Chinghiz Aitmatov's Thoughts on the Great Epos

Akmatova Venera Saypidinovna PhD in Philology associate professor at Kyrgyz State University named after after I. Arabaev 720082, Kirgiziya, respublika Kyrgyzskaya, g. Bishkek, mkr. Kok-Zhar, 1, k, kv. 98 venerakg@mail.ru

С конца 20-х годов прошлого столетия эпос «Манас» согласно теории эпических произведений был определен как героический, и данная характеристика учитывалась при публикациях и исследовательских работах. Изучался как героический эпос, и охватываемые в нем идеи рассматривались с данного ракурса. Тем более, что при «процветающем социалистическом обществе» не могло иметь место трагедии. Советский народ, характеризуемый как самый счастливый народ, идентифицировал себя таковым в своем сознании и всячески старался избегать трагических явлений. Несмотря на противоречие с реальностью и несоответствие с правдой жизни,  в соцреализме появляется жанр - оптимистическая трагедия, исключающая в советском обществе такие понятия, как: разрушения, катастрофы и поражения.

Трагедия априори никогда не может быть оптимистической – это сами люди, адаптируя подходящие клише, сами себе давали определенные надежды.

Само собой возникает вопрос – в то время когда соцреализм достигает своей кульминации в социалистическом обществе и литературе, откуда берет свое начало не просто трагизм, а глубокий в произведениях Ч. Айтматова. Начиная с ранних, как в общем, и во всех произведениях писатель отражает трагизм жизни человека. Парадокс произведений Ч. Айтматова состоит в том, что сам автор, не лишенный «благ» социализма являлся одним из уважаемых и почитаемых передовых писателей. Он, отвечая на почести в своих публикациях и выступлениях, защищал идеи социализма, не исключающие величие ленинизма и марксизма, хотя в то же время высказанным мыслям противоречили идеи его произведений. ^[1]

Противоречащие основной идее социалистического реализма идеи, заложенные в произведениях, не высказывались открыто, а были скрыты во внутреннем содержании. Хотя произведения великого писателя были исследованы довольно глубоко, до сих пор выявляются «скрытые знаки».

  Казалось бы, что Джамиля нашла свою любовь, и взявшись за руки вступила в счастливую жизнь, но какой будет ее совместная жизнь с «бродячим казахом», найдет ли свое место в обществе, будет ли она жить без сожалений об оставленном ею привычном укладе, тем более, что там она там была любима многими людьми: и свекровью и младшим братом мужа – какова будет ее жизнь после того, когда она через все это переступила?

Были ли счастливы все те, кто боролся за счастье в социалистическом обществе? Счастлива ли Алтынай, избавившись от тяжелой жизни, достигнув определенных академических высот и живущая достойной жизнью? Смогло ли образование, данное социалистическим обществом, осчастливить ее, достигла ли она человеческого и женского счастья? Что стало с судьбой Танабая, преданного всецело идее коммунизма и пожертвовавшего своими интересами и интересами своих самых близких? Не удержит слез человек, проникнувший в самую суть эпизода сдачи партбилета Танабая. А сам кордон в «Белом пароходе» не является ли символом тоталитарной изоляции (географической, духовной)?!

Непреложная правда в том, что в то время когда непрерывно пелись дифирамбы о вечности социализма, достигшего своего апофеоза, зарождался трагический пафос в творчестве Ч. Айтматова. ^[2]

 Созвучен трагизм в его произведениях с глубоким трагизмом в эпосе «Манас». Не ошибемся, если скажем, что трагизм в произведениях великого писателя это внутренний протест против тоталитарной системы, которая реализовывалась через скрытую идейную борьбу.

Гораздо позже стали говорить о наличии и других идейных пластов в понимании великого эпоса, помимо тех прямых значений и толкований, которые имели место быть. Известный ученый и общественный деятель О. Ибраимов еще раз подчеркнул глубину содержания эпоса: «Я утверждаю, что в эпосе кроме чистой литературы и высокой поэзии, оказался скрытым некий смысловой пласт, этнокультурный код, привнесенный временем и его сказителями, которые пытались хотя бы косвенно повлиять на кыргызов и их правителей… Эпос оказался неким национальным духовным Завещанием, пророческим Предупреждением, вещим Словом, забыть которыми чревато самыми плачевными последствиями для кыргызского народа, его национального единства, духовного здоровья, сохранения и сбережения национальной государственности». ^{[3; 246]}

