The institution of testament in emergency circumstances as the atypical form of expression of will of the testator: relevant issues of law enforcement

Vronskaya Mariya Vladimirovna PhD in Law Associate Professor at the Department of Private Law of Vladivostok State University of Economics and Service  690014, Russia, Vladivostok, Primorsky Krai, 42 Balyaeva str., sq. 119 m.vronskaya@mail.ru Other publications by this author

Maslyuk Pavel Maksimovich Bachelor's Degree, the department of Civil Law Disciplines, Vladivostok State University of Economics and Service 690014, Russia, Primorskii krai, g. Vladivostok, ul. Gogolya, 41 maslyuk.2000@bk.ru Other publications by this author

Право наследования является одним из основополагающих прав граждан, которое закреплено в ст. 35 Конституции РФ ^[1]. Возможность его реализации позволяет лицу посредством своего волеизъявления распорядиться принадлежащим имуществом после смерти путем составления завещания или заключения наследственного договора. Обеспечению реализации данного права способствует законодательно определенные правила и основания наследования, определенные действующим гражданским законодательством.

Институт наследования в Российской Федерации исходит их наличествования следующих оснований наследования: наследование по закону, наследование по завещанию и наследственный договор. Последний, в действующем наследственном праве составляет новеллу гражданского законодательства, относится к приоритетным основаниям наследования, однако его практика применения в настоящий момент еще не сложилась, поэтому предметом настоящей статьи является исследование круга актуальных проблем реализации института наследования по завещанию, путем составления завещания в чрезвычайных обстоятельствах. Данный способ фиксации последней воли завещателя представляет собой нетипичную форму завещания ^{[2, c. 125]}.

Форма завещания – это установленный законом способ закрепления воли завещателя. Общие требования, касающиеся формы завещания, закреплены в ст. 1124 Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ): письменная форма и удостоверение нотариусом либо иным лицом, наделенным такими полномочиями в соответствии с законом ^[3]. Отнесение завещания, составленного в чрезвычайных обстоятельствах к нетипичной форме завещательных распоряжений, определяется в связи тем, что форма фиксации завещателя в данном случае может определяться как простая письменная, безотносительно ее нотариального удостоверения. Однако данный юридический факт, и упрощенный характер фиксации воли позволяет высоко оценить законодательный прием, направленный на обеспечение абсолютного характера права собственности и права наследования в Российской Федерации.

Нетипичные формы завещания направлены на то, чтобы в полной мере позволить лицу, реализовать свое право на наследование, при этом в максимальной степени учитывая все жизненные обстоятельства. Отечественные исследователи приходят к мнению о том, что под нетипичной формой завещания следует понимать такой способ фиксации последней воли лица, который не может быть удостоверен в определенном законом порядке ^{[2, c. 128]}. При этом, большинство из них указывает на их эффективность и нуждаемость российского законодательства в силу существования объективных предпосылок: социальных, экономических, психологических и иных ^{[2, c. 128],[4, c. 550]}.

Совершенствование системы наследования, в том числе и путем законодательного закрепления нетипичных форм завещания, является одной из основных тенденций развития наследственного права как в РФ, так и в зарубежных государствах ^{[5, c. 33]}. Связана она, в первую очередь, с тем, что способ совершения завещания в обшей форме довольно надежно защищает завещателя от искажения его воли, а с другой – не учитывает множества жизненных обстоятельств, которые могут препятствовать его совершению в таком порядке.

В целях достижения баланса, необходима разработка гибкой системы различных способов составления завещания, которые смогли бы в должной степени позволить реализовать и защитить названное право. Одним из элементов такой системы является завещание в чрезвычайных обстоятельствах, действительность которого определяются ст.1129 ГК РФ исходя из совокупности следующих императивных требований:

1. положение, в котором находится гражданин, должно явно угрожать его жизни, а обстоятельства носить чрезвычайных характер, в связи с чем он лишен возможности оформить завещание в обычном порядке;

2. такое завещание должно быть написано и подписано собственноручно завещателем;

3. действия по составлению завещания должны проводиться в присутствии двух свидетелей;

4. завещание, совершенное в чрезвычайных обстоятельствах, подлежит исполнению только при условии подтверждения судом по требованию заинтересованных лиц факта совершения завещания в чрезвычайных обстоятельствах.

