Peculiarities of structuring of the Komsomol membership during the 1960’s

Vlasova Tat'yana Alekseevna Post-graduate student, the department of History and Philosophy, Tambov State Technical University 392032, Russia, Tambov, Michurinskaya Street 112, office #A313 hist@mail.nnn.tstu.ru

Slezin Anatoly Anatol'evich Doctor of History Professor, the department of History and Philosophy, Tambov State Technical University   392032, Russia, Tambovskaya oblast', g. Tambov, ul. Michurinskaya, 112, kab. 313 anatoly.slezin@yandex.ru Other publications by this author

В последние годы вышло немало работ, посвященных изучению состава ВЛКСМ ^[1-5]. Проблемы формирования состава ВЛКСМ затрагивали и исследования стиля комсомольской деятельности, особенностей внутрисоюзной жизни ^[6-9]. Однако до сих пор практически неизученными оставались проблемы формирования состава комсомола в 1960-е годы. Между тем, это был период, когда комсомол заметно увеличил свой состав и роль в общественно-политической жизни страны.

С 1 января 1961 г. по 1 января 1971 г. состав комсомола увеличился с 18 миллионов 230 тысяч до 24 миллионов 170 тысяч человек ^{[10, д. 1844, л. 6-6об., д. 1847, л. 46-49, 60-63, д. 2158, л. 7-7 об.]}. Только в период между XIV и XV съездами ВЛКСМ в союз вступило более 12 миллионов человек ^{[11, д. 462, л. 44]}. Современные исследователи вполне обоснованно отмечают, что хотя количество, как правило, достигалось за счет понижения качества, в условиях унификации молодежного движения нельзя отрицать и определенной полезности борьбы за его массовость ^{[12, 13]}. Повсеместное создание комсомольских организаций понималось в комсомоле как наиболее эффективный путь повышения мобилизационных возможностей молодежного союза, являвшегося организатором деятельности всей советской молодежи. ЦК ВЛКСМ считал рост рядов союза одним из главных показателей уровня всей комсомольской работы, прочности связей комсомольских организаций с молодежью^{[14, с. 358]}.

При этом далеко не все резервы роста были использованы. Например, в училищах и школах профессионального технического образования Калининской области в 1962 г. из 12 тысяч учащихся только 7 тысяч состояли в рядах ВЛКСМ^{[15, с. 45]}. В 1962 г. каждая вторая районная комсомольская организация Сумской области уменьшила прием в комсомол молодых колхозников ^{[15, с. 126]}.

Уменьшение организаций рассматривалось, как правило, в качестве следствия резкого ухудшения работы по приему юношей и девушек в ряды союза. Показательно в этом отношении постановление ЦК ВЛКСМ от 4 августа 1962 г. «О беспечном отношении бюро Челябинского горкома ВЛКСМ к вопросу роста рядов комсомола» ^{[15, с. 155-157]}. Нередко партийные комитеты напрямую связывали сокращение численности организации со слабой постановкой работы по коммунистическому воспитанию молодежи ^{[16, д. 11683, л. 35]}

Вышестоящие инстанции приветствовали инициативу Тамбовского райкома ВЛКСМ, создавшего в середине 1960-х гг. при каждом сельском совете «Клубы будущего воина», в которых ребята изучали вопросы внутренней и внешней политики СССР, Устав ВЛКСМ, готовили призывников к поступлению в комсомол ^{[17, д. 74, л. 77]}.

ЦК ВЛКСМ осуждал те организации, где разъяснительная работа по подготовке в комсомол ведется с узким кругом молодежи, кампанейски, заканчивается после одной-двух проведенных бесед ^{[18, с. 121]}. Регулярно ЦК ВЛКСМ обращал внимание на то, что за количественными показателями нельзя забывать про качество работы по приему. Первый секретарь ЦК ВЛКСМ В.С. Павлов говорил: «Главное – не в показном росте. Главное в том, что обеспечить закрепление каждого нового пополнения в наших рядах, идейно вооружить эту молодежь, закалить в практических делах, т.е. иными словами – обеспечить ее качественный рост в рядах комсомола. Чисто формальный, чисто количественный подход к росту рядов никому не нужен» ^{[11, д. 462, л. 44]}.

Однако правильные слова, произносимые на официальных мероприятиях, резко контрастировали с будничной реальностью на местах. Многие комсомольские работники любое совещание начинали и завершали разговором «о росте рядов». В ряде областей использовались даже разнарядки для первичных организаций. В резолюции районных конференций включали обязательства по росту комсомольских рядов.

Подобный подход приводил подчас к весьма уродливым явлениям.

Из Тюменского горвоенкомата 100 призывников, не состоящих в комсомоле, строем привели в горком ВЛКСМ, продиктовали , что надо написать в анкетах, выдали от имени работников военкомата и горкома рекомендации и уже к вечеру вручили комсомольские билеты ^{[11, д. 462, л. 45]}.

