History of the Lower Volga Region in historiography of the time of Peter the Great

Kleitman Aleksandr Leonidovich Doctor of History Leading Researcher, The Institute of the History of Natural Science and Technology named after S.I. Vavilov of the Russian Academy of Sciences 125315, Russia, Moscow region, Moscow, Baltiyskaya str., 14 malk@bk.ru Other publications by this author

Исследование выполнено при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 16-11-34004 а(р). Историческое регионоведение Нижнего Поволжья XVIII – начала XX вв. как историографическое и социокультурное явление.

Нижнее Поволжье – часть Российской Федерации, регион, к которому относят территорию республики Калмыкия, Астраханской, Волгоградской и иногда Саратовской областей.

Научное изучение истории края ведется с XVIII столетия, однако, в последние три десятилетия, как и в других российских регионах, в Нижнем Поволжье наблюдается заметная активизация историко-регионоведческих исследований. Начиная с 1980-х гг. стало вестись специальное изучение региональной истории Нижнего Поволжья на научном академическом уровне, было подготовлено и защищено несколько десятков диссертаций, посвященных различным аспектам истории Нижневолжского региона, в том числе по истории края в Средневековье и Новое время.

Исследование истории Нижнего Поволжья осложняется тем, что из-за особенностей исторического пути региона, при изучении его прошлого часто необходимо основываться на особых источниках, к которым не обязательно обращаться при изучении истории других российских регионов, и использовать труды краеведов и ученых, внесших большой вклад в изучение региональной истории, но малоизвестных в отечественной исторической науке.

Отдельные вопросы историографии истории Нижнего Поволжья изучались в трудах В. Н. Данилова, В. М. Захарова, М. В. Кирсанова, А. Л. Клейтмана, А. С. Майоровой, В. Г. Миронова, С. А. Мезина, М. Е. Скиданова, И. О. Тюменцева. Специальных исследований, посвященных научному изучению истории Нижнего Поволжья в историографии XVIII-XX вв., до настоящего времени не проводилось.

В связи с этим, в настоящее время актуальным является специальное осмысление процесса изучения истории Нижневолжского региона в отечественной историографии XVIII-XX вв., выявление, изучение и введение в научный оборот трудов историков, посвященных региональной истории, написанных в это время.

Важным рубежом, переломным этапом в истории отечественной исторической науки был период правления Петра I. Секуляризация культуры, развитие образования и науки способствовали становлению исторического знания, принципиально отличавшегося от господствовавшей ранее летописной традиции и основанного на изучении источников, критическом осмыслении исторических фактов. В период петровских преобразований было положено начало научному изучению истории Нижневолжского региона.

Сам Петр и его ближайшее окружение придавали особое значение изучению русской истории, как древних времен, так и новейшей истории, которая творилась у них на глазах и при их активном участии. Во многом благодаря личной инициативе императора была начата работа по написанию истории Российского государства. Однако, в ключевых работах первой половины XVIII в., посвященных российской истории, в первую очередь уделялось внимание событиям самой петровской эпохи, в частности, вопросам, связанным с преобразованиями в военной, политической, экономической, культурной сферах последних лет, а также истории Северной войны ^[6],[18]. Тем не менее, в официальные исторические труды петровского времени, работа над которыми велась по заданию и при участии императора, вошли ряд сюжетов, связанных с историей Нижневолжского региона.

В качестве наиболее раннего труда петровской эпохи, в котором были затронуты вопросы, связанные с историей Нижнего Поволжья, следует выделить путевые журналы Петра I. Путевой журнал, как очевидно, можно назвать историческим сочинением только с известной долей условности, поскольку цель журнала – не изучить, понять прошлое, а, в первую очередь зафиксировать происходящие в настоящее время события, однако, следует отметить, что сам император рассматривал свои журналы как основу для дальнейших исторических сочинений, редактировал и исправлял их тексты впоследствии. «Гистория Свейской войны», которую, по авторитетному мнению Т.С. Майковой, следует рассматривать как полноценный научный исторический труд ^[12], была не только написана на основе подобных журналов, но и во многом воспроизводила форму поденных записок.

Описание Нижнего Поволжья, отдельные сведения по истории региона были приведены в путевом журнале 1695 г., в которых описывалось посещение молодым царем Поволжья во время первого Азовского похода.

В походе на турецкую крепость Азов, располагавшуюся в устье Дона, принимало участие 31-тысячное войско под командованием Ф. А. Головина, Ф. Лефорта и П. Гордона. Передовой отряд Гордона шел сухим путем, а остальная часть войска погрузилась на суда и направилась к Волго-Донской переволоке у Царицына по Москве-реке, Оке и Волге. На несколько верст растянулась флотилия, состоявшая из 117 судов с людьми и 40 стругов с артиллерией. На одном из кораблей находился бомбардир Преображенского полка «Петрушка Алексеев» и велся «Юрнал в путном шествии», куда записывались основные события похода ^{[13, c. 125]}.

1-го июня 1695 г. караван Петра I проплыл мимо Соснового острова (современный г. Хвалынск) и «Соснова города», как было записано в журнале ^{[16, c. 10]}. Впрочем, как отметили Е. К. Максимов и С. А. Мезин, полноценного города здесь в это время ещё не было, а было село, в котором стояла рыболовецкая ватага и находился небольшой острожек ^{[13, c. 125]}. 3 июня проехали мимо г. Саратова, по-видимому, не останавливаясь в нем. 5 июня прошли мимо места впадения речки Камышинки в Волгу, а также места, «где бывал город Камышенок, который разорил Стенька Разин» ^{[16, c. 12]}. Упоминание о разорении города в устье Камышинки во время восстания Степана Разина говорит о том, что автору журнала, в отличие от путешественников, профессиональных историков и местных жителей XVIII столетия, были известны события, за два десятилетия до этого происходившие на Нижней Волге и Дону. Новые жители Дмитриевской крепости, построенной в 1697 г., не были знакомы с этим фактом истории старой Камышинской крепости, поскольку в описаниях Дмитриевска XVIII века сведений о том, что старый город был разрушен Степаном Разиным, уже не приводилось.

