History in the “Digital Turn” Epoch: Stages and Problems. The example of Budget Surveys of Peasants’ Farms in the 20th Century

Mazur Liudmila Nikolaevna Doctor of History Professor, Document Studies, Archival Studies and State Administration History Department, Ural Federal University after the First Russian President B.N. Eltsin  of. 482, 4, ul. Turgeneva, g. Ekaterinburg, Sverdlovskaya oblast', Russia, 620000 lmaz@mail.ru Other publications by this author

Историческая наука за последние полвека пережила множество «поворотов», в том числе лингвистический, антропологический, культурологический, визуальный и проч. Большинство из них имеет методологическую природу, акцентируя внимание исследователей на тех или иных аспектах исторического познания – языке, мышлении, памяти, особенностях восприятия исторической информации и бытования исторического источника. В этом ряду сегодня все чаще звучит понятие «цифровой поворот» как отражение процессов трансформации той информационной среды, в которой функционирует историческая наука. В отличие от других «поворотов», цифровой имеет четко обозначенную технологическую природу, составными элементами которой выступают, во-первых, компьютерные технологии и формируемая ими новая цифровая информационная среда; во-вторых, технические средства, обеспечивающие доступность и качество обработки информации; в-третьих, профессиональные компетенции историка, необходимые для реализации исследований в новых условиях.

Не будем забывать, что история, как вид профессиональной деятельности, оформилась в условиях письменной культуры и опиралась на письменные технологии, в том числе на преимущественно письменную источниковую базу, методы удостоверения и анализа письменных источников и соответствующий (письменный) способ презентации полученного исторического знания. Эту традицию преодолеть не просто. Все выше обозначенные «повороты» представляют собой попытку вырваться из позитивистской модели историописания, ориентированной на реконструкцию событий, за счет расширения источниковой базы, привлечения новых междисциплинарных методов, дополняющих возможности традиционного источниковедческого анализа. Что же несет с собой «цифровой» поворот и какое влияние он оказывает на историческую науку?

Историческая наука в условиях «цифрового поворота»: от клиометрии к исторической информатике

В самом общем виде понятие «цифрового поворота» связано с использованием прикладных компьютерных технологий в историческом исследовании на различных его этапах (сбор, систематизация, анализ, презентация), а также с обращением к цифровым ресурсам – электронным копиям аналоговых документов или собственно электронным документам.

Л. И. Бородкин в 2015 г. выделил основные направления влияния цифровой революции на историческую науку – методическое, ресурсно-информационное, тематическое и теоретико-понятийное ^{[1, с. 60]}. Первое направление связано с расширением методического арсенала историка за счет привлечения новых методов, нетрадиционных для истории. Речь идет не только об использовании количественных методов, но и изучении исторических явлений и процессов с использованием методов компьютерного моделирования, визуализации, реконструкции. Второе направление охватывает процессы формирования цифровой информационной инфраструктуры исторической науки, которая дополняет и постепенно вытесняет традиционную – архивно-библиотечную, обеспечивая доступность не только документированной исторической информации, но и сведений, представленных в базах данных, геоинформационных системах и других компьютерных моделях данных.

Развитие технологий неизбежно влечет за собой и более значимые последствия – расширение тематического поля и проблематики исторических исследований, а также модернизацию языка науки, в котором появляются новые понятия, связанные не только с собственно IT-технологиями, но и методологическими подходами и практиками исторических исследований, опирающимися на них. Проблемы с понятийным аппаратом стоят очень остро: имеет место разрыв преемственности терминосистемы, который стал следствием методологического кризиса отечественной науки в 1990-е гг. Интеграция российской науки в международное научное пространство сопровождалась замещением сложившейся в советской практике терминологии понятиями, используемыми в западной науке. Это способствовало вестернизации и технологизации научного языка исторической науки, который стремительно обновляется вместе с развитием компьютерных технологий.

Остро стоит вопрос о необходимости нормализации используемого понятийного аппарата, систематизации понятий, так или иначе связанных с использованием компьютерных технологий – «историческая информатика», «Historical Computing», «Historical Information Science», «Digital Humanities» (цифровая гуманитаристика) и «Digital History» (цифровая история) и др. Каждое из них имеет свою историю, область применения, отличается смысловыми нюансами в обозначении общего процесса информатизации научно-гуманитарной сферы, что нашло отражение в монографии И. М. Гарсковой ^{[2, с. 113–121]}. Применительно к отечественной практике особую актуальность приобретает соотношение категорий «историческая информатика» и Digital History.