Бюро Ставропольского крайкома ВЛКСМ объявило строгий выговор «за недостойное поведение» секретарю Шпаковского райкома ВЛКСМ Н. Федорову. Его обвинили в том, что «став на путь очковтирательства и прямого обмана» вместе с зав. сектором учета Г.Зазулей они умышленно завысили численность принятых в ряды ВЛКСМ в декабре 1964 г. на 37 человек ^{[19, д. 2724, л. 18]}.

Первый секретарь Октябрьского райкома ЛКСМ г.Вильнюса Буткус-Буцкявичус отчитался в 1965 г. о приеме в комсомол 80 анкетами принятых в комсомол в 1963 г.: просто исправил даты. Недаром этот пример приводился с упоминанием о гоголевском Чичикове ^{[11, д. 462, л. 45]}.

Практически на протяжении всего изучаемого периода отмечалась волокита при вручении комсомольских билетов вновь принятым комсомольцам. Например, в конце 1964 г. в Орловской сельской областной комсомольской организации комитетами комсомола не было вручено 2889 комсомольских билетов ^{[20, с. 291]}.

В 1965 г. в ЦК ВЛКСМ обратилась с письмом десятиклассница Орловской областной заочной школы Римма Карпова. Она писала о черствости и бездушии, которые проявили члены бюро и работники Железнодорожного райкома ВЛКСМ г. Орла при приеме ее в комсомол и вручении комсомольского билета. Длительное время, прикованная к постели тяжелой болезнью, Римма продолжала учиться, стремилась быть полезной Родине. Вступление ее в комсомол тоже было проявлением этого стремления. Но после вступления в комсомол на уровне первичной организации она в течение года ожидала приема на бюро райкома, затем еще полтора года ждала вручения комсомольского билета. ЦК ВЛКСМ жестко отреагировал на письмо девушки, объявив строгие взыскания руководителям райкома ВЛКСМ ^{[21, с. 105]}.

В апреле 1958 г. ХIII съезд ВЛКСМ установил более продолжительный срок пребывания учащихся в пионерской организации для лучшей подготовки к вступлению в комсомол. Учащихся всех учебных заведений среди принятых в ВЛКСМ было: в 1960 г. — 1 086 899 человек из 2 287 100 человек, в 1961 г. — 1 582 685 из 2 818 926 человек ^{[22, д. 1847, л. 100-101]}.

В 1962 г. XIV съезд ВЛКСМ вновь определил возраст нижний порог вступления в молодежный союз с 14 лет ^{[22, д. 1844, л. 6]}. Главным фактором «омоложения» организации являлось вступление в комсомол школьников и учащихся средних специальных учебных заведений (см. Таблицу 1). В связи с понижением возраста вступления в ВЛКСМ в последующие годы количество принятых в ВЛКСМ учащихся заметно выросло, достигнув к 1964 г. почти 3 миллионов. В 1963 г. учащиеся составили 74,13% вступивших в ВЛКСМ, в 1964 г. –78,87 % ^{[22, д. 1844, л. 6, д. 1859, л. 1]}.

Таблица 1

Прием в комсомол в 1960-1964 гг.^{[22, д. 1844, л.6, д. 1847, л. 100-101]}

В 1965 г. среди 3636743 юношей и девушек, принятых в комсомол преобладали лица 15-17 лет (1724511 человек ), чуть меньше было лиц , переходящих из пионеров в комсомол в 14 лет – 1292101. Заметна была и доля лиц 18-23 лет (585570 человек), а юношей и девушек старше 23 лет было всего 34561.

Обратим особое внимание на то, что комсомол в общественном создании однозначно олицетворялся с властью, воспринимался как государственный орган. Неслучайно женщина из совхоза «Сулакский» Кирсановского управления в качестве условия своего вступления в ВЛКСМ требовала предоставить ее семье новую квартиру ^{[17, д. 8, л. 12]}.

В результате изменения структуры комсомольских органов по производственному принципу произошло укрупнение комсомольских комитетов. Поскольку многие первичные комсомольские организации находились на значительном расстоянии от сельских и промышленных комитетов комсомола, был частично изменен и порядок приема и учет членов ВЛКСМ. ЦК ЛКСМ союзных республик, обкомы и крайкомы получили в 1963 г. право определить перечень комсомольских организаций, где прием молодежи в ВЛКСМ осуществлялся без обязательного вызова принимаемого в члены ВЛКСМ на заседания бюро комитетов комсомола производственных колхозно-совхозных управлений и промышленно-производственных комитетов комсомола. Были также определены организации, которым разрешался заочный прием на учет и снятие с учета комсомольцев при переходе из одной организации в другую. При комитетах комсомола создавались комиссии по предварительному рассмотрению заявлений о приеме молодежи в комсомол. Решение первичной комсомольской организации о приеме юношей и девушек в комсомол утверждалось на бюро соответствующего комитета с учетом мнения комиссии.

