Alienation of a man in the context of the universal

Smirnov Maksim PhD in Philosophy Associate Professor of the Department of Psychology of Labor and Organization Psychology at Omsk State Technical University 644050, Russia, Omskaya oblast', g. Omsk, ul. Prospekt Mira, 30 a, kab. 207 smirnov.m@list.ru Other publications by this author

Trofimov Mikhail PhD in Philosophy Docent, the department of Socio-Cultural Activity, Omsk F. M. Dostoevsky State University 644099, Russia, Omsk, Krasnyi Put Street 36, office #307 mic@bk.ru Other publications by this author

В ХХI в. человечество вновь, как и в веке ХХ, стоит перед угрозой ядерной войны и своего полного уничтожения. Эта ситуация во многом является символической. С середины ХIХ в. философы, социологи, психологи и экономисты заговорили об утрате человеком своей человеческой сущности, утрате человеческого в человеке. Уничтожение человечества в ходе ядерной войны есть лишь наглядная иллюстрация этой утраты, ее финальный аккорд. В настоящее время всё более актуальной становится проблема контроля над научно-техническим процессом, грозящим гибелью человечеству как виду. Кризис поразил все сферы человеческой жизни. Противоречия в мире нарастают, а творческая сила, помогавшая людям их разрешать, словно кем-то похищена. В истории человечества бывали уже примеры того, как рост технической мощи сопровождался ослаблением мощи творческой.

На протяжении последних двух веков люди все острее переживают потерю контроля над собой и миром, потерю свободы, несмотря на бурный научно-технический прогресс. Чувство чуждости самого себя, абсурдности происходящего в окружающем мире становится центральной темой в литературе последнего столетия. Наиболее ярко эта тема представлена в произведениях Ф. М. Достоевского (например «Двойник») или в рассказе «Превращение» Ф. Кафки. Люди пытаются искать спасения в религиозном фундаментализме, что зачастую приводит к росту напряженности в современном обществе, религиозным конфликтам и войнам. В чем же заключается причина встающего перед человечеством глобального кризиса? Словно джинна из бутылки, человечество вызвало к жизни глобальные силы, с которыми у него нет возможности справиться.

Причина настоящего кризиса коренится в процессе глобального отчуждения человека, происходящего в современном мире. В философии категория «отчуждение» «выражает такую объективацию качеств, результатов деятельности и отношений человека, которая противостоит ему как превосходящая сила и превращает его из субъекта в объект ее воздействия» ^{[1, с. 180]}. Согласно К. Марксу, от человека отчуждается прежде всего его человеческая сущность, заключающаяся в свободном творческом труде. Принудительный труд, «от которого бегут как от чумы», являет собой пример такой отчужденной сущности, по К. Марксу.

Проблема отчуждения поднималась в трудах Т. Гоббса, Дж. Локка, Ж. Ж. Руссо, И. Г. Фихте, Г. В. Ф. Гегеля, К. Маркса, М. Хайдеггера, А. Камю, Ж. П. Сартра, Х. Ортега-и-Гассета, Т. Адорно, Г. Маркузе и др. При изучении процесса отчуждения представители разных научных школ и направлений избирали для себя те его аспекты, которые соответствовали их основным научным интересам. В частности, подробно рассматривались экономические, социальные, культурные аспекты данной проблемы. В то же время в многочисленных исследованиях процесса отчуждения недостаточно использовалась такая важная для его понимания категория, как «всеобщее». Как мы считаем, сущностью человека является всеобщее, и оно включает в себя и синтезирует в себе как биологические, так и социо-культурные аспекты человека. Необходима дальнейшая разработка этой категории применительно к характеристике человеческого бытия. Данная статья посвящена рассмотрению проблемы отчуждения человека в контексте всеобщего.

