Reconsideration of the new practices of erection of city monuments in post-Soviet Armenia

Atanesyan Garik PhD in History Scientific Associate, the department of Ethnosociology, National Academy of Sciences of the Republic of Armenia 0069, Armeniya, g. Erevan, ul. Gogolya, 38 atanesyangarik@gmail.com Other publications by this author

В последние годы СССР и первые годы независимости Армении, несмотря на контроль мемориальной политики со стороны советских властей, армянская общественность возвела множество памятников по всей территории Армении посвященных жертвам Карабахской войны, Спитакского землетрясения и героям армянской освободительной борьбы прошлых лет. В последующие годы памятники, посвященные также локальным авторитетам, отдельным гражданам, были поставлены во дворах, на улицах и даже на площадях различных городов постсоветской Армении, без согласования с властями. Однако, все эти символические изменения в общественных местах городов не могли произойти без участия городских властей, представители которых участвовали при открытии этих монументов, де-факто давая им официальный статус ^{[1, С. 31-32]}.

Активная деятельность армянской общественности по возведению памятников в городах Армении в последние годы СССР и первых годах независимости осталась позади и с конца 1990-х годов перешла под контроль городских властей, которые начали следить и контролировать осуществляемые изменения в городских символических ландшафтах, и являются доминантным субъектом установления памятников в постсоветской Армении ^{[1, С. 33-34]}.

Решении о возведении памятников и монументов на территории Республики Армении принимаются на уровне региональных властей, которые обладают полномочиями утвердить или отклонить предложении о новых памятниках и монументов, исходящие от конкретных лиц или групп. Любая общественная организация или гражданин РА вправе обратиться в городской совет с предложением об установке нового памятника в любом городе страны. С идеями установки новых монументов большего всего выступают руководители или работники муниципалитетов городов страны. Таким образом, возведение нового памятника или монумента на территории любого города с неизбежностью касается мемориальной политики городских властей постсоветской Армении.

Памятники в постсоветской Армении являются одной из наиболее популярных форм коммеморации. Установка памятников сопровождаются церемониями открытии, которые часто проводятся с большой роскошью и торжественностью. Возведение любого нового памятника также подразумевает дальнейшую заботу об этих строениях. Все это, конечно, требует определенных финансовых затрат, которые являются роскошью для большинства Армянских городских общин у которых ограниченные бюджеты. И, несмотря на это обстоятельство, многочисленные новые памятники продолжают появляется в общественных местах постсоветских городов Армении.

Установка памятников в основном используется муниципальными властями в качестве демонстрации эффективности деятельности этих институтов. Очевидно, что сооружение общественных здании, парков, мест времяпрепровождении являются гораздо более дорогостоящими и длительными проектами, чем установки памятников. Кроме того, возведения памятников почти всегда приветствуются со стороны жителей постсоветских городов Армении и воспринимаются как положительные изменения в городских ландшафтах. Следовательно, муниципальные власти всех городов страны не только утверждают почти все предложения об установках новых памятников, но и сами являются инициаторами возведении новых памятников. Однако, эта мания возведения новых памятников и практика утверждения всех предложении связанных с установками монументов последних лет способствовали снижению качества новых памятников возведенных на территориях постсоветских городов Армении.

Так, например, в 2016 году в городском парке города Капан, на юге страны, были установлены работы молодых скульпторов города. Эти статуи были интерпретированы местными известными скульптурами как работы каменщиков. Однако мнения этих скульпторов не были учтены и все памятники были окончательно установлены в центре Капана. Наш респондент, присутствовавший на заседании мэрии, когда обсуждался вопрос установки этих памятников, рассказал, что один из скульпторов был недоволен решением разместить его работу на окраине города. По словам нашего респондента, члены совета ответили, что в советские годы не каждому скульптору доводилось видеть свои работы в городских пространствах Армении, и что он должен быть благодарен, что его работу вовсе устанавливают на территории города.

Таким же образом, работы учеников столичной музыкальной школы имени Чайковского были установлены рядом с школой на улице Кохбаци, в центре города, вызвав серьезную критику и со стороны специалистов и жителей Еревана. Многие критиковали факт установки низкокачественных работ учеников на одной из главных улиц города, а не на территории школы, указывая на то, что произведения такого качества не имели права появляться в публичном пространстве Еревана, претендуя стоять рядом с другими гениальными памятниками города. Не удивительно, что в публичном дискурсе центр города все еще продолжает сохранять свою символическую важность ^[8].

