The peculiarities of circumstances subject to proving during the proceedings on compulsory measures of medical character imposed upon minors

Ruchina Aleksandra Andreevna Senior Lecturer of the Criminalistics Department of the Siberian Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Candidate of Law. 660021, Russia, g. Krasnoyarsk, ul. Rokossovskogo, 20 Alzaa91@yandex.ru Other publications by this author

Доказывание является стержнем всего уголовного судопроизводства ^{[12, С. 136]}. Под ним понимается установление обстоятельств, на основе которых можно принять решение по делу, дав ответ на вопрос об уголовной ответственности конкретного лица ^{[1, С. 116]}. Такие обстоятельства перечислены в ст. 73 уголовно-процессуального закона. Они являются основой предмета доказывания, а их содержание зависит от уголовно-правовой характеристики отдельных составов преступлений ^{[4, С. 27]}. В случае, когда речь идет о производстве по отдельным категориям уголовных дел – производство о применении принудительных мер медицинского характера и производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних, изменяется не содержание обстоятельств, подлежащих доказыванию, а сам предмет доказывания.

Так, нормы ст. 434 УПК РФ определяют особый предмет доказывания в производстве о применении принудительных мер медицинского характера. Согласно ч. 2 ст. 434 УПК РФ при осуществлении уголовного судопроизводства в соответствии с главой 51 УПК РФ доказыванию подлежат следующие обстоятельства:

1) обстоятельства, совершения деяния;

2) причастность лица к совершению данного деяния;

3) характер и размер вреда причиненного деянием;

4) наличие у лица психического расстройства в прошлом и степень и характер психического заболевания в момент совершения деяния;

5) связь психического расстройства лица с опасностью для него и окружающих лиц или возможностью причинения им иного существенного вреда.

Из нормы данной статьи не ясно, образует ли данный перечень обстоятельств самостоятельный предмет доказывания в производстве о применении принудительных мер медицинского характера или данные обстоятельства нужно доказывать в дополнение к обстоятельствам, перечисленным в ст. 73 УПК РФ. По данному вопросу мнения ученых разделились.

В.В. Николюк и В.В. Кальницкий полагают, что обстоятельства, подлежащие доказыванию по делам о совершении деяния лицом, в состоянии невменяемости, отличаются от обстоятельств, которые должны быть установлены по каждому уголовному делу, тем самым образуя специфический предмет доказывания ^{[10, С. 20]}. Таким образом, авторы подчеркивают отсутствие необходимости устанавливать иные обстоятельства, не входящие в предмет доказывания при производстве о применении принудительных мер медицинского характера в отношении лица, совершившего общественно опасное деяние в состоянии невменяемости. При этом А.В. Ленский и Ю.К. Якимович полагают, что установление указанных обстоятельств является достаточным для принятия решений, предусмотренных главой 51 УПК РФ – решения о прекращении уголовного дела или о направлении материалов дела в суд для принятия решения о применении принудительных мер медицинского характера ^{[7, С. 23]}. Полагаем, что обстоятельств, указанных в ст. 434 УПК РФ достаточно, так как их установление позволяет выявить наличие или отсутствие состава преступления. В случае установления у подозреваемого, обвиняемого психического расстройства, следует прекратить уголовное дело в связи с отсутствием в деянии состава преступления, а именно субъекта деяния. Однако если установлено, что психическое расстройство лица, связано с опасностью для него и окружающих лиц необходимо продолжить расследование уголовного дела в рамках производства о применении принудительных мер медицинского характера, прекратив перед этим уголовное преследование в отношении данного лица. Таким образом, можно говорить о том, что установление обстоятельств, указанных в ст. 434 УПК РФ, позволяет принять законное и обоснованное решение по уголовному делу, достичь назначения уголовного судопроизводства и гарантировать права и законные интересы участников уголовного судопроизводства.

В свою очередь, С.А. Яковлева и Е.В. Медведкова, подчеркивая неординарность предмета доказывания в производстве о применении принудительных мер медицинского характера, полагают, что он должен быть дополнен обстоятельствами, способствующими совершению преступления и иными обстоятельствами, имеющими значение для расследования и разрешения уголовного дела (например, обстоятельства, характеризующие состояние психики лица, указанные в ст. 21 УК РФ) ^{[8, С. 118]}. Полагаем, что в случае, когда общественно опасное деяние совершено лицом, в состоянии невменяемости правильнее будет говорить об обстоятельствах, способствовавших совершению общественно опасного деяния, так как деяние, совершенное лицом в состоянии невменяемости не считается преступлением. Установление данных обстоятельств, способствует достижению одной из задач производства о применении принудительных мер медицинского характера – предупреждение таких деяний в будущем. Кроме того, данные о причинах, совершения общественно опасного деяния лицом, в состоянии невменяемости могут быть использованы в дальнейшем при принятии решения по гражданскому иску в порядке ст. 1076 ГК РФ. В случае с иными обстоятельствами, имеющими значение для расследования и разрешения уголовного дела, считаем, что их доказывание будет способствовать правильному разрешению уголовного дела в суде и назначению наиболее эффективной принудительной меры медицинского характера из предложенных в ст. 99 УК РФ.

