Russian monasteries right before the October Revolution (on the example abbot of Ascension of David Desert Archimandrite Valentine)

Введение

Предметом исследования в данной статье стала деятельность последнего перед революцией 1917 г. настоятеля одного из подмосковных мужских монастырей - Вознесенской Давидовой пустыни - архимандрита Валентина (Егорова). Он сумел привести свою обитель к расцвету, как духовному, так и финансовому.

Цель статьи – рассмотреть основные методы руководства монастырем, ключевые строительные планы настоятеля, а также основы монашеской жизни и хозяйственной деятельности обители. Работа подготовлена на основе архивных материалов, найденных автором в Центральном государственном архиве г. Москвы, которые впервые введены в научный оборот.

Это первая научная статья, посвященная данному периоду истории монастыря, в которой поставлен вопрос о наличии или отсутствия кризиса в православной жизни накануне Октябрьской революции. В последние годы о нем много говорят как в научной, так в «околонаучной» литературе. Приведенный в статье материал свидетельствует о том, что накануне Октябрьской революции 1917 г., в действительности, православные монастыри и церкви Российской империи находились в разном положении: были те, кто оказался в духовном и финансовом упадке, а были те, кто процветал и лишь революция и последующая политика советской власти привела к их разорению в конце 1920-х годов.

Период конца ХIХ – начала ХХ в. - для Вознесенской Давидовой пустыни был временем расцвета, возрастания духовного и финансового, временем выдающихся событий в истории монастыря: совершение местных празднований 150-летия введения Москворецкой часовни в обитель и 400-летия существования обители. В это время почти двадцать лет архимандрит Валентин (Егоров) бессменно управлял обителью, которая стала прекрасным венцом его непрестанных трудов. Период его настоятельства (1893-1916 гг.) можно назвать «золотым веком» монашества монастыря.

В истории пустыни было мало случаев, когда настоятелями становились люди, «выросшие» именно в Давидовой, т.е. «свои» люди, которые хорошо знали все стороны его жизни, хорошо знали всю братию и т.д. Таким был иеромонах Валентин,который прожил в монастыре почти 10 лет и ко времени назначения настоятелем уже много сделавший для обители. Иеромонах Валентин появился в монастыре вместе с предыдущим настоятелем, архимандритом Иоаникием, став его учеником. Архимандрит практически «вырастил» нового архимандрита. Как отмечено в архивном документе, он был избран братию той же обители из казначеев ^{[1, Ф.2023. Оп.746. Д.1575. Л.2 об.]}. Архим. Валентину удалось совершить то, что еще никому не удавалось - изменить статус монастыря – именно при нем монастырь в значительной мере возрос и духовно, и финансово, что позволило высшим церковным властям включить Вознесенскую Давидову пустынь в штат и предоставить монастырю статус второклассного монастыря. Безусловно, это событие подготавливалось в течение почти всего ХIХ в. – практически каждый настоятель монастыря в ХIХ в. заложил «свой кирпичик» в деле «возрастания» обители ^[2,3].

Биография настоятеля архимандрита Валентина была написана им самим в 1914 г. в ходе подготовки послужного списка:

Архим. Валентин (Венедикт Егоров), 1846 г. рожд., из мещан Тверской губернии, окончил курс в городском училище г. Твери, холост, с 1862 г. проживал в Троицком Белопесоцком монастыре (с 16 лет) в течение 17 лет был «на испытании», с 10 декабря 1879 г. стал послушником в том же монастыре, 10 октября 1879 г. был пострижен в монашество, 19 августа 1882 г. рукоположен в сан иеродиакона, 9 февраля 1883 г. - в сан иеромонаха, послушания в Троицком Белопесоцком монастыре: ризничий, рухлядный, эконом; с 17 января 1885 г. – в Давидовой пустыни ^{[1, Ф.203. Оп. 763. Д.131]}. В 1893 г. иеромонах Валентин становится строителем монастыря Давидова пустынь ^{[1, Ф.203. Оп.396. Д.4]}, в 1897 г. – получает сан игумена ^{[1, Ф. 203. Оп.400. Д.3.]}. Возводил его в сан игумена викарий Московской епархииепископ Дмитровский Нестор (Метаниев). 11 мая 1904 г. митрополитом Московским и Коломенским о. Валентин был возведен в сан архимандрита ^{[1, Ф.203. Оп. 763. Д.131]}.

За время своего настоятельства архимандрит Валентин стал выполнять и другие должности. 24 января 1894 г. он стал попечителем и заведующим 2-классной церковно-приходской школой, членом Общества Красного Креста, почетным членом Гуслицкого Епархиального отдела. 16 сентября 1902 г. Епархиальное училище утвердило архимандрита Валентина Попечительским членом Серпуховского отделения Московского епархиального училищного Совета. 4 августа 1905 г. назначен благочинным епархиальных монастырей Московской епархии. С 1908 г. он стал благочинным общежительных монастырей Московской епархии ^{[1, Ф.203. Оп.550. Д.35]}, что свидетельствует о приобретении архимандритом высокого авторитета среди высшего духовенства Московской епархии. Об этом говорит и тот факт, что архимандрит Валентин был участником монашеского съезда, который проходил в Троице-Сергиевской Лавре с 5 по 13 июля 1909 г. ^{[4, Оп.1. Д.14. Л.2-3]}.

Первые шаги нового настоятеля.

После назначения настоятелем монастыря архим. Валентин прежде всего назначил на ключевые должности – духовника, благочинного, казначея и заведующего московской часовней Спасителя у Москворецкого моста, людей опытных и надежных. Сложнее всего было с назначением духовника. Архим. Валентину пришлось сменить несколько духовников, прежде чем, он принял решение о «выписке» в 1906 г. духовника из монастыря, где он сам ранее был – из Троицкого Белопесоцкого монастыря – иеромонаха Нектария (Тимофеева). Ему было 66 лет, он был опытным монахом, к этому времени в Троицком Белопесоцком монастыре он провел 43 года. В 1906 г. иером. Нектарий был утвержден братским духовником Давидовой пустыни и оставался таковым вплоть до закрытия монастыря – до 1929 г.^{[1, Ф.1371. Оп.1. Д.52. Л. 1-50]}. Заведующим московским подворьем монастыря - у Москворецкого моста, в 1908 г. был назначен иером. Иларий (Бабыкин), который с 7 ноября 1911 г. стал и новым казначеем монастыря. Иером. Иларий впоследствии станет последним настоятелем обители в советские годы.

