Religious organizations in the structure of civil society

Приступая к раскрытию заявленной темы, прежде всего, определим, что представляет собой гражданское общество. Согласимся с Л.Л. Савинковым, который, проанализировав различные дефиниции, предлагает следующую трактовку: «Гражданское общество есть общественная сфера, занимающая промежуточное место между личностью и государством, как коммуникативный процесс между гражданином и государством, приобретающий в современных условиях форму «интерсубъективного дискурса» (Э. Гидденс) или «коммуникативной рациональности» (Ю. Хабермас) ^{[1, с. 104]}.

Оно представляет собой обществом людей достаточно высокого социального, культурного, морального экономического статуса, создающих вместе с государством развитые правовые отношения, в котором, как замечает известный правовед Т.В. Кашанина, «главным действующим лицом является человек–личность–субъект, обладающий экономической и политической свободой» ^{[2, с. 256]}. Потому развитое гражданское общество является важнейшим условием построения правового государства.

На сегодняшний день конфессий - вероисповеданий, существующих в пределах одного религиозного сообщества с единым учением - насчитывается великое множество. Основными считаются христианство, ислам и буддизм, представляющие собой вероучения, исповедуемые подавляющим большинством граждан. При этом каждому из них присуще конфессиональное деление, и от того, насколько грамотно и профессионально продумана система государственно-конфессиональных отношений, насколько она учитывает столь широкую палитру верований, настолько гарантировано создание подлинного гражданского общества и правового государства.

Процесс формирования в нашей стране гражданского общества пока не завершён, а сам он вызывает многочисленные споры и дискуссии. В Указе Президента РФ «О стратегии государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года» от 19 декабря 2012 г. одной из важнейших целей государственной национальной политики провозглашается «обеспечение равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от расы, национальности, языка, отношения к религии» ^[3], что является непременной составляющей гражданского общества. Его развитию уделяют внимание как властные структуры, так и неправительственный сектор, в том числе, религиозные организации.

Президент В.В. Путин ещё в 2014 году в своём послании Федеральному собранию подчеркнул: «Главное сейчас – дать гражданам возможность раскрыть себя. Свобода для развития в экономике, социальной сфере, в гражданских инициативах – это лучший ответ как на внешние ограничения, так и на наши внутренние проблемы. И чем активнее граждане участвуют в обустройстве своей жизни, чем более они самостоятельны как экономически, так и политически, тем выше потенциал России» ^[4].

Такой подход не случаен, поскольку гражданское общество можно охарактеризовать как многослойную структуру, включающую хозяйственные, экономические, семейно-родственные, этнические, религиозные и иные общественные отношения.

Важнейшее отличие гражданского общества от государственного сектора заключается в том, что в нём в значимой степени преобладают горизонтальные отношения, то есть, основанные на здоровой, честной конкуренции и взаимодействии между равноправными и юридически независимыми субъектами.

Одним из значительных его преимуществ является обязательное укрепление и развитие демократических институтов, чему способствует добровольная передача государством части своих властных полномочий различным общественным организациям, что является объективным социальным фундаментом любого демократического государства.

Потому не вызывает сомнения, что степень развитости и функциональности гражданского общества в существенной мере предопределяется присутствием автономных, добровольных союзов и объединений граждан, сплачивающих социум, тем самым гарантирующие его эффективное взаимодействие непосредственно с государством.

Религиозные объединения являются одними из стержневых общественно значимых форм организации населения любого государства на основе присущих только им мировоззренческих ценностей.

Они создаются и действуют с целью удовлетворения религиозных потребностей, как правило, активно занимаясь благотворительной, воспитательной, образовательной и иными видами деятельности, оказывая благодаря этому значительное влияние на общество в целом.

В тоже время наравне с консолидирующей функцией, религиозный фактор способен оказывать и негативное, отрицательное, дезинтегрирующее воздействие на членов гражданского общества, поскольку потенциально выступает источником социальной конфликтности, возникающей внутри отдельных конфессий, а также между конфессиями с различной религиозной догматикой, между религиозными объединениями и государством.

Помимо названного факта, религиозные конфликты нередко сопутствуют национально-этническим противоречиям, что придаёт им ещё большую напряженность.

