Ideal origins and existence of forms of planetarization of socio-historical subjectness

Kuchukov Magomed Musaevich Doctor of Philosophy professor of the Department of History, Philosophy and Law at Kabardino-Balkarian Agricultural University N. A. V. M. Kokov. 360004, Russia, respublika Kabardino-Balkarskaya respublika, g. Nal'chik, ul. L. N.tolstogo, 109a kuchukovm@mail.ru Other publications by this author

Kuchukova Zhaneta Magometovna Doctor of Philosophy Docent, the department of History and Philosophy, Kabardino-Balkarian State Agricultural University named after V. M. Kokov 360030, Russia, the Kabardino-Balkar Republic, Nalchik, Prospekt Lenina 1, lit. B kuchukovm@mail.ru

В сознании человека рубежа XX–XXI веков, современность воспринимается временем коренной ломки и преобразования параметров существования человека и человечества. Происходящие процессы интерпретируются в диапазоне от идеи хаотизация социальной жизни, кризиса социальности и культуры до представлений о формировании единого и целостного, нового миропорядка. Предметом целенаправленного и конкретного исследования процессы качественного переустройства мировой системы социального бытия, стали в конце ХХ века. Понятие «человечество» из разряда философских абстракций перешло в феномен анализируемой в рамках различных научных парадигм реальности, где основными стали вопросы содержания происходящих в нём перемен и контуры возможного будущего. Базовой категорией анализа этих процессов стало понятие «глобализация». Определение смысла и характеристик глобализации, выявление проблем и последствий, форм и этапов осуществления, интерпретация многих иных возможных вопросов стало основой понимания и интерпретации времени. На рубеже веков, термин «глобализация», по степени используемости и истасканности успешно заменил в обществоведческих дискурсах такие оппонирующие друг другу понятия как «социализм» и «капитализм», определявших содержание господствовавших в обществе идеологических представлений в ХХ веке. Как отмечает Энтони Гидденс, один из классиков концепции глобализации, до начала 90-х гг. «… этот термин практически не употреблялся ни в научной литературе, ни в повседневной речи. Он появился из ниоткуда, но присутствует почти везде»^{[1, с. 24]}. Но, при таком обилии создаваемых концепций, издаваемых работ явно выступает отсутствие некоего относительно бесспорного понимания её социальной природы. Во многих исследованиях отмечается «неопределенность смысла, истоков, начала процесса глобализации», указывается, что одной из основных причин этого является недостаточность «концептуальной осмысленности»^{[2, с. 3]}.

В концепциях глобализации, её сущность, при всех возможных вариантах интерпретации, определяется в терминах роста взаимосвязанности и взаимозависимости, становления глобальной целостности и других подобных суждениях. Но такие процессы сопровождали всю историю человечества. С. П. Капица, в книге посвящённая проблеме роста народонаселения планеты, отмечал: «В настоящее время внимание приковано к глобализации, что подразумевает, в первую очередь, мировые финансовые и торговые связи. Однако модель развития человечества с самого начала исходила из его глобального характера. Со времен палеолита человек расселялся по всему земному шару, но и тогда медленно, но верно на протяжении сотен тысяч лет формировались связи, охватывающие мир»^{[3, с. 76]}. Такое разброс в понимании и интерпретации рассматриваемого феномена свидетельствует о существовании «разных» глобализации, с признаками неразрешимости проблемы её концептуализации на сущностном уровне. Сам термин «глобализация», как отмечает Кравченко И.И., подвержен «такой безбрежно-расширительной интерпретации, что практически потерял смысл»^{[4, с. 102]}.

Парадоксальным при этом является то, что у всех конкурирующих и альтернативных теории глобализации существует смыслоопределяющая идея и необходимая логика изложения, фактологическая база и все основные признаки сформировавшейся теории. Сложилась проблемная ситуация, выраженная эксплицитно, как противоречие между фиксируемыми явлениями трансформации мирового сообщества и отсутствием адекватного и принятого понимания внутренней логики их экзистенции и локализации в отдельных сферах социального бытия. Снятие сложившейся проблемности в понимании смысла происходящих процессов на уровне существования человечества возможно на основе конкретизации и ограничения предмета исследования, адекватного определения его границ, локализации во времени и пространстве, в процессах социальных трансформаций. Необходимо путем выделения смыслового содержания исследуемых явлений определить ключевое звено миросистемных процессов принадлежащих последним десятилетиям современности.