Далее последовательно проанализируем особенности применения императивно установленных правил реализации вышеизложенных положений, посвященных институту завещания в чрезвычайных обстоятельствах.

Так, во-первых, первое требование носит абстрактный характер: нет законодательной конкретизации «положения, угрожающего жизни» и «чрезвычайных обстоятельств», в связи с чем суд в каждой из возникших ситуации должен давать субъективную оценку на основе фактических обстоятельств. Безусловно, не представляется возможным указать в законе все ситуации, которые могут угрожать жизни человека, однако отсутствие в законодательстве хоть какого-то указания на то, что можно понимать под подобным положением и обстоятельствами, порождает ряд проблем в правоприменительной практике.

Представляется, что любое положение, которое явно угрожает или может угрожать жизни человека будет являться для него чрезвычайными обстоятельствами: будь то техногенные катастрофы, природные явления, обстоятельства, связанные с преступным посягательством на жизнь человека, или тяжелой болезнью – все они будут свидетельством о том, что жизнь лица может находиться в опасности, в связи с чем, завещание, совершенное при таких обстоятельствах, с соблюдением правил ст. 1129 ГК РФ, не может быть признанно недействительным. Однако некоторые суды трактуют данные положения иначе.

Так, Гатчинский городской суд в Решении № 2-523/2017 2-523/2017(2-6168/2016;)~М-5588/2016 2-6168/2016 М-5588/2016 от 28 февраля 2017 г. по делу № 2-523/2017 по иску об установлении факта составления завещания в чрезвычайных обстоятельствах указал, что тяжелое состояние здоровья вследствие заболевания не является чрезвычайным обстоятельством, поскольку таковое не лишало наследодателя пригласить нотариуса на дом для удостоверения последней воли ^[6]. В Апелляционном определении № 33-12949/2014 от 28 октября 2014 г. по делу № 33-12949/2014 Санкт-Петербургский городской суд отклонил указание истицы на крайне тяжелое состояние здоровья как основание наличия чрезвычайных обстоятельств, поскольку завещатель знал о наличии у себя тяжелого заболевания, а, следовательно, имел возможность обратиться к нотариусу ^[7]. По логике суда выходит, что человек, который узнает о наличии тяжелого заболевания, должен первым делом писать завещание и удостоверять его у нотариуса. Некоторые другие суды также не учитывают ухудшение состояния здоровья как чрезвычайное обстоятельство. Заводской районный суд г. Новокузнецка (Кемеровская область) в Решении № 2-833/2018 2-833/2018 ~ М-734/2018 М-734/2018 от 27 июня 2018 г. по делу № 2-833/2018 указывает: «Ухудшение состояния здоровья при длительном заболевании не может относиться к чрезвычайному обстоятельству» ^[8]. Аналогичную позицию в Решении № 2-4517/2019 2-4517/2019~М-4803/2019 М-4803/2019 от 13 декабря 2019 г. по делу № 2-4517/2019 высказал Ленинский районный суд г. Саратова (Саратовская область) ^[9].

