Translate this page:
Please select your language to translate the article


You can just close the window to don't translate
Library
Your profile

Back to contents

Philosophical Thought
Reference:

Virtual social space: conceptual framework of the research

Leushkin Ruslan Viktorovich

PhD in Philosophy

Docent, the department of Philosophy, Ulyanovsk State Technical University

443332, Russia, Ul'yanovskaya oblast', g. G. Ul'yanovsk, S., ul. Ul. 1-Aya sadovaya., 27, of. g. Ul'yanovsk, s. Belyi klyuch, ul. 1-aya sadovaya, d. 27

leushkinrv@mail.ru
Other publications by this author
 

 

DOI:

10.25136/2409-8728.2017.7.19312

Received:

28-05-2016


Published:

19-07-2017


Abstract: This article deals with the concepts and terms necessary for understanding the virtual social space. It is considered as a new dimension for existence of social communication. The virtual social space is comprehended as an ontological horizon generated by the refraction of the anthropological structures in social communication systems. The structures of human existence with their natural impulses and "vectors" inevitably adapt to the tough conditions of virtual communication systems. As a result of this process, the work explicates such existential and notional form as a virtual social construct. This study is based on the theoretical foundation of structuralism, concept of social constructivism, and actively applies the concepts of poststructuralist philosophy. During the course of the research, the author developed a categorical apparatus, which allows a theoretical conceptualization of the virtual social space alongside the variety of phenomena associated with it. The author also describes the prospects and limits of the presented socio-ontological research, as well as determines the existential condition of its existence, such as the expression of communicative invariant structures in the virtual social construct.


Keywords:

virtual social communication, social space, transgression, multiple realities, multiple ontology, social system, ontological incompleteness, dialog, anthropological traject, social being


Виртуальность в социальной философии

Существует множество способов понимания виртуальной реальности. Виртуальность исследуется не только в рамках теории познания и онтологии, но и в психологии, информатике и физике, также, существуют технико-технологические способы ее представления. Многие из существующих подходов к изучению виртуальности уходят корнями в средневековую религиозную философию и имеют многовековую историю становления. Современное понимание виртуальности не противоречит ее классической традиции, а во многом продолжает и дополняет ее. В данной работе представлен социально-философский взгляд на виртуальную реальность. Они понимается через призму виртуального социального пространства, которое является важнейшей формой ее существования.

Процессы и явления виртуальности, со временем перестают обнаруживать себя в статусе исключительно теоретических объектов, с каждым годом все активнее вторгаются в социальное пространство повседневности и преобразуют его. Более половины населения земли уже становятся участниками виртуальной социальной жизни, включаясь в общение через интернет, проводя время в социальных сетях и компьютерных играх. Этим объясняется необходимость изучения сущности виртуальных социальных явлений и процессов, к которым относятся явления виртуального социального пространства. Само же виртуальное социальное пространство представляет собой полноценное социально-бытийное образование, которое требует многосторонних исследований.

Объектом данного исследования является виртуальное социальное пространство, предметом – социально-онтологические свойства виртуального социального пространства. В данной работе представлены два основных направления к пониманию виртуального социального пространства: синхроническое и диахроническое. В рамках синхронического представления виртуального социального пространства исследуются его системные и структурные характеристики. Анализируются такие понятия, как мультиреальность, полионтичность, коммуникативный код, антропологические структуры. В рамках диахронического представления, рассматриваются динамические свойства виртуального социального пространства. Раскрывается понятийное и смысловое содержание следующих процессов и явлений: структурация виртуального социального пространства, виртуальный конструкт, виртуальное социальное время. Данные понятия и концепты складываются в категориальный аппарат исследования виртуального социального пространства, позволяют вписать его в предметное поле социальной философии и теоретической социологии.

Синхрония виртуального социального пространства

Понятие виртуального социального пространства было включено в научный оборот сравнительно недавно. Примерно в середине прошлого десятилетия в трудах отечественных и зарубежных исследователей, в относительно завершенной форме, актуализируется тема виртуального социального пространства. Существует определенное множество понятий, связанных с его изучением, в данной работе мы постараемся выделить некоторые из них и сформулировать основу категориального аппарата исследования его социально-онтологических свойств.

