General provisions of communication policy of the EU: mass media in the context of interaction between citizens and public institutions

Kirikova Alexandra Student at the Southwest State University 305000, Russia, Kursk, ul. 50-Let oktyabrya, 94 sashakirikova@mail.ru

Институциональная структура Европейского союза (далее — ЕС), её модификация и последовательная адаптация к переменам-потрясениям в Союзе от 2014-2015 гг. по направлению к углублению и расширению интеграции стала объектом особого внимания наших учёных, среди которых следует отметить таких, как то: Л.М. Гужавина ^{[5, c. 185]}, Д.А. Рубвальтер ^{[22, с. 46]}, В. Томашевский ^{[25, с. 98]}, и др. Особенно сложносоставным процессом в этой связи представляется взаимодействие наднациональных институтов и гражданского общества т.к. баланс их интересов является движущей силой внутреннего развития Евросоюза. Достижению указанного баланса призвана служить коммуникационная (имиджевая) политика, реализуемая посредством средств массовой информации (коммуникации). Для современного государства считается невозможным развитие в демократическом русле без свободы слова, печати, распространения идей и мнений. Вопросами же изучения СМИ, коммуникационной политики занимались в последнее время следующие исследователи: Н.И. Григоренко ^{[4, c. 209]}, О.Г. Калинкина ^{[13, с. 88]}, Д.В. Кутолина ^{[17, с. 183]}, и др.

Если говорить об общих положениях коммуникационной политики ЕС, то следует указать на основную цель данной деятельности. Под ней понимается вовлечение аппарата функционирования ЕС, всех государств-членов, региональные и муниципальные органы и граждан ЕС в дебаты о будущем Союза ^[20]. На этом поприще СМИ является наиболее оптимальным орудием информирования общества и формирования общественного мнения с позиции национальных интересов.

Первоначальная «имиджевая» информация поступает к гражданам ЕС на национальном и местном уровнях СМИ, где она же подвергается обсуждению. При этом если главной темой выступает общеевропейские проблемы (в контексте миграции беженцев из Сирии, экономического кризиса и т.п.), она рассматривается в узком русле национальной перспективы. Здесь на помощь приходит коммуникационная политика, предоставляющая реальную возможность для общества получать объективную и понятную, лаконичную информацию о своих правах, обязанностях и законных интересах. В виде основных начал такая политика зиждется на открытости, разнообразии (плюрализме), вовлечении граждан в политический процесс и их участии в нём, а также праве на информацию и свободе выражения мнений ^{[16, с. 257; 28]}.

Практическая значимость имиджевой политики обуславливается продолжительной политикой «молчаливой» интеграции в рамках ЕС, когда с большой ясностью назрела проблема борьбы с сопротивлением общественности данным явлениям, что требовало специализированных пропагандирующих информационных влияний, которые в итоге вылились в создание Европейской Комиссией абсолютно новой информационной стратегии ^[20].

Комиссия реализует свой курс, опираясь на аудиовизуальные («Europe by Satellite» ^[8]), телевизионные каналы («Euronews» ^[10] и собственный канал ^[27]); единую точку доступа к Комиссии, которая позволяет высказать свой взгляд на политику ЕС — «Your Voice in Europe» ^[29]; свой вебсайт («EUROPA» ^[9]), Европейскую инициативу граждан (ECI) ^[24]; газета («Politico Europe» ^[19]), некоммерческие компании («EurActiv» ^[7], CEPS ^[3], EU press agency ^[1], и др.). Представители Европейского экономического и социального комитета убеждены, что именно СМИ играют ведущую роль в процессе распространения европоцентристских настроений и в формировании европейской идентичности, ибо они информируют граждан, параллельно формируя общественное мнение, оказывают воздействие на общественную поддержку институтов ЕС ^[26].

Однако, несмотря на всю эту обширную компанию, коммуникационная политика переживает не лучшие времена. Обзоры общественного мнения, СМИ продемонстрировали, что граждане ЕС более тяготеют к национальным СМИ ^{[2, 18]}. Причём, среди главных фактов недоверия к единой наднациональной информационной точке отмечаются: «предательство» Греции со стороны ЕС, идущее в противовес европейской идее интеграции; очевидное нежелание и финансовая неспособность стран справиться с миграционной проблемой; рост экстремизма, радикального национализма, нетерпимости; зашоренность в международных делах ^[23]. Все эти проблемы ведут к фрагментации общего пространства, ослаблению государственных структур и демократических институтов, частичной утрате самоидентификации. Нельзя не указать также на наличие цифрового разрыва, идущего вразрез в вопросах равных возможностей реализации своих прав на доступ к информации, на неравенство европейских регионов в доступе к сети «Интернет» ^{[15, с. 12]}. Во время многочисленных встреч на высшем уровне указывалось, что для решения последнего вопроса требуются устойчивые инвестиции в инфраструктуру и услуги ИКТ, развитие передачи технологий на взаимосогласованных условиях ^[11].

Ещё одним недостатком существующей коммуникационной политики является однонаправленность действий со стороны ЕС, направленного на выработку общего подхода к коммуникации, когда политическая воля национальных правительств может не содействовать коммуникации, и даже идти против принимаемых решений. Трудности вызывает и то положение, что различные СМИ освещают вопросы ЕС, они подают политические проблемы и темы в своём контексте через призму национальных ориентаций и отдельных интересов государств-членов, скептически относясь к попыткам Европейской Комиссии развивать наднациональную информационную сферу (как в случае с Великобританией ^[21], Италией ^[12]).

Существенные проблемы имеются и в сфере обеспечения региональных и местных СМИ информацией о событиях, происходящих как в Союзе, так и на национальном уровне, нарушающие право на доступ к информации. К примеру, в 2010 г. общественные организации Черногории желали ознакомиться с ответами правительства страны на вопросы ЕС о соблюдении стандартов ЕС. Государство отказало в предоставлении этих сведений, причём даже после того, как суд вынес обязывающее решение. Активисты многих общественных организаций добились в итоге того, что спустя несколько месяцев правительство обнародовало указанную информацию ^{[6, с. 53]}. Другой пример касается обеспечения «наднациональной» информацией местного населения. Так, региональных и местных журналистов информируют о событиях в Союзе в случае прямой связи сведений с национальной повесткой дня, во всех других случаях они вынуждены извлекать данные не напрямую, а уже из того материала, что получили национальные представительства и информационные агентства ^{[14, с. 192]}. Таким образом, СМИ вынуждены работать по схеме «сломанного телефона», пересказывая информацию от одного к другому.

В заключении хочется констатировать, что при значительном объёме проблем в сфере политики коммуникаций, для их нивелирования следует придерживаться общепринятых в ЕС стандартов взаимоотношений между институтами ЕС и СМИ, прозрачности и объективности, открытости для обратной связи с обществом. Однако ни одна из сторон этих взаимоотношений не должна быть сторонним пассивным наблюдателем, не имеющим реальных гарантий для реализации своего права на доступ к информации, для чего институционной системе Союза следует взять курс на переконструирование действующей имиджевой политики в сторону от пространных расплывчатых общих лозунгов и пропагандистских идей (к примеру, в контексте интеграции всех стран Европы). С нашей стороны, кажется, что должен быть взят курс по направлению к формулированию конкретных выгод, преимуществ для каждого национального правительства, если они будут поддерживать открытый коммуникационный канал с наднациональными структурами. Ведь не зря европейские СМИ занимают нишу своего рода форумов для публичных дискуссий, оказывающих содействие властным структурам на пути придания легитимности тем или иным политическим решениям путём воздействия на общественное мнение, а равно работающих во благо формирования демократической и объединённой Европы.