В ночь с 6 на 7 июня караван прибыл к Царицыну, не встретив на пути между Камышинкой и Царицыном ни одного населенного пункта. С 7 до 9 июня суда стояли у города. 10 июня войска выгрузились на берег и отошли от города на две версты, где провели следующую ночь. Последующие несколько дней отряд двигался от Царицынской крепости к Паншину городку на Дону, куда прибыли 14 июня. Пробыв здесь пять дней, видимо, ожидая, когда подтянутся и подготовятся к дальнейшему походу все войска, 19 июня отряд направился дальше. 20 июня проехали городки Пять Изб и Верхний Чир, на следующий день – городки Кобылкин и Есаулов и ночью прибыли в городок Зимовейки. К 25 июня войско достигло «Черкаского города», по пути проехав городки Курман Яр, Нагай, Нижний Курман Яр, Нагавкин, Филипов, Терновой, Михалев и ряд других. В путевом журнале было зафиксировано место расположения каждого городка, а также его укрепления («огорожен тыном», «огорожен плетнем и плетеныя башенки» и т.д.). Данные сведения, вероятно, представляли интерес для правительства, в конце XVII в. далеко не всегда обладавшего актуальной информацией о жизни донских казаков.

После неудачного штурма Азовской крепости летом – осенью 1695 г. дальнейшая деятельность Петра была связана со строительством флота в Воронеже, организацией второго похода на Азов в центральной части России. В путевых журналах последующих лет, вплоть до 1722 г., не вошли сведения, связанные с Нижним Поволжьем.

Таким образом, в путевом журнале 1695 г. были зафиксированы факты первого посещения Петром I Нижнего Поволжья, приведено краткое описание мест, по которым на судах и пешим ходом двигались войска, направлявшиеся в первый поход на Азов. Особый интерес в контексте историографии Нижневолжского региона представляет упоминание автором журнала об уничтожении крепости в устье Камышинки Степаном Разиным, свидетельствующее о том, что данный факт был известен в конце XVII столетия и был забыт новыми жителями Дмитровска уже спустя несколько лет.

Второй раз Петр I посетил Нижнее Поволжье в 1722 г. во время Персидского похода. Данное путешествие также было отражено в путевых журналах Петра, причем более детально, чем первое посещение края в 1695 г. Сохранилось несколько существенно отличающихся друг от друга списков журнала, которые велись, по-видимому, разными лицами.

Персидский поход, целью которого было установление российского влияния на западном побережье Каспийского моря для активизации торговли с Центральной Азией и Индией, начался весной 1722 г. В Астрахань из Москвы, Ярославля и других российских городов, в основном по Волге, были направлены отряды пехоты и кавалерии, общей численностью порядка 50000 человек.

Сам Петр 13 мая выехал из села Преображенского на Коломну, а оттуда четыре дня спустя отправился на галере по Оке и Волге. Его сопровождали 900 гвардейцев и около 100 солдат и офицеров Астраханского и Ингерманландского полков ^[11].

11 июня 1722 г. караван судов прибыл в с. Сосновку, на следующий день проплыли села Малыковку и Воскресенское и рано утром 13 июня были в Саратове. Здесь Петр встретился с комендантом города, посетил обедню в соборной церкви, а также встретился с калмыцким ханом Аюкой. В путевом журнале очень детально была описана встреча императора с Аюкой-ханом – одним из крупных политических и военных деятелей своего времени, во многом благодаря которому калмыки стали важными военными союзниками России и принимали участие во всех крупных боевых действиях первой четверти XVIII в. на стороне российских войск ^{[17, c. 44]}. Покинув Саратов вечером 13 июня и находясь в пути весь следующий день, утром 15 июня Петр прибыл в Камышинку. Пробыв здесь два часа и осмотрев город, он отправился в дальнейший путь. Вечером этого же дня император был в Царицыне, переночевал и пробыл в городе до обеда 16 июня. На следующий день Петр прибыл в Черный Яр, где также встретился с комендантом и осмотрел город. 18 июня караван сделал небольшую остановку в Селитряном городке. В Астрахань Петр прибыл 19 июня и пробыл почти месяц до 18 июля.

В путевом журнале были приведены сведения о времяпровождении Петра в Астрахани. Он осматривал виноградные сады, посетил «место, где жгли мертвого индейца по их закону», праздновал годовщину победы в Полтавской битве, посещал молебен в соборной церкви, обедал с губернатором, следил за приготовлением судов и войск к военному походу.

18 июля 1722 г. Петр во главе своего войска отплыл из Астрахани в Каспийское море.

После боевых действий в Прикаспии Петр вернулся в Астрахань 4 октября 1722 г. и пробыл ещё месяц ^{[17, c. 65]}. В путевом журнале достаточно детально было описано времяпровождения Петра в Астрахани – 21 октября он обедал у губернатора, смотрел «мольбище татар», 24-25 октября осматривал учуги, располагавшиеся в окрестностях Астрахани, и даже поймал сам «20 рыб белуг, в том числе 3 матерых» ^{[17, c. 66]} и т.д.