В 1966 г. 53,4% опрошенных ИОМ «Комсомольской правды» заявили о том, что практика приема в комсомол нуждается в изменениях. Особенно недовольны сложившемся положением дел были комсомольцы с высшим образованием (70,9%), москвичи (68,6%) и жители крупных городов (60,8%). Отчетливо понимали необходимость перемен в данной сфере комсомольские работники: 88% из них ответили на вопрос «Нуждаются ли в изменениях практики приема в комсомол?» положительно ^{[23, с. 83]}

Некоторые юноши и девушки формально оставались в рядах ВЛКСМ, но реально как комсомольцы бездействовали. Ярким свидетельством этого является ситуация с уплатой членских комсомольских взносов.

В 1962 г. ЦК ВЛКСМ отмечал, что в Сумской области постоянно увеличивается число членов ВЛКСМ, выбывших без снятия с учета, каждая четвертая организация систематически не отчитывается по комсомольским взносам ^{[15, с. 126]}.

В 1963 г. была проведена проверка липецких промышленной и сельской областных комсомольских организаций. Оказалось, что в Липецкой, Елецкой, Грязинской, Данковской городских комсомольских организациях задолженности по уплате членских взносов имел каждый третий комсомолец. В Данковской, Добринской, Елецкой, Липецкой, Становлянской, Чаплыгинской сельских производственных организациях должником был каждый второй комсомолец. В комсомольских организациях Липецкого металлургического завода несвоевременно платили членские взносы 47,4%, Липецкого тракторного завода – 52,3%, станкозавода – 62,4%, ремонтно-механического завода – 85%, треста «Промстрой» - 80%комсомольцев, в комсомольских организациях совхозов «Елецкий», «Авангард», колхозов имени Коминтерна, «40лет Октября», имени Горького Елецкого сельского производственного управления – почти все комсомольцы. Были отмечены многочисленные факты уплаты членских комсомольских взносов с неполного заработка. Причем среди неплательщиков нередко были и те, кого в соответствие с имеющимися поручениями называли активистами ^{[24, с. 295]}.

В 1964 г. в был запущен Западно-Сибирский металлургический завод. Его строительство проходило под маркой Всесоюзной ударной стройки. Советская печать широко освещала роль комсомола в возведении «Запсиба». Но по большому счету большинство молодых строителей комсомольцами не являлись. На этой ударной стройке две трети не уплачивали комсомольских взносов. Там были организации численностью до 400 комсомольцев, в которых в течение двух лет не проводилось ни одного комсомольского собрания (кроме отчетно-выборных) ^{[11, д. 456, л. 2477]}.

В 1965 г. в Мурманской и Карагандинской области каждый второй-третий комсомолец имел задолженность по уплате членских взносов. Среди задолжников числились даже секретари обкомов, горкомов, первичных комсомольских организаций ^{[21, с.90]}. По данным сводных отчетов в январе 1965 г. в Ставропольском крае 40261 член ВЛКСМ не участвовали в уплате членских взносов. В Предгорненской районной организации из 62 комсомольских организаций сдали взносы в сберкассы только 4 ^{[19, д. 2719, л. 17]}. Проверка Изобильненской районной комсомольской организации показала, что задолженность по уплате взносов имел каждый второй комсомолец ^{[19, д. 2720, л. 9]}.

Каждый третий комсомолец числился в 1965 г. в должниках в комсомольской организации Вологодской области, Причем среди них были 10 членов горкома и каждый четвертый секретарь комсомольской организации. На Череповецком металлургическом комбинате среди 109 задолжников упоминались 10 групкомсоргов, 9 членов бюро ВЛКСМ цехов, 8 мастеров и начальников смены, 9 членов комитета комсомола и начальник штаба «Комсомольского прожектора» ^{[11, д. 462, л. 26]}.В Уваровском районе Тамбовской области 2/3 комсомольцев ежемесячно не участвовали в уплате членских взносов ^{[25, д. 177, л. 21]}.

В 1967 г. в Воронежской, Курской, Тамбовской, Тюменской, Целиноградской областных комсомольских организациях ежемесячно не отчитывалась по взносам каждая третья – четвертая первичная организация ^{[26, с. 142]}.

Неуплата взносов была к тому же и одной из причин бюджетных трудностей комсомола. При увеличении организации в середине 1960-х гг. на 8,4% рост членских взносов составил всего лишь 1,6% ^{[27, с. 90]}. Многие организации месяцами не отчитывались по членским взносам и не сдавали их в сберегательные кассы, было вскрыты факты присвоения взносов. На бюро комитетов комсомола эти вопросы обсуждались редко, не находили они освещения и в комсомольской печати. ЦК ВЛКСМ ориентировал комсомольские организациям исправить ситуацию. При этом оговаривалось, что «Наведение порядка с уплатой членских взносов должно сочетаться с усилением политико-воспитательной работы среди членов ВЛКСМ, организационно-политическим укреплением первичных организаций, привлечением всех комсомольцев к активной работе в организации» ^{[27, с.95]}

В сентябре 1964 г. ЦК ВЛКСМ вынужден был признать, что многие райкомы, горкомы, комитеты комсомола производственных управлений не следят за тем, чтобы в процессе перемещений из организации в организацию все члены ВЛКСМ своевременно снимались с учета и становились на учет по месту новой работы или учебы: «В результате многие члены ВЛКСМ, бывшие выпускники, годами работают на предприятиях, стройках, в колхозах, совхозах или учатся в других учебных заведениях, а на учете состоят в школьных организациях или числятся выбывшими без снятия с комсомольского учета» ^{[28, с. 241]}.

