|
DOI: 10.7256/2454-0684.2018.9.27089
Received:
08-08-2018
Published:
01-10-2018
Abstract:
The object of this article is the implicit cognitive processes; the subject is the methodology of application of implicit cognitivistics in political science. The goal of this work consists in conceptualization of the research method of the cognitive-ideological matrices using the scientific approaches of implicit cognitivistics. Analysis of the theories of implicit cognitivistics and narratology from the classical to postclassical allows generalizing the methodology of research of the implicit phenomena and processes, as well as assess its heuristic potential and restrictions in application. Special attention is given to the insufficiently studies, both in Russia and abroad, topic of the implicit cognitive processes in the subject field of the political science. The provided original methods of research of the implicit cognitive processes were examined from the perspective of their possible use in the area of studying ideologies. The result of the work became the conceptualization of the new integral approach based on the implicit-cognitivist and narrative methodology that allows operationalizing the concept of “cognitive-ideological matrices”, and the assessment of its potential application in the political practice. The acquired scientific results are valuable in the area of studying the ideological identity, determination and quantification of its individual and group characteristics, as well as the analysis of attitudes and political orientations of various actors, based on the subjective perception of social and political phenomena and processes.
Keywords:
implicit cognitivistics, cognitive-ideological matrix, ideology, attitudes, Narrative Policy Framework, implicit association test, explicit cognitivistics, narratology, modeling of cognitive processes, ideological identity
Имплицитная когнитивистика в политической науке: методологические возможности исследования идеологии
Введение
Одна из потенциальных «спящих», угроз политической стабильности в России – неожиданный и неконтролируемый рост радикальных настроений различной направленности среди молодежи, которые могут стать благоприятной почвой для развития «цветной» революции. Спонтанное и динамичное изменение идеологических установок, резкая смена системы мировоззрения, ведущая к дестабилизации общества представляет собой актуальную социальную проблему, требующую серьезного анализа. Текучесть, изменчивость, подверженность эмоциям идеологических установок, связь с глубинными ментальными пластами сознания, зависимость от мнения референтных групп и скрытый характер не позволяют ограничиваться традиционными подходами к их изучению. Исследовательский интерес к направлению имплицитной когнитивистики, занимающейся неявными познавательными процессами, возник у нас в следствие поиска инструментов обоснования новой концепции когнитивно-идеологических матриц, то есть совокупности когнитивных контекстов и идеологем, соединяющих знания и ценности, сочетающих открытые и скрытые мыслительные процессы.
Эвристический потенциал имплицитной когнитивистики
Несколько научных направлений: психология, социальная психология, философия, лингвистика, политическая наука, рассматривают в качестве предмета исследования неявные когнитивные процессы, используя при этом собственные теории и методологии исследования. В российской научной практике тема когнитивистики давно является междисциплинарной при преобладании работ лингвистов и психологов, однако не представлено направление имплицитной когнитивистики, занимающейся неявными процессами, тем более в предметном поле политической науки. Из тех немногих работ, которые вышли за рубежом, как наиболее ценные следует отметить предложившие нескольких уникальных методик по исследованию неявных когнитивных процессов. Все они являются производными от различных методологических подходов и опираются на разные теории как классические, так и постклассические.
В социальной психологии тема имплицитной когнитивистики возникла под влиянием интереса к имплицитному познанию, разработки теста неявной ассоциации и теории согласованности в социальной психологии В. Хайдера [1]. Основное направление развития лежит в области измерения неявных аттитюдов и оценок, обсуждения их валидности, точности. Энтони Гринвальд и Махарин Банаджи еще в 1990-е гг. в своей работе «Неявное социальное познание: аттитюды, чувство собственного достоинства и стереотипы» обосновали необходимость развития имплицитной социальной когнитивистики следующим образом: социальное поведение обычно рассматривается как находящееся под сознательным (если не всегда продуманным) контролем. Тем не менее, убедительные доказательства подтверждают мнение о том, что социальное поведение часто управляется неявными или бессознательными мыслительными процессами. Отличительной особенностью неявного познания является то, что прошлый опыт влияет на суждение, хотя не был интроспективно известен актору. Вывод: аттитюды, чувство собственного достоинства и стереотипы имеют важные неявные составляющие. Методологически этот подход требует более широкого использования косвенных методов, которые необходимы в исследованиях неявного познания [2]. Энтони Гринвальд и Махарин Банаджи определили неявное познание как «интроспективно неопознанное» (или неточно идентифицированное), как след прошлого опыта, указали на то, что неявное познание может выявить ассоциативную информацию о том, что человек либо не желает или не может сообщить [3].