Впервые проблема отчуждения человеческой сущности была поставлена Платоном. Причину всех страданий человека Платон видел в болезни его души. Под душой, т.е. сущностью человека, Платон понимал самодвижение. «Каково же определение того, чему имя «душа»? Разве существует другое какое-либо определение, кроме только что данного: «душа – это движение, способное двигать само себя» ^{[2, с. 419]}. «Ведь каждое тело, движимое извне, – неодушевлено, а движимое изнутри, из самого себя, – одушевлено, потому что такова природа души» ^{[3, с. 186]}. Болезнь души, таким образом, происходит из-за потери самодвижения, его отчуждения от человека. Человек в этом случае становится зависимым как от других людей, так и от внешних обстоятельств. Примером утраты души человеком является участь раба, полностью зависимого от внешних сил. Рабовладелец отчуждает у раба его способность распоряжаться собой (т.е. его душу). Основная причина зависимости человека от внешнего мира заключается, по Платону, в порабощении самодвижущейся и живой души пассивной и неподвижной материей. С одной стороны, душа привносит в материю жизнь и движение, с другой, приобретает свойства материи, теряет себя в ней, отчуждает себя в нее. Потеря самодвижения человеком приводит к потере им жизни и активности, к превращению его в зомби, в робота.

Наблюдения Платона за поведением людей подтверждаются исследованиями современных психологов. Как показывают эти исследования, в том случае, когда человек осознает, что выполняемая им работа является результатом его собственного выбора, его активность повышается, и он себя чувствует комфортно. Если же человек считает, что выполняемая им деятельность навязана ему, его активность понижается, и он испытывает сильный дискомфорт. Данную закономерность демонстрируют эксперименты, проведенные психологами Кохом и Френчем над рабочими фабрики по производству пижам. Три группы рабочих были по-разному проинформированы о предстоящих изменениях на фабрике. Первую группу просто поставили перед фактом изменений. В результате 17 процентов рабочих из этой группы вскоре уволилось, и только через два месяца 38 процентов рабочих этой группы достигли прежней производительности труда. Та же информация второй группе была преподнесена иначе. С ее представителями посоветовались. В этой группе никто не уволился, а производительность труда была восстановлена за две недели. В третьей группе посоветовались со всеми рабочими, следствием чего был рост производительности труда в течение нескольких дней на 15 процентов ^{[4, с. 352-354]}.

Как отмечает В. В. Поливанов: «Деятельность, которая осуществляется человеком по собственной инициативе (является его самодеятельностью) качественно специфична, отлична от деятельности, которая сообщена извне, навязана ему, порождена чуждыми его потребностям и интересам воздействием». Она, «как правило, сопровождается повышенной интенсивностью (через сознательную самоинтенсификацию деятельности), сверхнормативностью, высокой производительностью, результативностью и т. п.» ^{[5, с. 22]}.

Психологи подчеркивают важность того, где человек ищет причины происходящего с ним? В этой связи Дж. Роттер ввел понятие локус контроля. Локус контроля представляет собой «качество, характеризующее склонность человека приписывать ответственность за результаты своей деятельности внешним силам (экстернальный), либо собственным способностям и усилиям (интернальный)». Как показывают исследования, «люди, обладающие внутренним локус контроля более уверены в себе, последовательны в достижении поставленной цели, склонны к самоанализу, уравновешены, общительны, доброжелательны и независимы. Склонность к внешнему локус контроля, напротив, проявляется наряду с такими чертами, как неуверенность в своих способностях, неуравновешенность, стремление отложить реализацию своих намерений на неопределенный срок, тревожность, подозрительность, конформность и агрессивность ^{[6, с. 191]}.

Таким образом, одним из важных признаков отчуждения является осознание человеком потери контроля над самим собой, своей деятельностью. Осознание того, что выполняемая деятельность не принадлежит человеку, выполняющему ее, не контролируется им, заставляет этого человека испытывать негативные чувства по отношению к этой деятельности. Следовательно, контроль над деятельностью и вообще над окружающим миром является естественным стремлением человека, свойством, характеризующим его сущность. Отсутствие такого контроля воспринимается человеком как нечто неестественное и болезненное. Человек по своей природе всегда стремится проникнуть в сущность происходящего в мире и, поняв эту сущность, управлять миром. Такого рода способность человека проникать в сущность явлений называют разумом. В этой связи потеря человеком свободы, начиная с античных философов, всегда связывалась с потерей разума.

