Translate this page:
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Library
Your profile

Back to contents

Genesis: Historical research
Reference:

Cultural genocide of the indigenous people of Canada: from negation to reconciliation

Frenk Galina Yur'evna

Educator, the department of Theory of Teaching Foreign Languages, M. V. Lomonosov Moscow State University

119234, Russia, g. Moscow, ul. Leninskie Gory, 1

galadav90@mail.ru
Other publications by this author
 

 

DOI:

10.25136/2409-868X.2019.7.30295

Received:

11-07-2019


Published:

18-07-2019


Abstract: The object of this research is the phenomenon of cultural genocide of the indigenous people of Canada –  Indians, Inuits, and Métis. Since the creation of the Dominion of Canada in 1867 and until 1970’s, the government policy was aimed at eradication of ethnocultural specificities of the indigenous people, which irrevocably damaged their cultural and historical heritage, language and art. Special role was assigned to the network of boarding schools, which activity became one of the most tragic moments in the history of Canada. Research methodology contains the works of foreign and Russian authors dedicated to examination of the concepts of cultural genocide and cultural assimilation. The scientific novelty consists in the historical-culturological analysis of the concepts of cultural genocide on the example of the indigenous population of Canada. The following conclusions were made: since the middle of the XIX century, Canada conducts the policy aimed at disruption of the cultural, language, religious, and economic foundations of the indigenous community. The main instrument of cultural genocide became the system of education oriented towards the upbringing of a “new person”, who has forgotten all his aboriginal background, including native culture. Reconciliation with the indigenous people and the revival of their national identity is one of the priority objectives facing Canada in the conditions of the modern multicultural society.


Keywords:

Aboriginal peoples, сultural genocide, Dominion of Canada, forceful assimilation, residential schools, multiculturalism, cultural heritage, Indians, Inuits, Métis


В Конвенции ООН о предупреждении преступления геноцида и наказании за него от 1948 года под геноцидом подразумеваются действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу. К таким действиям относятся: 1) убийства представителей той или иной группы; 2) причинение телесных повреждений или умственных расстройств; 3) намеренное создание таких жизненных условий, которые приводят к физическому уничтожению представителей группы; 4) меры, направленные на предотвращение рождаемости внутри группы; 5) насильственное изъятие детей у представителей группы с последующим размещением в среде представителей другой группы [2].

В основу Конвенции о геноциде легли идеи польского исследователя Рафаэля Лемкина, потерявшего в Холокосте большинство своих родственников и друзей. Лемкин не только предложил сам термин «геноцид» (от греч. γένος – род, племя и лат. caedo – убиваю), но и сыграл значимую роль в лоббировании в международном праве наказания за проявления геноцида [4, c. 296]. Будучи юристом и размышляя над юридической ответственностью за уничтожение этнических групп, в частности армян и евреев, Лемкин задался вопросом об отсутствии международного законодательства, применяющего моральные критерии в случае уничтожения целой этнической и религиозной группы, нации, этноса.

В 1944 году мировая общественность познакомилась с наиболее известным трудом Лемкина «Правление государств Оси в окупированной Европе», в котором автор сформулировал концепцию культурного геноцида, не утратившую свою значимость и в настоящее время. Культурный геноцид подразумевает не только физическое уничтожение представителей какой-либо расы или этноса, а подрыв и уничтожение ее религиозных, культурно-исторических, духовных основ [2]. К проявлению культурного геноцида было предложено отнести: насильственную передачу детей из одной человеческой группы в другую; принудительные ссылки и депортации индивидов, представляющих культуру группы; запрет на использование национального языка в частном общении и/или в системе образования; запрет на публикацию изданий на языках той или иной группы; cистематическое разрушение памятников материальной культуры и архитектуры исторического, религиозного и общекультурного значения; уничтожение объектов, используемых для религиозного поклонения [1].

Однако, в период подготовки Конвенции о геноциде именно вокруг концепции культурного геноцида развернулись ожесточенные дискуссии. Ряд стран, в том числе США и Канада, выступили против включения понятия «культурный геноцид» в международное правовое поле. В 2007 году в процессе ратификации Декларации прав коренных народов Канада продолжала придерживаться той же позиции.

Культурный геноцид является одной из наиболее болезненных тем в Канаде, главным образом в связи с деятельностью закрытых школ-интернатов – основного инструмента культурной ассимиляции аборигенов. Как заявил в 2013 году бывший премьер-министр Канады Джон Макдональд: «То, что происходило в школах-интернатах, было использованием образования для культурного геноцида» [5, c. 205].

Cистема школ-интернатов для ассимиляции аборигенов была введена в Канаде в 1880-х гг. Педагогические идеи, легшие в основу этой системы, Канада заимствовала у США, где к тому времени уже был накоплен определенный опыт в данной области. Он строился на представлении о том, что учебно-воспитательный процесс в рамках аборигенной культуры не способен подготовить детей к жизни и научить их чему-либо. Традиционный хозяйственный уклад и образ жизни аборигенов рассматривался как отсталый; подчеркивалась необходимость приобщения коренных народов к «высшей», европейской культуре, европейским нормам жизни.

