The Life of the Russian Orthodox Church in the 19th Century Through the Prism of Microhistory (On the Example of the Church Community of the “Life-Giving Spring” Church in Tsaritsyno)

Babich Irina Leonidovna Doctor of History Chief Scientific Associate, Institute of Ethnology and Anthropology of the Russian Academy of Sciences 119334, Russia, g. Moscow, ul. Leninskii Prospekt, 32a babi7chi@yandex.ru Other publications by this author

Введение

В ХIХ в. в России постепенно развивался духовный кризис, который особенно ярко стал проявляться во второй половине ХIХ - начале ХХ в. Тем не менее, на наш взгляд, признавая эту тенденцию, можно отметить, что далеко не все храмы, не все монастыри в своей жизни и деятельности, в своей духовной сфере находились в кризисе. Многие из православных институтов России, наоборот, в течение всего ХIХ в., испытывали рост, а некоторые – даже расцвет.

В предлагаемой статье мы планируем описать русскую православную жизнь в течение ХIХ в. через призму микроистории (на примере православной общины одного из подмосковных храмов). Объект исследования - один из подмосковных храмов "Живоносного Пресвятые Богородицы Источника", который располагался в недостроенном Екатерининском Дворцовом комплексе в Царицыно. Предмет исследования - описание микроистории православной жизни в течение ХIХ в. В 1765 г. в дер. Царицыно Московского уезда на месте старой деревянной церкви появилась каменная церковь иконы Пресвятой Богородицы «Живоносный Источник» (далее - церкви "Живоносный Источник"). Вскоре она вошла в недостроенный Баженовым и Казаковым Дворцовый комплекс Екатерины Великой в Царицыно.

В работе использованы архивные материалы, извлеченные нами из Центрального исторического архива г. Москвы, а также из семейного архива потомков одного из священников исследуемого храма – Казанцева. Данные материалы представляют собой, во-первых, метрические книги, в которых отражены православные "требы" (крещение, венчание и отпевание), во-вторых, "исповедные" книги, в которых фиксировались лица, которые не посещали духовника и не исповедовались в течение года; в-третьих, описания жизни церкви, сделанные священниками данной церкви, в-четвертых, различные рапорты и иные документы, отправляемые из церкви в Московскую Духовную Консисторию, и наконец, описание истории церкви, составленное ее священниками. Обращение к данным источникам позволяет всесторонне представить жизнь православной церкви и общины на микроуровне. Введенные впервые в научный оборот архивные материалы проанализированы методом исторической реконструкции и представлены в хронологическом порядке – в течение ХIХ в. Хронологические рамки исследования выбраны с учетом интереса к жизни русской православной церкви в ХIХ в. - времени, когда Российская империя постепенно делала "крен" в сторону радикализации общества. Изучение истории церкви в ХIХ в. позволяет проследить постепенное развитие факторов, которые привели к радикализации не только российского общества в целом, и православного сообщества, в частности.

История храма «Живоносный Источник» сих пор лишь единожды была объектом исследования ^{[1, 135-145]}. Статья сотрудников музея «Царицыно» А.А. Барановой и А.А. Галашевич была опубликована более 25 лет назад. Их работа основывалась только на архивных материалах РГАДА. Опираясь в нашем исследовании на эту, безусловно, глубокую и серьезную работу, мы продолжили изучение судьбы церкви, используя прежде всего два других, упомянутых выше архива. Как нам представляется, изучение истории формирования одной из значимых церквей Москвы и Московской области (прежде всего в силу ее территориального положения, а именно, в составе Дворцового Екатерининского комплекса) является важным и ценным для понимания происходящего в настоящее время процесса православного возрождения. В этом и новизна данной работы и ее актуальность.