Энтони Гринвальд и Райнер Бансе в своей более поздней статье «Личность и неявное исследование социального познания: прошлое, настоящее и будущее», анализируя предшествующие попытки концептуализации неявных процессов развития личности, указывают на трудность оценки скрытых ее характеристик и предлагают целый ряд новых неявных показателей [4]. Рене Бастон и Готфрид Вошерау разрабатывали концепцию неявных аттитюдов в философском, онтологическом аспекте на примере концепции неявных предрассудков, отвечая на главный вопрос: являются ли предрассудки ментальными состояниями [5].
Значительный вклад в развитие имплицитной когнитивистики в ее прикладном значении внесла разработка теста неявной ассоциации, концепция которого впервые была изложена в работе Гринвальда, МакГи и Шварц «Измерение индивидуальных различий в неявном познании: тест неявной ассоциации» (the implicit association test: IAT) [6]. IAT–метод косвенного исследования ассоциаций понятий, его суть заключается в измерении неявных установок путем изучения «автоматических» ассоциаций между различными объектами и их оценочными атрибутами, а также определения прочности этих взаимосвязей. Носек в своей работе «Распространенность и корреляты неявных взглядов и стереотипов» устанавливает связь между IAT и имплицитными аттитюдами и доказывает, что неявные предпочтения и стереотипы повсеместно распространены среди демографических групп [7]. Эндрю Карпински и Джеймс Хилтон в работе «Аттитюды и тест неявной ассоциации» исследовали корреляции между тестом неявной ассоциации и эксплицитными аттитюдами и пришли к выводу, что IAT не зависит от явных установок [8].
Особого внимания заслуживает работа, направленная на создание баз данных, необходимых для проведения исследований эмпирического характера. Существует несколько эффективных интернет-проектов, проводящих исследования в области имплицитной когнитивистики, позволяющих собирать для последующего изучения обширный эмпирический материал по разным социальным проблемам на примере разных стран. Project Implicit – это некоммерческая организация, основанная Энтони Гринвальдом, Махарином Банаджи и Брайаном Носеком, объединяющая исследователей, изучающих неявное социальное познание – мысли и чувства, находящиеся вне осознания и контроля. Проект представляет собой «виртуальную лабораторию» для сбора данных [9], основной метод, который используется – тест неявной ассоциации (IAT). Для массового тестирования был создан специальный сайт [10], позволивший на основе самостоятельно пройденной процедуры тестирования всеми желающими собрать обширные базы данных по 17 темам.
Исследование неявных когнитивных процессов в предметном поле политической науки
В предметном поле политической науки представлено не так много трудов по когнитивистике, одна из них–работа Пола Кэрни и Кристофера Вайбла «Новые политические науки: объединение когнитивной науки выбора, множественные теории контекста, базовый и прикладной анализ» [11]. Работа написана с амбициозной целью: представить новые политические науки, которые в отличие от старых контекстуализированных, проблемно-ориентированных научных исследований, ставят целью комбинирование прикладных и фундаментальных исследований, проведение «реалистичных» исследований, основанных на «рациональном» и «иррациональном» выборе. Современные политические теории включают такие разработки как роль эмоций и нарративов в контексте политических проблем. Авторы призывают учиться у психологии и когнитивных наук, чтобы улучшить модель выбора. [12],[13].