Однако с суждением о достаточности обстоятельств, указанных в ст. 434УПК РФ для принятия законного и обоснованного решения в порядке ст. 439 УПК РФ, согласны далеко не все ученые-процессуалисты. Так, например. Т.А. Михайлова напротив полагает, что наравне с обстоятельствами, подлежащими доказыванию при производстве о применении принудительных мер медицинского характера должны быть выявлены и другие обстоятельства, устанавливаемые по каждому уголовному делу^{[9, С. 34]}. Аналогичной точки зрения придерживаются и другие авторы ^{[2, С. 74-77; 13, С. 278-281]}.

По нашему мнению, обстоятельства, указанные в ст. 73 УПК РФ, характеризующие субъективную сторону, совершенного деяния, не могут быть установлены по уголовным делам о совершении общественно опасного деяния лицом в состоянии невменяемости, так как лицо в силу своих психических особенностей не может совершить виновное деяние. Иная ситуация складывается, когда психическое расстройство у лица наступило после совершения преступления. Л.Г. Татьянина полагает, что в этом случае необходимо доказывать вид и форму вины, а также мотив и цель совершения преступления ^{[14, С. 137-140]}. С одной стороны, установление в данном случае субъективной стороны преступления необходимо для принятия решения, в случае выздоровления лица и возобновления производства по уголовному делу. С другой стороны в случае выздоровления лица, в соответствии с ч. 1 ст. 446 УПК РФ, предусмотрена возможность направления уголовного дела руководителю следственного органа или начальнику органа дознания для производства предварительного расследования в общем порядке. Таким образом, полагаем, что вид и форму вины, а также мотив и цели содеянного можно установить, после прекращения производства о применении принудительных мер медицинского характера, когда будут достигнуты его основные цели – защита общества от опасного противоправного поведения лица, страдающего психическим расстройством путем его изоляции, а также улучшения его психического состояния.

Небезынтересной нам представляется позиция профессора С.А. Шейфера по поводу особого предмета доказывания при производстве о применении принудительных мер медицинского характера. По его мнению, нормы ст. 434 УПК РФ определяют не самостоятельный предмет доказывания, а модификацию общего предмета доказывания применительно к личностным особенностям субъекта, совершившего общественно опасное деяние ^{[15, С. 85]}. Проведя сравнительный анализ обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ и ч. 2 ст. 434 УПК РФ можно сказать, что они имеют одинаковые сущностные характеристики. Например, как в ст. 73 УПК РФ, так и в ст. 443 УПК РФ указаны обстоятельства, отражающие объективную реальность (время, место, способ). Однако, учитывая, что деяние, совершенное лицом, страдающим психическим расстройством, исключающем вменяемость, не является преступлением, в ст. 433 УПК РФ речь идет об общественно опасном деянии. Что касается обстоятельств, указанных в п.п. 4 и 5 ч. 2 ст. 434 УПК РФ, то они охватывают не только вопрос об отношении лица, к совершенному им деянию, как считает профессор С.А. Шейфер, но и другие обстоятельства, требующие доказывания, в соответствии со ст. 73 УПК РФ. Думаем, что в производстве по уголовному делу в отношении лица, страдающего психическим расстройством вопросы о наличии обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, исключающих преступность и наказуемость деяния, а также влекущих за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания можно считать риторическими, ответ на которые не требуется при положительном решении вопроса об отсутствии в деянии состава преступления, в связи невменяемостью субъекта уголовного судопроизводства.

Исходя из этого, полагаем, что в ходе производства о применении принудительных мер медицинского характера в установлении обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ нет необходимости, так как нормы ст. 434 УПК РФ, предвосхищают вопросы, связанные с установлением формы вины лица, совершившего общественно опасное деяние, его целей и мотивов, обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а также способствующих освобождению от уголовной ответственности и наказания и другие.

Учитывая, что рассматриваемые в статье вопросы касаются производства о применении принудительных мер медицинского характера в отношении несовершеннолетних, рассмотрим также обстоятельства, подлежащие установлению при производстве по уголовному делу в отношении лиц, не достигших к моменту совершения деяния возраста уголовной ответственности, предусмотренные ст. 421 УПК РФ. К ним относятся:

1. возраст несовершеннолетнего, число, месяц и год рождения;

2. условия жизни и воспитания несовершеннолетнего;

3. уровень психического развития и иные особенности личности несовершеннолетнего;

4. влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц;

5. наличие или отсутствие у несовершеннолетнего заболевания, препятствующего его содержанию и обучению в СУВЗТ.

Одни авторы говорят о том, что обстоятельства, указанные в ст. 421 УПК РФ являются конкретизацией и детализацией общего предмета доказывания применительно к личности несовершеннолетнего. В частности С.С. Чернова полагает, что установление демографических, социально-психологических и иных данных несовершеннолетнего имеет особое значение для принятия решений по уголовным делам данной категории ^{[17, С. 27]}. Полагаем, что установление таких данных о личности подозреваемого, обвиняемого имеет значение при принятии решения не только при производстве по уголовным делам в отношении несовершеннолетнего, но и по остальным категориям уголовных дел.