Первое понятие, которое необходимо разобрать для понимания виртуального социального пространства, – это «мультиреальность». Его исследование строится на таком подходе (сформированном в рамках школы виртуалистики), как «полионтизм». Суть данного подхода заключается в признании существования множества равнозначных горизонтов реальности [1]. Совокупность такого множества и называется мультиреальностью. «Социальное пространство становится открытым для различных концептуализаций, для открытия и исследования «множества пространств»» [2, 59]. В этом случае виртуальное социальное пространство выступает онтологическим субгоризонтом, существующим в пределах онтологического горизонта социального пространства. Наряду с виртуальным социальным пространством возможно существование других бытийно-смысловых перспектив, других пространств. Данное утверждение в определенной степени спорно и требует дальнейшего прояснения.

В данном исследовании используется социально-конструктивистский подход к пониманию виртуального социального пространства. Оно понимается как совокупность коммуникативных связей между акторами в социально-коммуникативной системе и выступает, скорее, социально-коммуникативным пространством. Социально-коммуникативной системой называется общественная формация, структурно-функциональная организация которой обеспечивается определенным видом социальной коммуникации. Таким образом, наряду с виртуальным, должны выделяться и другие виды социально-коммуникативных пространств. Критерием выделения данных пространств будет служить наличие коммуникативной связи образованной специфической формой социальной коммуникации в системе.

Социальное пространство, на структурном уровне складывается когерентно социально-коммуникативной системе (в данном исследовании используется вариант понятия «коммуникативная система», приближенный к лумановскому, в значении социального, а не лингвистического образования), которая обеспечивает его функционирование. То есть, представляя социальную систему как коммуникативную [3], мы выводим кодировку коммуникации [4] на первый план в понимании процессов структурации социального пространства. В данных системах, образующих различные социальные пространства, будут обнаруживаться различные механизмы кодировки коммуникаций. Таким образом, выделяя специфические социально-коммуникативные системы, обеспечивающие существование соответствующего способа коммуникации, мы выделяем несколько видов социальных пространств. Следовательно, при изучении виртуального социального пространства использование такого понятия, как виртуальная социально-коммуникативная система, становится необходимым. Структурные особености, элементный состав и характер связей между ними в системе и будет формировать особенное социальное пространство.

В классификации М. Маклюэна выделяются такие виды социально-коммуникативных систем, как устные, которые образованы кодировкой устной речи, печатные – письменной, электронные (виртуальные) – машинным и программным кодом [5]. Таким образом, выделяется три вида социально-коммуникативных пространств: устные, печатные и электронные (виртуальные). Свойства элементов и их взаимосвязей на уровне данных систем определяют свойства конкретного социально-коммуникативного пространства.

Одним из базовых элементов виртуального социального пространства как системы, является виртуальный объект. Виртуальный объект понимается, как объект реальности, обладающий свойством неполноты действительного существования [6]. В философии А. Бергсона и Ж. Делеза виртуальный объект представляется, как лишенный свойства протяженности, но обладающий, в то же время, таким свойством, как длительность, что отражается в его актуальной неполноте [7]. Другими словами, подобный объект представлен в актуальной действительности не полностью, его онтологические структуры не находятся в области актуального измерения данной действительности. Организуясь в некое многообразие, подобные объекты (виртуальные формы капитала, искусственные акторы, виртуальная среда) формируют онтологическое измерение виртуальности, или виртуальное пространство. Онтологическая неполнота социально-коммуникативных систем (электронных) так же должна порождать неполное социальное пространство, или виртуальное социальное пространство.

В ранних исследованиях нами было обнаружено наличие подобных объектов в системах электронной коммуникации [8]. В качестве данных объектов выступают элементы виртуальной социальной системы: искусственные акторы, программные продукты, экспертные системы, и даже коммуникативная самореференция (коммуникативная связь). Однако, виртуальное социальное пространство не сводится, исключительно к виртуальным объектам, в нем осуществляются, прежде всего, естественные коммуниканты - живые люди. Сама динамика виртуального социального пространства невозможна без индивидуальной активности социального субъекта, чьи характеристики не могут не подвергаться изменениям в связи с включенностью в виртуальное пространство, они образуют значение еще одного понятия – «виртуальный социальный субъект».