Архим. Валентин изменил систему поступления желающих в монастырь: он стал брать в обитель каждый год несколько послушников, занимался подготовкой их для пострижения в монашество, создав для этого специальную школу для послушников школу, затем постригал их в монахи, а потом - в иеродиаконы и иеромонахи. Это позволило настоятелю создать отличную монашескую общину. У нас есть материалы об этой школе, датируемые 1904 -1908 гг. В это время в школе обучались 12 чел.^{[1, Ф.203. Оп.550. Д.35. Л.7]}. Архим. Валентин ввел в Давидовой пустыни период «испытания», который мог длиться от года до 10 лет (по данным на 1901 г. таких было три человека). Такой испытуемый жил в монастыре, но не являлся послушником. Причем, после того, как такой испытуемый становился послушником, он мог довольно быстро пройти «этапы» монашества. При архим. Валентине практически никто из послушников «не засиживался». «Ученики» о. Валентина становились настоятелями других монастырей. Будучи благочинным уездных монастырей Московской епархии, он часто рекомендовал своих монахов в другие монастыри, например, послушник Давидовой пустыни Петр Орлов в 1915 г. стал настоятелем Екатерининской пустыни ^[5].

Численность братии. Монастырский быт, нравы.

Приведем статистические данные по численности братии в монастыре (табл.1.)

Таблица № 1 . Численность насельников в Давидовой пустыни с 1894 по 1913 гг. ^{[1, Ф.203. Оп. 388. Д.84. Л.13; Ф.203. Оп.746. Д.1575. Л.2 об.; 5, с.54-55; 25, Ф.203. Оп. 404. Д.2. Л.28; 20, с.396, 472; 25, Ф.203. Оп.698. Д.532. Л.1 -5]}.

Опираясь на табл. № 1, мы видим, что в Давидовой пустыни было от 40 до 50 насельников. Это было достаточно много для заштатного монастыря и позволяло укреплять и развивать духовную жизнь в обители. Приведем статические данные по возрасту, сословному составу и образованию монашествующих и послушников ^{[1, Ф.203. Д. 746. Д.1581]}.

Возраст (данные на 1901 г.): 20 – 30 лет: 0, 31 - 40: 12 чел., 41 - 50: 13 чел., 51 - 60: 5 чел., 61 - 70: 8 чел., 71 - 80: 3 чел., 81 - 90: 3 чел. При сравнении с 1874 г. заметно уменьшение молодежи до 30 лет, увеличение людей более зрелого возраста от 31 до 40. Следующая возрастная категория от 41 до 50 – стабильна. И заметно увеличение людей старше 60 лет – 14 чел. (1914 – 1916 гг.): 20 – 30: 2 чел., 31 – 40: 11 чел., 41 – 50: 13 чел., 51 – 60: 14 чел., 61 – 70: 4 чел., 71 – 80: 3 чел. При сравнении с 1901 г. заметно увеличение людей более зрелого возраста от 41 до 50. Привлечение в монастырь людей старшего возраста, создание в конце ХIХ в. архим. Валентином для старцев богадельни внутри монастыря во многом способствовало росту внимания к ним, росту их авторитета.

Социальный состав (данные на 1901 г.): в монастырь поступали люди из разных сословий: крестьяне - 17 чел., военные - 13 чел., из духовного звания - 3 чел., мещане - 8 чел., вольноотпущенники - 2 чел., однодворцы - 1 чел., купцы - 1 чел. При сравнении с 1874 г., заметно увеличение количества бывших военных и крестьян и уменьшение доли мещан и купцов. (1914-1916 гг.): крестьяне - 28 чел., военные - 4 чел., из духовного звания - 4 чел., мещане - 8 чел., вольноотпущенники - 4 чел., казак: 1. Если мы сравним с 1901 г., в составе монашествующих и послушников заметно увеличение количества крестьян.

Образование (данные на 1901 г.): неграмотные - 5 чел., домашнее образование получили 10 чел., обучение у духовных лиц (дьячка, псаломщик, священник) - 3 чел., полковое образование - 2 чел., школьное образование (сельские, народные, приходские школы) - 15 чел., среднее образование (духовные училища) - 7 чел., один монах окончил Строгановское училище живописи. При сравнении с 1874 г. мы видим, что в целом уровень образования снизился, среди монашествующих появились даже неграмотные. Очевидно, что среди неграмотных были в основном крестьяне. Между тем в этот период увеличилась численность выпускников начальных школ. (1914-1916 гг.): неграмотные - 1 чел., домашнее образование - 8 чел., обучение у духовных лиц - 1 чел., полковое образование - 1 чел., школьное образование (сельские, народные, приходские школы) - 26 чел., среднее образование (духовные училища) - 2 чел. Таким образом, мы видим, что основной состав насельников состоял по-прежнему из выходцев, получивших образование в начальных школах.

Особенностью нового периода монашества в Давидовой пустыни было то, что в монастырь стали идти мужчины – вдовцы первого брака. В 1901 г. среди 44 чел. братии в обители таких было 9 чел. В 1914-1916 гг. - 4 чел., в том числе два последних до разорения монастыря в советские годы настоятеля – архимм. Никон (Соловьев) и Иларий (Бабыкин).

Монастырские службы. В 1915 г. порядок совершения богослужений был следующим: в 3 часа утреня, в 6 часов – ранняя литургия, в 9 часов – поздняя литургия, в 4 часа пополудни – вечерня, а после нее – повечерие с «правилом», а после ужина молитвы на сон грядущим и помянник ^{[6, с.31-32]}.

Вознесение Господня - главный праздник монастыря и внутри монастыря во время его проведения развертывалась ярмарка. Торговцы платили арендную плату за установление своих лавок в монастыре ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}. На эту ярмарку из мелиховской усадьбы приезжал отец Антона Павловича Чехова – Павел Егорович. Он оставил воспоминания об этой поездке: 22 мая 1897 г. он посещал эту ярмарку вместе со своей женой, дочерью Машей и ее подругой – художницей Марией Тимофеевной Дроздовой и другом семьи П.И. Серегиным. На ярмарке Павел Егорович купил 10 кувшинов, орехов, халву, свистульки ^{[7, с.67]}.

