The first difficulties of the “Holy Experiment” at the turn of the 18th century

Iryshkov Artur Vladimirovich Postgraduate at the School of Public Policy of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration  127221, Russia, Moscow, ul. Polyarnaya, 4 building 2, ap. 130 alliez11@mail.ru

Уильям Пенн - выдающийся деятель в истории США, основатель Пенсильвании и лидер протестантской секты квакеров. Именно религиозность заставила его отважиться на основание колонии в Северной Америке, где будут соблюдаться истинные принципы христианского учения. Данный эпизод получил в историографии название "Священного эксперимента".

Данная статья посвящена рассмотрению первых трудностей в столь тщательно продуманном проекте по созданию новой колонии Пенсильвания. Имея в своём распоряжении королевский грант на землю, авторитет среди собратьев по вере благодаря обличающим памфлетам и многим дням тюремного заключения, хорошее образование и сильное желание построить по-настоящему справедливое общество Уильям Пенн столкнулся со многими трудностями и проблемами как теоретического, так и практического характера. Как он с ними справлялся, как согласовывал лидер секты свои религиозные принципы с требованиями времени и с управлением целой колонией, что и почему пришлось пересмотреть Пенну в своих взглядах после знакомства с миром большой политики? На эти вопросы пытается ответить данная статья.

Среди отечественных ученых, занимавшихся данной тематикой можно выделить две главные фигуры. Это Т. А. Павлова и С. И. Жук. Первая является крупнейшим специалистом по истории Англии XVII столетия и, в частности, по истории квакерского движения (её перу принадлежат такие работы, как "Квакерское движение в Англии (вторая половина XVII — начало XVIII в." // Религии мира. История и современность. — М.: Наука, 1982. "Конфессиональные особенности квакерского движения в XVII веке." , "Дух Просвещения и ранние квакеры." // Человек XVII столетия. Часть 1. М., ИВИ РАН, 2005. "О роли «Общества Друзей» в истории раннего английского Просвещения." // От Просвещения к революции: из истории общественной мысли нового времени. — М.: ИВИ АН СССР, 1990). Но в её работах акцент сделан больше на деятелях революции или на основателе движения - Д. Фоксе. С. И. Жук занимался вопросами североамериканской истории колониального периода. В орбиту его научных интересов вошли и Пенн со своей колонией ^{[2, с. 115–127]}. Стоит отметить статью Т. В. Алентьевой ^[1]. Указанные авторы рассматривают ход событий в целом, не останавливаясь конкретно на причинах проблем и неудачи организации общества по задуманному плану. Для достижения поставленной цели в данной статье были введены в оборот и проанализированы новые источники, в частности, "Великий Закон" 1682 года, список участников Вольного общества торговцев и т.д. Активно задействовалась личная корреспонденция Пенна, в частности, его переписка с современниками. В работе используется разнообразная зарубежная литература, которая, без сомнения, богаче отечественной по данной теме.

Уильям Пенн родился в 1644 году в аристократической, англиканской семье. Его отец был морским офицером, чья политическая проницательность помогла профессиональному успеху во время протектората Кромвеля и правления Карла II. Отца звали так же - Уильям. В результате завоевания Ирландии англичанами, продвижения по службе главы семейства и помощи в реставрации Стюартов Карл II дарует Пенну-старшему титула пэра в 1660 и делает его адмиралом королевского флота и губернатором Кинсейла в Ирландии. Предоставленное там большое имение обеспечивало его семью на долгие годы. Младший Уильям Пенн получил первоклассное образование, был обучен надлежащим социальным манерам, необходимым для поддержания репутации своей семьи. Его отец проводил много времени в море. Уильям был помещен в школу-интернат, а затем адмирал перевез семью в Ирландию. Услышав о появлении в их краях известного квакерского проповедника Томаса Ло, отец Пенна решил пригласить его в гости и послушать лично ^{[5, с. 32]}. Речи Ло были, по-видимому, запоминающимся для молодого Уильяма, потому что он упоминал его годы спустя во время очередного пребывания в Ирландии ^{[16; 8, с. 96; 7, с. 8]}. Зачисление Пенна в Оксфорд в 1660 году в возрасте шестнадцати лет пришлось на время религиозных беспорядков в Англии. В 1681 году Карл II официально жалует Уильяму Пенну участок земли в Северной Америке за долги короны перед его отцом. Королевский патент делает его собственником, владельцем и губернатором новой провинции. Пенн использует все способности для пропаганды своих намерений перед будущими колонистами. Он хочет, чтобы люди, желающие получить гражданскую, религиозную и экономическую свободу, примкнули к его плану построения идеального социума. Тем более в Англии усиливаются религиозные преследования инакомыслящих.