Рассматривая историю появления и использования указанных терминов, Л. И. Бородкин и И. М. Гарскова выделили их общие черты и особенности. Общее – это использование возможностей компьютерной техники и технологий для работы с исторической информацией (сбор, систематизация, анализ, презентация), в том числе их адаптация к задачам и специфике исторической науки. Различие состоит в особенностях рефлексии процессов компьютеризации и информатизации истории: в рамках исторической информатики просматривается тенденция к теоретико-методологическим обобщениям и анализу особенностей формирования новой информационной среды исторической науки. Проблематика Digital history ограничивается, преимущественно, технологическими вопросами, в том числе разработкой методов цифровой записи документов; атрибуции цифрового контента; совершенствованием технологий конвертации устаревших форматов в более современные, организацией доступа к оцифрованным данным. Но самое главное, историческая информатика появилась в результате специализации как отрасль исторической науки, а Digital history как ответвление Digital Humanities, т.е. представляет собой экспериментальную площадку для апробации новых IT-технологий для решения задач гуманитаристики ^{[2, с. 142–143; 3, с. 8]}.

Эти выводы свидетельствуют о незавершенности цифрового поворота, динамика которого определяется, с одной стороны, темпами развития новых технологий, а с другой – готовностью исторического сообщества их использовать для решения своих задач. Если прогнозировать перспективы исторической науки в условиях цифровой революции, которая отличается глобальным характером, то вполне логичным представляется вывод о цифровизации исторической науки и переходе не только истории, но и в принципе всей научной деятельности в новый формат электронно-цифровых коммуникаций.

Рассмотрим в динамике стадии цифрового поворота и последовательность трансформации научных практик с учетом особенностей развертывания последней (цифровой) информационной революции, поскольку эти процессы взаимосвязаны.

В научной литературе присутствуют разные точки зрения на число и содержание информационных революций, которые пережило и переживает человечество ^[4]. Если брать во внимание господствующие информационные технологии, то можно выделить 3 основные эпохи (древность – цивилизация – глобальное информационное общество) и, соответственно, две информационные революции, связанные с изобретением письменности и электричества (см. табл. 1).

Древность в информационном плане характеризуется монополией устных технологий, которые определяли темпы, границы развития локальных культур, их уникальность и своеобразие. Цивилизационный этап развития общества – это время формирования и господства письменной культуры, которая постепенно создала новый информационный профиль общества. В информационном плане развитие письменных коммуникаций связано с тем, что на смену устному сообщению приходит закодированный с использованием различных знаковых систем текст. Информационный этап эволюции общества связан с появлением компьютерных технологий, которые формируют принципиально новую для человека информационную среду, создавая новые возможности по обработке данных, скорости передачи, преобразования и доступности информации.

Таблица 1

Этапы эволюции информационной среды общества

Сегодня мы находимся на стадии перехода от письменной цивилизации к глобальному информационному обществу, переживая все сложности и проблемы социокультурных трансформаций, в том числе связанные с созданием и адаптацией новых информационных технологий к решению задач управления, образования, науки и т.д., а также их интеграцией в существующую информационную среду. Собственно, эти процессы и составляют суть цифрового поворота.

Революции – это процесс неодномоментный, он может охватывать десятки, сотни и даже тысячи лет, т.к. освоение новых информационных технологий представляет собой сложную образовательную задачу. Поэтому каждая информационная революция, включает определенные стадии: 1 – создание/разработка новых технологий; 2 – их освоение сначала профессиональным сообществом (специализация); а затем, 3 – всеми пользователями. Так, например, письменность возникла примерно 5 тысяч лет до н.э., а проблемы всеобщей грамотности были решены только в XX веке и то не до конца. Цифровая революция протекает более быстрыми темпами, но тоже требует времени. Следует учесть также, что компьютеризация различных сфер жизни общества происходит неравномерно, это непосредственно касается и научной среды.

