.

В XIX в. развитие графологии связывают с именами аббатов Фландрина и Мишона, которые основали свою школу, обучая в ней тайнам письма всех желающих. В 1872 г. в свет вышла их совместная работа «Тайны письма», в которой впервые можно встретить термин «графология».

Следствием роста популярности графологии стало географическое расширение границ ее распространения (Германия, Россия, Франция и др.). На рубеже XIX–XX вв. прославились графологи Н. Д. Ахшарумов, Г. Буссе, Р. Визер, Д. М. Зуев-Инсаров, Р. Заудек, Д. И. Карабанович, Ж. Крепье-Жамен, Л. Клягес, В. Лангенбрух, Э. Малеспин, И. Ф. Моргенштерн, М. Перио, К. Титтель, Ф. Ф. Тишков и др.

На этапе изучения диагностических возможностей почерка, где главная роль отводилась графологам и представителям естественнонаучных дисциплин, получен большой объем информации о механизмах письма, его биомеханике, а также о процессе формирования и функционирования письменно-двигательного навыка.

В ходе дальнейшего развития диагностики в судебном почерковедении к ней обратились и криминалисты, в том числе один из ведущих отечественных исследователей Е.Ф. Буринский, работавший на рубеже XIX–XX вв. Важным и логичным направлением развития криминалистической диагностики он видел вовлечение в данную сферу исследований представителей естественных наук, в первую очередь медиков, а также акцентировал внимание на сложности изучения природы письма и почерка ^[2]. Своей деятельностью Е. Ф. Буринский заложил фундамент будущих диагностических исследований, установив зависимость между почерком и отдельными свойствами личности.

Дальнейшее развитие в познании закономерностей акта письма как средства запечатления мысли писавшего связано с деятельностью С. М. Потапова, считавшего, что свойства, соотношения и обусловленность движений при письме проявляются и подлежат изучению через определение признаков ^[3]. Здесь прослеживается переход от понимания почерка как следствия деятельности органов, производивших письмо (Е. Ф. Буринский), к трактовке почерка, предложенного С. М. Потаповым, как движениям, причем не изолированно проделанным, а составляющим совокупность. Отражение в рукописи данной системы, выработанной каждым пишущим в процессе обучения и практического применения сформированных навыков письма, и является, по мнению автора, почерком.

Третий этап развития криминалистической диагностики почерка можно охарактеризовать параллельными исследованиями диагностической составляющей письма отечественными криминалистами.

В отечественной школе судебного почерковедения периодизация развития диагностики почерка рассматривается учеными по-разному. Мы солидарны с точкой зрения В. Ф. Орловой, которая выделяет:

− диагностические исследования, направленные на поиск связи типологии почерка с типологическими свойствами личности;

− изучение почерка в целях определения отдельных свойств личности;

− развитие теории об избирательной изменчивости почерка.

Среди исследователей, отмечавших наличие влияния отдельных свойств нервной системы на то, каким будет почерк у человека, можно назвать Г. В. Алтухову, Г. И. Бодягина, Е. В. Гурьянова, А. И. Манцветову, И. П. Неумывакина, В. Ф. Орлову, В. А. Трубникову, И. М. Фрейдберг.

Так, Г. И. Борягин (с ним солидарна В. Ф. Орлова) был убежден, что существует определенная зависимость почерка от типа высшей нервной деятельности человека (по И. П. Павлову). В своей работе он предположил существование зависимости письма человека от его типологических свойств ^[4].

В продолжение изучения диагностических свойств почерка группа ученых (А. И. Манцветова, В. Ф. Орлова и И. А. Славуцкая) рассмотрела вопрос определения путей оценки способностей пишущего изменить свой почерк, а также влияние на процесс письма необычных условий. Особенность исследования заключалась в том, что задача установить зависимость почерка от типологических свойств личности решалась с учетом разделения высоковыработанных почерков ^[5].

Некоторые почерковеды (Е. В. Гурьянова и др.) пытались проследить зависимость или найти баланс между протеканием различного рода нервных процессов (с учетом силы, динамичности, уравновешенности), их возбуждения либо торможения, и возможности отображения этих процессов в почерке конкретного лица. Как было верно подмечено В. Ф. Орловой, вопрос о зависимости динамичности протекания нервных процессов и вариационности тесно взаимосвязан с вопросом о соотношении «жестких» и «гибких» двигательных систем, составляющих содержание почерка.

Необходимо выделить ряд работ по судебному почерковедению, направленных на получение более достоверных результатов исследований путем широкого применения математических и вероятностно-статистических методов. Наиболее примечательной, на наш взгляд, является разработка П. Г. Кулагиным и А. И. Колонутовой методики дифференциации почерков на мужские и женские ^[6]. Их исследования позволили добиться решения проблемы установления пола исполнителя, которой занимались графологи в течение многих лет. Это было достигнуто лаконичным сочетанием относительно небольшой комбинации признаков почерка, и наличие ряда ограничений не умаляет её выдающегося значения.

Со временем отечественные криминалисты продолжили развивать диагностику почерка с использованием указанных методов, однако их методики были информационно более перегруженными и давали менее надёжный результат.