При этом, как показывают многочисленные исследования, «религиозная идеология может быть использована различными субъектами политического действия (в том числе и террористическими, экстремистскими организациями) в своих интересах» ^{[5, с. 99]}.

На современном этапе необходимо шире задействовать позитивный потенциал религиозных объединений как института гражданского общества. Тем более, что духовенство практически всех конфессий ориентировано на активное взаимодействие с государством и участие в решении текущих политических и социальных проблем. Например, известный исламский богослов Ф.Салман ставит вопрос о «стратегическом союзе православия и правоверного ислама в России», что находит деятельную поддержку у иерархов Русской православной церкви ^{[6, с. 20]}.

Следует отметить, что имеющийся значительный опыт взаимодействия государства с религиозными организациями как институтами гражданского общества в последние годы получил новое развитие, к тому же за последние два десятилетия сложились к тому предпосылки.

Однако нельзя не заметить, что на постсоветском пространстве по понятным причинам в недостаточной степени развиты демократические традиции идеологического и духовного плюрализма, свободы совести. Очень незначителен, в сравнении с другими странами, и опыт свободного, независимого существования религиозных объединений.

Тем не менее, в соответствии с Конституцией Российская Федерация провозглашается светским государством. Это фундаментальное положение, которое означает, что никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Граждане вправе исповедовать любое вероучение либо придерживаться атеистических воззрений. Поэтому Основной закон декларирует, что «религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом» ^{[7, с. 5]}. «Религиозным объединением в Российской Федерации признается добровольное объединение граждан Российской Федерации, иных лиц, постоянно и на законных основаниях проживающих на территории Российской Федерации, образованное в целях совместного исповедания и распространения веры и обладающее соответствующими этой цели признаками» [там же, с. 6].

Если шире взглянуть на перечисленные признаки, то речь. По сути, идёт о вероисповедании, совершении богослужений, других религиозных обрядов и церемоний, обучении религии и религиозном воспитании своих последователей.

Взаимоотношения власти и религиозных организаций в России всегда были непростыми, несмотря на их высокую общественную значимость. Религиозное возрождение, как принято считать, началось лишь после празднования 1000-летия со дня Крещения Руси и характеризуется периодически возникающими противоречиями. Так, после распада СССР и формирования нормативной правовой базы, гарантирующей свободу совести и выводящей религиозные организации в правовое поле, количество таковых стало заметно увеличиваться. Особенно это характерно для динамики роста числа православных и мусульманских религиозных объединений.

Так, по данным Федеральной службы государственной статистики, если в 1990 году было зарегистрировано 4 450 религиозных организации, то по состоянию на конец 2016 года (последние обновлённые данные ФСГС) их число составило 29 840 ^[8].

Однако социологические опросы свидетельствуют, что Россия постепенно выходит из состояния бума религиозности, спровоцированного десекуляризацией начала 1990-х годов. Например, согласно приводимым Е.О. Бондаренко результатам полевых исследований, несмотря на то, что число верующих выросло за последние годы до 77% населения, а религиозные предписания стараются соблюдать 82% респондентов, общество стало терпимее относится к атеистам: 79% опрошенных сообщило, что никогда не вступало с ними в споры, а 15% делают это очень редко ^{[9, с. 3]}.

Впрочем, следует заметить, что рост религиозности является общемировой тенденцией. Глобальное исследование Института Гэллапа, проведённое в 2012 году и охватившее свыше 50 000 человек в 40 странах мира, продемонстрировало, что 59% опрошенных назвали себя религиозными людьми, 23% – не религиозными и только 13% - атеистами ^[10].

Названный всплеск религиозности затронул не только этнических русских, которые в своём подавляющем большинстве является православными, но и другие народы, проживающие в России. Однако при этом следует учитывать, что с окончанием эпохи государственного атеизма граждане обратились именно к тем религиям, которые считаются традиционными для их этноса. Религиозные обряды здесь воспринимаются не столько как выражение собственно веры, сколько в качестве признака принадлежности к той или иной этнической культуре. Заметим, что побная модель поведения, например, была свойственна народам Средней Азии в период СССР, когда следование мусульманским традициям выполняло охранительную функцию от растворения этноса в советском melting pot. Американский социальный антрополог А.Халид приходит к выводу, что в данном случае общинным сознанием от конкретного человека «не требовалось ни проявления набожности, ни следования религиозным установкам. Ислам стал рассматриваться как неотъемлемая часть национальных традиций и обычаев, отличающих среднеазиатские народы от соседей» ^{[11, с. 323]}.