Для обсуждения предлагается тезис - специфичность и особенность трансформационных процессов на рубеже последних веков обусловлена изменениями в содержании и формах существования социально-исторической субъектности на планетарном уровне. Ключевым звеном происходящих перемен являются процессы, происходящие на базе феномена планетаризации социально-исторической субъектности. Категория «планетарная социально-историческая субъектность» позволяет сформулировать адекватную проблемную ситуацию, где знание о незнании приобретает признаки необходимых предпосылок исследования анализируемых феноменов.

В социальной философии понятие «субъект» используется для определения носителя целесообразной деятельности, в результате которой изменяется окружающая действительность и вместе с тем и сам человек. При этом акцентируется внимание на таких свойствах субъекта или же проявления субъектности как: ценностно-смысловая самоорганизация, осуществление социально значимых целей, способность к самоопределению, самоосуществлению и самоутверждению, и др. В развитии субъектности происходит рост рациональности социальной жизни, модификация организационных технологий, увеличение масштабов решаемых проблем и целей, изменение форм коллективности и численности социумов. Существование и развитие социальности на уровне бытия человечества определяется деятельностью социально-исторических субъектов. В качестве таковых существуют конкретные отдельные общества или же социальные организмы. В деятельности и взаимоотношениях социально-исторических субъектов и существует человечество по настоящее время. В роли таковых образований существовали и существуют племена и племенные союзы, страны и народы, государства, империи и цивилизации. До конца ХХ века человечество представляло собой совокупность сосуществующих и взаимодействующих, конкурирующих и борющихся друг с другом социально-исторических субъектов. Суть и основной смысл происходящих трансформаций, начиная с конца ХХ века, это явления и процессы свидетельствующие об изменениях происходящих на уровне планетарной социально-исторической субъектности. При этом, невозможно предсказать длительность этих процессов, какую форму примут субъектные качества планетарного сообщества и насколько близки они будут глобализационным ожиданиям. В то же время, появившиеся новации в организации социальной жизни на уровне существования рода человеческого позволяют определить их как процесс планетаризации социально-исторической субъектности. Ведение в теоретический дискурс вместо понятия «глобализация» термина «планетаризация» для определения миросистемных трансформаций современности представляется оправданным. Впервые, как термин характеризующий «массовое сплочение Человечества» его использовал Тейяр де Шарден П., но использовал в форме «планетизация» ^{[5, с.200]}. Термин планетаризация с необходимостью вводиться при исследовании тех или иных конкретных аспектов жизнедеятельности человечества. Так, Гринченко С.Н. при анализе процессов демографической динамики человечества пришел к выводу о необходимости смены терминов «глобальный» и «глобализация» на «планетарный» и «планетаризация». ^[6]. Военный эксперт, генерал А. Владимиров, анализируя происходящие в современном мире процессы, отмечает: «современный мир все более погружается в «эпоху перемен», то есть входит в период поиска и оформления своего нового состояния, связанного с изменением доминирующего способа производства, перераспределением глобальных ролей, статусов и ресурсов, а так же с новым высоким уровнем планетарных коммуникаций и взаимозависимости».^[7].

Принятие тезиса о том, что стержневым элементом современных миросистемных трансформации является процесс планетаризации социально-исторической субъектности позволит обратиться к исследованию явлений характеризующих возникновение механизмов субъектной самоорганизации и самодеятельного существования человечества. Анализ происходящего в мире, под этим углом зрения, позволит дать качественную характеристику трансформирующегося человечества. Человечество, в начале третьего тысячелетия переживая период хаотизации миропорядка, изменения выработанных способов и механизмов существования, столкнулось с многочисленными и многофакторными трансформациями во всех сферах жизнедеятельности. Происходит слом социальных и политических структур обеспечивавших самоорганизацию и воспроизводство социума в течений тысячелетий. Эти процессы вызывают изменения и в самом человеке, вынужденного жить в мире новых смыслов и значений. Современное время характеризуется появлением предпосылок смены ценностей и ориентаций человека, перестройки ментальности и жизненных целей. Систематизация и понимание происходящих процессов возможна на основе их центрирования через призму явлений связанных с изменениями планетарной социально-исторической субъектности.