Следует отметить, что городские власти постсоветской Армении поощряют возведение различных памятников в публичных местах городов, и из за того, что благодетели на средства которых устанавливаются памятники, почти всегда обещают улучшить территории прилегающие к памятникам, построить места времяпрепровождения, установить родники, что всегда приветствуется жителями городов и повышает рейтинг городских властей. Следовательно, даже если муниципальные власти отказываются устанавливать памятники за счет городского бюджета, они не отказываются от идеи возведения памятников в целом. Они ищут и находят другие источники финансирования. Например, в октябре 2017 г., мэр Гюмри, второй по величине города страны, заявил об установке 12 памятников в центре города. Как признался мэр Гюмри Самвел Баласанян, он сам лично попросил президента Армении профинансировать проект и получил положительный ответ. Однако, жители города возмутились этим решением, указывая на то, что Гюмри до сих пор полностью не был восстановлен после Спитакского землетрясения 1988 года, в городе много нерешенных вопросов и ограниченный бюджет, а мэр города просит денег на установку памятников.

Главными источниками финансирования установки памятников в общественных местах городов также являются благотворители и предприниматели. Примечательно, что городские власти, готовы принять все предложения этих людей и привлечь их средства, чтобы улучшить городские ландшафты Армении. Наши наблюдения показали, что почти все памятники, возведенные в городском ландшафте постсоветской Армении, способствуют улучшению хотя бы небольшой площади вокруг них и влияют на появление скамей, ночного освещения и развитие другой городской инфраструктуры. Все эти изменения в городских пространствах приветствуются жителями и положительно влияют на рейтинг городских властей. Не случайно установка некоторых памятников совпадает с проведением избирательной кампании городских властей, что предполагает, что местные власти могут использовать ее в качестве политической технологии. Среди многочисленных памятников устанавливаемых предпринимателями, большинство посвящены жертвам Геноцида армян и Арцахской войны ^[9]. Эти памятники появляются во всех городах и деревнях Армении, способствуя также восстановлению или появлению парков и аллей.

Стоит отметить, что для городских властей не всегда важно, соответствует ли принятий для установки памятник эстетическим критериям. Следовательно, в следствии утверждения предложении благотворителей об установке памятников на городских пространствах постсоветской Армении появляются низкокачественные памятники и монументы, которые почти всегда критикуются со стороны специалистов и обычных граждан. Большинство этих памятников являются безвкусными работами или плохими дубликатами могильной скульптуры.

Появление таких памятников главным образом связано с распространением памятников-родников. Памятники-родники установленные в советские годы жертвам Великой Отечественной войны ^{[4, С. 107]} и родники возведенные после 1988 г. в память о жертвах Спитаксого землетрясения и Арцахской войны имеют определенные черти свойственные могильным памятникам. В последние 20 лет памятники-родники получили широкое распространение так как установка этих памятников не контролировалось со стороны городских властей и до сегодняшнего дня продолжают оставаться без всякого контроля. Более того, в последние годи памятники-родники посвященные локальным авторитетам и отдельным гражданам стали появляться не только в отдельных дворах, но и на главных улицах и даже на центральных площадях городов Армении ^{[3, С. 51]}.

Разные предприниматели, локальные авторитеты и благотворители, силами которых устанавливаются многочисленные памятники по всей территории постсоветской Армении заказывают памятники у скульптурой по своим усмотрениям и вкусу. В результате, большинство этих работ воспринимаются и интерпретируются специалистами и гражданами как могильные мемориалы. Таким образом, различные люди и группы могут изменять городские символические ландшафты постсоветской Армении при помощи возведения памятников, соответствующих их «вкусам» и предпочтениям.

Так, например, в 2013 г. на территории Гошаванка, армянского средневекового монастырского комплекса XII-XIII веков который расположен в селе Гош, на севере Армении, был установлен памятник мыслителю, литературному и общественному деятелю и священнику Мхитару Гошу. Памятник Гоша был возведен силами и на средство благодетеля Антона Мерабяна, кто и заказал памятник по своему рассмотрению и только после того как статуя Гоша была готова, он обратился к местным властям для установки монумента на территории Гошаванка. Вскоре, статуя Гоша был сравнен с могильным памятником.