В Пасхальную ночь монастырь проводил иллюминацию ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}. Для праздничных служб монастырь формировал хор из «местных певцов», т.е. послушников и монахов, под руководством наемного регента, который получал зарплату (в 1903 г. у него была зарплата в 120 рубл) ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}. Павел Егорович Чехов – отец А.П. Чехова, проживая в усадьбе Мелихово, часто посещал службы в монастыре и отмечал хоровое пение в своем дневнике: «певчие хорошо пели», «певчие поют хорошо - усладительно»^{[7, с.45]}.

Монастырь, как правило, был открыт для посещения в праздничные дни. Давидова пустынь была очень посещаема в это время. В обитель приезжали и местные жители, и москвичи, которые доезжали до ст. Лопасня, а затем добирались до монастыря на извозчике ^{[1, Ф. 454. Оп.3. Д.83. Л. 199-209]}.

Монастырь не проводил обряды крещения и отпевания для прихожан. Даже наемные монастырские работники осуществляли крещение своих детей в церкви по соседству (сел.Легчищево) ^{[8, Ф.90. Оп.1. Д.107]}.

Монахи, как и в прежние времена, питались свежей и малосоленой рыбой (белугой, осетриной, севрюгой, судаком, карпом, семгой, сельдью, паюсной икрой). Монастырь покупал для своего стола ржаную, гречневую и пшеничную муку, коровье, подсолнечное и конопляное масло, чай, сахар, соль, овощи (сухие и соленые грибы, картофель). Интересно, что была отдельная статья расходов - угощение братии ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}. Монастырь покупал монахам полушубки, чулки, носки, варежки, нанимал работников на починку братской одежды и братской обуви, для стирки братского белья. Архим. Валентин построил новую монастырскую баню - каменную с изразцами. Располагалась она на р. Лопасня, из монастыря к ней был сделан подземный ход. Около бани размещалась прачечная.

Монастырь выделял деньги для личных нужд монахов. В 1903 г. насельники монастыря получили 1028 руб., в 1911 г. - 1225 руб., в 1914 г. - 1627 руб. ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599; Оп.532. Д.698; Оп.700. Д.411]}.

Если в прошлые времена для настоятелей Давидовой пустыни было важно бороться с грехом винопития, но при архим. Валентине такая проблема почти исчезла. За все время известен лишь конфликт, связанным с поведением иеромонаха Памвы ^{[1, Ф.203. Оп.551. Д.65]}. Но в саму обитель часто присылали священников и монахов на исправление ^{[1, Ф.203. Оп. 389. Д.1; Оп.603. Д.28; Оп.415. Д.4]}.

Любопытно, что уже в 1903 г. монастырь имел свою телефонию. В Москве первая телефонная станция появилась в 1881 г. В конце ХIХ – начале ХХ вв. в городе начался телефонный бум. В монастырском отчете за 1903 г. была статья расходов: выдача телефонщику за исправление телефонных принадлежностей зарплаты в размере 202 руб. 48 коп. ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}.

Собственность, хозяйственная деятельность

и доходы обители

Финансы. В архивах мы обнаружили описание всех монастырей Московской епархии, где писалось, что в Давидовой пустыни храмы и обитель содержаться в исправности, «одежда и братская трапеза в достаточном количестве» ^{[1, Ф.2023. Оп.746. Д.1575. Л.2 об.]}. К началу ХХ в. монастырь владел значительным капиталом. По данным исследователей финансово - хозяйственного состояния монастырей Российской империи в Давидовой пустыни в 1908-1911 гг. было 175 102 руб., в 1915-1916 гг. – 227 424 руб. ^{[9, с.287-293]}.

В 1909 г. епархиальное управление Московской уезда провело анализ государственных ценных бумаг, которые имелись в монастырях Московского уезда, в том числе и в Вознесенской Давидовой пустыни ^{[1, Ф.203. Оп.744. Д.3012]}. Всего по всему Московскому уезду было бумаг (государственных займов и акций) на сумму 340 300 рубл. Это были следующие бумаги: акции Московской железной дороги, 5 % I-й внутренний займ с выигрышем 1864 г., 5 % II-й внутренний займ с выигрышем 1866 г., 5 % акции с выигрышем Государственного Дворянского Земельного Банка, 5 % внутренний займ 1905 г. I-ого и II – ого выпусков, 4 % Государственная рента, 5 % III – й внутренний займ за 1905 г., 6 % акции Государственного Дворянского Земельного банка.

Давидова пустынь держала свой капитал в виде подобных государственных бумаг и акций. Основная сумма всех средств монастыря была огромной – около 180 тыс. рублей (в виде процентных бумаг и кредитных денег). Билеты были: вечного вклада из Московской Конторы Государственного Банка и из Губернского Казначейства, билеты государственной ренты, билеты 1-ого и 2 – го выигрышного займа, билетам вечного вклада Серпуховского Городского Общественного Банка. Монастырь получал с них проценты, а при необходимости мог продать и получить живые деньги и вложить, как это случалось, в строительство зданий обители.

Доходы монастыря были значительными по сравнению с другими монастырями за счет доходов московского монастырского подворья - часовни у Москворецкого моста: если общий доход был примерно 56 тыс., то из них 39 тыс. принесла часовня ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}. Другая статья доходов – дом при этой часовне – его сдавали в аренду, и это приносило почти 6 тыс. руб. И наконец, около 6 тыс. приносили проценты от имеющих банковских билетов.

Землевладение. В 1900 - 1908 г. монастырь владел 83 дес. земли. Вся делилась на пахотную, луговую и лесную ^{[10, с.16]}. В архивах нами обнаружены совершенно другие данные: монастырь владел 368 десятин 1723 саженей. Из них: пахотных земель было 103 дес., усадебной земли – 4 дес., луговой- 40 дес., под огородами было - 2 дес., под садами - 2 дес., лесных угодий было - 202 дес. 1252 саженей и водного пространства - 8 дес. 541 саженей ^{[1, Ф.203. Оп.532. Д.698]}.

Леса, лесные дачи, рощи. Обитель владела ближней и дальней рощами, где были постройки. Монастырь владел лесом, но мы не знаем, где именно находились лесные угодия.

Хозяйство. Насельники Давидовой пустыни участвовали во всех богослужениях своей обители, тем не менее монастырь был «трудовым», где значительный акцент делался именно на вкладе насельников в деле налаживания хозяйства. Из общего непрерывного трудового ритма исключались лишь больные и дряхлые старики, остальные постоянно находились на работе. Монастырь был практически «самодостаточным» и всем необходимым (за исключением рыбы) снабжал себя сам.