Управление школами осуществляли церковные организации, финансирование поступало из федерального бюджета. Обучение в школах-интернатах было принудительным и по решению властей должно было осуществляться в изоляции детей от семьи и племени. Оторванное от привычной культурной среды, подрастающее поколение быстро утрачивало свое этническое самосознание. С 1920 года отказ отдавать детей на обучение в школы-интернаты стал караться тюремным заключением.

Что касается самого образовательного процесса в школах, то он включал в себя основы грамоты, основы религии, а также практические навыки и элементарные знания сельского хозяйства и ремесла. Девочек обучали шитью, готовке, уборке, навыкам ведения домашнего хозяйства, мальчиков – земледелию, плотничному делу, сапожничеству и т.д. Большая часть учебного дня отводилась практической, нежели академической деятельности. Обучение в школах-интернатах было нацелено на создание из представителей молодого коренного населения трудового низшего класса.

Для достижения поставленной цели был взят курс на искоренение культурных и языковых традиций аборигенов. Именно поэтому общение на родных языках в школах-интернатах было строго запрещено. Переписка с семьей разрешалась исключительно на английском языке, которым учащиеся поначалу не владели. Обязательным для всех учеников было получение нового «европейского» имени, новая дата рождения, приобщение, а затем и строгое следование христианским религиозным традициям. Воспоминания бывших учеников и очевидцев свидетельствуют о том, что нарушение правил школьной дисциплины каралось жестокими телесными наказаниями.

Официальные данные, обнародованные в Канаде только к середине XX века, пролили свет на реальное положение дел в большинстве закрытых школ для аборигенов. Так, большие трудности в функционировании школ-интернатов были связаны с проблемами их финансирования. Федеральное правительство не выделяло достаточно средств для организации обучения и создания благоприятных условий для проживания детей, вследствие чего хозяйственные работы по обслуживанию школ велись преимущественно самими учениками.

Отсутствие надлежащих условий для содержания детей вело к высокому уровню заболеваемости и смертности. Халатное и равнодушное отношение к заболевшим усугубляло сложившуюся ситуацию: в период с 1894 по 1908 гг. только в одной отдельно взятой школе от болезней (преимущественно туберкулеза) умерло 28% обучающихся [6, p. 32].

Сохранились данные, свидетельствующие о крайне низких показателях успеваемости в школах-интернатах, что было напрямую связано с недостатком квалифицированных преподавательских кадров: по результатам правительственного мониторинга от 1948 года, более 40% работников школ-интернатов не имели какой-либо профессиональной педагогической подготовки [3, с. 32].

Опыт культурного геноцида, который пережили несколько поколений аборигенов, прошедших через школы-интернаты, назван в Канаде «коллективной душевной травмой» [5, c. 206]. Последняя школа-интернат официально закрыла свои двери только в 1996 году.

Трагическим последствием культурного геноцида коренных народов в Канаде стала утрата части аборигенных языков. Подавляющее число сохранившихся языков в настоящее время находятся под угрозой исчезновения: по официальным данным, лишь 17% аборигенов заявляют о владении одним из языков коренных народов [7, pp. 603-605]. В основном это лица пожилого возраста, проживающие в пределах резерваций. Утрата языковых навыков привела к исчезновению многих памятников устного народного творчества – произведений фольклора и народного эпоса.

Лишь в 2008 году власти Канады в лице премьер-министра Стивена Харпера принесли официальные извинения аборигенам и жертвам режима ассимиляции. Справедливо будет отметить, что в настоящее время в Канаде растет число государственных и благотворительных фондов, образовательных и культурных программ, направленных на восстановление этнокультурного наследия первожителей страны. Возрождению этнического самосознания и восстановлению родных языков и культуры способствуют крупные аборигенные общины, получившие право на собственные органы управления.

References
1. Dolgopolova Zh. G. Rafael' Lemkin – otets Konventsii o preduprezhdenii prestupleniya genotsida [Elektronnyi resurs] // Zametki po evreiskoi istorii. 2009. № 11 (114). URL: https://www.lzb.lt/ru/
2. Konventsiya o preduprezhdenii prestupleniya genotsida i nakazanii za nego [Elektronnyi resurs]. URL: http://www.un.org/ru/documents/conventions.html
3. Popkov A. V. Aborigeny Kanady: sovremennoe polozhenie v osnovnykh sferakh zhizni. Novosibirsk: Nauka, 1994. 249 c.
4. Tkachenko A. A. Demograficheskaya entsiklopediya. M., 2016. 944 s.
5. Yudin V. I. Kul'turnyi genotsid korennykh narodov Kanady: pravda, primerenie i ostayushchiesya bez otveta voprosy // Vlast'. Obshchenatsional'nyi nauchno-politicheskii zhurnal. 2015. № 10. C. 204-207.
6. Fontaine, S. First Nations languages and improving student outcomes. Ottawa: Assembly of First Nations, 2012. 29 p.
7. Taiaiake A., Corntassel J. Being Indigenous: Resurgences against Contemporary Colonialism // Politics or Identity. Oxford: Blackwell Publishing, 2005. pp. 597-614.