The Problems of the Legal Improvement of Protection of Children From Inducement to Suicide

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-011-00344

Статья написана с использованием правовой системы «КонсультантПлюс»

Современный период развития общества характеризуется стремительным совершенствованием информационных технологий и формированием нового информационного пространства, как следствие этого появляются новые виды противоправных деяний. В 2016 и 2017 годах российское государство и общество столкнулись с ужасающими преступными проявлениями в Интернет-пространстве, к противодействию которым они были не готовы. Речь идет о пропаганде суицидального поведения и непосредственных призывах к самоубийствам, распространяемых как посредством Интернет, так и путем отправки SMS сообщений и рассылок посредством использования всевозможных мессенджеров, например, WhatsApp, Viber, Telegram и подобные.

Пропаганда суицидального поведения это проблема для любого общества. Она остается неизменной на протяжении довольно долгого времени, но с помощью информационных технологий алгоритмы воздействия на психику несовершеннолетних претерпевают коренные изменения. Авторы данной работы выступают за необходимость комплексного решение проблемы правового противодействия любому негативному воздействию на психику подростков. Высокая общественная опасность суицидальных призывов посредством Интернет требуют уделить нейтрализации этого воздействия особое внимание и провести анализ имеющихся и планируемых правовых средств по его нейтрализации.

Российское государство, в настоящее время в срочном порядке решает проблемы уменьшения количества суицидов среди подростков. Огромное внимание эта проблема привлекла, после того, как в Интернет были обнаружены в большом количестве страницы, пропагандирующие и вселяющие в умы психологически неокрепших детей и подростков желание покончить жизнь самоубийством. Серьезной проблемой стал факт того, что даже в случае обнаружения организаторов распространения такой информации, наказать их невозможно, из-за отсутствия в законодательстве формально закреплённых оснований для ответственности. В рамках работы над комплексной темой, направленной на противодействие техногенным, социокультурным угрозам, терроризму и идеологическому экстремизму, а также киберугрозам и иным источникам опасности для общества, экономики и государства, авторами статьи выдвинута гипотеза о необходимости более качественного конструирования правовых норм, направленных на охрану информационной безопасности несовершеннолетних и корреляции мер правового воздействия с мерами о родительского и школьного контроля.

При написании авторы исходят из того, что Российская Федерация на протяжении нескольких последних лет находится в верхних строчках рейтингов среди стран мира по уровню детского суицида^[1].

В соответствие с Указом Президента РФ от 01.06.2012 N 761 "О Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы" в стране были реализованы программы по предотвращению данного явления. После 2013 года число подростковых самоубийств, по данным системы государственной статистики, неуклонно сокращалось (здесь и далее авторы используют официальные данные Федеральной службы государственной статистики РФ http://www.gks.ru/).

Казалось, что ситуация близка к нормализации, но в 2016 году было зафиксировано значительное увеличение числа самоубийств среди подростков. Это произошло одновременно с выявлением в Интернет резкого увеличения числа так называемых «групп смерти». Возрастание числа суицидов среди несовершеннолетних стало страшной, серьезной проблемой для российского общества. Она не осталась без внимания высшего руководства страны, так Президент РФ В. Путин поддержал предложение ужесточить наказание за склонение детей к суициду через соответствующие интернет-сайты и социальные сети и назвал "как минимум преступниками" тех, кто продвигает в Интернет сайты, пропагандирующие самоубийство ^[4].

К сожалению, в официальной статистике в открытом доступе абсолютные цифры подросткового суицида не приведены и об их количестве мы имеем возможность судить только по косвенным источникам, математическая обработка полученных данных позволяет сделать предположение, что происходит от 1200 до 1500 подростковых самоубийств в год. Эксперты же озвучивают еще более пугающие данные, так Заместитель председателя Совета по правам человека в РФ Е. Бобров озвучил цифру - 30 тысяч случаев совершения самоубийств только под воздействием информации из Интернет ^[7].

Проведенный авторами данной статьи статистический опрос выявил, что подавляющее число респондентов согласны с тем, что современные средства коммуникации представляют реальную опасность для психики ребенка, а так же, что они (респонденты) не доверяют официальным данным о количественном и качественном масштабе данного воздействия. Риск-ориентированный подход, применённый авторами данного исследования в ходе построения системы правовых мер для обеспечения защиты детей от вредного информационного воздействия показал, что суицидальные призывы относятся к чрезвычайно высокой категории риска, которому подвержены подростки в возрасте от 12 до 18 лет.