Уильям Пенн с детства проявлял стремление к созерцательной и уединенной жизни, еще будучи в Оксфордском университете он увлёкся учением квакеров, или друзей истины, как они сами себя называли, за что его отец, английский адмирал, выгнал его из дома. Позже он готов был простить сына, ставя ему одно только условие: снимать шляпу в присутствии короля и герцога Йоркского, но Уильям наотрез отказался и от этой уступки. В 1668 г. Пенн-младший начал проповедовать в собраниях друзей. В 1670 г. умирает отец Пенна, примирившийся перед смертью с сыном. Унаследовав значительное состояние, Пенн-младший употребил его на распространение квакерства. В наследство от отца Уильям получил также долговую претензию к государству в размере 16 тыс. фунтов стерлингов. В счет погашения этой задолженности Карл II в 1681г. отдал в распоряжение Пенну обширные земли в Северной Америке к западу от реки Делавэр. Колонизация территории началась на следующий год. В честь отца Пенна, адмирала королевского флота, эти североамериканские владения были названы Пенсильванией (лат. Penn Sylvania — лесистая земля Пенна).

Колонизация Пенсильвании была тщательно спланирована с самого начала, и отражала экономические и альтруистические установки Пенна.

В поисках поддержки среди верхнего слоя английских квакеров он предлагал щедрые награды для тех, кто присоединиться к нему в работе по построению новой нации в пустынной местности. Распределение земли, создание акционерной торговой компании, связывающей Пенсильванию и Лондон, присвоение прибыльных должностей и организация правительства были частью ожидавшей его работы.

Среди стимулов, предлагаемых Пенном состоятельным людям была заманчивая перспектива наделения земельными участками в столице, которую позже назвали Филадельфия. Её планировка отражает знакомство Пенна с Лондоном и окружающей местностью и здесь он следует естественной тенденции брать с Англии пример. Пенн хотел не распродавать будущую столицу напрямую, а сделать её своего рода резервом-бонусом для лиц, купивших в колонии первые 500 тысяч акров земли ^[18]. Земля в столице должна была быть разделена между ними по 10 акров земли в самом городе за каждые купленные 500 во всей провинции ^{[15, с. 18]}.

Такая схема работала во взаимовыгодном ключе как для Пенна, так и для крупных инвесторов. Покупатели, в свою очередь, лишь треть из которых стала эмигрировать, могли насладиться перспективой получения прибыли от инвестиций в центр будущей провинции.

Очевидно, что в первую очередь Пенн пытался привлечь состоятельных покупателей. На самом деле, одна из первых рекламных брошюр (Она называлась "Certain conditions, or concessions, agreed upon by William Penn, Proprietary and Governor of the province of Pennsylvania, find those who are the adventurers and purchasers in the same province", полный её текст - Samuel Hazard. Annals of Pennsylvania, 1850. P. 516) подчеркивала, что земля будет продаваться только в долях по 5 тысяч акров.

Не только земельной политикой Пенн привлекал в свою новую провинцию. Неотъемлемой частью его плана была компания, которая наживала бы состояние благодаря привилегиям, предоставленным им, и заняла бы центральное место в экономической жизни молодой колонии. Названная Вольным обществом торговцев Пенсильвании, компания в первую очередь была создана небольшой группой лондонских квакеров, в основном торговцев. И крупные, и мелкие инвесторы привлекались к сотрудничеству в восторженной прокламации, обещавшей выгоды от этого "очень необычного общества" ^{[12, с. 184]}.