Первое, на что стоит обратить внимание, это место и положение социального субъекта в виртуальном социальном пространстве. Человек, погруженный в дигитальную среду, зачастую, легко и свободно ориентируется в множестве социально-онтологических горизонтов. Он способен функционировать на уровне виртуального социального пространства [9]. Некоторые исследователи (Е.Е. Таратута, И.Ю Манакова) утверждают, что социальный субъект утрачивает онтологический статус при погружении в пространство виртуальности. Вследствие виртуализации субъект становится дереализованным, то есть перестает существовать в полном смысле слова. Однако, полная деонтологизация субъективности в виртуальном социально-онтологическом пространстве нам представляется невозможной. Обосновывается это наличием в данном пространстве самого факта осуществления коммуникации. Наличие «виртуальной» смыслопередачи, с позиции диалогической философии (Э. Левинас, М. Бубер), свидетельствует в пользу бытийственности (онтологической фундированности) коммуникативных инстанций виртуального социального пространства. То есть, субъект виртуальной коммуникации действителен в той же мере, что и субъект устной или печатной коммуникации, так как на равных с ними участвует в производстве и воспроизводстве смысла через коммуникацию.

По нашему мнению, причина онтологизации виртуальной субъективности может заключаться в структурах, предшествующих самому «расщеплению» реальности (или актуализации, то есть тому, что предшествует встраиванию субъекта в какую-либо из социальных реальностей). Таким образом, «…наше «нормальное» восприятие физической реальности не является восприятием реальности per se, но, скорее, достаточно произвольная конструкция, виртуальная реальность, но специфическая виртуальная реальность, имеющая в своем основании культурные презумпции» [10, 230]. Данная точка зрения иллюстрирует конструктивистское понимание реальности, в котором реальность может конструироваться субъектом (Э. фон Глазерсфельд, П. Вацлавик), социальным субъектом (П. Бергер,Т. Лукман). Опираясь на это, можно сказать, что существуют некие структуры, которые предшествуют конструированию реальностей (онтологических горизонтов), и позволяющие субъекту свободно ориентироваться в каждой из них.

В том случае, если не углубляться в данную проблематику, может сложиться впечатление, что изучение самих этих структур не вызывает никаких затруднений, так как они сводятся к конструирующему субъекту. Однако, есть один важный аспект, на который указывает отечественный теоретик виртуальности Н.А. Носов: субъект сам по себе также представляет самостоятельную реальность в составе множества реальностей [11]. Если все реальности имеют «темную» структуру в своем основании, то и субъективная реальность, как один из онтологических горизонтов в составе мультиреальности, также восходит к этой структуре. Так что не только объектная реальность конструируется субъектом, но и сам субъект конструируется чем-то, что предшествует и тому и другому, образуя реальность внутреннюю и внешнюю, или объектную и субъектную. Они представляются как относительно автономные реальности, порождаемые работой определенных структур. Возникает вопрос, чем же являются данные структуры?

Поиск ответа мы осуществляем в контексте концепции Ж. Дюрана, который выявляет особую структуру реальности, обозначенную как «emaginer». В философии Ж. Дюрана, возможно существование множества бытийных перспектив или реальностей, которые имеют статус воображаемых. Однако, их воображаемый статус вовсе не лишает их онтологического статуса, он обнаруживается в структурах, которые предшествуют акту воображения. Онтологически, в концепции emaginer, субъекту и объекту реальности предшествует структура, которая фиксируется и раскрывается в понятии «антропологический траект» [12]. Антропологический траект у Ж. Дюрана и является тем, что предшествует расщеплению реальности на субъективное и объективное. Данное расщепление формирует две недостижимые топики: «трансцендентальный субъект» и «вещь в себе». Если траект предшествует и внутренней и внешней реальности, то можно прийти к выводу, что вся мультиреальность выстраивается в соответствии с направлением работы антропологического траекта. Это означает, что траект оказывается инвариантным образованием. Таким образом, обнаруживается, что для исследования структурных характеристик виртуального социального пространства необходимо использовать такое понятие, как социально-онтологический инвариант.