Рассматриваемая проблема получила широкий резонанс в российских средствах массовой информации, однако в науке немногие ученые подвергали ее анализу. Преимущественно влияние неформальных Интернет-сообществ на возрастающее количество подростковых суицидов изучалось представителями психологической науки, при этом правовая оценка Интернет-ресурсов зачастую оставалась вне сферы изучения. Среди российских юридических исследований наиболее известна статья Н. Крыловой, которая рассмотрела уголовно-правовые аспекты борьбы с «группами смерти» в Интернет ^{[5, с. 36-38]}. Криминологическим аспектам распространения деструктивного контента в Интернет и выяснению влияния подобной информации на несовершеннолетних посвящена работа О.С. Антюфеевой ^{[5, с. 32-36]}.

В.Г. Стаценко и С.Н. Волочай была предпринята попытка выявить основные причины, побуждающие подростков к суициду, и разработать меры их предупреждения ^{[11, с.37-39]}.

В мировом научном сообществе преимущественно ведутся споры о значении понятий "киберсталкинг" (cyberstalking), "кибербуллинг" и о том, каким законодательством следует адекватно пресекать подобные деяния ^{[15, с.241-257; 16, с.125-197]}. Учеными проведены исследования по определению распространенности, виктимизации данного явления, изучены характеристики жертв и правонарушителей, а также влияние кибер-преследования на благосостояние и психическое здоровье жертв ^{[17, с. 61-67]}.

Многие специалисты считают, что кибербуллинг возможен только среди детей и подростков, поэтому, особое внимание следует уделять разработке защитных механизмов с целью ограничить ребенка от травли ^{[18, с.71-92]}, однако, это не входит в компетенции права. Решение проблемы интернет-травли детей отдается на откуп педагогам и психологам, как следствие основное внимание уделяется разработке теории повседневной деятельности в киберпространстве ^{[19, с. 1149-1169]}.

Проблема увеличения числа самоубийств инициированных через сеть Интернет известна ученым во всем мире и даже получила собственный термин для обозначения - киберсуицид (сybersuicide), изучены формы проявления данного негативного явления ^{[20, с.97-100]}. Однако вопросы правовому противодействию киберсуициду мало исследованы. Среди работ по исследованию киберсуицида интерес представляют работы Австралийских ученых, т.к. в 2006 году Австралия стала первой страной, где закон запретил такие сайты, что вызвало жаркие споры в обществе ^{[21, с.190-193]}. Весьма информативен систематический обзор эмпирических данных о потенциальных влияниях Интернет на подростков, подверженных риску самоповреждения или самоубийства, проведенный учеными из Оксфорда ^[22,]. О необходимости регулирования Интернет упоминается в трудах мексиканских ученых ^{[24, с.376-377]}. В России комплексное исследование возможности и допустимости правового противодействия влиянию Интернет на суицидальное поведение несовершеннолетних не проводилось, за исключением исследования отдельных аспектов, что позволяет сделать вывод о слабой теоретической проработанности правовых аспектов проблемы.

Для оценки негативного информационного воздействия на психику детей был использован риск-ориентированный подход. Под риск-ориентированным подходом авторы заявляют метод организации и осуществления государственного контроля (надзора), при котором выбор интенсивности и строгости государственного правового воздействия на информационные отношения в целях обеспечения защиты детей от негативного информационного воздействия, причиняющего вред их здоровью и развитию, осуществляется в зависимости от отнесения отдельных видов и источников информации к определенной категории риска либо определенному классу (категории) опасности в зависимости от возрастной категории детей.

Для достижения репрезентативности исследования использованы методики авторов, которые разработали неоднократно апробированную рамочную модель для оценки риска на основе ответов на вопросник ^{[24, с.6355-6369; 26, с. 6355-6369]}. Определение потенциального негативного влияния последствий информационного воздействия на психику детей, а также оценка уровня их опасности было проведено на основании социологического исследования, авторского коллектива, работающего при поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-011-00344, где респондентам предлагалось ответить на вопросы специально разработанной анкеты. Анкетированию подверглись как практикующие специалисты в области юриспруденции, обеспечения информационной безопасности, детские педагоги и психологи, так и родители, чья деятельность не связаны с указанными областями. Результаты опросов были систематизированы. Полученные результаты позволяют оценить адекватность реакции со стороны государства на потребности общества в защите от той или иной угрозы.

Были интегрированы в единое целое и подвергнуты комплексному анализу базовые компоненты негативного информационного воздействия по схеме: вид негативной информации, источник негативной информации, потенциальные риски для оценки уровня опасности потенциальных последствий и их минимизации.

Проанализируем понятие суицида в российском праве и отношения к этому явлению в российском обществе. Согласно положений российского законодательства выделяют следующие понятия:

· «истинную попытку суицида» - акт, потенциально направленный против себя и совершенный с присутствием желания уйти из жизни,

· «несуицидальное самоповреждающее поведение» - наносимые себе повреждения, не поддерживаемые желанием уйти из жизни с целью привлечения внимания, снятия напряжения или улучшения самочувствия,

· «прерванную попытку суицида» - не состоявшаяся в силу внешних обстоятельств истинная попытка суицида.

