Processes of supplanting and substitution of national interests with corporate ones in global politics: the conflict of interests and values

Karpovich Oleg Gennad'evich Doctor of Politics Deputy Director of the Insitute, Institue of Stategic Research and Forecasting of the People's Friendship University of Russia 101000, Russia, Moscow, Mikluho-Maklaya Street 6 karpovich40@mail.ru Other publications by this author

Наблюдающееся в настоящее время массовое «вторжение» негосударственных акторов в серу международных отношений и мировой политики, к числу которых относятся и ТНК, ведет к тектоническим изменениям и сдвигам практически во всех без исключения областях политической деятельности человечества. Эти изменения затрагивают и сферу ценностей, идеологии и культуры. ТНК, идущие в мировую политику, являются носителями совершенно иных идей, ценностей и представлений о будущем мировом устройстве: по мнению транснациональных элит, владеющих ТНК, на смену системе международных отношений, выстраиваемой нациями-государствами, должно прийти наднациональное глобальное управление, в условиях которого понятие нации и суверенитета раз и навсегда утрачивает свой смысл. В условиях глобального управления ТНК действительно обладают способностью «устанавливать (самостоятельно или через лоббируемые ими национальные правительства и международные организации) выгодные для себя авторитарные принципы принятия решений в сфере мирохозяйственного регулирования», чем активно и пользуются ^[1]. При этом «национальные государства, сохраняя существенное политическое влияние, утрачивают монополию на международное представительство интересов собственных граждан, вступающих ради достижения своих целей в транснациональные связи и сообщества» ^[2], используя ТНК в качестве органа исполнения своих политических решений, от функционирования которого напрямую зависит, как именно оно будет исполнено. По мнению Д. Розенау, «происходит «раздвоение мира» на два взаимозависимых и одновременно непримиримых поля: с одной стороны, это межгосударственные взаимоотношения, определяемые «законами» классической дипломатии и стратегии; а с другой – взаимодействие «акторов вне суверенитета», т.е. негосударственных участников, что, в свою очередь, формирует новую реальность - «новые международные отношения»» ^[3]. Вместе с тем, по мнению некоторых ученых, практически всегда в международных спорах «ТНК выступают нарушителями международного права» ^[4]. В связи с этим возникает настоятельная не¬обходимость регулирования их международной деятельности, о чем официально было заявлено на 39-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН ^[5], в первую лочередь, для того, чтобы исключить конфликты интересов или минимизировать их последствия. ТНК – это, одновременно, и субъект, и инструмент глобального управления; их выход на международную арену и «вторжение» в сферу мировой политики связан с темпами и развитием процессов глобализации, которую неомарксист И. Валлерстайн считает «процессом, направляющим объединение человечества в руслов формирования глобальной миросистемы, представляющей взаимосвязь и взаимодействие многообразных стран, культур и государств в экономической, политической, культурной, технологической и иных сферах» ^[6]. При этом главным фактором современного этапа глобализации И. Валлерстайн считает особую форму взаимодействия между ТНК и государствами, нациями, национальными идеологиями и культурами, в том числе в сфере вытеснения и замещения ценностей и смыслов. В условиях формирования и утверждения в мире системы глобального управления на смену национальному гражданству должно прийти гражданство корпоративное, в котором принадлежность человека к той или иной ТНК является высшей ценностью, определяющей его лояльность и приверженность принятых в корпорации нормам и стандартам социального поведения. Для этих целей на Западе была разработана концепция корпоративного гражданства, согласно которой «фирма рассматривает себя в качестве гражданина некоего общества с присущими такому гражданину правами и обязанностями» ^[7]. По мнению А.С. Дёгтева, «воспринимая эту концепцию, владельцы и руководители ТНК начинают всё больше ощущать себя «гражданами мира», что способствует дальнейшему отрыву ТНК от стран своего происхождения и базирования» ^[8]. Выход ТНК на мировую арену и их активное участие в политике в глобальном и субнациональном измерении ведет к обострению так называемой «конкуренции за лояльность». По утверждению С.