Ежегодно многие комсомольцы-первокурсники своевременно не становились на учет, месяцами, а иногда и годами числились выбывшими в школьных, колхозных, промышленных комсомольских организациях.

Так называемые «сверки» состава в райкомах нередко сводились к тому, что секретарь первичной организации, пересмотрев сам учетные карточки, откладывал значительную часть их, заявляя, что таких комсомольцев в организации нет, зачисляя их в число выбывших без снятия с учета. Многие комитеты комсомола сверку состава сводили лишь к пересчету учетных карточек, годами не вносили в них изменения о роде занятий, образовании и партийности членов ВЛКСМ. Так, в конце 1964 г. в Орловской сельской областной комсомольской организации около тысячи комсомольцев числились учащимися, давно фактически являясь рабочими или колхозниками ^{[28, с. 290]}. Многие призывники уходили в армию, не снявшись с комсомольского учета.

Осенью 1964 г. ЦК ВЛКСМ попытался навести порядок в системе учета, объявив Всесоюзную сверку комсомольцев с учетными карточками, находящимися в картотеке райкомов, горкомов, производственных комитетов ВЛКСМ. На первом этапе планировалось, что каждый секретарь комитета комсомола встретится с каждым членом ВЛКСМ, проверит его комсомольский билет, выяснит, где и как работает или учится комсомолец, какое выполняет поручение. Планировалось проверить через отделы кадров и учебные управления, все ли члены ВЛКСМ состоят на комсомольском учете.

Ставилась задача «разобраться» с теми членами ВЛКСМ, которые выбыли из организации и не снялись с учета. При этом ЦК ВЛКСМ подчеркивал, что «главное внимание в ходе сверки должно быть направлено на приобщение к работе всех комсомольцев, а не на исключение из рядов ВЛКСМ» ^{[28, с. 244]}. Комитетам комсомола поручалось обеспечить чуткое и внимательное отношение к судьбе каждого члена ВЛКСМ.

Понимая, что проведение сверки вызовет большую переписку между комитетами ВЛКСМ, составители «Инструктивного письма о порядке проведения Всесоюзной сверки наличия комсомольцев в первичных комсомольских организациях» обращали внимание райкомов, горкомов, производственных комитетов и комитетов комсомола с правами райкома на необходимость в 5-дневный срок со дня получения отвечать на все запросы и письма по вопросам подтверждения принадлежности к ВЛКСМ.

С 1965 г. сверка комсомольцев в первичных организациях с учетными карточками в комитетах комсомола проводилась дважды в год: по состоянию на 1 июля и 1 января.

Причем сверки 1965 г. выявили еще более существенные проблемы с постановкой на учет, чем озвучивались ранее. Так, в Изобильненском районе Ставропольского края (по результатам проверки 15 первичных организаций) из 1118 членов ВЛКСМ, состоящих на учете в райкоме комсомола, 217 человек выбыло без снятия с учета, из вновь прибывших 39 человек не стояли на учете ^{[19, д. 2720, л. 9]}. Первый секретарь ЦК ВЛКСМ В.С. Павлов с горечью заявил: «Почти на каждом заводе, на любой стройке можно найти ребят и девчат, у которых билет и карточка в чемодане, а на учете они не состоят. Достаточно сказать, что за последние 5 лет мы потеряли таким образом около 7 миллионов человек» ^{[11, д. 462, л. 47]}.

Наиболее «пугающими» показателями количества членов ВЛКСМ, выбывших из организации без снятия с учета, были отмечены 1964-1966 гг.: 1964 г. – 994 246 человек^{[10, д. 1859, л. 1об.]}, 1965 г. – 961 113 человек ^{[10, д. 1875, л. 14]}, 1966 г. – 983 192 человека ^{[10, д. 1889, л. 2 об.]}.

Бюро Ставропольского крайкома ВЛКСМ в специальном постановлении указало: «Розыск членов ВЛКСМ, выбывших без снятия с учета, считать делом каждой первичной организации» ^{[19, д. 2724, л. 12]}. В поручениях нижестоящим комитетам ВЛКСМ обкомы и крайкомы комсомола указывали конкретные сроки, в течение которых надлежало разыскать всех членов ВЛКСМ, выбывших без снятия с учета. Но поскольку задание не выполнялось, в новых постановлениях указывались новые сроки исполнения.