Применительно к исторической науке можно выделить три основные стадии цифрового поворота: предварительный этап – математизации, начальный этап – компьютеризации и завершающий этап – информатизации исследовательских практик.

Предпосылкой «цифрового поворота» стало появление ЭВМ и проникновение количественных методов историческую науку (1960-е–1980-е гг.). Речь идет не о методах описательной статистики, которые используются в историческом исследовании уже давно, а о более сложных приемах статистического анализа, требующих серьезной математической основы. Этот процесс оказался достаточно противоречивым и потребовал немало времени, придавая исторической науке статус междисциплинарности, но принципиально не меняя методику исторического исследования, поскольку математические методы были и остаются вспомогательными.

Началом «цифрового поворота» можно считать освоение историками технологий обработки данных (1990-е – 2000-е гг.), среди которых наиболее продуктивным направлением оказались базы данных, позволяющие формировать цифровой ресурс на основе формализации массовых исторических источников, ранее практически не используемых историками. Кроме того, технология баз данных была доступна для обычного пользователя, каковым чаще всего и является типичный гуманитарий. Все другие компьютерные технологии – гипертекст, мультимедиа, геоинформационные системы и пр.— не так дружелюбны и предполагают кооперацию усилий разных специалистов, что является предпосылкой для развития коммуникативной междисциплинарности, ориентированной на преобразование информационной среды исторической науки, расширение ее тематического, методического и источникового поля.

На данной (начальной) стадии «цифрового поворота», которая приходится на конец XX – начало XXI века, в рамках исторической науки оформляется особое направление, получившее название «историческая информатика» и объединившее не более 10% историков, специализирующихся на использовании IT-технологий в исторических исследованиях. А сама «историческая информатика» позиционируется как область исторической науки, «аккумулирующая теоретические и прикладные знания, необходимые для компьютерной обработки исторических источников и анализа исторической проблематики» ^{[5, с. 10]}.

Параллельно со специализацией историков и выделением исторической информатики в качестве самостоятельной отрасли исторической науки, получили развитие аналогичные процессы в рамках IT-наук. Здесь появились «цифровая гуманитаристика» и «цифровая история» как отражение диверсификации программных продуктов и их специализации с учетом особенностей объекта программирования. Такое разделение усилий IT‑специалистов и историков по реализации в общем-то общих задач характерно для начальной стадии «профессионального» освоения новых технологий.

Таким образом, если оценивать текущий момент развития исторической науки, то она находится на этапе сближения исторической информатики и Digital History с перспективой их слияния и локализации на междисциплинарном уровне взаимодействия в форме кооперации. Но и это не конечный результат цифрового поворота.

Завершение «цифрового поворота» предполагает: во-первых, освоение и использование компьютерных технологий в практике историописания основной массой историков (не менее 70%); во-вторых, обеспечение удаленного доступа к оцифрованной библиографической и архивной информации, достаточной для проведения исследования; в-третьих, представление результатов исследования преимущественно в цифровом виде. Последние два условия непосредственно связаны с формированием новой информационной инфраструктуры – созданием электронных библиотек и архивов. Несмотря на достигнутые успехи, в этом направлении предстоит сделать еще очень много и прогнозировать сроки завершения этой титанической работы очень сложно не только из-за ее капиталоемкости, но прежде всего из-за несовершенства технологий.

Для данной стадии характерна интеграция новых IT-технологий с традиционными устно-письменными коммуникациями и превращение компьютера в основной инструмент исследовательских практик.

В условиях развертывания цифрового поворота неизбежным является изменение компетентностного профиля историка, который должен не только иметь общее представление, но и владеть базовыми компьютерными технологиями, а также навыками поиска, оценки достоверности и аутентичности электронных документов, компьютерными способами обработки данных и презентации результатов исследования.

Уже сегодня историк не обходится без использования компьютера, за редким исключением убежденных приверженцев рукописных технологий. Спектр режимов применения компьютеров и IT-технологий в исторических исследованиях достаточно широк: от базового (составление и оформление текста, построение таблиц и графиков, поиск в сети библиографической информации и опубликованных источников, иллюстративных материалов, а порой и архивных документов) и начального (владение технологией БД и электронными таблицами) до продвинутого (освоение профессионально ориентированных технологий – ГИС, гипертекст, сайтостроение и др.).