Естественно, что правом России охраняются и поддерживаются такие блага как жизнь и здоровье человека. Но в то же время научная дискуссия о соотношении закрепленного Конституцией России права на жизнь и наличия у человека права на смерть и их взаимных противоречиях среди российских ученых протекает достаточно остро ^{[9, с.130-135]}. Мы придерживаемся мнения, что вопросы обоснованности суицида следует относить к сфере биоэтики, а не права ^{[6, с.115]}.

В российском праве отношение к суицидам однозначное. Сам акт самоубийства преступлением не является. Кроме того, в настоящее время в Российской Федерации не установлена ответственность за прерванную попытку суицида (несостоявшийся суицид). Однако любое деяние, направленное на содействие субъекту в реализации его замысла уйти из жизни трактуется как преступление. До недавнего времени к таким запрещенным деяниям относились только эвтаназия и доведение до самоубийства, путем угроз, жестокого обращения или систематического унижения человеческого достоинства потерпевшего. В 2017 году Уголовный кодекс РФ был дополнен новыми составами преступлений, а именно криминализированы были деяния связанные со склонением к совершению самоубийства и организация деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства путем распространения информации о способах совершения самоубийства или призывов к совершению самоубийства. При этом были приняты не только изменения в Уголовный кодекс, а целый блок законов, призванный противодействовать данному негативному влиянию.

Традиционное российское общество негативно относится к суицидальному поведению. В настоящее время официальная статистика демонстрирует определенное постоянное снижение общего количества самоубийств, однако на этом фоне официальная статистика и данные, полученные из независимых источников, показывают возрастание количества подростковых самоубийств.

По нашему мнению, это связано с тем, что подростки проходят социализацию, а их личность находит свою реализацию, через Интернет. Соответственно, преступно настроенные индивиды воспользовались сложившейся ситуацией и обдуманно перенесли свою деятельность в виртуальное пространство. И, в первую очередь, в группе риска оказались подростки, проводящие значительную часть своей жизни в социальных сетях.

Итак, если ранее психологические факторы, порождающие суицид, исходили непосредственно из реальной жизни подростка и от окружающих его лиц, то сегодня огромное влияние на подростка стала оказывать сеть Интернет. Ведь в киберпространстве, точно так же подросток может самостоятельно действовать, принимать решения и в то же время не отвечать за последствия. Он абстрагируется от окружающего мира, то есть от проблем его окружающих, чувствует свободу и безнаказанность, а многие родители радуются тому, что им не приходится общаться и уделять много внимания своему ребенку ^{[13, с. 173-174]}.

Считается, что у организаторов призывов к суициду существует, основанная на данных психологической науки, система введения ребенка в состояние отверженности от мира, от семьи и в дальнейшем доведение его до самоубийства. Склонение подростков к самоубийству в Интернет началось несколько лет назад, однако до настоящего времени активность такого воздействия через виртуальное пространство не ослабевает. По официальным данным Роскомнадзора (rkn.gov.ru)^[2] ежедневно специалистами ведомства, администраторами популярных интернет-площадок и активистами общественных организаций выявляется и блокируется более 150 сообществ, посвященных самоубийствам^[3]. Скорость реакции на российских ресурсах составляет 1-3 часа. Информация с зарубежных ресурсов, как правило, удаляется в течение суток.

Указ Президента РФ от 01.06.2012 № 761 "О Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы" поставил задачу разработать систему мер по предотвращению подросткового суицида. В ходе опроса мы постарались выяснить какие меры российские граждане считают наиболее действенными для предотвращения воздействия на несовершеннолетних посредством Интернет. Исследование показало, что респонденты в 88,7 % случаев считают, что в борьбе с детскими суицидами может помочь введение жесткой ответственности за пропаганду суицида, а также в 73.2 % выступают за совершенствование образовательной политики в отношении защиты детства.

3.2. Соотношение категорий риска и наиболее распространенных суицидальных алгоритмов

Перед российскими юристами встала сложная задача по классификации действий в Интернет, которые преследуют целью воздействие на подростков с последующим доведением их до самоубийства. Ведь многие из этих ресурсов зачастую пользовались тем, что подростки романтизируют смерть, и старались вовлечь несовершеннолетних в своеобразное «последнее приключение», о котором они готовы рассказать только своим сетевым товарищам. Суицид старались представить, как гибрид «городского квеста» и реалити-шоу. Постараемся охарактеризовать объективную сторону этих деяний в Интернет на примере наиболее распространенных алгоритмов, которые выявлены российскими провайдерами и правоохранительными органами.

Во-первых, самый бесхитростный алгоритм, подросткам внушаются мысли о собственной никчемности, недостойности для окружающего мира, отсутствия смысла в дальнейшем существовании. В подростковой среде героизируются многочисленные случаи самоубийств сверстников, зачастую сопровождаемые реальными фото и видео записями с места события. Внушается, что именно смерть прекратила их серое существование и сделала погибших известными людьми. Условно указанный алгоритм можно обозначить как «алгоритм отсутствия смысла жизни».