Духовенство

В первой половине ХIХ в. храм «Живоносный Источник», который находился внутри недостроенного и неиспользованного по назначению Екатерининского Дворца в Царицыно (Подмосковье). Поэтому она имела статус дворцовой церкви и подчинялась Московской Дворцовой конторе, которая была образована в 1831 г. и входила в Министерство Императорского двора. Такой статус позволял причту церкви иметь ряд привилегий: во-первых, из Уездного Казначейства и Московской Дворцовой конторы причт получал жалованье в размере 228 руб. 60 коп. в год (священник - 114 руб. 30 коп., дьякон и пономарь - по 57 руб. 15 коп.) ^{[2, Ф.203. Оп.744. Д.2048. Л.59]}, во-вторых, дома причта были построены за счет «казны» ^{[2, Ф. 364. Оп.1. Т.2. Д.6747. Л.31]}, в-третьих, причт имел право пользоваться усадебной церковной землею в размере 42 дес., в-четвертых, Московская Дворцовая контора осуществляла ремонт как церкви, так и домов причта ^{[2, Ф.1. Д.12185. Л. 1об.; Д.6747. Л. 1 об., Л.119]}.

В 1858 г. произошло важное для церкви событие: она была передана из Московской Дворцовой конторы в Московскую удельную контору, что, по сути, должно было значительно ухудшить материальное положение церкви, однако этого не произошло благодаря грамотной хозяйственной деятельности священника о. Георгия. По Генеральному плану, хранящемуся в Московской Дворцовой Конторе, церковь имела 42 дес. земли. В 1855 г., еще до передачи церкви в удельную контору, о. Георгий продал большую часть своих земель этой же Московской удельной конторе под крестьянские наделы, за что получил право: 1) на получение пожизненного жалованья духовенству, 2) на ремонт церкви и домов причта за счет Удельной конторы. Это была очень удачная сделка для церкви, однако некоторые полученные права по этой сделке духовенству пришлось отстаивать в течение ряда лет в судебных инстанциях ^{[2, Ф. 364. Оп.1. Д. 6747. Л. 1-127]}. Когда церкви и домам причта потребовался ремонт, то Удельная контора… отказалась это делать. Более того, удельная контора предложила духовенству перевести дома в «собственность притча» (в этом случае священники должны были ремонтировать свои дома самостоятельно). Власти объявили, что не хотят их ремонтировать, тогда о. Георгий потребовал вернуть церковные земли, которыми пользовались крестьяне ^{[2, Ф.364. Оп.1. Т.2. Д. 6747. Л. 3 об.]}. В свою очередь Удельная контора обратилась к крестьянам, чтобы они оплачивали аренду этих земель в пользу церкви. В 1863 г. выборные крестьяне сел. Царицыно в количестве 82 чел. обсудили данный вопрос и отправили в Московскую Удельную контору «Уставную Грамоту», согласно которой они согласны были оплачивать эту аренду ^{[2, Ф.364. Оп.1. Т.2. Д. 6747. ЛЛ. 20-22, 93-94 об.]}. Через 10 лет переговоров и судебных разбирательств Удельное ведомство согласилось содержать причт, ремонтировать храм и дома причта ^{[2, Ф.364. Оп.1. Т.2. Д. 6747. Л 1-127]}. Окончательное соглашение между Удельной и Дворцовой конторами и церковью состоялось уже при следующем священнике – сыне о. Георгия - о. Владимире (Казанцеве) в 1877 г. Помимо жалования, которое причт регулярно получал от Удельной конторы, церковь имела и другие доходы: «кошельковые», «кружковые», «свечные», различные пожертвования от прихожан, доход, получаемый в виде процентных денег на вложенный в банк капитал ^{[2, Ф.364. Оп.8. Д. 424; Ф.203. Оп.777. Д.131. Л. 141]}.

Во второй половине ХIХ в. причт получил дома, в которых они проживали, и которые ранее были казенными, в собственность. Священнику храма о. Владимиру Казанцеву удалось приобрести новый дом рядом с церковью. Дело было так: в 1860-е годы около церкви был построен дом, в котором его владелец планировал открыть аптеку. Однако храм воспротивился этому. Владельцу ничего не оставалось, как продать дом. Его и купил о. Владимир ^{[2, Ф.364. Оп.1. Д.9295]}.

