The analysis of innovative capacity of Russian science in the context of national security ensuring

Loginova Elena Viktorovna ORCID: 0000-0002-1579-411X Doctor of Economics Deputy Director for Academic Affairs, Volzhsky Branch of Volgograd State University 404133, Russia, Volgogradskaya oblast', g. Volzhskii, ul. 40 Let Pobedy, 11, kab. 2-03 loginov1466@mail.ru Other publications by this author

Dubovikova Elena Yur'evna PhD in Economics Associate Professor at Volgograd State University (Volzhsk Branch), Department of Economics and Management 404133, Russia, Volzhskii, ul. 40 Let Pobedy, 11, kab. 3-14 dubovikovae@rambler.ru Other publications by this author

Формирование базисных основ шестого технологического уклада, контуры которого уже складываются в современном обществе, существенным образом преобразует всю систему производительных сил общества, подчиняя динамику их развития степени сопряжения между наукой и производством. В этой связи, «научные исследования сегодня должны рассматриваться не как нечто внешнее по отношению к процессу материального производства – напротив: сегодня они составляют органически необходимый «нулевой цикл» производства, предшествующий непосредственному созданию практически каждого продукта» ^{[10, c. 15]}. Более того, в современном обществе научные исследования становятся непосредственной производительной силой вследствие того, что процесс «производства знаний» становится, во-первых, общественно осознанным и управляемым, поскольку на смену стихийному изучению окружающего мира приходит целенаправленное извлечение информации для объяснения социальных, экономических и технических закономерностей развития общества; во-вторых, в определенной степени прогнозируемым и предвидимым вследствие систематизации и прагматизации научных исследований; в-третьих, «локомотивом» общественного прогресса, так как осуществляемые на базе научных исследований инновации в одной из отраслей или сфер общественного производства вызывают цепную реакцию определенных преобразований в социально-экономической системе в целом. Особую актуальность развитие научной сферы приобретает в сложных геополитических и экономических условиях, определяющих негативные тенденции развития российского общества в 2014-2015 гг., поскольку реализация имеющегося у науки инновационного потенциала будет способствовать росту темпов экономического роста и, следовательно, повысит уровень национальной безопасности России.

Однако в современном российском обществе существует ряд ограничений, препятствующих эффективному выполнению наукой функции непосредственной производительной силы общества, что актуализирует анализ необходимых институциональных преобразований в научной сфере, направленных на создание адекватного механизма реализации ее инновационного потенциала.

Несмотря на то, что Россия сохраняет весьма высокий научный потенциал, в значительной степени доставшийся ей «в наследство» от СССР ^[7], тем не менее, в последние годы наблюдается целый ряд негативных тенденций, снижающих эффективность научных исследований.

Существенной проблемой российского научного сектора является проблема его кадрового обеспечения, в рамках которой следует выделить:

- сокращение численности исследователей (таб. 1, 2);

- «старение» научных кадров (таб. 3);

- качество подготовки научных кадров.

Таблица 1

Численность персонала, занятого исследованиями и разработками

(на конец года; тыс. человек)

Составлено по ^{[14, c. 509-510]}.

За период с 1995 г. по 2014 г. общая численность персонала, занятого в научном секторе сократилась в России на 31 %, причем наиболее значительное сокращение произошло в численности персонала, непосредственно занимающегося исследованиями – 28 %, и персонала, осуществляющего техническое обеспечение исследовательской деятельности – 38 %. В последние годы Россия на 10 пунктов ухудшила свои показатели по доли исследователей в общей численности экономически активного населения среди стран ОЭСР (по данным на 2009 г. она занимала 16 место в рейтинге ^{[2, c. 231]}, а в 2014 г. – 26 ^{[8, c. 182]}).

Наиболее значительное сокращение численности исследователей произошло в области технических, сельскохозяйственных и естественных наук, что ограничивает возможности инновационного развития для России, так как приводит к росту технологической зависимости от импорта технологий, а также обостряет проблему продовольственной безопасности.

Таблица 2

Изменения численности исследователей по областям науки за 1995-2014 гг. (процентов)

Составлено по ^{[14, c. 510]}.

Основными факторами снижения численности занятых научными исследованиями являются внутренняя и внешняя миграция научных кадров, вызванные низкой оплатой труда, отсутствием перспектив и возможностей заниматься научной деятельностью. Если пик внешней миграции научных кадров пришелся на 90-е годы ХХ века ^{[5, 16]}, то внутренняя миграция, проявляющаяся в оттоке научных кадров из исследовательской сферы в сферу обслуживания и коммерческие организации, продолжается до сих пор ^[11]. Еще одним аспектом внутренней миграции научных кадров является отток студентов и научных работников из провинции в сторону «центра», что приводит к потере российской «провинциальной» науки ^[3].