В 2016 году Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Карелия опубликовала документ «О практике разрешения судами Республики Карелия споров, вытекающих из наследственных правоотношений» в п. 6 которого определяет следующее: «Ряд судов республики полагают, что чрезвычайные обстоятельства, о которых идет речь в статье 1129 Гражданского кодекса РФ, могут быть вызваны только внешними обстоятельствам и не обусловлены состоянием здоровья. Представляется, что такая точка зрения является правильной» ^[10]. Не отрицая смысловой логики, авторы настоящей статью полагают, что подобная тенденция судебной практики дополнительно усложнит и без того сложный для лица, находящегося в чрезвычайной ситуации, механизм совершения завещания. Основную проблему здесь стоит установить в возможности наличествования жизненных обстоятельств, при которых ухудшении состояния здоровья гражданина может стать причиной невозможности вызова нотариуса на дом. К тому же нотариусы имеют установленный режим времени работы, имеют выходные и праздничные дни, при оформлении заявления о вызове нотариуса на дом, последний не может осуществить незамедлительный приезд, а предоставляет услугу в порядке очереди, в соответствии с рабочим графиком. Все это, а также множество других обстоятельств могут быть причиной невозможности составления завещания в общем порядке, в связи с чем, необходимо предоставить лицу возможность выразить свою последнюю волю путем составления завещания в простой письменной форме, при наличии соответствующих обстоятельств. Таким образом, тяжелое состояние здоровья должно быть признанно чрезвычайным обстоятельством, свидетельствующим о явной угрозе жизни человека порождающей возможностьи составления соответствующего завещания. Настоящий тезис находит подкрепление правоприменительной практикой. Так, Губкинский районный суд (Белгородская область), которое выражено в Решении № 2-408/2018 2-9/2019 2-9/2019(2-408/2018;)~М-433/2018 М-433/2018 от 23 января 2019 г. по делу № 2-408/2018. Суд принял доводы истца о тяжелом заболевании завещателя и признал данное обстоятельств чрезвычайным, в связи с чем иск был удовлетворен ^[11]. Ленинский районный суд г. Краснодара (Краснодарский край) в Решении № 2-3194/2020 2-3194/2020~М-1641/2020 М-1641/2020 от 30 июля 2020 г. по делу № 2-3194/2020 указывает: «Может являться чрезвычайным обстоятельством неожиданное ухудшение состояния здоровья гражданина, наступившее при обстоятельствах, лишающих его возможности на получение своевременной медицинской помощи, но не при ухудшении состояния здоровья при добровольном отказе гражданина от медицинской помощи или само по себе состояние здоровья гражданина, лишающее его возможности совершить завещание в силу отсутствия необходимого времени» ^[12]. Аналогичную позицию занимает также Пятигорский городской суд (Ставропольский край) в Решении № М-3652/2013 2-3371/13 2-3371/2013~М-3652/2013 2-3371/2013 от 29 ноября 2013 г. ^[13] и Ленинский районный суд г. Краснодара (Краснодарский край) в Решении № 2-3194/2020 2-3194/2020~М-1641/2020 М-1641/2020 от 30 июля 2020 г. по делу № 2-3194/2020 ^[14].

Во-вторых, требование, согласно которому завещание должно быть собственноручно написано завещателем во всех без исключения случаях также имеет ряд вопросов. Так, не представляется возможным написание такового лицом, обладающим какими-либо физическими недостатками или лицом, получившим травму, в результате которой он не может сам, без чьей-либо помощи, изложить свою последнюю волю.

Московский районный суд г. Калининграда (Калининградская область) в Решении № 2-1136/2016 2-1136/2016~М-349/2016 М-349/2016 от 30 июня 2016 г. по делу № 2-1136/2016 указывает, что одним из оснований отказа в удовлетворении иска является то обстоятельство, что завещание не соответствует требованиям ст. 1129 ГК РФ, поскольку написано не собственноручно завещателем ^[15]. Попова Ю.А. и Федорова И.В. отмечают: «Завещание, написанное в чрезвычайных обстоятельствах со слов завещателя другим лицом, а затем подписанное им самим, практически всегда признается судами недействительным» ^{[16, c. 853]}.

В-третьих, спорным видится требование о наличии двух свидетелей при составлении завещания. Сам вид завещания предполагает наличие чрезвычайных обстоятельств, в которых рядом может никого не оказаться или же сами свидетели могут находится в такой же опасности, как и завещатель, в связи с чем могут погибнуть и не смогут подтвердить в суде факт совершения такого завещания. Горелик А.П. называет данное требование «дискуссионным и не логичным» ^{[17, c. 75]}.

Однако на этом все вопросы данного требования не заканчиваются. Так, конструкция нормы абз. 2 п. 1 ст. 1129 ГК РФ позволяет сделать вывод лишь о формальном присутствии свидетелей при совершении завещания, не закрепляет обязательности их указания в завещании, и обязательности удостоверения ими своего присутствия подписью в завещании, как это, например, закреплено в п. 4 ст. 1125, п. 3 ст. 1126 и п. 2 ст. 1127 ГК РФ. Судебная практика в данном случае чаще идет по другому пути. В Энциклопедии судебной практики делается вывод о том, что указание свидетелей в завещании, составленном в условиях ст. 1129 ГК РФ, является обязательным ^[18]. В пример приводится Апелляционное определение СК по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 28 октября 2014 г. по делу N 33-12949/2014 ^[19].