Не может быть никаких сомнений, что с самого начала Пенн расценивал вольных торговцев в качестве неотъемлемой части своих планов по созданию колонии. В продаже компании 20000 акров Пенн взимал обычную цену в 100 фунтов за каждые 5000 акров, но согласился отказаться от квитренты ^[13]. Обществу было обещано три места в провинциальном совете и его устав был ратифицирован так называемыми "Законами, согласованными с Англией". Хотя и основное подтверждение "законов…" и, следовательно, устава общества было отложено до собрания первой ассамблеи Пенсильвании, не было оснований сомневаться в том, что это утверждение будет дано. Пенн лично продвигал компанию, опубликовав пространное письмо к Вольному обществу торговцев (1683), рекламной брошюре, в которой в пышных тонах описана центральная роль, которую он зарезервировал для компании в экономическом развитии своей колонии ^[19].

За начальным освоением земельных участков предполагалось осуществить и более серьёзные замыслы. Планировались: добыча китовой кости и жира, производство конопли и льна, горнодобывающие предприятия и рыбный промысел. Две тысячи фунтов были выделены на организацию торговли пушниной с индейцами, что предполагалось сделать через агентов Общества, на дары местным племенным вождям для "урегулирования постоянной дружбы и торговли", как записал казначей компании. Самым большим источником прибыли были запланированные фактории в Филадельфии и на Делавэре и Чесапикском заливе. Они должны были снабжать центры колонии, населённые агентами Общества, которые бы обменивали или продавали широкий спектр импортированных товаров, необходимых в колонии взамен табака, рыбы, зерна, и других продуктов, производимых поселенцами.

Анализ акционеров Вольного общества показывает, что основными инвесторами, как и основными покупателями земли, был небольшой круг квакерских торговцев, родственники Пенна и его близкие соратники. Из 32 покупателей, инвестировавших 100 фунтов или больше, 7 были связаны с Пенном или работали на него, 5 были крупными землевладельцами (2 из них представители джентри), 14 были купцами, 3 - держателями магазинов, 1 был врачом, и 2 - неопределенной профессии ^{[15, с. 23]}. Две трети из них купили землю в первые годы, и большинство из них вкладывало в большие массивы земли. В Вольном обществе более скромные акционеры были обычно купцами, лавочниками, ремесленниками и йоменри, которые намеревались остаться в Англии.

Выборы должностных лиц компании и двенадцати человек правительственного комитета по управлению делами в Пенсильвании также показали связь между основными земельными покупателями и видными членами общества. Мор, Клэйпул и Симкок - первые трое сотрудников компании - были покупателями первый - 10000, второй - 10000, а третий - 7,875 акров земли. В Комитете двенадцати было много ближайших соратников Пенна: купцы Роберт Тернер, Уильям Хейдж, Фрэнсис Пламстед, и Гриффит Джонс. Томас Холм - сосед Пенна по его ирландским поместьям, а Джеймс Харрисон - владелец магазина в Ланкашире и рекламный агент Пенна в этом регионе ^[14].

Признавая необходимость достаточного капитала, чтобы инициировать проведение таких крупномасштабных мероприятий, руководители общества приступили к поискам 20000 фунтов. Клэйпул действовал в качестве "промоутера", а Форд (лондонский квакер-торговец) - в качестве агента выпуска акций. Продажа акций продвигались довольно быстро уже весной 1682 акции были проданы по 25 фунтов, половина оплаты производилась при подписке, остальное - когда первое судно компании отплывёт в колонию.

Дублин, Корк, Бристоль - все центры квакерской деятельности были буквально заполонены литературой Общества. К сентябрю 1682 года было накоплено почти 12 500 фунтов стерлингов.

Экономика первых двух десятилетий не скрывает то, что почти с самого начала была напряженность и даже открытый конфликт внутри торгового сообщества. Навскидку, здешнее купечество казалось достаточно однородным. Почти все торговцы были квакерами. Большинство из них были англичанами, приехавшие в Пенсильванию и познакомившиеся еще до прибытия через деловые и религиозные связи. Те, кто захватил торговлю в нижнем Делавэре легко смешались с ранними поселенцами, которые находились в 1660-х и 70-х годах здесь. Однако, несмотря на внешнюю видимость единства, торговцы были глубоко разделены. Источники напряженности связаны не столько с их этническим или религиозным фоном, сколько с другими соображениями. Только девять торговцев начинали торговое дело в Пенсильвании. В качестве приближенных Пенна, они получили важные провинциальные должности и выполняли его специальные поручения. Важно, что только пятеро из ранних торговцев принадлежали к Вольному обществу, которое по прогнозам Пенна было жизненно важной частью его планов.