Обозначенная проблема, при её принятии в таком качестве, проявиться как задача большого масштаба, требующая значительных усилий. В статье решается более узкая задача, направленная на выявление феноменов общественной жизни несущих в себя предпосылки и формы социальности имеющие отношение к планетарной социально - исторической субъектности. Формирование социально-исторической субъектности на планетарном уровне, не происходит вдруг, неожиданно, является результатом социальной эволюции в историческое время существования человека. Феномен, при этом, в предшествующей истории человека существовал и в явлениях психофизиологического свойства и в форме идеальных истоков, коренящихся в духовном мире человека, существующих как совокупность чувственных и умственных образов. Проявление такой направленности в деятельности человека или же стремление к такой роли должно существовать в различных формах и в разных условиях, как нечто присущее человеку и человеческой коллективности. Социальная деятельность, определяющая содержание бытия человека и человечества, обусловлена наличием идеальных явлений предваряющих и вызывающих такую активность. Измененное содержание сознания человека и социума является исторической предпосылкой формирования нового способа организации социальной жизни. Автор классического труда по психологии больших социальных групп. Г. Лебон писал по этому поводу: «Истинная причина великих потрясений, которые предшествуют смене цивилизаций … есть кардинальное обновление образа мыслей... Все сколько-нибудь значительные исторические события - видимые результаты невидимых сдвигов в человеческом мышлении... Идеи начинают оказывать свое действие только тогда, когда они после очень медленной переработки преобразовались в чувства и проникли, следовательно, в темную область бессознательного, где вырабатываются наши мысли».^{[8, с. 92]} Такого масштаба изменения социальной жизни как формирование планетарного социума возможны на основе кардинальных трансформаций сознания человека и социума в целом. Но, это не единственное основание. Предпосылкой такой активности является наличие у человека установок к таким трансформациям, в том числе и на уровне психофизиологических, ментальных структур, интенциональности его сознания. В этом смысл введения термина «истоки», при решении проблемы.

Человеку и человеческой коллективности присуще стремление к росту, к расширению пространства и времени существования. Такое стремление реализуется, в процессе генерирования определенного типа отношений с сосуществующими социальными образованиями. В крайней, обнаженной форме проходит через войны и поглощение пространства и времени существования у иных социумов. Традиционно, деятельность по расширению собственного мира за счет соседних сосуществующих социумов, чуждых, воспринимаемых как варварские миры обозначается как стремление к созданию нового миропорядка. На поверхности общественной жизни человек выступает, как существо обладающее свойством быть агрессивным по отношению к другому, представителю иного, как правило, непонятного мира. Результатом такой установки было формирование всё более крупных общностей, в том числе империй, возникающих и существующих на основе стремления к расширению своего места в мире. Убедительными представляются суждения Пауля Тиллиха о логике возникновения и распада империй: «Империи создаются, растут и гибнут прежде, чем они достигают своей цели, состоящей в том, чтобы стать всеобъемлющими. Было бы довольно поверхностным выводить это стремление к универсальности просто из воли к власти, политической или экономической. Воля к власти во всех ее формах является необходимым элементом в самоинтеграции групп — носительниц истории, поскольку лишь посредством своей центрированной силы они способны действовать исторически. Но есть и другой элемент в стремлении к всеохватности: это та самоинтерпретация исторической группы, которая исходит из ощущения собственной призванности».^{[9, с. 97]}.