Также следует отметить, что в современной России, наряду с явными формами научной миграции, достаточно распространенными стали скрытые формы – «утечка идей», которая не сопровождается физическим перемещением ученых, но работают они по программам, финансируемым зарубежными заказчиками, и наем зарубежными фирмами, представительства которых расположены на территории России, отечественных специалистов. И в том, и в другом случае результаты научных исследований становятся собственностью иностранных работодателей.

Объемы и темпы научной миграции, особенно внешней, приводят к тому, что Россия, обладающая высоким научным потенциалом, из страны, которая могла бы занимать ведущее место в мире по экспорту высокотехнологичной продукции, все больше становится – по образному выражению Ю. Магаршака (физик-теоретик, эмигрировавший из СССР в 1988 г. и ныне являющийся президентом нью-йоркской фирмы «Math Tech, Inc», специализирующейся в области высоких технологий) – «сверхдержавой интеллектуального экспорта» ^[3].

Научная миграция обострила проблему возрастной структуры научных кадров, которая проявляется в «разрыве поколений» в научной среде.

Несмотря на то, что в последние годы в возрастной структуре научных кадров России наметились положительные сдвиги в пользу увеличения численности исследователей до 39 лет (их доля в общей численности исследователей возросла с 26,2 % в 2000 г. до 40,3 % в 2013 г.), тем не менее, сокращается численность исследователей в самом продуктивном для ученых возрасте (за период с 2000 г. по 2013 г. численность исследователей в возрасте от 40 до 59 лет сократилась на 19 %), четверть исследователей в России относятся к возрастной категории от 60 и более лет (таб. 3).

Таблица 3

Возрастная структура исследователей в России,

в процентах от общей численности исследователей

Составлено по ^{[8, c. 59]}.

Если рассмотренные выше факторы характеризовали в основном количественное состояние кадрового состава научной сферы, то его качественную характеристику позволяет выявить уровень подготовки исследовательских кадров.

Наиболее перспективной категорией исследователей с точки зрения накопления кадрового потенциала российской науки являются молодые ученые в возрасте до 35 лет, подготовку которых к научной деятельности осуществляется в России через институт аспирантуры.

Таблица 4

Подготовка научных кадров в аспирантуре

Составлено по ^{[13, c. 512]}.

В настоящее время подготовка аспирантов осуществляется в научно-исследовательских институтах и высших учебных заведениях. За период с 1995 г. по 2013 г. возрастало как число организаций, осуществляющих подготовку аспирантов, так и численность аспирантов. Также следует отметить и рост доли выпускников аспирантуры с защитой диссертации: в 1995 г. она составляла 22,9 %, а в 2013 г. – 25,8 %. Качество подготовки же докторантов за анализируемый период снизилось: в 1995 г. доля докторантов, выпущенных из докторантуры с защитой диссертации, составляла 29,5 %, а в 2013 г. – 23,8 % (таб. 5).

Таблица 5

Подготовка научных кадров в докторантуре

Составлено по ^{[13, c. 515]}.

Еще одной качественной характеристикой состояния кадрового потенциала в научной сфере является результативность научных исследований, о которой можно судить по таким показателям, как:

- наукоемкость ВВП;

- поступление патентных заявок и выдача охранных документов;

- число созданных и используемых в стране передовых производственных технологий;

- торговля технологиями с зарубежными странами;

- число статей, опубликованных в рецензируемых научных журналах, и их цитируемость.

Одним из основных количественных показателей, отражающих не только состояние научных исследований, но степень приоритетности научной сферы в социально-экономическом развитии страны, является показатель наукоемкости, характеризующий отношение внутренних затрат на исследования и разработки к величине ВВП.

Таблица 6

Наукоемкость ВВП в России

Составлено по ^{[8, c. 63]}

Несмотря на положительную динамику внутренних затрат на исследования и разработки, тем не менее, международные сравнения наукоемкости отечественного ВВП не в пользу России. Например, в Южной Корее в 2012 г. внутренние затраты на науку составили 4,36 % от ВВП, в Израиле – 3,93%, в Финляндии – 3,55 %, в Швеции – 3,41 %, в Японии – 3,35 %, в Германии и в Дании – 2,98 %, в Австрии – 2,84 %, в США – 2,79%, а в России – 1,12 % ^{[8, c. 178]}.

Результативность научных исследований также определяется патентной активностью исследователей, поскольку именно от нее зависит процесс создания инноваций и рост технологической независимости страны. Это связано с тем, что помимо того, что патенты выполняют функцию правовой защиты изобретений, они также являются индикаторами состояния и перспектив развития науки и техники в стране, используются для оценки рынка технологий в стране и его привлекательности в рамках экономического мирового сообщества.

Таблица 7

Поступление патентных заявок и выдача охранных документов

Составлено по ^{[8, c. 96,102]}.