В официальных речах многие комсомольские штатные работники говорили о необходимости перестать считать учет членов ВЛКСМ простой технической операцией. Некоторые райкомы заявили об организации постоянного дежурства членов райкома для организации бесед с встающими или снимающимися с учета. Но , видимо, это так и не стало приоритетным делом комсомола: проблема не была решена.

ЦК ВЛКСМ выдвинул также требование: «Если человек в течение длительного времени практически и организационно не стремится подтвердить свою принадлежность к нашему союзу, то, видимо, будет правильно, если первичные организации со всей строгостью и вниманием будут решать вопрос о пребывании такого товарища в ВЛКСМ» ^{[11, д. 462, л. 48]}.

Наилучшего (т.е. наименьшего) показателя количества членов ВЛКСМ, выбывших из организации без снятия с учета, удалось достигнуть в 1968 г. (201 175 человек) ^{[10, д. 2133, л. 4]}. Затем данный показатель вновь устремился вверх: 1969 г. – 281 514 человека ^{[10, д. 2145, л. 6 об.]}, 1970 г. – 278 234 человека ^{[10, д. 2158, л. 8 об.]}.

Серьезную тревогу ЦК ВЛКСМ вызвал и тот факт, что около1/3 исключенных из комсомола не обсуждались на собраниях в группе и в первичных организациях. Эти сложные (с учетом влияния комсомола на все стороны жизни – иногда поистине судьбоносные) вопросы часто решались келейно, без учета мнения комсомольцев. 90% всех апеллирующих в ЦК ВЛКСМ жаловались именно на это. Особенно много подобных фактов было зафиксировано в Кировской и Харьковской областных организациях. На июньском пленуме ЦК ВЛКСМ 1965 г. резонно было замечено: «Ведь проявлять «принципиальность» и голосовать за исключение из комсомола в узком кругу членов бюро куда легче» ^{[11, д. 462, л. 27]}.

В 1969 г. за неуплату взносов и отрыв от коллектива в целом по стране было исключено из ВЛКСМ 1416 юношей и девушек ^{[10, д. 2145, л. 6 об.]}.

Таблица 2

Структура исключений из ВЛКСМ в 1961- 1970г.(не учтены сведения за 1963-1964 гг.) ^{[10, д. 1875, л. 14 об., д. 1889, л. 2 об., д. 2133, л. 4, д. 2145, л. 6об., д. 2158, л. 8 об.]}

С первого взгляда, удивляет формулировка «исключен из ВЛКСМ за политическую близорукость». Однако в статотчете за 1970 г. ЦК ВЛКСМ уточнил формулировку: «за политическую близорукость (эмиграция)»^{[10, д. 2158, л. 8 об.]}. Таким образом, можно сделать вывод, что в 1967 г. из СССР эмигрировало 157 человек, ранее вступавших в комсомол, в 1968 г. – 107 человек, в 1969 г. – 105 человек, в 1970 г. –158 человек ^{[10, д. 1979, л. 2 об., д. 2133, л. 4, д. 2145, л. 6 об., д. 2158, л. 8 об]}.

В 1950-е годы (по крайней мере, до 1958 г.) к комсомольцам, совершившим религиозные обряды, старались применять взыскания не строже выговора. В первичных организациях готовы были простить и венчавшихся комсомольцев. Показательно удивление комсомольцев колхоза имени Калинина Тамбовской области, которое было вызвано предложением представителя обкома ВЛКСМ поставить вопрос об исключении из комсомола за участие в религиозных обрядах ^{[29, д. 1336, л. 26]}.

Резким ужесточением борьбы с религией были отмечены 1958-1964 гг. В частности, за 1961-1962 гг. за совершение религиозных обрядов было исключено из ВЛКСМ 891 человек ^{[10, д. 1847, л. 22]}. Были отмечены и случаи массовых исключений. Например, в колхозе «Искра» Лысогорского района комсомольская организация исключила из ВЛКСМ сразу 14 человек за участие в обряде венчания ^{[29, д. 1428, л. 42-43]}. Впрочем, как правило, комсомольские руководители начала 1960-х гг. осознавали бесполезность радикальных шагов и решительных действий не предпринимали, прикрываясь стандартными отчетами в вышестоящие структуры ^[30]. «Нельзя говорить всерьез о хорошо поставленной работе до тех пор, пока мы не будем подходить к каждому человеку в индивидуальном порядке, с учетом всей его жизни, условий, в которых он живет, образования, которое он получил, людей, которые его окружают» - писала об эффективности антирелигиозной деятельности газета «Комсомольское знамя» ^[31].

После отставки Н.С.Хрущева исключение из комсомола применялось в качестве наказания членов союза, участвующих в совершении религиозных обрядов, только в крайних случаях. Наиболее низкий показатель зафиксирован в 1965 г. – 158 исключений, наиболее высокий – в 1967 г., когда по этой причине исключили из ВЛКСМ 263 человека ^{[10, д. 1875, л. 14 об., д. 1979, л. 2 об.]}.

