Translate this page:
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Library
Your profile

Back to contents

History magazine - researches
Reference:

The Armenian Community in Russian Turkestan and the Development of Industries in the Transcaspian Region (Last Third of the 19th Century – Beginning of the 20th Century)

Galstyan Marine

PhD Candidate, Department of Documentation and General History, Nizhnevartovskiy State University

Lenina ulitsa 56, Nizhnevartovsk, Khmao-Yugra oblast' 628602 Russia

gasak-mara@mail.ru
Gaisina Liliya

Specialist, Educational-Methodological Department, Nizhnevartovskiy State University

Lenina ulitsa 56, Nizhnevartovsk, Khmao-Yugra oblast' 628602 Russia

flower-lr@mail.ru

DOI:

10.7256/2454-0609.2017.4.23300

Received:

11-06-2017


Published:

24-06-2017


Abstract: The subject of this research is one aspect of the economic activity of the Armenian community in Russian Turkestan, namely, the development of the fishing and salt industries. The Armenian community in Central Asia was established following the entry of this region into the Russian Empire and, despite its small number of members, became very influential in the economic sphere there. The greater part of the Armenian population was concentrated in the Transcaspian region of the Turkestan territory and it was precisely there that they played a key role in the most diverse spheres of economic activity. The main methods of research applied in this research, apart from general scientific ones, are the historical-comparative, historical-typological and historical-systematic methods, which allow to study the economic activity of the Armenians in Central Asia in its evolution, while considering the multitude of factors that influenced it. On the basis of a wide range of sources, the article analyzes for the first time in scientific research the role of the Armenian community in the conception and formation of the fishing and salt industries in the Transcaspian regions of Russian Turkestan. Armenian industrialists and merchants organized in the Transcaspian region commercial fishing and a salt industry, which became a very profitable activity for the local population as well. Despite its small population, the Armenian community continued to play a key role in these industries up to the Russian Revolution.


Keywords:

Central Asia, fishing cooperatives, salt industry, fishing companies, Russian Turkestan, Russian policy of Turkestan, Transcaspian region, fishing industry, Turkestanskiy krai, Armenian community of Turkestan


Завоевание Средней Азии привело к зарождению промышленности в этом регионе и бурному росту разнообразных промыслов. В организации промыслов на ином, товарном уровне, важную роль сыграли армянские промысловики и торговцы.  

Выходцы из Армении стали первыми переселенцами среди кавказских народов в Средней Азии. Это были, главным образом, мужчины, принимавшие участие в завоевании края. Они переселялись как из российского Закавказья, так и из Османской империи. Наибольший приток армян наблюдался в связи со строительством железной дороги Красноводск-Самарканд и во время Первой мировой войны.

По данным первой Всероссийской переписи населения в четырех областях Туркестанского края численность армянского населения к 1897 г. составила 4862 человека. Большая часть из них, 89 % (4317 человек), находились в городах; 11 % (546 человек) – в сельской местности [1, с. 116]. Основная часть армян – 4206 человек – была сосредоточена в Закаспийской области. В основном, они проживали в Ашхабаде, Мерве, Красноводске, Узун-Аде [2]. К 1909 г. армянское население Закаспийской области увеличилось до 11007 человек [3, c. 30].

Русские власти довольно благожелательно относились к армянским переселенцам. Не последнюю роль играл тот факт, что армяне были христианами, и российская администрация вполне обоснованно видела в них своих союзников в этом мусульманском регионе, присоединенном в результате военных действий.  

На новом месте жительства армяне активно включились в хозяйственную жизнь Средней Азии. В городах Туркестанского края появились доходные дома и рестораны, магазины, бани, ремесленные мастерские и фабрики, винодельни, бани, гостиницы, доходные дома, открытые армянами. Генерал-майор Борис Литвинов вспоминал: «Пришли русские войска, за ними потянулись армяне ... открылись лавчонки; прибыли еще войска ... выросли транспортные конторы, заводы, церковь, школа и ... армяне, армяне и армяне. Армяне торговцы вытеснили торговцев татар, армяне портные выгнали портных евреев, армяне – скупщики, перекупщики, содержатели пивных, словом, образовался особый армянский квартал» [4, с. 40]. В Закаспийской области к 1891 г. армянские торговцы составили 32,2%; из 1514 торговых заведений в этой области 35,1% принадлежали армянам [5, с. 55].