Но владение технологиями – это, так называемый, инструментальный компетентностный уровень. Сложнее обстоит дело с адаптацией традиционных приемов источниковедческого анализа к оценке достоверности, полноты и аутентичности электронных документов, в том числе электронных копий. Здесь требуется разработка новых методических приемов, что является одной из теоретических задач исторической информатики.

Итак, «цифровой поворот» в исторической науке выступает частным случаем цифровой информационной революции, нацеленной на создание инфосферы глобального общества. Понятие «инфосферы» в 1988 г. ввел А. П. Ершов, включив в него три основных элемента: средства телекоммуникации, компьютерные средства и информационные ресурсы, которые в них хранятся, обрабатываются и с их помощью распространяются ^[6]. В целом, информационная сфера современного общества представляет собой многослойное явление, в структуре которого электронная информация занимает все более значимое место, постепенно вытесняя устные и письменные сообщения, что непосредственно отражается на исследовательских практиках.

Бюджеты крестьянских хозяйств и историческая информатика

Для «цифрового поворота» характерно неравномерное включение в этот процесс различных направлений исторической науки: в первую очередь он охватывает историко-экономические и историко-демографические исследования; медленнее происходит компьютеризация историко-социальной, историко-культурной и историко-политической проблематики. Отличие определяется внутренним контентом – при изучении историко-экономической и историко-демографической проблематики активно используются количественные показатели и, соответственно, есть потребность в их обработке и гибком оперировании, что существенно облегчается с приходом в науку ЭВМ.

Можно найти много примеров для иллюстрации этапов и проблем «цифрового поворота» в исторической науке, а также его результатов. Остановимся подробнее на историографии изучения крестьянских бюджетов. В отечественной науке историко-аграрное направление стало той экспериментальной площадкой, на которой проходила апробация новых технологий, связанных с внедрением ЭВМ. Причин тому несколько:

1 – аграрная тематика естественным образом опирается на статистику и методы количественного анализа, что создавало идеальные условия для использования математического инструментария и возможностей ЭВМ. В 1960–1980-е гг. историками-аграрниками были получены интересные результаты, основанные на применении методов корреляции, регрессии, кластерного анализа и др., которые существенно расширили границы проблематики аграрной истории, выведя ее на принципиально новый теоретический уровень [см., например: 7–11];

2 – аграрная тематика была обеспечена комплексной источниковой базой, основу которой составляли массовые источники – писцовые книги, сельскохозяйственные переписи, бюджетная статистика, в том числе первичные материалы, которые послужили в дальнейшем источником для создания первых баз данных.

Таким образом, историко-аграрное направление обладало необходимыми предпосылками для первоочередной реализации задач математизации и компьютеризации.

Заметный интерес в 1970-е–1980-е гг. историки проявили к бюджетам крестьянских хозяйств 1920-х гг. Этими источниками занимались М. Н. Черноморский, Ю. П. Бокарев, Н. Г. Миняйло, В. А. Обожда, Н. Л. Рогалина, В. М. Селунская, В. П. Пушков и др. [см.: 8, 12–16], заложив основы историографии бюджетной статистики. Исследования бюджетов в этот период носили ярко выраженный методический характер: изучались проблемы репрезентативности выборочной совокупности бюджетов, а также использование методов многомерной статистики (регрессии, корреляции и проч.) для изучения процессов социально-экономической дифференциации крестьянства. Исследования проводились в основных центрах российской клиометрии – лаборатории по применению математических методов и ЭВМ в исторических исследованиях при Институте истории СССР АН СССР, образованной в 1971 г. (рук. Л. В. Милов) и на кафедре источниковедения на историческом факультете МГУ, в структуре которой была создана группа по применению математических методов и ЭВМ (рук. И. Д. Ковальченко) ^{[17, с. 76]}.