Такое свойство человека и социальных образований имеет внутреннюю логику возникновения и изменения. Подобный характер сосуществования социумов является одним из истоков формирования планетарной социально-исторической субъектности. В существующей литературе, подобные процессы и явления рассматриваются в основном как «истоки глобализации». Так, без аргументации и обоснования указывается что «неизбежность глобализации лежит в самой сути человека: такие фундаментальные черты, отличающие человека от животного, как любопытство, активное приспособление среды и общение, определяют тягу человека к освоению новых территорий, знакомству с населяющими их людьми.»^[10]. Близка к такому пониманию и позиция, в которой истоки стремления различных социумов к расширению и росту находят в первых контактах соседей (родов, племен, этносов), которые протекают в разных формах «войны и мира, обмена, переселения народов и т.п.» ^{[11, с. 416]}. Находят истоки таких процессов и в цивилизационных особенностях Запада. Отмечается что: «…идеи универсализации мирового сообщества во многом связаны с тем, что в индивидуалистическом типе общества, господствует принцип навязывания принятой шкалы ценностей».^[12]. Истоки подобных явлений в истории, по мнению Р. Робертсона, следует искать в периоде с 1870 по 1920, когда мир был поделен на часовые пояса, создана международная система телеграфной связи, почти везде принят грегорианский календарь.^{[13, с.42]}. Проблему истоков подобного отношения человека к миру, как правило, сводят к вопросу о начале процессов глобализации. Исторические формы социальности и культуры интерпретируются в качестве предпосылок такого отношения к миру. В качестве такого начало глобализации определяются разные периоды всемирной истории. Такой разброс в понимании истоков и времени генезиса стремлений к всеобщности, а так же способность феномена присутствовать в совершенно разных условиях жизни человека, может свидетельствовать о его принадлежности к базовым структурам, определяющим природу и социальность человека.

Человек существует в мире, будучи одновременно результатом биологической и социокультурной эволюции. В выявлении свойств человека, обуславливающих его устремленность к расширению мира в котором он живет, необходимо исходит из бинарной природы человека, из неразрывного единства двух его основных начал бытия. Можно было бы предположить, что в основе такого свойства лежит феномен агрессии. В переводе с латинского языка агрессия это нападение, с целью ударить, уничтожить, нанести урон. К. Лоренц, выдающийся австрийский зоолог и зоопсихолог полагал, что агрессия у человека существует не как реакция нате или иные, внешние раздражители, а как «подлинный первичный инстинкт, проявляющийся спонтанно и направленный на сохранение вида»^[14]. Агрессивность человека, при таком понимании явления, может рассматриваться как проявление свойств естественно-природной, биологической природы человека. Но, социальные процессы существуют не как проявление инстинкта, нечто неожиданное, спонтанное, что присуще человеческой агрессивности, а как реализация идеи в целенаправленной деятельности человека. Стремление к расширению мира возникает как проявления необходимых социальных механизмов существования общества. Такое явление в существовании социальности и в теоретическом сознании и обыденном определяется как экспансионизм. Экспансия понимается как расширение сфер влияния, деятельность, направленная на экономическое и политическое подчинение других государств, на захват других территорий. Экспансионизм сопровождает историю человечества, цивилизаций и народов, реализуется посредством насилия и войн. Экспансия существует, отражая одну из форм эволюции социумной жизни. При признании наличия социокультурной эволюции, как способа существования человека и в целом человечества, этот термин органически встраивается в систему обществознания. В теоретическом обществознании выделяются сквозные тенденции (векторы) социокультурной эволюции, одной из которых является «Рост организационной сложности» ^{[15, с.117]}. Ф. Хайек назвал такой вектор социокультурной эволюции «расширяющимся порядком человеческого сотрудничества» и выделил ступени процесса (от стада ранних гоминид, племенных союзов неолита и далее до возникновения зачатков формирования мирового сообщества.^[16]. Этот сквозной тренд в существовании человека разумного и социальности одним из способов реализации и имеет качество экспансионизма. Экспансия, насилие и войны являются средством роста и увеличения социальной организованности, расширения взаимозависимости и взаимосвязанности. Экспансионизм и существует в роли протопланетаризации социально-исторической субъектности, является предтечей современных трансформаций.