Во-вторых, известен еще один примитивный алгоритм воздействия, как воздействие через «кумира», покончившего жизнь самоубийством. Несовершеннолетних призывают устроить флешмоб - «массовый суицид» и на определенное время пропасть из своих аккаунтов в социальных сетях, чтобы испугать своих сетевых друзей. Наиболее сильных духом призывают реально последовать за своим кумиром. Описанный алгоритм можно условно обозначить как «алгоритм смерти кумира».

В-третьих, реализуются алгоритмы поведения, основанные на своеобразной эстетике поиска мистики в сети, теорий мирового заговора, прячущихся в коде Всемирной паутины и подобной криптофантастики.

Психическое воздействие основано на том, что существует «глубинный Интернет», содержащий различную недоступную для обычного человеческого сознания информацию, в самом нижнем слое (DeepWeb) находится выход в другое измерение. Именно сюда, согласно мистификации, могут попасть только души мёртвых и уже не возвращаются. Для связи с этим «лучшим миром» и сетевым бессмертием необходимо сделать последний шаг в реальной жизни. Указанный алгоритм можно обозначить как «алгоритм сетевого бессмертия».

В-четвертых, реализуются более сложные алгоритмы, когда подростков вовлекают в игры на принципах ARG – Alternative Reality Gaming, когда для элементов сетевой игры, в качестве платформы используется реальный мир. Наиболее известная из таких игр «Синий кит», имеющая множество вариаций и альтернативных названий, но все они действуют по единым принципам.

Контент подобных Интернет-ресурсов в основном состоит из печальных историй и псевдо-философских рассуждений о несправедливости жизни, но непосредственных призывов к суициду не содержит. Но не все так безобидно, как кажется на первый взгляд, ресурс обязательно содержит приглашение принять участие в игре, разместив соответствующий хэш-тэг. Затем координаторы игры отыскивают по тегам потенциальных участников и предлагают начать играть. Участникам игры предлагают задания или квесты-загадки, отмечая, что к этой игре могут присоединиться только избранные, лучшие. Попутно ребенку внушают, что в суициде нет ничего плохого. Суициды романтизируют, окружают ореолом таинственности. Для подавления воли подростка кураторы выполнять задания требуют рано утром, обычно в период с 4.20 и до шести утра. Чтобы определить, степень готовности подростка к суициду, подростку предлагаются жесткие задания, например, вырезать лезвием на руке или ноге изображение кита или какой-либо символ. Практикуются так же задания потенциально связанные с риском для жизни, такие как сделать селфи, сидящим свесив ноги на крыше самого высокого здания города, или взобраться на стрелу башенного крана. Последнее требование в череде заданий невероятно жестокое - от ребенка требуется совершить самоубийство. По мнению Бориса Положиго, руководителя отдела Федерального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии имени Сербского, всё, что связано с «Синим китом» и подобными группами, делается профессионально, явно не дилетантами в области подростковой психологии ^[10].

Поэтому условно мы обозначаем указанный суицидальный алгоритм как «алгоритм синий кит».

В-пятых, стали известны алгоритмы, которые являются модернизированной версией «Синего кита». Они аналогично построены на принципах ARG и выполнении заданий в игровой форме. Как правило, все поручения кураторов, за исключением последнего, носят достаточно безобидный характер и связаны с подражанием действиям каким либо персонажам молодежной субкультуры. Последнее задание так же не содержит прямого призыва к самоубийству. Злоумышленники пользуются особенностями психологии несовершеннолетних, а чаще малолетних, связанных с отсутствием компетентности в некоторых вопросах безопасности. Выполнение последнего задания как следствие может повлечь смерть или нанесение тяжкого вреда несовершеннолетнему. Пример: существует и популяризируется в сетиигра под названием "Беги или умри!", суть которой в том, чтобы перебежать дорогу как можно ближе перед движущимся транспортом и разместить видеозапись этого поступка в Интернет.

Условно указанный алгоритм можно обозначить как «алгоритм последнего задания».

В-шестых, используется алгоритм «обратный счетчик», суть которого в том, что подросток, перейдя на сомнительный сайт, попадает на страницу с мистическими символами, соответствующим звуковым сопровождением и подозрительный счётчиком, который показывает обратный отсчёт, оставшегося времени жизни. Используя технические возможности и отсутствие компьютерной защиты эта страница привязывается к IP подростка, так что, когда он вновь заходит в Интернет, счетчик продолжает отсчитывать время в обратную сторону. Сетевое преследование не прекращается и, чтобы понять, что это такое, придётся зайти в указанную группу в социальной сети, где начнётся «игра», причем, если индивид отказывается выполнять условия, его начинают запугивать жизнью родных и близких людей.

