Space Transformation of the Economy: Harbingers and Trends

Введение

Теоретические представления о космической экономике как целостной системе еще не сложились. Однако эксперты-практики говорят о ней, как о реальном феномене, тем более, что связанные с космосом разнообразные субъекты, виды и формы экономической деятельности не просто развиваются с впечатляющей скоростью, но через сети контактов и производственных цепочек соединяются в глобальную «космическую экосистему». Измерение прямых и косвенных эффектов космической экономики на жизнь общества также находится на начальной стадии. Но вывод о том, что значение современного космоса как драйвера устойчивого социально-экономического развития будет только возрастать, давно стал общепризнанным. Динамика перемен в космическом секторе, рост рынков, связанных с космическими приложениями, проникновение космических технологий в самые разные сферы общественной жизни, позволяют констатировать, что мы наблюдаем признаки космической трансформации мировой экономики в целом.

Космическая экономика как система

Классификация секторов экономики, основанная на степени «удаленности от природы», делает очевидным тот факт, что все многообразие хозяйственной деятельности, имеющей прямое или опосредованное отношение к космосу, невозможно локализовать в рамках какого-то одного сектора. Идет ли речь о классической трехсекторной модели (добыча сырья – производство – сфера услуг) ^[1-3], либо о современных концепциях, упоминающих четвертичный (экономика, основанная на знаниях) ^[4] и даже пятеричный сектор (экономика «золотых воротничков» ^[5-6]), нет сомнений, что системные элементы (субъекты, объекты, отношения), связанные с космосом, присутствуют и активно развиваются в каждом из них. Более того, космические достижения и перспективы меняют устоявшиеся представления о составе первичного сектора экономики, поскольку, к примеру, добыча космических ископаемых и других внеземных ресурсов может стать реальностью уже в недалеком будущем.

Поэтому не удивительно, что мировое сообщество, размышляя о роли космоса, все чаще рассматривает эту сферу не как совокупность различных видов деятельности, «связанной с непосредственным проведением работ по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела» ^{[7, п.1 ст. 2]}, а как сложную систему, целостный феномен – космическую экономику.

Как уже было отмечено, в экономической теории понятие космической экономики окончательно еще не сложилось, что не мешает экспертам активно им оперировать на практике. Вычленение сферы экономических отношений, связанных с космосом, является целесообразным еще и потому, что в процессе исследования, освоения и использования космоса создаются все новые экономические ценности и обеспечиваются ранее не существовавшие выгоды для человечества.

Космический форум Организации экономического сотрудничества и развития (далее - ОЭСР) определяет космическую экономику как «все государственные и частные субъекты, участвующие в разработке, продвижении и использовании связанных с космосом продуктов и услуг, начиная с исследований и разработок, создания и использования космической инфраструктуры (наземные станции, ракеты-носители и спутники) и заканчивая прикладными космическими средствами (навигационное оборудование, спутниковые телефоны, метеорологические службы и т.д.), а также научные знания, полученные в результате такой деятельности» ^{[8, с. 17-18]}.

Ядро космической экономики составляет космическая промышленность (space industry) – отрасль, которая в широком смысле представляет собой совокупность хозяйствующих субъектов, предоставляющих товары и услуги, связанные с космосом ^{[9, с.49]}. Но при этом индустриальная компонента является лишь частью длинной глобальной цепочки создания добавленной стоимости, которая «начинается с субъектов научных исследований и разработок, и производителей космической техники и заканчивается поставщиками космических продуктов и услуг конечным пользователям» ^{[10, с. 13]}. Сегодняшняя космическая экономика – это нечто большее, чем сумма составляющих ее элементов, поскольку обладает особым дополнительным системным свойством в виде постоянно распространяющегося и усиливающегося количественного и качественного влияния, которое оказывают на экономику и общество в целом вновь создаваемые космические продукты, услуги и знания ^[11-14].