Новой причиной исключений комсомола стал отказ комсомольцев-выпускников вузов от явки на места работы по государственному распределению. В 1960 г.. от распределения в Ленинграде отказались 315 человек 13 625 студентов (2,3%). Секретарь Ленинского райкома ВЛКСМ г.Ленинграда возмущался: «...согласна выйти замуж хоть за памятник Петра, чтобы не поехать по распределению»^{[32, с. 236]}.

Демонстративные выходы из комсомола были большой редкостью, но все же имели место. Так,. в 1964 г. в газету «Тюменский комсомолец» поступило письмо от некой Нины Ф. , которая якобы «исключила сама себя из комсомола». Представляя ВЛКСМ «союзом интересных, работящих, беспокойных людей» , в реальности и в училище, и в сельской школе она увидела, что вся комсомольская работа сводится к редким и скучным собраниям. По ее мнению, «в райкоме комсомола взрослые люди, которым дела 15-20-летних неинтересны, составляли планы, справки, получали пачки писем, отправляли такие же пачки». В своем письме в редакцию девушка написала «Я решила, что лучше быть не в комсомоле, но работать от души, чем быть “рядовым плательщиком взносов” – вроде члена-пайщика»^[33].

В 1967 г. был проведен обмен комсомольских документов всех членов ВЛКСМ. Ему предшествовала Всесоюзная сверка наличия комсомольцев в первичных организациях с учетными карточками, находящимися в горкомах, райкомах и комитетах комсомола с правами райкома. Показательно, что ЦК ВЛКСМ, организуя обмен, обратил особое внимание комитетов комсомола на недопустимость огульного и необоснованного исключения из комсомола тех, кто выбыл из организации без снятия с учета: «Каждое решение комсомольской организации о невозможности обмена комсомольского билета должно быть внимательно рассмотрено и утверждено бюро горкома или райкома с обязательным присутствием комсомольца» ^[34]. Обратим также внимание, что при проведении отчетов и выборов в период подготовки обмена документов в комсомольских организациях проводились общественные аттестации комсомольцев: на собраниях в группах обсуждали отчеты членов ВЛКСМ о выполнении комсомольских поручений, их участии в производственной и общественной жизни коллектива. Выдвигалось требование внимательно разобраться с каждым, кто нарушает дисциплину и требования Устава ВЛКСМ ^[34]. Однако просмотренные нами протоколы комсомольских собраний, что на практике делалось это в большей степени формально: в первую очередь беспокоились о сохранности контингента.

Массовые исключения из комсомола (даже по вполне обоснованным с позиций Устава ВЛКСМ причинам) расценивались ЦК ВЛКСМ как проявления администрирования, формального отношения к судьбам членов ВЛКСМ. В новых условиях формулировки «порвал связь с комсомолом», «не участвует в уплате членских взносов», «выбыл из организации без снятия с учета», с точки зрения ЦК ВЛКСМ, отнюдь не являлись объективными причинами исключений. В частности, в декабре 1966 г. Бюро ЦК ВЛКСМ приняло специальное постановление в отношении Чувашской областной комсомольской организации ^[35]. Крайне негативно в постановлении оценен факт исключения из комсомола в ходе обмена документов 550 юношей и девушек: «Административное «рвение», стремление навести показной порядок в учете членов ВЛКСМ у некоторых комсомольских работников Чувашии оказались сильнее чувства долга; они забыли о своих обязанностях, не смогли критически отнестись к своей работе, проанализировать деятельность комсомольских организаций, за каждой учетной карточкой увидеть человека, вникнуть в его жизнь, трудности и заботы» ^{[35, с. 389]}.

Главная задача обмена комсомольских документов виделась в организационно-политическом укреплении комсомольских организаций, повышении общественной активности и организованности членов ВЛКСМ. Подчеркивалась недопустимость огульного и необоснованного исключения из рядов ВЛКСМ комсомольцев, которые выбыли из организации без снятия с учета. Приоритетное требование формулировалось следующим образом: «Проявлять максимум чуткости и товарищеской заботы» ^{[35, с. 391]}.

На практике это привело к противоречивым результатам. С одной стороны, в некоторых организациях по-прежнему пытались побыстрее освободиться от тех, кто по разным причинам отошел от работы в комсомоле. За первых два месяца 1967 г. из ВЛКСМ было исключено 16 620 человек ^{[26, с. 222]}. Большим оставалось число комсомольцев, которым своевременно не вручались комсомольские билеты. На 1 марта 1967 г. их насчитывалось 120 658 человек ^{[26, с. 223]}.

