Translate this page:
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Library
Your profile

Back to contents

Politics and Society
Reference:

Social control in the countries of the Eurasian Economic Union: experience of the Republic of Kazakhstan

Koryagin Petr Andreevich

Scientific Associate of the department, post-graduate student,  North-West Institute of Management  of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration

199178, Russia, St. Petersburg, Prospekt Sredniy 57, office #232

peterkoryagin@gmail.com
Other publications by this author
 

 

DOI:

10.7256/2454-0684.2017.5.22939

Received:

07-05-2017


Published:

14-06-2017


Abstract:   This article is dedicated to the analysis of development of the processes of social control in member-states of the Eurasian Economic Union, as well as the problems of implementation of democratic practices of public (civil) control common to the specificities of the aforementioned states, taking into account their national traditions and interests. The subject matter of this article focuses on the experience of development of social control in the modern Kazakhstan. The development of social control in the member-states of Eurasian Economic Union is an objective necessity and a new trend in the context of evolution of the sociopolitical processes and civil culture. The article uses temporal analysis of the environment alongside the content analysis of the texts of program documents, reports, and articles published in the framework of this study. The political science usually examines the questions dedicated to the problematic of public (civil) control in the post-Soviet space and particularly member-states of the Eurasian Economic Union, in discursive context of the topic of democratic transit. Most often, it is customary to assess the democratic transit and pursue correlation with the transit processes in other regions. The author underlines the need in formulation of the new original (national and local) methods and mechanisms of development of social control, which consider the traditions of political culture, characteristic of the national political reality and political time – the inner specificity and challenges of the analyzes countries, and thus, new approaches towards examination and analysis of this topic.  


Keywords:

public administration, social control, open society, civil society, institutionalization, neo-institutionalization, power, involvement, Eurasian Economic Union, civic engagement


В последнее время все больше в общественном сознании белорусов, казахов, армян проявляется тенденция в развитии новых практик реализации гражданского контроля через возможности с одной стороны «сообщественной» демократии (участие НКО, общественных органов и институтов), с другой через формы прямой (электронной) демократии, развития процессов цивилизованного гражданского контроля через новые механизмы, соответствующие уровню развития информационных технологий. В этом смысле прослеживается запрос граждан на получение опыта не в участии в протестных мероприятиях, а в развитии и формировании новых неоинституциональных традиций для преодоления кризисов парламентской демократии в названных государствах. В таком случае граждане делают ставку на прагматичный подход к оценке тех или иных политико-административных процессов, стремятся к созидательной концепции, устанавливая тренд на развитие идей делиберативной демократии, способной иметь национальные традиции, о чем, в частности рассуждал исследователь Ю. Хабермас в своей работе «Вовлечение другого». Находясь в дискурсивном диалоге с Карлом Шмиттом, автор обращает внимание, что «демократия может существовать лишь в облике национальной демократии, ибо самость народного самоуправления мыслится как дееспособный макросубъект, и этническая нация оказывается, по видимому подходящей величиной, чтобы занять место такого понятия»[3]. Важно отметить, что профессиональное сообщество зарубежных исследователей весьма абстрагированно оценивают развитие практики гражданского контроля в странах Евразийского экономического союза. Уровни и специфику развития общественного контроля в государствах классически сравнивают со странами-лидерами развития демократических институтов и традиций. Однако, на наш взгляд, появились предпосылки рассматривать и осмысливать данный вопрос несколько иначе. Кризис демократических транзитов, выраженных зачастую в искусственности и ангажированности политических процессов, навязанных со стороны «государств-источников демократических традиций», носит выраженный характер, а соответствующие доклады и статьи, опирающиеся на концепцию транзитологии от раза к разу сообщают о неспособности постсоветских государств к построению гражданского общества, определяют тотальное нарушение прав и свобод человека и гражданина, тоталитарный характер управления, опирающийся на существующих патриархальных ценностях. Например доклады организации «World Values Survey»[6] и других подобных организаций подтверждают низкий уровень развития политической культуры. Данный подход представляется абстрагированным и неадаптированным по отношению к исследуемому реальному общественно-политическому пространству конкретного государства.