В течении ХIХ в. в церкви сменилось шесть священников: в первой половине века поочередно служило несколько священников, которые умерли молодыми (от 35 до 45 лет): о. Василий Гаврилов (годы служения - 1798-1806 гг.), о. Андрей Семенов (1809-1827), о. Иоанн Воздвиженский (1827 – 1836). И лишь затем храму «повезло» - туда был назначен о. Георгий Казанцев, который создал священническую династию. В течение 70 лет (до начала ХХ в.) его дети и внуки были священниками в этой церкви. Годы служения о. Георгия – 1836 – 1868 гг., его сына – о. Владимира (1868 -1901) (кстати, дьяконом в том же храме был брат о. Владимира – Иоанн Казанцев), его внука - о. Михаила (1901-1904) ^{[2, Ф.203. Оп.744. Д.2048. Л.59; Оп.745. Т.2. ДД.934; 1022 А; Т.3. Д.1383; Оп.780. Т.2. Д.1274; Ф.2132. Оп 1. Д. 174. Л.29 об., Л.56 об.;Ф.427. Оп.1. Т.2. Д.1165. Л.106, 112]}.

В июне 1836 г. в церкви «Живоносный Источник»появляется священник – Георгий Андреевич (Казанцев) ^{[2, Ф.2132. Оп.1. Д.174; Ф.203. Оп.744. Д. 2048. Л.59]}. О. Георгий родился в 1791 г. в семье священника. В 1818 г. он окончил священнические курсы в Московской Академии и был рукоположен в священнический сан в церкви Успения Преображения Богородицы, в сел. Таболово Подольского уезда, где он и стал служить ^{[2, Ф.203. Оп.744. Д.2048. Л. 59]}. Ему удалось приобрести уважение среди местного духовенства: в 1834 г., в возрасте 43 лет, о. Георгий стал духовником всех священно- и церковно - служителей Подольского уезда. Причт церкви "Живоносный источник" состоял из трех человек: о. Георгию помогал дьякон Василий (Некрасов) и пономарь Федор (Смирнов). В данном составе притча храм функционировал в течение многих лет, вплоть до 1868 г. ^{[2, Ф.203. Оп. 746. Д. 2508; Оп.745. Д 2068; Оп.747. Д. 1868]}. 17 ноября 1868 г. в возрасте 75 лет о. Георгий умер. На место священника заступил его сын – Владимир. В 1854 г. он окончил Вифанскую семинарию по 2-ому разряду с отличными отметками и «скромным и добродушным» поведением ^{[2, Ф.427. Оп.1. Д. 1204. Л.3]}.

В целом, местное духовенство отличалось хорошим поведением, пользовалось авторитетом и проблем с ним не было. Между тем с другими членами причта возникали неприятные ситуации, связанные с «грехом» русских православных людей - пьянством. Приведем эти случаи. В 1814 г. 50-летний дьячок Иван Герасимов много пьянствовал и даже дебоширил в храме. О. Андрей, служивший тогда в церкви, написал жалобу церковному Благочинному, который приехал в храм, провел дознание (опросы прихожан). Факты подтвердились. Дело было рассмотрено в Московской Духовной Консистории, которая определила дьячку следующее наказание: отправить Герасимова в мужской монастырь – «Вознесенскую Давидову пустынь» (ныне Чеховский район Московской области) на два месяца. Иван прожил там два года и вернулся изменившимся человеком ^{[2, Ф.203. Оп.752. Т.2. Д.4459]}. Он вновь стал служить в храме «Живоносный источник». Но в его семье случилась новая беда: его сын Александр, который жил в Москве и работал цеховым, приехал погостить к отцу в Царицыно, тайком взял ключи от храма и украл из него серебряную цепочку небольшого образа коронования Божией матери в серебряной вызолоченной ризе, алмазный камень и серебряную корону с 22 небольшими камнями ^{[2, Ф.203. Оп.752. Т.3. Д.7664]}. Дело рассматривалось в Московской Палате Уголовного суда I- го Департамента. Александр был осужден. Сам же дьячок Иван Герасимов вел себя «исправно» и прослужил в храме до 1827 г. (времени своей смерти).

Во второй половине ХIХ в. сходные проблемы были у дьячка Иоанна Казанцева [2. Ф.203. Оп.777. Д.132. Л.524]. В 1885 г. за нетрезвость и буйство по определению Епархиального ведомства он был отправлен на исправление на два месяца в тот же монастырь «Вознесенская Давидова пустынь», но ему в отличие от Ивана Герасимова исправиться в обители не удалось. Он вернулся в храм и вновь стал плохо себя вести. В 1887 г. за дерзость и грубую брань в алтаре во время принятия Святых Даров ему было запрещено священничество. Больше он в храме «Живоносный Источник» не служил. С 1888 г. он стал псаломщиком в церкви Московской военной тюрьмы [2. Ф.203. Оп.595. Д.409. Л.1, 1 об., 3, 5].