5 ноября Петр продолжил путь вверх по Волге. К 11 ноября он достиг Черного Яра, где встретился с Аюкой-ханом, его женой и детьми, которые кочевали здесь в это время. 16 ноября, отойдя от Черного Яра всего 40 верст, из-за того, что Волга встала, Петр был вынужден пристать к берегу и ждать подвод из Царицына, чтобы продолжить путь по суше. 19 ноября император прибыл в Царицын, где пробыл неделю. 24 ноября в Царицыне отмечали день тезоименитства Екатерины, «была стрельба и к вечеру пустили несколько ракет» ^{[17, c. 93]}.

Детальное описание пребывания Петра I в Астрахани, его встреч и времяпровождения во время Персидского похода, свидетельствуют, что походный журнал был не только официальным документом, имевшим практическое, делопроизводственное значение, но, возможно, подобно журналам, которые велись во время Северной войны, должен был лечь в основу исторических трудов, посвященных Персидскому походу. В пользу этого может свидетельствовать также собственноручная правка Петром журнала Персидского похода ^{[12, c. 40]}.

Отдельные сюжеты, связанные с историей Нижнего Поволжья, вошли в «Гисторию Свейской войны». Эта книга писалась при личном участии Петра I, по его инициативе. Согласно первоначальному замыслу, она должна была стать историей Северной войны, написанной на базе широкого круга документальных источников, на основе свидетельств очевидцев и участников событий, однако, впоследствии, по мере накопления и осмысления материала, она стала перерастать в историю царствования Петра.

Работа над «Гисторией Свейской войны» велась практически на протяжении всего правления Петра и так и не была закончена. Сохранилось несколько вариантов самой книги, а также множество выписок из архивных документов, черновых текстов, которые использовались при её написании. Все рукописи «Гистории» делят на две редакции, в рамках которых между текстами отдельных списков также есть многочисленные разночтения. В пространную, более позднюю, редакцию книги вошли приложения, посвященные истории астраханского восстания 1705-1706 гг. Кроме того, во всех списках, изученных Т. С. Майковой, подготовившей издание «Гистории», в основном тексте книги, где описываются боевые действия в ходе Северной войны, вошли сведения о восстании в Астрахани, а также о бунте Кондратия Булавина. Как установил Н. Г. Устрялов, описания астраханского и булавинского восстаний были включены в «Гисторию» по личному распоряжению Петра ^{[21, c. 648-649]}.

В краткой редакции «Гистории» описание событий астраханского восстания было приведено в разделе книги, посвященном боевым действиям в начале сентября 1705 г. В это время Петр, руководивший войсками в Курляндии, получил письма из Москвы от главы приказа Казанского дворца Бориса Голицына, в которых сообщалось, что в Астрахани взбунтовались стрельцы, был убит воевода города Ржевский и несколько других знатных людей. Царь принял решение отправить на подавление бунта фельдмаршала Шереметева с двумя эскадронами драгун и батальоном пехоты, а также выслать к ним на пополнение по одному полку пехоты из Санкт-Петербурга, Смоленска и Москвы, а также несколько батальонов из Казани.

В пространной редакции книги к данному описанию Астраханского восстания было сделано два дополнения. В разделе, в котором описывались события 1698 г., в частности, стрелецкое восстание, послужившее причиной возвращения Петра из Великого посольства, было указано: «Чего для можно возможно было б ехать в Италию и Францию, однако ж в рассуждение то имел, что прочие стрельцы, хотя сему бунту и неточны, однако ж сумнение на них надлежало иметь, ибо оная пехота устроена была образом янычар турецких (которые правда и воздали по янычарски). И всегда были заодно (что потом и явилось, ибо один стрелецкой сын Стенка Москвитин лет 13, когда его отца и дядю за бунт казнили, ушол в Астрахань и там чрез 4 года возмущал и напоследи намерение свое достиг, как то в сей истории ниже сего о Астраханском бунте, а имянно в 1705 году ясно покажется)» ^{[3, c. 198]}. Кроме того, к книге был приложен специальный «экстракт», в котором было приведено детальное описание действий восставших, а также правительственных войск, подавивших восстание ^{[3, c. 259]}.

Н.Б. Голикова провела кропотливый историографический анализ фрагментов книги, посвященных истории Астраханского восстания. По её аргументированному мнению, описание Астраханского восстания в «Гистории Свейской войны» является веским подтверждением того, что целью данной книги было не столько донести неискаженную истину об исторических событиях Северной войны, сколько распространить взгляды, выражавшие и утверждавшие политическую линию Петра I ^{[4, c. 11]}. Выделение Степана Москвина в качестве предводителя восстания, включение в текст книги информации о том, что его отец и дядя были казнены как участники стрелецкого бунта 1698 г., было далеко не случайным, таким образом Петр пытался показать, что восстание носило только стрелецкий характер, имело одинаковую природу и связь со стрелецким мятежом 1698 г. ^{[4, c. 13]}. Авторы экстракта и основного текста книги сводили причины восстания к нежеланию подчиняться указам о ношении немецкого платья и брадобритии, а также нелепым слухам, ходившим по городу, о том, что скоро запретят играть свадьбы и прикажут выдавать девушек замуж за немцев. Петру и другим авторам «Гистории» было хорошо знакомо содержание повинной челобитной восставших, в которой выражалось возмущение непомерным ростом налогов, тяжестью служб, произволом должностных лиц. Игнорирование сведений данного источника при описании восстания является ярким примером пристрастного, избирательного подхода авторов к фактам его истории.

Описание булавинского бунта в «Гистории» было очень лаконичным. В книге были приведены сведения, содержавшиеся в «ведомости», 20 июля 1708 г. полученной Петром из Азова, в которой описывался разгром бунтовщиков и казнь восставших. Как отмечали авторы «Гистории», после неудавшегося штурма Азова, в ходе которого было разбито и наполовину уничтожено войско восставших и убийства Кондратия Булавина его бывшими соратниками в Черкасске, летом 1708 г. войска князя Долгорукого «побили и переказнили» других участников восстания, прятавшихся по казачьим городкам, так что к осени бунт был полностью подавлен.