В то же время появилась другая проблема: многие райкомы и горкомы комсомола с началом обмена документов практически прекратили работу по устранению недостатков, вскрытых во время предшествующей обмену сверки. На 1 марта 1967 г. в комитетах комсомола насчитывалось 829 193 комсомольца, выбывших без снятия с учета, из них только 260 тысяч были поставлены а временный учет. Особенно много выбывших без снятия с учета зафиксировали комсомольские организации учебных заведений ^{[26, с. 222]}.

Спешка, суетливость, желание поскорее закончить кампанию приводили к формализму и неорганизованности. Во многих первичных организациях так и не провели специальные комсомольские собрания, общественные аттестации, многие комсомольцы по-прежнему не привлекались к общественной работе.

На завершающей стадии кампании многие комитеты комсомола ослабили внимание к проблеме, пустили работу на самотек. На 1 декабря 1967 г. в Казахстане, Таджикистане, Бурятии, Дагестане, Карелии, Астраханской, Камчатской, Пермской, Новосибирской, Магаданской, Тюменской областях и в Краснодарском крае не обменяли комсомольские документы 10-15% комсомольцев ^{[26, с. 611]}. Распространенным явлением было снятие с учета комсомольцев «по возрасту», в том числе и тех, кому не исполнилось 28 лет. Некоторые комсомольские работники любыми средствами избавлялись от учетных карточек членов ВЛКСМ, не явившихся на обмен документов, рассылали их по вымышленным адресам. В категорию «выбывших» иногда зачисляли комсомольцев, находившихся в длительных командировках, больных, потерявших комсомольские билеты, задолженников по членским взносам ^{[26, с. 612-613]}.

ЦК ВЛКСМ ориентировал ни один факт администрирования, неправильного снятия с учета не оставлять без внимания и резкого осуждения, виновных привлекать к строжайшей ответственности. Особое внимание уделялось проверке тех комитетов комсомола, где насчитывалось большое количество исключенных из комсомола. В документах ЦК ВЛКСМ содержались призывы всегда помнить, что за каждой учетной карточкой – молодой человек, внимательно вникать в его жизнь, заботы и интересы. Но на практике они зачастую не действовали. Первичные организации никак не могли охватить своим влиянием всех членов ВЛКСМ.

Однако по итогам обмена ЦК ВЛКСМ издало постановление, в котором весьма оптимистично были оценены его итоги ^[36]. В постановлении подчеркивалось, что «за период подготовки и проведения обмена комсомольских документов наведен надлежащий порядок в учете членов ВЛКСМ» ^{[36, с. 445]}. Говорилось о том, что к активной работе в комсомоле было приобщено свыше 600 тысяч членов ВЛКСМ, ранее временно утративших связь с комсомолом, принято в комсомол за 1967 г. было на 634 250 человек больше , чем в 1966 г. Причем особый акцент в постановлении сделан на «улучшение качественного состава» принимаемой молодежи: по сравнению с 1966 г. было принято больше рабочих и колхозников ^{[36, с. 445]}.

Вновь о приоритетах при формировании состава ВЛКСМ вспомнили накануне 50-летнего юбилея ВЛКСМ. Как огромное достижение подавался тот факт, что в праздничные дни среди 860 тысяч вступивших в комсомол было свыше 114 тысяч молодых рабочих и колхозников ^{[37, с. 55]}.

В целом же в изучаемый период значительно меньшее внимание стало уделяться социальному происхождению и социальному положению вступающих в молодежный союз. Комсомольские руководители вспоминали о проблеме лишь эпизодически, как бы в дань традиции. Скорее всего, большее беспокойство вызывало даже не социальное происхождение, а малая доля комсомольцев среди работающей молодежи. Показательно в этом отношении постановление Бюро ЦК ВЛКСМ от 26 мая 1967 г. «О неудовлетворительной работе комсомольских организаций Кустанайской области по подготовке и приему в ВЛКСМ работающей молодежи» ^{[26, с. 301-308]}. В качестве тревожных показателей в постановлении фигурировали цифры, говорящие о том, что прослойка молодежи , занятой в сфере материального производства, в 1967 г. составляла в области 42%, в совхозах и колхозах области работало свыше 60 тысяч юношей и девушек, не состоящих в комсомоле, комсомольская прослойка в промышленности составляла 21%, в строительстве – 28%, в совхозах – 33,6%, на транспорте – 13,9 % ^{[26, с. 301-303]}. Реальных мер по исправлению ситуации постановление не предлагало, повторив «дежурные фразы»: «Потребовать от горкомов, райкомов, комитетов комсомола принять решительные меры для дальнейшего организационно-политического укрепления первичных организаций и групп, коренного улучшения воспитательной работы с молодежью, вовлечения ее передовой части в ряды ВЛКСМ»^{[26, с. 304]}.