Довольно важное значение армянские предприниматели имели в зарождавшейся нефтедобывающей, обрабатывающей (хлопкоочистительной) и пищевой (мукомольной, маслодельной, винодельной) промышленности Туркестана. Немало армян находилось на государственной и военной службе [6, с. 35].

В Закаспийской области, наименее развитой в экономическом отношении, армяне стали организаторами рыбного и соляного промыслов.

Добычей рыбы местное население занималось и до прихода русских в этот край. Однако это занятие было уделом наиболее обездоленных, утративших возможность заниматься кочеванием семей, которые, лишившись основного средства производства – скота, ловили рыбу для собственного потребления.

После включения в состав Российской империи Средней Азии рыболовство стало одним из главных занятий местного и пришлого населения Мангышлака и Красноводского залива. Отныне только незначительная часть добытой рыбы шла на собственное потребление, а основной улов поступал на продажу.

Однако местным рыбакам было не под силу организовать поставки рыбы и рыбопродуктов к потребителям в центральной России или в бурно растущие города Русского Туркестана. Основную роль в организации промысла и перевозке рыбы стали играть армянские торговцы.

 Первые сведения о закупках армянскими перекупщиками рыбы у туркмен и казахов относятся к началу 40-х гг. XIX в., когда были построены первые русские укрепления на восточном побережье Каспия. После создания русской морской станции на острове Ашур-Ада в 1842 г. и Ново-Петровской крепости на Мангышлаке в 1846 г. астраханские купцы-рыбопромышленники из армян и русских основывают здесь временные торговые фактории, скупая у местного населения продукты рыбного промысла [7, с. 66].

В Мангышлакском уезде рыбный промысел остался индивидуальным делом отдельных семей, которые имели собственные лодки, снасти и другие орудия лова, самостоятельно добывали рыбу и сдавали ее перекупщикам в определенных местах – Бекдаше, Суе и Киндерлинском заливе. Следует отметить, что с постепенным утверждением российской власти на Мангышлаке, рыбным промыслом, наряду с местным населением, стали заниматься и переселенцы – русские и армяне, и они поставляли рыбу армянским купцам на равных условиях с казахами и туркменами. Таким образом, армяне не только являлись скупщиками, но и сами участвовали в добыче рыбы. К 1890 г. в Мангышлакском уезде насчитывалось 514 рыболовецких лодок, из них 32 принадлежали армянским рыбакам [8, с. 135].

В Красноводском уезде сложилась иная организация рыбного промысла, главную роль в котором стали играть ватаги – рыболовецкие артели.

Появившиеся вслед за русскими войсками после занятия края в 1874 г. армянские торговцы встретили самое примитивное рыболовство. Туркмены не имели дальноходных лодок и вели добычу рыбы только вблизи побережья, пользовались грубыми наживными снастями с самодельными крючками, которые рвали и рыбу, и сети. Не зная способов посола рыбы и сохранения рыбопродуктов, они не могли заготавливать их впрок и поставлять на рынок.

Армянские торговцы здесь фактически с нуля организовали товарное рыболовство, поставляя местному населению дальноходные лодки и снасти, организуя заготовки рыбы и рыбопродуктов. Поскольку у местного населения не было и не могло быть средств для приобретения современных на тот период лодок и орудий лова (напомним, что рыбной ловлей здесь занимались самые бедные, разоренные семьи), армянские торговцы поставляли их под залог будущих уловов.

Впрочем, и впоследствии, когда промысел уже был налажен, армянские торговцы продолжали широко использовать практику выдачи денежных задатков. Средний размер таких задатков вначале был от 100 руб. на лодку, но к концу XIX в. увеличился до 400-500 руб. Русские власти с тревогой отмечали, что туркмены «большею частью наивно и расточительно распоряжаются этими деньгами, вследствие чего, в результате ежегодных расчетов, по окончании лова, хозяева лодок, получившие задатки, остаются большею частью в долгу у ватажников, так как редкому ловцу удается наловить и доставить на ватагу рыбы, на сумму полученного задатка, при тех возможно пониженных деньгах, по которым делаются расчеты» [8, с. 131]. Цена за рыбу колебалась в пределах от 1 руб. 30 коп. до 1 руб. 70 коп. за пуд, причем в стоимость рыбы включались вязига и клей, которые сбывались затем по ценам, значительно превышающим стоимость рыбы.