Этапы становления космической экономики можно сравнить с тремя фазами развития взаимоотношений человечества с космосом: разведка (exploration), освоение (exploitation) и использование (utilization). Впервые публичный интерес к космосу сформировался в конце 1950-начале 1960-х годов и был связан с началом практического присутствия человечества в космическом околоземном пространстве. Это была «фаза разведки», характеризующиеся высокими рисками и требованиями, сформулированными не экономической, а исключительно политической целесообразностью. Второй этап пришелся на 1970-1980-е годы, когда основное внимание уделялось расширению знаний и совершенствованию технологий. Именно с этим временем связаны первые попытки обеспечить экономическую эффективность ряда космических приложений и привлечь интерес бизнеса. Третий этап начался в 2000-е годы, когда под воздействием эффектов глобальной цифровой революции на смену «старому космосу» (традиционная государственная космическая индустрия немногих стран-лидеров) пришел «новый космос» - мир бизнеса и технологических стартапов из более 80 стран мира ^[15-17].

Проблемы мониторинга космической экономики

Внимание к космической экономике постоянно растет, поскольку государства и частные инвесторы усматривают в этом высокотехнологическом секторе перспективный источник экономического роста и инноваций ^{[18, с. 16]}. На международном уровне структуры ООН пытаются анализировать ^[19] кросс-секторальное воздействие космоса во всех его измерениях (экономика, окружающая среда, социальное развитие, политика, правовая сфера и пр.) применительно к решению задач глобального устойчивого развития. Поиски и создание различных систем, позволяющих оценивать, как освоение космоса сказывается на жизни человечества и экономическом прогрессе, является на протяжении десятков лет актуальным предметом исследовательского интереса ^[20]. Однако в отсутствие общепринятых подходов ^[21] попытки концептуализации такой многогранной и динамично изменяющейся сущности как космическая экономика неизбежно приводят к ее редуцированию, упрощению, что сказывается как на теоретическом осмыслении происходящих процессов, так и на перспективах создания систем их мониторинга.

То, что сфера человеческой деятельности, связанная с космосом, является особым доменом хозяйствования – космической экономикой, подтверждает собственная сложная структура этого устойчиво развивающегося феномена, который нередко сравнивают с экосистемой ^{[18, 22, с. 9]}. Как уже было отмечено, в ее состав, наряду с многочисленными государственными институтами (космические агентства, космические департаменты в организациях гражданского и оборонного назначения) и собственно космической промышленностью (строительство ракет, спутников, наземных систем), входят прямые поставщики компонентов для космической индустрии, широкий сектор космических услуг (в основном коммерческие спутниковые телекоммуникации), а также университеты и научно-исследовательские институты, которые играют ключевую роль в НИОКР, как получатели государственных контрактов и инициаторы большей части инноваций в космическом секторе.

Однако, даже самое детальное описание элементов, имеющих отношение к космической экономике, не дает окончательной ясности в понимании того, каким образом функционирование этого феномена влияет на экономику в целом. Вдобавок, в силу того, что космос остается исключительно важной сферой национальных интересов и безопасности, доступная официальная статистика традиционно остается неполной и разрозненной, не позволяющей сформировать целостное представление об анализируемом объекте ^[23]. Данные «рассыпаны» и несопоставимы. Это характерно для всех прежних и новых международных, региональных и страновых классификаторов экономической деятельности, созданных в период «старого космоса», включая классификаторы ООН (даже его последняя версия ISIC, Rev. 4), Европейского экономического сообщества (NACE, Rev. 2), США (NAICS) и России (ОКВЭД 2). Как следствие, объективно затруднен как доступ к необходимой для анализа информации, так и возможности для корректных сравнений. Кроме того, из-за отсутствия единых научных подходов международные и национальные организации, специализирующиеся на мониторинге и оценках космической экономики, используют собственные модели и классификации, которые, как правило, не всегда сопоставимы друг с другом.