Антропологический траект, будучи социально-онтологическим инвариантом, обеспечивает онтологическим фундаментом все возможные горизонты реальности в социальном измерении, в том числе виртуальное социальное пространство как определенную форму существования виртуальной реальности. Он преломляется через призму социально-коммуникативных систем, как некого ограничивающего фактора и выражается в конкретных формах. Согласно Ж. Дюрану, траект эксплицируется в символических формах. В данном же исследовании формы экспликации траекта интерпретируются как социальные конструкты, понимаемые, как символические образования наполняющие коммуникативное пространство.

В тот момент, когда антропологический траект актуализируется, порождается некий онтологический горизонт. Данный горизонт - это конструкция реальности, множество конструкций образуют мультиреальность, целостную и разнообразную, а определенный вид социальных конструктов обусловливает специфику конкретного горизонта реальности. Можно сказать иначе: различные виды социальных конструктов определяют различные типы социальной интеграции.

Социально-коммуникативная система, выступает в данном случае, призмой, или матрицей, в которой преломляется импульс чистого существования, антропологического траекта. Структурные особенности системы (тип связей, архитектура отношений между элементами, динамика) накладывают отпечаток на то смысловое содержание, которое наполняет коммуникативное пространство, и превращает его в полноценный онтологический горизонт. С этой точки зрения, виртуальное социальное пространство не лишено онтологического статуса в сравнении с другими коммуникативными пространствами.

Диахрония виртуального социального пространства

Представленный выше способ понимания виртуального социального пространства имеет, во многом, трансценденталистский характер. Подобная исследовательская ориентация обладает как достоинствами, так и недостатками. К достоинствам можно отнести глубокую проработку сущностных характеристик виртуального социального пространства, обнаружение причин его возникновения, условий существования. Наиболее очевидным недостатком является невозможность экспликации динамических свойств в инвариантных основаниях виртуального социального пространства. Возникает необходимость поиска методологических средств, позволяющих описывать и исследовать динамические характеристики виртуального социального пространства.

Данные характеристики формируют комплекс специфических особенностей виртуального социального пространства, отличающих его от традиционных форм социального пространства, и складываются в понятие - виртуальное социальное время. Понятие виртуального социального времени фиксирует динамические характеристики виртуальных коммуникативных связей и процесс структурации виртуального социального пространства. Оно заключается в изменении структуры виртуального социального пространства, процессах его расширения, дифференциации, иерархизации.

Динамика виртуального социального пространства обладает определенной спецификой по сравнению с его традиционными разновидностями. Новые виды социальных конструктов (виртуальных в частности) способны изменять облик социального пространства. Например, с точки зрения Э. Тоффлера, условия, обеспечивающие существование нуклеарной семьи в индустриальном обществе (структурированном печатной коммуникацией), при возникновении новых социально-коммуникативных систем, перестраиваются и подвергают семью естественному распаду и разложению (как распалась большая семья традиционного общества) [13]. Именно перестройка социальных конструктов вызывает изменение в организации социально-коммуникативных систем и форм коммуникации в целом. Возникают такие социальные феномены, как электронная экономика, интернет-сообщества, киберспорт, киберпреступность, виртуальные отношения, дистанционное образование и много другое. В основе всех этих явлений лежит некое особое социальное отношение, или коммуникативная связь. Возникает необходимость разобраться, в чем заключается ее специфика.

Из теории П. Бергера и Т. Лукмана нам известно, что в социальной коммуникации образуется область «между» коммуникантами, в которой формируется и обретает онтологический статус социальное пространство, социальная реальность конструируется субъектами в процессе коммуникации. В диалогическом измерении интерсубъективные конструкты являются определяющим условием формирования очагов реальности.

Особенность диалога в виртуальном социальном пространстве заключается в том, что он построен таким образом, что информационно-коммуникационные технологии симулируют наличие взаимодействия «лицом к лицу», при отсутствии такового в действительности [14]. Данное обстоятельство формирует основу для разрыва привычной ткани социальной реальности, перенося субъекта в новое онтологическое измерение.