Важным показателем формирования противоречивых тенденций в духовной жизни России второй половины ХIХ в. стало то, что большинство детей священника храма о. Владимира Казанцева, получив изначально духовное образование (окончив семинарии, училища), отказались становиться священниками, выбрав различные светские професии: Димитрий стал работать банковским служащим, получил статус личного дворянина­, жил в Москве, в Замоскворечье. Александр стал почетным потомственным гражданином г. Москвы. Он тоже стал жить в Москве. Василий под влиянием прогрессивных идей ушел с 3-его курса православной Академии и стал учиться на историческом факультете Московского университета. Получил распределение в Ростов Великий и был доволен своей новой профессией, не намереваясь быть священником. Василий Казанцев стал работать инспектором, преподавателем и наставником в Ростовской мужской гимназии Ярославской губернии и к 1916 г. он уже имел должность статского советника [2. Ф.203. Оп.780. Т.5. Д. 4915].

Прихожане храма

В течение ХIХ в. количество людей, посещавших храм Живоносного Источника, т.е. прихожан, постоянно увеличивалось. Приведем немного статистики.

Таблица 1. Статистика совершения треб в храме «Живоносный Источник» в 1802-1856 гг.

^{[2, Ф.203. Оп.745. Т.2. Д.934; Д.1022 А; Д.1065 А;Оп.746. 2386. Л.27 об.; Оп.780. Т.3. Ч.2. Д.1291. Л.208; Т.5. Д. 4915; Ф.2132. Оп 1. Д. 173]}.

Таблица 2. Статистика прихожан храма «Живоносный Источник» в 1815-1863 гг.

^{[2, Ф.203. Оп.747. Д.895, 1663; Оп.745. Д.2068;Оп.747. Д.1868]}

Отметим, что каждый год храм составлял списки тех, кто не посещал исповеди в течение года. В 1839 г. таких было 66 крестьян. В 1859 г. – 20 крестьян.

В целом, церковь «Живоносный Источник» посещали три группы населения:

*крестьяне селений: Шадрово, Орехово, Хохловка, Царицыно, Черная Грязь (при сел. Царицыно). В 1834 г. в Царицыно было 35 дворов, Хохловке - 19 дворов, Орехово – 38 дворов, Шадрово– 45 дворов ^{[2, Ф.454. Оп.4. Д.17. Л.130]}. По данным на 1838 г., в Царицыно проживало 120 чел., в Хохловке - 55 чел., в Орехово - 95 чел., в Шадрово - 109 чел. ^{[2, Ф.203. Оп.744. Д.2048. Л.62 об.]}. К 1889 г. численность крестьян в селениях значительно увеличилось: в Царицыно проживало 87 семей (дворов), в Хохловке - 57 дворов, в Шадрово - 96 дворов, в Орехово – 90 дворов. В 1875 г. в Царицыно по инициативе крестьянина сел. Сабурово П.И. Кормакова появилась земская школа и земская училище (с мужским (98 чел.) и женским (28 чел.) отделениями). Их посещали дети крестьян сел. Орехово, Шадрово, Царицыно, Хохловка ^{[2, Ф.184. Оп.10.Д.1]}.

*работники, которые трудились и жили в Екатерининском Дворце: казенные работники, работники оранжереи (при Дворце была отличная оранжерея), придворные ^{[2, Ф.203. Оп.745. Т.2. Д.934]}. В 1806 г. в списке храма значатся «дворцовые работники» – квартирмейстер, придворные камерлакеи, лакеи и т.д.; работники фарфорового завода, работники царицынской конторы Удельного ведомства (например, коллежский ассесор Андрей Ильин) ^{[2, Ф.203. Оп.745. Т.2. Д.989]}. В 1815 г. храм посещали придворные лакеи Дворца (например, камерлакей Иван Федоров, 65 лет, и его жена - Евдокия Дмитриевна, 47 лет). На исповедь приходили и «казенные служители» со своими семьями (Василий Иванов, Михаил Васильев, Константин Медведев, Тимофей Иванов, Илья Иванов, Иван Петров, Георгий Герасимов). В 1828 г. во Дворце жили и работали столяры, смотрители и др. обслуживающий персонал ^{[2, Ф.2132. Оп 1. Д. 174. Л.140]}.