Тот факт, что в книге отсутствует описание начала восстания, осознавался авторами, и они планировали устранить данный недостаток. В рукописи «Гистории», которая была опубликована Т. С. Майковой, было отмечено в левом столбце: «Надобно начало бунту Булавина внесть». Тем не менее, работа над описанием этого сюжета авторами так и не была завершена ^{[3, c. 140]}.

Несмотря на то, что основные успехи в изучении российской истории в первой четверти XVIII столетия были связаны с деятельностью Петра и его ближайшего окружения, и изучаемый ими период ограничивался самой петровской эпохой, в это время по личной инициативе автора, а не в силу его служебных обязанностей, была написана оригинальная работа, посвященная истории Российского государства в IX-XVII вв., – «Ядро российской истории» А. И. Манкиева.

Свой труд А. И. Манкиев, секретарь российского посольства в Швеции, задержанного в 1700 г. в связи с началом Северной войны, писал, находясь в г. Вестеросе. В его распоряжении был ограниченный круг источников – летописи, родословия великих князей и ряд других рукописей XVI-XVII вв., приобретенных шведским ученым И. Г. Спарвенфельдом.

Несмотря на ограниченный круг источников, бывших в распоряжении автора, его внимание, в первую очередь, на деятельность правителей Русского государства, в ней был рассмотрен ряд сюжетов, связанных с историей Нижневолжского региона.

Первый сюжет из истории Нижнего Поволжья, который не мог обойти вниманием А. И. Манкиев, - завоевание Астрахани Иваном Грозным. Вслед за летописной традицией, в частности Никоновской летописью и «Сказанием о взятии Астрахани» ^{[8, c. 9]}, автор «Ядра Российской истории» отождествил Астрахань с летописным городом Тматаракань, отметив, что Астраханское царство издавна было под властью русских государей и только в правление Всеволода Юрьевича Большое гнездо перешло под власть татар ^{[22, c. 230]}. В оценке А. И. Манкиева завоевание Казани и Астрахани было логичным продолжением политики Дмитрия Донского, нанесшего первое крупное поражение Золотой Орде и татарам. Данными оценками, а также указанием, что Астрахань была завоевана в 1554 г., А. И. Манкиев фактически ограничился описанием присоединения Нижнего Поволжья к Русскому государству.

Второй сюжет, связанный с историей Нижневолжского региона, вошедший в «Ядро Российской истории», - описание похода турецкого султана Селима на Русь в 1569 г. Описывая данное событие, А. И. Манкиев в сжатой форме пересказал данные из бывших в его распоряжении летописей, не прокомментировав и не оценив их достоверность. В его изложении, турецкий султан Селим в 1569 г. с 25000 конных турков, 80000 янычар, 80000 татар и 150 катергами пошел к Астрахани, чтобы взять город, но у переволоки на Дону русские войска «турецкие катерги с пушками отняли, янычаров разгромили, а потом конница голодом и нуждою утеснена, назад возвращаяся от большей части поумирала, иные от русских побиты, иные от товарищей своих татаров убиваны…» ^{[22, c. 238]}.

Таким образом, в силу ограниченного круга источников, бывших в распоряжении А.И. Манкиева, ему не удалось выявить и ввести в научный оборот новые факты, связанные с историей Нижнего Поволжья. Однако, автор одного из первых исторических трудов, посвященных истории Российского государства, написанных на основе рационального, критического подхода, рассмотрел вопросы, связанные с завоеванием Нижневолжского региона в 1550-1560-х гг., в контексте общероссийской истории.

Серьезные успехи в накоплении и отчасти осмыслении информации по истории, географии, экономики России, в целом, и Нижневолжского региона, в частности, в первой половине XVIII в. были сделаны иностранцами, жившими или путешествовавшими в России и со служебными или личными целями посетившими Нижнее Поволжье.

В 1703 и 1707 г. Нижневолжский регион посетил голландский путешественник, художник и писатель Корнилий де Бруин (встречаются также написания Корнелий де Бруин, Корнелий де Брёйн). Не преследуя каких-либо иных целей, кроме наблюдения за жизнью различных народов, описания других стран, он смог составить очень подробные описания населенных мест Нижнего Поволжья, а также зафиксировать многие особенности географии, природного мира, этнографии и повседневной жизни края. Описание его путешествия было опубликовано на голландском языке в Амстердаме в 1714 г., в 1718 г. был издан французский перевод книги. В переводе на русский язык книга была опубликована только в 1873 г. ^[19].

Первый раз Нижнее Поволжье К. де Бруин посетил, направляясь из Москвы в Персию весной 1703 г. Следуя на струге по Волге, путешественник ненадолго останавливался в Саратове, Камышине, Царицыне, Черном Яре и пробыл в Астрахани около полутора месяцев – с конца мая до 12 июля. К. де Бруин составил достаточно подробные описания посещенных городов: охарактеризовал социальный состав населения каждого города, описал городские укрепления, перечислил бывшие в городах церкви, указав из какого материала они были построены. Вопросы, связанные с историей края, не были предметом специального изучения К. де Бруина, однако в его книге были зафиксированы события недавнего прошлого населенных пунктов. Так, путешественник отметил, что восемь лет назад Саратов был практически полностью уничтожен пожаром; строительство Камышина началось всего четыре года назад, однако город уже был «значительно обстроен»; строительство города было начато для того, чтобы препятствовать казакам, переправлявшимся через Иловлю и Камышинку в Волгу и грабившим проходившие суда ^{[19, c. 177-182]}. Хотя данные факты не были результатом специального изучения К. де Бруином истории края, а, по-видимому, были записаны со слов городских воевод, с которыми он встречался практически во всех посещенных городах, или его спутников, они представляют большой интерес для современных историков и некоторые из этих фактов невозможно восстановить по другим источникам.