Обращение к бюджетной статистике 1920-х гг. во многом определялось тем, что для исследователей были доступны результаты бюджетных обследований. Они регулярно публиковались органами статистики в 1920-е гг., причем публикации содержали не только аналитические материалы, но и первичные данные, нормализованные в форме таблицы ^{[18, 19 и др.]}. Организованная таким образом информация оказалась очень удобной для математической обработки на ЭВМ. Однако применение вычислительной техники ограничивалось расчетами и не сопровождалось созданием баз данных как самостоятельного ресурса многоцелевого использования. Таким образом, вплоть до конца 1980-х гг. изучение бюджетов крестьянских хозяйств развивалось исключительно в русле математизации.

Качественно новый этап в историографии бюджетов крестьянских хозяйств связан с микрокомпьютерной революцией и созданием доступных для обычного пользователя прикладных программ – офисных приложений, в числе которых наиболее востребованными оказались базы данных и электронные таблицы. В частности, изучению бюджетов рабочих и крестьян с использованием технологии баз данных были посвящены кандидатские диссертации Ю. П. Комиссарова, Л. Н. Мазур, Л. М. Кадочниковой [20—22]. Важной чертой этих исследований стало обращение к архивным материалам и использование первичных форм бюджетных обследований, на основе которых создавались базы данных, в дальнейшем подвергавшиеся математической обработке. В этом случае источниковедческий анализ документальных комплексов бюджетной статистики сочетался с разработкой методики и был ориентирован на проблемно-историческую интерпретацию полученных результатов. Авторы анализировали процессы социально-экономической дифференциации рабочих и крестьян, их образ жизни, уровень материального благосостояния, особенности питания, распределение времени, потребления. В целом, изучение бюджетной статистики с использованием компьютерных технологий и математических методов послужило толчком к разработке новых тем и методологических подходов в контексте социальной истории и истории повседневности.

Любопытно, что параллельно с появлением первых работ по изучению бюджетов с использованием математических методов, активизировались исследования историков, работавших с региональными архивными фондами в традиционном режиме. Они анализировали, преимущественно, статразработочные таблицы, составленные органами статистики по итогам бюджетных обследований, а также годовые Аналитические отчеты.

Наиболее активно работа по изучению крестьянских бюджетов 1920–х–1980-х гг. велась в Вологодской области и на Среднем Урале. В Вологде сложилась аграрная научная школа под руководством М. А. Безнина, в центре внимания которой находились проблемы социально-экономической истории крестьянства Русского Севера 1930–1980-х гг., в том числе вопросы материального благосостояния колхозников [см.: 23–28].

В рамках уральской аграрной школы следует отметить работы Р. П. Толмачевой, Г. Е. Корнилова, В. П. Мотревича, М. Н. Денисевича, В. Н. Мамяченкова [см.: 29–39]. Информационный потенциал бюджетных обследований был использован ими для анализа разных аспектов образа жизни крестьян – семьи, хозяйства, быта, доходов, потребления и проч.

Параллельное изучение бюджетной статистики с использованием разных методических подходов хорошо иллюстрирует особенности цифрового перехода, суть которого состоит в интеграции «старых» и «новых» технологий. Тематика, разработка которой началась благодаря математизации, в дальнейшем подхватывается историками, работающими в классическом ключе. В результате формируется общее тематическое поле, которое разрабатывается представителями разных направлений, дополняя и уточняя друг друга. Причем использование традиционных методов для изучения бюджетной статистики также дает свой позитивный результат, в частности происходит генерализация исследовательской проблематики и включение ее в общеисторический контекст.

На этой стадии историографии бюджетной статистики соотношение историков-информатиков и историко-аграрников составляло 1:10, что свидетельствует о процессах специализации.

Особенности компьютеризации исторической науки в 1990-е были обобщены в монографии И. М. Гарсковой, которая не только проанализировала накопленный опыт работы с базами данных, выделила тенденции цифровизации исторической информации, но и описала ряд систем, созданных в МГУ на основе массовых источников статистического, формулярного и нарративного типов ^{[40, с. 133–185]}.

Технология баз данных в начале 1990-х гг. позволяла ввести в научный оборот первичную информацию, но формировала ресурс одноразового использования, ориентированный на решение определенной исследовательской задачи, связанный с использованием математического инструментария, т.е. первоначально не выходила за рамки процессов математизации. Несмотря на это, базы данных стали своеобразным символом компьютеризации исторической науки и, благодаря введению в стандарт образования историков соответствующих дисциплин, в начале 2000-х гг. превратились во вполне стандартный исследовательский инструмент.