А. Афонцева (ИМЭМО), эта конкуренция – прямое следствие «множественной трансграничной лояльности, под которой понимается признание индивидами своих обязательств по отношению не только к стране проживания, но и к надындивидуальным общностям, включающим в себя граждан других стран» ^[1]; сегодня человек «может быть гражданином одной страны, постоянно проживать (и платить налоги) на территории другой страны, работать в филиале ТНК, зарегистрированной за тысячи километров от его места жительства, состоять членом экспертной сети или социального движения и жертвовать средства в фонд акций, проводимых различными НПО» ^[1]. В результате, по мнению С.А. Афонцева, «возникает конкуренция между надындивидуальными общностями за лояльность частных лиц, побуждающая в большей степени учитывать их интересы» ^[1], преимущества в которой ТНК пытаются приобрести за счет декларирования своей приверженности принципу (концепции) социальной ответственности бизнеса ^[1]. Сложившуюся ситуацию (возникновение феномена множественной лояльности) часто характеризуют как «новое средневековье», в условиях которого «происходит переход от монополии национального государства на политическую лояльность индивидов к системе пересекающихся и часто вступающих между собой в конфликт политических лояльностей», идентичностей и ценностей ^[9]. На смену национально-государственным ценностям (демократическим, либеральным, неомарксистским, имперским, и т.д.) должны прийти и полностью заместить (или вытеснить) их транснациональные корпоративные ценности, определяющие нормы поведения человека в корпорации и вовне ее. Действительно, по мнению Е.А. Болотовой, «за счет активной рекламной и маркетинговой политики ТНК формируют определенные стандарты жизни и ценностные категории населения» ^[10]. Это, в свою очередь, ведёт к тому, что «корпоративная идентичность постепенно начинает конкурировать с идентичностью национальной», в результате чего происходит активное формирование психологических оснований для перехода функций по управлению обществом от национальных государств к ТНК» ^[11]. Происходит постепенная утрата «осознания принципа служения обществу», которое прежде «всегда было главной целью существования государства», в то время как «главный императив коммерческой фирмы сводился к извлечению прибыли своих собственников и акционеров» ^[8]. В ходе этих трансформаций на смену национальному суверенитету может прийти принцип баланса транснациональных интересов; на смену международному праву – корпоративное право, распространяющее свое влияние на сферу мировой политики. В этих условиях суверенитет в национально-государственном понимании полностью утратит свое значение, также как и понятие государственной границы и связанного с ним режима; понятие свободы и демократии существенным образом меняется, также как и содержание понятия «права человека и гражданина», а понятие «нация-государство» становится анахронизмом: на смену национальному государству придет «транснациональное государство», «внутренние функции которого фактически или по договорённости в значительной степени переданы вешним транснациональным субъектам, в том числе и ТНК» ^[8]. Так, ТНК начинают себя позиционировать как «социально ответственные» корпорации ^[30][31], отвечающие за стабильность внутри принимающих стран и формирующие для этого собственные, действующие параллельно с государственными, механизмы политического управления. Вместе с тем, С.А. Афонцев в этой связи справедливо отмечает, что «ТНК способны успешно отстаивать свои интересы во взаимодействии с субъектами принятия решений, но эти интересы лишь в очень ограниченной мере отражают интересы рядовых граждан (эффективное лоббирование при неэффективном агрегировании индивидуальных интересов)» ^[1]. То есть, говорить о полной социальной ответственности ТНК в современных условиях не приходится. Помимо этого, «широкое взаимодействие правительственных и неправительственных, государственных и международных субъектов, транснациональных сетей, пересекающихся друг с другом, формирует «глобальное гражданское общество» и транснациональное политическое участие; глобальную повестку дня в области культуры, как правило, формируют транснациональные СМИ и социальные сети» ^[13]. Вместе с тем, А.