Базовым нормативным основанием, открывающим возможности развития общественного контроля в Республике Казахстан является Статья 33 Конституции, которая устанавливает, что «граждане Республики имеют право участвовать в управлении делами государства непосредственно и через своих представителей, обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления».[1] Конституционно-правовая идея организации общественного контроля в Республике осуществляется преимущественно «сверху». Одним из лидеров институционального развития процессов гражданского контроля выступает Народно-демократическая партия «Нур Отан», в которой создан специальный общественный комитет по борьбе с коррупцией. Основателем партии является национальный лидер, Президент Республики Н.А. Назарбаев. Не смотря на то, что Доктрина партии создавалась, как заверяют создатели, на основе общественного диалога, в ходе которого поступило свыше 300 предложений от общественных и политических организаций, депутатов Парламента Республики, представителей творческой и научной интеллигенции, экспертов, Интернет – пользователей, в документе присутствуют статьи и положения, которые априори демонстрируют невозможность организации независимого общественного контроля по отношению ко всем уровням политико-административного управления Республикой со стороны участников партии. Данный тезис подтверждается следующими положениями документа. «Наш политический идеал – Елбасы (носитель официального титула «Лидер Нации»). Первый Президент Республики Казахстан, Елбасы Н.А. Назарбаев является основателем нашей партии. С его именем мы связываем обретение независимости и признание достижений Казахстана на международной арене. Государственный курс Елбасы определяет будущее нашего народа. Елбасы не только обозначил стратегические цели Казахстана, но и создал условия для их достижения. Его мудрость, гуманизм, несгибаемая воля, устремленность в будущее и беззаветное служение своему народу всегда будут примером для нас и будущих поколений».[4] По средствам привлечения широких народных масс, данная модель позволяет Президенту заниматься контролем за деятельностью государственного аппарата на различных уровнях, за исключением топового, соответственно. Однако она не обеспечивает возможности гражданам в полной мере развивать общественный контроль по отношению ко всем уровням управления государством. В контексте философского осмысления, отсутствует возможность построения «диалоговой позиции вненаходимости»[2], открывающей важные проблемы, и способствующей повышению эффективности политико-административного управления, через сообщение из вне. В этом смысле, идеологи теории демократического транзита будут констатировать очевидный кризис демократии, однако учитывая национальную специфику, соответствующий уровень развития государства, формат внутренних и внешних вызовов, на наш взгляд данная модель демонстрирует национальный характер развития и один из поступательных уровней развития гражданской культуры в государстве на данный момент. Основными стратегическими документами, являющимися руководством к проводимым государственным и общественным преобразованиям являются Программа Казахстан 2030 и Стратегия Казахстан 2050. Проведенный контент-анализ текста Программы 2030 свидетельствует о формальном отсутствии таких понятий как «общественный контроль», «гражданское общество», «гражданская культура». В основном доминируют ориентация на развитие национальных ценностей и традиций. По всей видимости это обусловлено тем, что программа была принята в 1997 г. – тогда, когда в первую очередь для еще нового государства приоритетными задачами являлись такие как централизация, укрепление суверенности и государственной независимости, гармонизация межэтнических отношений (130 народностей проживает на территории Республики), гармонизация межконфессиональных отношений (более 40 конфессий)[5]. В этой связи патерналистский тренд соответствовал реальным вызовам данного периода. Однако, стоит заметить, что прогресс в сторону развития гражданской культуры в Казахстане в последующее время становится очевидным. В начале 2000-х годов в государстве начинает создаваться законодательная база для развития гражданского общества, НКО, общественных институтов. В 2006 г. имплементируется Концепция развития гражданского общества в Республике Казахстан на 2006-2011 годы. Однако, возникает вопрос, относительно того, что в дальнейшем, появление следующих концепций в развитие предыдущих отсутствует. Появляются новые различные виды документов, которые призваны институционализировать процессы гражданского участия, но на практике носят в некотором роде хаотичный характер. Далее, в 2015 г. в Стратегии 2050, являющейся новым политическим курсом для состоявшегося государства, в Плане нации – «100 шагов по реализации пяти институциональных реформ Президента» от 20 мая 2015 г. мы увидим важную статью «Ст. 5 Формирование подотчетного государства». Где предлагаются такие новые механизмы, как «внедрение Открытого правительства, разработка «Закона о доступе к информации», внедрение практики ежегодных публичных выступлений руководителей государственных органов перед населением, размещение их отчетов на официальных веб-сайтах. Внедрение практики ежегодных отчетов о результатах деятельности руководителей национальных вузов перед учащимися, работодателями, представителями общественности и СМИ. Обеспечение онлайн доступности статистических без данных центральных государственных органов, где будет представляться вся бюджетная и консолидированная финансовая отчетность, результаты внешнего финансового аудита, итоги оценки эффективности государственной политики, результаты общественной оценки качества государственных услуг, отчет об исполнении республиканского и местного бюджетов. Расширение возможности граждан участвовать в процессе принятия решений через развитие саморегулирования и местного самоуправления. Передача несвойственных государству функций в конкурентную среду и саморегулируемым организациям. В областных центрах и городах республиканского значения будут работать механизмы участия граждан в обсуждении проектов соответствующих бюджетов. Усиление роли общественных советов при государственных органах и Акимах в части обсуждения выполнения стратегических планов и программ развития территорий; бюджетов, отчетов, достижения целевых индикаторов, проектов нормативных правовых актов, затрагивающих права и свободы граждан; проектов программных документов. Закрепление статуса и полномочий общественных советов законом для повышения прозрачности принятия государственных решений».[8] Текущее развитие технологий электронного (открытого) правительства в Казахстане предоставляет гражданам право «участвовать в управлении делами государства непосредственно и в своей основе предполагает определенные возможности влияния на политическую и экономическую жизнь государства посредством Интернета, усиление политической активности населения, влияния на государственную власть через политически ориентированные сайты и порталы. Шаги по законодательному закреплению анализируемого института предприняты в трудовом законодательстве. Статья 340 Трудового кодекса РК, регламентирует общественный контроль над соблюдением трудового законодательства в организациях. В Республике приобретает свое функциональное значение программа «Электронный Казахстан», которая является одним из приоритетных направлений деятельности Правительства Казахстана и программы административной реформы. Таким образом, стоит отметить в целом наметившиеся положительные тенденции в формировании института общественного контроля за деятельностью органов исполнительной власти и должностных лиц, которые находятся на пути формирования и становления. Однако, на данный момент еще не выработана качественная модель общественного контроля, отсутствует соответствующая законодательная база, которая обеспечила бы эффективное воздействие правового института на развитие процессов гражданского участия и контроля, а также предупреждение проявления нарушения прав и свобод граждан со стороны органов исполнительной власти в лице, властно уполномоченных лиц.