В ходе проведенного социологического опроса респондентам предлагалось распределить данные алгоритмы по категориям риска в зависимости от их опасности. Были выделены следующие классы риска, которые сведены в таблицу 1.

Таб. 1.Категории и классы риска

По итогам исследования авторы получили следующие результаты:

Таблица №3 Риск-ориентированный подход применительно к суицидальным алгоритмам для возрастной категории 12-16 лет.

Таблица №4 Риск-ориентированный подход применительно к суицидальным алгоритмам для возрастной категории 16-18 лет.

Первостепенной мерой противодействия данному негативному воздействию на психику ребенка должна стать активизация родительского контроля над виртуальной жизнью их детей, поскольку позволяет обнаружить наличие и пресечь распространение вредоносной информации на начальном этапе посредством родительского вмешательства.

Право так же несет очень важную роль в противодействии распространения суицидальных призывов в Интернет. Изменение точки зрения на объект данных преступлений в перспективе позволит задействовать максимальные ресурсы в установлении всех причастных к подобным деяниям: как организаторов, так и исполнителей, так называемых кураторов - и, что также немаловажно, выявить производителей суицидального контента, создаваемого по заказу организаторов этого «суицидального квеста», действия которых могут быть квалифицированы как действия пособников в совершении указанного преступления ^{[27, с. 5-12]}.

Проведенный нами социологический опрос показал, что подавляющее большинство респондентов считают, что бороться с суицидальными призывами в сети телекоммуникации необходимо исключительно путем дополнения Уголовного кодекса новыми составами преступлений. Нормы других отраслей в противодействии данному явлению ими остались недооцененными. Указанные обстоятельства повышают риски негативных последствий на начальной стадии негативного информационного воздействия. Таким образом, можно сделать вывод, что в общественном мнении приоритет отдается запретам и наказанию, а не материальному регулированию отношений. Респондентами совершенно недооценены возможности контроля со стороны родителей, школы и общественности в противодействии данным негативным явлениям.

Для того чтобы противостоять угрозе жизни несовершеннолетних, исходящей из различных сетевых объединений, в России потребовалось дополнительно разработать и принять ряд законодательных актов. Первыми из них был блок законов, направленный на противодействие совершению самоубийства или содействие совершению самоубийства. УК России пополнился тремя новыми статьями 110.1, 110.2 и 152.1, которые криминализировали такие деяния как: склонение к совершению самоубийства путем уговоров, предложений, подкупа, обмана или иным способом при отсутствии признаков доведения до самоубийства; организацию деятельности, направленной на побуждение к совершению самоубийства путем распространения информации о способах совершения самоубийства или призывов к совершению самоубийства; вовлечение несовершеннолетнего в совершение действий, представляющих опасность для жизни несовершеннолетнего.

Статья 15.1 Федерального закона от 27.07.2006 № 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации"(далее «Закон об информации…») была дополнена пунктом 14, обязывающим орган исполнительной власти, осуществляющий функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, массовых коммуникаций, в случае выявления в Интернет информации о способах совершения самоубийства, а также призывов к совершению самоубийства в течение суток информировать о всех выявленных нарушениях органы внутренних дел, для принятия адекватных мер по нейтрализации выявленных угроз.

Кроме этого изменения затронули Федеральный закон №120-ФЗ от 24.06.99 "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних" в части построения системы профилактики случаев склонения несовершеннолетних к суицидальным действиям.

В 2010 году был принят Федеральный закон от 29.12.2010 N 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», который в пункте 1, части 2 статьи 5 отнёс информацию, склоняющей детей к самоубийству , к вредной и запретил её распространение.

Дальнейшим развитием системы правовых актов, в том числе направленных ограничение доступа к информации о заблокированных ресурсах, является принятый Федеральный закон от 01.07.2017 N 156-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации". Этим законом введено в обращение понятие «копии заблокированного сайта». Копии заблокированного сайта (зеркала)теперь автоматически блокируются Роскомнадзором. Операторы поисковых систем так же в силу этого закона обязаны удалять из результатов поиска ссылки на заблокированные ресурсы.

Однако, по нашему мнению, данный закон несовершенен и требует доработки, так как у него очень узкая сфера воздействия, потому что блокировке подвергаются копии оригинальных сайтов, только в случае если ресурс был заблокирован по решению суда за неоднократное нарушение авторских либо смежных прав. Копии сайтов, заблокированных как ресурсы распространяющие призывы к суициду несовершеннолетних, остались вне упрощенной процедуры ограничения доступа и требуют довольно длительной во времени юридической процедуры. Мы считаем, что блокировке должны подвергаться копии любых сайтов, несущих угрозу здоровью и жизни людей или безопасности страны.