Информатизация исторической науки, развернувшаяся в конце 1990-х гг. вместе с распространением сетевых технологий и развитием интернета сулила более широкие возможности, чем просто создание локальных БД. Задача формирования новой информационной среды с ресурсами удаленного доступа начала обсуждаться еще в конце 1980-х гг. В частности, Т. И. Славко, возглавившая лабораторию количественных методов в исторических исследованиях в Институте истории и археологии УрО АН СССР, предложила концепцию банка данных «Урал в XX веке» ^[41], основанную на применении универсальной методики нормализации сведений архивных источников и перевода их в формат базы данных [см.: 42–43]. Проект остался незавершенным из-за объективных причин: сетевые технологии в то время еще не пришли в историческую науку, соответственно реализованная версия банка данных была локальной и быстро устарела.

В 2000-е гг. в научном сообществе историков-информатиков активно обсуждались проблемы, связанные с созданием ресурсов удаленного пользования с использованием новых технологий – геоинформационных, мультимедийных, гипертекстовых. Постепенно начинает формироваться новая информационная среда, изменяющая режим работы историков. В частности, в 2010-е гг. реализуется ряд интернет-проектов, обеспечивающих доступ к историческим данным широкому кругу исследователей. К ним относится база данных «Динамика экономического и социального развития России в XIX – начале ХХ вв.», созданная на историческом факультете МГУ [http://www.hist.msu.ru/Labs/Ecohist/version/r_databa.htm]. В Алтайском государственном университете в 2011–2016 гг. была разработана информационная система «Профессии и занятия населения Российской империи конца XIX – начала XX века. Анализ данных Первой всероссийской переписи населения 1897 года» [http://hcod.asu.ru/]. Современное состояние информационной среды исторической науки можно оценить по каталогу историко-ориентированных систем, созданному Центром цифровой гуманитаристики Пермского университета. На сайте проекта ««Историко-ориентированные информационные системы» (рук. С. И. Корниенко) размещено описание и поисковый инструментарий к 1133 отечественным и зарубежным разработкам [http://digitalhistory.ru/katalog-sistem/poisk-po-sistemam/].

Эти и многие другие проекты были подготовлены в рамках исследований, проведенных в русле исторической информатики, а также DigitalHistory. Между тем, современная ситуация характеризуется включением в процесс информатизации исторической науки не только историков-информатиков, но и широкого круга исследователей. Росархив на портале «Архивы России» помимо информационно-поисковых архивных систем предлагает пользователям раздел «Архивные он-лайн проекты» [http://www.rusarchives.ru/arhivnye-online-proekty], в которых представлены оцифрованные архивные документы, систематизированные по определенной тематике. Большой популярностью пользуется волонтерский проект “Прожито” - электронный архив рукописей, текстовый корпус личных дневников, начало которому было положено в 2015 г. [http://prozhito.org/about]. Система позволяет не только читать личные дневники, загруженные в систему, но проводить выборку по авторам, времени, месту, языку записи, а также по упоминаемым в дневниках персонам и ключевым словам.

Что касается материалов бюджетных обследований, то здесь список ресурсов удаленного доступа небольшой. В 2014 году был закончен проект «Аграрный строй России 1930–1980-х гг.», созданный Т. М. Димони и М. А. Безниным при поддержке РФФИ ^[44]. Это полнотекстовая система, где представлены публикации авторов по аграрной тематике, а также есть раздел «Базы данных по аграрной истории Европейской части России», который включает следующие тематические разделы: население и расселение; крестьянская семья; бюджет семей колхозников; капиталы сельского хозяйства; крестьянская базарная торговля; повинности; социально-профессиональный состав российской деревни; законодательство; финансово-кредитные отношения; землепользование; сельскохозяйственное производство, уклады; социальный протест; частушки; письма крестьян; библиография; фотоархив; разное. Материалы статистики, в том числе бюджетной, представлены в формате электронных таблиц в виде динамических рядов со сводными демографическими, хозяйственными, бюджетными показателями за 1950–1980-е гг.[ http://beznin-dimoni.vologda-uni.ru/page-5.html].