Н. Чумаков утверждает, что «эффективное глобальное управление должно иметь общую систему основополагающих ценностей и общечеловеческую мораль, которые составят основу глобального мировоззрения, а также дееспособное глобальное право» ^[14]. При этом особый акцент ученый делает именно на присутствии в принципах и механизмах глобального управления общечеловеческого морального фактора, в фактической утрате которого обвиняют современные транснациональные корпорации. Помешать формированию «транснационального государства» и замещению этим конструктом реальных государств мог бы помешать поиск концепта, способного заменить в мире наций-государств подвергающийся сильной эрозии суверенитет. Вокруг этого концепта построенная на вестфальских принципах система международных отношений могла бы выстроиться заново, преодолев процессы распада и вернуть нациям-государствам их бесспорное лидерство и авторитет на международной арене. Однако, этого не происходит: по утверждению М.М. Лебедевой, «аналог национальному суверенитету не найден» ^[15]. Хотя, по утверждению ученого, такие попытки неоднократно предпринимались (например, в качестве «общего знаменателя» суверенитет хотели заменить вестернизацией), но особого успеха в деле сохранения государство-центричной модели мира не принесли: так, для Т. Фридмана «общим знаменателем» выступали «западные модели поведения, связанные с обыденной жизнью, характерные практически для всех стран» ^[16], а для Ф. Фукуямы в этой роли выступили «ценности западной демократии» ^[17]. Но проект глобальной вестернизации, по мнению М.М. Лебедевой, потерпел фиаско, так и не составив реальной альтернативы глобальному управлению. По утверждению Й. Гальтунга, «государства размываются могущественными силами сверху, такими как глобализирующийся капитализм транснациональных корпораций и банков, и снизу: национализм и негосударственное, некапиталистическое гражданское общество, которое вдохновляет людей на солидарность и порождает новые идентичности: расширенные семьи, кланы, племена, профсоюзы, города и села, религиозные группы, повстанцы»» ^[18]. По мнению Э. Тоффлера, «рост транснациональных корпораций, вспышка численности межнациональных ассоциаций и создание межправительственных организаций - действуют в одном направлении: государство-нация все больше и больше теряет независимость и суверенитет» ^[19]. Одним из немаловажных аспектов (по меткому выражению М.М. Лебедевой) «приватизации» ТНК мировой политики является вытеснение транснациональными ценностями, носителями которых являются ТНК, ценностей национально-государственных, носителями которых являются традиционные акторы международных отношений – нации-государства. Этот процесс вытеснения и замещения порождает конфликт ценностей, создающий угрозы международной безопасности. Переход к системе глобального управления, на чем настаивают ТНК и владеющие ими транснациональные элиты, требует отказа от системы ценностей, характерных для Вестфальской системы и основанных на национализме, уважении национального суверенитета, незыблемости национальных границ: в условиях глобальной транснационализации эти ценности воспринимаются элитами не только как устаревшие, но и как вредные, препятствующие дальнейшей глобализации, устраняющей барьеры, стирающей границы и упраздняющей суверенные права и отношения. Вместе с тем, национальные государства, несмотря на их глубокую вовлеченность в глобализационные процессы, сохраняют свое влияние в мире и обладают потенциалом, достаточным, чтобы заставить с собой считаться. То есть, национально-государственные ценности, которые ТНК стремятся дезавуировать, есть кому отстаивать. В результате возникает конфликт ценностей, в условиях нарастающей глобализации и выхода ТНК на международную арену также приобретающий глобальный характер. Исследованию проблем внедрения транснациональных корпоративных ценностей посвящено довольно много научных публикаций ^[20], в том числе - описывающие «преимущества глобальной координации деятельности посредством создания глобальных корпоративных ценностей» ^[21]. В основном, эти работы рассматривают не проблему навязывания государствам ценностей ТНК (в процессе