Противниками данного закона в Российской Федерации выступают некоторые операторы связи. По их мнению, в законе должны были быть указаны максимально четкие критерии для признания сайта копией. Имеющееся в настоящее время понятие «копии сайта» слишком широкое и не учитывает сложные процессы хранения и размещения информации в Интернет, что может повлечь ошибки в реализации данного акта.

В «Законе об информации…» с 01.01.2018 года сервисы WhatsApp, Viber и подобные получили юридическое определение как информационно-коммуникационный сервис обмена мгновенными, сообщениями.

Закон предусмотрел возможность ограничения оператором связи доступа к сервису обмена электронными сообщениями на основании решения уполномоченного органа власти или решения суда. Принятие данного закона поставило надежный заслон распространению призывов к суициду и построению «групп смерти» в данной среде передачи информации.

Кроме того, изменения позволят бороться с массовой рассылкой нежелательных сообщений (Спам), так как у пользователя сервиса законодательно закреплена возможность отказаться от получения электронных сообщений от других пользователей.

С 01.01.2018 года так же вступили изменения в «Закон об информации…», согласно которым, владельцам информационно-телекоммуникационных сетей, информационных систем и владельцам сайтов и страниц сайтов в сети "Интернет", запрещается обеспечивать использование на территории Российской Федерации любых специальных технических и программных средств для получения доступа к информационным ресурсам, доступ к которым на территории Российской Федерации ограничен (системы обхода ограничений).

Невозможно отрицать то влияние, которое оказывается социальными сетями на жизнь общества. Социальная сеть - особое пространство в Интернет, в котором современный человек проводит значительную часть своей жизни,в связи с этим российская правовая доктрина не позволяет, чтобы эта сфера оставалась вне законодательного регулирования. Особенно сейчас, когда выявлены реальные угрозы жизни и здоровью детей как пользователей социальных сетей. С целью законодательной регламентации деятельности социальных сетей в Российской Федерации был предложен проект федерального закона.

Данный законопроект призван урегулировать достаточно обширный перечень общественных отношений в социальных сетях. Однако документ в том виде, котором он предъявлен широкой общественности, вызывает довольно много споров. Наряду с положительным эффектом, который можно достигнуть при регулировании социальных сетей, законопроект содержит ряд очень спорных положений. Так вводится минимальный возраст в 14 лет, с которого гражданин может стать участником социальных сетей. Помимо этого проектом предусматривается регистрация гражданина в социальной сети только под настоящими именем и фамилией, и для этого используется копия паспорта. По нашему мнению, законотворческая работа по урегулированию деятельности в социальных сетях должна быть продолжена, однако для ее качественного осуществления должна осуществляется координациямежду различными отраслями российского права.

Дальнейшее совершенствования законодательства Российской Федерации идет по пути законодательной регламентации применения информационных технологий в целях идентификации граждан Российской Федерации. Соответствующие изменения уже внесены в законодательство и это позволит проводить идентификацию гражданина без личного присутствия посредством сети "Интернет" при общении с государственными органами, банками и иными организациями.

Считаем, что вопрос распространения и адаптации данных процедур для идентификации пользователей при работе в социальных сетях и иных ресурсах Интернет требует всесторонней и детальной проработки. Проведенный нами анализ рисков не позволяет нам сделать вывод о необходимости ведения обязательной идентификации всех клиентов при работе в Интернет. Однако опрошенные нами родители, а так же детские педагоги и психологи высказывали пожелания о необходимости такой идентификации в ресурсах ориентированных непосредственно на несовершеннолетних.

Мы полностью поддерживаем точку зрения Л.В. Терещенко, что российское право существенно отстает от развития отношений, складывающихся в связи с использованием Интернет, не знает терминов, используемых применительно к этим отношениям, а ряд действий, имеющих отчетливо противоправный характер, не могут быть соотнесены (либо сделать это однозначно представляется затруднительным) с установленными Уголовным кодексом РФ составами преступлений ^{[12, с. 156-161]}. Все это доказывает, что принятым в России нормативным актам не хватает единой концептуальной направленности, которая бы структурировала цели, методы и средства противодействия негативному информационному воздействию на психику детей, для этого предлагается разработать единый правовой акт.

3.4.Недостатки современного образовательного пространства в сфере противодействия распространению суицидальной информации в Интернет

Обратимся к статье 15.1 часть 5 «Закона об информации…», где запрещается распространение в Интернет информации о способах совершения самоубийства, а также призывов к совершению самоубийства. Детальный анализ этой нормы показывает ее, т.к. ее появление в законодательстве произошло без соответствующей научной проработки и призвано было решить сиюминутные политические задачи. Наличие такой нормы порождает довольно серьезные проблемы в правоприменении.