Непосредственные трудности Вольного общества торговцев могут быть показателем дифференциации в прослойке купцов. Надежда, что Общество сыграет главную роль в экономическом развитии Пенсильвании быстро ушла. Небольшая горстка сторонников Пенна оказалась разбавлена большой группой предпринимателей, которые не имели намерение позволять такой закрытой группе монополизировать торговлю колонии.

Вместо этого с самого начала торговля попала в значительной степени в руки отдельных торговцев, действующих для себя или в качестве агентов Англии. Это бросило тень на Вольное общество и имело последствия, далеко за пределами экономической сферы.

В каком-то смысле Вольное общество торговцев было побеждено ещё до начала соперничества. Первый этап коммерческой активности заключался в успешном снабжении последовательных волн иммигрантов, которые высадились на берегах Пенсильвании. К тому времени, когда общество "вышло на сцену" в конце 1682 года, эта функция была в руках других людей. На ранних стадиях иммиграции торговцы, которые утвердились на Делавэре в 1670-х годах, когда этот регион был еще частью владений герцога Йоркского, взяли на себя ведущую роль, осуществляя поставки вновь прибывшим и наживаясь на потребностях тех, кто прибыл слишком поздно для получения урожая в этом году. "Давние скромные жители торгуют здесь своими товарами получая прибыль и помогая нам закрепиться", - отмечал Пенн после своей первой зимы здесь ^{[4, с. 116]}.

К 1684 году отдельные купцы установили торговлю на реке Делавэр. Бостон, Ньюпорт, Нью-Йорк, Бристоль, Лондон и Барбадос были в орбите торговли Филадельфии и Ньюкасла. Пенн сообщал в июле 1683, что с прошлого лета почти шестьдесят торговых кораблей прибывали в Филадельфию. "Итак, мы неплохо начали", - отмечал он. Джеймс Клейпул, оптимист не меньше Пенна, выразил общее мнение, что в течение нескольких лет Пенсильвания будет соперничать с любой из ее соседней колонией в мастерстве торговли ^{[6, с. 232]}.

Вместе с оживленным началом общество торговцев испытывало некоторые невзгоды. С самого начала проглядывалась незаинтересованность одних или эксцентричность поведения других представителей общества. Николас Мор, сам президент, был не тем, кто мог бы возглавить авантюру. Аристократический, непостоянный и высокомерный, он плохо подходил для руководства делами общества. Большую часть времени он потратил на строительство поместья за пределами Филадельфии. Симкок, вице-президент, поселился в графстве Честер, вдалеке от офиса общества и стал фермером. Сам Клейпул, казначей, не был в Филадельфии до конца 1683, а затем, увидев уже в падшем состоянии дела компании, занялся своей собственной торговлей. Один из членов комиссии говорил о правящей верхушке торговцев: "каждый заботился о себе" ^{[15, с. 63]}. Из двенадцати членов избранных уполномоченных резидентов трое решили остаться в Англии, а трое других взяли землю за пределами Филадельфии - финансового центра общества торговцев.

Несмотря на проблемы с персоналом были предприняты усилия по стабилизации Общества как центра провинциальной экономической жизни. Первый груз английских товаров и около шестидесяти "белых рабов" компании прибыли в сентябре 1682 с президентом Мором. Товары раскупили сразу же. Но необходимость покупки провизии у других колоний приводило к утечке из Пенсильвании денег и вынуждало общество брать кредит когда запас монет истощался. Второй груз достиг Пенсильвании следующим летом. Опять партия быстро разошлась, но как и раньше изделия брали в кредит. "Нам приходится только доверять тем, кто у нас покупает. Люди не платят по полгода или 9 месяцев", - сообщал казначей ^{[6, с. 154]}.

Обременённое долгами Общество все еще надеялось спастись, если необходимо, задействуя политическое влияние. Многие его должностные лица по-прежнему занимали важные посты в исполнительной и судебной властях и входили в окружение Пенна. Местный суд Филадельфии имел много сторонников Пенна, таких как Томас Холм, Роберт Тёрнер, Джон Гудзон, Уильям Кларк и другие. Провинциальный суд был еще более сильным оплотом губернатора. Николас Мор, например, был председательствующим судьёй.