В генерировании такой человеческой активности как экспансионизм, пронизывающей всю человеческую историю, непременной предпосылкой является наличие в психофизиологической основе человека определенной предрасположенности к росту, к преодолению вне человека находящегося мира. Такое явление в духовном мире человека составляет первичную предпосылку для генерирования экспансионизма. В сфере духовной, мыслительной деятельности человека, в котором и существует специфическая человеческая природа, обнаруживаются феномены, создающие необходимые предпосылки для экспансионизма. Экспансионизм это не явления присущее некоторым эпохам, классам, или же следствие злонамеренных устремлений людей и социальных групп. Это явление присущее человеку изначально и сопровождающее всю его историю. Экспансионизм корениться в особенностях человеческого сознания, духовности, психологии. Экспансия в общественном сознании, по результатам, полученным в сухом остатке, после реализации таких намерений, как правило, воспринимается как прямое насилие и захват чужого, нечто порицаемое моралью. Но на стадии подготовки такого акта и реализации декларируются идеи и образ действий далекий от стремления приобрести чужое, присоединить нечто принадлежащее иным людям или общностям. Создается соответствующая мифология, призванная оправдать и стимулировать экспансионизм. В основном, оно выступает в образе борьбы за некое общее благо и высшие формы организации жизни. Подобные представления и идеи лежать в основе человеческой коллективности и совместной деятельности. Экспансия реализуется на основе декларирование целей создания нового мира, мирового порядка, более совершенного общества. Такие настроения и чувства, особенности сосуществования отдельных обществ являются условиями генерирования сознания экспансии, перехода от состояния возможности в действительность, реализуемого в деятельности. В форме возможности и как отдаленная цель такое сознание существует в любом социуме и на уровне отдельного человека, имея корни в бессознательных, инстинктивных основах, психике человека. На уровень сознания, как идеи и представления они выходят на основе конкретных обстоятельств бытия общества стимулирующих такую деятельность и жизненную стратегию. В сознании носителей социально-исторической субъектности (от монархов и элиты и до социума в целом) распространяются представления с обоснованием необходимости такого отношения к конкретным общностям, с определением целей, с описанием новой картины бытия субъекта экспансии, рациональным обоснованием и психологическими, духовными феноменами, истолковывающими и провоцирующими такую деятельность. Эта примерная логика движения психологической, духовной жизни субъекта исторической деятельности изменяющего социальный мир, этническое или же цивилизационное пространство. Возникновение и распространение таких феноменов в сознании и психике человека обусловлено наличием у человека на уровне его онтологических структур свойств стимулирующих к экспансии. В этом отношении интересной и адекватной представляется идея М.Шелера о существовании у человека, также как и у всех иных форм жизни, такого феномена как «чувственный порыв. Он полагает что «Самую нижнюю ступень психического … образует бессознательный, лишенный ощущения и представления «чувственный порыв» … и это… тот пар, которым движимо все, вплоть до сияющих вершин духовной деятельности, и который сообщает энергию деятельности даже самым чистым актам мышления и самым нежным актам доброты»^[17]. По Шелеру чувственный порыв это некая устремленность во вне от себя и он пронизывает всю сферу жизни, вплоть до человека. Такое свойство, присущее и человеку, создает естественную природную предпосылку для существования на более высоких уровнях психической деятельности идеальных основ экспансионизма. В самом сознании, структурах мыслительной деятельности имеется ниша, в которой существуют семена экспансионизма, прорастающие в определенных условиях в развернутые картины деятельности, определяющие смысл существования социума и его будущее.

Человечество существовало и существует в истории цивилизации, которых по А. Тойнби, было более двух десятков. Одной из форм самовоспроизводства цивилизаций была пространственная экспансия и любая из них существовала, имея имперский характер. Об этом свидетельствует прошлое известных, имеющих свою историю, цивилизации и известных преимущественно по их деятельности по созданию единого «правильного» миропорядка. Можно утверждать, что было правилом существование идеи и идеологии экспансионизма, где целью определялось покорение, известной им эйкумены, установление мирового господства, нового порядка. В каждой из цивилизации были явления и процессы, оставившие яркий след в истории, но не совсем понятные или непонятные людям иных обществ (Великая китайская стена, Египетские пирамиды, Стоунхендж и др.). В то же время, каждая цивилизация стремилась к имперскому существованию и покорению мира. Такое сознание возникало естественно и с необходимостью, и было не только следствием озарения монархов и иных правителей, а существовало как феномен принадлежащий социуму. Существование такого феномена, с одним и тем же смыслом, во многих условиях и эпохах свидетельствует о её закономерном характере. Конкретные экспансии существуют в цивилизационных особенностях и при этом подчинены однотипным процессам осознания и существования в знаниях, предписаниях и нормах, образах и идеях, верованиях и обобщенных картинах мира и т.д. Вырабатываются эти феномены в различных сферах духовной жизни, обыденно-практического сознания, искусстве, религиозном и нравственном сознании и живут своей жизнью, приняв форму идей и образов деятельности, целей, идеалов будущего.