Несмотря на то, что главным источником доходов обители было не сельское хозяйство, тем не менее удачное его ведение было важной частью жизни насельников Давидовой пустыни. Монастырь имел земли, где сеяли рожь, овес, пшеницу, ячмень и просо. Зерно хранилось в монастыре, где были устроены хлебные амбары, богатый урожай обмолачивался на монастырской мельнице. Монастырь имел большой скотный двор (где были и куры, и лошади, и коровы), кузницу, бондарную, а также конный двор.

Конный двор. До конца ХIХ в. он находился при входе в монастырь, внутри ограды, рядом со Святыми воротам под Успенской церковью. О. Валентин решил вывести конный двор за пределы монастыря и построить около него дом для монастырских рабочих ^{[1, Ф.203. Оп.400. Д.3]}. Строительство продолжалось в течение двух лет: в 1898 -1900 г. Новый конный двор включал 2-этажный корпус: вверху располагалась братия, внизу – рабочие, при нем сараи и конюшня. Для нового конного двора монастырь в 1903 г. приобрел новых лошадей на сумму 900 руб. В монастыре были свои кучера, например, Зиновий Стефанович Агеев, который умер 14 июля 1912 г. от апоплексического удара и был похоронен на монастырском кладбище.

Мельница. Монастырь владел мельницей, которая располагалась на р. Лопасня, и сдавал ее в аренду ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}. В одном из своих прошений архимм. Валентин дал ее описание: это была водяная мукомольная мельница, с тремя мукомольными поставами, сукновальней, маслобойней и крупорушкой ^{[1, Ф.203. Оп. 681. Д. 305]}. Молотильня включала:молотильный сарай деревянный (оценка здания для Страхового общества - 2000 руб.), зерносушилка деревянный (700 руб.), мельничный дом смешанный (3000 руб.). При мельнице были: мукомольный амбар деревянный (4000 руб.) и несколько деревянных сараев для сена и соломы. Среди насельников было монах, который отвечал за мельницу. В 1916 г. ею заведовал иеродиакон Илия (Парфенов) ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}. До 1895 г. мельницу арендовал Иван Герасимович Петров. Известно, что 25 мая 1897 г. из Давидовой пустыни был совершен крестный ход к мельнице. Об этом мы узнаем из воспоминаний отца А.П. Чехова, который участвовал в нем ^[7]. После смерти И.Г. Петрова монастырь заключил новый договор с племянником И.Г. Петрова - Тимофеем Федоровичем Ларчевым ^{[1, Ф.203. Оп. 681. Д. 305]}. По новому Договору мельница сдавалась с 7 февраля 1896 г. на 12 лет, до 1908 г. на следующих условиях: оплата аренды 700 руб., оплата страховки за мельницу в Страховое общество, деньги за аренду предоставлялись монастырю за полгода вперед, арендатор проводил ремонт мельницы за собственный счет. В мельнице и прилегающих к ней зданиях нельзя было торговать спиртным. Арендатор мог нанимать работников, но у них обязательно должны был быть документ – паспорт, как сказано в архивном деле, «с законным видом». Кроме того, арендатор обязывался молоть все, что нужно монастырю бесплатно - это условие представляется особенно важным. При мельнице находилось два дома: один - для помольцев, т.е. тех, кто приезжает полоть, и дом для семейства арендатора.

Гостиницы. В монастыре функционировало было четыре гостиницы: каменная гостиница, так называемая «дворянская» (оценка здания в Страховском обществе - 12 тыс. руб.), каменно - деревянный странноприимный дом (2500 руб.) и две деревянные гостиницы (по 2 тыс. руб.). Некоторые монахи имели послушание – работу в этих гостиницах. Монах Филарет (Попов) исполнял должность «гостиника», монах Антоний (Гравский) был его помошником. В обязанности гостиника входило обслуживание приезжающих в монастырь гостей. Среди гостей могли быть паломники, монахи других монастырей.

Оранжерея, водопровод, теплицы. В начале ХХ в. трудами архим. Валентина были устроены оранжерея, водопровод, теплицы ^{[1, Ф.203. Оп.257. Д.3102. Л.24-27]}. Водопровод снабжал водою настоятельские и братские келии, различные служебные помещения: кухню, хлебную, квасоварню, гостиницы, конный и скотный двор. В обители были сделаны необычные теплицы на рельсах для цветов и овощей ^{[6, с.88]}.

Пчеловодство. В монастыре было и пчеловодство. По данным на 1911 г., монастырь имел пчельник, при котором была каменно - деревянная пристройка, и деревянный ольшаник для пчел ^{[1, Ф.203. Оп.257. Д.3102. Л.24 -27]}. Обитель нанимала работника, а также одному из монахов давалось послушание напчельника. В начале ХХ в. им был монах, который долгое время жил на Афоне, о. Константин (Мраков-Янковский).

Кирпичный завод. Монастырь владел кирпичным заводиком, на котором изготавливался кирпич и известка, для чего нанимался работник – каменщик. Извесно, что в 1903 г. кирпичник изготовил 138 тыс. кирпичей и ему было заплачено 793 руб. за его работу ^{[1, Ф.203. Оп.257. Д.3102. Л.24-27; Оп.400. Д.3]}.

Наемный труд в монастыре. В начале ХХ в. монастырь нанимал работников для разных видов хозяйственной деятельности (поденщиков, сезонных и годовых работников), главным образом, для сельского хозяйства: для косьбы, сушки, уборки хлеба, сена, огородных работ ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}. Кроме того в обители работали письмоводитель, кучер, садовник, кирпичник, колодезники, лудильщик, кухарка, кузнец, скотники, ремонтники печных приборов, пильщики, бондарь, повар, лесные работники ^{[1, Ф.203. Оп.700. Д.411]}. В 1914 г. монастырь с вечера нанимал работников для сельского хозяйства – поденщиков на следующий день на таких условиях:– «монастырские харчи» и оплата за работу - 40 коп. в день. Деньги выдавались в конце дня ^{[1, Ф.203. Оп.701. Д.142]}. Для работы в московской часовне у Москворецкого моста монастырь нанимал служителя при Иконе Спасителя, дворника, повара ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}. За всеми наемными работниками требовался контроль, который осуществляла братия Давидовой пустыни, к каждому виду монастырских работ был «приставлен» послушник или монах.

Московские владения монастыря и подворья.