Памятники возведенные в Гюмри, посвященные Ш. Азнавуру и М. Мкртчяну, также были сравнены с могильными мемориалами. Скульптура великого шансонье Ш. Азнавура была установлена вне конкурса под аркой, воздвигнутой до Спитаксого землетрясения на территории одного из площадей города на средства одного из локальных предпринимателей. Она также вызвала почти единодушное непризнание. Образ великого шансонье, может, и пришелся по вкусу заказчика, но не понравился горожанам и худсовету ^{[5, С. 360]}. На пьедестале памятника присутствуют типичные символы вечности, которые встречаются на надгробных камнях установленных в городских кладбищах страны. Типичным надгробным камнем является и памятник посвященный великому советскому актеру Мгеру Мкртчяну, который был установлен силами одного из местных авторитетов.

В 2015 г. на территории парка Багратуняц, в центре Гюмри, на средства предпринимателей был установлен памятник в память о жертвах Геноцида армян. Специалисты и жители города были не довольны памятником. Городские власти заявили, что благодаря установке этого памятника был восстановлен и сам парк. Однако многие жители города и специалисты не были довольны таким подходом, опасаясь, что в таком случае город вскоре будет заполнен плохими, низкокачественными памятниками.

Открытие несколько новых памятников за последние несколько лет вызвало много шума не только среди общественности, но и деятелей искусства, скульпторов и архитекторов и в столице Армении. Многие специалисты и простые жители Еревана считают, что из за возведения многочисленных низкокачественных и «могильных» памятников, столица Армении вскоре превратится в кладбище.

В 2016 г., на территории одного из парков Еревана, прилегающем к улице Бабаджаняна, был установлен памятник герою Советского Союза, генеральному маршалу танковых войск Амазаспу Бабаджаняну. Однако возведение этой статуи вызвало резкую критику общественности ^{[7, С. 25-28]}. Памятник маршалу народ сразу окрестил мемориалом криминальному авторитету так как, скульптор данной работы, создавая памятник маршалу, решил усадить Бабаджаняна в кресло. По замыслу автора, маршал сидит в кресле Гитлера, однако такой подход был сравнен с работами могильных памятников в память о криминальных авторитетов, которые встречаются в городских кладбищах.

Предложение родственников советского чиновника Анастаса Микояна об установке его памятника в одном из центральных парков Еревана также вызвало резкую критику специалистов и общественности ^{[10, С. 2-5]}. Решение муниципалитета от 30 апреля 2014 года поставить памятник этому политическому деятелю было поддержано единогласно. В качестве памятника родственники Микояна предлагали и даже уже заказали копию его могильного памятника, установленного на Новодевичьем кладбище (еще одна копия установлена в родном селе Микояна Санаине в 2005 году) ^{[6, С. 148]}.

В 2016 г. скульптурная группа, посвященная футбольной команде "Арарат-73", чемпионам и обладателям Кубка СССР 1973 года, был установлен рядом с ереванским стадионом "Раздан". Монумент был возведен силами и на средства президента Национального олимпийского комитета Армении Гагика Царукяна. Вопрос выбора монумента из многих макетов представленных десятками скульпторами и места установки памятника президент НОК оставил на усмотрение футболистов. В итоге, возведенный монумент был сравнен с работами могильной скульптуры.

Таким образом, многочисленные памятники установленные усилиями отдельных лиц и групп по их усмотрению и вкусу начали изменять городские ландшафты постсоветской Армении при этом вызывая резкую критику со стороны общественности. Специалисты и граждане разных городов страны при этом виновниками распространения этой практики считают городских властей, обвиняя их в превращении городов в кладбищ. Однако, в одном из последних интервью вице-мэр Еревана К. Ареян посоветовал не путать искусство с кладбищенским ремеслом. Ареян считает критику в адрес новых памятников вопросом вкуса, проясняя, что не было ни одного памятника, в отношении которого и деятели искусства, и общественность выразили единогласную положительную оценку ^[2]. И не смотря на продолжительную критику со стороны деятелей искусств и общественности, городские власти продолжают устанавливать памятники предложенные предпринимателями и благодетелями, «украшая» городские ландшафты постсоветской Армении.