В политической сфере "священный эксперимент" также "прихрамывал" с самого начала. Дело было в расхождении во мнениях у населения колонии. Проблемы начались вскоре после прибытия Пенна в свои новые владения в Новом Свете. Стремясь получить подтверждение своей конституции у населения колонии, Пенн созвал ассамблею, или учредительное собрание, чтобы одобрить Структуру правительства 1682 года, "40 Законов, согласованных в Англии", и около 50 дополнительных законов, недавно представленных после его прибытия в Пенсильванию. 4 декабря 1682 г. совет из 42 мужчин, по 7 от каждого из 6 созданных округов, собралась в Честере. Не удивительно, что почти все сторонники Пенна, в том числе 6 представителей Вольного общества, получили места. Но от трёх нижних округов были избраны представители от ранних шведских, голландских и английских поселенцев. Многие их них были весьма недовольны захватом территории и правительства владельцем колонии и его окружением. В течение почти десяти лет английские плантаторы, производящие табак проникали в нижний Делавэр из соседних районов Мэриленда, получая патенты от представителей герцога Йоркского и вытесняя постепенно шведов из региона. Когда Пенн получил свою грамоту, более тысячи людей населяли нижние районы. Теперь их представители оказывали сопротивление в подчинении требованиям губернатора. Лидерство в Ассамблее постепенно начали перехватывать не-квакеры. Пенн в отчаянии писал: "На каждый голос друзей приходится по два голоса тех, кто таковым не был ^{[17, с. 199]}.

Конфронтация между старыми и новыми поселенцами имела тяжёлые последствия для Вольного общества торговцев и для всего механизма губернаторского управления. Ассамблея систематически наносила удар по замыслам лидера квакеров. Делались предложения, вопреки законодательной монополии Совета провинции, разрешить любому члену ассамблеи предлагать законопроект (кроме вопросов налогообложения). 19 из 90 законов, предложенных Пенном, были отклонены. Наиболее примечательно, однако, то, что были отклонены как Структура правительства, так и хартия Вольного общества торговцев.

Хотя доказательств их мотивов не хватает, вероятно, что многие из делегатов, особенно из нижних округов, были не готовы пойти на серьёзное экономическое и политическое партнерство, которое было вполне реально в той ситуации, тем более, что квакеры согласились на "Акт об унии" между нижними округами и провинцией Пенсильвания и присоединились к Закону о натурализации, при котором голландцы, финны и шведы, живущие на земле Пенна становились свободными, как и другие жители провинции.

Если спор по ратификации части Структуры правительства 1682 года предупреждал о напряженности в новоявленном сообществе, то Генеральная Ассамблея (сама Ассамблея, Совет и губернатор), которая собиралась в последующие года только подтвердила их существование. Однако сторонники Пенна доминировали. Основной задачей Генеральной Ассамблеи была выработка новой Структуры взамен отклонённой от 1682 года. Основной вопрос заключался в справедливом распределении власти между собственником, Советом и Ассамблеей. Пенн не предполагал такое развитие событий. Он ожидал, что Структура 1682 будет принята учредительным собранием, где доминируют его сторонники. Даже если проект не примут, как и вышло, вероятно, Пенн имел сомнения ещё до прибытия, что квакеры, которые были избраны в нижнюю палату уступят "мудрости, мастерству и способностям" лидеров провинции, которые заседали в Совете. Теперь же Ассамблея начинала демонстрировать антигубернаторское поведение. Половина мест была занята не являющимися квакерами из Нижних округов, тогда как другая половина желала увеличения роли Ассамблеи. Лишь меньшинство, состоящее из квакеров из верхних округов, оставалось твердым в своей поддержке Пенна. И даже Совет, хотя и поддерживал собственника в целом, выискивал пути сокращения его власти.

По одному вопросу, однако, было достигнуто общее соглашение. Представительства Совета и Ассамблеи были снижены с 72 и 200 до 18 и 36 соответственно. Это означало сосредоточение власти Совета в руках гораздо меньшего числа людей. Самую большую озабоченность вызывал вопрос о законодательном голосе губернатора. Ведь финальная версия Структуры 1682 года давала губернатору тройной голос в совете и право отказать в утверждении конституционных изменений.