Тем не менее, задатки, которые фактически являлись кредитованием, позволяли поддерживать лодки в рабочем состоянии и оснащать их необходимым инструментом. Поэтому в том же отчете отмечалось, что «несмотря на очевидность такой эксплуатации, туркмены держатся за рыбный промысел» [8, с. 132]. С должников, не способных расплатиться за полученные суммы, перекупщики взимали новые расписки; в суд, как правило, они обращались крайне редко, да и такие дела заканчивались «новым согласием должников на уплату долга рыбой будущего улова» [8, с. 132].

В последнее десятилетие XIX в. в Красноводском уезде добычей рыбы, наряду с местным населением, стали активно заниматься и переселенцы. В отличие от мангышлакских рыбаков, красноводские промысловики объединялись в рыболовецкие артели. В 1904 г.  насчитывалось 15 ватаг: 9 русских и 5 армянских. У них было больше возможностей использовать новейшие снасти и лодки, в том числе, и грузовые [9, с. 43].

Казахи и туркмены по-прежнему вели промысел с лодок, которые различались по размерам и строению. Наиболее распространенными были кустовые лодки (самые большие, грузоподъемностью от 120 до 1800 пудов), подчалки (от 80 до 150 пудов), бударки, рассчитанные на 15-20 пудов и небольшие плоскодонные лодки куласы. Для ловли крупной рыбы использовались лодки, имеющие трюмы; мелкую частиковую рыбу ловили с лодок без трюмов. Нужно отметить, что большая часть этих лодок производилась сначала в Астрахани; однако со временем туркмены в Красноводском заливе стали строить лодки самостоятельно, заказывая у перекупщиков только лес.

Все снасти, от крючков, веревок, канатов до балберов и английских наживных снастей привозились по-прежнему из Астрахани.

Важно отметить, что между туркменскими, русскими и армянскими рыбаками не возникало конфликтов по поводу распределения рыбных угодий. Российская администрация отмечала, что спорных дел «о метах лова в море и о порядке выставки снастей до настоящего времени [т. е. до 1911 г. – Л. Г., М. Г.] не было, несмотря на отсутствие определённых правил для производства рыбного лова в водах Каспийского моря, входящих в пределы Закаспийской области» [10, с. 205].

Вступление в силу в 1903 г. довольно жестких правил «О Каспийско-Волжских рыбных и тюленьих промыслах» негативно сказалось на рыбном промысле Туркестанского края [11]. Российские власти, последовательно проводившие курс на избегание действий, способных вызвать недовольство «туземного» населения Средней Азии, отложили введение ряда предусмотренных этими правилами ограничений сначала на год, потом на три года, а затем – на неопределенное время, до принятия отдельного нормативного акта для Закаспийской области. Для прикаспийских рыбаков Туркестана не действовали ограничения на использование некоторых орудий лова – английской наживной снасти, этлыка и улты; на 15 дней увеличивался разрешенный период забоя тюленей; в Кендерлинском заливе разрешалось добывать красную рыбу сандовьем (острогой) в течение запретного для ловли этой рыбы времени (с 1 июня по 1 августа) [12, с. 128].

Для сохранения рыбы и рыбопродуктов, кроме соления, стали использоваться садки и ледники. Первый промышленный ледник для замораживания рыбы в Закаспийской области был построен армянским купцом М. И. Аваковым в 1897 г. в Красноводске [13, с. 41].