кооперативного взаимодействия и государственно-частного партнерства, например), а проблемам внедрения кодексов корпоративных ценностей ТНК в собственных филиалах. Именно в заграничных филиалах транснациональные ценности ТНК вступают в ценностно обусловленный конфликт с ценностями, которые придерживается персонал филиалов, в основном, в достаточной степени еще не глобализованный и не утративший свою национальную идентичность: по мнению В. Дороу и С. Блазеевски, «в большинстве случаев это происходит из-за того, что руководство компаний не отдает себе отчета в трудностях, возникающих с персоналом подразделений (филиалов) ТНК, который работает на территории других стран» ^[22]. Примерно такого же рада конфликты, сходные по своему характеру. Структуре и содержанию, но намного превосходящие внутрикорпоративные конфликты по масштабу, происходят на уровне столкновения ценностей ТНК и наций-государств. Во многих случаях в результате возникновения такого рода ценностных конфликтов «корпоративные ценности не достигают своих целей; при неумелом внедрении они способны оказывать контрпродуктивное действие» на ход конфликта ^[20]. Кодификация ТНК корпоративных ценностей может быть результатом своеобразной «моды» на глобальную корпоративную культуру, а может быть вызвано давлением групп интересов, МПМО и национальной бюрократии. Как отмечают В. Дороу и С. Блазеевски, «влиятельные собственники, а также международные организации могут оказывать давление на принятие кодексов корпоративного поведения; эта причина легла в основу переработки каталога корпоративных ценностей в «Bertelsmann AG», который в значительной мере отражает представления главного акционера компании Р. Мона об общественной ответственности предприятия и управления людьми» ^[23]. Кроме того, единые ценности являются системообразующим фактором в существовании и деятельности ТНК, связывающим все их разнородные элементы (как по географическому положению, так и по культуре) в единое целое, в единый транснациональный организм. Инициируя процесс вытеснения из сферы мировой политики ценностей наций-государств и замещая их своими, транснациональными корпоративными, ценностями, ТНК все же «двигаются в направлении поиска определенного баланса различных полицентричных культур» ^[24], если такое представляется им возможным; точно также они формируют и внутреннюю корпоративную культуру (также имеющую транснациональный характер), работая со своими дочерними подразделениями. Практика немецких ТНК «демонстрирует при этом движение в двух направлениях: формирование единых границ корпоративного поведения и предоставление местным подразделениям необходимой свободы действий» ^[23]. Для активного распространения транснациональных ценностей ТНК используют так называемых «послов корпоративной культуры» и международную ротацию высших управленческих кадров, которые получают возможность «испытать собственное понимание корпоративных ценностей в условиях различных культур и обеспечить их дальнейшую интернационализацию и необходимую гибкость интерпретации» ^[23]. Вместе с тем, осуществляемая ТНК интервенция своих ценностей в сферу мировой политики наталкивается на свои, определенного рода, трудности ^[23]. Во-первых, по мнению Г. Хофстида и Р. Уитли, на практике «гармонизации трансграничных корпоративных ценностей противостоят разнородность и стабильность национальных культур и институтов; глобальная конвергенция ценностей и норм поведения в рамках транснациональной корпорации практически ничем не обнаруживает себя» ^[23]. Во-вторых, во многих исследованиях «подвергается сомнению сама возможность целенаправленного формирования транснациональной корпоративной культуры даже в рамках общей национальной среды» ^[25]. В ценностном плане в формирующейся системе глобального управления сопротивление «вторжению» ТНК оказывают не только нации-государства, но и глобальные движения, порожденные все той же глобалтизацией (также как и сами ТНК). В первую очередь, это – международное движение альтерглобалистов. Альтерглобализм - одно из существующих сегодня в мире альтернативных движений - «акцентирует альтруистические ценности в противовес индивидуалистическим ценностям капитализма; среди них - «свобода личности», «право на самореализацию», принцип «равенства в различии», противопоставляемый принципу капиталистической унификации» ^[25]. Альтерглобалисты (Н. Хомский, Р. Макчести, А.