Моделирование политического познания становится модным направлением социальной когнитивистики в последние десятилетие, его наработки постепенно начинают применятся и для изучения политических убеждений [14],[15]. Для исследования идеологических аттитюдов подходят приемы моделирования, разработанные на основе теории когнитивного диссонанса [16]: модель согласия [17], модель адаптивного соединения для когнитивного диссонанса (Ван Овервалле и Джодерс) и модель повторяющейся нейронной сети для долгосрочного изменения аттитюдов в результате снижения когнитивного диссонанса [18].
В 1990-е гг. сформировалась научная парадигма исследований социального познания, исходящая из признания двух видов когнитивных процессов: явных (сознательных, медленных) и неявных (бессознательных, быстрых) [19], существует описание нескольких видов неявных процессов, предложенных разными авторами [20]. Две работы Александра Ксяцкевича «Введение в имплицитные аттитюды в исследованиях политической науки» [21] и «Неявные политические знания» [22] представляют собой попытку обобщения различных теоретических и методологических подходов к исследованию скрытых когнитивных процессов как проблемы политической науки.
Следует однако констатировать, что роль неявных процессов применительно к «политическому» исследована еще не достаточно, прежде всего это относится к набору предметных областей и методов реализации. Брайан Носек и Рэйчел Рискейд в работе «Политические последствия неявного социального познания»утверждают, что основные исследования в неявном социальном познании демонстрируют, что мысли и чувства вне осознания или сознательного контроля могут влиять на восприятие, суждение и действие. Люди обладают неявным отношением и стереотипами, которые часто отличаются от их явно одобряемых убеждений и ценностей. Доказательства того, что поведение может зависеть от неявного социального познания, контрастирует с рационально обоснованной социальной политикой, предполагающей, что люди знают и контролируют причины своего поведения. Изучение этого явления, считают авторы, позволит сделать политическое управление более эффективным [23].
Другим научным направлением, которое занимается неявными когнитивными процессами в рамках своего предмета является нарратология. В течение последних двадцати лет мышление постепенно становится ключевым фокусом в нарратологических исследованиях. Когнитивистский подход смещает акцент внимания от истории и биографии через изучение формальных и внутренних черт произведения – к рассмотрению роли аудитории, контекстов существования и процессов восприятия текста. В постклассической нарратологии возникла новая тенденция: текст – уже не главный объект исследования, а лишь отправная точка в интерпретации ментальных процессов, посредством которых распознается и обрабатывается информация, этими текстами поставляемая [24].
«Структура нарративной политики» (Narrative Policy Framework: NPF) – относительно новая политическая теория, которая служит мостом между постпозитивизмом и позитивизмом, она утверждает, что публичная политика формулируется контекстуально через нарративы и социальное строительство. Центральными вопросами NPF являются следующие: какова эмпирическая роль политических нарративов в политическом процессе, и как они влияют на результаты политики на трех уровнях анализа: микро, мезо и макро. Теория описывает необходимые условия нарративной политики с подробным обсуждением нарративных компонентов: нарративные элементы, нарративные стратегии и политические убеждения [25].
Алгоритм применения нарратива в политике как самостоятельного метода был описан Майклом Джонсом, Марком Макбетом, Элизабет Шанахан [26],[27], также ими были проанализированы его возможности применительно к анализу государственной политики [28]. В другой работе «Структура нарративной политики: достаточно ясно, чтобы ошибаться?» Майкл Джонс и Марк Макбет привлекают внимание к очень важной научной проблеме возможностей эмпирического изучения политического нарратива, в то время как в публичной политике нарративы рассматриваются почти исключительно как постструктурная концепция вне сферы эмпирического исследования. Предложенный метод «Narrative Policy Framework: NPF» определяет нарративную структуру и нарративное содержание политики. Разработчики метода утверждают, что нарративы можно изучать с использованием систематических эмпирических подходов и внедрять «Narrative Policy Framework» в качестве метода эмпирического тестирования. Авторы работы, в частности, предлагают изучать как нарративы влияют на индивидуальные убеждения и, следовательно, на совокупность общественного мнения [29].