Одним из трагических образов в великом эпосе является образ Алманбета. По варианту С. Орозбакова Алманбет убивает своего отца ради ислама и переходит на сторону кыргызов. ^[4]

 Во всех вариантах эпоса описывается, как он сначала принимает сторону казахов, потом переходит к кыргызам, идет в боевую разведку с Чубаком, участвует в  великом походе против своего народа. Каждый сказитель, подсознательно чувствуя наличие «состава преступления», всячески пытается оправдать мотив Алманбета  присоединения к Манасу. Здесь имеет место «Эдипов комплекс» по З. Фрейду у составителя легенды, а не у самого виновника. Алманбет всегда характеризовался как образцовый во всех отношениях, носящий в себе лучшие качества идеальный герой. Однако правдивым будет четкое определение известного драматурга М. Байжиева, который отмечает, что неправильная трактовка деятельности Алманбета и философского смысла Великого побоища сыграла злую роль не только в истории манасоведения, но и в судьбе  исследователей и писцов эпоса. ^{[5; 200]} Критик К. Асаналиев говорит о том, что при анализировании героев в произведении есть возможность глубокого раскрытия образов если учитывать трагизм, который имеет место в великом эпосе. Затрагивая вопрос о читательской культуре, отмечает необходимость изменения осмысления эпоса, когда по отношению к эпосу не нужно обращаться к прошлому, а обратить взор в будущее. Высказывал мысль о необходимости творческой характеристики в отношении к эпосу «Манас», и чтобы избежать  вульгарной социологии любое определяемое должно рассматриваться в своем историческом времени. Останавливаясь на отсутствии специального философского анализа, а также поверхностного исследования идейных пластов великого эпоса, пишет: «Глубокое и комплексное изучение эпических художественных размышлений кыргызского народа с философской, эстетической, психологической, философско-фольклорной позиций - прямая обязанность ученых». ^{[6; 20]}

Размышляя об условности в обозначении «маленьких» эпосов по сравнению с эпосом «Манас», констатируем, что эпос «Манас» - кульминация древнего наследия кыргызского народа. На самом деле, на протяжении нескольких веков, в силу своей уникальной  художественной неповторимости сказание «Манас» стало энциклопедией кыргызского народа, впитавшая в себя и всю горечь и бремя тяжелых событий; содержащаяся философские и добродетельные обобщения, всесторонне освещала судьбу народа: жизнедеятельность, ответственность, условия быта семьи, различные традиции и обычаи, социально-общественные устои. По широкому и полному охвату эпос относится к редким мировым образцам поэтических памятников - такое заключение, сделанное писателем, характеризует его, во-первых, как высокообразованную и интеллектуальную личность, а во-вторых целостную ценность эпоса.

Уточняет, что эпос не является историческим преданием (санжыра) хотя и имеет историческую основу и даже некоторые исторические события. Не раз упоминает, что эпос рожден гением кыргызского народа и является великим наследием.

В произведении наряду с обыкновенной жизнью присутствует уму непостижимая фантастика, исторические события  давних лет переплетаются с удивительными мифами и информируют о наличии глубоко знания автором художественной системы эпоса.

Дальнейшее состояние эпоса после переложения его в книжный формат определяется высказыванием:   «Перейдя в эпоху книг, великий эпос теперь живет второй жизнью, вечной и  бессмертной. В одно время переходящий из уст в уста, из племени в племя великое эстетическое произведение  обрело свое художественную ценность и влилось в золотую сокровищницу мировой культуры», так обобщается работа, проведенная над сбором, записью и публикацией. ^{[7; 14]}

 Художественная высота великого эпоса доказывается правдивыми масштабными заключениями: “Не могу не упомянуть наивысший и наичистейший образец словесного творчества в эпосе “Манас”. ^{[8; 18]} Отмечая широкий масштаб и глубину описания событий в эпосе, раскрывается мысль об энциклопедическом содержании эпоса: “На протяжении веков, включающих в себя многослойное содержание эпоса, содержаший в себе различные аспекты человеческой жизни, как социально-жизненные, любовно-лирические, морально-этические; сведения из географических, медицинских, астрономических и философских концепций из жизни древних кыргызов; сотканная из сказок, мифов и фантастики с одной стороны, а с другой из реализма (в фольклорном значении) – художественная форма доведенная до гармонии”. ^{[9; 19]}