В связи с этим, Роскомнадзор выступил с инициативой блокировать в Интернет не только описания способов совершения самоубийства, но даже указание причин, по которым человек решил пойти на крайние меры. Автоматически вне закона окажутся ресурсы, содержащие такие произведения как роман Льва Толстого «Анна Каренина», трагедии Уильяма Шекспира «Ромео и Джульетта» и «Гамлет». Считаем, что не стоит данный «всплеск» борьбы с пропагандой суицидального поведения подростков переносить на образование и культуру, ведь нет никакой информации подтверждающей связь классической литературы и суицида. Авторы надеются, что в ходе обсуждения и принятия законов о борьбе с призывами подростков в социальных сетях к суициду, проекты которых недавно были внесены в Госдуму, будут устранены все противоречия.

Для того чтобы не возникали такие казусы в подростковой среде должна вестись соответствующая разъяснительная и профилактическая работа. Необходимо особое внимание уделять разработке теории повседневной деятельности в информационно-телекоммуникационных сетях для всех ее участников ^{[19, с.1149-1169]}. По оценкам зарубежных специалистов к решению проблемы информационной безопасности детей должны активно привлекаться педагоги и психологи. Мы не можем с ними не согласиться, однако заметим, что их деятельность должна протекать в правовом поле и при поддержке государственных структур, а не на собственном энтузиазме.

Показательным примером может служить опыт Израиля (мирового лидера в области кибербезопасности) и Финляндии. Школьным психологам и социальной службе Израиля вменена обязанность мониторинга круга общения детей, а также дано право оказывать информационное запретительное воздействие на родителей и иные меры - вплоть до изъятия ребенка из семьи, за аморальное поведение родителей, которое может выражаться в отсутствии мер по ограничению доступа для ребенка к определенному контенту (секс, насилие и пр.) в Интернет ^[14].

В Финляндии преподавание информационной безопасности является обязательным в школах, а родители, учителя и соцработники обеспечены методическими материалами для обучения детей, в том числе и онлайновой безопасности ^[8].

В России в данный момент наблюдается правовой вакуум в этом направлении. Как только ребенок оказывается дома в семье, он становится практически бесконтрольным. Родители, как правило, не интересуются тем какие ресурсы посещает их ребенок. Даже если в школе выявляется, что ребенок имеет доступ к информации, которая не допускается к распространению среди детей, то каких-либо средств как в помощь родителям, так и воздействия в необходимых случаях на родителей мы не имеем. Здесь решение проблемы нам видится: во-первых, в организационной помощи от распространителей медиа контента, которая должна быть закреплена как обязательное наличие средств, позволяющих родителям на компьютере ребенка блокировать доступ к нежелательному контенту, и во–вторых, в создании системы юридической ответственности для родителей игнорирующих требования информационной безопасности детей.

Кроме того, в ходе обучения ребенка у него должны быть сформированы компетенции по безопасному нахождению в Интернет. Считаем, что в настоящий момент для этого делается очень мало, так как в школах России урок безопасности поведения в Интернет проводится всего один раз в год. Приказ Минобрнауки России от 17.12.2010 N 1897 «Об утверждении федерального государственного образовательного стандарта основного общего образования» не содержит требования по формированию у несовершеннолетних компетенций безопасного поведения в информационной среде.

Как видно их изложенного, государство принимает правовые акты, направленные на противодействие суицидальным угрозам в интернет-пространстве. При этом общий вектор противодействия данным угрозам направлен на констатацию видов вредной информации, представляющей потенциальную опасность для детей, так и усиления репрессивной составляющей за распространение указанной информации, выражающейся в установлении соответствующих уголовных наказаний.

Однако в настоящее время наблюдается дисбаланс между мерами наказательного характера и общественного воздействия, инструментами которого, по нашему мнению, должны выступать общественные институции, в частности, семья и школа. В настоящее время российская система среднего образования практически не адаптирована к противодействиям суицидальным угрозам, исходящим из Интернета. Так, пункт 7 Указа Президента РФ от 01.06.2012 N 761 лишь частично затрагивает проблему противодействия интернет угрозам со стороны общественных институций. В частности, в пункте 7 Указа отмечена необходимость создания общественных механизмов экспертизы интернет-контента для детей. Кроме того, в указе отмечена необходимость создания порталов и сайтов, аккумулирующих сведения о лучших ресурсах для детей и родителей и стимулирование родителей к использованию услуги «Родительский контроль», позволяющей устанавливать ограничения доступа к сети "Интернет".

Ситуация сдвинулась с мёртвой точки в 2017, когда Министерство образования и науки Российской Федерации издало Письмо от 31 марта 2017 г. N ВК-1065/07 «О направлении методических материалов». Указанные рекомендации предписано использовать профилактики суицидального поведения обучающихся. В качестве главных профилактических инструментов противодействия суицидальным угрозам обозначены доверительное общение и контроль использования Интернета.