В результате современные религиозные отношения в России характеризуются очень сложными межконфессиональными и внутри конфессиональными процессами, на которые оказывают влияние социально-экономические, политические, духовные и иные особенности нынешнего общества.

Осложняется религиозная ситуация в стране ещё и тем, что свобода религиозной деятельности привела к активизации различных, не известных ранее иностранных миссионеров, представляющие новые религиозные движения, нередко чуждые традиционному обществу и зачастую нацеленные в своей деятельности на подрыв его духовного единства.

Часто деятельность подобных религиозных новообразований носит исключительно коммерческий характер, следовательно, получение прибыли происходит путём нарушения прав и свобод граждан.

Не удивительно, что отношение к новым религиозным движениям у граждан зачастую негативное. Результаты проведённого в 2014 году Фондом «Общественное мнение» опроса свидетельствует о том, что подавляющее большинство респондентов относится к таковым резко отрицательно ^[12].

Серьезным вызовом в конце XX – начале XXI века стал религиозно-политический экстремизм, выступающий под лозунгами ислама. Известно. что его социальную базу составляют преимущественно маргинальные слои населения, представители националистических религиозных движений, часть интеллигенции, а также молодёжь, в том числе, студенчество.

По состоянию на 2016 год в России проживает 144,3 миллиона человек, представляющих более 160 национальностей, говорящих на различных языках. При этом только семь этносов своей численностью превышают один миллион человек. Это русские, татары, украинцы, башкиры, чуваши, чеченцы и армяне. Каждая нация имеет свою религию, что также предполагает понятные сложности в формировании гражданского общества и правового государства.

Несмотря на бесспорные усилия власти по формированию в стране оптимальной системы государственно-конфессиональных отношений, в экспертном сообществе, а также среди представителей неправительственного сектора не до конца определён желаемый тип таковой, метод её эффективного и благоприятного для всех организаций и союзов построения.

Приемлемой для подавляющего большинства игроков основой определения модели взаимоотношений государства с конфессиями в рамках гражданского общества, как представляется, является их равноправное и взаимовыгодное социальное партнерство. Желание и потребность в социальном партнерстве в настоящее время одновременно исходят и со стороны государственных органов власти, и со стороны значимых религиозных организаций.

Под социальным партнерством в данном случае понимается отрегулированная система взаимодействия органов государственной власти с религиозными организациями, одновременно направленная и на планирование, разработку, выполнение, реализацию уставных целей, и на решение наиболее важных социальных проблем.

Государству несомненно следует динамично стимулировать и поощрять такого рода инициативу религиозных организаций не только определением статуса партнеров, но и предоставлением различных социальных льгот.

Из наиболее распространенных на сегодняшний день видов социально значимой деятельности религиозных организаций следует выделить работу с детьми, подростками, молодёжью, помощь малообеспеченным и уязвимым гражданам, реабилитацию наркозависимых, работу со склонными к суициду, находящимся в местах лишения свободы, а также реализацию культурных и просветительских программ, участие в общественных проектах и т.п.

В мировой практике накоплен существенный опыт регулирования взаимоотношений государственных органов и религиозных организаций в области социального партнерства на основе специальных нормативных актов.

На постсоветском пространстве применяются только некоторые из них. Наиболее распространены договоры, соглашения, регулярные и разовые субсидии, совместные акции и неформальное сотрудничество.

Для того чтобы социальное партнерство государства и конфессий стало более результативным и качественным, от местной власти, прежде всего, власти необходима полная осведомленность о складывающейся религиозной ситуации на местах. Опираясь в своей работе на общественные институты, она должна учитывать интересы всего населения, активно задействовать религиозные организации как значимые составляющие структуры гражданского общества.