Астрахань как крупный город, административный и торговый центр была охарактеризована Корнелием де Бруином более детально: была описана городская планировка и отмечены особенности городской застройки, живописно описаны местные базары, названы товары, которые продавались на них, охарактеризована жизнь татарской слободы, приведены интересные бытовые зарисовки повседневной жизни многонационального города ^{[19, c. 186-198]}.

12 июля 1703 г. путешественник покинул Астрахань и вместе с армянскими купцами отправился в дальнейшее путешествие по Каспийскому морю.

Обратно он вернулся в июле 1707 г. За три года, которые К. де Бруин, к своему счастью, провел вдали от Нижнего Поволжья, произошло Астраханское восстание, в ходе которого был убит встречавший путешественника в 1703 г. губернатор Тимофей Иванович Ржевский, а также практически все немцы, включая женщин и детей, с которыми он был знаком ^{[19, c. 221]}. Тем не менее, как отметил путешественник, к июлю 1707 г. в Астрахани уже было достаточно много иностранцев, в город ежедневно приезжали голландцы, поступившие на российскую службу, под руководством Ван дер Бурга велось строительство судов для плавания по Каспийскому морю ^{[19, c. 222]}.

Пробыв в Астрахани около месяца, К. де Бруин направился по Волге в Москву, по пути еще раз посетив Черный Яр, Царицын и Саратов. Как отметил путешественник, Царицын, «сгоревший до тла» в прошлом году, был заново отстроен, в городе также была построена новая церковь из белого камня. Находясь в Саратове, К. де Бруин при содействии губернатора переправился на левый берег Волги, где в это время было большое количество калмыков, а также русских торговцев, продававших хлеб, полотна и другие товары и покупавших лошадей, рогатый скот, масло ^{[19, c. 244]}. К. де Бруин пробыл в Саратове около недели, дальше отправился в Пензу, а оттуда в Москву.

В Москве путешественник провел зиму 1707-1708 г., а весной 1708 г. покинул Россию.

Благодаря детальному описанию географии, культуры, повседневной жизни России, к которой из-за активной преобразовательной деятельности и внешней политики Петра в это время было приковано внимание европейского научного сообщества, описание путешествия К. де Бруина, опубликованное в Европе, приобрело огромную популярность. По этой же причине его сочинение является одним из наиболее информативных источников по истории Нижнего Поволжья в годы петровских преобразований. Существующие серьезные исследования истории населенных мест, социально-экономического развития региона в начале XVIII в. в значительной степени основываются на анализе данных, содержащихся в путевых записках К. де Бруина ^[5],[13].

В 1710-1720-х гг. в первый раз в составе русского посольства в Персию (1715 г.), а второй раз в качестве штабного врача при военном корпусе, направлявшемся в Персидский поход (1722 г.), Нижнее Поволжье посетил англичанин Джон Белл. Им было составлено описание обоих путешествий, которое было опубликовано в Глазго на английском языке в 1763 г., в переводе на французский язык в 1766 г., а в 1776 г. увидел свет русский перевод, сделанный с французского издания книги ^[1],[2].

В первый раз Джон Белл прибыл в Саратов 25 июня 1716 г. В начале июля с небольшими остановками по пути он проехал Дмитриевск, Царицын и Черный Яр и 13 июля прибыл в Астрахань, где пробыл до начала августа. После путешествия по Персии на обратном пути в Санкт-Петербург спустя два года, в июле 1718 г., Джон Белл вновь посетил Астрахань. Задержавшись здесь более чем на месяц, он отправился в дальнейший путь уже осенью. 12 октября путешественник прибыл в Саратов и остался до начала ноября. Из-за того, что 1 ноября выпал снег, дальнейший путь Джон Белл был вынужден проделать на санях, через Петровск, Пензу, Зарайск и далее до Москвы.

Второе путешествие Дж. Белла по Нижнему Поволжью состоялось в июне 1722 г. 20 июня на одном из судов каравана Петра I, направлявшегося в Персидский поход, путешественник прибыл в Саратов, 23 июня – в Камышинку, 28 июня посетил Царицын, 30 июня в Черный Яр и 4 июля был в Астрахани ^{[2, c. 161]}. Обратно в Москву Дж. Белл возвращался в октябре этого же года. 14 октября он приплыл в Астрахань, в ноябре на небольшой шлюпке добрался до Царицына, откуда вдоль Царицынской сторожевой линии на санях доехал до Дона и далее направился в Москву, куда прибыл уже 25 ноября.

Вопросы истории края мало интересовали путешественника, однако, в его книгу были включены описания посещенных населенных мест, событий, происходивших в Нижнем Поволжье, свидетелем которых он был, а также ряд сюжетов, связанных с экономическим развитием и этнографией региона.

Большую часть сведений о Нижнем Поволжье Д. Белл включил в описание первого своего путешествия в Персию. Путешественник очень кратко охарактеризовал внешний вид и укрепления Саратова, отметив, что город был окружен рвом и деревянной стеной с башнями, снабженными пушками, и защищался гарнизоном казаков. Камышинка, Царицын и Черный Яр, по его замечанию, были укреплены так же, как Саратов ^{[1, c. 24, 30]}.