Международные наблюдения космической экономики

Миссию инициатора процессов стандартизации международного мониторинга космической сферы фактически взяла на себя ОЭСР, которая с 2007 г. разрабатывает методологические подходы к измерению космической экономики и использует их для оценки текущих пропорций ее мирового развития ^[18]. Сформулированные ОЭСР понятийная база и методические руководства позволяют с разной степенью успеха объединять в содержательные блоки довольно разрозненную информацию о космической активности различных государственных и коммерческих структур, проводить межстрановые сопоставления. Организация также выработала предложения по статистическому сближению региональных и страновых классификаторов. Эти работы находятся на начальной стадии, хотя уже имеется положительный опыт французского Национального бюро статистики (INSEE), выпускающего детальные обзоры развития космического сектора страны по ее регионам.

ОЭСР реализует программу международных сравнений, на основе страновых обзоров, посвященных государствам-членам Космического форума ОЭСР, отдельным странам ОЭСР и странам-партнерам, осуществляющим космические программы. Структура типового профиля данных страновых обзоров постоянно совершенствуется. Данные отчетов ОЭСР о российском космическом секторе отрывочны, поскольку Российская Федерация не является членом этой организации, не имеет статуса участника или наблюдателя Космического форума ОЭСР и не участвует в программе международных космических сопоставлений.

На Рисунке 1 приведены основные наборы данных, использованные ОЭСР в отчетах о сравнительных исследованиях космической экономики различных стран.

Рис. 1. Основные наборы данных, используемых ОЭСР в сравнительных исследованиях космической экономики различных стран (2019)

_____________________________________________________________________________________________________

(1) Индикаторы «FastFacts»: душевой космический бюджет (доллары США), государственный космический бюджет (% ВВП), доля космических НИОКР в бюджетных ассигнованиях, год запуска первого спутника, доля выпускников STEM-дисциплин в системе высшего образования;

(2) Тенденции в области космического бюджета и основные программы: консервативная оценка с поправкой на инфляцию за последние 10 лет (2008-2017), индекс потребительских цен и обменные курсы валюты;

(3) Продукция периодической научной печати на космическую тему: наукометрические показатели на основе 124 реферируемых научных журналов из Scopus Custom Data (Elsevier);

(4) Лучшие заявители патентов, связанных с космосом: данные относятся к семействам патентов IP5 (изобретения, запатентованные в пяти ведущих агентствах) в период между 2002-2005 и 2012-2015 годами;

(5) Проникновение спутниковых ИКТ-технологий: число абонентов спутникового телевидения и спутниковой широкополосной связи на 100 жителей;

(6) Связанные с космосом обязательства по оказанию помощи в целях развития: данные о донорах/получателях, связанной с космосом помощи в целях развития за период 2000-2016 годов.

Страны: Австралия, Германия, Индия, Италия, Канада, КНР, Мексика, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, Республика Корея, Соединенное Королевство, Соединенные Штаты Америки, Франция и Швейцария.

_____________________________________________________________________________________________________

Помимо международных структур разработкой систем мониторинга и оценки глобальной космической экономики активно занимаются частные корпорации, предоставляющие информацию на коммерческой основе. Так, например, одним из авторитетных источников данных об американском и мировом космосе считается созданный в 1983 г. Космический фонд (Space Foundation), который, помимо разнообразной статистики публикует регулярные сводные отчеты о состоянии глобальной космической экономики (The Space Report: Authoritative Guide to Global Space Activity) ^[24].

Американская Furton Corporation в 2008-2012 гг. и 2014 г. в инициативном порядке рассчитывала по собственной методике ежегодный Индекс космической конкурентоспособности (Space Competitiveness Index). Первые четыре рейтинга включали данные десяти стран – лидеров космического рынка (Бразилия, Канада, Китай, Индия, Израиль, Россия, США, Южная Корея, Япония, а также Европа как единое целое). Отчет 2012 г. был дополнен сведениями об Австралии, Аргентине, Иране, Украине и Южной Африке. Методика была основана на анализе более 40 показателей, характеризующих развитие промышленности, человеческого капитала и государственных институтов ^[25-26].