В постановлении ЦК КПСС «О работе Красноярской краевой партийной организации по руководству комсомолом» ^[38] и постановлении Бюро ЦК ВЛКСМ «О неудовлетворительной работе Калужской областной комсомольской организации по приему в ряды ВЛКСМ сельской молодежи»^[39] от комсомольских организаций потребовали заботиться о росте рядов ВЛКСМ в первую очередь за счет лучших молодых представителей рабочего класса и колхозного крестьянства. При этом подчеркивалось, что в реальности комсомольские организации колхозов и совхозов не работают с молодежью старших возрастов, райкомы проявляют равнодушие к тому, что в ряде колхозов нет комсомольских организаций ^{[39, с. 538-539]}. Причины слабого роста сельских комсомольских организаций ЦК ВЛКСМ увязывал с кампанейским подходом к организации приема молодежи в комсомол, установлением «разнарядок по приему» и административным нажимом ^{[39, с. 540]}. Однако никаких запретов на «разнарядки» не последовало, Бюро ЦК ВЛКСМ ограничилось призывами повышать активность и авторитет комсомольских организаций, воспитывать высокую ответственность за выполнение требований Устава, дорожить высоким званием члена ВЛКСМ и т.п.

В канун 100-летнего юбилея В.И. Ленина был организован массовый прием в комсомол рабочей и колхозной молодежи. 10 апреля 1970 г. во время Всесоюзного комсомольского собрания «По-ленински работать, учиться и жить» в ВЛКСМ было принято 74 585 представителей рабочей и 23 963 колхозной молодежи^{[40, с. 153]}. По своей массовости и методам осуществления акция во многом напомнила «призывы» 1920-х гг.

На XVI съезде ВЛКСМ вновь особое внимание обращалось на прием в комсомол рабочих и колхозников, необходимость увеличения комсомольской прослойки среди молодежи в ведущих отраслях производства. Секция съезда «Организационно-политическое укрепление комсомольской организации и дальнейшее развитие общественной активности молодежи» рекомендовала «Постоянно заботиться о росте комсомольских рядов, о расширении влияния комсомола на всю советскую молодежь»^{[41, с. 433.]}. Лишь в качестве перспективы рассматривалось на секции намерение оценивать деятельность первичной организации « не только ее ростом, а удельным весом комсомольцев среди всей молодежи, работающей в данном коллективе»^{[41, с. 507-508]}.

Было принято решение разработать программу кружка «Беседы о комсомоле» для вступающих и вновь принятых в комсомол. Для ознакомления молодежи с Уставом и историей ВЛКСМ пытались активнее привлекать ветеранов.

Многие комсомольские комитеты пришли к выводу, что необходимо проявлять больше заботы о вновь принятых в комсомол. Практиковалось шефство опытных комсомольцев, активистов над новичками.

С целью повышения ответственности выдавших рекомендации вступающим в комсомол центральные органы комсомола считали целесообразным их периодическое заслушивание на заседаниях бюро и комитетов, комсомольских собраниях. Однако уцелевшие протоколы собраний и заседаний комитетов ВЛКСМ первичных организаций практически не сохранили упоминаний о выполнении данных пожеланий на практике.

О том, что оставалась актуальной и в конце изучаемого десятилетия проблема постановки комсомольцев на учет, напомнило постановление Секретариата ЦК ВЛКСМ в августе 1969 г.^[43]. Постановление ориентировало комитеты комсомола не допускать необоснованную сменяемость кадров заведующих секторами учета членов ВЛКСМ райкомов, горкомов, комитетов комсомола с правами райкома, организовать их систематическую учебу. Было выдвинуто требование обеспечить перечисленные комитеты ВЛКСМ железными шкафами, сейфами, ящиками для учетных карточек, пишущими машинками.

В октябре 1969 г. по итогам обследования организаций Азербайджанской ССР, Секретариат ЦК ВЛКСМ констатировал: «Многие горкомы, райкомы, комитеты комсомола по-прежнему неудовлетворительно занимаются учетом членов ВЛКСМ. В настоящее время в республике более 5 тысяч комсомольцев выбыло з организации без снятия с учета, более 9 тысяч не состоят на комсомольском учете»^[44].

Крайне формализована была процедура вступления в комсомол. Первый секретарь Брестского обкома ЛКСМ Белоруссии признавал: «Практика говорит о том, что некоторая часть вступающих глубоко не вникает в смысл положений Устава ВЛКСМ. Например, на вопрос как ты понимаешь тезис – развивать самодеятельность комсомольской организации, дается иногда ответ; участвовать в художественной самодеятельности»^{[42, с. 507]}.

Повсеместное создание комсомольских организаций в конкретных условиях 1960-х годов обусловило широту мобилизационных возможностей комсомола. Отказ от массовых исключений из комсомола и резкое смягчение требований к социальному происхождению вступающих в ВЛКСМ работали на сближение комсомола с самыми широкими массами советской молодежи. Вместе с тем, проявления формализма при вступлении в ВЛКСМ, огромное количество юношей и девушек, которые только числились в ВЛКСМ, игнорируя даже обязанность по уплате взносов, способствовали формированию у части молодежи отрицательного имиджа комсомола.