Монастырь имел в Москве свой дом, который находился на Арбатской площади ^{[2; 3]}. Еще при прежних настоятелях дом был отдан во временное пользование Борисоглебскому монастырю (г. Дмитров), который никак не хотел возвращать дом Давидовой пустыни. Борисоглебский монастырь пользовался домом 32 года и получил с него доход около 100 тыс. руб. Более того, его настоятели делали несколько попыток забрать дом пол свой монастырь полностью. Архим. Валентину удалось решить этот сложный вопрос и вернуть дом в свою собственность^{[1, Ф.203. Оп.532. Д.698]}. Он предложил «компромиссный» вариант, по которому Епархиальное управление возвращало дом пустыни, а обитель в свою очередь должна была предоставлять Борисоглебскому монастырю помощь в размере 3 тыс. руб. в течение 15 лет, пока монастырь сам не «научиться зарабатывать» средства для своей жизни. 24 июля 1913 г. дело было рассмотрено в Св. Синоде, который принял предложенное архим. Валентином компромиссное решение. Таким образом, монастырь на достаточно «кабальных» условиях - фактически за 45 тыс. руб. «выкупил» принадлежащий ему же дом. И в этом была заслуга архим. Валентина: была реальная опасность, что монастырь мог вообще потерять дом на Арбатской площади.

Монастырь имел в Москве свое подворье - Часовня во имя Нерукотворного Образа Христа Спасителя, что у Москворецкого моста. Часовня была важной составляющей как духовной, так и финансовой жизни Давидовой пустыни. В этот период доходы от ее деятельности были одной из главных статей обители: около 33 тыс. руб. в год (из них: 23 тыс. руб. за совершение молебнов, для сравнения: в самом монастыре за молебны было получено всего 300 руб. в год) ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}. Монахи подворья совершали многочисленные молебны перед иконой «Господь Вседержитель», в народе называемой Всемилостивого Спасителя (Спаса), акафисты и панихидные службы, как в самой часовне, так и в частных домах. Архим. Валентин отправлял на службу в часовню самых лучших, надежных и честных монахов. 1 августа 1915 г. Давидова пустынь праздновала 150-летие введение часовни в пустынь ^{[11, с.45]}. К этому празднику обитель сделала ремонт в часовне, как сказано в деле, «великолепную отделку» ^{[12, с. 610]}. Рядом с часовней монастырь имел дом, построенный во второй половине ХIХ в. В доме жили монахи, служившие в часовне; останавливался настоятель, когда бывал в Москве. Остальные квартиры сдавались в аренду.

Пожары в монастыре

В прежние времена в монастыре часто случались пожары. При архим. Валентине произошел пожар монастырской ризницы, который нанес значительный ущерб истории обители: в ризнице хранились документы по истории монастыря. В июне 1901 г. искра из домовой трубы трапезной кухни попали в ризницу, и случился пожар: огонь уничтожил деревянный ящик с монастырскими документами и только «благодаря тому, что пожар случился днем, во время был замечен и скоро прекращен». Если дело было ночью, то сгорели бы все три храма, гробница Давида, ризница, трапезная и кухня. После пожара архим. Валентин написал донесение в Духовную консисторию: «Монашеские акты: церковные книги, описи церковного и монашеского имущества за исключением грамот и межевых книг сгорели в июле 1901 г. в ризнице» ^{[1, Ф.2023. Оп.746. Д.1575. Л.2 об. Л.11-114]}. Это подвигло его обратиться в Страховое общество и с определенного времени все монастырские здания, вплоть до деревянных сараев, были застрахованы ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д. 1599]}. В июне 1914 г. произошел пожар на монастырской мельнице, но поскольку в тому времени все здания обители были застрахованы, в том числе и мельница, поэтому архим. Валентин получил страховку и построил новое здание ^{[1, Ф.203. Оп.257. Д.3102. Л.20]}.

Строительство в монастыре

Пространственное расположение зданий в монастыре. В конце ХIХ в. - начале ХХ в. монастырь подвергся значительной перестройке, приобретя современный вид. Оно было полностью обнесено каменною стеною. По всем углам располагались башни ^{[6, с.46]}. До перестройки, произведенной архим. Валентином, архиерейские и настоятельские покои располагались иначе, чем это было сделано впоследствии архитектором С.В. Крыгиным. В начале ХХ в. на западной стороне находилась колокольня со Святыми воротами под нею, рядом – проезжие ворота. Внутри монастыря: по левой стороне от колокольни – просфорня, рухлядная, настоятельский корпус, Успенский храм, новый трапезный храм Всех Святых и примыкающий к нему братский корпус (16 келий) и хлебный амбар. В 1909 г. по северной стороне монастыря между Успенским собором и трапезным храмом Всех Святых расположился Собор Всемилостивого Спаса.

По правовой стороне от колокольни: четыре братских корпуса, из них один старый 3-этажный, другой – 2-этажный, богадельня, водопровод и артезианский колодец на южной стороне. В центре обители было три храма - Вознесения Господня, Николая Чудотворца, Знамения Пресвятой Богородицы с кладбищем, садом и цветниками около них.

За монастырем были три гостиницы, конный и скотный дворы, пчельник, баня, мельница, два пруда, С южной стороны – липовая роща, 2-х классная церковно-приходская школа.

В 1911 г. территория монастыря вместе со зданиями была застрахована от пожаров. Мы имеем подробную информацию всех строений монастыря ^{[1, Ф.203. Оп.257. Д.3102. Л.24-27]}.

4 храма: храм каменный (оценка стоимость здания - 12 тыс. руб., 5 тыс. руб. за страховку иконостаса), храм каменный (10 тыс. руб.), храм каменный (8 тыс. руб.), храм каменный (6 тыс. рубл.) и колокольня каменная (5 тыс. руб.). Ризница каменная (200 руб.), трапезная каменная (600 руб.). Настоятельский корпус каменный (12 тыс. руб.).

Было три дома для монахов: братский корпус каменный (7800 руб.), братский корпус каменный (10 тыс. руб.), братский дом каменный (3 тыс. рубл.). Башни монастыря: башня с просфорнею (4 тыс. руб.), башня каменная (4 тыс. руб.), башня деревянная с сенями (1 тыс. руб.), башня каменная с деревянным сараем (3 тыс. руб.). На территории монастыря еще были: дом смешанный - каменный низ, верх - деревянный (2 тыс. руб.), сторожка каменная (240 руб.)

За территорией монастыря было четыре гостиницы: гостиница каменная (12 тыс. руб.), каменно - деревянный странноприимный дом (2500 руб.), две деревянные гостиницы (по 2000 руб.).