Согласно Платону и его последователям, причиной болезни души (т.е. утраты человеком своей сущности) являются страсти. Страсть при этом определяется как неразумное движение души. «Согласно Зенону, страсть в собственном смысле eсть неразумное и противное природе движение души» ^{[7, с. 156]}. Таким образом, отпадение от разума и есть причина того, почему душа теряет самодвижение и свободу. «Те, в ком господствуют гнев, вожделение или иная страсть, или некий зловредный порок, во всех отношениях являются рабами; а те, которые живут по закону, свободны. А безошибочный закон – это верный разум (логос)» ^{[7, с. 138]}.

Таким образом,уже в античной философии мы сталкиваемся с пониманием того, что подлинной причиной утраты человеком своей сущности (в данном случае самодвижения), отчуждением этой сущности от человека (пример раба) является потеря связи человека с разумом (логосом). Итак, разум может быть отчужден от человека, представая перед ним в виде стоящего над ним рабовладельца, феодала, капиталиста, начальника или общества в целом. Каковы же причины утраты разума человеком?

Разум раскрывает человеку сущность происходящего в мире. Понимание этой сущности и делает человека свободным, самодвижимым. Отсутствие у человека понимания законов, по которым движется мир, делает его зависимым от мира. В чем же заключается суть закона, движущего мир? Мир противоречив, и поэтому он находится в постоянной борьбе и напряжении. Но в этом конфликте и напряжении уже присутствует вектор разрешения существующих в мире противоречий. Мир развивается через синтез, имеющихся в нем противоречий. Этот синтез и является тем направлением, в котором обращено движение и развитие мира. Он и является тем законом, которому подчинено самодвижение мира. Этот закон и есть сущность мира, логос мира. Этот закон и есть мировое всеобщее.

Начиная с Г. В. Ф. Гегеля, всеобщее понимается в философии «как закон существования, изменения и развития особенных и единичных явлений в их связи, взаимодействии и единстве. Всеобщее в этом значении выступает как синоним «единства в многообразии» и осуществляется в действительности в виде закона, связующего многообразие явлений в единое целое, в систему» ^{[8, с. 301]}.

Говоря о мировом всеобщем, мы, фактически, говорим о законе самодвижения мира в целом. Самодвижение есть реализация имманентных противоречий самодвижущейся системы. В случае мирового всеобщего такой системой выступает мир как целое. Человек по своей природе есть реализация в своем существовании этих исходных мировых противоречий самодвижущегося мира, всеобщего. Человек стремится охватить весь мир, проникнуть в его сущность и реализовать эту сущность в своем бытии. «Именно активность человека, – пишет А. Кирилюк, – его способность становиться центром продуктивных изменений действительности, «погружаться» в природу и превращаться в ее «органический дух» – такова действительная основа постижения активности как объективно всеобщего момента саморазвития сущего» ^{[9, с. 12]}.

Именно разум (логос), по Г. В. Ф. Гегелю, является мировым всеобщим. «Разум есть душа мира, – пишет Г. В. Ф. Гегель, – пребывает в нем, есть его имманентная сущность, его подлиннейшая внутренняя природа, его всеобщее» ^{[10, с. 53]}. Всеобщее, у Г. В. Ф. Гегеля, есть мировой дух. Таким образом, человек становится человеком постольку, поскольку постигает мировое всеобщее, творит то, что соответствует всеобщему, воплощает его веления в своей деятельности, в конечном счете, становится им. Мировое всеобщее направлено к мировому благу, к синтезу всех имеющихся в мире противоречий. Таким образом, сущность неотчужденной человеческой активности состоит в актуализации всеобщего в мире ^[11]. Поскольку человек становится всеобщим, постольку он и обретает самодвижение и душу. В этом процессе человек становится революционером, поскольку революция представляет собой качественный скачок, через который снимаются существующие как в обществе, так и в мире в целом противоречия. Этому препятствует отчуждение человека от всеобщего, его тяготение к части в ущерб целому, к единичному в ущерб всеобщему. Чем более человек влечется к единичному, тем более нечувствительным он становится к всеобщему, тем более отпадает от своей человеческой сущности, теряет самодвижение.