Дальнейшие направления развития криминалистической диагностики в почерковедении связывают с именами таких исследователей, как А. Н. Герасимов, В. А. Ефремов, А. Б. Левицкий, Ю. Н. Погибко, В. В. Серегин, Т. Х. Хускивадзе и др. Работы этих ученых были направлены на увеличение количества методов, позволяющих достоверно определять, помимо пола и возраста лица, его отдельные психофизиологические характеристики. Некоторые из них разрабатываются и на современном этапе. Кроме того, целая плеяда ученых (Л. Е. Ароцкер, Н. С. Вольвач, С. М. Вул, Г. Н. Гордеева, В. Г. Гузкова, М. С. Еливанова, А. А. Куприянова, И. М. Можар, А. Р. Расулов, В. В. Томилин и др.) занималась изучением еще одного важного вопроса – избирательной изменчивости почерка.

Так, Л. Е. Ароцкер, стоявший во главе авторского коллектива, впервые предпринял попытку разностороннего подхода к «неидентификационным» исследованиям почерка, затронув как теоретические аспекты данного вопроса, так и практическую составляющую. Учеными экспериментально исследовалась степень влияния на почерк физической усталости, низкой температуры, выполнения рукописей с разрывом во времени и др., при этом такие исследования принципиально отделялись от идентификационных ^[7].

А. А. Куприяновой ^[8] удалось теоретически обосновать влияние на почерк «сбивающих факторов» и ввести в теорию термин «диагностическое исследование». Дальнейшее развитие такого рода задач сопровождалось экспериментами, методологические особенности которых заключались в использовании математических методов.

В рамках криминалистической диагностики почерка изучался вопрос о возрастной изменчивости почерка (Т. А. Чепульченко) и подписи (В. В. Липовский). Исследователи пытались определить сам факт влияния возрастных изменений человека и степени его старения на выполнение рукописного текста и подписи. Авторами были разработаны методические рекомендации по решению диагностических задач по установлению факта выполнения рукописи лицом пожилого или старческого возраста.

Научные изыскания в области криминалистической диагностики почерка продолжились и в начале XXI в. Важные исследования по диагностике психопатологии письма представлены в работах М. В. Бобовкина ^{[9, 10]}.

Проводя свои исследования, автор разделяет позицию А. И. Винберга, рассматривающего письмо как целостный объект судебной экспертизы в единстве его смысловой и двигательной сторон ^[11], который содержит большой объем полезной информации об авторе-исполнителе рукописи и позволяет решать наиболее сложные экспертные задачи, включая диагностику психопатологии письма.

Ряд вопросов, возникающих при решении диагностических задач, были затронуты А. Ф. Купиным в труде «Криминалистическое исследование рукописей, выполненных с подражанием почерку другого лица» ^[12]. Практическую направленность данной работе придает разработка методики криминалистического исследования почерковых реализаций, выполненных с подражанием почерку другого лица.

В научных дискуссиях вопрос криминалистической диагностики подлежит сегодня активному обсуждению. При этом полемика, развернувшаяся при участии таких представителей современного научного криминалистического сообщества, как П. В. Бондаренко ^[13], О. Г. Зерновая ^[14], С. М, Бобовкин ^[15], В. М. Данилкина ^[16], Т. И. Исматова и А. М. Орлова ^[17], и др., свидетельствует об актуальности и востребованности рассматриваемой области знаний, а также указывает на острую необходимость в дальнейшем изучении этого направления в целях совершенствования и пополнения арсенала эксперта-почерковеда новыми теоретическими и методическими средствами для эффективного решения разноплановых диагностических задач.

Перспективы развития изучаемого направления видятся в следующем:

− проведении дальнейших диагностических исследований в отношении наиболее распространенных в настоящее время почерковых объектов – текстов малого объёма, кратких записей и подписей;

− совершенствовании теоретических (уточнение предмета, объекта, задач и субъектов криминалистической диагностики почерка; дальнейшее развитие ее теоретического базиса), методических и организационных (связанных с субъектами исследования, организацией производства таких экспертиз, взаимодействия экспертов со следователями, оценкой и использованием полученных результатов) основ, которые будут способствовать комплексному, всестороннему и полному изучению криминалистической диагностики почерка.

Таким образом, детальный анализ научных источников, затрагивающих вопросы криминалистической диагностики почерка, свидетельствует о том, что современное состояние этой области знаний можно охарактеризовать как имеющее высокий уровень развития. Вместе с тем он не отвечает потребностям современной практики и, соответственно, отдельные направления диагностики нуждаются в дальнейшем совершенствовании. При этом, с одной стороны, имеют место положительное влияние новейших разработок и совершенствование ряда теоретических положений, подкрепленных практической составляющей, которая опирается на результаты экспериментальных исследований, а с другой – необходима целенаправленная совместная работа специалистов в разных областях знаний в целях решения почерковедческих диагностических задач, что продиктовано стремлением перевести на качественно новый уровень деятельность правоохранительных органов по выявлению, расследованию и раскрытию преступлений.