Однако в королевской хартии были положения, которые обязывали Пенна содержать свою колонию в безопасности от невыполнения актов о торговле, следить за коммерчески "хорошим" поведением, подчиниться Навигационному акту. Кроме того, сам Пенн считал, что снятие с себя права вето было бы нарушением дарственной хартии короля, где говорилось, что законы должны приниматься самим собственником, хотя и с согласия и утверждения фрименов ^{[11, с. 184]}. Встречаясь с Советом, Пенн утверждал, что он должен иметь либо право отменить законодательство, либо какие-то другие гарантии колонистов по соблюдению навигационных актов. После долгих дебатов, Совет согласился, чтобы губернатор обладал правом вето.

В обмен на эту уступку Пенн согласился с тем, что губернатор должен действовать в вопросах правосудия, торговли, финансов или защиты - основных областях законодательного органа - только с "известия и согласия" Совета.

Ассамблея неохотно приняла новоявленное право вето губернатора, хотя большинство в этом органе испытывало недовольство той малозначительной ролью, которая им отводилась. Многие в Ассамблее предлагали наделить её законодательной инициативой. Но ни Пенн, ни Совет не приняли это изменение, хотя они признали, что Ассамблея, по крайней мере, должна иметь возможность совещаться с Советом. Это было, однако, весьма большая уступка, чтобы подогреть аппетит Ассамблеи, которая была не столь дружелюбна губернатору. Тем не менее, новая Структура правительства была утверждена.

Как в проведение в жизнь Структуры 1683 года, так и в противодействии желаниям Ассамблеи Пенна больше заботил компромисс с его основными соратниками.

Однако Пенн не в полной мере представлял весь возможный политический беспорядок в своей колонии. Проблемы, и весьма серьёзные, возникли в Нижних округах. Не удивительно, что старые поселенцы и торговцы противились власти Пенна. Многие из них жили в течение почти двух десятилетий под малообременительным начальством представителей герцога Йоркского, который дал большие полномочия местному правительству. Контролирование Нижних округов давало Пенну прямой доступ к морю, но поглощение этих территорий позволило их жителям направлять своих представителей в Генеральную Ассамблею соизмеримо с числом квакерских депутатов от Филадельфии, Честера и Бакса. Тем самым политический контроль был поставлен под угрозу.

Резко отрицательную оценку Уильяму Пенну как политическому деятелю даёт Б. Франклин. О Пенсильвании он пишет: "поселенцы этой колонии являются не только подданными короны, как и все остальные, но и подчиняются указам владельца колонии, который думает, что оказывает им большую честь, управляя ими через своего уполномоченного. Находясь на таком отдалении от королевского взора, они испытывают на себе особенно большой гнет эгоистических инструкций владельца" ^{[3, с. 105]}.

Для Франклина весьма показательно противостояние жителей колонии и губернатора: "Манипуляции Пенна с постоянным изменением структуры правительства и изданием новых колониальных хартий достигало цели уменьшить число представителей в ассамблее от графств, т.е. ограничение демократии… Ассамблея и совет провинции расходились во мнениях по поводу своих прав и привилегий. Еще более удивительным является тот факт, что владелец провинции потребовал в 1686 году от своих уполномоченных распустить правительство, созданное на основе его последней хартии. А поскольку они не сумели выполнить это требование, в декабре 1688 года был назначен вице-губернатором капитан Джон Блеккуэлл, который, будучи опытным человеком, начал сеять раздор между свободными жителями и употреблять власть владельца с таким расчетом, чтобы большинство прониклось страхом перед ним" ^{[3, с. 117]}.

Рассмотрение управления колонии под руководством королевской четы, вошедшей на английский трон и взявшей прямой контроль над Пенсильванией, назначив нового губернатора - Флетчера, не представляется актуальным для темы настоящей статьи. Интересно же посмотреть как развивались события в 1699-1701 годах во время последнего пребывания Уильяма Пенна в провинции. За указанный период созывалось несколько ассамблей, главными вопросами которых были принятие более решительных мер против пиратства и незаконной торговли, разработка новой структуры правительства, свода законов, урегулирование вопросов собственности и ассигнования на содержание правительства. Одна из собранных ассамблей "была признана неподатливой и после месяца работы была распущена, а в октябре следующего года была созвана новая ассамблея, но она уже состояла не из 36 членов, как прежде, а из 24. Другими словами, от каждого графства было уже не шесть, а четыре представителя" ^{[3, с. 131]}.