В этой связи страсть предстает как отрицание человеком всеобщего по причине сильного влечения к единичному. Такое выделенное из всеобщего единичное в силу своей выделенности вступает в конфликт с другим единичным, вовлекая в него и человека, привязанного своей страстью к нему. Таким образом, страсть погружает человека в неразрешимые конфликты утерявшего всеобщее единичного. Единичное в связи с этим абстрактно, поскольку оно противостоит другим единичным своей выделенностью, отрицает единство с ними. «Абстрактно именно единичное, а достоинство «конкретности» принадлежит «всеобщему» – пишет Э. Ильенков, комментируя Г. В. Ф. Гегеля ^{[12, с. 105]}. Будучи абсолютной конкретностью, мировое всеобщее есть синтез всех противоречащих друг другу аспектов действительности: материального и идеального, социального и природного, индивидуального и коллективного и т.д. Всеобщее снимает в себе все противоречия, существующие в мире.

Процесс отчуждения всеобщего от человека может быть произведен сознательно теми, кто хочет обрести власть над человеком. Большую роль здесь играет воспитание. Если в процессе воспитания ребенка все его интересы направляются на единичное, то всеобщее окажется отчужденным от него, а сам ребенок превратится в послушного конформиста, в котором будет убит революционный дух. Отчуждение от всеобщего производится большим количеством разрозненной информации поставляемой ребенку, узкой специализацией при получении образования.

Сфера единичного, отрицающего всеобщее, и предстает для человека как сфера отчужденного бытия. В этом случае мир предстает для человека как грозная непредсказуемая и разрушительная сила множества направленных против него воль, как война всех против всех, как отсутствие какой-либо свободы. Такого рода сфера отчужденного бытия символически представлена в «Божественной комедии» Данте Алигьери в виде девяти кругов ада. Обретение же человеком своей сущности связано с возвращением к всеобщему, с преодолением полного погружения в единичное.

Влечение к единичному делает человека дебелым, нечувствительным ко всеобщему, к тем мировым силам, которые направлены на разрешение существующих в мире противоречий. Чтобы стать чувствительным к ним, человек должен начать отрицать влечение к единичному, утончать свою плоть. Он должен погрузиться в самоотрицание себя как единичного существа ^{[13, с. 35-36]}. Осуществление такой самоотрицательности в чистом виде можно назвать духовной практикой. В самом деле, к чему стремились духовные подвижники всех времен и народов, выполняя многочисленные духовные упражнения, как не к утончению своей плоти, к преодолению влечения к единичному ради обнаружения сил всеобщего.

Обнаруженное в ходе духовной практики мировое всеобщее предстает перед человеком как его творческий дух, изменяющий мир к лучшему, снимающий назревшие в мире противоречия. Но чтобы обрести необходимый творческий дух, человек должен погрузиться в эти противоречия, пропустить их сквозь свою утончившуюся плоть и, прочувствовав их, увидеть направление их разрешения ^[14]; ^{[15, с. 24]}. Такого рода прозрение осуществляется путем инсайта. Приобщение человека к всеобщему не может происходить лишь путем словесной передачи знаний от учителя к ученику. Без погружения в противоречия и выработки чувствительности к силам их разрешающим, ученик не сможет ни полноценно усвоить транслируемые ему знания, ни реализовать свою человеческую сущность (всеобщее). Подробно вопрос о полноценной трансляции знаний рассмотрен нами в работе «Проблема трансляции профессиональных знаний» ^[15].

Социальные условия могут притуплять чувствительность ко всеобщему. Такие условия описывал, например, К. Маркс в своих экономико-философских рукописях, говоря об отчуждении родовой человеческой сущности у рабочих. Отсутствие у рабочих как свободного времени, так и доступа к продуктам своего труда не дает им возможности приобщиться ко всеобщему, преодолеть влечение к единичному. Узкая специализация, постоянная работа с единичным превращает рабочего в животного, сущность которого как раз и заключается в отрицании всеобщего в пользу единичного. «Животное производит только самого себя, тогда как человек воспроизводит всю природу. Животное формирует материю только сообразно мерке и потребности своего вида, к которому оно принадлежит, тогда как человек умеет производить по меркам любого вида и всюду он умеет прилагать к предмету соответствующую мерку; в силу этого человек формирует материю также и по законам красоты. Поэтому отчужденный труд, отнимая у человека предмет его производства, тем самым отнимает у него его родовую жизнь», – пишет К. Маркс ^{[16, с. 565]}.Непосредственным следствием того, что человек отчуждается от продукта своего труда, от своей жизнедеятельности, от своей родовой сущности, является отчуждение человека от человека», – продолжает он^{[16, с. 567]}.