Благодаря использованию метода «Narrative Policy Framework: NPF» (структуры нарративной политики) политологи могут анализировать роль нарратива и в политическом дискурсе [30]. Растет количество работ, предлагающих методологические рекомендации по использованию NPF для исследования политического процесса на примере различных моделей получения и описания эмпирических данных [31].
Методологическое обоснование и операционализация концепции когнитивно-идеологических матриц
Обзор существующих когнитивных теорий и методологических подходов, направленных на изучение эксплицитных и имплицитных когнитивных процессов позволяет сделать вывод о том, что для изучения проблем политической идеологии требуется сочетание качественных и количественных инструментов исследования обоих уровней, а лучше – концептуализация специального метода. Авторская методология исследования праворадикальных идеологем в контексте интегративно-когнитивистского анализа моральных фреймов уже успешно применялась в социологическом исследовании политических идеологий Поцелуевым С.П. и Константиновым М.С. Сейчас стоит задача поиска метода изучения радикальных проявлений идеологизированного сознания молодежных групп в с использованием имплицитно-когнитивистского подхода, позволяющего провести исследование неявных когнитивных проявлений идеологического сознания [32].
Опираясь на вышеназванные теории и приведенные методы исследования неявных процессов, можно предложить для изучения идеологических установок следующую концепцию сочетания методологических подходов. Идеологические процессы необходимо исследовать в двух уровнях: рациональном и ментальном, соответственно используя различные группы эмпирических методов. Для исследования когнитивной структуры как суммы теоретических знаний об идеологии подходит анкетирование и проведение фокус-групп с последующей обработкой эмпирического материала статистическими методами, такими как корреляционный анализ, хи-квадрат, регрессионный анализ. Для исследования имплицитных аттитюдов следует использовать тесты «неявной ассоциации» и методы индивидуального нарративного интервью или анализа восприятия предложенного текста. В результате будет получена структура когнитивно-идеологических матриц исследуемой группы, построенная на основании выбранных ключевых идеологических понятий и их ассоциаций.
Проведенная операционализация ключевых идеологических понятий и перевод исследования на эмпирический уровень позволит перейти к построению динамических моделей, посредством которых возможно прогнозирование развития как открытых, так и скрытых, спонтанных процессов формирования и изменения когнитивно-идеологических матриц в сознании выбранной молодежной группы.
Полученные научные результаты применимы в области исследования идеологической идентичности, определения и квантификации ее индивидуальных и групповых характеристик, а также анализе аттитюдов и политических ориентаций различных акторов, основанных на субъективном восприятии социальных явлений и процессов.
References
1. Greenwald A. G. et al. A unified theory of implicit attitudes, stereotypes, self-esteem, and self-concept //Psychological review. – 2002. – T. 109. – №. 1. – S. 3.
2. Greenwald A. G., Banaji M. R. Implicit social cognition: attitudes, self-esteem, and stereotypes //Psychological review. – 1995. – T. 102. – №. 1. – S. 4.
3. Nosek, B. A., Greenwald, A. G., & Banaji, M. R. The Implicit Association Test at age 7: A methodological and conceptual review //Social psychology and the unconscious: The automaticity of higher mental processes. – 2013. – S. 265-292.
4. Banse R., Greenwald A. G. Personality and implicit social cognition research: Past, present and future //European Journal of Personality: Published for the European Association of Personality Psychology. – 2007. – T. 21. – №. 3. – S. 371-382.
5. Baston R., Vosgerau G. Implicit attitudes and implicit prejudices //Philosophical Psychology. – 2016. – T. 29. – №.
6. – S. 889-903. 6. Greenwald A. G., McGhee D. E., Schwartz J. L. K. Measuring individual differences in implicit cognition: the implicit association test //Journal of personality and social psychology. – 1998. – T. 74. – №. 6. – S. 1464.
7. Nosek B. A. et al. Pervasiveness and correlates of implicit attitudes and stereotypes //European Review of Social Psychology. – 2007. – T. 18. – №. 1. – S. 36-88.
8. Karpinski A., Hilton J. L. Attitudes and the implicit association test //Journal of personality and social psychology. – 2001. – T. 81. – №. 5. – S. 774.