В понимании, каким образом экспансия возникает и существует в явлениях сознания, образах и целях интересна концепция М. Хайдеггера о содержании и соотношении бытия и времени. Основой её формирования является тезис о том, что бытие можно адекватно понимать только на основе учета временности, как определяющей её смысл и содержание черты. Временность интерпретируется как определяющий онтологический признак бытия. Для определения такой доминанты бытия, М. Хайдеггер вводит понятие «темпоральность». Смысл идеи темпоральности в выделении такого свойства бытия как временная сущности явлений, возникающих в процессе их собственного существования. Человек входит в мир, принимая бытие как событийное, в изменениях и процессах и лишь на такой основе является частью бытия или же бытийствует. Это состояние изначально присуще человеку. В первых шагах своей истории, человек существовал в событийном мире, упорядочивая и их, и собственное бытие в рамках определяемом понятиями «сегодня», «вчера» и «завтра». В дальнейшем, происходит качественный рост границ осознаваемого пространственного и событийного существования человека. Социум самоопределяется во взаимосвязанных событиях и процессах, его структурирование происходит в наполнении содержанием феноменов состояния человека определяемом понятиями «прошлое», «настоящее» и «будущее». Взаимополагание трех модусов осознания времени и вхождение в бытие определяет содержание темпоральности бытия человека. О такой диалектике отношении М. Хайдеггер пишет в следующей форме: «… человеческое бытие является в себе будущим и при этом возвращается назад к своему бывшему и вбирает его в будущее и собирает во всем этом постоянно будущее и прошлое в настоящем»^[18]. При этом, у М. Хайдеггера фундаментальным, определяющим содержание бытия, является модус будущего. Ориентация на состояние в будущем, на некие цели и идеалы, определяющие смысл жизни социума и человека сопровождает историю народов и цивилизаций. Социальное бытие, т. е. настоящее своей предпосылкой, как правило, имело формирование Образа будущего. При этом, осознание прошедшего так же формируется, подчиняясь логике и смыслу разворачивания картин будущего. В случае же когда в роли идеала выступали те или иные периоды прошлой истории само это прошлое принимало облик, соотносящийся с образом будущего. Реализация субъектных качеств человека имеет своей основой подобную логику осознания социального времени несущего в себя проектный смысл. Человек всегда стремился заглянуть за горизонт настоящего. Образ будущего представляет собой перспективную модель развития, проект, который необходимо претворить в жизнь. Формируется такой феномен, как на основе использования исторического опыта, так и на базе способности человека к созданию идеальных образований являющихся плодом человеческого мышления и фантазии.

Такие особенности и свойства социального бытия генерируют представления о должном, создаваемых на основе суждений о необходимости роста, расширении пространства и времени бытия, увеличении ресурсов, распространении влияния т. е возникает экспансионизм. Экспансионизм и экспансии, войны являются одним из постоянных факторов направляющих эволюцию человечества, определяющих содержание истории и составляют один из неизменных способов проявления субъектности. Не без основания утверждается, что война «есть способ структуризации, то есть способ перехода к новой модели архитектуры социума (мира) и управления им, способ перераспределения старых и получения (завоевания) новых мест, ролей и статусов субъектов социума (государств) на этой стадии развития»^[19].