К Маркс писал в ХIХ веке, когда большинство рабочих действительно было лишено доступа к современным достижениям человеческого духа. Однако в настоящее время рабочие имеют такой доступ. Тем не менее часто это не приводит к преодолению ими отчуждения своей родовой сущности. Показателен в этой связи опыт СССР. В СССР, несмотря на внешнее освобождение труда, отчуждение сохранялось. Лишь редкие рабочие в СССР наслаждалось трудом, большинство же все равно воспринимало труд как нечто вынужденное. Дети рабочих могли ходить в школу и приобщаться к передовым достижениям современной цивилизации, тем не менее не секрет, что большинство детей рассматривало школу как тяжелую обязанность, а знания воспринимались ими как нечто чуждое и навязанное. В чем же причина? Конечно, многое можно объяснить сохранением частной собственности и денег. Учитель, идущий работать в школу, чтобы заработать, вряд ли приобщит детей к творческому духу преподаваемого им предмета. Закончивший школу ученик, не приобщенный к творческой силе всеобщего, вряд ли выберет профессию по душе. Скорее всего он будет руководствоваться денежными соображениями, а не соображениями творческого труда.

Таким образом, если даже мы обеспечим доступ рабочего к произведениям человеческой практики, мы еще не создадим условий для его чувствительности ко всеобщему. Чтобы приобщиться к человеческой сущности, опредмеченной в продуктах человеческой деятельности, необходимо, чтобы этот рабочий пропустил через себя те творческие силы, которые когда-то сняли через представленный ему предмет существовавшие в мире противоречия. Этого не произойдет, если мы механически выработаем у него действия, посредством которых создавался изучаемый предмет. Эти действия не распредметят создавший данный предмет творческий порыв. Произведения человеческой практики есть уже результат разрешения каких-то противоречий. Всеобщее же есть сила, которая стремится разрешить противоречия, существующие в данный момент. Конечно, многое зависит от человека, приобщающего рабочего к созданной этим рабочим, но при этом часто отчужденной от него культуре. Тем не менее для успешного результата в самом рабочем уже должна быть выработана чувствительность к всеобщему. Такая чувствительность и вырабатывается в ходе духовной практики. Подлинное отчуждение человеческой сущности от человека связано с отвлечением человека от духовной практики, с понижением его чувствительности к всеобщему. Современная культура потребления не только не способствует повышению этой чувствительности, она уничтожает ее. Например, реклама только и занимается тем, что разжигает страсти в человеке, подавляя в нем чувствительность к всеобщему. Система образования, направленная на подготовку узких специалистов и выработку у них лишь условных рефлексов, позволяющих выполнять свою работу подобно роботам, также отчуждает человека от его сущности. В результате человек теряет понимание, свободу, самодвижение.

Для того чтобы преодолеть отчуждение и приобщиться к всеобщему, человек должен «заново родиться». Понятие второго рождения здесь используется не в качестве метафоры. Происхождение данного понятия традиционно связывают с Ведической культурой. В Древней Индии над мальчиками из семей высших Варн совершался ритуал нового рождения, суть которого заключалась в том, что «умирая» они «возрождались» благодаря духовной личности учителя ^{[17, с. 8]}. Именно личность учителя «как высшего существа» воспроизводилась в ученике, который принимал новую систему ценностей и фактически становился иной личностью в социальном и духовном смыслах.

В современном мире человек также имеет возможность раскрыть свою подлинную внутреннюю природу, реализовать всеобщее в окружающем мире. Базовыми условиями второго рождения выступают следующие факторы: социализация, пограничная ситуация, сознательная ориентация на подлинные идеалы. Рассмотрим каждый из перечисленных факторов.

Вне общества человек не может обрести свое подлинное Я, ведь его сознание обусловлено языком, включенностью в определенные социальные отношения, принадлежностью к той или иной культуре. Сама по себе биологическая природа человека не сделает его субъектом духовной активности. Ведь если ребенок отрывается от социума и оказывается в естественных природных условиях, то он либо погибает, либо перерождается в «маугли». Поэтому социализация личности есть базовое условие ее духовного совершенствования, так сказать фундамент, на основе которого формируется мировоззрение личности.