За период с 2000 г. по 2013 г. в России наблюдается рост патентной активности (количество заявок на выдачу патентов Российской Федерации увеличилось на 56,6 %, а количество выданных патентов Российской Федерации – на 79,8 %,), но снижается коэффициент патентной самообеспеченности (соотношение числа отечественных и всех поданных в России патентных заявок) и увеличивается коэффициент патентной зависимости (соотношение числа иностранных и отечественных патентных заявок), что оказывает негативное воздействие на уровень национальной безопасности.

Для России характерно снижение изобретательской активности на конечных стадиях научно-технологического цикла, о чем можно судить по незначительной доли заявок и выданных патентов на полезные модели и промышленные образцы в общем количестве выданных патентов (например, в 2013 г. доля заявок на полезные модели и промышленные образцы в общем количестве заявок составила 51 %, а доля выданных патентов – 33 % ^{[8, c. 102, 106]}), то есть промышленности в основном предлагаются изобретения, находящиеся на стадии разработки, что значительно увеличивает расходы на их внедрение, а, следовательно, снижает спрос на технические новшества ^[12] и удлиняет сроки инновационного процесса. В качестве фактора, обостряющего проблему спроса на изобретения, также следует отметить низкий уровень инновационности запатентованных изобретений в России, более 70 % которых направлено не на создание новых технологий, а на поддержание и незначительное усовершенствование уже существующих.

Ситуация, складывающаяся в российской практике патентования под влиянием выше обозначенных тенденций, не только ограничивает возможности инновационного развития, но в значительной степени снижает конкурентоспособность российской науки на мировом рынке.

Не способствует росту конкурентоспособности российской науки и уровень патентования за рубежом, которое в международной практике используется не только как инструмент защиты интеллектуальной собственности, но и как средство ограничения возможностей конкурентов достичь аналогичных результатов. Если в развитых странах на одну заявку, поданную внутри страны, регистрируется до 10 заявок за рубежом, то российские резиденты патентуют в других странах лишь порядка 7 % полученных результатов исследований ^{[4, c. 116]}.

Причинами столь негативных тенденций в патентной деятельности современной России, на наш взгляд, являются, прежде всего, отсутствие адекватного институционально-правового механизма и эффективной системы государственного стимулирования регистрации использования объектов интеллектуальной собственности.

Уровень развития науки в обществе определяется степенью использования результатов исследований в качестве источника технологических инноваций. Анализ структуры созданных в России передовых производственных технологий показал, что доля принципиально новых технологий в общем количестве созданных технологий составила в 2012 г. 10,2 %, а в 2013 г . – 10,7 % (см. таб. 8).

Таблица 8

Создание передовых производственных технологий по видам экономической деятельности

Составлено по ^{[8, c. 115]}.

Анализ использования передовых производственных технологий по видам производственной деятельности позволил выявить наиболее высокотехнологичные сферы в отечественной экономике, к которым, прежде всего, относятся промышленное производство, обрабатывающие производства, научные исследования и разработки, производство и распределение электроэнергии, газа и воды. Интересен тот факт, что в основной экспортной сфере отечественной экономики (добыча полезных ископаемых) создано 1,05 % от общего количества передовых технологий, а используется – 4,7 % (таб 9).

Таблица 9

Использование передовых производственных технологий по видам экономической деятельности в 2013 г.

Составлено по ^{[8, c. 120]}.

Фактором, оказывающим негативное воздействие на уровень национальной безопасности России, является использование значительной частью отечественных производителей адаптационной стратегии роста, основанной на импорте технологий, машин и оборудования, что связано с низкой конкурентоспособностью отечественной инновационной сферы, вызванной, прежде всего, высокой стоимостью НИОКР и длительностью инновационного процесса в России.

Мировой опыт показывает, что рациональное использование импортируемых технологий позволяет существенно ускорить технологическую модернизацию национальной экономики, однако ориентация на приоритетное применение зарубежных достижений без формирования и развития собственной научно-технологической базы обуславливает устойчивое отставание страны от стран-лидеров научно-технического прогресса ^{[4, c. 108]}.

Снижение количественных и качественных характеристик кадрового потенциала российской науки обусловлено проблемами финансирования научных исследований в России, среди которых особенно актуальными являются:

- низкий уровень финансирования научных исследований и разработок;

- неэффективная структура затрат по источникам финансирования.

Экономическая трансформация начала 90-х гг. ХХ в. негативно отразилась на финансировании научных исследований и разработок в России. Если в 1990 г. уровень затрат на научные исследования в расчете на душу населения в России был сопоставим с ведущими странами ОЭСР, то в настоящее время, несмотря на положительную динамику внутренних затрат, начавшуюся с 2000 г., по значению данного показателя Россия не уступает только таким странам ОЭСР, как Турция, Словакия, Польша и Греция, которые никогда не отличались высоким научным потенциалом. В 2012 г. по величине затрат на научные исследования и разработки на душу населения Россия в 5,5 раза уступала Швеции, США – в 5 раз, Южной Корее – в 4,9 раза, Дании – в 4,8 раза, Австрии и Германии – в 4,7 раза (таб. 10).