Представляют также интерес разработки компании Bryce Space and Technology, в которых используется понятие «космическая экосистема», даются оценки структуры и объемов глобальной космической экономики ^{[22, 27]}.

Национальные системы мониторинга (пример UK Space Agency)

Наряду с международными сопоставлениями развиваются национальные системы оценки космического сектора экономики. В качестве примера можно привести деятельность Космического агентства Соединенного Королевства (UK Space Agency), которое с 2010 г. раз в два года выпускает публичные отчеты о масштабах и состоянии британской космической индустрии (Size and Health of the UK Space Industry) ^[28]. Отчеты на контрактной основе готовят авторитетные консалтинговые компании страны (2010, 2012 – Оxford Economics; 2014, 2016, 2018 – London Economics). Характерно, что британские правительственные аналитики употребляют термин «космическая экономика» лишь в глобальном масштабе, а на национальном уровне говорят о «космической индустрии Соединенного Королевства». Научное определение и фактическое содержание термина «космическая индустрия» («космическая отрасль») постоянно уточняются. В настоящее время для выделения из прочих видов экономической активности именно космической отрасли используется структурно-функциональный подход: «все организации, вовлеченные в какой-либо степени в любой вид деятельности, имеющей отношение к космосу» ^{[28, с. 3]}.

Организации разделяются на коммерческие и некоммерческие, исходя из того, получают ли они прибыль от собственной космической деятельности, либо их активность финансируется из бюджета государства и частных компаний. Что касается систематизации космической деятельности, то она разделена на четыре большие группы: космическое производство (проектирование и/или производство космической техники и подсистем); космические операции (запуск и/или эксплуатация спутников и/или космических аппаратов); космические приложения (использование спутниковых сигналов и данных); специализированные вспомогательные услуги (например, страховые, финансовые, юридические услуги, маркетинговые исследования, разработка IT-технологий и пр., включая разработку принципов космической политики и регулирующих актов).

Характерно, что оценки не ограничиваются собственно космической отраслью, поскольку комические приложения и услуги широко используются за ее пределами. Космос определяется как критический элемент национальной инфраструктуры Соединенного Королевства, поскольку космические (в первую очередь спутниковые) технологии служат основой для реализации широкого спектра «некосмической» деятельности (включая потребительский, промышленный и государственный сектор). Субъекты такой деятельности именуются «пользователями» (users) космических услуг.

Для того, чтобы более четко выделить кластер коммерческих пользователей, эксперты понимают под ними «те поддерживаемые спутниковыми службами организации британской индустрии, чей бизнес будет серьезно нарушен, даже после корректировки деактивированных спутников» ^{[28, с. 4]}.

«Экспансия» космоса как предвестник космической трансформации мировой экономики

Рост влияния космической экономики на жизнь людей и прогресс становится все более очевидным. «Экспансия» космоса в самые разные сферы общественной и экономической системы еще несравнима с эффектами цифровой революции, но уже позволяет говорить о наличии предвестников космической трансформации мировой экономики.

Для того, чтобы яснее увидеть эту картину в аналитических координатах, представляется перспективным использовать подход британских экспертов, разделяющих «восходящую» (upstream) и «нисходящую» (downstream) цепочки активности в космической сфере. Восходящая цепочка обеспечивает производство космических технологий (от научных исследований и производства космических систем, средств выведения и наземных комплексов, позволяющих поддерживать функционирование космических аппаратов на земной орбите и за ее пределами). Нисходящая цепочка связана с использованием космических технологий (в первую очередь услуги наблюдения Земли, глобальные системы спутниковой навигации и спутниковая связь), как в самом космическом секторе, так и вне его ^[29].