9. Project Implicit. Available: https://www.projectimplicit.net/index.html [Accessed 07.07.2018].
10. Project Implicit. Available: http://implicit.harvard.edu [Accessed 07.07.2018].
11. Cairney P., Weible C. M. The new policy sciences: combining the cognitive science of choice, multiple theories of context, and basic and applied analysis //Policy Sciences. – 2017. – T. 50. – №. 4. – S. 619-627.
12. Jones B. D. Bounded rationality //Annual review of political science. – 1999. – T. 2. – №. 1. – S. 297-321.
13. Jones B. D. Behavioral rationality as a foundation for public policy studies //Cognitive Systems Research. – 2017. – T. 43. – S. 63-75.
14. Kim S., Taber C. S., Lodge M. A computational model of the citizen as motivated reasoner: Modeling the dynamics of the 2000 presidential election //Political Behavior. – 2010. – T. 32. – №. 1. – S. 1-28.
15. Lodge M., Taber C. S. The rationalizing voter. – Cambridge University Press, 2013.
16. Voinea C. F. Computational Modeling and Simulation of Attitude Change Part 1: Connectionist Models and Simulations of Cognitive Dissonance: An Overview. – 2013.
17. Shultz T. R., Lepper M. R. Cognitive dissonance reduction as constraint satisfaction // Psychological review. – 1996. – T. 103. – №. 2. – S. 219.
18. Monroe B. M., Read S. J. A general connectionist model of attitude structure and change: The ACS (Attitudes as Constraint Satisfaction) model //Psychological Review. – 2008. – T. 115. – №. 3. – S. 733.
19. Evans J. S. B. T. Dual-processing accounts of reasoning, judgment, and social cognition //Annu. Rev. Psychol. – 2008. – T. 59. – S. 255-278.
20. Evans J. S. B. T. How many dual-process theories do we need? One, two, or many?. – 2009.
21. Ksiazkiewicz A., Hedrick J. An introduction to implicit attitudes in political science research //PS: Political Science & Politics. – 2013. – T. 46. – №. 3. – S. 525-531.
22. Ksiazkiewicz A. Implicit political knowledge //PS: Political Science & Politics. – 2013. – T. 46. – №. 3. – S. 553-555.
23. Nosek B. A., Riskind R. G. Policy implications of implicit social cognition //Social Issues and Policy Review. – 2012. – T. 6. – №. 1. – S. 113-147.
24. Olson G. (ed.). Current trends in narratology. – Walter de Gruyter, 2011. – T. 27.
25. Shanahan E. A. et al. An angel on the wind: How heroic policy narratives shape policy realities //Policy Studies Journal. – 2013. – T. 41. – №. 3. – S. 453-483.
26. McBeth M. K., Jones M. D., Shanahan E. A. The narrative policy framework //Theories of the policy process. – 2014. – T. 3. – S. 225-266. 266.
27. Jones M. D., McBeth M. K., Shanahan E. A. Introducing the narrative policy framework //The Science of Stories. – Palgrave Macmillan, New York, 2014. – S. 1-25.
28. Jones M., Shanahan E., McBeth M. (ed.). The science of stories: Applications of the narrative policy framework in public policy analysis. – Springer, 2014.
29. Jones M. D., McBeth M. K. A narrative policy framework: Clear enough to be wrong? //Policy Studies Journal. – 2010. – T. 38. – №. 2. – S. 329-353.
30. Jones M., Shanahan E., McBeth M. (ed.). The science of stories: Applications of the narrative policy framework in public policy analysis. – Springer, 2014.
31. Shanahan E. A., Jones M. D., McBeth M. K. How to conduct a Narrative Policy Framework study //The Social Science Journal. – 2018.
32. Potseluev S. P., Konstantinov M. S. Integrativno-kognitivistskii analiz moral'nykh freimov politicheskikh ideologii //Filosofiya prava. – 2013. – №. 6 (61).
|
© 1998 – 2024 Nota Bene. Publishing Technologies. NB-Media Ltd.