Данная ситуация коммуникации формирует ряд особенностей виртуального социального пространства. Во-первых, в нем изменяется динамика протекающих процессов. Она идентична динамике процессов вербальных социально-коммуникативных пространств, то есть она приближена к мгновенной передаче информации и мгновенному ответу. При этом, дистанция связей в виртуальных системах сходна с пространством печатной коммуникации. Практически не ограниченная географическая удаленность коммуникантов формирует длинные коммуникативные связи. Однако, удаленность связей в любой традиционной социально-коммуникативной системе ведет к снижению динамики коммуникации, чего не происходит в виртуальности. Топология виртуального социального пространства в меньшей мере зависит от природных географических факторов, но в большей от географии распространения коммуникативных и культурных кодов. Это означает, что его границы не вписываются в границы государств, или каких-либо других привычных конгломераций. Виртуальное социальное пространство является альтернативным, существующим параллельно традиционным социальным пространствам.

Элиминация непосредственного контакта в виртуальной коммуникации создает условия, в которых определяющей конструкцией реальности становится знаково-символическая и симулятивная, а не предметная. Это, в свою очередь, приводит к иной структурированности социального пространства. Таким образом и происходит формирование виртуального социального пространства, и граница, отделяющая его от традиционного социального пространства, достаточно резкая. Начинается она там, где происходит разрыв контакта лицом к лицу, но не утрачиваются социальные смыслы, где привычная конструкция респондента заменяется виртуальной.

Онтологизация виртуального социального пространства, его смысловая наполненность не может быть полностью объяснена при помощи только трансцендентального основания. Возникает проблема осуществления коммуникации в условиях разрыва непосредственного контакта. С позиции трансцендентализма она практически неразрешима. В данной ситуации, коммуникация имеет трансгрессивный характер осуществления, то есть преодоление разрыва коммуникативной связи происходит с необходимостью. Это позволяет предположить, что прорыв «тотальности» коммуникантами в диалоге является естественным, по всей вероятности, для любой формы социальной коммуникации. Тем самым, фундаментальным условием существования виртуального социального пространства выступает горизонт трансгрессии (преодоления, избыточности), порождающий, на практике, социально-онтологические структуры, при формальной их невозможности. В результате данного процесса возникают новые социальные конструкты реальности, а именно виртуальные социальные конструкты: «виртуальный лик», «виртуальный капитал», дигитальные симулякры и другие. Благодаря интерсубъективным механизмам, они приобретают свойства существования и формируют основу автономного онтологического горизонта.

Таким образом, существование виртуального социального пространства обусловлено множеством факторов: это становление электронной социально-коммуникативной системы, распространение виртуальных объектов, нарушение онтологической полноты в ситуации коммуникации. В то же время, выделяются и фундаментальные (социально-онтологические) условия возникновения и развития виртуального социального пространства. К данным условиям можно отнести антрополого-онтологическую структуру, или траект, которая реализуется в форме виртуального социального конструкта, либо трансиндивидуальный источник смыслообразования, заключающийся в преодолении субъектом границ имманентности в акте коммуницирования. Первая точка зрения рисует трансценденталистское понимание виртуальности, вторая же трансгрессивное. Согласно первой, антрополого-онтологические структуры (антропологический траект), преломляясь через призму коммуникативной системы, порождают автономный онтологический горизонт, который и является виртуальным социальным пространством. Это пространство не могло бы образоваться в качестве самостоятельного онтологического горизонта без такого условия, как конструкты реальности. Согласно второй точке зрения, социальная коммуникация в виртуальном социальном пространстве может осуществляться только при условии преодоления коммуникантом разрыва смысловой связи в ситуации взаимодействия лицом к лицу. С данной позиции, динамические характеристики в виртуальном социальном пространстве не просто органично вписываются в общую концепцию, но и выходят на первый план в исследовании. Возможность же смыслообразования в дигитальной среде вынуждает взглянуть на феномен виртуальной коммуникации через призму трансгрессии.