В 1839 г. в Екатерининском Дворце количество придворных лакеев увеличилось. Все они посещали храм «Живоносный Источник». В 1856 г. его прихожанами были садовники Государственной оранжереи (большая семья Ильи Николаевича Самолетова, семьи Павла Михайлова и Василия Александрова). Самолетовы часто фигурируют в документах храма. Так, садовник Димитрий Николаевич Самолетов был восприемником при крещении в 1859 г. сына бывшего государственного придворного И.И. Давыдова. В том же году у садовника Андрея Иосифовича Самолетова родилась дочь Мария ^{[4, Ф.203. Оп.745. Т.3. Д.1987. Л. 570-600; Д.2068]}. Она была крещена в храме «Живоносный Источник». В Летописи храма, составленной в 1869 г. о. Владимиром Казанцевым, значится 25 семейств казенных работников, «садовая» рота солдат - т.н. «инвалидная команда» (35 семейств) ^[3].

В 1859 г. недалеко от храма начала функционировать Царицынская лечебница, сотрудники которой также приходили на службы в храм: врач Евгений Петров, сотрудники больницы - Ксения Герасимова, Иван Иванов (с семьей), Иван Стефанов (с семьей). Прихожанами храма по-прежнему были придворные служители Дворца: лакеи со своими семьями - Иван Васильев, Василий Емельянов, Иван Иванов, Александр Федоров, казенные служители со своими семьями (Алексей Васильев и др.) ^{[2, Ф203. Оп.745. Д.2068]}.

В 1876 г. в Царицынской волости открылось много торговых и промышленных заведений: трактир и лавка крестьянина Ивана Сафронова, лавки мещанина Петра Ф. Брисова и Михаила Данилина, трактир Д. Петровой, гостиница Щетова, лавки А. Антонова и Василия Дмитриева, крахмальный завод купца В. Стулова, лавка купца Б.Б. Воронина, кирпичный завод в сел. Орехово ^{[2, Ф. 184. Оп.10. Д.402]}. Потомственный почетный гражданин, купец 2-й гильдии, член Попечительского Совета при Московском коммерческом суде Спиридон Егорович Логунов, проживавший в своем доме на Сущевской улице в Москве, основал рядом со станцией «Царицыно» кирпичный завод ^{[2, Ф.364. Оп.2 Д. 1266]}. Работники этих предприятий становились прихожанами церкви «Живоносный Источник».

* гости царицынского парка, дачники. Уже в первой половине ХIХ в. Царицыно становится популярным местом для москвичей. Парк, церковь и Дворец посетил писатель и художник П.П. Свиньин (1787 – 1839 гг.) ^{[4, с.34]}. Управляющий Московской удельной конторой И.И. Маслов предложил отдавать в аренду под дачи строения и участки царицынской земли. В конце 1866 г. «в содержание для гостиницы» был отдан Валуевский дом. Перелом в дачном освоении Царицына произошел на рубеже 1860-х – 1870-х годов, когда рядом с железнодорожной станцией был разбит дачный поселок Новое Царицыно. В 1860-18780 - е годы количество прихожан храма "Живоносный Источник" резко увеличилось за счет поселившихся в эти годы дачников. К 1873 г. все участки Царицыно были отданы в долгосрочную аренду – на девяносто шесть лет. В аренду были также отданы Дворцовые постройки - Первый и Третий Кавалерские корпуса с прилегающими участками земли ^[5].