Конный двор: конный двор каменный (1500 руб.), сарай деревянный (100 руб.), каретный сарай, конюшня: каретный сарай каменный (1500 руб.), конюшни каменные (2700 руб.), конюшня деревянная (300 руб.). Скотный двор смешанный (2000 руб.), кухня смешанная (1500 руб.), двор каменный (9000 руб.), дом каменный с деревянной постройкой (3400 руб.), дом каменный (500 руб.).

Кузница: кузница каменная (150 руб.), прачечная:прачечная каменная (500 руб.), баня: баня каменная (1000 руб.), деревянная баня (100 руб.).

Здание школы: каменно-деревянное (страховая оценка - 7000 тыс. руб.), деревянные сени при школе (200 руб.).

Монастырская мельница: мукомольный амбар деревянный (4000 руб.), сарай для сена деревянный (1500 руб.), сарай для соломы деревянный (1500 руб.), сарай для материала деревянный (780 руб.), сарай деревянный (100 руб.). Молотильня:Молотильный сарай деревянный (2000 руб.), зерносушилка деревянная (700 руб.), мельничный дом смешанный (3000 руб.).

Кирпичный завод и дом деревянный (2000 руб.).

Архим. Валентин все время своего настоятельства заботился о поддержании зданий в монастыре: в обители проводился каждый год текущий ремонт. Кроме того, им было построены новые здания: храм Всемилостивого Спаса, трапезный храм Всех Святых и другие здания. В обители при архимандрите Валентин с 1901 по 1912 г. проживал иеромонах Клеопа, который закончил Строгановскую школу. Думается, что он имел и связи, и вкус, и мог помогать настоятелю при реконструкции монастыря, строительстве домов, храмов. Предыдущий настоятель обители архим. Иоаникий оставил духовное завещание, по которому Давидовой пустыни полагалось 32 тыс. руб. для строительства новых храмов ^{[1, Ф.203. Оп.759. Д.849]}.

Вознесенский собор. В 1915 г., накануне своего 400-летия храм Вознесения Господня сохранил 5-ярусный иконостас, в котором находились иконы конца ХVIII в. Рядом с алтарем находилось два отделения – в левом располагалась ризница и библиотека обители, в правом – резное изображение Спасителя на кресте на каменной Голгофе. Над входом в правое отделение была икона Знамения Богородицы «с приписью на полях – Иакова Персянина муч. Георгия, Надпись: моление Михаил Стефанова, сына Балыматова, 1716 г.» ^{[6, с.49]}.

Никольский храм. В 1913 г. настоятель решил устроить новый иконостас в Никольском храме. Он был дополнен 4-мя иконами в ризах, датируемые началом ХIХ в. Были расписаны стены храма. Освещение расписанных стен состоялось 13 января 1914 г. За клиросом находилась икона Спаса Нерукотворного – копия с чудотворной иконы из московской часовни у Москворецкого моста ^{[6, с.50]}.

Знаменский храм. В этот период храм Знамения пережил дважды ремонта: в 1901 г., в 1914 г. В церкви Знамения хранилась келейная икона Знамения, а также икона Спаса Нерукотворного - копия с иконы в московской часовне у Москворецкого моста. В пещерке под лестницей хранился гроб преподобного Моисея Угрина ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д.1575. Л.2 об. Л.11-114; 13, с.331]}.

В Знаменском храме находилась рака с мощами прп. Давида, над которой располагалась икона преподобного Давида на кипарисной раке древней иконописной работы. Н.П. Виноградов указывал, что о. Давид никогда не был канонизирован, но над его гробом его в прежние века пелись панихиды, а в монастырском синодике 1602 г. о. Давид уже именовался Преподобным, а в документах ХVII в. уже и чудотворцем ^{[6, с.34]}.

Успенская церковь. Храм был заново отремонтирован в 1901 г. В 1915 г. Святые врата, над которым находился Храм Успения Богородицы, были заложены. В храме сохранялись иконы половины ХVIII в. - Успения Богородицы, Спаса Нерукотворного, икона Екатерины, Тайная Вечерия, Рождества Богородицы и Введения ее в храм ^{[1, Ф.2023. Оп.746. Д.1575. Л.2 об. Л.11-114; 13, с.331]}.

Собор Всемилостивого Спаса. Архим. Валентин построил Собор Всемилостивого Спаса. Он был освещен 7 октября 1900 г. митрополитом Московским и Коломенским Владимиром и епископом Серпуховским Анастасием.

Трапезная и трапезный храм Всех Святых. Первое донесение о желании настоятеля о. Валентина построить новую трапезную датируется 1 мая 1897 г. Он писал, что на северной стороне монастыря есть одноэтажное каменное здание, в котором находилась «квасная, просфорная и хлебопечная». Архим. Валентин на месте старого здания решил построить новое – двухэтажное, в котором он планировал объединить все эти службы и дополнительно сделать 9 келий для монахов, занимающихся послушаниями на кухне и просфорне ^{[1, Ф.203. Оп.396. Д. 4]}.

В 1897 г. в монастыре был выстроен новый 2-х этажный каменный корпус для братской трапезы. Затем архимм. Валентин решил включить в новую братскую трапезную домовую церковь во имя Спаса и выполнил это в 1898-1899 гг. ^{[1, Ф.203. Оп.396. Д.8; Ф.54. Оп.151. Д.87. Л.1-8; Ф.54. Оп.152. Д. 209. Л.1-9]}. Автором проекта здания был тот же архитектор С.В. Крыгин. С.В. Крыгин (годы жизни 1831- 1900 гг.) – довольно известный в России того времени церковный архитектор, занимал пост московского Епархиального архитектора (10, с.146). 3 августа 1899 г. было торжественное освещение трапезного храма, его проводил митрополит Московский и Коломенский Владимир.

Трапезная была построена вместе с храмом, названным вначале Всемилостивым Спасом. Архим. Валентин писал в Общество по охране памятников архитектуры Московской губернии, что храм Всемилостивого Спаса был устроен как трапезный в доме, построенном в 1898 г. Храм был отделан в 1899 г. и в том же году освящен. На следующий год был построен храм большего размера, который был освящен в честь Всемилостивого Спаса, а трапезный храм был переосвящен в храм Всех Святых.