Анализируя деятельность политико-административной системы Республики, в части взаимодействия с консалтинговыми и аналитическими центрами, прослеживается тенденция обращения государства к так называемым внешним аналитическим структурам. Например разработка и осуществление реализации проекта «МФЦ-Астана» осуществляется «The Boston Consulting Group» («Бостонская консалтинговая группа» — ведущая международная компания, специализирующаяся на управленческом консалтинге). Также государство продолжает активное сотрудничество с внутренними аналитическими структурами, деятельность и предметные интересы которых, связаны с содействием формированию устойчивой среды для развития демократических отношений, гражданского общества, а также рынка аналитической продукции в Республике, посредством разработки и представления результатов исследований в контексте данных процессов. Определенные позиции, относительно развития институтов гражданского общества отражаются в Концепции развития гражданского общества в Республике на 2006-2011 г., однако контент анализ текста Концепции по запросу словосочетания «общественный контроль» привел только лишь к одной формулировке.

За годы становления гражданского общества в новой Республике постепенно выстраивается система диалога и партнерских отношений между органами власти и неправительственными организациями. НПО стали привлекаться к участию в реализации масштабных социальных программ и проектов государства.[7] Если оценить количественную обеспеченность зарегистрированных некоммерческих организаций на душу населения, то статистика в 2017 г. сообщает, что на 1 НПО приходится 995 человек. Общее количество зарегистрированных некоммерческих организаций 18 095 на 18 млн граждан Республики. Для сравнения в России на 146 млн приходится 227 397 организаций (645 человек на 1 организацию). Таким образом, можно оценить положительные количественные тренды партнерских государств на пути развития практик поддержки институтов гражданского общества. Однако, что важно отметить, в контексте темы – отсутствие выделенного направления специализации «общественный контроль» в сфере целей, задач, профильных интересов некоммерческих организаций, что по-прежнему свидетельствует о низком уровне вовлеченности организаций в процессы осуществления гражданского контроля в Республике Казахстан.

В целом следует отметить некоторую схожесть и общие черты в развитии общественного контроля в Казахстане и России. Эти признаки проявляются в общественно-государственной особенности организовывать гражданский контроль преимущественно «сверху», однако проведение сравнительного анализа – предмет качественного сравнительного исследования. Положительные тенденции развития общественного контроля в Республике Казахстан в последнее время носят весьма успешный характер, однако зачастую, развитию созидательной гражданской активности мешает низкая пассионарность, особенно провинциальной части населения Республики, а эффективной обратной связи между обществом и государством мешает иногда некоторое отчуждение государственных структур от различных социальных формальных и неформальных групп, а также различных общественных институтов и инициатив.

References
1. Konstitutsiya Respubliki Kazakhstan. Prinyata na referendume 30 avgusta 1995 g. Vstupila v silu 5 sentyabrya 1995 g. Vneseny izmeneniya i dopolneniya 7 oktyabrya 1998 g., 21 maya 2007 g., 2 fevralya 2011 g.
2. Bakhtin M.M. Raboty 20-kh godov. Kiev – 1994 g.
3. Khabermas Yu. Vovlechenie Drugogo. Ocherki politicheskoi teorii. – SPb.: Nauka, 2001. – 418 s.
4. Doktrina partii «Nұr Otan». Prinyata na XV S''ezde partii 18 oktyabrya 2013 g.
5. Doklad Posol'stva Respubliki Kazakhstan v Federativnoi Respublike Germanii – rezhim dostupa: http://www.botschaft-kaz.de/ru/index.php?option=com_content&view=article&id=44:staatsaufbau-und-parteien&catid=40:politik&Itemid=21 (data obrashcheniya 22 aprelya 2017 g.)
6. Otchet «Pritesneniya grazhdanskogo obshchestva v Kazakhstane ot 26.06.2015. Fundatsiya «Otkrytyi dialog» rezhim dostupa: http://ru.odfoundation.eu/a/6636,otchet-pritesneniya-grazhdanskogo-obshchestva-v-kazahstane
7. Statistika Ministerstva po delam religii i razvitiya grazhdanskogo obshchestva-rezhim dostupa: http://www.din.gov.kz/rus/deyatelnost/grazhdanskoye_obshestvo/ (data obrashcheniya 20 aprelya 2017 g.) 8.
8. Strategiya Kazakhstan 2050. Rezhim dostupa: www.strategy2050.kz data obrashcheniya 2.03.2017.