И та и другая позиция заслуживают внимания в рамках будущих исследований виртуальной социальной коммуникации. Дальнейшее исследование генезиса и условий существования виртуального социального пространства требует повышенного внимания к определению механизмов осуществления виртуальной коммуникации и изучению особенностей различных социально-онтологических образований виртуальности.

References
1. Pronin M.A. Virtualistika v Institute cheloveka RAN: istoriya i rezul'taty // Genezis kategorii virtual'naya real'nost': Materialy mezhdunarodnoi nauchnoi konferentsii (15 fevralya 2008 g.). Saransk, 2008. S. 5-43.
2. Nazarchuk A.V. Sotsial'noe prostranstvo i sotsial'noe vremya v kontseptsii setevogo obshchestva // Voprosy filosofii. 2012. № 9. S. 56-66.
3. Luman N. Sotsial'nye sistemy. Ocherk obshchei teorii / N. Luman. SPb.: Nauka, 2007. 648 c.
4. Vergazov T.A. Sovremennye aspekty kodirovki kommunikativnykh protsessov. Regiologiya. 2012. № 3. S. 161-164.
5. Maklyuen M. Ponimanie media: vneshnie rasshireniya cheloveka / M. Maklyuen. M.: Kuchkovo pole, 2007. 464 s.
6. Khoruzhii S.S. Rod ili ne rod? Zametki k ontologii virtual'nosti // Voprosy filosofii. 1997. № 6. S. 56-74.
7. Delez Zh. Empirizm i sub''ektivnost': Opyt o chelovecheskoi prirode po Yumu; Kriticheskaya filosofiya Kanta: uchenie o sposobnostyakh; Bergsonizm; Spinoza. M: Per Se., 2001. 480 s.
8. Leushkin R.V. Virtual'nyi ob''ekt kak problema konstruktivnogo realizma // Fundamental'nye issledovaniya. 2014. № 6 (ch. 7). S. 1553-1558.
9. Nenashev A.I. Razvitie sotsial'nogo virtual'nogo prostranstva v seti internet // Izvestiya Rossiiskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta im. A.I. Gertsena. 2008. № 1. S. 335-338.
10. Tart C.T. Multiple Personality, Altered States and Virtual Reality: The World Simulation Process Approach // Dissociation. 1990. N 3. P. 222–233.
11. Nosov N.A. Virtual'naya psikhologiya / N.A. Nosov. M.: Agraf, 2000. 432 s.
12. Joy M.M. Towards a philosophy of imagination: a study of Gilbert Durand and Paul Ricoeur / M.M. Joy. Montreal: McGill University, 1981. 187 p.
13. Toffler E. Tret'ya volna / E. Toffler. M.: AST, 2004. 781 s.
14. Leushkin R.V. Virtual'naya sotsial'naya kommunikatsiya: ontologicheskii rakurs issledovaniya // Fundamental'nye issledovaniya. 2014. № 9 (ch. 6). S. 1374-1377.
15. Leushkin R.V. Transgressivnost' virtual'noi kommunikatsii // Sotsiodinamika. - 2015. - 11. - C. 158 - 167. DOI: 10.7256/2409-7144.2015.11.16601. URL: http://www.e-notabene.ru/pr/article_16601.html
16. Leushkin R.V. Virtual'naya sotsial'naya kommunikatsiya: transtsendental'nost' ili transgressiya? // Filosofiya i kul'tura. - 2015. - 9. - C. 1346 - 1353. DOI: 10.7256/1999-2793.2015.9.15786.
17. Balakleets N.A., Faritov V.T. Voina v gorizonte absolyutnoi transgressii: sotsial'no-ontologicheskii i istoriko-filosofskii aspekty // Sotsiodinamika. - 2016. - 3. - C. 154 - 166. DOI: 10.7256/2409-7144.2016.3.18050. URL: http://www.e-notabene.ru/pr/article_18050.html
18. Balakleets N.A. Telo, vlast' i transgressiya: kontseptsiya organoproektsii E. Kappa i ee sovremennye retseptsii // Filosofiya i kul'tura. - 2015. - 6. - C. 866 - 874. DOI: 10.7256/1999-2793.2015.6.15070.