К. Аллиникос, Н. Кляйн, С. Джордж, Р. Фальк и др.) выступают против глобальной экспансии ТНК, продвижения их интересов, ценностей и идеологий, и за «солидарность, сотрудничество и ответственность как альтернативе отчуждению; организацию движения на принципах, весьма сходных с теоретической моделью альтер-отчуждения - свободной, работающей ассоциации, открытой для всех; добровольной и неформальной; союз, основой членства в котором являются не деньги (взносы) или формальная принадлежность к структуре, а практическое участие в деятельности» ^[26]. В этом плане альтерглобалистское движение, носящее, также как и ТНК, транснациоанльный характер, является идейным и ценностным противником транснациональных корпораций и выступает в мировой политике естественным, природным противовесом ТНК. Вместе с тем, «сопротивление современной глобализации реализуется в интернациональном, то есть как раз глобальном масштабе, правда, иногда и в форме уличных беспорядков» ^[27]. Таким образом, можно сделать вывод, что в современном мире действительно происходит процесс вытеснения национальных интересов и ценностей, носителями которых выступают нации-государства, транснациональными интересами и ценностями, носителями которых являются ТНК. Этот процесс не везде идет гладко и порождает многочисленные конфликты интересов и ценностей, наиболее крупные из которых (касающиеся основ конкурирующих между собой Вестфальской системы и системы глобального управления) выходят на глобальный уровень. При этом, по мнению некоторых акторов, ТНК в этой борьбе обладают большей свободой действий, чем нации-государства: они «не страдают от «издержек» демократии и могут себе позволить любые непопулярные меры – ведь у них нет ни избирателей, ни налогоплательщиков, перед которыми надо отчитываться» ^[27]. Это вытеснение, в случае полного доминирования ТНК в мировой политике, может иметь для будущего наций-государств фатальный характер, вплоть до их упразднения, что, в свою очередь, будет означать конец Вестфальской системе. Вместе с тем, борьба за лояльность вынуждает ТНК становиться «социально-ответственными» и защищать социальные права граждан, в том числе через формируемые при их участии структуры и механизмы глобального гражданского общества, что, в свою очередь, побуждает нации-государства проводить более социально-ориентированную внутреннюю политику. И государства, и ТНК в целом осознают опасности, вытекающие из множественных конфликтов интересов и ценностей, и, помимо практики односторонних силовых действий, стремятся найти общие точки соприкосновения интересов, на основании которых может быть выработана общая формула консенсуса. Одной из таких попыток гармонизировать отношения ТНК и наций-государств является попытка заключения Глобального договора ООН - «международной добровольной инициативы, направленной на распространение принципов социально-ответственного ведения бизнеса, являющейся политической платформой и практической основой для деятельности компаний, приверженных идее перехода к устойчивому развитию» ^[28]. Глобальный договор «призывает лидеров предпринимательских кругов руководствоваться на практике в своей деятельности десятью принципами в области прав человека, трудовых отношений, охраны окружающей среды, противодействия коррупции, которые в иной редакции входят в состав принципов устойчивого развития, зафиксированных в Рио-де-Жанейрской декларации по окружающей среде и развитию» ^[27]. По мнению И.В. Ильина, Глобальный договор ООН – «это одно из важных направлений развертывания и развития принципов социальной ответственности бизнеса, обеспечения его участия в решении наиболее острых проблем, появляющихся в ходе развертывания глобализационных процессов» ^[27]. Несмотря на то, что Глобальный договор является добровольным и его положения не носят обязывающий характер ни для государств, ни для ТНК, подобные инициативы ООН по гармонизации отношений между нациями-государствами и ТНК способствуют делу мира, дисциплинируют его участников и, в определенной мере, переводят стихийные процессы, связанные с «вторжением» ТНК в сферу мировой политики и ее «приватизацией», в цивилизованное, контролируемое межправительственными международными организациями, русло.