Следующим фактором духовного рождения является пограничная ситуация, в том смысле, который имел в виду К. Ясперс. Понятие «пограничная ситуация» (die Grenzsituation) было введено немецким философом при анализе бытия человека ^{[18, с. 469-470]}; ^{[19, с. 205-206]}. Пограничная ситуация отделяет личность как от её привычных социальных и однозначных моделей поведения, так и от опоры на её социальное окружение. Когда в повседневной жизни личность сталкивается с такими преградами, как вина, страдание, подвластность случаю, борьба, смерть, ненадежность бытия, тогда она становится перед выбором: жить как прежде или измениться. Стремясь разрешить вставшие перед ним во весь рост фундаментальные противоречия человеческого существования, человек способен обрести решительность и перейти границу, т.е. выйти за свои биологические и социальные пределы. Таким образом, главная функция пограничной ситуации проявляется в том, что, она, будучи формой существования противоречия, ставит человека перед выбором между абсолютной конкретностью всеобщего и абсолютной абстрактностью единичного. В том случае когда человек выбирает всеобщее, он заново рождается, в противном случает он уже сознательно отчуждается от своей человеческой сущности. Таким образом, второе рождение не является чем-то запрограммированным, его нельзя обеспечить лишь за счет хорошо продуманной технологии. Поэтому в пограничной ситуации оно случается не у всех людей.

Выбирая всеобщее, человек постигает открывшиеся ему духовные силы; в процессе этого постижения в нём из известных ранее фрагментарных смыслов рождается новое целостное знание. Так, «религиозно ориентированные люди нередко переживают пограничную ситуацию как откровение, как открытие пути к постижению смысла бытия и собственной жизни... В откровении человеку является знание, имеющее для него предельное значение. Оно не просто потрясает сознание до самых основ, а преображает его» ^{[20, с. 164]}.

Решающим для приобщения ко всеобщему является ориентация на подлинные духовные идеалы, которые являются общечеловеческими ценностями. Духовные идеалы – это объективные ценности, «существующие независимо от сознания отдельного человека, укорененные в духовной культуре: в религии, этике, искусстве» ^{[20, с. 140]} Сначала благодаря интуиции и вере, а затем благодаря разумному осмыслению мира, человек преодолевает рамки обыденного и эмпирического сознания. Он обретает свободу, нередко поступая вопреки своей телесной организации, импульсам и механичным поведенческим шаблонам.

Теперь его сознание становится гибким и диалогичным. Оно пребывает в некоем динамичном состоянии, продолжая устремляться к бытию, открывая как в себе, так и мире нечто неизвестное, особенное и живое. Сознание дваждырожденного оказывается способным проникать в суть вещей, образуя связь с миром абсолютного и вечного. Человек начинает познавать сущность явлений, не оторванных друг от друга, а находящихся в некой взаимосвязи. Он открыт миру и видит его с разных сторон, устанавливая с ним органичную связь. Он видит мир в развитии, не выделяя, не абсолютизируя отдельные фрагменты действительности. Между миром и человеком снимается оппозиция, и они в единстве и многообразии обретают органичную целостность. Отсюда второе рождение как движение от своей единичности к всеобщему «осуществляется в субъективно-объективном единстве, т. е. посредством творческих усилий самого человека и установления связи индивидуальности с мирозданием, Абсолютом, Богом» ^{[20, с. 262]}.

Таким образом, подлинное преодоление человеком отчуждения предполагает его второе рождение, в ходе которого у него не только вырабатывается чувствительность к творческим мировым потенциям, стремящимся снять существующие в мире противоречия, но и производится сознательный выбор к их постоянной реализации.

Итак, подведем итог нашему исследованию: 1) Одним из важных признаков отчуждения является осознание человеком потери контроля над самим собой, своей деятельностью; 2) Причиной потери контроля является утрата чувствительности к всеобщему; 3) Чувствительность к всеобщему притупляется в результате постоянного предпочтения единичного; 4) Преодоление отчуждения предполагает духовную практику, в ходе которой происходит "второе рождение" человека, его сознательное приобщение к всеобщему; 5) Актуализация человеком потенциально присутствующего в мире всеобщего и есть неотчужденная человеческая активность.