История человечества начинается от таких организационных форм существования человеческой коллективности как родовая община и племя. В процессе социокультурных эволюционных процессов, на определенном этапе социум становиться государственно-организованным. Общество приобретает качества, позволяющие ей исполнять роль субъекта социально-исторического развития. Государственные структуры и институты становятся универсальной формой организации жизнедеятельности социума. Общество приобретает черты, свойства субъектности реализующиеся в созданных управленческих властных структурах, обеспечивающих самодеятельное и целенаправленное существование социума в отношениях к собственному бытию и к сосуществующими подобными образованиями. История государств, стран проходит в состоянии смены мира и войны. В результате, многие социумы оставили лишь свои имена, многие канули в безызвестность. Сосуществующие государства-социумы, всегда были дифференцированы, находились в определенной иерархии, зависящей от богатства и силы, численности и территории и др. Первую скрипку стали играть империи, в двадцатом же веке, возникли надгосударственные структуры. Для государственно-организованных социумов характерно стремление к гегемонии. Гегемонизм присущ социуму и уровень притязаний определяется местом каждого государства в иерархии государственно-организованных стран. Начиная с древних цивилизации и по настоящее время всегда были страны претендующие на абсолютную гегемонию. Такое самосознание стран гегемонов исходит из образа возможного будущего как всемирности, всеединства и всецелостности. При этом стремление к универсальности в течении многих веков воспринимается как движение к социокультурному идеалу. Прототип целостного будущего человечества существует в разных вариантах, начиная от образов созданных имперскими идеологиями и до мировых религии.

В результате экспансионистской политики происходят процессы усложнения способов и форм организованности, структурируемости и системности, методов и механизмов управления. Существование социума невозможно без соблюдения определенного порядка, норм, правил деятельности. Обеспечивается упорядоченное функционирование общества, достижение поставленных целей, системой управления, центральным звеном которой является государство. История развития человечества выступает, в том числе и как процесс изменения, усложнения систем самоуправления и управления социумом. В периоды качественных изменении системы управления, как правило, происходит смена носителей организационного начала в существовании общества или же социально- исторических субъектов и характера субъектности.

Трансформационные процессы трех последних десятилетий представляют собой очередной вариант переустройства миропорядка. То, что определяется, как глобализация в своей сущности представляет собой одну из самых основательных попыток универсализации мирового сообщества, введения организующего и управляющего начала на планетарном уровне. Самая продвинутая в технологическом отношении, способная диктовать свою волю опираясь на силовые методы, контролирующая финансы планетарного сообщества цивилизация, предприняла все возможные манипуляции и действия, чтобы создать новый мировой порядок.

Идею глобализации Иноземцев В.Л определяет как наивную мечту ХХ века^[20] Но, и теория глобализации и многочисленные популизаторские труды, в том числе и сотворённые и изданные в России, это сформированные и распространяемые мифы, оправдывающие попытки реализации целей глобальной экспансии. За неполные три десятилетия современный экспансионизм привел к разрушению систему принципов сосуществования социумов сложившихся в результате второй мировой войны, способствовал переформатированию евразийского социокультурного пространства, разрушил стабильно существовавший исламский мир. И одновременно продемонстрировал утопичность созданного образа глобального и управляемого мира. Трансформационные процессы современности, их результаты продемонстрировали невозможность создания вестерноцентристского мира. Проявились константные, непреодолимые факторы, исключающие формирование планетарного социума в форме пирамидальной модели, где вершина будет занята только одной цивилизацией, в данном случае Западом. Человечество, несмотря на объективные факторы унификации, начиная от технологии современного производства и завершая стилем и образом жизни, формами массовой культуры и стереотипизацией мышления, происходящей компьютерной и коммуникационной революцией структурируется цивилизационными общностями с разными социокультурными кодами и ценностным миром. Это общества, существующие в разных временных и пространственных параметрах и способные видеть свое настоящее и будущее исходя из собственного восприятия бытия. Западная же цивилизация продемонстрировала, при всей целеустремленности, оснащенности и заинтересованности, неспособность овладеть человечеством и выстроит пирамидальную модель взаимоотношений.

В то же время, без сомнения, это время тектонических сдвигов в существовании человечества, оно стоит на пороге качественно нового периода своего развития. И одной из основ такого состояния являются процессы изменения и формирования планетарной социально-исторической субъектности. В содержательном плане можно утверждать, что человечество находится в процессе создания системы координации и управления мировым целым или же глобальными проблемами затрагивающими интересы всех землян. Смысл возможных новации в системе управления и самоуправления в границах мировой целостности, в создании общепризнанных «правил игры» и определения механизмов и центров принятия решений, определяющих жизнедеятельность всего человечества. Новый мировой порядок может формироваться на базе создания условий сосуществования, где гарантируется всеобщая безопасность, обеспечивается оптимальное соотношение национально-государственных и общемировых интересов.