Результатом бурной работы по поводу новой хартии и преемников Пенна после его отъезда стала Хартия привилегий 1701 года.

Существовало ещё два основных вопроса, которые создавали противоречия между правительством метрополии и квакерской провинцией. Это оборона границ и клятва перед вступлением в должность. Растущая Англиканская община в Филадельфии, часто в сотрудничестве с церковниками в Англии, играла на этих трудностях. Таким образом, после объявления войны Франции в 1702 году владелец колонии приказал привести её в состояние обороны. Ассамблея отказалась это сделать, а заместитель губернатора попытался собрать ополчение без законодательной помощи. В 1703 году Пенн назначил Джона Эванса заместителем губернатора, поручив ему успокоить англиканцев и убедиться, что ничего, компрометирующего квакеров, не предпринималось под оправданием защиты колонии. С 1704 и до тех пор, пока он не покинул колонию в 1709 году, Эванс был в постоянном конфликте с Ассамблеей по вопросу военных ассигнований в то время как англиканцы продолжали препятствовать усилиям собрать народное войско. Наконец Эванс, импульсивный и нестабильный человек, распространил ложную тревогу, что французская флотилия плывёт вверх по Делавэру, наведя тем самым на провинцию панику и подчеркнув её беззащитное состояние ^{[10, с. 80]}.

Пацифизм был вопросом только во время войны, но вопрос клятвы может быть поднят, когда это будет удобно противникам квакеров. Буквальное принятие запрета Христа "Не клянись вовсе" легли в основу настойчивости друзей давать простое подтверждение, а не ссылаться на Бога через клятву, хотя присягать большинством англичан считалось необходимым для чиновников и свидетелей на суде. Вследствие этого, квакерам в Англии было отказано в гражданских и политических правах и они подвергались штрафам и другим санкциям за практику своей веры. В годы поселения в Пенсильвании, однако, они могли воплотить свои принципы в уставе, не опасаясь местной реакции. По Великому Закону, принятому в Честере в 1682, сотрудники правительства не были обязаны давать клятву, а просто исповедовать веру в Христа и верность собственнику (год спустя была добавлена верность короне), в то время как свидетели в суде обещали "говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды" (Транскрипция источника приведена на официальном сайте Исторической и музейной комиссии Пенсильвании).

Никаких осложнений не возникало до 1690-х, когда Бенджамин Флетчер стал королевским губернатором в 1693 году, он столкнулся с конфликтом между принципом квакеров и парламентским актом 1689 года, требующего приношения клятвы верности и лояльности королю. Впоследствии квакеров обвиняли в попытках быть независимыми от короны.

Таким образом, трудности в строительстве истинно христианского государства появились с самого начала. Во-первых, немногочисленные поселения шведов, которые с недоверием смотрели на новых хозяев. Во-вторых, утрата ведущей роли Вольного экономического общества в экономике молодой колонии наметилась буквально с самого начала. Ведь руководство этой компании было квакерским и входило в круг соратников Пенна. В-третьих, проблемы демократии, уплаты квитренты и структуры органов власти не раз создавали трудности в управлении колонией, тем более, что с каждым поколением истинных квакеров становилось всё меньше. И в-четвёртых, проблемы согласования квакерских принципов избегания клятвы и использования оружия с короной, английской судебной системой и военными действиями против индейцев и французов, которые вели другие английские колонии. Всё это, в купе с плачевным финансовым состоянием, недальновидным руководством колонией после смерти основателя, войнами и обновлением политической элиты в провинции привело, позже, к неудаче "священного эксперимента".

Весьма много спорных вопросов появилось у новоявленного владельца собственности в Северной Америке касаемо территориального урегулирования. Уильяму Пенну пришлось приложить немало усилий для достижения компромисса с лордом Балтимором. Сразу после завершения работы первой Ассамблеи Пенн решает направиться с визитом к владельцу Мэриленда, чтобы договориться о границах, которые будут уважать и признавать оба собственника. Они встретились в местечке Анн-Арандел - ныне - округ штата Мэриленд. Однако трехдневные дебаты ни к чему не привели и было условлено встретиться позже ^{[4, с. 156]}.