Царицыно и его окрестности становятся местом паломничества москвичей, вокруг начинается аренда и покупка земель и строительство дач. Это, в свою очередь, привело к тому, что дачники в летнее время, т.е. во время своего проживания на даче – с мая по октябрь, стали «пользоваться» храмом: совершали таинство крещения, отпевания и венчания. Одним из первых дачников стал князь, фельдмаршал, главнокомандующий, проживающий в Москве Александр Александрович Прозоровский. Летом жил иногда в Царицыно . В 1880-х годах началась массовая аренда земель под строительство дач в Царицыно. Земли обычно выдавались сроком на 36 лет ^{[2, Ф. 364. Т.3. Д. 9321]}. Были сданы в аренду все земли: и Дворцовые земли, и земли Удельного ведомства, в том числе и земли, ранее купленные у церкви, – в основном это были лесные участки на берегу царицынского пруда ^[5]. Приведем пример. Дачником был Николай Петрович Бахрушин. У него была большая семья (два сына – Тихон, Николай и четыре дочери – Вера, Мария, Елизавета, Елена). Всех своих детей Бахрушины крестили в храме «Живоносный источник». Например, в 1901 г. супруги крестили своего сына Николая в этой церкви. Это было очень знаменательное событие, поскольку на это таинство приезжал известный в те годы в России о. Иоанн Кронштадтский. Это отмечено в метрических книгах церкви "Живоносный Источник". В этом же храме в 1905 г. Николай Петрович Бахрушин отпевал рано умершую от чахотки дочь Веру ^{[2, Ф.203. Оп.777 Д. 135. Л.102 об., Оп.780. Т.3. Ч.1. Д.2710; Ф.2132. Оп.2. Д.185]}.

Императорские семьи в Екатерининском Дворце

и храме «Живоносный Источник»

В течении ХIХ в. Царицынский Дворец и вместе с ним храм «Живоносный Источник» посещали российские цари и их приближенные. В 1818 г. - Александр I. Об этом в своих письмах писала Мария Яковлевна Волкова (приближенная Императорского Двора) ^{[6, с.291]}. В 1851 г. приехал Николай I и императрица Александра Федоровна. При подъезде к церкви их встречал священник храма - о. Георгий Казанцев с крестом, «к которому приложившись, входили в церковь, а потом пробыв во Дворцовом саду около часа, напившись чаю в беседке «Миловидово», возвратились в столицу» ^[3]. В тот же год Дворец и храм посетил наследник Николая I - Александр вместе с Великим князем Николаем и Михаилом Николаевичем и «кушали в приготовленном для них доме построенном Князем Валуевским» ^[3]. Впоследствии российский царь Александр II несколько раз бывал в Царицыно, посещая Дворец и храм (в 1856 г., дважды - в 1861 г. (вместе с супругою своею императрицею Марией Александровной и Великим князем Алексеем Александровичем) ^[3]. В 1883 г. Королевское Высочество Герцогиня Единбургская Мария Александровна «со свитою изволили посещать Царицыно» ^[3]. В ЦИАМ есть дело о «Дело о посещении Марии Александровны Романовой храма». В нем говорилось следующее: «20 мая в 2 часа дня в Царицыно приехала Ее Императорское Высочество Великая княгиня Мария Александровна Герцогини Эдинбургская села Царицыно со свитой из 5 чел., в числе которой был известный человек в России – лорд Вольслей. Выйдя из экипажа около церкви, она гуляла, в заключении осмотрела церковь, отбыла в Москву» ^{[2, Ф.364. Оп.1. Т.3. Д. 12189]}.

Заключение

На примере одной из подмосковных церквей – храма «Живоносный Источник» в статье показано, что православная жизнь в ХIХ в. шла своим чередом: увеличивалось количество прихожан, службы и требы велись исправно, появлялись священнические династии. И, по сути, в ее жизни ничего не предвещало духовного кризиса, случившегося во второй половине ХIХ – начале ХХ в., когда даже дети священников оказались вовлеченными в революционные движения и стали отходить от православной веры ^[7]. Как подчеркивал игумен Дамаскин (Орловский), «начало ХХ века характеризовалось не только разгаром терроризма, но и неудержимой пропагандой безбожия, дело доходило до того, что дети из семей священнослужителей под давлением общественного мнения отказывались принимать священный сан» ^{[8, с.78]}. В развитии русского православия в ХIХ в. можно говорить о формировании противоречивых тенденций: с одной стороны, действительно в обществе постепенно появлялись разрушительные мотивы в идеологии и практике жизни, в том числе и религиозной. С другой стороны, мы можем наблюдать примеры не только положительного существования, но и роста, и даже расцвета отдельных церквей, монастырей, которые накануне революционных событий 1917 г. оказались просто не готовы к разрушению их устоев, православных основ российского общества. И показанная нами жизнь одной русской церкви и православной общины в ней свидетельствует об этом.