Таким образом, все многообразие видов и форм деятельности можно разделить на два потока: «земная экономика – космосу» (upstream segment) и «космос – земной экономике» (downstream segment), то есть сегмент, «производящий» космические технологии, и сегмент, «потребляющий» их. Хотя, разумеется, на практике производство и потребление в сфере космической экономики довольно сложно разделить.

Другими словами, «производящий» сегмент включает в себя все виды деятельности, которые сосредоточены на проектировании, производстве, сборке, запуске, функционировании, техническом обслуживании, мониторинге, ремонте различных космических аппаратов, а также связанные с ними продукты и услуги. В то время как потребляющий сегмент характеризует все виды иной экономической деятельности, в которых используются результаты, полученные в процессе изучения, понимания и использования космоса, а также продукты и услуги, которые их поддерживают. В широком смысле, космическая экономика включает в себя научные исследования и результаты их использования, правовые, консультационные и финансовые услуги и другие виды сопутствующей деятельности, включая разработку космической политики.

Анализ показывает, что если на начальном этапе освоения космоса многие практические приложения не были экономически жизнеспособными, а их возникновение диктовалось соображениями, далекими от коммерческих выгод, то сегодня именно «нисходящий» («потребляющий») сегмент космической экономики развивается наиболее успешно. При этом растет и «полезная отдача» от изделий, отправленных человечеством в космос, поскольку достижения в области космических технологий, методах миниатюризации и интеграции, а также новые используемые материалы сокращают традиционный компромисс между размером и функциональностью космических аппаратов ^[30].

Согласно Регистру ООН (UN Online Index of Objects Launched into Outer Space), число объектов, отправленных в космическое пространство с 4 октября 1957 г. (первый советский спутник) по 4 октября 2019 г., достигло 8756 единиц. Около половины из них по-прежнему активны или жизнеспособны. Это означает, что все большее число участников (не только государств, но и отдельных компаний) получают доступ к космосу. Устойчиво высокий интерес бизнеса и общества к новым космическим продуктам и услугам и связанными с ними новыми возможностями для социально-экономического прогресса приводит к тому, что потребляющий сегмент космической экономики становится главным драйвером ее роста ^[31].

В Табл. 1 приведены расчеты темпов роста оборота мировой космической экономики. Относительное снижение ожидаемых оборотов космической экономики в период 2014-2016 годов (снижение темпов примерно на 2%) частично можно объяснить резким возрастанием космической активности за пределами США и укреплением доллара в результате сдвигов в обменных курсах. Тем не менее, за последние 10 лет среднегодовые темпы роста мировой космической экономики более чем в два раза превышают средние темпы роста мировой экономики ^[32].

Таблица 1. Динамика оборота мировой космической экономики

Если рассматривать глобальную космическую экономику в целом (без детализации по странам), то сегодня основной объем капитальных инвестиций в инфраструктуру формируется не государством (на долю бюджетных расходов приходится около 25%), а частными компаниями и фондами (в том числе, специализированными, например, Space Angels и Seraphim Capital). При этом очевидные (и хорошо разрекламированные) успехи первопроходцев (например, SpaceX или Blue Origin), на фоне быстрого снижения барьеров выхода в космос, стимулируют интерес новых участников рынка, ведут к взрывному росту новых бизнес-идей. Такая ситуация потенциально может привести к своеобразному «перегреву» космической экономики, несмотря на общее торможение экономического роста в мире.

Если рассматривать космос как перспективный инвестиционный тренд, то космическая экономика в ближайшем будущем окончательно выйдет за пределы аэрокосмической и оборонной отраслей (прежде всего, за счет дальнейшего развития секторов ИКТ и телекоммуникаций) и станет в полном смысле слова глобальной.