В 1910 г. архим. Валентин решил построить новый корпус для трапезного храма ^{[1, Ф.203. Оп. 759. Д.936]}. В нашем распоряжении оказались материалы, в которых описывалось строительство трапезной и фамилии тех, кто оказался причастен к этому процессу: подряд на строительство взял владелец каменоломен под Подольском и цементного завода в г. Серпухове купец Абрам Сидорович Рогов, который отвечал за кладку кирпича и цемент. В строительстве трапезной участвовали: плотник В.М. Моргунов (крестьянин), кузнец Николай Кузнецов, кровельщик Митрофан Агеев, печник Иван Михайлов, штукатур Федор Прохоров, землекоп и кирпичник Роман Митрохин (им был сделан белый кирпич - 216 шт.), бетонщик Федор Прохоров. Транспортом монастырь обеспечивал купец из Серпухова С.А. Мясников. Краску для строительства поставлял известный Московский торговый дом Н. Иевлева и Леонтия Никитича Виноградова. Любопытно, что в деле указывалось: за кирпич отвечала Лукерья Егоровна Кузьмичева. На месте трапезной был построен трапезный Храм Всех Святых. Освещение храма состоялось 16 июня 1913 г. митрополитом Московский и Коломенский Макарием ^{[6, с.53]}.

Настоятельский корпус. В конце ХIХ в. около Успенского собора располагались архиерейские (или их иначе называли архиепископскими покоями) ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д.1575. Л.2 об.]}. К ним примыкал настоятельский корпус. Таким образом, было два здания, с отдельными входами, но соединенные между собой. В 1898 г. архим. Валентин решил модернизировать настоятельский корпус: он хотел построить полностью новый двухэтажный дом, который будет связан с архиерейскими покоями ^{[1, Ф.203. Оп.400. Д.3; Ф.54. Оп.152. Д.209. Л.1-9]}. В настоятельском корпусе на втором этаже планировались покои настоятеля, на первом – братские. Проект здания сделал все тот же архитектор С.В. Крыгин.

Братские корпуса. В монастыре было 4 братских корпуса: один корпус с 16-ю келиями был на северной стороне и примыкал к новому собору Всех святых. Корпус располагался между храмом и хлебными амбарами, которые располагались в башне. Справа от колокольни на западной и южной стороне монастыря располагались три братских корпуса: из них один старый 3-х этажный, другой – 2-х этажный, и богадельня.

Богадельня. В 1896 г. настоятель решил устроить в монастыре богадельню для покоя старцев из братии. Для этого он из средств обители выделил 5 тыс. руб. ^{[1, Ф.203. Оп. 681. Д.306. Л.1-3]}. В монастыре были старцы «неспособные по преклонности лет к послушаниям». В то время они жили в разных келиях, в разных коридорах братского корпуса и даже подчас в разных корпусах, между тем, по мнению настоятеля, им нужен «тщательный уход». Монастырская братия заботилась о них: к каждому старцу было приставлено по одному послушнику для тщательного ухода. В обители в то время таких старцев было 8 чел., среди них было три иеромонаха: один был слепой, второй находился в параличе, третий стал душевно-больным, также было 5 больных монахов. Это были иеромонахи Киприан (78 лет), Никон (81 год), Симеон (72 года) и монахи Варлаам (85 лет), Нифонт (68 лет) и др. Архим. Валентин решил построить для них отдельный дом, в котором для каждого старца была бы предоставлена отдельная келия. Планировалось ее расположение внутри монастыря, около южной ограды как пристройка в западной башне. План богадельни был сделан все тем же архитектором С.В. Крыгиным в 1896 г. Архим. Валентин выполнил эту работу в срок.

Избы (каменный дом) для рабочих. В ходе реконструкции монастыря в 1898 г. были построены новые избы для рабочих и мастерских. Проект был сделан архитектором С.В. Крыгиным ^{[1, Ф.54. Оп.152. Д.209. Л. 3-9]}.

Башни монастыря. В монастыре, по данным на 1911 г., были башни: башня с просфорнею (4 тыс. руб. – страховая стоимость), каменная башня (4 тыс. руб.), деревянная башня с сенями (1 тыс. руб.), каменная башня с деревянным сараем (3 тыс. руб.) ^{[1, Ф.203. Оп.257. Д.3102. Л.24-27]}.

Гостиницы. По данным на 1911 г. монастырь владел 4-мя гостиницам: все они располагались вне стен монастыря: одна каменная гостиница (страховая оценка - 12 тыс. руб.), каменно-деревянный странноприимный дом (2500 руб.), и две деревянных гостиниц (по 2000 руб.).

Благотворительная деятельность

В 1894 г. при монастыре была открыта 2-х классная мужская церковно - приходская школа. Идея ее создания принадлежала еще предыдущему настоятелю – архим. Иоаникию. Он много сделал для ее реализации. Здание школы было двухэтажное: внизу каменное, вверху - деревянное. Школа была открыта при архим. Валентине. Он стал ее попечителем и заведующим ^{[1, Ф.203. Оп. 763. Д.131; Оп. 404. Д.2. Л.16; 14, с. 76-77; 15, с. 53; 16, с. 80-81]}. В 1894-1895 гг. в школе было 53 ученика. В 1895-1896 г. - 83 ребенка. В 1896-1897 гг. - 86 детей. Это была, как сказано в документе, «обширная и благоустроенная школа». В 1901-1902 г. школа при Давидовой пустыни признавалась одной из самых лучших в Московской епархии. В школе при Давидовой пустыни в это время было 104 мальчика. В епархии было 8 двухклассных школ: одна женская, одна смешная и 6 мужских. В давидовской школе отлично преподавались Закон Божий, русский язык, пение ^{[17, с.23]}. Все преподаватели получали зарплату. Среди них был дьякон, а потом и священник Преображенской церкви сел. Легчищево Михаил Серединский. Он получал 200 руб. в год. Другими преподавателями были М. Горский (250 руб.) и Герусов (120 руб.), учитель Московской духовной семинарии М.Н. Виноградов, и А. Ермолаев. ^{[14, с.76-77; 16, с. 80-81]}. В 1905 г. на монастырский счет архим. Валентин построил каменное здание для церковно - приходской школы в сел. Легчищево, став ее попечителем, а также на личные средства содержал школьного учителя. Для всех учеников школы готовились бесплатные обеды.