Следует отметить, что указанные рекомендации предусматривают противодействие суицидальным угрозам для детей по двум направлениям родительскому и школьному контролю:

1. Использование инструментов родительского контроля, посредством организации родительских собраний и проведения разъяснительной работы среди родителей по вопросам потенциальных суицидальных угроз, исходящих из интернета. Данное направление предусматривает

проведение родительских собраний, направленных на профилактику интернет-рисков и угроз жизни подростков. Родители должны быть ознакомлены с информацией о чрезвычайных службах, которые можно обратиться в экстренных случая; интернет-ресурсах, представляющих потенциальные суицидальные угрозы для подростков. Родителям должны быть представлены популярные.

2. Использование непосредственно мер педагогического воздействия по профилактике суицида среди несовершеннолетних. Ключевая роль здесь отводится непосредственно педагогу-классному руководителю, которому приписываются следующие функции. Данный комплекс мер предполагает создание благоприятного морально-этического климата в классе климата в классе; проведение разъяснительной работы с подростками о различных интернет-рисках; создание групп конструктивной направленности, противодействующим деструктивным интернет-сообществам; специальные тренинги, направленные на развитие навыков преодоления трудных ситуаций; информирование подростков о способах получения помощи в трудных ситуациях, о специалистах, которые могут такую помощь оказать; выявление детей с признаками неблагополучия в эмоциональной, поведенческой, социальной сферах; поддержка контакта с родителями школьников.

Кроме сугубо профилактических мер, рекомендации предусматривают конкретные меры педагогического воздействия в случае возникновения угрозы жизни подростка, связанной с суицидом.

Указанные меры включают:

1. Проверку педагогом полученной информации посредством встречи с ним, прояснения намерений и оказание такому подростку поддержки в преодолении кризисных переживаний. Педагог должен уведомить администрацию образовательной организации, которая должна связаться с подразделением Комиссии по делам несовершеннолетних для совместной разработки вариантов.

2. В качестве средства, снижающего суицидальный риск рекомендована откровенная беседа по душам, призванная снизить деструктивную потребность подростка в суициде.

Жизнь несовершеннолетних, в частности их социализация, в современном мире напрямую связана с сетью Интернет и другими средствами коммуникации, что требует построения хорошо продуманного комплекса организационных, правовых мер, слаженных действий правоохранительных органов, учителей, провайдеров, родителей, всех членов общества. Учитывая развитие информационного пространства, его расширение и отсутствие четко определенных границ, появляются злоумышленники, настраивающие наиболее на просторах Интернет подростков на суицид, путем использования средств социальной инженерии. Таким деяниям в России поставлен надежный заслон, у правоприменителей есть реальный инструмент к блокированию данных ресурсов в сети и привлечения виновных к ответственности. Однако анализ законодательства в сфере противодействия суициду в Интернете показывает, что репрессивные меры, выражающиеся в назначении уголовных наказаний за склонение к суициду, значительно опережают меры родительского и школьного контроля, которые выступают индикаторами развития гражданского общества. Только разумное сочетание мер государственного принуждения с мерами общественного воздействия позволит решить проблему распространения суицидальных угроз в интернете, посягающих на жизнь и здоровье несовершеннолетних.

Ключевыми проблемами российского образовательного пространства является отсутствие имплементации международного образовательного опыта в национальную образовательную систему Российской Федерации. Предложенные меры не интегрированы с учебным процессом и предполагают реализацию профилактических мер противодействия суицидальным угрозам. Необходимо введения в школах уроков информационной безопасности по примеру Финляндии.

Кроме того, предложенные рекомендации рассматривают классного руководителя ключевым элементом противодействия суицидальным угрозам в школьной среде. На наш взгляд, данной проблемой должны прежде всего заниматься школьные психологи, наделённые специальными полномочиями в сфере по противодействию суицидальным наклонностям подростков. Положительным в этом отношении является пример Израиля, где школьным психологам предоставлено право «контроля над родительским контролем», выражающимся в принятии мер к родителям, не ограничивающим доступ в Интернет.

Нельзя также не отметить, что суицидальные алгоритмы имеют разную степень деструктивного воздействия на психику детей в зависимости от их возраста. Следовательно, меры педагогического и родительского контроля должны структурироваться в зависимости от содержания суицидального алгоритма.

Рекомендация по созданию групп конструктивной направленности, противодействующим деструктивным интернет-сообществам, на наш взгляд, не должна замыкаться рамками образовательного учреждения. На наш взгляд, генерирование указанных общественных институций может иметь место и на уровне общественных объединений и организаций, противодействующих распространению вредной информации в Интернете.

^[1] 1500 детей за три года: Россия вышла на первое место в мире по подростковым суицидам // Вести.ru 09.02.2012 (дата обращения: 03.04.2017)

^[2] Федеральная служба по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций – федеральный орган исполнительной власти РФ, осуществляющий функции по контролю и надзору в сфере средств массовой информации, в том числе электронных, и массовых коммуникаций, информационных технологий и связи.

^[3] В контакте со смертью // Российская газета (RG.RU) №6977 (109) 22.05.2016