По оценкам медианного прогноза банковского холдинга Morgan Stanley, в ближайшие 20 лет доходы мировой космической индустрии, как минимум, утроятся и ее оборот (turnover) составит более 1 трлн. долларов США ^[33]. В итоге, объемы космической экономики превысят ВВП большинства стран Центральной и Восточной Европы, сравнятся с ВВП Индонезия и Мексики и приблизятся (примерно 80%) к ВВП Австралии (МВФ, 2018). По более оптимистичным оценкам инвестиционного банка Bank of America Merrill Lynch, космическая экономика (в том числе, за счет программ освоения Луны) вырастет в восемь раз в ближайшие тридцать лет, достигнув уже 2,7 триллиона долларов США к 2045 году ^[13].

Помимо прямого долгосрочного влияния (impact) космической экономики на экономический рост (прим.: в зависимости от типа акторов к таким выигрышам может относится: повышение эффективности аллокации ресурсов, улучшение состояния национальной безопасности и правоохранительной деятельности, доступность новых рынков, снижение степени информационной асимметрии, рост эффективности производства и снижение цен), все большую роль будут играть экономические эффекты второго порядка, связанные с непрямыми, или непреднамеренными актами взаимодействия и взаимовлияния (second order impacts) в рамках все большего числа реализуемых космических программ, а также другие эффекты, индуцированные их возможной синергией ^[34-36].

Характерный пример - совершенствование системы метеорологических спутников способствует улучшению прогнозирования погоды, что, в свою очередь ведет к повышению надежности спутниковой навигации на море. Не менее значимым результатом является рост качества прогнозов наступления опасных природных явлений (ураганы, цунами).

Еще один пример – это побочные (spinoff) технологии. Согласно определению NASA, спин-офф технологии – это коммерциализированный продукт, включающий технологию или опыт NASA, который приносит пользу общественности ^{[37, с. 6]}. Только в США космический сектор генерирует, в среднем, примерно 50 новых коммерческих spinoff технологий в год (в 2019 г. – 49), общие экономические эффекты которых достигают 10-12 млрд. долл. США. Структура отчетов NASA показывает, что трансфер космических технологий происходит во все cферы «земной жизни»: здравоохранение и медицина; общественная безопасность; транспорт; энергетика и охрана окружающей среды; информационные технологии; промышленное производство; потребительские товары и др. Нередко такие технологии производят настоящую революцию, и их кумулятивный эффект будет расти.

Как показывают расчеты, выполненные на основе данных Morgan Stanley Research Forecasts (2019), непрямые эффекты от развития космоса в стоимостном выражении могут в 2040 году составить более 40% всех доходов мировой космической экономики (см. Табл. 2). Согласно этому прогнозу, на долю производящего сегмента космической экономики будет приходиться менее 25% всех средств; а доля потребляющего сегмента (за вычетом государственных расходов, половина из которых традиционно приходится на оборону и национальную безопасность) достигнет почти 60%.

Таблица 2. Структура глобальной космической экономики в 2040 г.

Наличие достаточного капитала, разнообразных стратегических партнерств и быстро эволюционирующих бизнес-моделей позволяет утверждать, что в ближайшее время космическая экономики станет функционировать в режиме устойчивой и самоподдерживающей экосистемы ^[38]. Эксперты единодушно прогнозируют, что влияние космической экономики на формирование новых рынков и изменение существующей мировой экономической системы будет возрастать ^[39].

Все эти перемены и усиливающееся воздействие эффектов космической деятельности на самые разные сферы экономической жизни (и даже шире – на социально-экономический прогресс) можно трактовать как состояние перехода, или начало космической трансформации мировой экономики.

Заключение

Идея космической трансформации (трансформирующей роли космической экономики), обусловленная комплексным характером влияния космических технологий на современное социально-экономическое развитие, постепенно оформляется в публичном дискурсе.

Уже в начале 1980-х гг. американский писатель-фантаст и ученый Айзек Азимов в своей лекции, посвященной 25-летнему юбилею NASA (1983 г.), предвидел возникновение «общества, устремленного в Космос» (space-centered society) ^{[40, с. 79]} как нового явления, которое отделит будущее от прошлого.