Общественно-политические события

и монастырь

Монастырь, как и в прежние века, откликался на общественно - политические события, которые происходили в Российской империи. В 1897 г. Давидова пустынь участвовала в проведении Всероссийской переписи. Отец А.П. Чехова – Павел Егорович в своем дневнике отметил этот факт ^[13]. Монахи Давидовой пустыни принимали участие в русско - японской войне (1905-1906 г.). Монах обители Сергий (Лавринов) два года провел в действующей Манчуржской армии, после чего вернулся в монастырь и был рукоположен иеродиаконы. Монахи принимали участие и в первой мировой войне: несколько иеромонахов исполняли пастырское служение в действующей армии в 1914-1916 гг. – это Гавриил (Мозговой), Серафим (Трушин), Арсений (Гусев), а молодежь (послушники) были мобилизованы на военную службу в армии (Никита Лосинский, Илья Катихин). В 1914 г. монастырь продал для российской армии монастырских лошадей на сумму 1204 руб. ^{[1, Ф.203. Оп.700. Д.411]}. Не обошла монастырь и трагедия монашества, случившаяся на Афоне (Греция), когда там был конфликт с монахами – «имяславцами». Тогда более 600 монахов были удалены с Афона. Они вернулись в Россию и разбрелись по всей стране, пытаясь остаться в монастырях: некоторые монастыри не брали таких монахов. Однако архим. Валентин не испугался. В Давидовой пустыни поселилось несколько монаха из Русского Андреевского скита на Афоне, например, монах Константин (Мраков-Янковский). По Указу 30 апреля 1914 г. он был принят в церковное общение с прекращением судебного дела и помещен в Давидову пустынь с применением к нему существующих афонских постановлений 30 апреля 1914 г. ^{[1, Ф.203. Оп.746. Д.1575. Л.2 об. Л.11-114]}.

Посещение обители архипастырями

Митрополит Московский и Коломенский Владимир (1898 – 1912 гг. руководства епархиею) часто посещал Давидову пустынь, подолгу жил в ней, освящал трапезный храм, собор Всемилостивого Спаса в Давидовой пустыни ^{[6, с.64]}. Проезжая из Петербурга в Томск Преосвященный Макарий 4 декабря 1902 г. останавливался в Давидовой пустыни. И потом уже в сане митрополита в обители 16 июня 1913 г. освящал новый трапезный храм Всех Святых.

Заключение

Проводя реформирование монашеской жизни архим. Валентину удалось, опираясь на усилившиеся религиозные искания людей конца ХIХ в., увеличить число братии, иметь в наличии здоровые силы для духовного роста, создать духовно сильную и мощную общину. Его ученики становились настоятелями других монастырей. Между тем повседневная жизнь монахов протекала, как и в прежние века: монахи совершали службы, участвовали в монастырской хозяйственной деятельности. Экономическая жизнь обители во многом складывалась из проведения сельскохозяйственных работ. Архим. Валентин уделял огромное внимание к нуждам обители: при нем были построены новые храмы, братские корпуса, богадельня для старцев. Благополучное финансовое состояние и жертвователи позволяли заниматься церковным строительством.

Безусловно, вырос духовный авторитет настоятеля пустыни: о. Валентин не только получил сан архимандрита, но и должность благочинного монастырей Московского уезда, тем самым имел достаточное влияние на монашескую жизнь, проявляя себя человеком мудрым, дальновидным, терпеливым. Пребывание на посту благочинного позволило улучшить жизнь многих монастырей епархии. Практически ничто не мешало осуществлению его планов как внутри монастыря, так и во всем Московском уезде. Ему удавалось влиять на духовную жизнь монахов и мирян, живших вне стен монастыря, сохранить и усилить тесные связи Вознесенской Давидовой пустыни с верующим народом.

Архим. Валентина (Егорова), исполненного усердия и благодати, имевшего многочисленные церковные награды, можно назвать одним из светочей истинно христианского подвижничества, сумевшего не только сохранить, но и развить русское благочестие в одном из монастырей Московской епархии – Вознесенской Давидовой пустыни. Начало нового столетия ознаменовалось расцветом монастыря. Монастырское летописание продолжалось. Впереди были страшные испытания 1920-1930-х годов.

В апреле 1916 г. архим. Валентин провел несколько дней по служебным делам в Гуслицком Спасо-Преображенском монастыре, вернулся в свою обитель, где с ним случился паралич. 8 апреля в 5 часов утра он скончался. Кончина настоятеля была внезапной. К сожалению, место погребения архимандрита Валентина оказалось утраченным.

Труды архим. Валентина были оценены церковными властями:

20 января 1897 г. - награждение серебряной медалью для ношения в петлице, серебряной медалью на Александровской ленте в память смерти Александра III, 6 мая 1899 г. – награждение наперсным крестом от Св. Синода за благоустройство монастыря и школы, 1 августа 1900 г. – награждение наперсным крестом от разных сельских обществ в благодарность о детях, учившихся в монастырской школе, 1 августа 1901 г. – награждение Библией за благоустройство монастыря и школы, 5 января 1906 г. - получение Благодарности от Епархиального училища за церковно-приходские школы, 6 мая 1907 г. - получение Благодарности от Епархиального училища за оплату жалования учителя в женской церковно-приходской школе сел. Легчищево, 6 мая 1908 г. - награждение Орденом Св. Анны 3-ей степени за благоустройство монастыря и школы, 6 мая 1911 г. – награждение Орденом Св. Анны 2-й степени, 1914 г. - получение нагрудного знака в память 300-летия дома Романовых, получение медали в память 25-летия церковно-приходских школ.

При архим. Валентине в Вознесенской Давидовой пустыни состоялись два крупных празднования в монастыре:

в 1915 г. - 150-летний юбилей введения московской часовни Спасителя у Москворецкого моста в монастырь (в качестве подворья монастыря),

в 1915 г. – 400-летний юбилей самого монастыря.

400 лет обители исполнялось 31 мая 1915 г. По Указу Священного Синода празднование было решено провести 25-26 июня. Накануне празднования - 10 июня 1915 г. был издан Указ Святейшего Синода о возведении Давидовой пустыни на степень второклассного монастыря с оставлением «на правах общежития и о разрешении церковного торжества по случаю ее 400-летия (№ 7892) ^{[6, с.101]}. Празднества прошли великолепно, монастырь продолжал жить своей жизнью.

Таким образом, история Вознесенской Давидовой пустыни на грани ХIХ – ХХ в., вплоть до Октябрьской революции 1917 г., опровергает тезис о всеобщем упадке Русской Православной церкви накануне крутых событий в России.