Описывая первое посещение Нижнего Поволжья в 1716 г., путешественник отметил, что в Нижнем Поволжье было опасно ездить из-за нападений кубанских татар, бывших открытыми врагами россиян. В описание второго путешествия он включил описание Царицынской сторожевой линии, отметив, что она была построена для того, чтобы обезопасить край от набегов кубанских татар и к 1722 г. эта цель уже была достигнута ^{[2, c. 193]}.

Более пристальное внимание Дж. Белл уделил Астрахани. Характеризуя экономическое значение города, путешественник отметил, что рядом с Астраханью разводят хорошие виноградники, которые недавно были взяты на откуп «некоторым французом», на расстоянии около мили от города в больших объемах добывалась соль, а немного выше города располагался селитряный завод. Путешественник обратил внимание на торговое значение Астрахани и на многонациональный состав местного населения, который был связан с внешнеторговой деятельностью города ^{[1, c. 30-35]}.

Как при описании первого посещения Нижнего Поволжья, так и при описании Персидского похода, Дж. Белл обратил особое внимание на образ жизни, занятия, культуру калмыцкого населения региона. 26 июня 1716 г. после обеда у губернатора путешественник вместе с несколькими другими людьми переправился через Волгу у Саратова, чтобы посмотреть на торговлю, которую вели калмыки с русскими купцами, и, находясь здесь, смог непосредственно познакомиться с образом жизни калмыков, зафиксировать описание их жилищ, одежды, вооружения. Дж. Беллу, видимо по рассказам местных чиновников, была в общих чертах знакома история переселения торгутов под предводительством Хо-Урлюка в Поволжье, краткий пересказ которой он включил в описание первого посещения региона ^{[1, c. 27-28]}. В 1722 г. по пути в Персидский поход Дж. Белл стал свидетелем встречи Петра I с ханом Аюкой и составил детальное описание этой встречи, дополняющее описание, приведенное в путевом дневнике Петра ^{[2, c. 158-160]}.

Таким образом, Джон Белл, посетивший Нижнее Поволжье в 1716 и 1722 гг., составил краткие описания населенных мест региона, на основе личных наблюдений, общения с местными чиновниками охарактеризовал военно-политическую ситуацию в крае и изменения, произошедшие в этой сфере в связи с проведением Царицынской сторожевой линии, составил одно из первых детальных описаний истории, образа жизни, быта местного калмыцкого населения. Для русского читателя сведения Дж. Белла не были уникальными, однако, европейские, в первую очередь, англо- и франкоязычные читатели, благодаря описанию его путешествия, получили возможность сформировать общее впечатление о Нижневолжском регионе, его социально-экономическом развитии, а также о населенных местах края, этническом составе и образе жизни местного населения.

Несколько иной взгляд на социально-экономическое развитие Нижнего Поволжья, политику российских властей по военно-политическому и хозяйственному освоению региона был представлен в книге еще одного англичанина, проведшего здесь значительный период времени, Джона Перри.

Морской офицер и гидротехник Джон Перри (1670-1732) находился на русской службе с 1698 г. до 1712 г., занимался строительством доков, шлюзов и каналов. Будучи наблюдательным, хорошо образованным человеком, во время жизни в России он смог собрать обширные материалы по истории, экономике, этнографии России, которые легли в основу его книги «Описание России при нынешнем царе…», уже в первой половине XVIII в. переизданной на европейских языках около десяти раз и получившей широкую известность ^{[7, c. 8]}. Перри провел первые годы своей службы в России в Дмитровске и его окрестностях, где руководил строительством канала между Волгой и Доном.

Джон Перри был одним из первых авторов, на страницах опубликованной книги, получившей широкую известность, отметивших, что в Нижнем Поволжье располагается крупнейший археологический памятник – развалины татарского города Сарая-Берке. Он привел географические координаты этого памятника, отметил, что его называют Царев город, однако, ошибочно предположил, что разрушенный город был столицей скифского царя ^{[15, c. 61]}.

Благодаря книге Дж. Перри европейские читатели смогли узнать общую канву событий, связанных с ключевыми событиями истории Юга России последних лет XVII – начала XVIII вв.: как руководитель строительства канала, который должен был соединить притоки Волги и Дона Камышинку и Иловлю, он описал, как было организованно строительство, объяснил, почему оно не было завершено; кроме того, Перри в своей книге привел основные события Астраханского восстания 1705-1706 гг., зафиксировал основные факты, связанные с заведением виноградников в Астрахани в первые годы XVIII столетия ^{[15, c. 61]}.

Большой интерес, как для современников, так и для современного читателя представляют наблюдения Перри за хозяйственным развитием Нижнего Поволжья. Искреннее недоумение у него вызвал тот факт, что широкая полоса земли вдоль Волги, от Саратова и практически до Каспийского моря, то есть край с теплым климатом, плодородной почвой, реками, изобилующими рыбой, оставался практически не заселенным. Население региона, как отметил Перри, ограничивалось «охранной стражей» городов Камышинки, Царицына и «Ишорника» (ошибочное название Черного Яра), которое всегда было готово отразить набеги татар, но не занималось сельским хозяйством. Хозяйственная жизнь края сводилась к транспортировке товаров по Волге – продовольствия при движении вниз по течению реки, а также рыбы, соли, добывавшихся в низовьях Волги, и тканей и прочих «богатых персидских и армянских товаров» из Астрахани ^{[15, c. 58]}.

По мнению Дж. Перри, Петру I следовало «основать и поддержать» хорошие отношения с татарами для того, чтобы они прекратили свои набеги и позволили заселить Нижнее Поволжье, а также начать строительство судов для плавания по Каспийскому морю и торговли с персами и армянами, населявшими Прикаспийские земли. Эти меры способствовали бы «улучшению состояния края», позволили бы организовать сбыт льняных тканей, ржи, пшеницы и других товаров, производившихся в России, а также обеспечить ввоз вина и других товаров, изготавливавшихся в Персии и других странах на побережье Каспийского моря, которые могли бы продаваться по всей территории Российского государства ^{[15, c. 62]}.