В 2007 г. Администратор NASA Майкл Гриффин, открывая цикл публичных лекций, посвященных 50-летию агентства, назвал космическую экономику «экономикой, которая преобразует (transforming) нашу жизнь здесь, на Земле, способами, которые еще не очень поняты и оценены» ^[41].

В отчете Bryce Space and Technology для австралийского правительства (2017 г.) все «более широко разделяемое видение космоса как преобразующего начала для человечества» (an increasingly widely shared vision of space as transformative for humanity) называется одним из ведущих трендов развития космической экономики ^{[22, с. 10]}.

Убежденность в трансформирующей роли космической экономики все шире завоевывает общественное мнение, благодаря публичной активности космических визионеров, вроде Илона Маска, помноженной на возможности современных коммуникационных технологий. Однако очевидно, что, как и в случае, с феноменом цифровой трансформации, научное осмысление эффектов, возникающих вследствие динамичного развития «космической экосистемы», отстает от быстро меняющихся реалий.

На начальном этапе развитие космической экономики понималось, в основном, как новый механизм использованием отдельных космических технологий для решения традиционных экономических проблем. По мере осознания барьеров, рисков и выигрышей космической экономики, пришло ее более сбалансированное понимание как «всей деятельности по созданию экономической ценности и обеспечению выгод для людей» в процессе освоения космического пространства ^{[42, с. 20]}.

В начале 2010-х годов в ряде развитых стран, прежде всего, в США, сформировалась достаточно сбалансированные рыночные структуры между государственными и частными, коммерческими и некоммерческими, правительственными и неправительственными потребителями космических активов ^[43]. В свою очередь, резкое расширение участников космической деятельности (в условиях быстро меняющегося мира) запустило процесс переформатирования космической экономики на новых основаниях, среди которых особую роль стали играть не только экономические, но и политико-правовые регуляторы^[44].

Наиболее характерные пример – это инициатива правительства Люксембурга (2016) по созданию новой правовой экосистемы для привлечения в экономику страны компаний, специализирующихся на передовых направлениях космической деятельности. В результате, доля доходов страны от космического сектора в течение одного 2017 года возросла с нуля до 1,3 млрд. долларов США, что составило 2% ВВП Люксембурга ^[45]. Еще один пример – это недавние поручения (директивы) президента США в области космической деятельности. По мнению Д. Трампа, осмотрительность и ответственность исполнительной власти в планировании бюджетных расходов должна сопровождаться быстрыми мерами, способствующими экономическому росту и поощрять американское лидерство в развитии космического бизнеса ^[46]. В итоге, в условиях быстро меняющегося мира, такие локальные процессы совершенствования национального космического права могут привести к скачкообразному изменению общих правил конкурентной игры на глобальном космическом рынке ^[47].

Сами по себе космические технологии продолжают играть роль драйверов космической трансформации, но их назначение становится другим. Фактически, космическая трансформация сегодня связана и исходит из постоянно расширяющегося потока возникающих технологий, которые по своей природе тоже постоянно эволюционируют в интересах социума. Например, по данным портала Statista, в 2018 году крупнейшим подрядчиком NASA стал Калифорнийский технологический институт, с контрактной стоимостью около 2,7 миллиарда долларов США.

Судя по всему, трансформационный технологический сдвиг, связанный с эффектами «нового космоса» и космической экономики, может привести к периоду новой модернизации на основе дополнительных инноваций, а значит, к преодолению существующей ловушки устойчиво низких темпов экономического роста. Также ясно, что сами по себе меры исключительно макроэкономического регулирования являются необходимыми, но не достаточными для ускорения общей динамики экономических изменений [см., например, 48].

Возможная смена тренда должна быть связана с реальным укреплением новых локусов развития (космическая экономика), гибкими способами институционального и структурного проектирования (космическое право) и инвестициями в человеческий капитал (космическое образование), которые и сформируют триаду космической трансформации.