С рыболовецким промыслом было тесно связано и развитие чрезвычайно прибыльного соляного промысла. Вываренную соль получали из озер и солончаков Мангышлака, каменную добывали в урочище Кох-Пуляр. Соль шла не только на засолку рыбы и другого местного потребления, но и вывозилась в Персию и Закавказье. Так, на соляных промыслах одного из крупных армянских промышленников Николая Тер-Аванесова добывалось не менее 225 тыс. пудов. В среднем, пуд соли реализовывался по 8-9 коп. Для повышения качества соли была построена паровая соляная мельница [13, с. 41-42].

 Таким образом, несмотря на малочисленность, армянская община прикаспийских областей Русского Туркестана имела важное значение в хозяйственной жизни этого региона. Обладая знаниями и опытом в организации торговли и имея свободные денежные средства, армянские купцы и промышленники стали организаторами товарного рыболовства и солевого промысла и вплоть до революции играли в них ключевую роль.

 

References
1. Galstyan M. S. Chislennost' armyanskoi obshchiny v Russkom Turkestane // Strany Zapada i Vostoka: problemy stanovleniya i modernizatsiya politicheskikh, ekonomicheskikh i kul'turnykh form razvitiya: sb. nauch. trudov Mezhdunar. nauch.-prakt. konf., Respublika Bashkortostan, g. Sterlitamak, 14 noyabrya 2016 g. / otv. red. I. I. Yavnova, zam. otv. red. R. I. Kantimirova; otv. za vyp. S. V. Sirotin. – Sterlitamak: Sterlitamakskii filial BashGU, 2016. – S. 116-118.
2. Pervaya vseobshchaya perepis' naseleniya Rossiiskoi imperii 1897 g. T. LXXXII. Zakaspiiskaya oblast' /Pod red. N. A. Troinitskogo. – SPb.: Izd. Tsentr. stat. kom. M-va vnutr. del, 1904.
3. Grigor'yants A. A. Armyane v Srednei Azii (Vtoraya polovina XIX v. – 1917 g.). – Erevan: Izd-vo AN Armyanskoi SSR, 1984. – 158 s.
4. Litvinov B. Kerki (kartinki Amu-Dar'inskoi zhizni) // Kaufmanskii sbornik, izdannyi v pamyat' 25 let, istekshikh so dnya smerti pokoritelya i ustroitelya Turkestanskogo kraya general-ad''yutanta K. P. fon Kaufmana I-go. M.: Tipo-litografiya T-va I. N. Kushnerev i Ko, 1910. – S. 37-87.
5. Grigor'yants V. Uchastie armyan-pereselentsev v razvitii torgovli v Zakaspiiskoi oblasti (konets XIX – nachalo KhKh vv.) // Լրաբեր Հասարակական Գիտությունների. 1978, №
6. Rp. 53-66. 6.Fedorov G. P. Moya sluzhba v Turkestanskom krae (1870–1910 goda) // Istoricheskii vestnik. 1913. № 9-12.
7. Grigor'yants V. Pereselenie armyan v Zakaspiiskuyu oblast' (konets XIX – nachalo XX vv.) // Լրաբեր Հասարակական Գիտությունների. 1977. № 2. Rp. 64-73.
8. Obzor Zakaspiiskoi oblasti za 1890 – 1896 gg. – Askhabad: Parovaya tip. K. M. Fedorova, 1897 – 539 s.
9. Obzor Zakaspiiskoi oblasti za 1904 god. – Askhabad: Tip. gazety «Askhabad», 1905. – 180 s.
10. Obzor Zakaspiiskoi oblasti za 1911 god. – Askhabad: Tipografiya I. I. Aleksandrova, 1915. – 250 s.
11. Sbornik pravil o kaspiisko-volzhskikh rybnykh i tyulen'ikh promyslakh i pravil rybolovstva na r. Volge i ee pritokakh vyshe gor. Saratova: (Zakon 3 iyunya 1903 g.) / Pod red. B. N. Diksona. – Saratov: V. K. Samsonov, 1903. – 47 s.
12. Obzor Zakaspiiskoi oblasti za 1903 god. – Askhabad: Tip. sht. 2-go Turkest. armeisk. korpusa, 1904. – 228 s.
13. Sel'skoe khozyaistvo v Turkestanskom krae / Sost. A. I. Shakhnazarov. – SPb: tip. V. F. Kirshbauma, 1908. – 512 s.