Энергичная реакция Пенна на посягательства лорда Балтимора понятна. Требования, выдвигаемые последним, будучи удовлетворены, лишали бы Пенна земель в провинции к югу от города Филадельфия, в том числе трех нижних округов. А это, в свою очередь, лишило бы его нескольких морских портов и выхода к заливу Делавэр. Стоит отметить, что противостояние Пенна и лорда Балтимора по вопросу о границе между Пенсильванией и Мэрилендом было самым долгим и ожесточённым пограничным спором в колониальной Америке ^[9]. Предыстория вопроса такова. Пенн, узнав, что его колония не имеет выхода к морю, решает вступить в переговоры с герцогом Йоркским с целью получить западное побережье залива Делавэр. В конце концов, приказ королевского совета в 1685 году решил признать право Пенна на часть полуострова, ссылаясь на то, что Балтимор получал только незаселённые земли. Делавэр был поделён на две равные части линией от мыса Хенлопен до 40 градуса северной широты. Вопрос о влиянии дружбы Пенна с герцогом Йоркским, ставшим впоследствии Яковым II весьма спорный. Однако больше доводов, как видится, говорит о том, что нет необходимости излишне оперировать этим фактом. Пограничный вопрос могли бы пересмотреть после Славной революции, когда Яков II был свергнут, но этого не произошло. Также не стоит забывать, что и лорд Балтимор имел при дворе влияние и агентов, действовавших в его интересах. Вдобавок ко всему, Пенн был членом секты, которая не имела покровителей королевских кровей и подвергалась преследованиям, особенно в 1680-е. Сам владелец провинции не раз был под стражей в те годы и даже принуждался к закладу своих владений.

Хартия на владение Пенсильванией была выдана в 1681 году. Лорд Балтимор не возражает против неё, покуда земля Пенна была к северу от северной границы штата Мэриленд, 40-й параллели. Пенн желал иметь доступ к океану для своей колонии и убедил Якова II арендовать ему эти земли, и поэтому в августе 1682 года, герцог Йоркский предоставил Пенну двенадцатимильную зону вокруг Ньюкасла, а также земли на юге до мыса Хенлопен ^{[17, с. 188]}.

Пенн хотел, чтобы его новая колония имела доступ к Чесапикскому заливу, в то время как его оппонент был твердо уверен, что 40-ая параллель должна служить южной границей Пенсильвании, и он настоял, чтобы земли у залива Делавэр были включены в первоначальную хартию Мэриленда 1632 года. Поскольку оба не смогли договориться, Пенн решил обратиться в суд. Пенн и барон Балтимор Чарльз Кальвер вернулись в Англию, чтобы принять участие в этом деле. К этому времени, герцог Йоркский взошел на трон, как Яков II. Пенн думал, что его шансы в суде были неплохими, ибо он и Яков были друзьями и союзниками. В ходе дела он ссылается на Сванендал - существовавшее в 1631 году голландское колониальное поселение в Делавэре, на месте современного города Льюиса - а ведь устав Мэриленда был только для "необрабатываемых земель", но голландцы живут возле залива Делавэр, основав колонию, которая предшествовала уставу. Комитет по торговле и плантациям согласился, что хартия Балтимора была только для необработанной земли, и присутствие христиан в спорной территории до и после него в регионе означало, что она не могла стать его собственностью. 7 ноября 1685 г. Яков II принял решение, в котором содержится призыв к компромиссу. Он приказал, чтобы землю между Чесапикским и Делавэрским заливами разделили пополам.

Таким образом, трудности в строительстве истинно христианского государства появились с самого начала. Во-первых, немногочисленные поселения шведов, которые с недоверием смотрели на новых хозяев. Во-вторых, утрата ведущей роли Вольного экономического общества в экономике молодой колонии наметилась буквально с самого начала. Ведь руководство этой компании было квакерским и входило в круг соратников Пенна. В-третьих, проблемы демократии, уплаты квитренты и структуры органов власти не раз создавали трудности в управлении колонией, тем более, что с каждым поколением истинных квакеров становилось всё меньше. И в-четвёртых, проблемы согласования квакерских принципов избегания клятвы и использования оружия с короной, английской судебной системой и военными действиями против индейцев и французов, которые вели другие английские колонии. Всё это, в купе с плачевным финансовым состоянием, недальновидным руководством колонией после смерти основателя, войнами и обновлением политической элиты в провинции привело, позже, к неудаче "священного эксперимента".