Количество исков о признании факта совершения завещания, составленного в чрезвычайных обстоятельствах, в судебной практике в настоящее время относительно невелико, и положительных решений по ним еще меньше. Данная ситуация думается связана со сложностью составления такого завещания, когда лицо находится в опасной для жизни ситуации, а также в спорным характером доказывания наличия опасной для жизни ситуации.

Несмотря на то, что нетипичные формы завещаний, установленные российским и выработанные зарубежными правопорядками, призваны упростить механизм фиксации последней воли завещателя, в российской практике наблюдается иной эффект, связанный с наличием проблем правоприменения законодательных положений.

Право наследования гарантировано гражданам Конституцией РФ, в связи с чем, федеральное законодательство призвано определить устойчивый и правовой регулятор обеспечения реализации своего права завещать гражданами России, в том числе учитывая различные жизненные обстоятельства. Завещание в чрезвычайных обстоятельствах имеет множество пробелов в этом вопросе, которые требует законодательного восполнения.

Действующая правовая позиция законодателя в наследственных правоотношениях исходит из недопущения злоупотребления правом и искажения последней воли наследодателя, однако излишние ограничения приводит к снижению эффективности указанного правового явления, а, следовательно, зачастую, и к нарушению прав граждан.

Технические средства фиксации информации представляют именно то средство, которое позволяет в зависимости от того или иного вида оценить и действительную волю завещатели, и ситуацию, в которой он находится.

Исследуя в последующем имеющуюся информацию, в т.ч. аудио- и (или) видеозаписи, на которых наследодатель может отразить свое завещание, суд может назначить соответствующую экспертизу для установления подлинности записи, психического и эмоционального состояния лица, действительной опасности ситуации и других обстоятельств в каждой конкретной ситуации. Так, например, следует отметить, что почерковедческие экспертизы являются довольно частным явлением при рассмотрении дел, связанных с завещаниями, составленными в соответствии с правилами ст. 1129 ГК РФ.

Таким образом, можно сказать, что, включив в Гражданский кодекс завещание в чрезвычайных обстоятельствах как нетипичную форму завещания, законодатель пошел по пути либерализации способов его составления, что является абсолютно оправданным и верным подходом. Однако указанный вид завещания имеет ряд сложностей, которые противодействуют единообразному толкованию, в связи с чем наблюдается отсутствие однородной судебной практики по данному вопросу. Данный факт свидетельствует о необходимости детальной проработки завещания в чрезвычайных обстоятельствах в силу существующей его неэффективности и противоречивости, а также обращения внимания на пересмотр некоторых положений, касающихся формы завещания.

Подводя итоги научному исследованию, обобщенными выводами и предложениями могут выступать следующие положения:

1. Правовым средством, реализующим баланс защиты последней воли завещателя и обеспечения ему возможности изложить ее в чрезвычайной ситуации, могут выступать различные электронные или технические средства, в связи с чем требуется пересмотр содержания не только ст. 1129 ГК РФ, регламентирующей завещание в чрезвычайных обстоятельствах, но и положение абз. 4 п. 1 ст. 1124 ГК РФ, устанавливающего прямой запрет на их использование для составления завещания.

Необходимо допустить в ситуации, в которой жизни человека грозит опасность, при отсутствии возможности обратиться к нотариусу и отсутствии свидетелей, которые могли бы присутствовать при составлении завещания, использовать любые электронные и технические средства, позволяющие зафиксировать последнюю волю лица.

2. Надлежит отказаться от положения абз. 2 п. 1 ст. 1129, закрепляющего в качестве обязательных требований действительности такого завещания, наличие двух свидетелей и собственноручное изложение последней воли, и подписание такого документа завещателем.

Данные условия представляются нелогичными в силу противоречия самой сущности чрезвычайного положения, в котором находится лицо и ограничивающими его право на составление завещания.

3. Принципиальную важность носит вопрос о законодательном закреплении признаков чрезвычайности положения, и определении перечня ситуаций, которые должны быть расценены правоприменителем как угрожающие жизни, к которым наряду с внешними обстоятельствами, следует отнести внутренние – в частности, состояние здоровье и резкое его ухудшение.