Другие ученые-процессуалисты называют данный перечень обстоятельств специфическим или дополнительным, требующим обязательного доказывания при производстве по уголовным делам в отношении несовершеннолетних наравне с обстоятельствами, указанными в ст. 73 УПК РФ ^{[11, С. 66; 6, С. 46]}. Соглашаясь с данным мнением, отметим, что обстоятельства, указанные в ст. 421 УПК РФ не могут представлять собой самостоятельный предмет доказывания, так как установление только этих обстоятельств не позволит разрешить дело по существу.

Профессор С.А. Шейфер полагает, что установление возраста несовершеннолетнего, условий его жизни и воспитания, а также уровень его психического развития являются конкретизацией п. 3 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, а выявление влияния на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц позволяет определить виновность несовершеннолетнего, форму его вины, мотивы и цели содеянного (п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ) ^{[16, С. 83]}. Цель данной конкретизации нам видится в обеспечении реализации принципов международного права. Например, установление названных ранее обстоятельств позволяет реализовать требования ст. 5.1 Минимальных стандартных правил ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних – применить меры воздействия к несовершеннолетнему, соизмеримые с особенностями его личности и обстоятельствами, совершенного деяния. Интересной точки зрения по этому вопросу придерживаются Б.Я. Гаврилов и А.А. Петуховский. Они считают, что выявление условий жизни и воспитания несовершеннолетнего, влияние на него старших по возрасту лиц позволяет установить причины и условия, способствовавшие совершению преступления ^{[4, С. 27]}. Под обстоятельствами, способствовавшими совершению преступления, понимаем совокупность причин и условий, приводящих к совершению запрещенного уголовным законом деянию ^{[5, С. 7]}. Многолетний опыт работы автора данной статьи с несовершеннолетними, совершившими противоправное деяние, позволяет говорить о том, что практически каждое третье преступление несовершеннолетнего, совершено им по причине отсутствия благоприятного климата в семье. В данных случаях родители ненадлежащим образом исполняли обязанности по воспитанию детей, не принимали участие в жизни подростка, не интересовались его увлечениями, не организовывали досуг ребенка, злоупотребляли алкогольными напитками, применяли физическое или психическое насилие и др. И как следствие, такая негативная обстановка привела к делинквентному поведению несовершеннолетнего. Исходя из этого, думаем, вполне обосновано считать условия жизни несовершеннолетнего и влияние на него старших по возрасту лиц обстоятельствами, способствующими совершению преступления.

В уголовно-процессуальном законе также упоминается термин «иные обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела» (ч. 1 ст. 74 УПК РФ). Под ними понимаются промежуточные факты, которые сами по себе не позволяют выявить элементы состава преступления и иные имеющие уголовно-правовое значение обстоятельства, но с помощью которых можно более эффективно установить обстоятельства, указанные в ст. 73 УПК РФ ^{[3, С. 30]}. Исходя из данного определения понятия иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, полагаем, к таковым следует отнести и обстоятельства, перечисленные в ст. 421 УПК РФ, так как они позволяют наиболее полно установить обстоятельства, характеризующие личность несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, форму его вины. Кроме того, данные обстоятельства могут учитываться при избрании меры пресечения, и при назначении вида наказания или рассмотрении вопроса о возможности освобождения от уголовной ответственности. Установление условий жизни и воспитания несовершеннолетних в производстве о применении принудительных мер медицинского характера позволит определить наиболее эффективную меру медицинского характера. Например, в случае неблагоприятного климата в семье может быть нецелесообразным применение принудительного лечения в амбулаторных условиях, так как законные родители не смогут обеспечить исполнение данной меры. В таком случае может быть более эффективно помещение несовершеннолетнего в стационар.

Исходя из вышеизложенного, полагаем, что в производстве о применении принудительных мер медицинского характера в отношении несовершеннолетних доказыванию подлежат следующие обстоятельства:

1) обстоятельства, характеризующие объективную сторону, совершенного деяния;

2) причастность лица к совершению данного деяния;

3) характер и размер вреда причиненного деянием;

4) наличие у лица психического расстройства в прошлом и степень и характер психического заболевания в момент совершения деяния;

5) связь психического расстройства лица с опасностью для него и окружающих лиц или возможностью причинения им иного существенного вреда;

6) обстоятельства, способствующие совершению общественного опасного деяния;

7) иные обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела.

К иным обстоятельствам, имеющим значение для расследования и разрешения уголовного дела, полагаем, следует отнести условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, психологический климат в семье, отношения несовершеннолетнего с родителями и другое. Касательно возраста несовершеннолетнего, полагаем, что он должен быть установлен до начала производства о применении принудительных мер медицинского характера, поэтому в предмет доказывания по данной категории уголовного дела его включать нет необходимости. Также считаем нецелесообразным в производстве о применении принудительных мер медицинского характера в отношении несовершеннолетнего установление влияния на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц, как и наличие заболевания, препятствующего содержанию и обучению несовершеннолетнего в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа, так как данные обстоятельства не имеют значения при принятии решения по уголовному делу данной категории.