Таблица 10

Внутренние затраты на исследования и разработки в России и странах ОЭСР

Составлено по ^{[8, c. 178]}.

Основным источником финансирования осуществляемых в России научных исследований и разработок по-прежнему остается бюджетное финансирование, доля которого за 2000-2013 гг. не только не сократилась, а, напротив, увеличилась с 53,7 % в 2000 г. до 65,8 % в 2013 г., хотя, начиная с 2005 г., наблюдается устойчивая тенденция сокращения доли ассигнований на науку из средств федерального бюджета в расходах федерального бюджета.

Таблица 11

Структура внутренних затрат на исследования и разработки по источникам финансирования, процентов

*Включая бюджетные ассигнования на содержание вузов и средства организаций государственного сектора.

Составлено по ^{[8, c. 64]}.

Бюджетные средства в основном используются для финансирования деятельности научно-исследовательских центров и институтов, НИОКР, выполняемых в рамках долгосрочных целевых программ и формирования таких бюджетных фондов, как Российский фонд фундаментальных исследований, Российский гуманитарный научный фонд, Фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере.

Немаловажным фактором, ограничивающим возможность в полной мере использовать осуществляемые в России государственные научные исследования в целях обеспечения инновационного развития, учитывая долю бюджетных расходов в структуре внутренних затрат на научные исследования и разработки, является низкий уровень ассигнований на гражданскую науку из средств федерального бюджета (таб. 12).

Таблица 12

Ассигнования на гражданскую науку из средств федерального бюджета

Составлено по ^{[8, c. 62]}.

В качестве положительного момента следует отметить достаточно стабильный уровень затрат на науку предпринимательского сектора, что позволяет сделать вывод о формировании в отечественной предпринимательской среде инновационной модели ведения бизнеса, основанной на стремлении получать прибыль за счет разработки новых товаров и услуг. Однако следует отметить, что по сравнению с развитыми странами доля частного финансирования научных исследований в России весьма невысока, поскольку значительная часть частных компаний не испытывает потребности в технологических инновациях, о чем можно судить по практически отсутствующей зависимости между ростом объема продаж частных компаний и увеличением осуществляемых ими затрат на исследования и разработки.

Важным источником финансирования научных исследований являются внебюджетные фонды, однако, начиная с 2003 г., их доля в общей структуре внутренних затрат падает. Использование внебюджетных фондов в качестве инструмента целевого финансирования отраслевых научных исследований сформировалось еще в советский период, когда со всех производственных единиц взимались налоговые сборы, пропорциональные их обороту. Распределялись поступления от этих сборов между Российским фондом технологического развития (РФТР) – 25% от общей суммы полученных сборов, осуществляющим финансирование межотраслевых исследований и разработку новых технологий, и отраслевыми исследовательскими организациями.

В 2002 году были зарегистрированы почти 90 подобных «внебюджетных научно-исследовательских фондов», из которых 28 – под эгидой правительственных агентств, а остальные – при отраслевых ассоциациях, союзах и бизнес-компаниях ^{[9, c. 167]}. Однако в результате налоговой реформы 2002 г. система обязательных целевых сборов была заменена системой ^[6], позволяющей компаниям добровольно осуществлять взносы в РФТР и в иные отраслевые и межотраслевые фонды финансирования НИОКР, размер которых вычитается из налогооблагаемой прибыли компании. Отмена обязательности отчислений на развитие научных исследований существенно сократила объем ресурсов, поступающих в целевые внебюджетные фонды, что негативно повлияло на осуществление отраслевых прикладных исследований.

При проведении научных исследований практически не задействован потенциал вузовской науки, о чем позволяет сделать вывод чрезвычайно низкий уровень затрат ВУЗов на осуществление НИР. Однако ради справедливости следует отметить, что в 2013 г. доля затрат высших учебных заведений в общих внутренних затратах на исследования и разработки по сравнению с 2012 г. увеличилась в 2 раза.

Показателем падения конкурентоспособности российской науки в мире является устойчивое сокращение иностранных источников финансирования, доля которых за 2000-2013 гг. уменьшилась в 4 раза.

Однако, несмотря на проявление кризисных явлений в отечественной научной сфере, тем не менее, наука по-прежнему сохраняет весьма серьезный исследовательский потенциал, и, следовательно, может рассматриваться как существенный ресурс разработки инноваций и, следовательно, как активный субъект, обеспечивающий рост уровня национальной безопасности России.