Если книги Дж. Перри и Дж. Белла давали возможность познакомиться с жизнью России, в целом, и Нижнего Поволжья, в частности, в первую очередь англоязычным читателям, то в германоязычной части Европы широкую популярность приобрел труд Филиппа Иоганна фон Страленберга «Историко-географическое описание северной и восточной частей Европы и Азии», написанный также в первой четверти XVIII в.

Филипп Иоганн фон Страленберг родился в 1676 г. в Померании, в г. Штральзунд. Когда ему исполнилось 18 лет, пошел на службу в шведскую армию. С началом Северной войны принимал участие в боевых действиях против России. В 1703 г. получил чин капитана. В 1707 г. за храбрость и отвагу Карл XII пожаловал ему дворянство и фамилию Страленберг (до получения дворянства он носил фамилию Табберт). В 1709 г. после Полтавской битвы Ф.И. фон Страленберг попал в плен и вместе со многими другими шведскими офицерами отправлен в Сибирь, где прожил последующие 13 лет. Находясь в плену, он не только зарабатывал себе на жизнь, но и стал заниматься научной работой по исследованию истории России, изучению народов, населявших Сибирь. Важным итогом научной деятельности Страленберга стали три варианта карты Сибири и России. После заключения Ништадтского мира ученый получил разрешение вернуться в Швецию. В 1723 г. ему был пожалован чин подполковника шведской армии. В 1740 г. он был назначен комендантом крепости Карлсгам. Умер Страленберг в 1743 г. в г. Йетинге ^{[14, c. 25-47]}.

В 1720-х гг. на основе материалов, собранных во время жизни в России им была написана книга «Историко-географическое описание северной и восточной частей Европы и Азии». Данная работа состоит из трех отдельных частей. Первая из них представляет собой подробное описание карты России, составленной автором и помещенной в книге. Вторая часть – это собственно авторский текст Страленберга, посвященный истории России, как древней истории, так и новейшим событиям, связанным с деятельностью Петра I. Третья часть книги – лексикон, дающий обширное толкование многих географических названий, названий отдельных предметов, имен языческих богов и целого ряда других предметов и понятий ^{[20, c. 225-226]}.

Труд Страленберга впервые был опубликован в 1730 г. в Стокгольме на немецком языке. В 1736 и 1738 г. в Лондоне был издан английский перевод книги. В 1757 г. в Амстердаме работа Страленберга была опубликована в переводе на французский язык. Перевод на русский язык был сделан по инициативе и под руководством В. Н. Татищева в 1730-1740-х гг. В 1748 г. рукопись этого перевода с собственноручной правкой Татищева была прислана в Академию наук. В XVIII в. было сделано ещё несколько переводов книги на русский язык, рукописи которых хранятся в РГАДА, РНБ, отделе рукописей БАН ^{[14, c. 87-88]}. Как доказали А. И. Андреев и М. Г. Новлянская еще в 1960‑х гг., вопреки распространенному мнению, в 1797 г. перевод труда Страленберга на русский язык не публиковался. Первое издание труда Страленберга на русском языке в переводе Татищева и с его примечаниями был осуществлено только в 1985 г. ^[9]

В центре внимания Страленберга были вопросы, связанные с историей, культурой народов, населявших Сибирь. Юг России был малознакомым для ученого регионом, который лично посетить ему не пришлось. Несмотря на это, им было предложено оригинальное видение ряда вопросов истории Нижнего Поволжья.

Давая общую характеристику территории, границам, климату России, Страленберг включил Нижнее Поволжье в одну группу («разделение» в переводе В. Н. Татищева) с Малой Россией и Воронежем. В этой области, как отметил ученый, было много рек, немного лесов, а местный климат характеризовался короткой зимой и был теплым. Страленбергу было известно, что в окрестностях Астрахани развивалось виноградарство, однако, по его данным, для виноделия этот виноград не годился. Близ Астрахани, как отметил ученый, было много пустующих земель, однако, заниматься земледелием здесь было невозможно из-за кочующих здесь татар, а также из-за разливов Волги ^{[10, c. 30]}. Перечисляя российские реки и каналы, которые на них планировал построить Петр I, Страленберг обратил внимание и на канал, начинающийся при речке Илавле, впадающей в реку Дон у города Илава, и продолжающийся до реки Камышинки, которая у города Камышинки впадает в Волгу. Как отметил ученый, этот канал был заложен, но не был закончен ^{[10, c. 31-32]}.

Анализируя историю Российского государства, в том числе, события истории Нижневолжского региона, Страленберг пытался быть беспристрастным, приводил различные факты и точки зрения, как свидетельствовавшие о мудрости и успехах российских монархов, в первую очередь Петра I, так и содержавшие их критику.

Критические замечания, которые основывались на мнениях и рассуждениях, высказывавшихся во время пребывания Страленберга в Москве, были высказаны относительно целесообразности и цене многих петровских проектов. Наряду со строительством Санкт-Петербурга, Азова и Таганрога, Страленберг считал работу над проведением Волго-Донского канала одним из малообдуманных мероприятий Петра I, реализация которых стоила большого числа человеческих жизней: «… многие ста тысяч человек, кои при том от голоду и морозу померли, також и многия тысячи подавлены землею и тако живы будучи, погребение приняли» ^{[10, c. 133]}.