В Уральском федеральном университете при финансовой поддержке РФФИ в настоящее время ведется работа над интернет-проектом «Эволюция крестьянской семьи на Среднем Урале в XX веке: опыт реконструкции по материалам бюджетных обследований» [https://idun.urfu.ru/index.php?id=20324]. Цель проекта – сделать доступными научному сообществу не только результаты исследования, в центре которого находится крестьянская семья и ее эволюция под влиянием индустриализации и урбанизации, демографического перехода, но и первичные данные бюджетной статистики.

Информационную основу системы составляет динамическая база данных, включающая номинативные сведения, содержащиеся в первичных бланках бюджетных обследований крестьянских хозяйств за 1928/1929, 1963 гг. Структура базы данных включает 40 сквозных признаков, разбитых на блоки:

Демографический – характеристика главы семьи (пол, возраст, национальность, грамотность, участие в общественных организациях), сведения о численности и структуре семьи, поле и возрасте всех членов семьи, количестве несовершеннолетних детей, демографическом типе семьи;

Хозяйственный – год образования хозяйства, количество земли, скота (по видам), птицы, площадь посевов под огородные и зерновые культуры, сенокосы, ремесленные производства, транспорт, жилищные условия;

Бюджет – объем и структура доходов и расходов за год; потребление; наличие предметов культурно-бытового назначения.

Выбор указанных массивов для анализа семейных процессов в крестьянской среде определялся следующими факторами: во-первых, степенью полноты сохранившегося комплекса первичных бланков бюджетных обследований, которые можно формализовать в виде БД. В частности, в Государственном архиве Свердловской области были обнаружены 325 из 400 бланков за 1928/1929 гг. [Государственный архив Свердловской области (ГАСО), ф. 1812, оп. 2, д. 39–60]; 221 контрольная тетрадь статистика за 1963 г. из 400 [ГАСО, ф.1813, оп. 14, д. 3578–3585]; во-вторых, указанные даты соответствуют поворотным моментам истории российского крестьянства. Конец 1920-х гг. можно рассматривать как точку отсчета социалистической модернизации деревни. Середина 1960-х гг. знаменует окончание демографического перехода и формирование новой демографической ситуации в сельской местности, характерной чертой которой стала депопуляция сельского населения сначала в Нечерноземье, а впоследствии и в черноземных областях РСФСР [см. подробнее: 45–46].

Создание динамической проблемно-ориентированной базы данных на основе двух разновременных массивов семейных бюджетов, приведенных к сопоставимому виду, является основой для изучения эволюции крестьянской семьи в XX веке. Ее будет дополнять электронный архив, представленный сканами первичных бланков бюджетных обследований, который выполняет двоякую функцию: информационного ресурса, позволяющего при необходимости расширить и дополнить имеющиеся структуры данных; а также контроля корректности ввода информации. Кроме того, не вся информация бланков была нормализована в БД, поэтому важно сохранить прототип записи и сделать его доступным для пользователей системы.

Помимо динамической базы данных в структуре информационной системы есть разделы: «О проекте»; «События»; «Участники проекта», «Библиография»; «Публикации»; «Ссылки на тематические ресурсы».

Создание подобных интернет-ресурсов можно рассматривать как вариант комплексной презентации основных аспектов исследования, что придает ему методологическую прозрачность: пользователь системы может ознакомиться не только с итогами научной работы, оформленными в виде статей и монографий, но и проанализировать те данные, на которые опирались авторы.

Выводы

Трансформация научно-исследовательских практик в ходе «цифрового поворота», как показывает опыт, проходит несколько стадий: от использования вычислительных возможностей компьютерной техники к созданию новой информационной среды, которая, наряду с традиционными библиотечно-архивными системами, начинает влиять не только на исследовательские технологии, ускоряя и облегчая поиск информации, делая ее более доступной, но и на постановку задач научной работы. С одной стороны, расширяются возможности для компаративистики и проведения сравнительных исследований на межрегиональном и межстрановом уровне. С другой, формируются условия для углубленной аналитики с использованием методов моделирования и количественного анализа. В результате информатизацию исторических исследований следует рассматривать не только как технологический процесс, она, расширяя методический арсенал историка, выводит на новый качественный уровень историческое познание.