Описывая историю Астраханского восстания, Страленберг ошибочно датировал начало восстания 1704 г. По его мнению, единственной причиной восстания было недовольство местных жителей указом о бритье бород и запрете ношения русской одежды, а также наказания нарушавшим этот указ, производившиеся по указанию губернатора. Действия восставших, подавление восстания графом Б.П. Шереметевым были описаны Страленбергом на основе «Гистории Свейской войны» или рукописных материалов, которые легли в основу этой книги, поскольку полностью повторяют изложенные в ней факты и оценки ^{[10, c. 138]}.

В отличие от других работ петровского времени, в книге Страленберга было приведено довольно подробное описание булавинского восстания. Ученый обладал достаточной информацией о жизни казаков на Дону в первой четверти XVIII в., что позволило ему справедливо выделить в качестве причин восстания ужесточение политики Петра по отношению к казачеству, проявлявшееся в запрете принимать новых беглецов на Дон, установлении обязанности заниматься хлебопашеством и торгами, а также запрет на совершение набегов на турок и татар без ведома царя. При этом, исследователю не были знакомы имена предводителей восстания, он ошибочно рассматривал казачество как единую социальную группу, лишенную внутренних разделений и противоречий. Результатами восстания, как справедливо отметил Страленберг, стали массовые казни среди казаков, а также переселение более 10000 человек на территории, подвластные Турции ^{[10, c. 139-141]}.

Таким образом, несмотря на то, что работа «Историко-географическое описание северной и восточной частей Европы и Азии» Ф.И. Страленберга не была специальным историческим исследованием и не была прямо посвящена Нижневолжскому региону, она занимает особое место в региональной историографии. В отличие от российских авторов петровского времени, обращавших внимание только на положительные аспекты государственной деятельности царя, ученый представил критический взгляд на деятельность Петра Великого. Страленберг обратил внимание, что на работу по строительству Волго-Донского канала было затрачено огромное количество ресурсов, в том числе человеческих жизней, но работа не была закончена. Ученый одним из первых в историографии представил детальное описание астраханского и булавинского восстаний, которые также были результатом недостаточно продуманной и взвешенной политики деятельного монарха и его правительства и привели к огромным человеческим жертвам, к крайне негативным социально-экономическим последствиям.

* * *

Таким образом, в первой четверти XVIII столетия был создан ряд работ, посвященных отечественной истории, которые по подходу к осмыслению прошлого, методам работы с источниками, форме отличались от ранее существовавших традиций историописания.

Журналы путешествий Петра, зафиксировавшие основные события его правления, стали не только важными источниками по истории России, но и своеобразными историческими сочинениями, имевшими отличный от существовавшей ранее летописной традиции характер, но пока ещё не являющимися в полной мере научными историческими трудами.

«Гистория Свейской войны», с одной стороны, была первым в истории русской культуры и науки историческим сочинением, написанным на основе критического подхода к осмыслению исторического материала, а с другой, представляла собой образец официальной историографии, целью которой было сформировать и распространить выгодный для Петра и его правительства взгляд на проводившуюся внешнюю и внутреннюю политику.

Как в журналах Петра, так и в «Гистории Свейской войны» нашли отражение события истории Нижнего Поволжья. В путевых журналах были зафиксированы достоверные описания посещения царем Саратова, Камышина, Царицына, Черного Яра, Астрахани, что сделало журналы уникальными источниками по истории региона в первой четверти XVIII столетия. Сюжеты, связанные с посещением Петром I населенных мест края, прочно вошли в местный фольклор, со временем обросли дополнительными подробностями, не имевшими к действительности никакого отношения. Журналы путешествия 1695 и 1722 гг. являются основными источниками, позволяющими отделить реальные события от вымысла. В «Гистории Свейской войны» впервые были описаны и интерпретированы события астраханского и булавинского восстаний, разворачивавшиеся на территории Нижней Волги и Дона, но имевшие огромное значение для всей России. В «Гистории» была выражена официальная точка зрения правительства на эти народные бунты, которая была основана на пристрастном анализе фактов, выборочном использовании сведений источников, но при этом данное сочинение коренным образом определило дальнейшее развитие историографии народных восстаний начала XVIII в.

Большое значение для научного изучения истории Нижнего Поволжья имели публикации иностранцев, в первой четверти XVIII века посетивших регион и в дневниках, путевых записках составивших его описание в географическом, историческом, этнографическом отношении. Будучи сторонними наблюдателями, они смогли зафиксировать детали повседневной жизни, описать, какие изменения происходили в Нижневолжском крае в годы петровских преобразований. Наиболее ценные наблюдения, как по вопросам истории региона, так и относительно современного состояния и перспектив его экономического развития, были сделаны Дж. Перри, прожившим здесь продолжительный период времени и в ходе личных наблюдений и общения с местными жителями собравшим значительный объем информации по данному кругу вопросов.

В контексте историографии Нижнего Поволжья особое значение имел труд И. Ф. Страленберга, впервые высказавшего критические замечания относительно сути и методов петровских преобразований, как в России в целом, так и на Нижней Волге и Среднем Дону, в частности.

Работы К. де Бруина, Дж. Перри, Дж. Белла и И. Ф. Страленберга стали ценными источниками объективной информации об исторических памятниках, народах, населенных местах, экономике Нижнего Поволжья для европейского научного сообщества.

В петровское время было положено начало основным направлениям, в рамках которых велось дальнейшее изучение истории Нижнего Поволжья в XVIII-XIX вв.:

- исследование событий региональной истории в контексте истории Российского государства;

- изучение исторической проблематики в рамках работ, посвященных комплексному исследованию территории Российской империи в географическом, экономическом, этнографическом отношении;

- фиксация событий региональной истории и их осмысление учеными – участниками научных экспедиций и путешественниками в своих дневниковых записях и путевых заметках.